Частный доктор

Владимир Караев

Алексей Романов не просто частный доктор, а глава израильской фирмы – первой в медицинском туризме. Богатство, известность, друзья, любимая. Жизнь удалась! Почему же безумная гонка за успехом оборачивается дорогой в Мир Теней? Автор оперирует сразу несколькими слоями реальности. Все переплелось: благородная медицина и бизнес, где крутятся огромные деньги; друг на зловещем чёрном мотоцикле; прекрасная возлюбленная и души погибших бойцов; прекрасный город и ладья Харона на черной мертвой реке…

10

Все познается в сравнении.

«Банально, но факт», — подумал Леша, плетясь по ступенькам трапа за толстой молодой мамой, чья двухлетняя дочка захотела самостоятельно (и, вероятно, впервые в жизни) спуститься на землю из «самайёта».

И теперь вся пассажирская толпа покорно и терпеливо шла приставным шагом за перегородившей трап парочкой — ковыляющим златокудрым младенцем и его необъятной мамашей с выкрашенным в морковный цвет ежиком волос, в когда-то розовых лосинах, обтянувших гигантский зад до барабанной гулкости, голубой блузе парашютного размера и артериально-алого цвета кроксах.

Кроксы так же невозможно отделить от израильтян, как парнокопытность от коровы. В любой стране мира, на любом континенте, включая Антарктиду, увидев обутые в резиновое уродство ноги, можете смело обращаться к их обладателю на иврите — не ошибетесь.

Толпа перекликалась между собой, посмеивалась и совершенно искренне не обращала внимания на причину затора — в Израиле к детям и их маленьким прихотям относятся свято.

«Все познается в сравнении» — мысль, мелькнувшая у Леши, только он ступил на трап, относилась к тель-авивскому лету, которое по сравнению с эйлатским мартеном сейчас тянуло лишь на его рахитичного младшего братца.

Весь полет (правда, назвать этот получасовой переход из взлета в посадку полетом — некоторое, мягко говоря, преувеличение, но пусть уж оно будет) — в масштабах крошечного Израиля. И это, господа, единственная внутренняя авиалиния страны… Будем снисходительны!

На протяжении всего полета Леша возвращался к их беседе с Поплаковым, прокручивал ее в голове, анализировал.