Другая сторона. Камешек

Владимир Волоцкий, 2023

Бродяги, скитающиеся по бесконечным Сторонам, в одном из необитаемых миров случайно находят девятилетнюю девочку.В этом безлюдном месте не водятся чудовища, не бродят полчища жадных орков, нет воров и работорговцев, но их всех с успехом заменяют природные катаклизмы.На то, чтобы разбираться, как девочка оказалась в этой Стороне, нет времени, если друзья не помогут ей, она погибнет.

3

Наутро оказалось, что она лежит на огромной кровати, занимавшей почти все место в комнате. Судя по скомканным покрывалам по соседству, Йолрик спал рядом, но проснулся раньше. Алиса села и оглядела комнату. Йолрика нигде не было видно, а у двери, прямо на голых досках пола, громко сопел Галед.

Она встала и выглянула в окно, выходившее в большой хозяйственный двор. По нему бегали куры и поросята. То ли овцы, то ли козы пили из огромной деревянной лохани. В песке у забора копошились голые ребятишки. А еще в дальнем углу двора, за сараями, она увидела очень знакомый деревянный домик. И внезапно поняла, что ей срочно нужно во двор. Но выход из комнаты перекрывал спавший у двери Галед.

Алиса потопталась возле двери и, наконец, решилась.

— Галед? — тихонечко позвала она и потрогала спящего орка за каменное плечо.

— Галед? Пусти меня, мне надо… выйти.

Галед шумно вдохнул и перестал сопеть, но не шевельнулся. Алиса потянула на себя дверь, она уперлась в бедро Галеда и не открывалась.

— Куда? — буркнул Галед, открывая глаза.

— Во двор, — сказала Алиса, нетерпеливо подпрыгивая перед дверью. — Пусти же меня.

Галед сел на полу, пытаясь проснуться. Алиса дернула на себя дверь, та распахнулась, стукнув Галеда по плечу.

— Извини, — пискнула девочка и выскочила в щель. Галед ругнулся ей вслед, но она уже стремительно скатилась по лестнице и выскочила в открытую дверь. Повезло — та вела во двор, и Алиса стремглав долетела до такой знакомой будочки, надеясь, что она не ошиблась.

Да, маленький деревянный домик оказался именно туалетом, точно таким же, как в деревне у бабушки. Даже дырки в двери наверху были вырезаны в форме сердечка.

Обратно Алиса шла уже спокойно, с любопытством разглядывая живность. Ей навстречу из двери харчевни вышла хмурая девушка с корзиной мокрого белья. Она разогнала поросят и принялась развешивать белье на заборе.

Алиса постояла, посмотрела за ней, поглазела на детвору, ползающую в куче песка, и неспешно пошла наверх.

Галед уже встал и теперь, сидя на полу, раскладывал в кучки монеты, что-то бормоча себе под нос.

— Галед, ты не знаешь, где можно умыться?

— Таз и кувшин в коридоре на подоконнике, — не отрываясь от своего занятия, произнес тот. — Или полей себе из бурдюка, все равно старую воду выливать придется.

— Куда полить?

— За окно.

Галед был занят и, видимо, поэтому не злился на нее за непонятливость, как обычно.

Алиса развязала полупустой бурдюк, пробралась мимо громоздкой кровати к окну и, облив подоконник, кровать и даже себя, все-таки ухитрилась плеснуть пару ладошек воды в лицо.

— Где Йолрик? — спросила она, умывшись.

— Ушел, — буркнул Галед.

— Хочешь, я помогу тебе посчитать? — Алиса просунула голову над плечом Галеда, разглядывая сложенные кучками монеты. — У меня пятерка по математике.

— Лучше не мешай.

— А когда он придет?

— Откуда мне знать? — Галед тяжело вздохнул, оторвался от подсчетов и посмотрел на Алису. — Я ему не хозяин. Дела у него в городе. Может, проводника ищет.

Алиса обошла Галеда и, присев на корточки, взяла одну монетку. Она оказалась странно тяжелой, холодной и шершавой. Надписи на ней стерлись и не читались. Галед досчитал, ссыпал деньги в кожаный мешок и встал.

— Ты куда? — Алиса протянула ему монетку.

— На базар.

— Я с тобой.

— Зачем ты мне там?

— Я посмотреть хочу. Ну пожалуйста, Галед.

Алиса приготовилась долго его уговаривать, но он неожиданно легко согласился:

— Ну ладно, пошли. Только не потеряйся. Искать не буду.

Дневной город поразил Алису пестротой и замысловатостью построек и приспособлений. Все было не так. От всего веяло чуждостью и неправильностью. На улицах было так людно, что ходить по ним оказалось почти невозможно. Галед протиснулся в узкую арку и, раздвигая народ одной рукой, вторую протянул Алисе:

— Держись, а то отстанешь.

— Но Йолрик сказал, что нельзя за руку, — удивилась Алиса.

— Это с ним нельзя, — объяснил Галед, улыбнувшись. — Он свободный, а я раб. Вполне могу быть рабом твоего отца.

На рынке людей оказалось еще больше, чем на улицах. Галед тянул Алису за руку от лотка к лотку, а она, открыв рот, смотрела по сторонам. Рынок напоминал сказочную страну с горами-грудами прозрачных сушеных фруктов, диковинных овощей, огромных грибов, фантастической расцветки рыбин и всяких странностей, которым Алиса и названия-то не знала. Лесами ковров и тканей; морями всевозможных расцветок жидкостей, разлитых в бутылки, банки, бурдюки, миски, и даже в обмазанные глиной корзины.

А покупатели и продавцы! Начать с того, что далеко не все окружающие ее люди на самом деле были людьми. Алиса увидела группу маленьких, с нее ростом, бородачей, толпу огромных, заросших мехом с ног до головы верзил, парочку худых и мускулистых, очень похожих на Галеда, вороватого вида типов с серой кожей и раскосыми желтыми глазами. Еще чернокожих людей с головами, украшенными небольшими витыми рожками, людей с совершенно синей кожей и длинными серебристыми волосами, людей, на обнаженных спинах которых росли самые настоящие крылья! А еще… Она вскрикнула и потянула спутника за руку.

— Галед, Галед, смотри, это оборотень?

Галед равнодушно глянул на человека с головой собаки и пояснил:

— Это тахин. А волколаков в городе не бывает.

Собакоголовый тахин скрылся в толпе, и Галед потянул Алису дальше.

Странно, но Алиса довольно быстро освоилась в пестрой толпе существ всевозможных размеров и форм с разноцветной кожей.

На некоторых существах Алиса увидела ошейники. Но она не заметила, чтобы окружающие относились к ним пренебрежительно. Напротив, продавцы зазывали и их, и Галеда так же, как и покупателей без ошейников. Улыбаясь, болтали с орком, яростно торговались и радовались, сойдясь в цене. Никто не оскорблял его, не задевал и вообще никак не выделял. Алиса совсем запуталась. То ли полученные в школе представления о рабстве оказались ошибочными, то ли в этой стороне рабством называли что-то другое.

Галед не спеша ходил от прилавка к прилавку, пробовал и нюхал продукты, спокойно торговался и, сойдясь в цене, покупал. Он брал по большей части сушеную снедь: фрукты, овощи, орехи, сыр, полоски вяленого мяса и рыбы. А когда его мешок наполнился так, что туда уже ничего не лезло, Галед посчитал оставшиеся деньги и купил на выходе с рынка две огромные, с голову младенца, ярко-оранжевые хурмы. Одну протянул Алисе, а вторую в несколько укусов съел сам. Алиса хурму не любила, но отказываться не стала. Галед, пожалуй, впервые что-то для нее делал, так что привередничать не стоило. Откусив от хурмы, она похвалила себя за умное решение. На вкус этот фрукт на обычную хурму походил мало. Оказался совсем не вяжущим, сочным и таким сладким, что губы слипались. Алиса и не заметила, как съела его целиком, не успели они еще и от рынка отойти.

— Эй, куда это ты идешь? — вдруг пронзительно крикнул невысокий, худощавый человечек, выскочивший из лавки прямо перед носом у Галеда. Алиса испугалась, решив, что это какой-нибудь стражник, но Галед вдруг улыбнулся и, отпустив руку Алисы, шагнул к нему.

— Здорово, Илмар. Как торговля?

— Пойдет торговля, друг Галед, если ты табачку у меня для Йолрика купишь, — весело отозвался человечек и вернулся в лавку.

Галед и Алиса пошли следом. Продавался в его лавке не только табак, но и сушеные фрукты и сладости. Знакомый Галеда мимоходом взял из-за прилавка леденец на палочке и протянул Алисе.

— Я его сегодня утром на рынке видел, — продолжил он, доставая мешочки с табаком. — Он к детским вещам приценивался. Я еще подумал: «Зачем ему?» А теперь, смотрю, вы пацаненка где-то подобрали. Или это баба какая от него нагуляла?

Алиса поморщилась и посмотрела на Галеда, тот указал ей на дверь:

— Постой на улице, только от лавки не отходи.

Узкая улочка пролегала в стороне от рынка и была относительно тихой. Алиса устроилась в тени дерева, росшего за высоким забором, хрустела леденцом и смотрела на прохожих. Днем женщины на улицах встречались часто. Правда, на рынке Алиса их не видела — и продавцами и покупателями были почему-то одни мужчины. Мальчишки, помогая отцам, крутились у прилавков, а девочек Алиса не встретила ни одной. Здесь же, на улочке возле лавки, мимо нее прошли две взрослые женщины и девочка-подросток, тянувшая за руку младшую сестренку. Одеты они были пестро и, так же как женщины на Алисиной стороне, носили юбки. Только их юбки доставали до пола и были широкими, как у теток со старинных портретов. Разглядывая прохожих, Алиса не заметила, что ее саму внимательно изучают. Белобрысый смуглый мальчик, одних с Алисой лет, повис на заборе и долго рассматривал пришельца. А потом, видно, решив, что опасности он не представляет, спрыгнул и подошел к Алисе.

— Привет, — солидно сказал он, остановившись шагах в трех. — Я Кай. Живу на этой улице. Мой отец — кузнец. А тебя как звать?

— Али… — начала Алиса, но спохватилась, что называет женское имя, и запнулась, запоздало подумав, что надо было выбрать себе мужское имя, Алексей, например, или Александр. Но мальчик кивнул так, будто «Али» было вполне достаточно. И Алиса решила, что раз в этой стороне мальчика могут звать как брата Герды из «Снежной королевы», то вполне может быть и такое имя как Али.

— Странно ты одет, — сказал мальчик, рассматривая чужака. — Издалека?

— Да, — кивнула Алиса, не зная, что еще добавить. Название своего «далека» она так пока и не выяснила.

— А отец твой кто? — Мальчик явно подражал поведению взрослых, стараясь казаться старше, чем есть.

Алиса задумалась, как объяснить ему, что ее папа бухгалтер, но не нашла подходящих слов.

— Я здесь не с отцом, — наконец сказала она. — Я с Галедом и еще с Йолриком.

— Йолрик — эльфийское имя, — изрек мальчик и глянул на Алису так, будто у нее на голове внезапно выросли рога. — Ты путешествуешь с эльфом?

— Да, а Галед — орк… — начала было объяснять Алиса, но Галед для Кая интереса явно не представлял.

— Эльф — это плохо, — серьезно сказал он, покачав головой. — Эльфов никто не любит.

— Почему? — удивилась Алиса.

— Они наглые, хитрые и себе на уме, — выпалил мальчик, явно повторяя чужие слова.

— Опасные, короче.

— Это волколаки опасные, — зачем-то вступилась за эльфов Алиса. — А Йолрик — хороший.

— Эльфы не лучше, чем то зверье за забором, — презрительно сплюнул мальчик. — А то еще и похуже. Волколаков в город не пускают, а эльфы разгуливают здесь как у себя дома.

— И много ты знаешь эльфов? — спросила Алиса, засомневавшись в опытности своего нового приятеля.

— Я-то не знаю, но мой отец знавал.

Алиса хотела было поспорить, но из лавки вышел Галед и взял ее за руку.

— Кай, пока, — сказала Алиса, обернувшись.

Мальчик помахал ей и, крикнув: «До встречи, Али!», снова залез на забор.

— Кай сказал, что эльфов никто не любит, — сообщила Алиса Галеду, когда они отошли достаточно далеко от того забора.

— Правильно сказал, — ухмыльнулся Галед. — Люди не любят. Он, небось, от родителей слыхал. Боятся они, вот и не любят.

— Почему боятся?

— Эльфы чудные, — пожал плечами Галед. — Непонятные. А люди непонятного боятся.

— Но почему? Эльфы на людей похожи больше, чем другие, а боятся именно их.

— Лицом, может, и похожи, — покачал головой Галед. — А вот повадками — нет. Эльфа ни купить, ни обмануть, ни запугать нельзя. Добра всякого, какого люди наживают, они не имеют. Ни от кого не прячутся, дверей не запирают. Как такого не бояться?

Алиса задрала голову — проверить, не шутит ли Галед. Вроде бы не шутил. По крайней мере, на плоском лице Алиса не заметила ухмылки.

— А эльфы к людям как относятся?

— Да никак, — Галед поправил на плече тяжелый мешок. — Чудные они, говорю тебе. Иной раз и не поймешь, похвалил он или обругал.

— А другие… ну, гоблины, там, орки… как они к людям относятся?

— Гоблины и орки, как люди, за наживой охотятся, — на удивление охотно начал объяснять Галед. — Только человек обычно старается купить подешевле да продать подороже, а гоблин, скорее, украдет или отнимет. Те орки, что с людьми живут, человечьими правилами пользуются, а лесные не лучше троллей. А вообще, людям мало кто доверяет. Люди часто лгут. Даже себя умудряются обманывать, что уж о других говорить.

Алиса помолчала, раздумывая, что бы еще спросить, пользуясь редкой разговорчивостью Галеда. Вспомнила вопрос Кая про отца и решила, что неплохо было бы узнать, что отвечать, если спросят про занятие ее спутников.

— Галед, а что вы делаете? Я видела, как Йолрик камни продавал. Вы их копаете где-то?

— Бывает, — отозвался Галед. — То камни, то золото моем. А бывает, караван охранять наймемся. Йолрик на месте не сидит, все его носит по сторонам. Новые места тянут. Так и живем, считай, на дороге.

— Значит, в той стороне, в горах, вы случайно оказались? — запоздало ужаснулась Алиса. — Могли бы в другом месте камни искать?

— Повезло тебе, ничего не скажешь, — ухмыльнулся Галед. — В Пустоземье редко кто хаживает. Уж больно негостеприимное место. То Ской, то самум, то потоп, то землетрясение. А то кипяток с неба польется или просто ветер, да такой, что на ногах не устоишь.

— Значит, если бы вы не с Йолриком, я бы умерла? — внезапно осенило Алису.

— Небольшая потеря, — хмыкнул орк. — Вот уж никто бы не пожалел.

— Это ты бы не пожалел! — возмутилась Алиса, выдернула руку из пальцев Галеда и даже отошла от него на пару шагов. — А мои папа и мама пожалели бы! Мои родители меня любят! Не то, что твои. Моя мама никогда бы меня не продала.

— Моя меня тоже не продавала, — обиделся Галед. — Меня в облаве схватили. И хорошо, что не убили, а продали. Тоже, считай, повезло.

— Ничего себе везение! — тут же пожалела Галеда Алиса. — Продали! Это же ужасно.

— Да нет, — пожал плечами Галед. — Я родился в диком клане. Не попади тогда в облаву, шнырял бы сейчас по дорогам, грабил, да убивал, да жил впроголодь. Невелика радость. Орки вне закона, как волколаки и гоблины. В кланах живут, как звери. Ничего не видят, не знают. А с Йолриком мы столько мест повидали. Столько диковин. Я не жалею, что так вышло.

— Конечно, — вздохнула Алиса, и снова взяла орка за руку. — С Йолриком нам обоим повезло.

Галед хмыкнул, но промолчал.

Вернувшись на постоялый двор, Алиса обнаружила на кровати детские сапожки, перетянутые шнурком, теплую курточку с капюшоном и меховой оторочкой и толстые войлочные штаны.

— Зачем это? — удивилась она. Йолрика в комнате не было, а Галед возился, укладывая купленные продукты в заплечные сумки. Пришлось спросить его: — Лето же. Тепло.

— Это здесь лето, — буркнул Галед, перекусывая бечевку, которой был стянут бумажный пакет. — А в других сторонах и осень может быть, и зима. Если ходишь по сторонам, всегда нужно теплую одежду с собой иметь.

Алиса накинула куртку, но зеркала в комнате не было, так что, покрутившись пару минут и взмокнув (куртка оказалась очень теплой), Алиса сняла ее, сложила и протянула Галеду.

Тот странно глянул на нее:

— На меня не налезет.

— Я знаю! — удивилась непонятливости Галеда девочка. — Убери в мешок.

— У тебя своя сумка есть, — хмыкнул Галед, оттолкнув сверток. — В нее и клади.

— Почему? — чуть ли не до слез обиделась Алиса. — Вещи Йолрика ты носишь, а мои не хочешь?

— Я несу то, что не может нести Йол, а он — то, что не могу носить я, — на редкость терпеливо объяснил Галед. — Он — документы, деньги и оружие. А я — все тяжелое, чтобы его руки всегда были свободны и он мог достать арбалет, или вынуть нож. — Галед перестарался, затягивая шнурок, тот порвался, и ему пришлось связать его и затянуть заново. — А твои руки нам к чему?

— Ни к чему, — огрызнулась Алиса, надув губы.

— Вот именно, — кивнул Галед. — Твои вещи — ты и неси. К тому же ноша легкая, не камни тащить.

— У меня в ранце книжки! Туда больше ничего не поместится!

— Придется выбирать, что тебе больше нужно, — пожал плечами Галед. — Идем вниз, есть пора.

— Ты с Йолриком сговорился, — буркнула Алиса. — Вам мои учебники не нужны. А мне нужны!

Галед вышел из комнаты, не дослушав Алису. Та всхлипнула от обиды и несправедливости. В этом дурацком мире никто не принимал в расчет ее желания. Конечно, и дома родители и учителя не всегда их выполняли. Но дома Алиса не чувствовала себя обузой. К ней прислушивались или хотя бы делали вид, что прислушиваются. Дома ее любили.

От жалости к себе на глаза навернулись слезы. Алиса смахнула их и открыла ранец, попробовав засунуть туда куртку. Но учебники занимали почти все место. Ни куртка, ни сапоги, ни даже теплые брюки там не помещались. Тогда она запихнула сапоги в мешок со сменкой, штаны завернула в куртку, перетянула пухлый сверток бечевкой и привязала к лямкам так, что, когда ранец был на спине, сверток болтался под ним. Это было не очень удобно, да и мешок со сменкой теперь стал тяжелее. Кожаные, крепкие, подбитые деревянными гвоздями сапожки весили гораздо больше той обуви, что обычно лежала в сумке. Но Алиса упрямо решила не расставаться с учебниками.

Когда она спустилась в харчевню, Галед и неизвестно когда успевший вернуться Йолрик уже сидели за столом. Алиса все еще дулась на Галеда и молча уселась рядом с ними.

* * *

Йолрик весь день ходил по корчмам, харчевням, пивным и прочим злачным местам в поисках свободного проводника. Нашел троих, но все они брали слишком дорого. Спрос на проводников нынче возрос, и даже самые никчемные из них заламывали цену. Найти здесь сталкера, который мог помочь Алисе вернуться домой, Йолрик и не рассчитывал. Он хотел только побыстрее попасть в срединные миры, там шансов встретить мастера-проводника было бы больше. Да и возможностей раздобыть деньги — тоже. Но, видно, придется идти сквозь врата. Проводники оказались не по карману.

Йолрик ел, болтал с Галедом и поглядывал на девочку, которая сейчас была больше похожа на мальчишку, чем когда он ее только постриг. Волосы, не расчесанные после сна, торчали в стороны неровными прядями и уже не казались недавно обрезанной косой. Что-то — он и сам не мог понять, что, — занимало его в этой девочке. Обычно он не тяготел к людям, был равнодушен к детям, а если уж и обращал внимание на девчонок, то старше этой как минимум лет на десять. Но он верил в дорогу, читал знаки и всегда старался понять, что ему подкинули на этот раз — сильную карту или пустышку, прежде чем решить, что с ней делать. Девочка притянула его внимание там, в скалах. Он мог тысячу раз пройти мимо и не глянуть в расщелину, но он туда заглянул. Значит, мирозданию зачем-то понадобилась эта девчонка. Сам он пока не находил в ней ничего интересного, разве что она была смешная. Ее открытое, большеглазое лицо с круглым носиком вызывало у него улыбку всякий раз, как его взгляд останавливался на ней. Белесые пушистые брови ползали по крутому лбу, как две мохнатые гусеницы. Пухлые губы тоже все время были в движении. И от этого лицо девочки — то насупленное, то восторженно-радостное, то сердитое, то задумчивое, то капризное — страшно смешило Йолрика. На мгновенье ему даже стало жаль ее родителей, потерявших такую смешную девочку. Именно быстрая смена настроений на ее лице заставляла Йолрика хохотать, но Алиса никогда не видела себя в тот момент, когда она думает: как, хмурясь, сползаются к переносице ее брови, как кривятся губы, складываясь иногда в самые неожиданные гримасы. Йолрик бы удивился, если бы узнал, что родители Алисы вовсе не находили процесс мышления их дочери смешным. Напротив, ее маму беспокоила такая активная мимическая иллюстрация мыслей дочери, и она всерьез подумывала показать ее специалисту. Сама же Алиса ничего об этом не знала и потому принимала смех Йолрика за эльфийские странности.

— Завтра утром пойдем в Тару, а там поглядим: либо через Ливадию, либо через Колесо, если проход открыт, — сказал Йолрик, когда Галед подобрал последние куски. — Постараемся как можно быстрее попасть в Буки.

— Никого не нашел? — вздохнул Галед. — Может, подождем пару дней?

— Чего? — улыбнулся Йолрик. — Дешевле не станет. А работы здесь нет.

— Но кружным путем идти месяц, не меньше.

— Быть может, по дороге проводник попадется, — легкомысленно отмахнулся Йолрик.

— В Буках война, — напомнил Галед.

— Да. — Йолрик снова, совершенно ни к чему, улыбнулся. — Но нас она не касается. Мы не гномы и не люди.

— Те монахи, или как их… — буркнул Галед, — ненавидят не только гномов, а всех нелюдей скопом.

— Да, — легко согласился Йолрик, — но воюют они за пещеры под северными горами. А все врата на юге.

* * *

Алиса уже давно наелась и теперь внимательно слушала этот разговор. Половины она вовсе не поняла, а понятная половина ее напугала. Целый месяц идти пешком по измерениям, где война, голод, природные катастрофы и бог знает что еще, ей совершенно не хотелось. Но она понимала, что, сидя в этой харчевне, домой не попадешь. Йолрик купил для нее теплую одежду. Значило ли это, что он берет ее с собой? И если берет, то куда? Что он собирается делать? Искать работу, развлекаться, или отведет Алису домой?

Задавать эти вопросы вслух она не решилась. Слишком уж безжалостно откровенные ответы он давал.

— Ты уложила вещи? — спросил Йолрик, когда Галед встал из-за стола.

— Да, — буркнула Алиса, решив, что Галед рассказал Йолрику об их споре, и тот опять потребует выкинуть учебники. Но Йолрик повернулся к Галеду, который уже нацелился на второй этаж:

— Погулять не хочешь?

— Нет, Йол, я бы выспался перед дорогой.

— Ладно, тогда мы вдвоем.

— Что вдвоем? — насторожилась Алиса.

— Погуляем, — пояснил Йолрик. — Или ты тоже спать хочешь?

— Нет. Хочу с тобой.

— Тогда пойдем, только…

— Не липнуть, я помню, — подхватила Алиса, и Йолрик улыбнулся.

Алиса пошла за Йолриком и у дверей снова увидела ту сердитую девушку, что уже встречала утром. Только теперь в ее руках была не корзина с бельем, а глиняный таз с грязной водой. Она появилась с улицы и прошла через зал харчевни во двор.

— Йолрик… — Алиса проводила ее глазами и дернула спутника за рукав. — Ты сказал, в харчевню не пускают девок.

Йолрик засмеялся, и высвободил руку.

— Это не девка, это дочка хозяина. Она, конечно, тоже может стать шлюхой. Если ей не повезет, она забеременеет от какого-нибудь постояльца, он на ней не женится, и отец ее прогонит. Но это вряд ли случится. Скорее всего, она выйдет замуж, нарожает детишек и когда-нибудь унаследует от Галика этот постоялый двор.

— А почему забеременеть плохо? — растерялась Алиса. По ее представлениям, беременность — это радость. Мама, когда носила Максима, была веселой, не ходила на работу, много ела и читала Алисе сказки.

— «Плохо» и «хорошо» — это понятия относительные, — сказал Йолрик. — Для кого-то зачать ребенка — долгожданное счастье, а для кого-то — беда. Зависит от обстоятельств.

— А как это — «стать шлюхой»? — слово было Алисе смутно знакомо, но она не знала, что оно значит.

— Так называют женщин, — пояснил Йолрик, — которые занимаются любовью с мужчинами за деньги. В этом городе такие женщины встречаются часто. Ими все пользуются, но занятие это у людей уважения не вызывает. А занимаются они этим в основном от безденежья. В мирах, подобных Лесному Краю, у женщин не так много возможностей заработать.

Алиса испуганно замолчала. Не сказать, чтобы она поняла все, что он говорил, но задавать вопросы на эту тему ей расхотелось.

Йолрик, похоже, совершенно не заботился о том, что можно, а что нельзя говорить детям. Он одинаково подробно отвечал на все Алисины вопросы, в отличие от мамы, которая определяла, что нужно, а что не нужно знать девятилетней девочке. Видимо, теперь определять, что спрашивать, а что нет, придется самой.

Йолрик быстро шел по узеньким улочкам, ловко маневрируя между прохожими, и все внимание Алисе пришлось сосредоточить на том, чтобы не потерять его из вида.

Через весь город, деля его на две части, протекала река. Должно быть, та самая, где вчера делали привал Алисины спутники. Йолрик привел Алису на большой каменный мост, сплошь застроенный лавочками не хуже рынка. Он был таким широким, что на нем умещались не только лотки и лавки, не только толпы зевак и покупателей, но и уличные артисты и музыканты, дававшие представления прямо посередине моста. Если бы внизу не текла река, это была бы самая настоящая городская площадь.

В шумной пестрой толпе Алиса увидела и детей, и женщин. Видимо, находиться здесь было вполне прилично.

Йолрик купил ей тянучку, похожую на огромный, красный язык, и они протолкались поближе к действию.

Представление оказалось цирковым. Жонглеры, фокусники и акробаты сменяли друг друга. Среди них были тахины — люди с головами животных, худые и гибкие синекожие люди и люди совершенно обычные, если не считать их способности гнуться в неожиданных местах и вынимать шарики из носа. Девочка, немногим старше Алисы, ходила по натянутому над мостом канату, и даже танцевала на нем.

Алиса засмотрелась на нее и услышала, как кто-то позвал громко, прямо у нее над ухом:

— Али!

Сначала она не поняла, что зовут ее, но потом вспомнила утреннюю встречу и оглянулась.

— А, привет, Кай.

Белобрысый мальчик тоже держал в руках уже порядком обгрызенную тянучку.

— Ничего интересного, — скривился Кай, указав на цирковых артистов. — Вот когда глотатели огня приезжают в город, это да! Но они бывают только осенью.

Йолрик обратил внимание на то, что количество детей рядом с ним удвоилось, и улыбнулся.

— О, ты обзавелся приятелем?

— Это Кай, — сказала Алиса, сообразив, что обращается Йолрик к ней, а не к мальчику. — Его отец — кузнец, — зачем-то добавила она.

— Замечательно, — рассмеялся Йолрик. — Можете поиграть вместе, только с моста не уходите.

Кай потянул Алису за руку в сторону от представления.

— У тебя есть деньги?

— Нет.

— У меня тоже, — вздохнул Кай. — А то могли бы купить петарды.

— Я не люблю петарды, — Алиса обеспокоенно закрутила головой, в поисках Йолрика.

— Боишься потеряться? — фыркнул Кай. — Не бойся, я знаю город, могу довести тебя куда угодно. Где вы остановились?

— У Галика, — вспомнила Алиса имя хозяина постоялого двора.

— Плохое место, — поморщился Кай. — Понятно, что этого… — он мотнул головой в сторону Йолрика, — в хорошее и не пустят, но все же…

— Нормальное место, — Алисе не понравилось, как Кай говорит о Йолрике, и играть с ним ей сразу расхотелось. — Готовят там вкусно.

— Там собирается всякий сброд, — авторитетно заявил мальчик.

— Это тебе тоже отец рассказал? — скривилась Алиса. — Сам-то ты там, небось, и не был.

— Конечно, не был! — гордо сказал Кай, отдирая от фантика последний кусок тянучки. — Там бывают только бродяги.

— А что плохого в бродягах?

— Для тебя, может, и ничего, — пожал плечами мальчик. — Ты и сам, видать, бродяга, раз с эльфом водишься. Он, наверное, выкрал тебя из дома или убил твоих родителей?

— Никого он не убивал! — рассердилась Алиса. — Ничего не знаешь, а говоришь глупости.

— Это ты ничего не знаешь! — мальчик тоже нахмурился и сжал кулаки.

— Я знаю Йолрика, он добрый.

— Ага, добрый, как медведь в лесу! — обидно рассмеялся мальчишка, и Алиса не выдержала. Совсем забыв, что она не в школьном коридоре и не во дворе перед домом, да к тому же противник принимает ее за мальчика, она скорчила насмешливую гримасу и, показав ему язык, выкрикнула: — Дурак!

— Другой бы рад был, что с ним вообще разговаривают, а ты еще и обзываешься! — оторопел мальчик.

Алиса с победным видом развернулась, собираясь уйти, но тут Кай неожиданно и сильно толкнул ее в спину, и она растянулась на камнях. Всего несколько раз надкушенная тянучка шлепнулась в пыль. А он отбежал подальше и крикнул:

— Еще пожалеешь, бродяга!

— Трус! — крикнула Алиса, отряхивая брюки. Поднимать грязную тянучку не было смысла, и Алиса пинком отправила ее с моста в речку. — Сам пожалеешь!

Она больно ушиблась и ободрала колени, но жаловаться Йолрику не стала. Пробралась к нему сквозь толпу и пристроилась рядом.

Когда Йолрику надоели циркачи, он повел Алису вдоль рядов палаток, рассматривая украшения и оружие, листая книги и иногда заговаривая с продавцами. А в лавочке с заводными игрушками он неожиданно купил Алисе миниатюрную, но совершенно настоящую карусель. Если повернуть ключик, то крошечные лошадки, слоны и верблюды начинали крутиться под пестрым конусом купола и играла музыка. Алиса пришла в восторг. Эта игрушка совсем не напоминала пластмассовые штампованные игрушки ее мира. Она выглядела такой настоящей, что можно было разглядеть подковки на копытах лошадей.

Йолрик оставил Алису у перил в конце моста и исчез, попросив подождать его несколько минут. Алиса, увлеченная новой игрушкой, только кивнула. Она совсем забыла про Кая и очень удивилась, когда тот возник перед ней как черт из табакерки. Да не один. За его спиной перетаптывались еще четверо мальчишек. Алиса быстро глянула в ту сторону, куда ушел Йолрик, и, не увидев его, испугалась.

— Что это у тебя? — нагло спросил Кай. — Гномья поделка?

— Не твое дело, — огрызнулась она, с надеждой глядя за спину Кая.

Тот оглянулся и фыркнул.

— Что, нету твоего эльфа? Струсил?

— Сам ты трус! В спину бьешь!

— Могу и не в спину, — зло сказал мальчик и неожиданно стукнул Алису прямо в нос. Да так сильно, что из глаз брызнули слезы, а из разбитого носа закапала кровь. Но она не успела уделить внимание носу. Один из мальчишек потянул ее на себя, ухватив за руку, второй подставил ногу — и Алиса растянулась на брусчатке. Остальные мальчишки, толкая друг друга, принялись бить ее ногами. Никто в школе Алисы не дрался так подло и жестоко. От удивления она, вместо того чтобы разреветься, повела себя как бывалый боец: свернулась в комок, спрятав голову и прижав к груди хрупкую игрушку.

— Эй, зверята! — вдруг раздался над головами мальчишек веселый голос. — Впятером на одного не тесно?

Мальчишки разбежались, как ветром сдуло, а Алиса подняла голову.

— Йолрик, — всхлипнула она, вытирая кровь ладонью, — как хорошо, что ты…

— Я не Йолрик, малыш, — улыбнулся эльф, присев на корточки. — Я Файлред. Так вот почему тебя били? — Он протянул Алисе руку, помогая подняться. — Водишь компанию с эльфом?

Алиса удивленно уставилась на незнакомого спасителя. Теперь она уже видела, что перед ней не Йолрик, но похожи они были как родные братья. И отличались, казалось, только одеждой да цветом и длиной волос. Файлред понимающе кивнул:

— Людям все эльфы на одно лицо. Со временем научишься различать, а пока запомни, во что одет твой друг.

И вправду, Файлред одевался совсем иначе, чем Йолрик, — богаче и изысканнее, что ли. Алиса не разбиралась в тканях и покроях, но без труда поняла, что наряд Файлреда дороже простой и поношенной одежды ее знакомца.

— Спасибо, — наконец, сказала она.

— О, не за что, малыш, — улыбнулся эльф. — Надеюсь, что твой друг…

Он не успел договорить, как Йолрик возник рядом с ними и удивленно посмотрел на Алису.

— Али? — сказал он, почему-то делая ударение на первый слог. — Успел подраться?

Алиса рванулась, пытаясь прижаться к нему, но он выставил вперед руку, и она только уперлась Йолрику лбом в ладонь. Тот мягко оттолкнул ее.

— Файлред, — представился ему новый знакомый Алисы и заговорил на мелодичном и певучем, очень красивом, но совершенно непонятном языке. Йолрик ответил ему несколькими звучными фразами, а потом, будто извиняясь, указал на Алису:

— Мальчик не говорит на речи.

— Конечно, — кивнул Файлред. — Что-то негусто нашего брата нынче в городе.

— Так игры в Борее, — улыбнулся Йолрик. — Были бы деньги — и меня бы здесь не было.

Он посмотрел на Алису, ожидавшую хоть какого-нибудь участия, и спросил:

— Так кто же разбил тебе нос?

— Кай, — захлебываясь слезами и шмыгая носом, принялась рассказывать девочка. — Он сначала толкнул меня в спину, а потом вернулся с мальчишками…

— И что вы не поделили?

— Он говорил про тебя гадости, — буркнула Алиса, не услышав сочувствия в голосе Йолрика.

— Если таскаешь за собой человеческого мальчишку, будь готов, что его за это побьют, — сказал Файлред, многозначительно глянув на Йолрика. Эти слова почему-то так насмешили обоих, что они залились смехом. Алиса шмыгала носом, размазывая кровь по лицу, а они поглядывали друг на друга и дружно хохотали. «Нет, эльфы все-таки странные», — решила Алиса. А еще она пришла к выводу, что притворяться мальчишкой совсем не весело.

Остаток вечера эльфы провели в кабачке, болтая и то и дело переходя на свою речь. А Алиса, умывшись и немного отойдя от пережитого, играла с чудом уцелевшей каруселью. Эльфы, несмотря на все свои странности, в этот вечер окончательно завоевали ее симпатию. Если после разговора с орком она еще сомневалась, думая, что у людей могут быть причины ненавидеть эльфов, о которых Галед не знает, то после сегодняшней драки ее сомнения рассеялись.

И дело было совсем не в том, что ее избили человеческие мальчишки. Мальчишки всех миров и, видимо, всех рас, глупые и любят подраться. Нет, дело не в них. Там, на мосту, было полно взрослых людей. Дядек и теток, глазевших на товары, разложенные на лотках, или просто прогуливавшихся. Обычных людей, таких же, как она. Но никто из них не вступился за нее. Никому не было дела до мальчишеской драки. А вот Файлреду было. И пусть он сделал это не из сочувствия, а, например, из любопытства. Но ведь сделал. И Йолрик ведь спас ее от Скоя. Так что пусть хоть все люди всех миров ненавидят эльфов, Алису их чувства теперь совсем не заботили.