Утомленные бытом

Владимир Владимирович Горбань

«Утомленные бытом» – второй сборник избранных иронических и юмористических рассказов Владимира Горбаня. Это тоже книга о чудиках и их несусветных приключениях. С библейских времен люди мало изменились, они влюбляются, женятся, заводят детей, радуются, огорчаются, скандалят, философствуют и всевозможными другими способами активно проявляют себя в быту. Любые бытовые истории можно увидеть под разным углом зрения. У автора этого сборника весьма веселый взгляд…

Капитанская теща

Петюню Порохова теща достала. Задолбала мужика своими частыми визитами. Она живет в махонькой деревеньке недалеко от города. Всего триста верст ежели по прямой. Теща Петюнина, Мария Ивановна, до выхода на пенсию в школе завучем по воспитательной работе сорок лет от звонка до звонка отработала. Не приведи, господи! А как только от нее в школе еле — еле избавились, стала она Петюню учить, воспитывать и перевоспитывать. Стала приезжать часто, как на работу. Припрется в субботу рано утром, разложит на кухонном столе свои конспекты и кричит громогласно:

— Петюня, зятек, вставай, двоечник!

А Петюне бы поспать всласть после вечерней смены. Так нет, встает он, одевается по цивильному и плетется на кухню с книжками и тетрадками под мышкой.

— Ну что, Петюня, — спрашивает Мария Ивановна, — выучил ли ты домашнее задание, двоечник? Прочитал ли до конца «Евгения Онегина»?

— Да я, да вот… — мямлит Петюня, переминаясь с ноги на ногу. Очень уж он столбенеет перед бывшем завучем по воспитательной работе.

— Садись, зятек, за стол, продолжает теща, — вот тебе тетрадь, авторучка. Пиши сочинение на тему «Татьяна Ларина — образец тургеневской девушки».

Петюня безропотно садится за стол, берет тетрадку, авторучку и корявым почерком недоучившегося второклассника начинает выводить буквы «Татьяна Ларенова абразес харошой девужки…» И потом смотрит сосредоточенно в потолок, буд — то там ему кто — то нужную шпаргалку скотчем приклеил.

И так все выходные кабелю под хвост. То грамматика, то чистописание, то чтение Пушкина вслух. Второй год приезжает Мария Ивановна по субботам рано утром, руки в боки и учит, воспитывает и перевоспитывает Петюню. Хочет из него человека сделать по образу и подобию своей единственной доченьки Олечки.

Отработал как — то Петюня на стройке в пятницу вечернюю смену, бредет по улице домой. А на душе у него неспокойно. Кошки у него на душе шкрябают. Домашнее то задание не сделал. А на утро теща явится. Как штык. Бредет по улице Петюня домой хмурый, озабоченный. Другие мужики уже в кабаке, недельную усталость водкой с пивом на разлив снимают. А Петюня домой бредет. Нельзя ему в кабак. Он еще Пушкина не всего прочитал. У него утром сочинение по «Капитанской дочке». Бредет Петюня, потупив взор, повторяя про себя: «Жи — ши пиши с буквой и, ча — ща с буквой а». Закурил на углу. Вечер выдался чудесный. Фонари уже зажглись, рекламы всякие. И не понял Петюня как опустилась его уставшая рука к тротуару, как подняла она огромный булыжник — орудие пролетариата. И как запустила она это орудие в огромную витрину супермаркета. Раздался оглушительный взрыв. Разлетелось вдребезги стекло, рассыпалось миллионами осколков по тротуару. Заиграли осколки в свете фонарей всеми цветами радуги. Стоит Петюня у разбитого окна с раскрытым ртом, смотрит зачарованно на стеклянные искры и ступить с места не может.

Подъехала милиция. Схватили Петюню два сержанта под микитки и в воронок. Привезли в отделение.

Капитан спрашивает устало:

— Зачем вы гражданин Порохов Петр Сергеевич витрину разбили? Вы же абсолютно трезвый!

— Да я, да вот, — мямлит Петюня, переминаясь с ноги на ногу. Вспомнил отчего — то про «Капитанскую дочку» и совсем дара речи лишился.

— Обидел тебя что — ли кто? — недоумевает капитан. — Что — то случилось?

— Теща завтра приезжает, — горько вздыхает Петюня. — Мария Ивановна.

— Понятно, — горько вздыхает капитан. — Надолго?

— На все выходные.

— Понятно, — капитан нервно закуривает, участливо смотрит на испуганного Петюню.

— А стекло зачем разбил?

— Капитанскую тещу, тьфу ты… дочку не прочитал.

— Ясно, — капитан затушил в пепельнице сигарету, еще раз устало взглянул на Петюню, — сержант! — крикнул он строго. — Оформи этого чудика на пару суток в одиночку. Пусть он выходные в тишине и покое проведет!