Последний губернатор Туркестана. Триумф и трагедия Алексея Куропаткина

Владимир Васильевич Фетисов

Документальная повесть о жизни и деятельности выдающегося военного и государственного деятеля А. Н. Куропаткина – воина, разведчика, дипломата, геополитика.

Глава пятая

Пожар на окраине Империи

В Ташкент Куропаткин прибывает в самый разгар вспыхнувшей летом 1875 года войны с Кокандским ханством. И, как говорится, прямо с колёс вступает в боевые действия. Что же произошло на окраине Империи, пока Алексей отдыхал и набирался сил в отчем доме?

После образования Туркестанского генерал-губернаторства, его первый начальник Константин Петрович фон Кауфман заключает с правителем Коканда мирный договор и до последнего времени Худояр-хан не давал никаких поводов сомневаться в его добрососедстве. Это не удивительно, поскольку кокандский властитель сидел на своём троне весьма непрочно, дважды с него изгонялся, но затем, при поддержке бухарского эмира, вновь воцарялся в кокандском дворце. В лице России, покорившей Бухару, он увидел новую силу, заручившись которой можно властвовать до конца своих дней. Эта уверенность сыграла с ним злую шутку. Хотя с тех пор, когда Худояр-хан последний раз занял трон, он поумерил свою жестокость — реже рубил головы, но зато, как пишет Михайлов: «привез с собою из Бухары новую страсть — к наживе и выжимал всё, что только могла ему дать богатая долина Ферганы. Он обложил податями всякую мелочь, до вязанки дров, привозимой на базар, и своею алчностью снова нажил себе врагов». И это был не только простой народ, изнемогаемый под гнётом всё новых и новых налогов, это были люди из ближайшего круга хана, составившие против него заговор. Племянник Худояр-хана Назар-бек, прибывший из Бухары на каратегинскую границу и Пулат-хан, около Узгента подняли восстание кочевого населения, Худояр-хан выслал против них четырёхтысячный отряд, под начальством Исса-Аулие и Абдурахмана-автобачи, сына Мусульман-кула, регента ханства, зарезанного когда-то Худояром. Абдурахман, занимавший высокое положение в Коканде, только недавно вернулся из Мекки, весь пропитанный фанатичной ненавистью к неверным и задумал начать священную войну против кяфиров, отомстив, заодно, и Худояру, за казнь своего отца. В результате весь отряд, посланный для подавления мятежа, присоединился к восставшим. Худояр-хану ничего не оставалось как бежать под защиту русского оружия. На его счастье в Коканде находилось русское посольство, направлявшееся в Кашгар и охраняемое отрядом казаков под командованием М. Д. Скобелева.

Удаление кокандского хана с семейством из столицы под прикрытием русского посольства в пределы России.

Рис. Н. Н. Каразина, грав. Вейерман. Журнал «Всемирная иллюстрация» №353, 1875 г.

Вместе с русским посольством хан отправился на русскую территорию. Практически всё ханское войско отступилось от него и, если бы не Скобелев с казаками, вряд ли Худояр остался в живых. С огромным трудом, вступая в бесконечные стычки с мятежниками, беглецы всё же добрались до Ходжента, где стояли русские войска.

Ещё выезжая из Коканда, хан приготовил письмо Кауфману, в котором писал, что: «отдаёт себя и Кокандское ханство под могущественное покровительство его величества государя императора» и просит «приказать направить на город Коканд русское войско с артиллерией в возможно скором времени». Думаю, если бы события в Кокандском ханстве ограничивались только его территорией, Кауфман не стал бы вмешиваться. Однако мятежники под лозунгом войны с неверными, стали нападать на русские поселения и тут уже нужно было принимать действенные меры. Газета «Русский инвалид» писала в те дни: «Телеграммами от 7-го и 9-го августа, главный начальник Туркестанского края, генерал-адъютант фон Кауфман I-й, известил, что усилия его к мирному разрешению кокандского вопроса не увенчалось успехом: кокандцы, в значительных силах, вторглись в наши пределы в нескольких местах, у Теляу, Ходжента и др. С нашей стороны немедленно двинут против неприятеля отряд под начальством генерал-лейтенанта Головачёва».

Началась, в соответствии с современной терминологией, «операция принуждения к миру». Русские войска под Махрамом нанесли сокрушительное поражение отрядам Автобачи и без боя заняли Коканд, где на троне восседал новый хан Насреддин и приступили к очистке территории Ферганской долины от остатков мятежников. Вновь откроем газету «Русский инвалид», которая в рубрике «Известия из Средней Азии» поместила следующее сообщение: «После рассеяния шаек Абдурахмана-автобачии под Маргеланом и Ушем, и изъявления покорности почти всем населением ханства генерал-адъютанат фон Кауфман I-й пригласил вновь поставленного хана в Маргелан, для установления условий мирного договора. По заключении мира весь отряд направился в Маргелан, с целью расположиться там на время. Но, по переходе наших войск на правую сторону Сыр-Дарьи, в восточной части ханства вновь поднялись кипчаки и киргизы под предводительством того же Абдуррахмана». Одновременно вновь вспыхнуло восстание в Коканде, уже оставленное русскими отрядами и новый хан Насреддин также бежал, как и его отец под защиту русских властей.

Абдуррахман-автобачи, портрет из журнала «Нива» №10, 1896 г., Насреддин-хан, фото из «Туркестанского

альбома», Этнографическая часть и Мулла Исса-Аулие, фото из коллекции Humusа

Война вновь разгорелась. И в это время в Туркестан прибывает капитан Куропаткин, направляется в располагавшийся в Намангане скобелевский отряд, и с ходу включается в боевые действия. Именно там произошло знакомство Куропаткина с Михаилом Скобелевым, вылившееся затем в долгую мужскую дружбу. В письме к Кауфману, Скобелев пишет о своём боевом товарище:

«Начальник штаба у меня Куропаткин. Ваше высокопревосходительство уже давно оценили по достоинству этого героя-солдата и прекрасного, полного благородства человека. С ним мне жить легко, несмотря на рычание толпы завистников, больше прежнего на меня злящихся».

Под командованием Скобелева Алексей участвует в штурме Андижана и других боях. Вот как красочно он описывает такие сражения в своём дневнике: «Приблизившись ускоренными осадными работами ко рву крепости, начинали штурм чаще всего перед рассветом. Роты, назначенные для штурма, скрытно собирались против выбранного пункта… со своими лестницами и по сигналу… вылезали из окопов, вытаскивали лестницы и вместе с ними бежали к стене крепости… Требовалось добежать до рва, спустить толстым концом лестницы в ров, раскачать лестницу и перебросить тонким концом на стену. Затем надо было спуститься в ров и, карабкаясь по этим лестницам, стараться овладеть участком неприятельской стены. Часть стрелков при этом оставалась рассыпанной у контрэскарпа для обстрела противника. Лестниц ставилось сразу несколько, и наши герои, оспаривая друг у друга место, лезли по лестницам в то время, когда против них противник принимал свои меры. На атакующих сбрасывали камни, бревна, куски от стены, лили кипяток, смолу, поражали ружейным огнем, наверху стены встречали батиками, копьями, шашками».

А за взятие крепости Уч-Курган, куда капитан Куропаткин ворвался первым, он был награждён Орденом Св. Георгия 4-й степени. Расскажем более подробно об этом эпизоде.

В конце января 1876 года, Абдуррахман-автобачи осознавший бессмысленность сопротивления, сложил оружие и сдался русским властям. Пулат-хан, выбранный мятежниками новым правителем Коканда, жестокий садист, руки которого были по локоть в крови как христиан, так и своих единоверцев, разъярённый поступком своего соратника приказал зарезать в Маргелане трёх братьев Абдуррахмана, его сноху и русских пленных. После кровавой расправы он ушёл из города, бросив там почти всю артиллерию. Узнав об этом варварском преступлении, в погоню был отправлен отряд под командованием полковника Меллер-Закомельского, в составе которого находился капитан Куропаткин. По дороге, от двух маргеланцев вёзших письмо Скобелеву, была получена информация, что Пулат-хан укрылся в небольшой крепости Уч-Курган. Отряд тут же направился туда и отмахав, не останавливаясь почти 90 километров, к вечеру подошёл к селению. Дальше предоставим слово известному военному историку М. А. Терентьеву: «Казаки тотчас были расставлены на вьючной и колёсной дорогах, по которым мог бы отступать неприятель в Каратегин, и затем на укреплённый, с цитаделью кишлак направлена была спешенная же сотня казаков, под начальством причисленного к генеральному штабу капитана Куропаткина. Проводником этой колонны вызвался быть Исфандияр-датха, сдавшийся четыре дня назад вместе с афтобачи. Не отвечая на одиночные выстрелы проснувшихся сарбазов, без криков „ура“, быстро шла колонна и, после нескольких залпов по наскакивавшей на неё коннице, овладела урдой с пятью медными орудиями».

Однако, Пулат-хану удалось скрыться. Правда ненадолго, как пишет Терентьев: «80 джигитов наших и конвой афтобачи, из кара-киргизов, сдавшихся вместе с ним, будучи посланы Скобелевым в погоню за Пулат-ханом, настигли его в ночь на 19-е февраля, в Алайских горах и, при помощи джигитов из Маргелана и Оша, захватили в плен. Пулат-хан, по приказанию Кауфмана, был казнён в Маргелане, т.е. на месте его злодейской расправы с нашими пленными».

Что касается Абдуррахмана, он был отправлен в Екатеринославль (Днепропетровск) под полицейский надзор, где получал ежегодное содержание в 3000 рублей.

1881 году надзор с него был снят, и указом императора, ему присваивается чин полковника.

А с мятежной территорией, нужно было что-то решать и в январе 1876 года Кауфман, прибыв в Петербург, добивается у императора Александра II решения на полную ликвидацию Кокандского ханства и присоединения его земель к Российской империи. Тут же в Ташкент была отправлена телеграмма генералу Колпаковскому со следующим текстом: «Снисходя к общему желанию всего кокандского народа принять подданство России, а также, не видя возможности успокоить население другим способом, государь император повелеть соизволил ныне же принять ханство в подданство его. […] Бывшее Кокандское переименовать в Ферганскую область. Начальником области — Скобелев. Наср-Эддина пока в Ташкент». Получив 5-го февраля Высочайшее повеление о присоединение ханства, М. Д. Скобелев совершил стремительный переход к Коканду и на следующий день занял его, 19-го февраля было объявлено о присоединение Кокандского ханства к русским владениям.

А капитану Куропаткину, по заданию Кауфмана, предстояло выполнение нового, весьма важного и секретного задания.