Стражи Храма

Влад Руидов

Читайте вторую книгу Влада Руидова о приключениях Гепа и Юны. Наслаждайтесь, кто может!

Глава первая. Великий спаситель

Монолог 1. Юна

Да, я растерялась! Да, я была в отчаянии! А кто бы на моем месте не растерялся бы!? У тебя на глазах эти мерзкие твари берут в плен твоего любимого человека! Они явно хотели оставить его в живых. Прижали его спиной к скале, метали в него шматки этой жуткой слизи, вызывающей как бы обморожение, уже накинули на него сеть. Геп уже рухнул на колени. Это Геп-то! Что я должна была делать!? Дать им забрать его и превратить в исчадие ада ещё хуже, чем они сами!? А сделать я могла только одно — убить его сама! Мне надо было решиться на это за считанные мгновения, пока он стоял на коленях. И я сделала это! Я знала, какой тяжкий груз ляжет на мою душу, но другого решения не было. И Геп, если бы мог, сам бы попросил меня выстрелить. И я выстрелила. Вот уж не думала, что ТАК применю гномий прицел к моему арбалету! Я выстрелила. Все-таки школили меня хорошо. Из Монастыря кого ни попадя не выпускают, да и не принимают. Если бы не мои чувства…, да что уж там, если бы не моя любовь к Гепу, я бы выстрелила на несколько мгновений раньше. Слава богу, что я его люблю! Знаете, почему? Потому что сразу после щелчка пусковой скобы из-за скалы, к которой прижали Гепа, высунулась огромная лапища, в смысле ручища. Мой арбалетный болт воткнулся в неё. Ручища даже не дернулась, заграбастала сеть вместе с моим любимым и утащила её за скалу. И тут же послышался гулкий топот, быстро стихший вдали. Циклоп! Каким боком он-то в эту историю попал!? Какая-то энигма, однако! Но в тот момент мне было не до загадок. Вид у меня был, наверное, самый идиотско-счастливый. Мой Гепчик жив!

Мертвяки быстренько рассосались по щелям, откуда вылезли. Лежать остался только гном, боевой товарищ Гепа. Я запихала в мешок свое боевое имущество и, сломя голову ломанулась к гному, заплечный мешок за плечом, арбалет в руке. Курин, так зовут гнома, дышал неровно, был холодный и бледный как смерть. Эликсир от мертвой слизи должен быть у Гепа. Взвалила гнома за спину (ох и тяжеленный!) и потрусила в ту сторону, куда удалился циклоп. Только бы он не бежал слишком быстро! Меня с такой поклажей надолго не хватит.

Диалог 1

— Эй! Эй! Циклопчик! Миленький, постой! Эй, великан! (Громадина остановилась и обернулась, уставилась в

меня огромным глазом, бр-р-р!) — КТО ТЫ, ДЕВА? (Вот это голосище!)

— Я… боевая подруга спасенного тобой человека, великий. Зовут меня Юна. Спасибо тебе, циклоп! — ТЫ НЕ УМЕЕШЬ ГОВОРИТЬ С НАМИ, ДЕВА. НО ТЫ МНЕ НРАВИШЬСЯ, ТЫ НЕ БОИШЬСЯ МЕНЯ.

— Вообще-то боюсь, но у меня нет выбора. Как мне следует звать тебя, почтенный циклоп?

— НАС ЗОВУТ ОДНООКИМИ. МОЕ ИМЯ — БЕРГУС 17-й.

— Слава тебе, Бергус! Ты дважды спас моего любимого!

ДВАЖДЫ?

— Да, одноокий спаситель. Ты чувствуешь арбалетный болт на твоей правой руке, около большого пальца?

— ТАК ВОТ ЧТО ТУТ КОЛЕТСЯ!

— Колется! Этот болт должен был убить Гепа наповал!

— ТЫ УБИЛА ЕГО?

— Кого?

— ТОГО, КТО ЗАМЫСЛИЛ ЭТО УБИЙСТВО?

— Гм…, дело в том, что… это был мой выстрел.

— ТЫ… САМА…?!

— Эти твари…, они хотели захватить Гепа живым. А потом…, а потом использовать его в своих целях, я думаю. Что я должна была делать? Отбить его я бы не смогла. Они умеют наводить ужас на людей. Ты осуждаешь меня, одноокий?

— НЕТ, ЮНА, Я УВАЖАЮ ТЕБЯ. И БЛАГОДАРЕН ТЕБЕ.

— Мне?! За что?

— ТЫ ДАЛА МНЕ ТЕМУ ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЙ. СМОГ БЫ Я УБИТЬ СВОЮ ПОДРУГУ В ТАКОЙ СИТУАЦИИ

ИЛИ НЕТ.

— У меня было мало времени. Он мог в любой момент упасть. Мне нужно было попасть в сердце… Есть для смертных худшая участь, чем смерть. Это существование во Тьме.

— ТЕБЕ НЕ НУЖНО ИСКАТЬ СЕБЕ ОПРАВДАНИЙ. СЛАВА ЕДИНОМУ, ОН ЖИВ.

— Но он может умереть, если я не помогу ему и вот этому тяжеленному гному. Опусти его на землю, одноокий спаситель.

Диалог 2

— ЧТО ТЫ ИЩЕШЬ?

У него должен быть флакон…. Вот он! Почти полный, надеюсь, хватит на обоих.

— ЭТО ЛЕКАРСТВО?

— Да, эликсир жизни. Я должна натереть их обоих и, если останется, влить по чуть-чуть в рот.

— НАШИ ЖЕНЩИНЫ НЕ РАЗДЕВАЮТ МУЖЧИН, И НЕ ТРОГАЮТ ИХ… ВЕЗДЕ.

— Наши тоже… обычно. Но речь идет об их жизни. Помоги мне перевернуть его… — СПАСИБО ТЕБЕ ЕЩЕ РАЗ.

— А теперь за что?

— ЗА ТЕМУ ДЛЯ РАЗДУМИЙ МОЕЙ ПОДРУГЕ. — Я думаю, она предпочтет вернуть тебя к жизни. Первый раз мне тоже было трудновато себя заставить. Она красивая, твоя подруга?

— ДА, ОНА САМАЯ КРАСИВАЯ. У НЕЕ ТАКОЙ ВЫРАЗИТЕЛЬНЫЙ КАРИЙ ГЛАЗ!

— Вы живете вместе?

— НЕТ, ЦИКЛОПЫ ЛЮБЯТ ОДИНОЧЕСТВО. КОГДА ТЫ ОДИН, НИКТО НЕ ОТВЛЕКАЕТ ТЕБЯ ОТ РАЗМЫШЛЕНИЙ. МЫ ВСТРЕЧАЕТСЯ… ИНОГДА.

— Иногда? Как часто?

— ВЕСНОЙ И ОСЕНЬЮ.

— Два раза в год!? И… подолгу вы остаетесь вместе?

— ДА, НЕДЕЛИ ПО ДВЕ.

— Гм…, действительно подолгу. Ну, вот. Даже по капле осталось им выпить. Бергус, голубчик, их сейчас нежелательно тормошить. Можем мы заночевать здесь? — Я РАЗВЕДУ КОСТЕР И ОГОРОЖУ НАС ОТ ТЕМНЫХ СИЛ. — Ты… маг?

— НЕТ, Я НЕ МАГ. НО КОЕ-ЧТО УМЕЮ.

Видишь, они оба уже дышат ровненько, бог даст: к утру оклемаются.

Монолог 2. Бергус

Странные они, эти люди. Я никогда прежде не общался с ними так долго. Да, уже больше суток. Для нас, однооких, это долго. Для общения с… неподобными себе, да и с подобными. Мы по своей природе малообщительны. Наш внутренний мир нам кажется богаче окружающего. Мы используем внешний мир для подпитывания нашего внутреннего новыми ощущениями, знаниями, темами для размышлений. Что может быть приятнее медленного детального многостороннего осмысления той или иной проблемы, привнесенной в наш внутренний мир извне? Один мудрец из людей сказал моему отцу, Бергусу 16-ому, что мы, одноокие, по своей природе интроверты. Красивое слово, хоть и не очень понятное. А означает оно, что мы повернуты вовнутрь себя, а на окружающий мир смотрим несколько отстраненно. Долгое общение даже с себе подобными нас утомляет. Хочется уединиться и, не торопясь, с удовольствием вспомнить это общение, высказанные мысли, что-то новое, почерпнутое из этого общения.

А эта девушка… Когда она натирала эликсиром своих друзей… Интересно, смогла бы моя подруга, Ларгесса 18-ая, заставить себя проделать такое с моим телом? Это надо тщательно обдумать и при нашей следующей встрече спросить её. У нас, однооких, высокие моральнонравственные устои. Мы всегда верны своим подругам, также как и они нам. Только смерть одного из возлюбленных может разрушить одноокую пару. И эти принципы заложены в нас природой, они не требуют контроля со

стороны нашего сообщества. Мы даже любовью занимаемся в полной темноте, силой воображения компенсируя отсутствие света. Да, интересную дилемму я поставлю перед Ларочкой: смогла бы она сознательно попытаться убить меня… для моего же спасения!? Придется ей надолго призадуматься. Она будет мне благодарна за такую интересную задачку.

Юна… при всей решительности ее характера ей не чуждо сострадание. С какой аккуратностью она вынула болт из моей руки, стараясь не причинить мне лишней боли. Честно говоря, боли я почти и не чувствовал. Мы более толстокожи, чем люди. В прямом смысле. В переносном, мне кажется, мы чувствительнее людей. Но это отдельная тема для размышлений. А то, что она занимается воинским ремеслом!? Это немыслимо для однооких! Женщина должна рожать детей, способствуя увеличению численности популяции. Нас очень немного, и, похоже, становиться все меньше. За свою жизнь одноокая рожает одного-двух циклопиков. От одного отца. А если бы…? Нет! Это неприемлемо! А если все же…, если бы у нее было два или даже три друга? Может быть она бы родила по ребенку от каждого из них, а то и по два? Но какой ценой!? Это разрушило бы всю нашу систему брачных отношений! Это могло бы привести к соперничеству мужчин между собой, и даже к поединкам! Никогда одноокие не сражались друг с другом! И, я надеюсь, не будут. Но тема интересная…

Диалог 3

— Привет тебе, о прекрасная спасительница!

— Гепчик! Наконец-то! Я уж забоялась, что тебе еще эликсиру надо влить, а его больше нет. А спасла тебя не я, циклопа благодари.

— Будь здрав, Бергус. И спасибо тебе!

— ЕДИНОГО БЛАГОДАРИ, ГЕП. Я ЛИШЬ ИСПОЛНИЛ ВОЛЮ ЕГО.

— Геп…, прости меня.

— За что, Юночка?

— А ты… просто прости. Потом объясню.

— О как! Тогда дай мне подумать. На союз с силами Тьмы ты, насколько я тебя знаю, вряд ли бы согласилась…

— Дурак!

— Не дерзи! Кто так прощение вымаливает! Думаем дальше. Изменить мне за время моего временного… отсутствия…. А сколько я отсутствовал?

— Больше суток.

— Понятно. Изменить мне с гномом ты вряд ли смогла бы. Судя по его зеленоватому личику, он не намного раньше меня очухался.

— На себя посмотрел бы, ловелас хренов!

— О! Узнаю моего друга Курина. С однооким… отпадает. А завсе остальное прощаю, говоря по-научному — априори.

— Ну, в общем…, они набросили на тебя сеть, ты уже еле стоял на коленях… Я поняла, что они хотят взять тебя живым. Я готова была впасть в отчаяние, но… но не было времени. Ты в любой момент мог упасть лицом вниз. И… я выстрелила тебе в сердце. А попала в ла… ручищу одноокому, который именно в этот момент загреб тебя вместе с сетью. Вот и все. Как на духу.

— Ты молодец, Юнка! Ты все сделала правильно! Они

из меня сотворили бы такое чудовище…

— И ты… не изменишь своего отношения ко мне?

(всхлип)

— Ну, что ты, красавица! Я лишний раз убедился, что ты не подведешь даже в самой сложной ситуации. А теперь я попробую встать… Все нормально, ноги-руки слушаются, хотя для пробежки еще рановато. Курин! Ты как, дружище?

— Видишь: уже могу топором махать. Юна, благодарю тебя за… транспортировку меня и моего топора! — Язык не поворачивается сказать «не за что», шибко ты тяжел, гномище.

— Послушай, Бергус! Ты упоминаешь Единого. Все одноокие ему поклоняются?

— ДА, ЧЕЛОВЕК. НАШИ ПРЕДКИ ДОЛГО РАЗМЫШЛЯЛИ, НО ЛЕТ ДВЕСТИ НАЗАД ПРИШЛИ К ВЫВОДУ, ЧТО ВЕРА В ЕДИНОГО БЛИЖЕ НАМ ПО ДУХУ, ЧЕМ ПОКЛОНЕНИЕ СИЛАМ ПРИРОДЫ.

— И среди вас не осталось язычников?

— ЯЗЫЧНИКАМИ МЫ НИКОГДА И НЕ БЫЛИ, МЫ НЕ ПОКЛОНЯЛИСЬ ИДОЛАМ. А СОМНЕВАЮЩИЕСЯ ЕСТЬ И СЕЙЧАС. ТЕМ, КТО МНОГО РАЗМЫШЛЯЕТ, СВОЙСТВЕННО СОМНЕВАТЬСЯ.

— Я думаю, это не страшно. Слепая вера порождает фанатизм. А фанатики непримиримы к инакомыслию, что в свою очередь порождает ненависть. Церковь Единого не призывает своих адептов ненавидеть иноверцев. — Гепчик, я раньше не замечала за тобой увлечения вопросами теологии.

— Может быть это следствие того, что в последнее время я несколько раз слишком близко подходил к черте бытия. Ведь когда ты боролась за моё, за наше возвращение, я частично осознавал себя. Только как бы со стороны. И равнодушно.

Ладно, давайте думать, что будем делать дальше. Бегрус, будь добр, подойди поближе и, если можно, попробуй говорить потише. — ИЗВОЛЬ. Говори.

— Видишь ли, одноокий, я унес из Города древних храмов ценную для Церкви вещь. За ней охотятся Рыцари, и темные. А еще Рыцари, я думаю, ищут Юну. А, барышня?

— Да уж, наверное. Магистр из-за меня пол-острова может на рога поставить.

— Даже так!?

— Гепчик! Ей богу, ничего между нами не было! Но я знаю, что он ко мне очень неравнодушен.

— Ладно, поверю… пока. Так вот, Бергус. Нам надо как можно быстрее и незаметнее покинуть остров и перебраться на Италийский полуостров. Причем, умудриться не попасться на глаза, то бишь на глазницы, темным.

Ибо эликсира у нас нет. Что посоветуешь, одноокий? — МНЕ НАДО… ой! Мне надо подумать, Геп. Побыстрому, часа два.

— Два часа!? Тогда давай так: мы сворачиваемся и начинаем двигаться вглубь острова, по южному побережью нам тасоваться опасновато. А ты пока думай, идет?

— РАЗУМНО.

— Курин, ты как?

— Да я как огурчик!

— Ну, тогда потопали, огурчики.

Монодиалог 1

Идем мы довольно бодренько, гном вновь приобрел присущую его народу краснорожесть, я тоже вполне очухался. Даже сделал пробную пробежку вперед-назад, организм воспринял этот эксперимент вполне доброжелательно. Пока есть время, вкратце доложу тебе, терпеливый мой читатель, ради чего мы тут воюем.

Мотаюсь я с сотоварищами в поисках артефакта, имеющего крайне важное значение для Церкви Единого. Точнее элементов этого артефакта. Попал он к нам из старого мира, причем не целиком, а по частям. Поиском этих частей я и занимаюсь по поручению главы нашей Церкви, Отца-Настоятеля. Орден Рыцарей, являющий собой боевую ветвь Церкви, тоже разыскивает части артефакта, но в своих интересах. И еще Темные, слуги владыки Тьмы, живые трупы. Умеющие наводить на людей парализующий ужас. На гномов это не действует. На меня тоже, если я успеваю закрыть сознание. Но кроме ужаса они бросаются комками разлагающейся плоти, которая леденит живую плоть до омертвения. Зачем Тьме артефакт пока непонятно. Я вынес из грота в Городе древних храмов вторую часть артефакта. Первую мне удалось добыть раньше. Теперь мне надо доставить эту часть в Лемберг, где находится Храм Церкви Единого, Отцу-Настоятелю. Путь не ближний. О! Кажется, циклоп что-то надумал.

— ГЕП, МНЕ КАЖЕТСЯ, Я ПРИДУМАЛ, ЧТО НАДО ДЕЛАТЬ.

— Замечательно, Бергус! Я весь внимание.

— МЫ, ОДНООКИЕ, ЖИВЕМ ДВУМЯ СООБЩЕСТВАМИ. ОДНО — ЗДЕСЬ НА ЮЖНОМ ПОБЕРЕЖЬЕ,

ДРУГОЕ — НА СЕВЕРНОМ. Я НАРИСУЮ ТЕБЕ НА ЗЕМЛЕ, КАК ЛУЧШЕ ПЕРЕСЕЧЬ ОСТРОВ И ПОПАСТЬ НА СЕВЕРНОЕ ПОБЕРЕЖЬЕ.

— Я так понял, что ты с нами не пойдешь, одноокий?

— Я СЛИШКОМ ЗАМЕТЕН, ВАМ ЖЕ НУЖНА СКРЫТНОСТЬ.

— Согласен, о разумнейший из мыслителей, рисуй.… — Так, путь понятен. Теперь такой вопрос: ты чтонибудь знаешь о местах древней силы, типа Города древних храмов?

— ДА, ЧЕЛОВЕК. ОДНООКИЕ ЧУВСТВУЮТ ИХ. НО ЭТИ МЕСТА НАХОДЯТСЯ НЕСКОЛЬКО В СТОРОНЕ ОТ ВАШЕГО ПУТИ.

— Дело в том, Бергус, что темные не могут войти в места древней силы. Поэтому мы стараемся прятаться в них до наступления темноты.

— Да уж, Бергус, голубчик, придумай, как нам в эти места попасть. Геп хоть от ужаса умеет закрываться. А я вся каменею, и делай со мной, что хочешь.

— ТОГДА МНЕ НАДО ПРОДУМАТЬ НОВЫЙ ПУТЬ…

Монолог 3. Юна

Третий день топаем строго на север. А Курин не топает, он марширует с топором на плече. Причем, неутомимо. Мы с Гепом переживаем второй медовый месяц или неделю, как получится. Гном на ночь тактично укладывается где-нибудь в сторонке, в пределах места силы. Обычно это рукотворные каменные… площадки, что ли. Скажем, поляна, на которой стоят по периметру каменные колонны неправильных очертаний, в центре может лежать многоугольная каменная же плита. То тут, то там могут стоять или лежать и небольшие камни прямоугольной формы. Видно, что сотворено это очень давно, непонятно кем и зачем. Но сила в этих местах присутствует до сих пор. Я её непосредственно не чую, но понимаю, что она существует. Лёгкое покалывание в подушечках пальцев, ощущение взгляда со спины, и вообще ощущение того, что тут есть хозяева. А главное, нечисть не может переступить невидимое ограждение этой площадки.

На второй вечер объявился Пум. Пум это пума мужского пола, давний Гепов попутчик и приятель. Геп его котенком спас при наводнении. Я его полюбила сразу, быстрее, чем Гепа. И котик проникся ко мне откровенной симпатией. Одно время даже ревновал меня к Гепу, потом успокоился. Котик! Котище пуда на три с половиной мышц, когтей, зубов и красивой дымчато-желто-серой шкурой. С его появлением наш рацион заметно улучшился. Пумчик приносит вечером свою добычу или часть её. А охотник он, судя по всему, беспроигрышный.

На переходах Геп с Куриным постоянно пикетируются.

Гнома легко завести, и Геп этим бессовестно пользуется. Да и передо мной оба слегка рисуются, на то они и мужики в дамском обществе.

Диалог 4

— Слушай, Курин! Пока мы так бодренько шагаем, расскажи, почему ты так долго живешь среди людей. Гномы, насколько мне известно, не ищут общения с нами. Если не секрет, конечно. А то вдруг за тобой такие дела тянутся, что нам с Юной надо дрыскать от тебя в разные стороны.

— Нет за мной ничего такого. Ладно, расскажу. Да и времени уже прошло немало.

— А что, у этой тайны был срок давности?

— Не знаю я, что это за срок такой… Просто у меня внутри всё уже… уложилось. Короче, всё из-за женщин… (короткий взгляд в сторону Юны)

— Ты поаккуратнее, друг мой. Юнка, когда обидится, становится опасноватой. Сам побаиваюсь. Особенно теперь, когда знаю, что может меня грохнуть при случае за милую душу.

— Геп!! Ты же обещал! Не мучай меня.

— Всё-всё! Был не прав, погорячился, милая. Беру свои слова обратно… Кроме «милая». Продолжай, Курин. Я прямо заинтриговался весь.

— Ну, это… Влюбился я в женщину. В человеческую женщину. Вдовушка из человеческой деревеньки, что неподалеку в долине на склоне лепилась.

Красивая-я! Маленькая, коренастая и вся волосатенькая! Ножки толстенькие, носик картошечкой! Среди гномих таких милашек раз-два и обчелся. В общем, проникся я её красотой по самые… здрасьте.

— Да уж! Понять тебя не трудно. Смотрю я на Юну сейчас и думаю: чего я в этой худосочной нашел!?

— Ах, вот ты как!? На себя гномьими глазами посмотри! Поганка бледная!

— Слово «поганка» — ругательное. Прошу его ко мне не применять. Прости, Курин…

— Будете всё время перебивать — обижусь и замолкну! Так вот. Помог я как-то этой вдовушке по кузнечной части. Ну и начал к ней захаживать. Люди к нашим отношениям отнеслись спокойно. Я многим по хозяйству помогал взаимообразно. А вот мои соплеменники… Вначале мне намекали, что, мол, ты… это, ну… того, подумай. Ничего хорошего из этого не выйдет. К нам в подземелье она жить вряд ли пойдет. Да и старейшины это не одобрят. А тебе жить одному среди людей…, не по обычаям будет.

В общем, ушел я к ней. И зажили мы в любви и согласии. Люди её за дурнушку считали. Так что никто мне сильно, хе-хе, не завидовал. А потом… пришел срок ей рожать. И на этом все мое счастье и закончилось. Она умерла при родах… и ребёнок тоже. Какое-то время я жил в её домике, да не жил, а как бы существовал в тумане. Потом слегка оклемался и подался к морю. Давно мечтал у большой воды побывать. Вот и мотаюсь с вами по людским делам. Ну что, Геп, удовлетворил я твое любопытство?

— Да уж, удовлетворил. По самые, как ты говоришь, здрасьте…. Извини, что пристал к тебе с расспросами.

— Да ничего, когда-то надо было мне выговориться. Вроде даже полегчало.

Диалог 5

— И ОНА САМА В НЕГО ВЫСТРЕЛИЛА?!!

— ДА, ЛАРОЧКА. УБИТЬ, ЧТОБЫ СПАСТИ!

— УБИТЬ, ЧТОБЫ СПАСТИ… КАКАЯ МЫСЛЬ! МНЕ ЕЕ НАДОЛГО ХВАТИТ. СПАСИБО, БЕРГИ. ТЫ ВСЕГДА НАХОДИШЬ, ЧЕМ МЕНЯ РАЗВЛЕЧЬ.

— Я ЖЕ К ТЕБЕ НЕРОВНО ДЫШУ! А ЕЩЕ ЛЮДСКИЕ ЖЕНЩИНЫ МОГУТ.., НУ, ДЕЛИТЬ ЛОЖЕ НЕ ТОЛЬКО С ОДНИМ МУЖЧИНОЙ.., НУ, НЕ ОДНОВРЕМЕННО, А…В РАЗНОЕ ВРЕМЯ. И МУЖЧИНЫ ТОЖЕ. — КАКОЙ УЖАС! Я СЛЫШАЛА СЛУХИ, НО НЕ ВЕРИЛА. ОНИ САМИ ЭТО СКАЗАЛИ?

— ЮНА БОЖИЛАСЬ ГЕПУ, ЧТО У НЕЕ С КЕМ-ТО ТАМ НИЧЕГО НЕ БЫЛО. ЗНАЧИТ — МОГЛО БЫТЬ? — ЗНАЧИТ МОГЛО… ФУ, КАКИЕ ОНИ! И МУЖЧИНЫ ТОЖЕ?

— ПОХОЖЕ, ЧТО ТАК.

— А… ДЕТЕЙ ТОЖЕ МОГУТ ОТ РАЗНЫХ?..

— Я НЕ УВЕРЕН. МЫ БЫЛИ ВМЕСТЕ СОВСЕМ НЕДОЛГО. И Я РАСТЕРЯЛСЯ НЕМНОГО, У НИХ ВСЕ ТАК

БЫСТРО. МОЖНО БЫЛО БЫ МНОГО ВОПРОСОВ ЗАДАТЬ, НО Я ЕЛЕ УСПЕВАЛ ОСМЫСЛИТЬ И ТО, ЧТО УЗНАВАЛ.

— БЕДНЫЙ! ТЫ, НАВЕРНОЕ, ТАК УСТАЛ ОТ НИХ?

— ЕСТЬ НЕМНОГО. Я, ЛАРЧИК, ПОЙДУ, НАВЕРНОЕ, ДОМОЙ, ОТДОХНУ И СРАЗУ — К ТЕБЕ… БУКВАЛЬНО ЧЕРЕЗ ПАРУ НЕДЕЛЬ.

— ИДИ, МИЛЫЙ, ОТДОХНИ КАК СЛЕДУЕТ. ЧЕРЕЗ МЕСЯЦ ПРИХОДИ, МНЕ СТОЛЬКО ТЕПЕРЬ НАДО

РАЗМЫШЛЯТЬ…

Диалог 6. Участвуют все

— Стоять! Обойди вправо или влево! А лучше назад топайте!

(Опаньки! Кто это тут разверещался скрипучим голосом?

Мы только собирались с опушки в лес входить.)

— А кто тут… и где?

— Я тут, и здесь!

— «Я тут!» (Ух ты! Прямо передо мной торчит пень, заросший мхом, и как бы шевелится.) Ты кто, любезный, будешь?

— Лесовик я! Что, лесовиков никогда не встречал, человече?

— Нет, бог миловал… э, извини, не приходилось. Как тебя величать?

— Никак не величай, у нас имён нет, это всё ваши человеческие глупости! Я такой один на моей земле. Так зачем мне имя?

— Понятно. А… что значит «на моей земле»?

— А то и значит, что и ты, человек, и дева и гном топчете мои владения!

— (Юна) Прости нас, уважаемый лесовик, мы не знали, что это твои земли.

— А знали бы, что, обогнули бы?

— Мы просим тебя пропустить нас дальше на север.

Мы не причиним ущерба твоим… э, угодьям.

— Не причинят они! Небось, начнёте деревья рубить да костры жечь!

— Что ты, что ты, уважаемый! Мы на ночлег только сушняк собираем и костры разводим только в старых развалинах, которые… ну, ты, наверное, в курсе…

— В общем так. Мои владения заканчиваются во-он за тем холмом. Чтобы вели себя, пока туда дойдёте, прилично!

— (Гном) Слышь, ты, пенёк трухлявый, видит бог, я долго терпел! Отвяжись от нас и иди себе… или стой себе! Смотри, землевладелец какой выискался! Вот пожалуемся на тебя Бергусу 17-ому, он быстро из тебя улей для пчёл сделает!

— А вы знаете Бергуса?

— Да он наш лучший друг, не считая Магистра Рыцарей, правда, Юна? (Хи-хи)

— Всегда знал, что гномы — грубияны, но чтобы настолько! Ладно, спасает вас от моего гнева только дружба с Бергусом, Магистр ваш мне по барабану, как вы, люди, образно выражаетесь. А Бергус — существо правильное. Никогда урону от него не бывает. Да и поговорить с ним интересно.

— Ну и на том спасибо! А если бы не Бергус, что бы ты нам мог сделать плохого?

— Ха! Да кучу чего мог бы! Коряга у тебя под ногой обломилась бы вдруг, и нога твоя человеческая подвернулась бы! Ага? Или колючкой с плохим соком уколол бы! Или гриб красивый подсунул бы. Красивый да вредный! Маялся бы потом животом. У меня свои способы всякому, кто мне не люб, досадить!

— (Юна) С этим понятно, ну а хорошее что-нибудь можешь сделать?

— Хорошее — понятие сложное: кому это хорошо, а другому это же уже плохо. Соком с той же колючки можно ушиб потереть, и боль утихнет. Но вам я вот как помогу — предупрежу своего северного соседа, чтобы он вас хорошо принял.

— А у вас, лесовиков, весь остров что ли поделен? — Нет, не весь. Немного нас осталось. Как вы, людишки, тут объявились, много лесов извели, изверги. А мы только в лесах живём. Там, где много камней или песка нам делать нечего.

— А как ты соседа предупредишь? Ты вроде как… стационарный.

— Не знаю такого слова, но красивое! А я сам везде могу быть, ну то есть дух мой. От дерева к дереву, от корня к корню — так все свои владения и контролирую.

Монолог 4. Геп

Вот такой персонаж нам повстречался! Спросил я гнома, слышал ли он раньше об этих лесовиках. Нет, говорит, чтоб я похудел!

Перешли мы указанный холм, но нас никто не остановил. Видимо, у этих созданий не делать пакостей — уже добро.

К вечеру нашли мы очередное место силы. Спасибо Бергусу, точную карту нарисовал. Расположились как обычно поближе к центру. Тварей всё это время, как расстались с циклопом, не видели. Но не факт, что и дальше так будет.

С Юной у нас мир да любовь. Она всё переживает за то, что на жизнь мою покусилась. Но мы с гномом её успокаиваем. Курин ей так и сказал: «Ты, Юна, прекрати сопли распускать! Ты — молодец! Пообещай мне, если так получится… безнадёжно, то ты меня грохнешь за милую душу, а?»

По моим расчётам дня через три должны мы дотопать до северо-восточной оконечности острова. Там подумаем, как на Большую землю перебираться. Лишь бы с тварями не пришлось воевать. Эликсира-то нет. А пополнить флакончик я смогу только в Лемберге. Надо будет у Отцанастоятеля ещё один про запас выклянчить.

Диалог 7

— Вечной яви тебе, о Великий!

— По тебе, Гролл, небытие плачет! Ты опять упустил смертного! Моё терпение иссякло! Если и в этот раз не добьёшься успеха — я тебя сам развоплощу! Ты нашёл новых людей?

— Да, Великий! Мне удалос-сь найти трёх. С-свирепые будут бойцы, сидят в тюрьме в Мес-сине в подземелье для ос-собо опас-сных прес-ступников.

— Их надо вытащить оттуда живыми. Сегодня же! Посмотри на эту карту. Смертный с попутчиками идёт на северо-восток. Вот тут последнее место древней силы на его пути, дальше пролив. Приведёшь новых бойцов к этому месту. Перед тем как они войдут внутрь, дай им выпить из этого флакона. Скажи, что это эликсир силы. На самом деле это яд. Через полчаса они умрут, но умрут внутри этого вредного места. Ты понял? Они будут воплощёнными ждать наши жертвы внутри, а ты с остальными будешь прятаться снаружи. Смертные не должны вас увидеть до того, как войдут в место силы. Повторяю, смертного взять живьём с той ценной вещью, что я тебе говорил. Если будет совсем плохо, всех убить. Смертного с вещью и его девкой притащите ко мне. Гном мне не нужен. Тебе всё понятно, Гролл?

— Я вс-сё понял, Великий! Я сделаю вс-сё, чтобы осстаться в бытии!