В гостях у императорской четы

Влад Потёмкин

Импонирует перерождение королевского повесы. Из малого мирка, затерянного высоко в горах, молодой король попадает в пучину дворцовых интриг римского императорского двора. И ещё неизвестно, что принесёт этот визит… предсказать невозможно, так как всё выходит из-под контроля – даже сам «Поводырь Жизней Людских» сбит с толку его непредсказуемыми выходками, но льющимися от самого сердца. А долгие ожидания ответной любви наконец-то найдут своё воплощение в жизни.

Глава 4

Конунг остаётся верен себе

С каждым, очередным добавлением кубка вина, голова Хальва — все больше и больше давала крен. Он принялся икать.

— А, что с твоим приятелем? — поинтересовался басилевс.

— А?.. — не зная, что ответить Локки задумался.

— Он просто не отёсан… Но, даже, если ты не отёсан и глуп? — многозначительно подтвердил «Пройдоха, покачивая указательным пальцем. — Но, стоит тебе, только напиться, и глупости твоей, вроде, как бы и не бывало! Вот, он и ходит — весь пир, точно рехнутый.

Ирвинг продолжал икать, пьяно кивая головой и не понимая, что происходит вокруг.

— Истина в вине, а здоровье в воде, — Локки попытался оправдать пьяные выходки приятеля. — У северных народов нет иммунитета на алкоголь — вот, он и напивается в мгновение ока. Это у него уже четвертое беспамятство за сегодня.

«Пройдоха» подошел к нему и не заметно вдарил под дых — Ирвиг замер, икота прекратилась.

— Расскажи какой-нибудь забавный случай из своей жизни или анекдот, — незаметно для окружающих прошептал ему Локки.

Высокий и нескладный, с обычным простоватым лицом, Ирвинг больше напоминал деревенщину, нежели князя. Пьяно покачиваясь, конунг подошёл к императору и сказал:

— Локки просил меня рассказать забавный случай из моей жизни.

— Браво! — император счел нужным поддержать Хальва. — Анекдот от двора — друга моего приятеля!! Хальфа Ирвинга!! Господа!..

Свита, окружающая басилевса и все — кто был, неподалеку поспешили на зов императора.

— Хальва!.. — уточнил Ирвинг.

— Прошу прощения! Хальва Ирвинга! — поправил себя император. — Мне при знакомстве послышалось именно так. Извиняюсь.

В грубоватой, веской манере, присущей горьким пьяницам, конунг начал без малейшего возбуждения. Долгое время затворничества сказалось на его речи — она плавала, смысл его слов, трудно улавливался, но он продолжал…

— Ходят по двору две утки. Одна говорит:

— Кря! Кря! — Вторая ей в ответ:

— Кря! Кря! — Первая:

— Ты, что за мной повторяешь? Или дразнишься?..

— И подрались между собой, — пьяно закончил конунг. На него опять напала икота.

Собравшиеся гости думали, что рассказ не окончен и продолжали вежливо ждать. Воцарилось молчание, сквозь тишину было слышно, как цикады в парке выводят свои трели, да набирающая обороты — икота рассказчика.

Множество глаз смотрели на него, вежливо ожидая продолжения рассказа, эти взоры окончательно вывели Ирвинга из равновесия — он взглядом неотесанного верзилы испуганно смотрел, не понимая — чего от него ходят. Хальв, вдруг — не с того ни сего, покраснел и икота, еще более учащенно забилась в нём.

— Очень забавный случай, — прервал воцарившееся молчание император и захлопал в ладони, давая конунгу возможность прийти в себя.

Окружающие поддержали овациями куцый рассказ скандинава. Сдавленный смешок покатился по залу, гости не могли сдержать своих улыбок. Единственный кто остался спокоен в восторгах — это Локки. Он ни как не ожидал, такой примитивной шутки от своего приятеля.

— Да?? — рассудил он. — Тебе и в самом деле лучше молчать, — и он протянул ему кубок до краев наполнений вином.

— А, что, у него и в самом деле по двору гуляют утки?? — спросил Феодосий у Локки.

— О!!! Утки??? Утки — это что?! У него и свиньи спят с ним в одной постели!! — и старые приятели весело засмеялись.

— Случай недавно смел, видеть, — «Пройдоха» решил скрасить неудавшийся рассказ конунга.

— Давайте! Давайте! — обрадовался Феодосий. — У вас всегда, такие интересные рассказы получаются!

— Паломник пошёл на Землю Обетованную, — Локки посмотрел на окружающих — он искал глазами патриарха Нестория. — Я извиняюсь, патриарх за столь кощунственный рассказ для ваших ушей, и ещё может быть, для чьих то, — он пробежал глазами по лицам в церковных одеяниях, — но рассказ доподлинный — ни дать ни взять, так что не обессудьте, — и он продолжил:

«Шёл паломник, шел на Святую Землю и наконец, дошёл. Он был уверен. Что выделен Всевышним из лона всей почитающей его братии. Всего Человечества. И не достает ему, лишь малого — прийти на Землю Обетованную и тут же снизойдет на него Божья Благодать и причислит его к Лику Святых. Он пришел, сел на горячий песок и стал ждать. День сменила ночь, и наступил новый день. Так дни меняли ночи, а Всевышний не слал ниспослание и вознегодовал тогда сидящий.

— Что за дела??? — вскричал он. — Я уже охренел тут сидевши??

Отборные ругательства и возмущения срывались с языка паломника, и не было им предела, как и остановки его возмутительным речам.

— Я здесь сижу, сижу, а позволения все нет и нет???

В этот самый момент, когда он так гневил Бога, Небо вопросило:

— Кто, ТЫ?.. — испросил голос. — Назови имя свое??

Сидящий испугался — какими не хорошими словами он почитал Всевышнего. Он замер и затаившись стал ждать. А Небо продолжало вопрошать.

— Кто, ты?.. — испрошала Высь. После нескольких предложений назвать свое имя он ответил:

— Я может и охренел, но не двинулся же окончательно.

Не одержимый хохот наполнил зал. Люстра под потолком издала легкое дребезжание янтарными подвесками, и огоньки пламени заколыхались, бросая плавающие тени.

Император повеселел, как и все собравшиеся, только патриарх — сдержанно улыбнулся.

— Удивительная вещь, — произнёс басилевс, всё ещё находясь под впечатлением услышанного рассказа. — Локки, даже слова непристойные в твоих устах принимают литературный оттенок. Я бы даже сказал — «Огонек» и перестают быть пошлыми.

— Не стоит похвалы… Это всего лишь случай из жизни… не более.

— Как быстро летит время? — удивился император. За окнами начинал брезжить рассвет.

— Хорошая беседа укорачивает время.

— Да! Я помню твои визиты к нам с сестрой, когда мы были маленькие. С твоими сказками незаметно наступало утро.

— А няньканье с алкашом расшатывает нервы, — Локки в очередной раз увидел проснувшегося Хальва, пьяно шатающегося по залу.

— А чего он такой суровый? — удивился Феодосий, глядя на всклоченного конунга.

— Оттого, что час назад он был очень веселый и довольный, а сейчас расплачивается за тот переизбыток радости.

— И как он так умудряется?

— Смесь воды и вина избавляет человека от вредного, — признался Локки, — давая при этом — много полезного! И не нами — это придумано?!!

— Это заповедь?.. Стандарт?!! — согласился с ним басилевс.

— Не так — то просто — соответствовать стандартам приличий, — сказал Локки. — Когда в голове нет — ни малейшего понимания этого самого стандарта и представления о нём?!!

— А, что мешает ему познать эти понимания?

— Обстоятельства!.. Отец вдолбил ему, что они потомки больших и великих династий, но впали в нужду! И, чтобы выбраться из неё — нужно жениться на дочери богатого землевладельца.

— И что из этого?..

— Это подкосило его, не окрепшую психику, и привело, сам видишь к чему?..

— Это не так плачевно, как покажется на первый взгляд?

— Я тоже на это надеюсь?..

Ко всему прочему конунг взялся чесаться. От обильного вино излияния, у него высыпала крапивница.

— Он, что у тебя — не моется? — спросил император.

— Ему должно быть не лень чесаться!?

— Может ему устроить терму?

— Баня ему бы не помешала! — и Барабаш направился вылавливать конунга.

Ирвинг, не видя, Локки — решил, что он улетел. Не желая здесь более оставаться, конунг принялся искать гранату. Увидев её под столом, он оседлал транспортное средство и принялся вертеть чеку. Но куда тянуть кольцо, он не знал, поэтому замер в раздумье, изучая металлический снаряд. Не найдя, каких бы то вразумительных, для себя мыслей, он вновь оседлал гранату и уцепился за чеку, став похожим на ребенка — «скачущего на палочке-лошадке верхом».

Локки, увидев его за этим занятием, закричал, что есть мочи.

— Не тронь кольцо, дурень! Граната без чеки нам совсем не товарищ!!

Понимая, что объяснять пьяному Хальву бесполезно — он в прыжке выбил гранату из рук конунга. Она с грохотом покатилась по залу и затихла под окном в материи кружевных штор, свисающих до самого пола.

На крик сбежались люди, полюбопытствовать — что же происходит?? Хотя многие уже знали. Эпицентром событий будет непременно — полуголый товарищ уток или же, его приятель в желтом колпачке. А то и они вместе, похожие друг на друга своей комичной наружностью.

— Ты, чего творишь?

— А, чё… — ещё не протрезвевший конунг смотрел на приятеля вылупленными глазами, не понимая — «Чего от него хотят?»

— Чё… надо делать?

— Тебе ничего делать не надо?.. Надо просто ждать?

— Чего?

— Чего?.. Чего? — возмущался Локки. — Вместо того, чтобы ждать чуда — ты взялся чудить сам? И не в лучшем его направлении.

Император тоже поспешил к месту событий, но не из любопытства — он прекрасно знал — Локки не будет паниковать из-за пустяков, но увидев приятеля уже в прыжке и все последующее, лишь поинтересовался:

— На каких арсеналах отовариваешься?

— Да тут, недалече… — выдохнул он облегченно.

— Что это?

— Граната… хотел одну «дуру» прихватить — она, как комета такой хвост оставляет. Да часовой проснулся. — сообщил Локки о своих похождениях. — А теперь, я думаю: «Оно даже и к лучшему — зачем нам привлекать лишнее внимание?!

— Мне бы чего-нибудь, прихватил из будущего!

— А тебе зачем, у тебя все грозы Хрисафий разводит!

— Хрисафий, Хрисафием, а это лишним не будет!!

Локки увидел сквозь толпу лысую голову препозита. Он искал кого-то взглядом, но не мог найти.

— У твоего канцлера не лысина, а прямо поляна вытоптанная мыслями. Это он не тебя ищет?

— Вполне может быть?! Должно быть термы готовы, — и они направились в сторону высматривающего визиря.

Хрисафий увидев басилевса, заулыбался, но присутствие, рядом с повелителем Локки — радости в лице евнуха поубавило.

— Серьезно, ты запал в душу Хрисафию, — сказал скиперодержец, имея в виду не симпатию визиря к гостю.

— Всем угож — ни кому непригож, — со знанием дела сообщил Локки.

— Что есть, то есть!

— Надо отдать должное, его вызывающее поведение — должно, только радовать!!

— Это, почему же?

— Виноватый человек и тени своей боится! Пока, за этим такого не водиться — можешь радоваться!

— А, что?.. Такое, может быть??

— Нет!.. Но, знай… это наивернейший способ проверки.

— Откуда, ты, все знаешь? — заулыбался басилевс.

— Чем ближе в контакте, тем лучше читать мысли.

Визирь с любезной улыбкой, присущей только ему, сообщил:

— Ваше Величество, термы готовы!

— Вот! — обрадованно хлопнул в ладони басилевс. — О чем, я и говорил!!

— В контакте с людьми читаешь мысли. А в общении с исполнительными людьми, их предугадываешь, — не выражая восторга, ответил Локки.

— Спасибо, Хрисафий! — поблагодарил император. — Локки, надеюсь, ты, и твой приятель составите нам компанию — под «нам» он имел в виду себя, визиря, остальную свиту и гостей.

— С удовольствием! И, даже, превеликим! — и добавил, более спокойно, — тем более Хальву, это будет очень даже кстати!

Не уточняя, что именно, Локки хотел уже откланяться и пойти на поиски Хальва, опять пропавшего куда-то, как басилевс остановил его.

— У меня к тебе просьба, — не зная, с чего начать Феодосий задумался. — Это скорее не по твоей части — ты, специалист в общении с людьми? Но, всё-таки?.. Хотя, здесь замешана птица?

— Ты, по примеру Хальва, уже — успел завести уток??

— Нет, — император засмеялся, засиял и Хрисафий, продолжающий стоять рядом.

— У меня есть сокол, — продолжил император и подробно рассказал историю, как он подобрал соколенка выпавшего из гнезда. Как он вырос, но не хотел летать, продолжая сидеть на ветке, на которую его посадили изначально.

— Сокол — это не утка?!! Отчего же не посмотреть?.. Посмотрю!! Пусть меня Хрисафий или сокольничий отведут к нему.