Парижские тайны фрейлейн Руди

Влад Евгеньевич Ревзин

Уве Клюг в поисках таинственного «Спящего пророка» попадает в оккупированный Париж, где сталкивается с «французским гестапо», криминалом и предсказателями будущего. В истории действуют реально существовавшие персонажи и исторические знаменитости.

Глава 2

Чтобы восстановить потерянное душевное равновесие, Уве закурил, невидяще уставился в мощеное покрытие перед колесом мотоцикла.

Дрожь в пальцах унялась, но вместо этого заныло правое бедро. Уве переложил сигарету в левую руку и досадливо коснулся свободной ладонью пульсирующего током места на ноге.

Боль как память о шестинедельной войне.

Ровно год назад осколок французского снаряда рассек кожу ноги и застрял в плоти.

Тогда…

Шестая армия группы армий Б стремительным броском форсировала реку Маас и к вечеру 13 мая прорвала линию Мажино. В составе 76 пехотной дивизии, в одной из рот гренадерского полка Уве Клюг и принял участие рядовым пехотинцем.

К 4 июня Бельгия и Нидерланды были захвачены и немецкие силы вторглись во Францию. Проходя по 50 километров в день, и не встречая почти никакого сопротивления со стороны деморализованных французов, немецкие войска перегрупповались для битвы за Францию. Группа армий Б начала наступление от Соммы, и 9 июня, прорвав оборону французской 10й армии, вышла к Сене.

12 июня французы и шотландцы начали сдаваться в плен; танки Клейста оказались в пригородах французской столицы, и 14 июня, без боя, был сдан Париж.

Но сам рядовой Клюг в захвате Парижа участия не принимал, потому что маленький стальной кусочек нашел его ногу и впился в нее. Это случилось где-то в поле, в прямой видимости холмов, обшитых виноградниками, между руслом Сены и побережьем.

Клюга отправили домой.

Осколок аккуратно вытащили в армейском полевом госпитале. На память осталась боль, нагрудный знак «За ранение» 3-й степени и звание оберфельдфебель. Звание он получил списком, подписанным генералом Вальтером фон Рейхенау.

«Черное ранение» лежало в старом чемоданчике, в конверте, — в том, в котором знак вручили Уве в лазарете; боль он теперь всегда носил с собой.

Он отбросил окурок.

Неужели это навсегда, — когда бедро прострелит тонкая молния, память будет перебрасывать его к виноградникам Шампани?

Он вздохнул, посмотрел на наручные часы, запустил двигатель.

Он уже опаздывал на десять минут, что для Уве было серьезным нарушением расписания. Когда Уве подкатил к мастерской, во дворе стоял тот самый автомобиль.

Уве чертыхнулся, въехал во двор, подрулил к гаражу и заглушил двигатель. Он собирался зайти в гараж, когда со стороны конторы его окликнула Эльза.

Он подошел к женщине, нахмурился, пытаясь бровями прикрыть глаза.

— У тебя много работы? — спросила Эльза.

Уве не сдержался:

— Новому поклоннику нужна проверка давления в шинах?

Эльза закусила губу.

Повисла тяжелая пауза. В глубине гаража стучали металлом по металлу, шипел сжатый воздух.

После молчания Эльза отчеканила:

— Это клиентка. Что-то не в порядке с двигателем. ТЕБЯ ей рекомендовали, и может, это ТВОЯ поклонница. Она, кстати, молодая и красивая.

Резко развернулась и пошла в контору. Уве осталось плестись сзади, точно наказанному ученику.

Хозяйка Кадиллака курила, стояла у окна. Когда Уве зашел в помещение, повернулась и осмотрела его с головы до пят, с таким интересом, будто между ними предстояло нечто большее, чем ремонт мотора. Уве глухо поздоровался, бегло осмотрел женщину в ответ.

Облегающий кожаный костюм выпятил наружу все достоинства действительно хорошей фигуры, — длинные ноги, высокая грудь; все остальное также оттопыривалось в соответствующих местах.

— Господин Клюг? — уточнила женщина, отводя руку с дымящейся сигаретой.

— Точно так.

Женщина представилась.

— Ева.

— Ева кто, простите? — попытался уточнить Уве.

— Пусть будет просто Ева, мне так подходит. Я хочу, чтобы вы посмотрели мой Кадиллак. Понимаете, с ним что-то происходит. Какой-то он грустный последние дни. Как мне сказали, вы классный механик…

Она задумалась, щелкнула пальцами свободной от сигареты руки.

— Барахлит зажигание! Мой красавчик жалуется, трещит, хрипит…

Будто рассказывает о любимом родственнике.

— Давно за рулем? — спросил Уве.

— Я опытный шофёр! Это моя страсть. А почему вы спрашиваете?

— Потому что полчаса назад вы чуть не снесли меня вместе с мотоциклом на Потсдам. На секунду мне показалось, что я способен заменить каменного дискобола на постаменте. Кажется, тогда с вашей машиной все было в порядке.

— Ах, так это были вы! — развеселилась Ева. — Да, это была волнующая встреча!

Словно речь шла о вечеринке на прошлой неделе.

— Вы в порядке? Ну и хорошо. Так как моя проблема?

Ева покосилась на Эльзу, которая так и не открыла рта.

— Извольте, поглядим, — сказал Уве. — Схожу за инструментом.

Вблизи Кадиллак казался крейсером. Двухдверное купе со сверкающими боками, никелированными воздухозаборниками, выпученными мощными фарами. Машина для богатых.

Под капотом Уве провел не больше трех минут. Его не привлек моноблок двигателя, потому что он сразу нашел проблему. Он дернул проводок аккумулятора и тот поддался.

На шляпке винта блестела свежая царапина. Винт недавно откручивали.

— Ну что там? — спросила женщина. — Будет жить?

Уве молча выпрямился, убрал стойку и закрыл капот, сел на кресло водителя, включил зажигание.

Двигатель запустился ровно и сильно. У этой машины было сердце сангвиника, бегуна на длинные дистанции.

— А так всегда будет? — она захлопала в ладоши.

— Чтобы быть уверенным, — сказал Уве глухо. — Надо полностью разобрать мотор, промыть детали, сменить смазку, кое-что заменить. Неделя…

Ее брови полезли вверх.

— Мне показалось, что мотор работает исправно, — сказал она неуверенно. — Я…

Она игриво осмотрела Уве.

–…настаиваю на пробной поездке!

Он поднял глаза.

Сдобное, миловидное лицо ее, обрамленное искусно уложенными локонами, сияло добродушием. В ушах, на шее и на груди блестела чехословацкая бижутерия.

Широко раскрытые наивные глаза диссонировали с вызывающе обтягивающей роскошное тело кожей костюма.

Уве аккуратно сложил отвертку и пассатижи за блестящее ограждение противотуманных фар, вытер руки тряпицей.

— У вас есть шофер? — спросил он.

— А вы хотите предложить свои услуги? — кокетливо отозвалась женщина. — Я подумаю… Потому что шофера у меня нет.

— В таком случае это вы сами отвинтили винт клеммы. И недавно. Может быть, уже в этом дворе. Из этого следует вопрос: зачем вы здесь?

Ева посерьезнела, — по крайней мере, перестала стрелять глазками и крутить кулончик на груди. Задумчиво прикусила нижнюю губу.

Смерила его взглядом:

— Я предложила пробную поездку, не так ли?

— Она вам не нужна. Автомобиль в полном порядке.

— Вам привет из Аргентины.

Уве, продолжая вытирать руки тряпкой, быстро ответил:

— Никого из Аргентины не знаю.

Слишком быстро.

— В таком случае, почему бы вам не протереть тряпочкой колечко на левой руке? Кажется, оно платиновое? Такая редкость… можно взглянуть поближе?

— Поехали, — Уве уронил тряпку под ноги. — Кто за рулем?

Ева ехала столь неосторожно, что после очередного срезанного угла, когда правые колеса выскочили на тротуар, Уве сказал:

— Разрешите, — я сяду за руль. Иначе разговора не получится.

Они поменялись местами.

— Я слушаю, — сказал Уве, оказавшись в шоферском кресле.

— Вас рекомендовали, как надежного человека с профессиональными навыками, — начала Ева. — Вы как будто умеете находить людей.

— Рекомендация прибыла из Аргентины вместе с приветом?

— Вероятно. Это не важно. Нужна ваша помощь.

— Вам?

— И мне в том числе. Нужно найти одного молодого человека.

— Жених? Сбежал?!

— Кажется, я зря согласилась на эту глупую миссию, — надулась Ева.

Уве объехал Тиргартен по Будапештер, повернул на Лейпцзигер.

— И все же… — голос женщины прозвучал вызывающе упрямо.

Уве поднял руку.

— Помолчите три минуты, — попросил он. — Потом все, что хотите.

У него была знакомая в Аргентине. Гейл.

Уве крутил руль, мелькали с детства знакомые углы, проезды, здания.

Эта Ева… все это похоже на провокацию. Но зачем? Кого интересует скромный мастер заштатной мастерской по ремонту авто и мототехники? «Сипо», уголовную полицию, полицию порядка?

Он жил тихой обыкновенной жизнью. Участие во французской кампании и ранение служило дополнительными доказательствами лояльности.

Но венская, полуторагодичной давности история, когда Уве познакомился, — и очень близко, — с Гейл, работавшей на английскую разведку, могла повлиять на события сегодняшних дней. Гейл тогда ушла и от своих, и от СД; очень обидела местного гауляйтера Бюркеля; и не она одна³

И вот появляется эта пухлышка, просто падает с неба, и покой и уныние Уве Клюга нарушены…

— Я вас слушаю, — сказал он. — Больше ни слова с моей стороны.

— Так-то лучше, — проворчала Ева. — Остановитесь-ка вон там, под деревьями, хочется свежего воздуха.

Из-за ограды Тиргартена к центру дороги тянулись ветви деревьев. Здесь было пустынно, основная толчея осталась на Шарлоттенбюргер и Курфюрстендамм. Уве аккуратно подкатил к тротуару и остановился в густой летней тени.

Заглушил мотор и повернулся к женщине.

Со стороны могло показаться, что парочка решила заняться поцелуями вдали от городской суеты. Видимо, Еве это сравнение тоже пришло в голову, и ее щеки слегка порозовели.

— Да… — она немного растерялась, но быстро взяла себя в руки. — Итак, вопрос в исчезновении молодого человека по имени Курт Вёрман. Богатая семья. Обширные связи…

Она говорила долго. Об умном молодом человеке, о безутешной матери, богатой семье, рано умершем отце…

Когда женщина закончила, Уве уточнил:

— Кто просит? Родственники?

— Формально да. Совет обратиться к вам, однако, пришел издалека. От кого, — не знаю. Заплатит мать этого парня. Вам не все равно?

— А почему не обратились в полицию? — спросил Уве. — Я ведь не частный детектив.

— Но зато вы, — полиция. Бывшая, знаю. К тому же в «крипо»⁴ мать обращалась. Бесперспективно. Но… Адвокат семьи пришел к выводу, что если расследованием займется частное лицо, есть шанс. Похитители или кто там причастен к исчезновению, пойдут на контакт. С полицией же криминалу иметь дело опасно.

— Если тут замешан криминал.

Ева посерьезнела:

— Ваше решение? Если возможно, не тяните. Жизнь человека в опасности. До вечера времени хватить принять решение?

— Надо подумать…

— Подумайте!

Он нахмурил брови:

— Подумал.

Она нетерпеливо пошевелилась и даже притопнула ножками по полу.

— И?

— Нет.

— Нет? — она всплеснула руками. — Как же так? Мальчик пропал!

Уве пожал плечами:

— И не он один. Неинтересно. И, кстати, — а вы кто такая?

Повисло молчание. Потом Ева сказала:

— Хорошая подруга матери.

Он резко повернулась к Уве:

— Потраченное время будет хорошо оплачено! Сколько вы получаете в месяц?

Уве навострил уши.

— Не ваше дело.

— Ну… сто — двести марок зарабатываете?

— Пусть будет так.

— Семья заплатит пятьсот. Плюс расходы. Это за несколько дней вашей бесценной жизни. С вашей Эльзой я договорюсь.

Ей бы мебелью торговать. Или автомобилями.

— Увольте. Обойдусь без ваших переговоров.

— Как хотите.

Он запустил двигатель:

— И все-таки, — почему я?

Она засмеялась:

— Привет из Аргентины, querido detective! Я вам уже докладывала. Пока это все, что я знаю. Беретесь? Пишите адрес…

Примечания

3

См. вторую книгу серии «Палачи и проходимцы времен аншлюса»(«Бумажный человек»)

4

Уголовная полиция. К 1941 году входила в Главное управление имперской безопасности