Соколиная охота

Виталий Абоян, 2011

Цикл «Анклавы» Вадима Панова продолжается! Катастрофа, вызванная грандиозным экспериментом на станции «Наукома», превратила восточную часть Африки в цепь островов. В водах этого свежеиспеченного архипелага заблудился атомный танкер «Хеллеспонт Стар». Тем временем надзиратели и заключенные так называемой «Африки» – «Исправительного учреждения №123», – тюрьмы, которая принадлежала когда-то Службе Безопасности Анклавов, пытаются выжить на одном из пустынных островов Африканского моря. На раздробленном Катастрофой материке не хватает элементарного, поэтому огромный танкер, на беду экипажа пристыковавшийся к Тюремному острову, оказался для бывших зэков лакомой добычей. В эпицентре этих событий оказались корабельный инженер Виктор Куцев и бывший редактор Сергей Звездецкий, получивший в тюрьме кличку Гамми. Им предстояло не только выжить в сердце Кенийского архипелага, но и проникнуть в тайну сверхсекретного проекта «Сапсан»...

4. Кенийский Архипелаг. Супертанкер «Хеллеспонт Стар»

Крайс сообщил, что, по его расчетам, с левого борта должна быть земля. Навигационная система, мать ее за ногу, вырубилась в самый неподходящий момент — стационарный коммуникатор на мостике упорно отказывался сообщить координаты. Сбоит оставшаяся без ремонта техника или снова решили порезвиться тритоны? Вот уж действительно, кого бог мозгами обидел — обдолбаться синдином, чтобы тупо рушить то, до чего тебе в общем-то нет никакого дела. Сборище первобытных вандалов, дорвавшихся до современных технологий. Эпоха Цифры! Фикция, одни слова, в которых большинство тритонов не видело смысла. Какая Эпоха, чего они хотели добиться своими идиотскими выходками? Теперь придется полдня обходиться без поддержки космоса, если кто-нибудь не починит спутник раньше. Кто-нибудь — это «Науком», больше некому. Если москвичи не почешутся, придется ждать, пока из-за горизонта выйдет еще один спутник, рабочий, и их снова станет четыре.

Аккумуляторы корабля работали на исходе. Три огромных винта — каждая лопасть больше человеческого роста — исправно вращались, толкая «Хеллеспонт Стар» дальше и дальше в глубь нового Африканского моря. Совсем скоро их вращение замедлится, а потом остановится. Компьютер не позволит полностью обесточить корабль, иначе им невозможно станет управлять. Времена, когда полсотни матросов и десяток морских офицеров носились по палубе, кряхтели от натуги, стравливая концы или поднимая якорь, давно ушли в прошлое. Команда «Хеллеспонт Стар» состояла из четырех человек, но, в сущности, хватило бы одного капитана. Остальные трое были на всякий случай. И в этом плавании такой случай представился.

Танкер можно отправить в плавание и вовсе без экипажа, управляя движением через сеть. Но… в нынешние времена стало слишком много «но».

Куцев в сотый раз прошелся по палубе, немного остывшей за ночь, проверяя надежность кранов и клапанов в системе распределения ценного груза. Нефтеналивные насосы он отключил, заблокировав активацию магнитным ключом — теперь через корабельную сеть до них не добраться.

Крайс и Али возились возле шлюпок, набивая их необходимым — провизией, водой, походным оборудованием и оружием. Штурман время от времени припадал к своим архаическим инструментам, сверяясь с курсом. Сверяться особенно было не с чем — точных карт района, где они шли, не существовало.

— Со спутника картинка не появилась? — спросил Мустафа, выйдя на палубу. — Наукомовцы грозятся восстановить полный охват.

Они с Мартином только что закончили прощупывать эхолокатором окрестные глубины — в пределах пары миль хода скал и мелей не было. В рубке радиационный фон медленно, но неумолимо рос. Пока до угрожающих жизни значений было далеко, однако кому охота жариться в ионизирующем излучении: при любой возможности Мустафа старался выйти на палубу. Точно так же вел себя Мартин. Защита расстоянием и временем, как из школьного курса.

— Все так же. — Штурман передал капитану коммуникатор с висящей на нем картинкой со спутника. — Года полтора назад снимали. Здешние развалины пока никого не интересуют. Здесь наблюдение в последнюю очередь восстанавливать будут. Картинка красивая, — Мартин вернулся к разговору о карте, — но здесь чуть не каждый день трясет, очертания береговой линии и подводные вулканы постоянно в движении. Так что идем практически вслепую.

— Ты же не первый раз нас ведешь здесь?

Штурман покачал головой.

— Предугадать фарватер проще — я немного смыслю в геологии и могу понять, где будет глубже на свободной воде. А здесь, внутри Архипелага…

— Плыть нам все равно недолго, — задумчиво произнес капитан и отправился в рубку управлять движением судна.

— Что делать будем?! — крикнул ему вслед Крайс.

Мустафа остановился, снял форменную фуражку, повертел в руках, рассматривая, будто видел ее впервые, и неожиданно бросил головной убор за борт.

— Будем выживать, — хмуро сказал он. — Я надеюсь, все понимают, что дать в эфир SOS мы не можем?

— Но что мы будем делать в Африке? — спросил Куцев. — Какая нам разница?

— В Африке, Виктор, мы сами будем решать, что нам делать, — спокойно объяснил капитан. — В этом смысле неработающий спутник нам на руку — с неба нас не заметит ни один стервятник. А вот если дадим SOS — считай, смертный приговор мы себе подписали. Кто станет разбираться, отчего на борту четыре трупа — был же SOS? А пропавшее судно по закону, думаю все об этом в курсе, принадлежит нашедшему. Вместе с товаром, — тон Мустафы постепенно повышался, и последние слова он почти кричал, колотя рукой по кипенно-белой трубе нефтепровода. Труба отзывалась басовитым гулом, хорошо различимым в повисшей вдруг тишине.

— Ну, в Африку так в Африку, — хлопнув себя по бедрам, согласился штурман.

— Сколько до берега? — спросил у него Куцев, когда Мустафа ушел с палубы.

Мартин пожал плечами.

— Миль тридцать. Другой вопрос — что это за берег.

Виктор смотрел на штурмана. В его глазах отчетливо читался немой вопрос: «Куда?»

— На острова. Мы в Архипелаге.

Боялся ли Виктор? Наверное — да. Но не Африки, не нависшей над ними угрозы робинзонады. Он страшился неизвестности, ожидавшей их на берегу. Что они выиграют, высадившись на дикий берег? В этом районе черного континента и до Катастрофы не было особенно крупных городов. После — одному богу известно, что там теперь. Оттуда не приходило никаких вестей, туда из уцелевшей части мира никто не стремился попасть. Что там искать? Руины бывших трущоб? Разрушенные рудники, разорванные землетрясением на части? Может быть, придет время, и Африка снова заинтересует инвесторов, корпорации и государства наложат на изломанный континент лапу, окончательно изгадив начавшую возрождаться в отсутствие человека природу.

Шевельнув пальцем, Куцев вывел на наноэкран информацию о состоянии аккумулятора. С минуты на минуту начнет падать мощность двигателей.

— У нас подвижности на полчаса от силы, — сообщил он в общий доступ корабельной сети.

— Штурман? — это был Мустафа.

— Примерно так, — после короткой паузы сообщил Мартин. Вероятно, он передал капитану картинку с картой. Такой, какой он ее себе представлял. Интересно, насколько она разнилась с действительностью?

— Хорошо, — капитан вздохнул, — заканчивайте сборы. Выходим на свободное торможение. Штурман — промер глубин каждые три кабельтовых.

— Есть, — довольно вяло отозвался Мартин.

— Инженер, проверить все системы энергообеспечения, подготовить судно к консервации.

— Так точно.

— И лоции наши все заблокируй — компьютерный вопрос тоже на тебе, Виктор. Лучше их вообще сотри к чертям. И копии — себе в «балалайку», потом мне перекинешь.

— Принято.

— Восемьдесят шесть, — сообщил глубину Крайс. Глубоко, берег, стало быть, не близко. И птиц не видно.

— Моторист!

— Я! — отозвался Али. Его не было видно, копошился под тентом спасательной шлюпки.

— Продолжать сборы! Ты у нас кок, собери пропитание — тщательно продумай рацион, есть шанс задержаться на берегу надолго.

Куцеву на «балалайку» пришло сообщение.

— Падение мощности двигателей на тридцать процентов, — сообщил он.

— Вижу, — отозвался Мустафа. — Экономичный режим. Толку с его экономии.

«Хеллеспонт Стар» плавно останавливался. Винты еще продолжали вспенивать воду за кормой, но вращение их замедлялось, не пройдет и нескольких минут, как вовсе прекратится. Тяжелый танкер продолжит движение по инерции, ее хватит еще миль на пять-семь. Куцев посмотрел на горизонт. Над морем висела серо-коричневая дымка, земли видно не было.

— Восемьдесят три, — очередной промер штурмана. — Я включу радар?

— Хорошо, — помедлив, согласился капитан. Сигнал радара могли легко засечь недоброжелатели, но выбирать не приходилось — пройти мимо земли им никак нельзя.

— Восемьдесят шесть.

Не Маракотова бездна, но и на прибрежный шельф не похоже. Неужели Мартин просчитался с курсом? Тогда они сгниют заживо на танкере — радиация здесь будет расти. Ресурс движения шлюпок достаточный, но, если они остановятся дальше десяти-пятнадцати миль от берега, найти сушу будет очень сложно.

— Семьдесят четыре, — очередная глубина и следом радостное: — Вижу землю!

Виктор дернулся, снова высматривая тонкую полоску в висящем над горизонтом мареве. Ничего. Видимо, Мартин видел твердь на радаре.

— Где земля? — спросил он у штурмана.

Мартин молча ткнул рукой налево и сообщил новые данные промера:

— Восемьдесят один.

Тяжелый корабль медленно поворачивал туда, куда показывал штурман. Там действительно виднелась тонкая желтая полоса, медленно, очень, мать ее, медленно увеличивающаяся в размерах. Или так только казалось?

Как только нос танкера, подобно стрелке компаса, неотрывно следящей за севером, остановился напротив предполагаемого берега, капитан застопорил машины. Оставался запас свободного хода. Аккумуляторы могли понадобиться для экстренного торможения — промер глубин до них в этих водах никто не проводил. Хотя, экстренное торможение, это громко сказано: для остановки на полном ходу в режиме «полный назад» «Хеллеспонт Стар» требовалось больше двух миль. Мартин держал ситуацию под контролем — эхолоты сканировали дно с точностью, которой могли позавидовать даже дельфины.

— Радар отключен, — сообщил штурман.

Куцев пристально вглядывался в мутную, едва различимую полоску берега. Что ждет их там? Он снял очки, но на фоне яркого неба без темных стекол видно было хуже. Ему вдруг стало как-то неуютно.

Спустя пару минут Виктор понял, что тут не так — исчез непрекращающийся гул и вибрация мощных движков. Только свист ветра и шум плещущихся о борт волн. Настоящее море, настоящий корабль. Именно такие звуки сопровождали в плавании корабли прошлого, когда не было никаких реакторов, никаких моторов и «балалаек». И планета жила сама по себе, а не стонала под непосильным гнетом оседлавших ее обезьян, возомнивших себя вершителями судеб Вселенной. Не хватало разве что скрипа досок и такелажа.

— Тридцать шесть! — резко выкрикнул Мартин, выдернув Виктора из раздумий.

— Прогноз?

— Глубина без уменьшения. Фарватер не вижу.

Куцев механически проверил данные, поступающие из моторного отделения — с двигателями полный порядок, в аккумуляторах резерв на три минуты полного хода. Скорость семь с небольшим узлов.

— Впереди скала, — сообщил штурман. — Шесть кабельтовых.

— Вижу, — отозвался капитан.

«Хеллеспонт Стар» начал медленно забирать вправо. Слишком медленно — скорость продолжала падать, и маневренность уменьшалась с каждой минутой.

— Тридцать два.

— Обзор дна?

Виктор не видел объемной модели океанического дна, созданной Мартином на основе данных эхолокации — картинку штурман отослал только капитану.

— Что скажете, Мартин? — Мустафа сомневался. Он видел что-то такое, что не вызывало оптимизма.

— Глубина на стыке — двадцать восемь. Дальше пока прощупать не получается — сигнал экранируется скалой. Скорее всего, глубины больше не будет.

Предел для «Хеллеспонт Стар» составлял двадцать четыре метра. На двадцати трех с половиной танкер прочно сел бы брюхом на дно.

«Полный назад!» — команда капитана предназначалась компьютеру «Хеллеспонт Стар». Двигатели послушно включились, в палубу вернулась привычная вибрация, на несколько мгновений вырвавшая корабль из тихоходного прошлого.

Мартин непрерывно обрабатывал приходящие результаты промеров и отправлял их в «балалайку» капитана. Через три минуты в носовой части лязгнули цепи, и два тяжелых якоря ухнули в воду с высоты пятиэтажного дома.

— Всем закрепиться, — сообщил капитан, — тряхнет изрядно.

Куцев и сам это понял — скорость оставалась еще довольно высокой — и обнял родной палубный нефтепровод, распластавшись по трубе.

Дернуло так, что казалось, нос танкеру оторвет. Форштевень ухнул вниз, судя по грохоту, пропахав недалекое дно, мгновением позже корма подпрыгнула, явив солнцу обросшую ракушками и водорослями ватерлинию, а потом «Хеллеспонт Стар» ухнул обратно, качнулся пару раз, дернулся вперед, еще раз — якоря выкорчевывали тонны грунта из дна — и, наконец, замер.

— Добро пожаловать в Африку, — послышался голос капитана.

Палубу, на которой были закреплены якорные лебедки, выгнуло горбом, но обе цепи выдержали, хоть несколько звеньев и разошлись на спайке. Пробоин не наблюдалось. Это было очень кстати — еще не хватало разлить нефтяное пятно по всей округе.

Берег был отчетливо виден с палубы танкера, однако с высоты опущенных на воду шлюпок желтая полоска терялась за горизонтом. До земли оставалось около пятнадцати миль открытой воды.

— У нас по комплекту батарей Ллейтона на каждой шлюпке, — задумчиво произнес Мустафа. — Запас хода порядка ста миль. Мало, — резюмировал капитан.

— Высадка? — спросил Куцев.

Они остались вдвоем в кают-компании корабля. Мартин и Али заканчивали сборы снаружи, в последний раз проверяли работоспособность шлюпок. Спасательные суда — большие, крытые пластиковым тентом — скорее можно было назвать моторными яхтами. Если бы не проблемы с энергией, которые испытывал весь мир. Батарей Ллейтона хватит на сотню миль. Запас энергоресурсов у них ограничен — спасательным шлюпкам не предполагалось переплывать океаны.

Капитан выглядел уставшим. Или это не усталость? Мустафа явно о чем-то напряженно думал, то и дело покусывая нижнюю губу. Куцеву казалось, что он хочет что-то сказать или спросить, но почему-то воздерживается.

Идти к берегу решили обоими имеющимися малыми судами — слишком многое нужно было взять. Чтобы сэкономить батареи, одну из шлюпок взяли на буксир.

— Али, что там с батареями Ллейтона? — спросил капитан у толстяка.

— Все в первой шлюпке, кроме той, что стояла на моторе почти пустая — меньше тридцати процентов зарядки.

Али собрал провизию, по его подсчетам, при должной экономии, еды должно хватить на пару недель. Кроме того, Мустафа надеялся, что на берегу удастся разжиться какой-нибудь дичью.

Палатки, целые ящики электрических батарей. Поклажи было много. Вторая шлюпка почти наполовину загружена оружием — несколько «дрелей», пара «дыроделов», охотничьи карабины и арсенал боеприпасов к ним. Сняли даже один из «ревунов», установленных на обоих бортах танкера для защиты от мелких пиратских набегов — вроде древних сомалийцев.

— Куда нам еще деваться? — развел руками капитан. — Здесь мы быстро загнемся, ты это понимаешь лучше меня.

— А там? Там же ничего нет. Может, нам все-таки лучше запросить помощь?

Мустафа покачал головой.

— Нет. Нам никто не поможет. Будем пробираться к городам.

— Каким?

— Не знаю. Об Африке мало известно. Возможно, что-то осталось от Найроби. Может — южнее или западней. Будем искать возможность выйти в сеть и запросить помощь.

— Мы можем выйти в сеть на судне, — Виктору не нравилась идея высадки на неизведанную пустынную землю. Неизвестно, какие сюрпризы поджидают их там.

— Наше местоположение сразу же станет известно, — Мустафа объяснял прописные истины. — Нас никто не будет спасать.

Да, черт возьми! Виктор прекрасно понимал, что первым до них доберется тот, кто ближе. Если это окажутся не силы Европейского Исламского Союза, под флагом которого ходил «Хеллеспонт Стар», их не оставят в живых. Даже прибытие европейского судна не гарантировало им безопасности — частные компании не станут сожалеть о гибели четырех соотечественников ради того, чтобы разжиться черным золотом. Шансов спастись в подобной ситуации у экипажа танкера было немного.

А на берегу? По идее, там им ничто не угрожало. Особенно с таким арсеналом.

— Что там? — Куцев указал рукой в сторону далекого берега.

— Если верить карте полуторалетней давности, есть надежда, что мы высадимся на материк. Но Мартин не уверен в точности этих данных.

— Но если там остров?

Капитан поднялся, намереваясь уйти — на корабле делать больше нечего, они готовы покинуть судно. Мустафа переоделся, изменив строгой форме и начищенным туфлям. Сейчас на нем были плотные джинсы цвета хаки, просторная рубашка и высокие походные ботинки. Куцев и не подозревал, что капитан возит подобный наряд с собой, сам он был одет гораздо проще. В руках Мустафа держал широкополую шляпу.

— В любом случае, мы всегда можем вернуться обратно на танкер. Но попытаться мы обязаны.

Они подошли к краю борта. Внизу на мелкой волне покачивались две яркие оранжевые шлюпки. На корме одной из них возился Мартин, Али видно не было — он ушел под тент.

Первым перешагнул леер Куцев. По традиции капитан уходил с судна последним. Мустафа поднялся с трубы, на которой сидел, закрыл раллер и подошел к борту. Вниз свисали несколько тросов, закрепленных в лебедке. Хопкинс-Джани командой через «балалайку» запустил лебедку своего троса и плавно поехал вниз, а Куцев, замешкавшись на секунду, перелез обратно на палубу и скрылся из вида. Потом появился снова, перевешиваясь через леер, и крикнул:

— Сейчас приду. В каюте вещи забыл.

Капитан лишь улыбнулся в ответ.

Виктор побежал внутрь палубной надстройки. Лифты отключены, придется бежать по лестницам. Три палубы вниз. Черт, жарко здесь без кондиционеров. И радиация — Куцев чувствовал, что открытые участки кожи начинает пощипывать. Или это только воображение разыгралось? Не такой уж тут и высокий фон. Тяжелые подошвы ботинок барабанили по металлическим ступеням. Еще одна палуба.

Виктор остановился на мгновение, вытер со лба выступивший пот. Жарко-то как! Он с ужасом подумал, что там, в Африке, кондиционеров не ожидается. Десять ступеней, поворот. Еще десяток.

Теперь по коридору метров двадцать, вот эта дверь. Доступ гарантирован — несколько часов назад он сам закрывал ее, кодируя замки своей «балалайкой». Сенсор замка признал хозяина и щелкнул.

Аварийное освещение включилось автоматически — основной свет не горел, корабль пребывал в состоянии консервации. Плохо видно. Еще пот заливает глаза!

Куцев натянул на голову бейсболку, повернув ее козырьком назад. Так немного лучше. Только жарко очень.

Вот эта серая крышка. Теплая. Под нею все отключено, просто еще не остыла. Виктор быстрыми привычными движениями выкрутил четыре винта, поднял крышку. Вот они, родимые. Все три, братья-близнецы.

Не раздумывая, инженер поддел два крайних прямоугольника отверткой, выщелкнув их из гнезд, третий оставил. Положил добычу в карман — аккуратно, чтобы не повредить контакты, и вернул крышку на место. Все, теперь нужно зайти в каюту.

Три этажа до нулевого уровня и еще два вверх в жилой отсек. Помещения надстройки нагреваются с устрашающей скоростью. Что здесь будет к вечеру? Наверное, на переборках верхней палубы можно будет жарить мясо.

Задыхаясь от беготни по лестницам, Куцев доковылял до двери своей каюты. То, что нужно, в ванной. Шкафчик, наполовину распотрошенный во время сборов, открыт. Черт, надо же было забыть самое главное! Не здесь, дальше.

Он отверткой поддел уголок задней стенки, отогнул фальшпанель и вынул оттуда небольшую плоскую коробку. Приложил подушечки пальцев к сенсору в определенной последовательности. Крышка, едва уловимо щелкнув замком, открылась. Все на месте. Куцев провел рукой по тому, что лежало внутри. Нет, сейчас не время. Совсем не время.

Потом достал добытое внизу, расположил оба прямоугольника в специально отведенных углублениях и захлопнул коробку. Руки немного дрожали. «Это от усталости», — сказал он себе. Коробка исчезла в рюкзаке, и Куцев закрыл его на все имеющиеся застежки. Все, теперь можно и в Африку.

Он посмотрел на себя в зеркало — пот крупными каплями висел на лбу, бейсболка пропиталась влагой, грудь вздымалась от частого дыхания. Надо успокоиться.

На столе стояла бутылка с остатками воды и фотография. Архаическая, бумажная. Виктору нравились фотографии на бумаге — они были не просто изображениями, отобразившись на плоском листе, покрытом тонким слоем химикатов, они становились чем-то большим, в них появлялась самостоятельная жизнь. Их можно было порвать, сжечь, смять и выбросить. Как человека — никаких копий, это уже не воспроизводилось, в отличие от цифрового аналога, который можно множить сколько угодно раз. Можно напечатать фотографию заново, но это будет уже другое фото, идентичных не бывает.

Негоже оставлять воду, отправляясь в пустыню. Это казалось глупым. Куцев поднес бутыль ко рту, не сводя глаз с фотографии. Его родители. Здесь им сорок один и тридцать восемь. Мать в красивом черном хиджабе, отец — в деловом костюме. Виктор помнил день, когда сделал это фото. А через два года их не стало.

Он отбросил опустевшую бутылку на диван и, взяв фотографию, вышел в коридор.

В рюкзак снимок он убрал в шлюпке. Мустафа вроде бы хотел поинтересоваться, куда отлучался инженер, но, увидев фото, промолчал.

До берега добрались через полтора часа. Прибрежные воды оказались мелкими и изобилующими торчащими из каменистого дна острыми скалами. Правота капитана, решившего остановить «Хеллеспонт Стар» подтвердилась — дальше пути для массивного танкера не было.

Африка встречала неприветливо: берег пустынен — плотный песок, переходящий метрах в ста от берега в ссохшуюся растрескавшуюся землю, редкие пожухлые кусты, почти лишенные листьев, и камни. От нагретой пустыни дрожащими потоками к небу струился жар. До недалекого горизонта, упирающегося в плавно поднимающуюся не то гору, не то высокий холм, ничего другого не наблюдалось.

— Наше туристическое агентство радо приветствовать вас на берегу черного континента! — без особого энтузиазма провозгласил Мартин.

На берегу разбили лагерь — поставили две палатки. Непогоды не ожидалось, но ночью вполне могли пожаловать незваные гости: тучи разнообразных недружелюбных насекомых, змеи и прочая опасная живность.

Костер разводить не стали. Несмотря на безжизненность ландшафта, неизвестно, кто мог прятаться неподалеку. Не хватало приманить свору диких туземцев, если таковые все еще существовали в нынешнее оцифрованное время.

Когда стемнело, поели консервов из запасов Али и выпили чаю из саморазогревающихся банок.

— Какие у нас планы? — спросил Мартин, потягивая горячий напиток.

— Нужно обогнуть этот мыс с севера и двигаться на запад, — ответил капитан. — Если повезет, найдем Найроби.

— Один момент, капитан, — прервал его Мартин. — Если предположить, что от Найроби осталось что-то, кроме воспоминаний, показываться в людных местах на шлюпках нам не стоит.

«А ведь Мартин прав, — подумал Куцев. — Быстроходные современные шлюпки здесь непременно вызовут подозрение».

— Их еще надо найти, эти людные места, — ответил Мустафа.

— И все же, — настаивал штурман, — на шлюпках туда идти не стоит.

— Что вы предлагаете? — нетерпеливо поинтересовался капитан.

— Я предлагаю оставить шлюпки и идти пешком.

— А провиант? Сколько мы сможем унести на себе?

— Мы на материке. Здесь должна быть дичь — будем охотиться.

— Хм, — усмехнулся Мустафа. — Здесь должны быть люди. Здесь должны быть города, здесь должна быть сеть — здесь много чего должно быть. Однако, как видите, нет ничего. Я пока не замечал даже ящериц. Нет, этот вариант неприемлем. Я — капитан и принимаю решение идти на шлюпках. Выходим завтра утром, двигаемся, пока не израсходуем половину имеющихся батарей. Периодически останавливаемся и высылаем на берег разведку. Если не найдем людей за три-четыре дня, пересмотрим политику.

Мартин недовольно поджал губы, но промолчал.

— Отбой, — скомандовал капитан и поднялся, собираясь уйти в их с Куцевым палатку.