Подарок судьбы, или Счастье для попаданки

Виктория Серебрянская (2024)

В попытках достичь простого женского счастья я наделала кучу ошибок. И, как крайнее средство, заключила договор с незнакомкой, оказавшейся Темной богиней другого мира. По договору я становилась оракулом, Голосом ее Светлой сестры, а взамен получала право самой выбрать, как и с кем хочу прожить свою жизнь. Звучало все очень здорово. Но на деле оказалось, что Темная богиня преследует свои цели, а жители того мира и вовсе хотят все решать за меня. И что мне делать в таких условиях? Сдаться и потерять свой последний шанс? Или заключить уговор с самым жутким магом этого мира, и попытаться отстоять свою свободу и право на счастье?

Глава 4

За разговором о детях гнома как-то сам собой забылся вопрос о том, что же меня беспокоит. А вскоре деревья впереди расступились, и мы вышли на новую поляну. Хотя, назвать это пространство поляной лично у меня язык не поворачивался. Стоило мне только сойти с тропы и обогнуть последние деревья, как моим глазам открылось пространство, величиной со школьный стадион. То тут, то там находились кучки животных. И только одну группу я могла уверенно назвать лошадьми. Еще одна группа похожих на лошадей существ была дымчато-прозрачной, струящейся. С прекрасными формами и хищными, щучьими мордами. Я не могла сходу вспомнить, как этих существ обзывали наши фэнтезисты. Но была уверена, что это транспорт остроухих гордецов. Поэтому постаралась спрятать от окружающих свой восторг. Нечего эльфам давать даже кроху преимущества. Но существа все равно были просто бесподобны! И я надеялась, что мне все-таки удастся познакомиться с ними поближе.

Вторая группа существ по моим подозрениям была пони и принадлежала гномам. Низкорослые косматые лошадки с короткими и мощными ногами мне напоминала советские грузовики в старых фильмах: не особо красивые, зато, если ухаживать, никогда не подведут. Все пони имели длинные светлые гривы и светлые подпалины на шкуре неравномерной формы. В голове вертелось, что такой окрас вроде бы называют пегим. Но за достоверность сведений я бы не поручилась.

Последней группой ездовых, как я подозревала, животных оказалась невообразимая смесь ящерицы, дракона и какого-то динозавра. Скорее всего, плотоядного. Так как одна из группы зверушек лениво повернула голову в мою сторону и зевнула. И тому, что я увидела в этой пасти, позавидовала бы и призовая пиранья.

Под дружный смех сопровождающих я испуганно шарахнулась в сторону от зубастой «лошадки». Как-то не хочется подаренный богиней второй шанс на счастье бездарно профукать в чьих-то зубах.

Ко мне посмеиваясь подошел Шарранг:

— Не бойтесь, госпожа Призванная! Завропахицелы не едят живых.

Меня передернуло от намека:

— Так себе утешение! Хотя, каким-нибудь наемным убийцам, наверное, выгодно их содержать. — Шарранг недоуменно уставился на меня, и я беспечно пояснила: — Вот заказали ему убить кого-нибудь, он заказ выполнил, а тело скормил своей лошадке. И зверушка сыта, и убийцу ни в чем обвинить не смогут. Как говорится, нет тела, нет дела.

Лицо Шарранга окаменело. Выступающая вперед челюсть с заметно выглядывающими из-под губ клыками затвердела и стала похожа на бульдожью. Глаза похолодели. Я растерялась. Что такого-то я сказала? Всего лишь пошутила по поводу предполагаемо полезных качеств их ездовых зверушек. И тут откуда-то из-за спины эльфийский голос надменно-ехидно пропел:

— Даже одно только предположение, что степные дикари могут стать благородными наемными профессионалами, смешно! Да кто ж их в приличный дом пустит-то?

Я не уловила в фразе остроухого ничего, кроме ядовитой насмешки и презрения. Но мне и этого хватило. Меня словно кто-то толкнул: я круто обернулась назад и, найдя глазами тесную группку со светлыми волосами и длинными, острыми ушами, прошипела:

— Это смотря какой смысл вкладывать в слово «приличный дом»! Если это эльфийский дом терпимости, то детям степи там действительно делать нечего! — Все взгляды скрестились на эльфах, и остроухие начали медленно багроветь. Я почти удовлетворилась такой реакцией, но в следующую секунду меня словно что-то толкнуло. И я добила платиновую банду: — А вот богиня Дара всегда будет рада детям степи. В отличие от эльфов. Не даром же меня встречают все народы. А не только остроухие блондины.

С языка рвалось слово «банда», но я в последний момент заменила его на «блондинов». Пока еще я не в том положении, чтоб так беспечно дразнить гусей.

Я отвернулась от остроухих, с чувством глубокого удовлетворения слушая, как они сокращают количество эмали на своих зубах, и нашла глазами Шарранга. Орк так и стоял поблизости от меня, и по степени окаменения напоминал памятник самому себе. Я осторожно приблизилась и дотронулась до его локтя:

— Шарранг, прости меня. Я вижу, что по незнанию чем-то тебя сильно обидела. Но я этого не хотела! Поверь! Видимо, шутки моего мира в вашем мире совершенно неуместны. Я раскаиваюсь, что так сказала.

Орк скупо кивнул и тихо добавил:

— Я понимаю, что наши законы чужды для вас, Призванная. И поэтому поясню: может быть, в глазах других рас орки и дикари. Но в Степи нет места подлости и предательству. В Степи никто не станет таить зло, а потом бить исподтишка в спину. Там попросту вызовут обидчика на дуэль. И уже Пресветлая в дуэльном круге рассудит, кто прав, а кто виноват и кровью смоет обиду.

После этого все как-то притихли, разбрелись и принялись возиться возле своих ездовых животных. Возле меня остался только Хорас и его соплеменники. Я все еще чувствовала неловкость из-за своей неудачной шутки. И потому избегала смотреть на оборотней, или, как здесь говорили, перевертышей. Мой взгляд скользил, не задерживаясь, по пышной зелени леса и густой траве на поляне, по темнеющему проходу прямо напротив меня. Не смотря на размеры, на полянке было уютно. Я бы с удовольствием тут еще немного побыла. Но мои спутники слишком явно готовились к отъезду, так что с мыслью об отдыхе в этом райском уголке пришлось распростится.

И именно в этот момент ко мне в голову одновременно пришли две разные мысли. Я вдруг сообразила, что оборотни по-прежнему стоят рядом со мной. В то время, когда другие седлают лошадей, пакуют какие-то вещи, в общем, готовятся уезжать. А во-вторых, я неожиданно поняла, что меня никто не собирается спрашивать, куда я хочу поехать в первую очередь. Если первая мысль меня ошеломила. То вторая вызвала во мне волну негодования! Они собираются сами за меня все решать? Ну уж нет! Я решительно повернулась к Хорасу:

— Хорас, а куда мы сейчас едем? И почему вы не собираетесь? Вы дальше не будете меня сопровождать?

Оборотень белозубо улыбнулся:

— Оказывается, это приятно, когда Призванная о тебе беспокоится! И нет, не волнуйтесь, мы будем с вами до тех пор, пока не прогоните. Или пока не определитесь, у кого вам больше всего нравится. — Он подмигнул мне. — А на счет того, куда сейчас едем — нам нужно покинуть как можно быстрее Священную Рощу Призыва. Верхом или в карете — это около трех часов. А вот пешком весь день займет. Да и тяжело вам будет идти пешком. — Он снова мне подмигнул. — Хотя я готов подставить вам свою спину!

Я непонимающе моргнула. Покосилась на остальных ухмыляющихся оборотней. О чем это Хорас? Неужели?..

Оборотень видимо сообразил, что я ничего не понимаю, и пояснил:

— Нас плохо принимают ездовые животные. Особенно лошади. Представьте себе, что будет чувствовать лошадь, если на нее запрыгнет волк. Это с одной стороны. А с другой — зачем нам лошадь, если есть собственные четыре лапы? Большинство из нас достаточно большие и мощные во второй ипостаси, чтобы самим служить лошадью вам. К тому же, это в удовольствие — побегать по лесу в волчьей шкуре. — Хорас широко улыбнулся, демонстрируя поистине волчий оскал: — Обычно, мы никого на себе не возим, но для вас, госпожа Призванная, лично я, Хорас Быстролапый, готов сделать исключение! Хотите прокатиться по лесу с ветерком, а не трястись в душной карете?

Предложение оказалось… неожиданно заманчивым. Я не умею ездить верхом. Но и карета особо не привлекала. Я догадывалась, что от современных автомобилей моего мира эта коробка на колесах отличалась так же, как отличается йоркширский терьер от той опасной зверюги, в которую превращается мой собеседник. А оборотень наверняка не такой высокий как лошадь, или как этот их ящероподобный завропахицел. Если упаду, то не убьюсь. А может, оборотень и упасть мне не даст? Я колебалась. Предложение оказалось сродни тому, как в пословице говорят: «И хочется, и колется, и мама не велит».

Оборотень с терпеливой улыбкой ожидал моего решения, когда за моей спиной в очередной раз раздался уже противный для меня певучий эльфийский голос, полный яда:

— А ты случайно не забыл сообщить Призванной, блохастый, о том, что вы катаете на спине только своих самок и только раз в жизни — в брачную ночь?

Осознать услышанное к моему стыду у меня получилось не сразу. Не увязывался у меня в голове веселый и обаятельный Хорас и подлый обман! Некоторое время я растерянно переводила взгляд с Хораса на эльфов и обратно, почти ожидая, что оборотень засмеется и скажет, что это глупая шутка. Но Хорас молчал.

Под все более торжествующими взглядами остроухих, на его лице проступили желваки. Челюсти сжались. И вот тогда я поняла: это правда. Хорас хотел обманом сделать меня своей женой.

Стало безумно больно. Словно мне пообещали конфетку. А вместо нее подсунули яркий, но пустой фантик. Не то, чтобы я так сильно нуждалась в конфетке, хотела ее. Но вот такая подлость больно ранила душу. И вместе с болью в душе поднялась волна злости. Да что они себе позволяют?! Я что им, игрушка? Безвольная кукла, не способная принять адекватное решение касательно своей жизни и судьбы? Неужели они думают, что я не в состоянии хоть немного подумать головой?!

Краем глаза я заметила тонкую, торжествующую ухмылочку эльфа, имя которого я вообще не могла запомнить, того, кто принимал участие в судьбе предыдущего Гласа Пресветлой. И это стало в каком-то роде спусковым крючком для меня. Развернувшись так, что мои растрепавшиеся в лесу волосы взметнулись в воздух языками огня, я неприязненно уставилась в глаза остроухому интригану:

— А вы чему радуетесь, неуважаемый эльф? — У остроухого на глазах вытянулось лицо. Куда только подевалась эльфийская сдержанность. — Думаете, я после выходки оборотней с радостью побегу в ваш лес? Ага! Уже спешу, волосы назад! — Я демонстративно откинула свои пряди за спину. — На данный момент вы — первые сзади в моем списке посещений рас и земель. Да, Хорас в моих глазах не просто упал, он рухнул ниже плинтуса. Подлости от него я не ожидала. Но и вам его падение плюсов не добавило, мсье остроухий! Так что не радуйтесь раньше времени! К вам я по-прежнему собираюсь ехать в последнюю очередь!

Я повернулась к эльфам и оборотням спиной, чувствуя, как жгут глаза подступающие слезы. У меня не было желания показывать этим мерзавцам свою слабость. А значит, нужно было куда-то спрятаться и выплакаться без посторонних глаз. Вот только у эльфов на этот счет было свое мнение:

— Ты-ы-ы… — Одновременно с змеиным шипением в мою правую руку чуть повыше локтя больно впились чужие сильные пальцы, не давая сбежать. — Грязная смертная, лишь волею случая обласканная вниманием богини! И то! Еще не обласканная! Ты пока еще не доказала, что достойна этого! До момента, когда на тебя ляжет милость Пресветлой, тебе еще нужно дожить и пройти обряд посвящения! А пока тебя богиня не слышит — ты никто! Ничтожество, которому мы из милости дарим возможность выбрать себе мужа из лучших сынов Вечного леса и проживать с ним на эльфийских землях! Так что знай свое место, человечка!

Невероятная боль от вонзившихся в тело почти до кости пальцев отрезвила меня. Слезы высохли, словно их и не было. А где-то на задворках сознания мелькнуло, что рука после эльфийских «ласк» будет даже не синяя, а черная. Ну и за каким надом, спрашивается, мне такая «милость»? Меня муж не бил и в прошлой жизни! А уж в этой точно подобного не допущу! Лучше профукать свой шанс, чем подчиняться подобной мрази!

Я выпрямилась, словно аршин проглотила, и, стараясь не показать, насколько мне больно, выразительно уставилась на калечащие меня пальцы:

— Если я настолько грязная, тогда стоит ли мараться о меня? Не боишься, что грязь с меня по рукам на тебя переберется?

Вежливое и уважительное обращение на «вы» я опустила сознательно. Хватит с меня! Если эльфы не уважают меня и считают кем-то сродни насекомому, то это снимает с меня любые обязательства! Пусть катятся на все четыре стороны!

Вот не знаю, какой реакции ожидал от меня остроухий, но от моих слов не только он, но и его спутники впали в ступор. Секунды капали. Ветер затаился где-то в кронах деревьев. Отпускать меня никто не спешил. Под тонкими, но невероятно сильными пальцами на моей коже стали проступать темные пятна — синяки. Ситуация казалась патовой. Эльфы молча пялились на меня. Но не отпускали. Я смотрела на них. И не знала как освободиться из хватки без особых потерь для здоровья. Оборотни вообще не отсвечивали. Словно промах, допущенный их вожаком, лишил их воли и голоса. В общем, случилось что-то, сродни гордиеву узлу, который и разрубил своим появлением орк Шарранг:

— Госпожа Призванная… — Орк замер, обозревая нашу скульптурную группу. А потом тихо и угрожающе поинтересовался: — А что тут происходит?

Эльфы молчали, с яростью глядя на меня. И тогда я решительно плюнула на все правила и попытки удерживать всех на равном от меня расстоянии, никого особо не выделяя:

— Шарранг! Я буду крайне признательна оркам, и вам персонально, если вы вытащите меня из хватки эльфийских лап!

Грубо, но у меня уже не осталось сил на дипломатию. Рука постепенно немела. А в душе зрело такое бешенство, что я готова была уже на все, лишь бы не видеть этот «волшебный, сказочный» мир.

Когда орк разглядел хватку эльфа на моей руке, его лицо вытянулось. До такой степени, что и без того выглядывающие из-за нижней губы клыки, словно удлинились. Шарранг не стал тратить время на дипломатию. Он просто положил свою лапищу на тонкое эльфийское запястье и сжал.

Всего спустя мгновение мерзкий эльф посинел и разжал руку, давая мне свободу. Шарранг, пристально глядя на остроухих, прорычал:

— Мириэнлиниэль, ты перешел все границы! Мы обязаны защищать и оберегать Призванную до посвящения! Если потребуется, то ценой своих жизней! А ты что творишь?

Я осторожно пошевелила пальцами, проверяя насколько пострадала рука, и с удовольствием наябедничала:

— А он обзывает меня и унижает. А также пытается доказать, что я, неблагодарная, не ценю оказанной мне чести. А я что, — я подняла глаза на орка и постаралась принять самый невинный вид, — я человек маленький, мне много не надо. Так что я решила не оскорблять высокородных эльфов присутствием своей грязной тушки.

На меня в недоумении уставились больше десятка пар глаз. Пришлось высказаться прямо:

— К эльфам добровольно я не поеду! И точка!

Лица всех присутствующих от моего заявления вытянулись. Вот только выражение глаз у всех было разное: недоумение и решимость у Шарранга, явная радость от избавления соперников у оборотней, и лютая, вымораживающая ненависть у эльфов. Я передернула плечами. Кого остроухие так ненавидят? Меня? Или другие расы? Что в том, что в том варианте для меня хорошего было мало. Но оценить точнее или обдумать ситуацию я не смогла. Подошел кто-то из людей и пригласил меня занять карету. Мы выезжали.

Из-за идиотской выходки Хораса и эльфов я не сделала самого главного: я не узнала, куда мы едем сейчас. Все эти обмолвки, что мы прибудем в какую-то деревеньку уже завтра к вечеру жизнь мне не облегчали. И трясясь в карете по лесной дороге я скрипела от досады зубами. Здорово я буду выглядеть после всех своих громких заявлений, если окажется, что едем мы прямиком к остроухим. Еще и не факт будет, что смогу вырваться от них целой, невредимой и незамужней.

Промаявшись так некоторое время, я не выдержала. Высунувшись в окошко кареты, нашла глазами гномов на низкорослых косматых пони, трусящих чуть в стороне от меня, и позвала:

— Господин Баргрун, я могу задать вам прямо сейчас один вопрос?

Гном не мешкая повернул свою лошадку к карете. Правда, от меня не укрылся его быстрый взгляд через плечо. Я покосилась в ту сторону. Эльф. Не тот мерзавец, что наставил мне синяков на руке, второй, Гарнилиниэль. Но этот остроухий тоже хмуро и пристально за мной наблюдал. Словно я была для него какой-то нелепой загадкой, которую он никак не мог разгадать.

— Чем я могу вам служить, госпожа Призванная?

Баргрун улыбался в бороду. Но глаза его оставались настороженными. Хоть и не холодными. Я мимолетно поразилась, какие мелочи я начала замечать. А ведь в прошлой жизни я никогда не могла разгадать настроение мужа. Неужели это плюшки от богини?

Смущенно улыбнувшись рыжему гному, я повинилась:

— Господин Баргрун, простите, что я вас подставляю под злость эльфов, но мне очень нужно знать. А я уже не понимаю, кому тут можно доверять…

Выражение лица рыжеволосого коротышки сразу потеплело:

— Ничего, госпожа, Призванная, эльфов я не боюсь. Они ничего не смогут сделать младшему брату подгорного короля. Как бы они ни кичились своим превосходством, но они все стоят намного ниже меня по социальной лестнице. Да и ниже Шарранга тоже. Он — старший сын вождя самого крупного племени в Степи.

У меня даже глаза округлились от услышанного. Ну ничего себе новости! Это что ж, все встречающие меня такие крупные шишки?

Наверное, все мои крамольные мысли отпечатались у меня на лице. Потому что Баргрун с легкостью их разгадал:

— Если судить по социальному положению, то я выше всех. Но об этом можно поговорить и вечером, когда остановимся на ночлег. Вы же не за этим меня звали? — И рыжебородый тонко усмехнулся в бороду.

Слишком ошеломленная услышанным, чтобы связно мыслить, я растерянно покачала головой:

— Нет, не за этим. Я хотела узнать, куда мы едем. Не к эльфам в пасть ли, случайно?

Баргрун посерьезнел и снова на мгновение оглянулся:

— Я почти уверен, что посольство остроухих будет ратовать за то, чтобы Вечный лес вы посетили первым. На сколько я знаю, каждая встреча Призванной так и заканчивалась: из Рощи Призыва встречающие ехали к эльфам, да там и оставались. К людям Призванная уже не попадала. На сколько мне известно, — Баргрун весело сверкнул глазами в мою сторону, — вы — первая человечка, совершенно невосприимчивая к чарам остроухих.

Я фыркнула в ответ:

— А там были чары? По-моему, один сплошной снобизм, замешанный на эгоизме и преувеличенной самоуверенности. Чему там было поддаваться? — Мы переглянулись и рассмеялись. — Ну а если серьезно? То куда мы все-таки едем? Вам известно?

Гном кивнул, придерживая свою лошадку:

— На данный момент мы направляемся к выходу из Рощи Призыва. Не знаю, насколько это правда, гномы впервые участвуют в этом обряде, но считается, что если не увезти вовремя Призванную на земли Ойшура, то ее мир притянет ее обратно. Вот потому мы так и торопимся.

Мне почему-то вспомнился вечер в больничной палате. Доминика и…

— Меня вряд ли притянет. — Я с трудом сглотнула вдруг ставшую вязкой слюну. — В своем мире я умерла. Но будем исходить из того, что вы правы. И что дальше? Выедем из этой Рощи, и?..

Гном снова выровнял свою лошадку, чтобы она не сворачивала с дороги и задумчиво посмотрел в даль:

— А вот дальше и начнется как раз самое интересное. Роща Призыва — это самое сердце Ойшура, она находится в самом центре нашего мира. А вот выход из нее почему-то один. Возможно, из-за того, что от сотворения миров и до сегодняшнего дня всех будущих оракулов встречали люди и эльфы… — Гном досадливо дернул себя за бороду. — Вроде как, самые похожие на Призванных расы. Хотя… Те же вампиры ничем от вас, госпожа Призванная, не отличаются. Ну разве что иногда кровь пьют.

Я невольно икнула:

— Вампиры?.. А… А почему их тут нет? И вообще, какие расы в принципе есть в вашем мире?

Я судорожно вцепилась пальцами в край дверцы кареты. Каюсь, в душе зародилась надежда, что в этом мире есть драконы. А к этой крылатой расе я всегда была неравнодушна. В голове тут же созрела мысль: если драконы тут есть — я у них обязательно погощу!

Баргрун на корню задавил мою радостную надежду:

— Да вот почти все расы, проживающие в нашем мире, и приехали вас встречать. Нет только детей Темной госпожи — вампиров и троллей. Но, по-видимому, богиня Дара не сочла нужным присоединять своих детей к чествованию Гласа сестры. Да и если с вампирами мы какие-никакие дела имеем, то с троллями договориться невозможно. Говорят, что вампиры — сосуд тьмы. Но это не так. Они достаточно цивилизованны и почти все народы ведут с ними торговые дела. А вот с троллями нет. Я не назову троллей лишенными разума. Но он у них очень примитивен. Если захотите, я вам позже расскажу подробнее, но поверьте: с троллями вы точно не захотите иметь никаких дел. Они туповатые и чересчур агрессивные. Так что в общем-то вы все расы уже и увидели. Поговаривают, что существует еще мир Демонов. Но сколько я живу, подтверждения этому не видел и не слышал. Вполне может быть, что этот мир — всего лишь страшная сказка на ночь для непослушных детишек.

В этот момент мы подъехали к такому месту дороги, где у самой обочины росли высокие и густые кусты. Баргрун отстал, объезжая препятствие. А мне пришлось спрятаться внутрь кареты, так как ветки норовили хлестнуть меня по лицу. И это дало мне возможность заметить в противоположном окошке, как о чем-то совещаются люди. На мгновение мне это показалось подозрительным: люди ко мне практически не подходили. И, как бы ни было неприятно это осознавать, вели они себя как прислуга эльфов. Этакие мальчики на побегушках. Что не могло не вызывать некоторую брезгливость: это же надо так не уважать себя, чтобы заискивать перед такими снобами как эльфы! Или, я бросила еще один взгляд в окно, но группа людей уже скрылась из виду, они имеют какие-то преференции от эльфов за такое свое поведение?

Это было похоже на правду. Мне как-то не верилось, что все Призванные до единой очаровывались исключительно остроухими. Но, если людям прилетали от эльфов какие-то плюшки, тогда они могли вполне сознательно прятаться в тени остроухой расы. Ради будущих дивидендов.

Я почувствовала себя неуютно. Не сошла ли я с ума окончательно, если мне всюду мерещатся заговоры?

К счастью или к несчастью, но в этот момент Баргрун вернулся к карете, чтобы продолжить прерванный кустами разговор:

— На чем мы с вами остановились, госпожа Призванная? Ах да! Выход из Рощи Призыва находится прямехонько напротив человеческого государства. Всего каких-то полдня пути, и вы будете у своих соплеменников. Позади и чуть левее Рощи — Вечный лес. Я там никогда не был. Но, согласно официальным картам, на Западе Ойшура Вечный лес переходит в такие же вечные болота. Они непроходимы. А за болотами находятся земли троллей. Там я тоже не бывал. Слишком опасно и выгоды никакой. А вот у ближайших соседей троллей — вампиров был, и не раз. По поручению брата, пока его дети еще малы, я веду все торговые дела с детьми Тьмы. Так мы называем вампиров. У них великолепные ментальные амулеты, скажу я вам! И вампиры же защищают остальные расы от вторжения жадных и не слишком умных троллей. Не знаю, как зубастым это удается, но они вот уже много веков удерживают троллей в границах их земель. Даа… — Гном вздохнул, потрепал свой транспорт по холке и продолжил: — Мое королевство находится на границе между вампирами и Великой Степью. Мы почти не соприкасаемся с Рощей призыва и имеем очень узкую полосу границы с вампирами. Зато граница со Степью очень велика. Нескольких дней не хватит, чтобы проехать по ней из конца в конец. Ну а между Степью и людьми расположены территории оборотней. И хоть они и очень обширны, но таким образом кольцо замыкается. И удобнее всего начать объезд с земель остроухих.

На этом нам пришлось прекратить познавательный разговор. Потому что поблизости появились лишние уши. Длинные, острые и очень нескромные уши. Бросив раздраженный взгляд на наглого эльфа, который подъехал на своем четвероногом транспорте почти вплотную к карете и Баргруну, я вернулась назад в карету и откинулась на неудобную спинку сидения. Мне было неуютно. И не только потому, что сидения в карете были так же близки к привычному мне комфорту, как и президент Америки ко мне. Меня мучило подозрение, что эльфы попытаются потихоньку увезти меня на свои земли. Не то, чтобы я совсем уж их опасалась, но в книгах фэнтези обычно описывалось столько возможностей подчинить себе строптивую девицу, что поневоле хотелось держаться от самых заинтересованных лиц подальше. То же пресловутое приворотное зелье, и мне капец! Стану влюбленной дурой, пускающей слюни и сопли на какого-то одного конкретного остроухого индивида.

Настроение испортилось окончательно. Как от такой напасти защититься, я не знала. А в том, что провокации будут, не сомневалась ни капли. Меня даже как-то не сильно успокаивало то, что на меня магией воздействовать нельзя.

— Приветствую вас, госпожа Призванная! — Журчащий, как райский ручеек, голос застал меня врасплох. Я так задумалась, что к своему стыду пропустила появление в окне кареты остроухой блондинистой головы. — Простите за вторжение, но наше знакомство началось как-то неправильно. Я уверен, вы даже имя мое не запомнили. Потому что едва я представился, как меня сразу же оттолкнули в сторону. Позвольте представиться повторно: меня зовут Найлианель.

Первым моим побуждением было так рявкнуть на блондинистого гада, чтобы он хотя бы часок позаикался от пережитого ужаса. Но ушлый эльф словно угадал мое настроение и мигом сбил с кровожадного настроя:

— Я заметил, что вам понравились наши элементали. Хотите, я вам такого подарю? Просто так! Мне ничего не нужно! И я понимаю, что после того, что сделал высокородный Мириэнлиниэль, вы к моему народу относитесь в лучшем случае с предубеждением. Поэтому, если захотите, элементаль будет вашим в качестве ничтожной части извинений, которые вам задолжал мой народ.

Желание рявкнуть на эльфа слегка притихло. Я настороженно посмотрела на остроухого. Вот неудобно же ему ехать верхом и сунув голову в окно кареты! А едет. Вот что значит нужда. Что же такого натворили эльфы в прошлом? Потому что их поведение сейчас — это обыкновенное хамство. И вот так из кожи вон лезть, чтобы заработать очки в моих глазах, никто из-за него не будет. Меня явно задабривают, поняв, что я некая уж и простушка. А значит, в прошлом произошло что-то очень серьезное. И как мне это узнать?

Эльф все ожидал от меня ответа, изогнувшись в немыслимой позе, чтобы просунуть голову в окно. Я вздохнула:

— Спасибо, вы очень любезны. Меня действительно заинтересовал ваш транспорт. Но только потому. Что в моем мире такого нет. Мне просто любопытно. Но дарить мне его не нужно. И не потому, что я злюсь на эльфов. А потому, что я понятия не имею, что меня ждет уже сегодня вечером. Не говоря про более отдаленное будущее. В таких условиях брать на себя ответственность за любое живое существо — это верх безрассудства. Ведь я не уверена, что смогу обеспечить элементалю достойное место для отдыха и пищу.

В этот момент я остро пожалела, что мне недоступна вообще никакая магия. Ведь так хорошо было бы сейчас узнать, что творится в блондинистой остроухой голове. Потому, что, выслушав мой ответ, эльф так удивился, что утратил контроль над своим телом и на очередном ухабе смачно приложился затылком о верхнюю часть рамы открытого окна кареты. А ведь до этого он умудрялся ехать, плавно покачиваясь и не задевая ее.

Найлианель совсем не по благородно-эльфийски прошипел какое-то ругательство. И, наткнувшись на мой внимательный, ожидающий взгляд, покачал головой:

— Я потрясен. Никто и никогда не отказывался от элементаля. Призванная, вы — потрясающее существо!

Я хмыкнула:

— Да я уже заметила, как вас потрясла. Так, что вы аж об дверцу ударились.

Эльф смущенно хмыкнул и потер пострадавшее место:

— Вы правы. Обычно координация меня не подводит. А по поводу того, что вы не знаете, что вас ждет, то ту все просто: сегодня вечером мы покинем Рощу Призыва. Переночуем на ее опушке, а завтра, с новыми силами двинемся в путь. Вам нужно побывать в пяти королевствах, чтобы выбрать место, где вам понравится больше всего.

Эльф был вроде бы дружелюбно настроен. И я решила попытаться, пока есть хоть крошечная возможность, вытянуть из остроухого подробности моей дальнейшей судьбы.

— А как вообще происходит выбор? Вам известно хоть что-то? — Постаравшись улыбнуться как можно более смущенно, я опустила вниз глаза, из-под ресниц наблюдая за остроухим. — Мне как-то странно даже думать о таком. Ну не буду же я в самом деле вламываться в дома добропорядочных граждан со словами «Я ваш будущий оракул! Мне нужно выбрать, где я буду жить!»

Дурацкая шутка подействовала. Эльф слегка расслабился и улыбнулся шире:

— Зря вы так к этому относитесь, госпожа Призванная. В наших хрониках описан случай. Когда Призванная, проезжая мимо одного дома у дороги, так впечатлилась цветами, оплетающими стены особняка, что захотела жить именно в этом доме. И она там и жила!

Разыгрывать изумление мне не пришлось. Я физически почувствовала, как у меня ползут брови на лоб и округляются глаза. Кажется, все же эльфы считают людей идиотами. Ну как можно поверить в то, что эльфы уступили свой дом человеку. Пришлой, пусть и избранной светлой богиней?

Но оказалось, что я не права. И права одновременно. Эльф мгновенно догадался, о чем я думаю и усмехнулся:

— Эльфы будут рады и уступить свое жилье жрице Пресветлой. Но в том случае жертвы не были нужны. Глас Пресветлой просто стала супругой сына хозяина дома. Вот и все.

Действительно. Что же это я?

Поджав губы, я все же уточнила:

— Так что, я имею право вламываться в те дома, которые мне понравятся? То есть. Я буду ездить по улицам, и заходить туда, куда захочу? Так происходит выбор?

Я специально утрировала. Но это сработало. По лицу эльфа пробежала короткая тень. Но уже через долю мгновения он снова светло и радостно мне улыбался:

— Можно и так, если вы захотите. Но обычно Призванная останавливается во дворце повелителя. В честь нее устраиваются балы и приемы, на которых Призванная и знакомится с подданными того королевства, в котором находится. Если кто-то вызовет особый интерес, то общение переносят из зала для приемов в сады, на улицы и так далее. Призванную могут пригласить в какой-то дом н чаепитие или ужин. На конную прогулку по вечному лесу…

Дальше в принципе разглагольствования эльфа можно было уже и не слушать. Самое главное уже прозвучало: меня запроторят в королевский дворец и аристократы будут передать меня с рук на руки как эстафетную палочку. Пока я не устану от этой круговерти и не сдамся, выбрав в мужья первого попавшегося. Лишь бы от меня отстали.

Собравшись с духом, я растянула губы в очередной милой улыбке:

— Вы так любезны, Найлианель! — Я усиленно захлопала ресницами, отыгрывая наивную дурочку. В прошлой жизни я такой и была. Может, и в этой прокатит? И у меня получится раздобыть ценную информацию?

Эльф польщенно мне улыбнулся. Мне даже показалось, что, если бы была возможность, он бы выпятил грудь. Ну ладно. Объект почти созрел. Попытаемся. Я набрала полную грудь воздуха и самым жалобным голосом, на который только была способна, спросила:

— Найлианель, а вы в курсе, что такого ужасного произошло с предыдущей Призванной? На что все вокруг намекают?

Эльф положил тонкую, изящную кисть на дверцу кареты и задумчиво посмотрел на меня. Словно решая, достойна ли я доверия или нет. Я даже дышать перестала, молясь про себя всем известным богам. Ответит или нет? Так ли страшны эльфы, как их рисуют, или это просто нечестная конкуренция?

Очевидно, придя к какому-то выводу, Найлианель вздохнул. Тонкие пальцы сильнее сжались на деревянной раме кареты:

— Видите ли, госпожа Призванная, Пресветлая Дара не зря сердится на своих детей. Мы провинились перед ней. И сильно. Не доглядели за будущей жрицей…