Сможешь соблазнить?

Виктория Паркер, 2014

Финн Сейнт-Джордж – знаменитый гонщик, на которого возлагают надежды спонсоры и команда, бесстрашный водитель с репутацией игрока со смертью. Но однажды эти игры закончились трагедией: при загадочных обстоятельствах погиб его друг, брат девушки, напористой и яркой Серены, к которой Финн питает самые нежные чувства. Вот только она его ненавидит, обвиняя в смерти Тома, ведь Финн даже не появился на его похоронах. Сможет ли известный Казанова спасти любовь и открыть Серене правду о событиях того страшного дня?

Глава 2

Ныряя в толпе между влюбленными парочками, наводнившими пристань, Серена не сводила глаз с названия «Экстазиа» — величественная яхта поднималась из воды, поражая свой красотой. Даже среди самых лучших кораблей в мире яхта суперкласса, принадлежащая Финну, была особенной — этакий трех этажный дворец на воде, сорок восемь метров в высоту, напоминающий обожаемые Финном семизвездочные отели Дубая.

Подходя ближе к яхте, Серена почувствовала, как теплый воздух ласкает кожу, а стук каблуков тонет в звуках медленной музыки. Поднимаясь по трапу, она услышала всплеск воды в ванне, что стояла на прогулочной палубе, за которым последовали сладострастные стоны, не оставляя никаких сомнений в том, чем там занимались. Едва не споткнувшись, она крепче ухватилась за перила.

До палубы оставалось несколько ступенек, и Серена полной грудью вдохнула соленый морской воздух, чтобы вернуть себе смелость.

Повсюду — слева, в роскошных позолоченных стульях, обитых бархатом, и справа, за ресторанными столиками, — были полуобнаженные загорелые тела. При одном взгляде на девушек она робко шагнула вперед, но никто, казалось, не заметил ее неожиданного вторжения. Парочки продолжали исступленно целоваться и ласкать друг друга, кто-то пил шампанское из высоких бокалов, доносился приглушенный радостный смех.

Негодование подтолкнуло Серену еще на несколько шагов вперед, и вдруг из ниоткуда появилась темная фигура — кто-то схватил Серену железными пальцами за запястье. Внезапная боль вырвала ее из раздумий о прошлом. Она испугалась так, как не боялась никогда в жизни.

— Ой! Отпустите! — яростно выкрикнула девушка, пытаясь высвободить руку.

Но неизвестный лишь сильнее сжимал кисть. Ужас навалился на Серену душной волной, и сознание ее поплыло куда-то в темноту…

Знакомый хрипловатый голос произнес:

— Эй, отпусти ее, ей сюда можно.

Незнакомец убрал руку так быстро, что Серена чуть не упала. Прочно встав на ноги, она потерла запястье:

— Спасибо.

— Ты в порядке, Серена?

Взгляд ее сфокусировался на симпатичном мальчишеском лице, весьма встревоженном. Это был русоволосый Джейк Морган, на которого «Скотт Лэнсин» в данный момент делала большую ставку, хотя Серене еще не довелось видеть его за рулем. Его взяли на замену Тому, и потому при каждом взгляде на парня у нее начинало щемить сердце.

— Прекрасно. С каких пор у Финна появился телохранитель?

— Они постоянно работают во время сезона, хотя и не каждый день. Главным образом во время вечеринок, когда собирается толпа.

— И где твой хозяин-распутник? — спросила она хмуро и как-то безразлично. Крупная дрожь сотрясала тело так, что пришлось обхватить себя руками.

— Не знаю точно. Я его не видел.

Но голос его дрогнул, а глаза невольно метнулись к двери, что вела в главный салон.

Ага, прекрасно: Джейк прикрывает своего патрона.

— Забудь, я сама его найду.

Серена скользнула внутрь.

Роскошь внутреннего убранства была еще более поразительна — даже слишком приторна. Ей вдруг показалось, что вся эта слащавость совсем не подходит Финну. Он приобрел яхту год назад у какого-то миллиардера и был вне себя от счастья, но с той поры прошел уже год.

Постояв несколько минут, с отвращением разглядывая ангелочков на канделябрах, Серена огляделась по сторонам и поняла, что стоит в коридоре, куда выходят несколько дверей. Как в кошмарном сне… В конце коридора, отделанного деревянными панелями на стенах, виднелась дверь, и оттуда доносились протяжные сладострастные стоны. Серена вмиг ощутила, как низ ее живота медленно наливается приятной тяжестью, а кровь начинает пульсировать в венах. Не отрывая глаз от двери, она шла к ней, точно притягиваемая магнитом. Взявшись за ручку двери, она подумала: стоит ли заходить туда, чтобы поймать этого знаменитого донжуана в объятиях очередной пассии? Она машинально приложила ухо к двери, чтобы понять, чьи голоса из-за нее доносятся. Можно было услышать шелест простыней и приглушенные движения — должно быть, тела любовников сплелись в страстном объятии. Внезапно раздался крик, полный наслаждения и даже отчаяния, — кровь прилила к щекам Серены.

Сердце тревожно стучало в груди, ведь ситуация была весьма недвусмысленной, и разоблачение могло бы оказаться очень неприятным. Но Серена, отогнав эти мысли, прислонилась горячей щекой к холодному дереву и стала слушать дальше.

Можно было понять, что невидимая незнакомка за дверью явно наслаждается процессом, — не было неловких молчаливых пауз или притворных криков восторга. Вот заговорил бархатный мужской голос, отчего Серена со смущением ощутила, как между ногами становится жарко и влажно. Но это был не Финн: его низкий голос соблазнителя, в котором так и звучал намек на секс, Серена могла бы распознать моментально. Она даже знала, откуда в его идеальном акценте выпускника Итонского колледжа появились едва заметные нотки американского говора, — это была поездка в Штаты вне сезона, когда Финн принимал участие в очень популярном автомобильном шоу.

О чем это она думает, точно одержимая им? Но это совсем не так!

— Ну что, она уже кончила? — раздался насмешливый и поддразнивающий, так хорошо знакомый ей голос.

Серена вздрогнула от неожиданности, но гордо вздернула подбородок. В тот же момент сердце ее дернулось так, что вот-вот, казалось, выпрыгнет из груди. Неловко повернувшись, она оказалась зажата между дверью и вновь пришедшим. Подняв на него глаза, Серена ощутила приступ паники — о нет, только не он!

Зажмурившись, она пожелала, чтобы это все оказалось сном.

— Добрый вечер, мисс Серафина Скотт. Решили присоединиться к вечеринке? — искренне забавляясь, спросил мужчина. — У нас третий не бывает лишним.

— Когда… — начала Серена, но тут же умолкла, поняв, что не может вздохнуть, а сердце, казалось, покинуло ее тело. — Когда ад заледенеет, тогда я присоединюсь.

Меньше чем в метре от нее, прислонившись к полированным деревянным панелям стены, стоял Финн Сейнт-Джордж, и казалось, от него исходит жар, проникающий в вены и огнем распространяющийся по телу. За что ей это испытание? После всего, что сделал этот человек, одно лишь его присутствие было для Серены невыносимо. Она его ненавидела, ненавидела!

— Смею тебя заверить, я пришла сюда не с дружеским визитом, — ядовито произнесла Серена, довольная тем, что голос ее прозвучал угрожающе. — Чтобы я добровольно пришла в этот притон разврата, нужно, чтобы ад разверзся под ногами.

Уголок его рта — под ласками этих губ женщины теряли голову и могли лишь восторженно кричать — дернулся вверх, и на щеке появилась лукавая ямочка.

— Но тем не менее ты пришла.

На миг Серена забыла, зачем пришла, полностью погрузившись в мысли о его губах.

— Серафина, я постоянно нахожу тебя в самых компрометирующих ситуациях, это восхитительно. Подслушивать под дверью, подумать только! Плохая девочка, я бы тебя наказал.

Серена порадовалась, что она не краснеет, как смущенная девчонка. Финн, совершенно не стесняясь, осматривал ее с головы до ног, точно раздевая глазами, и она отвечала ему таким же пристальным взглядом, только презрительным. Почему вообще он ведет себя с ней так странно при каждой встрече? Однажды он поставил ее на место, лишь приподняв бровь, давая понять, что она в его обществе — гадкий утенок среди лебедей.

Интересно, отчего это он так популярен у женщин? У многих есть соблазнительные ямочки на подбородке, чувственные губы, такие манящие, что перед ними невозможно устоять, и глаза цвета… Ах, ну кого она пытается обмануть? Финн Сейнт-Джордж просто неподражаем, невозможно, сногсшибательно красив — живое воплощение мужской красоты. Густые светлые волосы, короткие на затылке, спутанной челкой падают на лоб, отчего лицо становится озорным и сексуальным. Его лицо… природа просто не могла создать такие совершенные черты.

Фигура его тоже была достойна всяческих похвал. Сейчас на мужчине были пляжные шорты с низкой талией и белоснежная льняная рубашка, расстегнутая до пояса, отчего было невозможно отвести глаз от его безупречного торса. Вот только Серена, имеющая дело с машинами, прекрасно знала, что под сияющим лаком может скрываться мотор, полный изъянов.

— Что ты тут устроил, красавчик? Тебе не кажется, что пить и веселиться накануне гонки опасно даже для тебя?

— Мне же как-то нужно избавляться от остаточного адреналина после отборочных соревнований, Серафина. Конечно, если ты не предложишь мне какой-то… другой способ напрячься физически.

Почувствовав сладость в низу живота, Серена резко ответила:

— Я бы с радостью тебе врезала — думаешь, поможет?

Он снова улыбнулся. Эта улыбка была опасным оружием, заставляющим женщин падать перед ним на колени.

— Но ведь, конечно, кто-то не захочет рисковать своим хорошеньким личиком, правда? — добавила она.

Ей показалось, по лицу Финна промелькнула какая-то тень, и через мгновение он кипел от гнева. Вот это да!

Серена буквально слышала, как ее подсознание подает отчаянные сигналы тревоги: опасность, опасность, нужно убегать! Но позади была закрытая дверь. Ей вдруг захотелось кинуться на этого ненавистного человека и зарычать, точно дикий зверь.

Ногти ее впились в ладони, до того сильно она сжала кулаки. Но прошел миг, и губы Финна изогнулись в улыбке, точно Серена удачно пошутила. Отец снова оказался прав, говоря, что в этом малом есть нечто темное. А может, это галлюцинации от переизбытка феромонов?

— Если ты не возражаешь, — лениво протянул Финн, — я бы предпочел оставить мое лицо в покое. В конце концов, не хочется отпугивать девушек синяками.

— Можно подумать, тебе мало девушек! По-моему, на сегодня с тебя уже хватит.

И верно, он выглядел весьма довольным жизнью — и соблазнительным. Влажные волосы, аромат мятного лосьона, — видимо, он только что из душа.

— Напротив, — возразил Финн, — я как раз собираюсь начать вечер и намерен хорошенько подвигаться.

От отвращения Серена даже повысила голос:

— Ах, ну да, это же твое пристрастие — ложиться в кровать с молодыми актрисульками, или кто там сейчас на пике популярности. Ах, еще есть королевы трассы. Можешь делать что хочешь, но я на всякий случай напомню: пировать накануне серьезной гонки по самой опасной трассе весьма рискованно и неблагоразумно.

Финн вздохнул:

— Кто назвал благоразумие добродетелью? Даже звучит скучно, ты не находишь?

— Нет, и думаю, наши спонсоры со мной согласятся. — Она провела ладонью по лбу, чтобы унять разболевшуюся голову. — Клянусь, если ты не соберешься ради команды, я устрою тебе такую жизнь, что ты пожалеешь о том, что вообще родился.

— Знаешь, я тебе охотно верю.

— Вот и прекрасно.

Финн провел большим пальцем по губам от уголка рта к середине.

— Тогда если ты пришла не за сладкими объятиями, то зачем, красотка?

Его голос, низкий и обволакивающий, кружил голову, точно коньяк хорошей выдержки, и Серена едва не покачнулась. Их глаза на миг встретились, и по позвоночнику ее пробежала горячая дрожь.

Как он ее назвал — «красотка»?

— Не играй со мной, Финн. Я не в настроении. Лучше выгони всех гостей и соберись с мыслями. Как ты вообще смеешь веселиться и рисковать своей командой, пока все вокруг тебя жалеют и беспокоятся о твоем душевном состоянии?

— Ты прекрасно знаешь, что мне не нужно сочувствовать. Что такое душевное состояние по сравнению с куда более приятными ощущениями, которые я предпочитаю испытывать как можно чаще?

Серена передернулась, чувствуя, как подступает ярость и взрыв неминуем.

— И это говорит тот, кто утром испортил мотор, — кстати, очень глупый поступок. Может, все-таки соберешься и начнешь предпринимать хоть какие-то шаги, чтобы спасти ситуацию? Ты ведешь себя как полный осел, да еще и пьешь.

Финн укоряюще покачал головой:

— Я не пил.

— Клянешься?

Он приложил палец к накачанной груди:

— Вот тебе крест.

И тут время, казалось, остановилось — нахлынули воспоминания, спровоцированные этой фразой о двух играющих детях — о ней и брате. «Вот тебе крест!» — кричит один. «Ну-ну, пока поверю», — отвечает второй. Дети — это она и ее брат.

Том.

Нет, нужно сказать отцу, что он обратился не по адресу. Она не сможет ничего сделать с Финном. Тело буквально разрывало на части, ураган противоречивых эмоций пронесся внутри, и ни одна не уступала по силе остальным. А еще откуда-то взялось дикое желание, набирающее силу, точно буря. Как вообще подобное возможно? Это несправедливо!

За все эти восемь месяцев Финн не раз представлял себе встречу с Серафиной Скотт, но и помыслить не мог, что увидит ее у двери, подслушивающей кого-то во время занятий сексом.

Он мигом понял, как можно обыграть эту нелепую ситуацию, но замешкался, глядя на нежный изгиб ее талии. В мозгу замелькали бесчисленные варианты.

Извиниться? Нет, не сейчас — неподходящие место и время. Крепко ее обнять? На миг Финн почувствовал в Серене некую уязвимость, готовность поддаться. Нет, слишком рискованно. Стоит лишь подойти к прекрасному пламени, и можно сгореть заживо.

Разыграть из себя английского джентльмена? Он, кстати, весьма неплохо способен на эту роль, несмотря на заслуженную репутацию донжуана. Он вообще может быть кем угодно, лишь бы дама была довольна. Вот только собой быть не получается. Но если он станет притворяться сейчас, Серена насторожится. Финн был дамским угодником и гулякой, но не глупцом. Скоро она начнет задавать вопросы о смерти брата, и нужно приложить все усилия, чтобы эти слова никогда не сорвались с ее пухлых малиновых губ, от которых невозможно оторвать глаз. О, он многое отдал бы, чтобы прикоснуться к ним губами, чтобы целовать их.

Но это мечты о невозможном.

В конце концов он решил поддразнить ее. Обычно такая тактика помогала — девушка вспыхивала, бросалась в бой и в итоге разражалась очаровательно-гневной тирадой, после чего уходила, ненавидя его сильнее, чем прежде. Финн понимал, что так будет разумнее всего, хотя вся его сущность восставала против такого поворота. Но в конце концов победил разум. Если бы в мире все было по справедливости, подумал он, сейчас бы под землей лежал не тот невинный мальчик, постоянно видевший в старшем друге героя, а он сам. Какая ирония судьбы! Но смерть, казалось, избегала его, сколько бы раз он ни смотрел в лицо опасности и сколько бы машин ни разбил. Он по-прежнему оставался Финном Сейнт-Джорджем — восхитительным, бесстрашным, неповторимым гонщиком.

Дверь с тихим щелчком отворилась, и вышла роскошная блондинка в бикини. Проведя длинным ногтем с тщательно сделанным маникюром по его руке, она пошла по коридору, покачивая роскошными бедрами. Кажется, какая-то звезда очередного сериала.

Странным было то, что смотрел он в одном направлении, а вот мысли, желания, импульсы были направлены совсем в другую сторону — к Серафине. Похоже, ее присутствие является самым лучшим условием для пробуждения его сексуальных интересов.

— Одна из твоих цыпочек? — насмешливо спросила Серена своим чудесным, ласкающим слух низким голосом.

— Не думаю, что мне выпадало счастье встречаться с ней раньше, — произнес Финн, поворачиваясь к Серене. Облизнув губы, он добавил: — Пока.

Встретив ее презрительный взгляд, Финн пожал плечами, как бы давая понять, что он своего упускать не намерен и не считает это преступлением, — в конце концов, женщины бросались в его объятия с тех самых пор, когда он был подростком. Что за мужчина отказывает женщине, если она его хочет?

— Ты вообще можешь думать головой, а не тем местом, что у тебя между ног?

Финн сделал вид, что размышляет, а затем улыбнулся:

— Могу. Если ты предложишь мне вознаграждение.

— Ты эгоистичный подонок — ты это знаешь? — закричала Серена. — Да на твоем месте любой бы попытался сконцентрироваться на том, что будет хорошо для команды — после того, как мы потеряли Тома. Вернее, после того, как ты отнял его у нас!

«Первый удар, — подумал Финн. — Нанесенный в цель».

— Но нет, конечно же ты — непобедимый и совершенный Финн Сейнт-Джордж. Можешь думать только о себе и о том, что бы еще выкинуть. А ведь ты сейчас с трудом способен удержать машину горизонтально!

— Хоть в горизонтальной позе мне нравится больше, смею заметить, она не единственно возможная.

Серена застонала:

— Ты вообще можешь думать серьезно? В прошлом месяце ты разбил машину ценой в несколько миллионов фунтов, и я сомневаюсь, что ее можно починить.

Финн провел ладонью по небритой челюсти.

— Не повезло, — протянул он. — Согласен.

— Неужели для тебя нет ничего важного?

— Есть. Просто мне скучно видеть во всем лишь серьезное — я из тех, кто считает, что стакан наполовину полон.

— Если ты не начнешь выигрывать в гонках, твой стакан, боюсь, совсем опустеет.

Что ж, она права, но сделать это непросто: в последнее время ему становится все труднее спокойно спать из-за воспоминаний, заполняющих каждую свободную минуту. И если раньше еще можно было как-то иногда отгонять их, сидя за рулем машины, то в последнее время даже в такие моменты Финн чувствовал себя так, будто не принадлежит сам себе. Он не мог контролировать ни свое тело, ни разум.

— Не беспокойся, малышка, команда в надежных руках.

— И впрямь, почему бы мне не расслабиться? — воскликнула девушка. — Ах, кажется, знаю: в последнее время все, к чему ты прикасаешься, разрушается.

«Удар номер два», — подумал Финн, чувствуя, как снова оборвалось сердце. Но он попытался сопротивляться:

— Ты должна мне верить, крошка.

Серена усмехнулась:

— Ну да, когда рак на горе свистнет. Я как-то всегда считала, что первый шаг к доверию — это когда ты расположен к человеку.

Финн широко улыбнулся.

Ну наконец-то хоть кто-то открыто его презирает, не боясь сказать правды, в отличие от тех, кто делает вид, что не замечает ошибку за ошибкой и лживо повторяет, что несчастный случай — не его вина. Именно так ведет себя Майкл Скотт. Но Финн не слепой и прекрасно видит неприкрытую тоску в глазах отца Серены. Их просто связывает многомиллионный контракт и команда, которую нельзя лишать гонщика.

После многих лет бесконечных путешествий с лучшими командами мира Финн все не мог найти свое место, постоянно меняя страны и города. Но на «Скотт Лэнсин» он делал серьезную ставку, надеясь, что уж здесь-то задержится. Эта команда была похожа на семью, а не на механизм зарабатывания денег, здесь его уважали, и он платил тем же. Вряд ли что-то получится, но он приложит все усилия, чтобы выиграть, чего бы это ни стоило.

Главное, чтобы Серена держалась подальше от него.

— Сделай мне одолжение, не называй меня крошкой. Это предполагает некую степень близости, а я скорее умру, чем соглашусь на это.

Финн не понимал, почему она так против близости, — она ведь хотела его, о да, это было видно по ее глазам, — а глаза у нее были удивительные. Точно безмятежные озера в пасмурный день, какого-то спокойного, глубокого серого цвета со вкраплениями зеленовато-желтого, точно предупреждали: в этой женщине нет однозначности. И все это в обрамлении прекрасных длинных ресниц. Они интриговали его, манили своей нераскрытой глубиной и в то же время обещали покой и умиротворение.

От одного взгляда на ее волосы его бросало в дрожь, и желание будоражило кровь, точно наркотик. Эта непокорная грива роскошного рыжего цвета казалась буйным пламенем, словно свидетельствовала, что девушка всю жизнь бросает вызов всему, что ее окружает. Она — борец.

Финн окинул гибкое, стройное тело Серены долгим взглядом, стараясь не упустить ни малейшей детали. Тяжелые байкерские ботинки слишком часто становились причиной его внезапного возбуждения, обтягивающие джинсы и зеленая футболка со словами «Все прекрасно под капюшоном» на груди.

О да, эта девушка — лакомый кусочек.

Было забавно видеть, как она всеми силами старается быть не похожей на тех женщин, что ее окружают, точно ее тошнит от силиконовых красоток в откровенных нарядах с подправленными ботоксом губами. Серена явно делала вид, что не принадлежит к слабому полу. Но тем не менее смотреть на нее было опасно для мужчины, ведь она, даже не стремясь к совершенству, была слишком красива. К сожалению, для Финна ситуация усложнялась тем, что к этой девушке он не мог позволить себе даже прикоснуться.

Дело было не только в том, что она была дочерью его шефа. И даже не в том, что за ее внешней неприступностью скрывался огромный потенциал страсти. Однажды он дал слово ее брату — и намерен был его сдержать любой ценой. В памяти всплыл его диалог с Томом:

— Если я не выберусь отсюда живым, Финн, пообещай мне кое-что.

— Не говори так, парень, я вытащу нас обоих.

— Что бы ни произошло, не рассказывай Серене об этом месте. Ей и так нелегко придется, а она наверняка начнет искать правду. Ты не должен ее расстраивать. Пообещай…

Закрыв на миг глаза, он приказал себе не думать о ее притягательности. Некогда она была полновата, но сейчас сильно похудела и изменилась — гнев и печаль наложили на ее лицо печать отчаяния, но странным образом оно стало лишь прекраснее. Однако красота эта была безжизненной, точно горе вытянуло из нее все силы, оставив лишь пустую оболочку.

И в этом лишь его вина. Гибель Тома Скотта на его совести.

Задумавшись, Финн не услышал ее последних слов и слишком поздно понял, что девушка смотрит на него и ожидает ответа.

Решив сменить тему, он задал вопрос:

— Как Лондон?

— Там холодно.

— Работа?

— Прекрасно, спасибо, что спросил, — ответила она, невинно улыбаясь, так что Финн даже не понял, какая опасность ему угрожает. — Так почему ты не приехал на похороны Тома?

Желудок его сделал сальто.

— Был болен.

Нужно срочно поменять тему, подумал он и спросил:

— Как твоя работа над машиной?

— Прекрасно. Чем ты был болен?

— Это скучная история. Так пилот закончен?

— Может быть, и закончен. Так ты знал, что Том не умеет плавать?

Черт.

— Нет.

«Тогда не знал», — мысленно закончил Финн и произнес:

— А ты пока останешься здесь?

— Вполне вероятно.

Черт. Это уже угроза его шаткому подобию спокойствия.

— Мне кажется, тебе стоит отдохнуть, — предложил он. — Взять отпуск.

Девушка с подозрением посмотрела на него:

— Да неужели?

— Да, например, совершить круиз по Карибскому морю. Солнце, море и секс никому вреда не приносили. Расслабишься.

Серена приподняла тонкую бровь:

— Не предполагала даже, что ты так обо мне заботишься.

— Ты многого обо мне не знаешь.

— Забавно, я подумала о том же.

— Я лишь хотел сказать, что тебе не помешает отпуск.

— То есть я плохо выгляжу?

— Ну, я бы сказал, ты похудела.

Для большинства женщин это было бы самым лучшим комплиментом, но мисс Скотт никогда не походила на других. И точно, она вмиг ощетинилась.

— Решил отомстить мне, Финн? Я бы тебе этого не советовала. Ты покрыл себя таким слоем грязи, что я постоянно буду оказываться на вершине.

— На вершине? М-м-м… вот на это я бы с радостью посмотрел.

В первый раз в жизни Финн рисковал потерять голову, споря с Сереной.

— Я напоминаю, что не принадлежу к твоим фанаткам, так что сделай одолжение, заткнись. Если тебе хочется меня смутить, придется придумать что-то более стоящее, чем изображать интерес и бросать томные взгляды.

— Но так забавно смотреть, как ты выпускаешь колючки.

— Ветреные сердцееды никогда не вызывали у меня положительных эмоций.

— О, а вот в этом я не уверен.

В такие моменты, как сейчас, охваченная яростью, Серена была красива. Наверное, поэтому Финн так любил эти словесные поединки с ней. В этой дуэли между ними буквально летели искры.

Она прерывисто дышала, и грудь ее туго натягивала футболку. Финну безумно хотелось просунуть пальцы под ткань, чтобы ощутить мягкую плоть. Хотелось зажать сосок между губами и ощутить его на вкус.

От подобных мыслей он почувствовал, как жар подбирается к его ногам и поднимается все выше и выше… И тут она скрестила руки на груди, и он увидел ярко-красные пятна на ее тонком запястье.

— Что это? — наклонившись, чтобы получше разглядеть, спросил Финн. — Что такое?

— Подарочек от твоего телохранителя.

— Позволь взглянуть.

— Нет!

Она спрятала запястья, взглянув на него, точно на ненормального.

— Ну же, не будь девчонкой, тебе это не идет.

— Знаешь, за все время, что я здесь, впервые слышу дельные слова из твоих уст.

Стараясь мягко высвободить ее ладони, Финн задел костяшками пальцев мягкую грудь. О боже. Ему стало еще жарче.

О нет, только не это — надо же было случиться такому, что в первый раз за долгое время, почти год, его член встал — именно в присутствии этой женщины. Финн не знал, что делать, но тут заметил еще более темные синяки на запястьях Серены, и внезапная ярость охватила его вместе с воспоминаниями о других запястьях, искалеченных и окровавленных.

— Финн? — выдохнула она. — Что это с тобой?

Он заботливо и нежно провел пальцами по ее рукам.

— Я…

«Мне жаль, что он тебя обидел. Я заставлю его за это заплатить. Клянусь».

— Финн? — переспросила девушка.

Склонив голову, она нахмурилась и стала еще милее, чем была.

Серафина Скотт не была красавицей, ее нельзя было назвать нежной английской розой, нет. Это был скорее дикий цветок, привлекающий глаз своей буйной яркостью. Крепкий и выносливый, способный пережить бурю и подняться еще более прекрасным после. И цветок этот был явно послан ему в испытание.

Как же ему хотелось получить возможность рассказать всем правду, чтобы все знали, что на самом деле произошло в Сингапуре. Но расследование продолжалось, и Финну все чаще казалось, что предстоит еще не одна встреча с врагом. Слишком много людей было на свободе. Так что нужно терпеть.

По какой-то непонятной причине Финн не мог отпустить руки Серены и заметил, что они дрожат. Держа девушку за запястье, он потянулся к ее волосам удивительного темно-красного оттенка, напоминающего ему о спелых вишнях. Сколько он уже старается держаться от нее на расстоянии и не поддаваться соблазну? Кажется, целую вечность.

— Финн, — резко произнесла она. — Отпусти меня сейчас же.

Слова доносились до него будто на расстоянии, но можно было уловить в ее приказе некую неуверенность. Тут он потерял контроль над собой. Намотав на палец выбившийся локон, он почувствовал шелковистую мягкость и понял, что пропал, пожар вот-вот вспыхнет.

Не обращая внимания на сердитый взгляд, Финн взял в ладонь густую волну волос и, закручивая, потянул на себя.

— Финн!

Серена ненавидела фамильярное обращение. После того раза, когда он случайно и вполне невинно к ней прикоснулся, она избегала его целых четыре года. Умная девочка. Не раз Финн видел, как она обнимает отца, и ни разу не застал ее с любовником. И причина была вовсе не в том, что ею не интересовались. Каждый парень в команде хотел ее, хотя далеко не все могли в этом признаться. Джейк Морган был особенно неравнодушен к девушке. Но почему-то все держались на почтительном расстоянии. Может быть, Майк предупредил их, чтобы не смели и помышлять о его дочери?