С любовью, Солт&Лейк

Виктория Ом, 2020

На закрытую военную базу, где я работала штатным врачом, доставили двух задержанных агентов «Фалькорп». Сложно было скрыть, что один из них заинтересовал меня как мужчина, в то время второго хотелось прибить чем-нибудь потяжелее… Но что-то пошло не так. Содержит нецензурную брань.

Глава 4. Секрет Солта и Лейка

Звонкий звук ворвался в сон. Раздражение проснулось вперёд меня.

— Страут, — произнесла после нажатия на «Ответить», не успев поднести смартфон к уху.

— Линда, прости, что разбудил. Но ты нужна в сером корпусе. — Не сразу узнала голос капитана Барнса.

— Хм… Хорошо. Через десять минут буду. — Услышав в ответ «Окей», нажала на «Завершить звонок» и направилась в ванную.

Быстро умылась, сменила блузку. Задержалась на кухне, чтобы попить воды. И вышла из дому, захлопнув за собой дверь на замок. Забежала в научный корпус и прихватила сумку первой помощи из медицинского блока.

Барнс встретил меня на подходе к серому корпусу. Вид у него был встревоженный.

— Что случилось? — передалось мне беспокойство. В уме тут же набросала несколько вариантов ответов, и везде главными дебоширами выступали новоприбывшие, которые умудрились напасть на охраняющих их солдат, нанеся тем травмы.

— Один из задержанных отключился. Мы не знаем, что с ним делать.

— Хорошо, что меня хоть позвали. — Я была на роли сотрудника службы «911»: первичный осмотр и рекомендации — это ко мне.

— Ты как? Выспалась? — тихо поинтересовался Джонатан, пропуская меня в здание.

— Да. Пять часов — более чем достаточно, — сдержанно улыбнулась, почувствовав мягкое тепло, разливающееся в груди, от мысли, что капитан переживает за меня. Вот бы во время интернатуры руководство больницы также заботилось о «свежей крови». Но благодаря тяжёлым условиям в приёмном отделении, я научилась засыпать быстро и высыпаться за три-четыре часа.

— Расскажи, что случилось, — попросила я, пока мы шли по коридору.

— Сам не понял, — растерянно признался Барнс. — Я пытался допросить его, а он просто отключился.

— Вы его били? — спросила, не удержав гневных ноток.

— Нет. Тот раз я не сдержался, — признался он, остановившись и придержав меня за локоть. — Прости. Но я не хотел, чтобы он вел себя подобным образом с тобой, — прошептал он, покосившись в сторону парней, охранявших вход в комнату, куда мы, судя по всему, и направлялись.

— Я понимаю. Но если ты переутомился, рекомендую выпросить у майора выходной и как следует отдохнуть.

— Благодарю за рекомендации, если я почувствую переутомление, обязательно воспользуюсь вашими рекомендациями, мисс Страут, — голос звенел от напряжения и обиды. Теперь я знаю, что капитан Барнс не любит, когда ему указывают что делать. Власть почти всегда портит людей.

Я промолчала, взглядом выразив своё мнение ярче любых слов. Джонатан отпустил мою руку и пошёл вперёд. Мы зашли в комнату. Внутри дежурило еще двое солдат.

На софе у стены лежал Рыжий. Его руки были скованы.

Поставив сумку первой помощи на пол, возле софы. Проверила пульс, пульс и реакцию зрачков — результат обеспокоил еще больше. Я проверила голову на возможные гематомы — чисто.

— Он точно не получал никаких травм?

— Только психологическую, — Барнс будто пошутил, сдавленно хмыкнув под нос. — Он жаловался на условия в изоляторе.

— Какие там условия?

— Четыре стены, пол и потолок.

Мне нечего было ответил на такое.

— Что-нибудь пить, есть давали ему? — Достала из сумки тонометр и стала прилаживать его на руку Рыжего.

— Нет. Обещали накормить и напоить, если расскажет, как было дело вчерашним вечером и всё про «Фалькорп».

— Он жаловался на боли?

— Нет. Только на неподходящие условия содержания.

— Ну что я могу сказать, — сняв манжету тонометра с Солта, — давление низкое, пульс слабый. Анализы его были в порядке, надо сделать УЗИ сердца и, на всякий случай, МРТ мозга, — говоря это, согнула ноги Рыжего, чтобы кровь лучше поступала к голове.

— Предлагаешь его перевезти в медблог? — задал глупый вопрос Барнс.

— Перевозить оборудование сюда — нецелесообразно, к тому же, аппарат МРТ ты так просто не перевезёшь. Быстрее будет пациента доставить в научный корпус.

Под конвоем всё же перевезли Солта в медблок. Оставив с ним солдат, Джонатан ушёл, попросив доложить итог обследований.

УЗИ показало вполне здоровое сердце. Но больше всего моё внимание привлекла единственная татуировка на теле Рыжего: на левой груди красовалось блёклая цифра «восемьсот пятьдесят пять». На первичном осмотре его никто не просил снять футболку, а тут пришлось её разрезать, чтобы провести обследование. А один из сотрудников научного отдела, тот что рассказал про появления подопытного «Фалькорп», упомянул, что в лабораториях этих несчастных нумеровали. У заполученного подопытного был номер «десять тридцать», а значит до него были и другие. И этот Рыжий, выходило, один из них.

Неужели, В «Фалькорп» сначала проводят над ними опыты, создавая идеальных агентов, а потом заставляют работать на себя.

Надо будет проверить второго на наличие номера.

Ребята помогли доставить каталку с Солтом в комнату с МРТ. Они любезно перетащили парня на аппаратный стол. Я зафиксировала ремни, чтобы тот не дёрнулся, если очнётся.

— Наручники с него сними, и вам придётся выйти или избавиться от всех металлических предметов, рации и телефона, — предупредила я их.

В итоге ребята решили, что двое будут охранять входы выходы из комнаты с МРТ и рубки, где я буду проводить исследование Солт. Двое солдатиков остались со мной, чтобы через окно и видеонаблюдение наблюдать за состоянием задержанного и отреагировать, если тот очнётся и предпримет попытку бегства или чего похуже.

Долго искать проблему не пришлось: во-первых, её не было, а во-вторых, обнаружилось нечто другое.

Я набрала номер Ларсена. Его назначили старшим в научном отделе. Ещё тот зануда. Первую неделю он он приходил ко мне в кабинет каждый день по всякой ерунде и требованием замерить ему температуру, давление и пульс. Хотела просить майора Монгомери, чтобы он провёл разъяснительную беседу с начальником научного отдела, но Барнс отвадил его вперед моего обращения.

— Ларсен, это Линда. Скажи, пожалуйста, Сэм говорил, что у вашего подопытного в голове нашли что-то.

«Это засекреченная информация, и Сэм не должен был её разглашать», — недовольно ответил тот.

— Значит, правда нашли? — настаивала я, отключит МРТ.

«Мне не когда с тобой болтать, надо вынести выговор подчинённым», — пробурчал Ларсен и отключил связь.

Тогда я набрала Джонатана.

«Уже узнала, что с ним?» — голос его прозвучал удивлённо и радостно.

— Нет. Но я нашла нечто интересное. И могу с уверенностью на все сто процентов сказать, что ваши задержанные далеко не обычные агенты или наёмники.

«Скоро буду», — бросил Барнс и тоже отключил связь.

Я попросила конвой помочь мне переместить Солта в медблок, в комнату для пациентов. Она пустовала. За три недели моей работы здесь в неё лежало всего три солдата: один с вывихом и два после драки после празднования чьего-то дня рождения. А так, в целом, живущие и работающие в городке люди были осмотрительны и осторожны.

Один из солдатов приковал руки Рыжего к прикроватным поручням. Другие оборудовали себе место для наблюдений, перетащив стол со стульями из ближайшей свободной комнаты.

Когда пришёл Джонатан, мы с ним уединились за занавеской у кровати Солта. Первым делом я указала на номерной знак на груди мужчины.

— Это всё, ради чего ты меня побеспокоила? — скептически отреагировал он.

— Я делала МРТ. — Протянула ему распечатанную картинку. — Видишь это затемнение? Не удивлюсь, если оно идентичны тому,что парни из научного нашли у спасённого подопытного.

Джонатан вопросительно посмотрел на меня.

— Эти агенты тоже подопытные, — шёпотом сказала я, еле сдерживаясь, чтобы не закричать от радости своего открытия. Я согласилась на эту работу из-за призрачного шанса узнать, что же на деле делает «Фалькорп». Я, как работник медицины, часто сталкивалась с их торговыми представителями и использовала в работе препараты с их многочисленных фабрик. И не всегда была довольно работой медикаментов. «Фалькорп» даже обвинили в негласных опытах над людьми, которые соглашались стать фокус-группой для новых их разработок.

— Ты с Ларсеном связывалась?

— Да. Но он отказался говорить мне засекреченную информацию. Я, между прочим, спазм заработала, подписывая отказы о разглашения и прочие бумажки по секретности.

— Я с ним переговорю. И да, — вспомнил он прежде, чем ушёл, — тебе придётся еще кипу бумаги подписать, если Ларсен подтвердит твой вывод, — «обрадовал» Барнс.

Я задумалась, оставшись скрытой от охраны занавеской. Что-то коснулось моего бедра, я вздрогнула и обернулась, встретившись взглядом с довольным взглядом Рыжего.

— Не кричи, — повелительно шепнул тот, остановив мой порыв позвать охрану.