Как я прогуляла урок некромантии

Виктория Миш, 2023

Однажды терпение ведьмочки Геллы лопнуло. Три двойки по некромантии! Этот гадкий магистр Формблю определенно настроен отчислить ее из-за неуспеваемости.Но Гелла не сдается. Она решает сотворить такое… такое! Чтобы магистр сразу поставил ей пять и перестал стращать своими черными глазами.А прогулять урок – не так уж и страшно на первом курсе. Не правда ли?

Глава 8

Пока я лежала на земле и пыталась сообразить, все ли кости целы и как лучше подняться — через бок или всё-таки сначала упасть на колени, а потом потихоньку встать, внезапно услышала грозный голос магистра Формблю:

— И так будет с каждым, кто посмеет прогулять урок некромантии! — заявил он.

То есть, он специально выбросил меня в портал, чтобы неповадно было?!

А сам он остался стоять где-то за моей спиной. Неуютное место. Чувствую себя жалкой и беззащитной, когда не вижу, что происходит сзади.

Надо срочно вставать!

…Кстати, а где мы? Куда он меня перебросил?

Приглядевшись к каменистому склону, расстилавшемуся передо мной, я подумала, что, кажется, уже видела это место. Один раз нас приводили сюда на практическое занятие. Позади меня должна быть круглая полянка.

…Не успев окончательно очухаться, я почувствовала неприятный укол в области лопаток.

— Она живая вообще? — без всякого сочувствия произнес мужской голос.

— Не тыкай ее палкой. Вдруг живая! Не отмоешься потом. Ведьмы такие злобные! — посоветовал женский.

— А тыкать меня палкой, как какое-нибудь чудовище — по-вашему, верх дружелюбия? — прокряхтела я, всё-таки решив рухнуть сначала на колени.

Ничего страшного, что это выглядит унизительно. Сегодня я уже унизила себя сотни раз. Потерплю еще разок перед одногруппниками. А потом при случае обязательно припомню им это и отомщу.

Мы, ведьмы, и вправду не прощаем грубости.

Колени саднило ужасно. Еще бы, при приземлении я порвала свои брюки. Лицо горело так, будто я переборщила с ядом саламандры и вместо удаления прыщей решила снять верхний слой кожи. Один раз так и было, правда, я не смогла оценить всю прелесть ощущений изнутри, ведь мазь продала деревенской девушке. Но как она расписывала свои ощущения! На всю жизнь запомнила.

И ведь помогло! Помолодела она лет на пять и удачно вышла замуж во второй раз.

— А ты что, не чудище, что ли? Гы-гы-гы! — стебался мужской голос.

Медленно обернувшись к группе несчастных, кому богиней судьбы предначертано было учиться со мной и принять от меня наказание за свою бестактность и самомнение, я широко усмехнулась.

Ребята ахнули. А я сделала шаг вперед и грозно рыкнула:

— Бу!

Газель и Нинель в панике завизжали. Они были магичками и непривычными к темной стороне жизни. А ведь учились на знахарей. И — никакой выдержки. Сколько им крови, ужасов и оживших скелетов предстоит увидеть! Могли бы и промолчать.

Парни, коих в нашей группе было большинство, просто брезгливо морщились.

Гордей откинул палку в сторону. И вызывающе усмехнулся. Ну да, конечно. Он ведь тоже из ордена Мстящих. С такими не связываются. Гад он и есть гад, даже если в документах написано, что человек обыкновенный.

Филигар, наш староста и тот еще зануда, единственный смотрел на меня с жалостью. Ему не нравилось всё, что я делаю. И не нравилось никогда. Даже если дело касалось вопроса, как держать вилку правильно или что заказывать на ужин. На всё и всегда у него было свое собственное мнение!

Диндон презрительно кривил губы потому, что на кладбище я отправилась без него. Хотя он и застукал меня за разговором с Чешем и набивался в товарищи. Но я отказалась. Во-первых, у него по некромантии три, почти всегда три, пусть даже и с километровым минусом. Зачем же ему прогуливать и привлекать внимание магистра?

Иногда я даже завидовала Диндону.

Если представить, что магистр Формблю хоть к кому-то относится по — человечески и с сочувствием, периодически выдавая сентенции: «ох, бедняжка, он родился бестолковым, ну что теперь с него спрашивать?», так это точно — наш Диндон. Ведь ни разу он не отправлял его на отработки по четвергам. Ни разу не отправлял на пересдачу и вообще большую часть занятий делал вид, что его не существует.

Во-вторых, я понимала, что лишние свидетели мне ни к чему. В общем, я резко и решительно отказала парню.

Да, я испортила с ним отношения. Ну, а что было делать? Я честно и откровенно сказала своему единственному другу в Академии Гладостей, что ни за что не пойду на дело с парнем по имени Диндон. Это же стопроцентный провал всего замысла! Несерьезно как-то.

К тому же он будет звенеть всю дорогу и отвлекать меня. Ведь не зря родители назвали его таким странным именем. Парень и вправду не всегда знал, когда лучше помолчать. Когда стоит заткнуться и положить язык в карман.

На позапрошлом занятии я ему так и сказала: «Быстро засовывай язык висельника в карман, пока Формблю не увидел… Как зачем? Ты что, забыл, что нам в домашке задали? Да, нам нужен этот язык. Что значит, не хочешь воровать?.. Мы позаимствуем. На время. Остатки вернем в баночке!..»

В общем, остались мы без языка. И без возможности дослушать лекцию. А на следующей контрольной, естественно, мы завалились на теоретических вопросах. Формблю их как раз рассказывал после того, как выгнал нас с урока. Диндону, впрочем, поставили три. А мне — два.

Как всегда два!

— Ну ты и страшилище! — сказал Алехандро. Наш красавчик с черными как смоль волосами и яркими выразительными голубыми глазами. Смазливый, конечно. Но он не шел ни в какое сравнение с зловещей красотой Формблю. Не был таким величественным и пугающим, таким сильным, и в то же время…

Блин, опять я не о том думаю!

…Представляю, какой у меня зрелищный вид!

— Гелла, вставай!

Филигар первым опомнился и подал мне руку. Я с благодарностью взглянула на старосту. Всё-таки что-то хорошее в нём было. Он не чурался широких жестов и часто помогал нам в учебе бескорыстно. В отличие от Алехандро — тот каждый раз выставлял такую цену за возможность списать конспект или получить ответ на вопрос, что волосы становились дыбом.

Сто фортинов за вопрос. Сто фортинов за готовое решение упражнения. Да у меня всего на жизнь оставалось сто пятьдесят фортинов!

Девчонки из нашей группы меня обычно игнорировали. Поэтому единственный вариант что либо списать или уточнить — обратиться к парням.

Иногда я спрашивала Диндона, всё-таки он мой друг. Но Диндон сам не всегда понимал тему. Долго корпел над ней, брал дополнительную литературу в библиотеке. В общем, когда до него доходило, что именно нужно сделать в задании и как работает то или иное заклинание, мы уже проходили другую тему.

Неудивительно, что из всей группы самыми отстающими считались мы с Диндоном.

— Продолжим наше практическое занятие! — голосом, способным заморозить лёд, произнес магистр Формблю.

Оказывается, всё это время он стоял тут же, у скалы. И, видимо, наслаждался моим падением. Во всех смыслах.

— Напомню для тех невежд, возомнивших себя величайшими магами современности и позволивших себе прогулять, что мы сегодня делаем. Оживляем древнейший артефакт безвестного некроманта. Каждому студенту предлагается свой артефакт.

Я не успела отпустить руку Филигара и отряхнуться, как в воздухе передо мной повис кинжал в ножнах. Небольшой, как раз мне в руку. Черные ножны с едва заметными истершимися иероглифами подсказывали, что вещь эта — очень древняя. Сколько ей лет? Пятьсот или тысяча?

— Вам необходимо взять ножны, подчинить себе и заколоть агнца для жертвоприношения, — продолжил объяснять Формблю.

На слове «заколоть» я испуганно ахнула. То есть, он нам предлагает убить живое существо?!

— Так вот…Некоторые из вас, я смотрю, не теряли времени даром, — в голосе некроманта как будто появились теплые нотки. — Гордей и Нинель, молодцы. Смогли приручить кинжал. Как я вам уже говорил, загон с овцами — с правой стороны, за каменным выступом. Там же стоят чаши для крови и алтарь для жертвоприношения.

Испуганно глянув на хмурого Диндона — парень не смог приручить оружие, и то кружилось вокруг его головы, рискуя оставить без глаза, а то и двух! — я почувствовала, что меня замутит.

Не зря я решилась прогулять сегодняшний урок! И хотя о практике Формблю сказал, как всегда, перед самым отбытием в скалы, я реально могла сохранить себе нервную систему.

Резать живое существо ради какого-то обряда!

Разве это не кощунственно?!

— Я не буду этого делать, магистр! — четко сказала я и посмотрела прямо в черные глаза некроманта. Опять черные, не фиолетовые. Может, мне показалось тогда под действием странных чувств, что глаза Формблю другого оттенка?.. Обычно я уверена в том, что вижу. Но с магистром Формблю ни в чем нельзя быть уверенной. — Мы, ведьмы, против бесполезных ритуалов.

— Ведьма против жестокости? — поддел меня он.

Ну да, моя бабушка была печально известна своими бесчеловечными опытами над студентами. Иногда заставляла в качестве наказания съесть лапку лягушки — а прежде поймать ее, или высушивать на вертеле птичку, которую нужно было довести до состояния пепла и только после этого использовать в зелье в качестве приправы. Да, было такое. Это не враки.

И, наблюдая характер бабушки с самого рожденья, я могла добавить: это еще цветочки. Ягодки она припасала для своих врагов. Коих, к счастью, у нее было немного.

— Я не высказывалась касательно того, насколько жестоко ваше задание, — осторожно начала я. — Но мне не ясна сама цель этого занятия — в чем она?

— Цель в том, чтобы убить животное и выкачать из него как можно больше силы, — само собой разумеющимся тоном сказал магистр. — Гелла, тебе опять что-то непонятно? Вижу по твоим глазам. Сомнение, томление, дурацкие мысли… Ты что, против жертвоприношения?

Чуть покраснев, я потупилась, рассматривая взбитую землю у своих ног. Сколько песка и пыли!

…Как же мне хотелось ответить: «Да»!

Конец ознакомительного фрагмента.