Жена инквизитора или Фамильяр для попаданки

Виктория Волкова

2.

3

— Ну, наконец-то! — вздыхают стоящие у входа в зал две кустодиевские женщины.

Тоже Серегины тетки? Что-то много его родни. От меня только пара подружек и мама Галя с мужем.

— Можно вести к алтарю? — спрашивают не меня, а «пеструю шаль». Та, обнимая меня за плечи, подталкивает к толстушкам.

Мой дед таких всегда называл дивным словом «справные».

— Да, она согласна, — заверяет их «пестрая шаль» и быстро выходит из церкви.

А я смотрю ей вслед и ничего не понимаю.

— Пора, милая, — ласково берет меня за предплечье первая.

— Жених ждет, — обхватывает левую руку вторая.

В зале играет музыка. Нежный такой мотивчик. Хорошо хоть, не надоевший всем марш Мендельсона.

Но все-таки церемония какая-то странная. Толстушки цепко держат меня за руки и, словно конвой, ведут к алтарю. Даже захоти я вырваться, не смогла бы. Обе на голову выше меня. И в три обхвата шире. Тут уж точно никуда не денешься!

Но я и не собираюсь. Вон Серега ждет! Даже во фрак нарядился, дуралей!

— Она согласна! — хором заверяет конвой священника. Тот кивает и показывает на маленький постамент, где уже стоит жених.

Интересное тут место, что ни говори!

— Иди, — тихо шепчет правая.

— Будь счастлива, — еле слышно напутствует левая, помогая подняться на невысокую ступеньку. Становлюсь рядом с Серегой. Чувствую, как холодная рука обхватывает мою талию. Цепко и неприятно.

Серега так никогда не делает! Он у меня очень ласковый и нежный.

Скашиваю глаза на мужика, стоящего рядом.

Мамочки мои дорогие! Это же не мой жених! И свадьба не моя! Куда это меня занесло?

На автомате убираю чужую руку со своего тела.

И хочу уже спуститься вниз, но проклятая тряпка на голове не дает разглядеть ступеньку. Оступаюсь и чуть не падаю вниз.

— Осторожнее, Лис, — схватив меня за руку, тихо шипит мужик рядом.

Разглядываю его в небольшой просвет на вуали. Ростом выше Сереги. Но хилый какой-то. Наверное, спортзал обходит десятой дорогой. И питается неправильно!

«Кто ты такой и куда дел моего благоверного? И вообще что происходит?» — хочу закричать, но спазм так и не проходит, зараза. Перекрывает горло, и все тут!

Густая занавеска, вместо моей тонкой невесомой фаты, закрывает не только мое лицо, но и весь обзор.

Пытаюсь разглядеть жениха и терпеливо жду, когда этот бал-маскарад закончится. Потом вместе посмеемся, и я сбегу на свою настоящую свадьбу.

— Если кто-то против этого брака, пусть объявит об этом сейчас, — уныло бубнит священник. Откашливается, собираясь добавить известное «или молчит вечно».

Вот хороший момент!

Сейчас заору в голос «Я против! Люблю только Сережу Невельского!», и уже набираю в легкие воздуха, дабы крикнуть погромче. Открываю рот как рыба и не могу вымолвить ни слова.

Спазм еще не прошел от волнения…

Где-то вдалеке хлопает тяжелая дверь. Слышатся гулкие шаги, и священник напряженно замирает на месте. А под сводами церкви раздается оглушительный бас.

— Остановите церемонию! Эта женщина моя!

Опачки! А я-то не в курсе! Интересный поворот сюжета. Или это не ролевка вовсе?

Вздрогнув, оглядываюсь. Решительно убираю гардину с лица. Я просто обязана рассмотреть, что тут происходит, и кому я могла так срочно понадобиться.

Наверняка мой Невельский решил так эффектно появиться!

Но вместо моего худощавого лысого жениха по широкому церковному проходу идет совершенно другой человек. Высокий крепкий мужчина в черных сапогах и таком же длинном кожаном плаще невозмутимо кивает кому-то из знакомых. Некоторые улыбаются, но большинство присутствующих в смятении опускает головы. В один момент в церкви повисает напряженная тишина. И каждый шаг незнакомца разлетается гулким отзвуком.

Тоже мне командор выискался!

Издалека не разобрать, кто это. Но широкие прямые плечи, гордо поднятая голова и твердый подбородок говорят сами за себя. Этот человек наделен безмерной властью. И судя по руке, привычно сжимающей болтающийся в ножнах меч, скорее всего, воин.

Каждый его шаг рефреном отдается в моей голове. Незнакомец подходит все ближе и ближе. Останавливается около священника.

Но, что ни говори, актер переигрывает. Слишком свирепая у него морда. Страх прям до костей пробирает. Внезапно натыкаюсь на бешеный взгляд иссиня-голубых глаз. Обычно так смотрят хищники. Вот и мне, как глупой антилопе, хочется убежать или забиться под лавку.

Может, пронесет!

Оглядываюсь по сторонам. Людей в зале кроет тихая паника. Такое сыграть невозможно.

Это не ролевка? Тогда что? Точно наш мир, или меня угораздило попасть в другой?

Нужно бежать. Срочно!

— Это же сам Лиам Фергис. Великий инквизитор. Нареченный Мелиссы, — слышится перешептывание за моей спиной.

«Пусть берет свою Мелиссу и проваливает», — думаю ворчливо и неожиданно понимаю, что Мелиссой называют меня.

— Ты занял мое место, Мюррей, — раздраженно бросает инквизитор все еще стоящему рядом со мной мужчине. И когда тот безропотно отступает в сторону, становится рядом.

— Начните сначала, падре, — велит священнику и неожиданно берет меня за руку. Моя ледяная ладошка мгновенно согревается в крепких горячих пальцах.

— Минуту! — властно останавливает святого отца и поворачивается к тетке в буклях и в кринолине.

— Что происходит? Почему Мелисса в ночной рубашке?

Мелисса немая? Вот повезло-то как!

— Не волнуйся, деточка, — хлопает меня по руке все та же родственница в золотом кринолине. — Лиам вернулся вовремя. Теперь все будет хорошо…

Как-то я сомневаюсь. Особенно сейчас, когда этот самый Лиам-инквизитор пожирает меня жадным взглядом и прячет мои ладони в свои, стараясь согреть.

Кто-то из присутствующих передает ему серую хламиду, расшитую золотым шнуром и шерстяным кружевом. Другие тараторят, пытаясь кратко изложить недавние события.

Мне удается разобрать только несколько фраз — «карета опрокинулась в озеро», «стала тонуть». И еще какой-то бред про драконов и говорящих котов.

Нет, я не спорю! Мой тоже разговаривает. Но я не готова обсуждать это с посторонними.

— Замолчите все! — решительно пресекает болтовню инквизитор. Выплевывает каждое слово, заставляя окружающих повиноваться. По-хозяйски укутывает меня в серую тряпку и снова обращается к священнику. На сей раз снисходительно и чуть насмешливо.

— Начните уже церемонию, падре. Не заставляйте нас ждать.

Священник снова заунывно читает псалмы, а я стою ни жива ни мертва.

Я в другом мире. Выхожу замуж за инквизитора.

Здрасьте, приехали, называется!

Но у меня еще есть шанс отказаться от этого дурацкого брака. Объяснить все.

Когда священник спросит согласие, отвечу «нет!» или яростно замотаю головой.

На это у меня сил и решимости хватит!

— Объявляю вас мужем и женой! Можете поцеловать невесту, — ликуя, что церемония закончилась, важно заявляет священник.

Как? Все?

А почему согласия не спросили? Обязаны? Это свадьба или профанация какая-то?!

Лиам Фергис по-хозяйски отбрасывает назад шторку, прикрывающую мне лицо. Улыбается хищно, словно изучая каждую клеточку моего фейса. Приподнимает большим пальцем мой подбородок и впивается мне в рот требовательным быстрым поцелуем. А у меня реально сносит башню, когда язык Лиама проникает в мой рот и движется там в медленном и чувственном танце.

Сразу по телу бегут мурашки, и бабочки взлетают в животе. Серега так никогда не целовался.

Мамочки дорогие, что же это делается!

Инквизитор моментально считывает мое состояние. Он отстраняется от меня. Припечатывает взглядом победителя и добавляет насмешливо и немного с издевкой.

— Что и требовалось доказать, Мелисса!

«Тоже мене Энштейн выискался!» — думаю, переводя дух. Прижимаю пальцы к горящим губам.

Так бы и попросила повторить, но я в этом мире немая… Может, это и к лучшему. Нужно как-то отделаться от новоявленного мужа. Найти кота и бежать к озеру. Попробовать нырнуть… Может, там портал. Я читала о таком в книжках.

Лиам Фергис важно спускается вниз. И снова задумчиво смотрит на меня. Изучает.

— Ты сегодня на себя не похожа, девочка, — тонкие губы складываются в очередную усмешку.

Не отвожу взгляда от пожирающих меня глаз. Синие, прям ледяные.

Красавчик этот Лиам!

Только мне домой пора. Меня там жених ждет и мама Галя. Небось, волнуются…

Господин инквизитор отводит взгляд первым.

Эх, мужик, не играл ты с Алкой Незабудкиной в гляделки! В этом виде спорта я олимпийская чемпионка.

Делаю шаг, чтобы спуститься с постамента, но Лиам Фергис не дает мне этого сделать. Собственнически укутывает меня в серую накидку, больше напоминающую попону. Смотрит на меня выжидательно. Будто пытается найти ответы на несуществующие вопросы. В глазах инквизитора плещется потаенный огонь. Вздрагиваю, будто меня опалили взглядом. А он снова усмехается и, подхватив меня на руки, будто пушинку, перекидывает через плечо.

По бедрам разливается жар, стоит мужу прижать меня к себе. Его рука по-хозяйски держит мои ноги и упирается в ягодицы. А я глупой куклой болтаюсь за спиной у инквизитора вниз головой. Шторка с башки тут же падает на мраморный пол. И какие-то девицы, подхватив ее, начинают драку.

— На счастье! — кричит толпа. — На счастье!

Какая-то бойкая старуха старается оторвать золотой шнур с моего пальтишка. Другая пытается на ходу достать из уха сережку.

«Совсем сдурели, что ли?» — чувствую, как в душе закипает гнев. Сейчас еще огнем плеваться начну.

Попону не жалко, фиг бы с ней. А вот сережки мне достались от родной матери. И без боя я их не отдам. И сражаться буду до последнего.

Изловчившись, приподнимаюсь на локте. Сначала бью по рукам ту заразу, что тянет свои руки к моим драгоценностям. А затем отмахиваюсь от другой. Народ вокруг радостно смеется. Это у вас тут обычаи такие? Обдери невесту как липку и будет тебе счастье?

Вот только со мной этот номер не проходит!

Закрываю уши ладонями. Двойной эффект. Не слышу глупых возгласов и насмешек. Да и серьги удается спасти.

Со всех сторон слышится ропот возмущения. Кто-то взывает к инквизитору. Вопит о неуважении к традициям.

— Мелисса теперь моя жена и имеет право устанавливать свои обычаи. Если она против счастливого обряда, то угомонитесь! Сейчас же!

Муж останавливается посреди прохода и, поставив меня на ноги, заглядывает мне в лицо. На сей раз в глазах Лиама нет никакого жара. Только лишь забота и беспокойство.

— Ты испугалась, Лисенок? — спрашивает он, вытирая одинокую слезинку, бегущую по моей щеке.

«Да», — киваю коротко.

И понимаю, что раскисла окончательно.

Одна в чужом мире. Кот, и тот меня бросил. Мамины серьги пытаются украсть. А инквизитор… чтоб ему провалиться!

— Дорогу! — громогласно заявляет муж и, обняв меня за плечи, ведет из церкви.

— Мне нужна твоя карета, Блэйд, — велит по пути дородному мужчине в камзоле из цветастого шелка.

— Конечно, ваше святейшество, — подобострастно кланяется тот и добавляет скороговоркой. — Почту за честь.

Муж удостаивает его неким подобием улыбки и, особо не церемонясь, приказывает.

— Скажи кучеру, пусть подъедет к крыльцу.

Тот, кого назвали Блэйдом, приказывает стоящему рядом юноше.

— Сбегай, Оскар…

Паренек глазеет на меня, не отрываясь. А потом, словно спохватившись, бежит вперед.

А господин инквизитор, прижимая меня к себе, самодовольно принимает поздравления.

Многие просто кланяются и спешат уйти прочь. И лишь некоторые смельчаки осмеливаются подойти поближе и пожать тонкую аристократическую ладонь Лиама. Этим людям господин инквизитор улыбается искренне.

Кто ты, Лиам Фергис? Чем занимаешься? И почему тебя так все боятся?

В нашем мире инквизиция пятьсот с лишним лет боролась с ведьмами. Сжигала их на кострах, пока не истребила всех красивых и умных женщин. Говорят, до сих пор в Ватикане существует специальный отдел, давным-давно перепрофилированный на бумажную работу…

А здесь похоже, ситуация иная.

Но я — не ведьма. К эзотерике равнодушна. Магией не увлекаюсь. А значит, мне лично бояться нечего!

Нужно только удрать до первой брачной ночи. Может, Мелисса славилась своей чистотой и непорочностью.

А я… Что я? У меня до Сереги еще Вадик был.

Вполне возможно, господин инквизитор планирует первым сорвать цветочек аленький. Вот только тут я его ничем порадовать не могу.

Поэтому нужно постараться смыться при первой возможности. Может так удастся избежать гнева разочарованного Лиама Фергиса. И умудриться вернуться домой живой и невредимой.