Зелёный свет

Виктория Александровна Миско, 2021

Однажды в Городе у моря появился Зелёный свет – маленькая светящаяся точка посреди густого тумана. Сначала она казалась безобидным природным явлением, но потом в городах начали пропадать люди: сначала пожилые, а потом молодые и даже дети. Трое журналистов местной газеты – Лора, Алиса и Кирилл – начинают своё расследование. Они встречаются со свидетелями исчезновений, отмечают на карте места, где появлялся Зелёный свет, и смело ищут его причину, но при этом каждый из них боится стать одним из «исчезнувших». Объяснить феномен Зелёного света смогут лишь спустя год, и за это время Лора, Алиса и Кирилл узнают каждый свою собственную правду, но это всё равно не защитит их от потери. Зелёной точкой на карте будут отмечать «исчезнувших», и каждому из героев придётся отметить на карте свою «Зелёную точку». Комментарий Редакции: Безусловно таинственная и мистическая история, которая захватывает внимание с первых строк. Книга написана легким и увлекательным языком, что позволяет проглатывать страницу за страницей – в поиске ответов на самые главные вопросы.

Глава 4. Кир и шоколадные шарики

Каждое утро Амелия Эдуардовна готовит одно и тоже блюдо. Она наливает холодное молоко в глубокую тарелку, достаёт с верхней полки в угловом шкафу жёлтую коробку и ставит на стол. Осторожно, стараясь сильно не шуметь, женщина берёт столовую ложку из выдвижного ящика и тихо опускает её рядом с тарелкой.

На часах всегда 8:30, когда она садится на табуретку.

Дверь спальни всегда открывается в одно и тоже время. 8:31. Ручка со скрипом опускается вниз, и в коридоре появляется молодой смуглый мужчина. Минуту он сонно смотрит на старушку на кухне, а затем, потянувшись, говорит одно и тоже.

— Доброе утро, ба.

В этом голосе всё для неё: «доброе» звонкое как голос мужа, «утро», переходящее на альтовые нотки сына, и «ба» — их личное, новое.

— Доброе утро, Кирюша. Завтрак готов.

Молодой мужчина кивает и идёт умываться.

В ванной шумит вода, и Амелия Эдуардовна слушает эти утренние звуки с наслаждением. В её возрасте нужно ценить каждую минуту, она это знает.

Девяносто лет — это срок. Из подруг никого не осталось, а заводить новые знакомства становится всё ленивее. Каждый день она ходит в единственный магазин и болтает с продавцами, отшучиваясь, что не разобралась с интернет-доставкой. Хотя, конечно, для современного мира это глупая отговорка. Амелия Эдуардовна просто хочется общаться по-настоящему, как 30 лет назад.

Молоко и готовый завтрак. Шоколадные шарики.

Кир сел за стол и провёл рукой по мокрым волосам.

— Как ты, ба?

В его возрасте хочется ценить каждую её минуту, быть рядом, насколько это возможно, когда работаешь штатным фотографом в местной газете.

— Хорошо, хорошо, сынок.

Амелия положила свою тёплую ладонь на руку внука и улыбнулась. В уголках её губ застыли морщинки. Она улыбалась всю свою жизнь, даже когда обнаружила у внука подмышкой клеща, даже когда из жизни ушёл муж, потом сын, даже сейчас.

— Слушала новости?

— Конечно, — протянула женщина. — Вчера приложение с электронной вышивкой обновлялось несколько часов, ничего не осталось, как включить новости.

— И? — Кир отхлебнул молоко и посмотрел на старушку. — Что думаешь?

— Серьёзно дело, и ничего непонятно. Никакой логики в этих пропажах. Не думаю, что кому-то это выгодно. Сначала старики, — Амелия пожала плечами, — а сейчас уже и молодые стали пропадать.

— Логика? Думаешь, здесь должна быть какая-то логика?

— Я врач, Кир, мне легче, когда всё логично. Я много об этом думаю.

— Уже 30 городов.

— И что же? Что слышно в редакции?

— Ничего. Каждый день мы выезжаем на места исчезновений, беседуем с администрацией, Специалистами, но до сих пор ничего не знаем. Идёт четвёртый месяц, как эта фигня началась, а все лишь разводят руками.

Амелия грустно улыбнулась.

— Ты только будь осторожен, хорошо? Ты — всё, что у меня есть.

— Если бы я знал, в чём заключается эта осторожность. Но, — Кир погладил бабушку по руке, — я буду стараться. И ты будь осторожна.

Амелия кивнула.

— Сегодня пойдёшь в магазин?

— Пойду, — игриво ответила женщина и встала из-за стола, чтобы налить внуку кофе, — и не нужно смеяться.

— Просто я не понимаю…

— Знаю, знаю! Но я всё равно туда пойду, хочу пройтись.

— Окей, — Кир взял чашку и внимательно взглянул на женщину. — Почему ты всегда даёшь на завтрак эти шоколадные шарики?

— Завтраки — это не моё. Никогда не могу придумать, что приготовить, — отмахнулась Амелия.

— И деда ты этим кормила?

— И деда, и твоего отца, всех.

— Это здорово, — заключил Кир.

Он не помнил, чтобы дедушка или отец ели готовые сухие завтраки. Но Кир и их самих-то несильно помнил. Они оба были военными, и оба однажды не вернулись домой. Бабушка плакала, Кир — тоже, и эти слёзы он помнил лучше, чем двух важных мужчин своей жизни.

В день, когда бабушке сообщили, что корабль отца утонул, она стояла возле окна в гостиной. Амелия очень любила осень, очень любила сына. В тот день она смотрела на осенний город, прижав гудящую телефонную трубку к уху, и прощалась со своей любимой порой. Всего минуту назад бабушка и не знала, что больше никогда не сможет любить осень, а если бы знала… Любила бы так же.

«Я сделала всё, что было в моих силах, чтобы ты всегда знал, как я тебя люблю». В её жизни было трое мужчин: муж, сын и внук, и каждый из них был любим.

— Люблю тебя, — Кир встал из-за стола и потянулся к женщине, чтобы обнять.

Он уткнулся в её пышные седые волосы и вдохнул аромат. По щекам потекли слёзы, и он почувствовал на губах их солёный вкус.

— От тебя пахнет шоколадными шариками, — Амелия провела ладонью по лицу внука и улыбнулась. — Всегда будь честным.