Оллвард. Разрушитель клинка

Виктория Авеярд, 2022

Одно из веретен закрыто, но впереди еще долгий путь. Разделенный мир должен сплотиться, неудержимый враг должен быть побежден, а судьба мира лежит на острие меча. ЭНДРИ, бывший оруженосец, продолжает бороться за спасение среди крови и хаоса. ДОМ, скорбящий бессмертный, стремится выполнить нарушенную клятву. СОРАСА, убийца-изгой, сталкивается со своим прошлым, когда оно обнажает острые клыки. ВАЛТИК, ведьма в летах, призывает могущественную силу. КОРЕЙН, дочь пирата, в крови которой течет древняя магия, скоро станет героиней, которой ей суждено быть. Вместе они должны собрать армию, чтобы противостоять королеве Эриде и злым силам Таристана. Но что-то смертоносное ждет во тьме, и оно может поглотить мир прежде, чем появится надежда на победу.

Глава 6

Зеркало смерти

— Корэйн —

Сначала Корэйн подумала, что это мираж. После двух недель, проведенных в дюнах, она уже видела подобные — неясный образ моря или каравана верблюдов. Но путники все еще находились в милях от побережья, и через эту часть Великих песков не проходили торговые пути. В этой части Варда не было ни деревень, которые можно было бы посетить, ни товаров, которые можно было бы собрать или продать. Лишь золотистый песок и усеянное звездами небо.

А теперь шатер идеального темно-синего цвета вырос за горизонтом, словно распускающийся ночью цветок. Прищурившись, Корэйн вглядывалась вперед сквозь косые тени сумерек и пыталась разглядеть, что там. И не она одна. Дом привстал, глаза Древнего были устремлены вперед, как и у скачущей рядом с ним Сорасы. Он что-то пробормотал убийце, и она сжала челюсти, а ее подведенные черным глаза расширились.

— Что там? — спросила Корэйн, но грохот копыт заглушил ее голос.

Она не возражала. Все равно это был неправильный вопрос.

«Кто там?»

Ответ получился очевидным даже для дочери пирата, живущей по другую сторону моря.

«Наследник Айбала».

Когда они подъехали ближе, Корэйн поняла, что ошиблась с выбором слова. Она не знала, как назвать это полотно размером с небольшую деревню. Множество шатров были установлены рядом и соединены друг с другом запутанными проходами, похожими на аллеи. Каждый одного и того же оттенка синего, цвета флага Айбала, а на покатых крышах были вышиты серебряные луны и золотые солнца. На самой высокой точке шатров восседал сверкающий дракон, его крылья были широко раскинуты, а длинный хвост обвивал вершину палатки. Заходящее солнце сверкало на его острых зубах. И весь он был сделан из чистого золота.

Когда Соколы замедлили ход, Корэйн наклонилась и повернулась к Эндри. Несмотря на их ссору, он по-прежнему ехал рядом, что не могло не радовать. Даже если его слова все еще жалили.

«Неужели я тоже чудовище? — продолжала спрашивать она себя, чувствуя меч у своих ног. — Вот кем он считает меня?»

— Кто станет тащить в пустыню золотого дракона? — пробормотала она, желая завести разговор, а затем посмотрела на возвышающееся над палатками создание.

Эндри ухмыльнулся, обнажив белые зубы. При виде его улыбки в груди Корэйн ослабло доселе присутствующее напряжение, и она вздохнула с облегчением.

— Богатство короля Айбала не знает границ, — ответил он.

— Все, к чему он прикоснется, превращается в золото, — Корэйн вспомнила старый детский стишок. — Золото приносят и его флоты, патрулирующие каждый дюйм пролива, — проворчала она, вспомнив о сборах, которые должен платить каждый корабль, желающий пересечь Долгое море.

«Я бы многое отдала за то, чтобы переплыть его сейчас», — подумала она. Приступ грусти застал ее врасплох, вынуждая опустить голову.

— Корэйн? — тихо позвал Эндри.

Но она покачала головой и отвернулась. Обрадовавшись, что ее песчаная лошадь остановилась, девушка соскользнула с седла. Когда ее сапоги коснулись земли, ноги уже не были такими слабыми, как в предыдущие дни.

И Веретенный клинок казался не таким уж тяжелым.

Палаточный городок манил, как открытая пасть, небо над ним окрасилось в розовые и пурпурные тона заката, несколько звезд уже мерцали на нем. В другой жизни Корэйн сочла бы это зрелище прекрасным. Теперь же ужас сменил ставшей привычную усталость, жар солнца уступил место холодящему душу страху.

Как и всегда, Дом и Эндри встали по бокам, а Сигилла и Чарли позади. Сораса шла впереди, никуда не спеша и поворачивая голову туда-сюда, словно высматривающий добычу ястреб. Вальтик плелась позади, такая же бледная, как и тогда, когда они высадились в Алмасаде. Не то что все остальные. Даже кожа Древнего порозовела, а лица Сигиллы и Сорасы потемнели на солнце.

«И мое тоже, — знала Корэйн, хотя она не видела собственное лицо с тех пор… она даже не могла вспомнить, с каких именно. Но кожу наконец перестало покалывать, а значит, солнечный ожог сменился загаром. — Возможно, теперь я больше похожа на свою мать, — подумала она, и ее сердце подпрыгнуло. Благодаря годам плавания кожа Мелизы приобрела оттенок идеального загара. — И меньше похожа на отца. Меньше похожа на Таристана».

Даже его имя напоминало темную тучу. Оно нависло над ней, давя сильнее, чем меч на ее спине.

Но хуже имени было неизменное присутствие за спиной дяди другого. Тот, Кто Ждет всегда выжидал, затаившись в уголках ее сознания, кошмары о Нем готовы были вернуться в любую минуту. Только благодаря изнурительному путешествию по пустыне и ежедневным тренировкам они не приходили. Занятия с Сорасой и Сигиллой были лучше любой колыбельной.

Соколы отвели их к самому большому шатру во временном поселении. Вход в него защищали стражники в бронзовых чешуйчатых доспехах под темно-синими накидками. Каждый из них держал копье со стальным наконечником, вдвое превышающее рост. В отличие от Соколов, охранники носили шлемы, выкованные в виде черепов драконов. Они скрывали их лица, превращая каждого в мрачное чудовище.

Не произнеся ни слова, Соратники вошли в большой шатер, их встретил прохладный воздух и темные тени. Большинство Соколов остались снаружи, кроме командира лин-Лиры, который пристроился рядом с Сорасой.

Сокол и амхара, плечом к плечу.

Когда глаза Корэйн привыкли к тусклому свету, она увидела, что шатер разделен на комнаты, а посередине находился длинный зал. В центре стоял круглый стол, который окружали стулья, но на них никто не сидел. Единственные люди в комнате собрались в дальнем конце, они обступили зеркало из полированной бронзы. Оно освещало комнату лучше любой свечи, улавливая розовый свет заката из щели, прорезанной в шатре высоко вверху.

Кто-то стоял на коленях перед зеркалом, уставившись на его поверхность. «Нет, в него, — поняла Корэйн. — На сам свет».

— Избранный Лашрин, — прошептал Чарли себе под нос, его обычно спокойный голос был странно резким.

Он положил руку на руку Корэйн, притягивая ее к себе, пока они шли.

— Каждый бог из пантеона участвовал в создании этого мира, — прошептал он. Благодаря невысоком росту Чарли им было легко наклонить головы друг к другу. — Тот, кто может видеть их волю и передавать их слова. Дозорный Майры. Собственный меч Сайрека. — Он загибал пальцы на свободной руке. — Наследник — Избранный Лашрин, королевская особа, выбранная богиней.

Мелиза ан-Амарат, никогда не отличавшаяся любовью к религии или молитвам, редко обращалась даже к Майре, богине моря, которую так любила. И Корэйн следовала ее примеру. Торговые пути и налоговое законодательство она знала лучше, чем божественный пантеон и его многочисленные хитросплетения.

Наклонившись к Чарли, она понизила голос.

— Они могут говорить от имени богини? — прошептала Корэйн, снова взглянув на Наследника. Зеркало сверкало. Даже после всего увиденного девушка едва ли верила своим глазам.

— Они могут говорить все, что им нравится, — фыркнув, ответил Чарли. В его голосе прозвучала горечь, а всегда смотревшие с теплотой карие глаза, казалось, излучали холод. Он опустил капюшон, обнажив загорелое лицо и еще сильнее нахмурился. — Боги говорят через всех нас, а не только через так называемых Избранных.

Внезапно стало не так трудно представить, почему Чарли был падшим жрецом и оставил свой орден. Но он поцеловал свои пальцы и коснулся бровей. Падший жрец все равно был большим праведником, чем все они вместе взятые.

И еще большим праведником казался Избранный Лашрин, выбранный богами наследник трона Айбала. Королевский слуга богини жизни и смерти.

Корэйн сглотнула, пытаясь разглядеть отражение Наследника в зеркале, но их лицо искажалось в угасающем свете, испещренном матовой, искривленной поверхностью. Тем не менее, Корэйн смогла разглядеть черные, распущенные по плечам вьющиеся волосы и отсутствие короны, обозначающей положение, а вот одежда была очень красивой, лучшей, что видела Корэйн со времен Аскала. Синяя, длинная шелковая мантия, расшитая серебряной и золотой нитью, поверх еще более длинной туники, оба достаточно легкие для жаркой пустыни.

Драконьи стражи стояли по бокам от зеркала и своего подопечного, выглядя бесстрашными и загадочными в своих шлемах. Они молчали, как и сидящие рядом темноглазые служанки, обе в одинаковых темно-синих платьях. Еще один стражник стоял над стоящей на коленях королевской особой, его чешуйчатые доспехи сверкали, но голова была непокрыта, а под мышкой он сжимал увенчанный клыками шлем.

Он окинул приближающихся Соратников взглядом, подобным живому огню, его глаза ярко горели даже в тускло освещенном зале. Как и у Наследника, его волосы были черными, но заплетены в косу, завязанную на конце кружком из голубого лазурита.

Задрав длинный изящный нос и скривив губы, он посмотрел на прибывших.

— Вы не торопились, командир, — сказал он, обращаясь к лин-Лире.

Предводитель Соколов нахмурился и коснулся пальцами лба, приветствуя говорившего.

— Наши гости не привыкли к нашему… темпу, — ответил он, тщательно подбирая слова.

Тем не менее, его слова вызвали у Сигиллы едва слышный рык.

— С детства не ездила так медленно, — пробормотала она себе под нос. К счастью, охотница за головами замолчала, когда Наследник встали, поднявшись с ковра.

У Наследника был тот же цвет кожи, что и у драконьего стража, и тот же пронзительный взгляд. «Должно быть, они сиблинги», — подумала Корэйн, глядя на обоих. Оба человека держались с достоинством, не красивые, но эффектные, словно живые статуи из бронзы и агата. На пальцах, запястьях и шее Наследника сверкало золото. Никаких драгоценных камней, лишь бесчисленные тонкие, как нити, цепочки, сияющие, словно зеркало.

Корэйн знала и других, подобных Наследнику, тех, кто не был ни мужчиной, ни женщиной, или кем-то средним. Вспомнив о манерах, она неуклюже поклонилась, изобразив лучший поклон, который могла предложить королевской особе Айбала.

— Твое присутствие на наших берегах не осталось незамеченным. Его можно было почувствовать в перемене ветра, волнении священного ширанского табуна, — голос Наследника был тверд. На мгновение они окинули всех взглядом, внимательно рассматривая каждого Соратника. Затем угольно-черные глаза посмотрели прямо на Корэйн.

— Корэйн ан-Амарат.

Наследник Айбала подняли подбородок.

Никогда еще звук собственного имени не напоминал Корэйн щелчок хлыста. Она стиснула челюсти, стараясь выглядеть так же грозно, как и остальные Соратники.

Сораса шагнула вперед и скрестила руки на худом теле. Стоявший рядом с Наследником брат положил руку на рукоять меча. Как и Соколы, он обратил внимание на ее татуировки и кинжал — явные признаки убийцы из Амхара.

— Забавно, Айсадере, — пожимая плечами, ответила Сораса. — Видимо мы пропустили прием по случаю прибытия.

— Обращайся к моему сиблингу в соответствии с законным титулом или вовсе не обращайся, змея, — рявкнул драконий страж. Сомкнув пальцы на рукояти, он начал вытаскивать из ножен свой меч, демонстрируя неприкрытую, сверкающую сталь.

Стоящий справа от Корэйн Дом потянулся за своим мечом быстрее, чем смертные могли бы даже осознать. Он не обнажил его, но, в том числе и благодаря крупной фигуре, Древний выглядел достаточно грозно, чтобы даже брат Наследника отступил.

Веки Сорасы едва заметно дрогнули.

— Ты ведь видишь иронию в этом заявлении, Сибрез? — Она сделала еще один шаг. — И какой титул мне использовать при обращении к тебе? Королевский выродок?

На мгновение Корэйн показалось, что Сибрез вот-вот набросится на амхара. Пока между ними не встал Наследник. Айсадере сверкнули глазами, но ничего не сказали. Вместо этого они отмахнулись от брата, взмахнув темной рукой с изящными, гладкими пальцами, не знавшими, что такое работа или война.

Сибрез поклонился и отпустил меч, хотя мускул на его щеке дрогнул.

Айсадере снова переключили внимание на Корэйн, встречаясь с ней взглядом.

— В твоих жилах течет кровь Древнего Кора, — обходя Корэйн, сказали Айсадере. Ступая босыми ногами по богатым коврам, они не производили никакого шума. В шатре было удивительно тихо по сравнению с пустыней.

Корэйн прикусила губу. Несмотря на то что доказательства этого остались в оазисе позади них, присутствовали в самом Веретенном клинке, она все еще чувствовала себя неловко от знания родословной своего отца. И когда встречала незнакомцев, и когда оставалась наедине со своими мыслями.

— И не только, — выдавила она.

С каждым шагом Айсадере приближались ближе, пока не оказались в ярде от Корэйн. Она почувствовала запах парфюмированного масла, которым они пользовались, — жасмин и сандаловое дерево. «Привезено из Рашира», — поняла она, думая о том, какой долгий путь проделал бесценный маленький флакончик, прежде чем масло оказалось на запястье королевской особы.

— Но именно кровь Древнего Кора движет тобой, толкая вперед, в неизвестность, — сказали Айсадере, глядя широко раскрытыми глазами и словно заглядывая в саму душу. Корэйн старалась не нервничать под таким пристальным взглядом. — Во всяком случае, именно это поведали нам во время уроков. Что потомки Древнего Кора — беспокойные, своенравные дети других звезд, они вечно ищут дом, который никогда не найдут. — Наследник посмотрели на Дома и наклонили голову. Тот не сдвинулся с места. — То же самое говорят и о Древних. Я вижу Глориан в твоих глазах, бессмертный.

Дом изобразил нечто среднее между улыбкой и гримасой.

— Я родился в Варде, Ваше Высочество. Мои глаза никогда не видели Глориана.

Наследник улыбнулись, показав слишком много зубов, похожих на зубы акулы.

— Но он живет в тебе, — сказали они, пожимая плечами. — Так же, как богиня живет в нас.

— Свет Лашрин говорит мне о многом — в основном загадками, — продолжали Айсадере, разводя руками. Их длинные рукава извивались, нити сверкали, как звезды в темно-синем небе. — Они сбивают с толку, пока не сбудутся, и тогда их путь можно проследить в обратном направлении. Но одно богиня доносит четко и ясно.

Наследник подняли окаймленный золотом палец. Позади в зеркале блестели последние лучи заката.

— Мир в серьезной опасности. Вард вот-вот падет.

Корэйн поджала губы. «Так вот на что мы потратили столько времени? Еще один правитель, который любит звук собственного голоса и говорит нам то, что мы и так знаем?»

— Да, мы в курсе, — выдохнула Корэйн. Эндри пихнул ее локтем. Его лицо было непроницаемой маской. Оруженосец давно привык к бессмыслице, которую несли королевские особы.

Командир лин-Лира приложил руку к груди и поклонился, привлекая внимание Айсадере. Взгляд Наследника смягчился.

— Галланд становится все смелее, — сказал он, снова выпрямившись. — Двести солдат прошли по нашей земле, чтобы защитить отродье, которое может убить нас и потопить наши флоты.

«Айбал — величайшая морская держава в Варде. Угроза их флоту расценивается как угроза всему королевству», — знала Корэйн. И Галланд тоже понимал это.

— Значит, это правда. Веретено сорвано, — Айсадере вздохнули, прикусив губу. — Наши молитвы оказались бесполезны. А ведь так хотелось, чтобы толкования оказались ошибочны. Но, увы, зеркало не лжет, и вот мы здесь.

Корэйн посмотрела на бронзовый диск позади Айсадере. Матовая поверхность выглядела обыкновенной и ни капли не загадочной. Совсем не похожей на источник пророчества.

Сибрез оскалился.

— Что осталось от чудовищ?

Искренне усмехнувшись, Сигилла хлопнула кулаком по своей кожаной броне.

— Ничего, одни кости, — похвасталась она. — Всегда пожалуйста.

Сибрез склонил голову.

— Так держать, темурийка.

Лин-Лира продолжил:

— Королева Эрида не только нарушила наши границы, но и двинулась на Мадренцию.

— Едва ли это новость. — Айсадере хлопнули в ладоши. Собравшиеся в углах шатра служанки принялись зажигать свечи. Окружающие зал тени исчезли. — Галланд ссорится с Мадренцией каждое десятилетие.

— Они движутся по Ривероссу, направляясь в Рулайн, — продолжал лин-Лира, его голос был наполнен глубоким смыслом.

Корэйн мало что знала о богах и жрецах, но она знала карты. Она знала Вард. Стоило ей мысленно представить маршрут королевы, как ее сердцебиение участилось, и, подавив приступ паники, она посмотрела на Эндри. Он смотрел на нее, нахмурив брови. Не было нужды читать его мысли, чтобы увидеть в его глазах отражение своих собственных тревог. Если армии Эриды шли на юг вдоль Риверосса, направляясь к мадрентийскому городу Рулайн, значит, они действительно объявляли войну. Ее вторжение — и вторжение Таристана — началось.

— Ненавижу политику северян, — пробормотали Айсадере. — Сплошное варварство.

Как и подобает оруженосцу, воспитанному во дворце и рожденному при дворе, Эндри шагнул вперед и умело отвесил поклон, согнувшись в талии.

— Вы позволите, Ваше Высочество? — спросил он, почтительно глядя на Наследника.

Айсадере смотрели на него, как смотрят на необычное растение.

— Да?

Эндри выпрямился и прижал руку к груди.

— Я родился в Галланде и вырос при дворе Эриды. На протяжении многих поколений вдоль границы происходили столкновения, но вот уже сто лет ни одна настоящая армия не двигалась ни в ту, ни в другую сторону. Если то, что говорит командир, правда, то королева Эрида действительно ведет войну на севере. И делает это не одна, а вместе с монстром.

— Безвестный, за которого она вышла замуж? — Айсадере усмехнулись и посмотрели на Сибреза. Лица благородных особ исказились, когда они обменялись надменными ухмылками. — Всемогущая королева Галланда замужем за каким-то никому не известным выскочкой из Кора. Стоит признать, даже это ускользнуло от Лашрин. Но нам ли судить о капризах другого сердца?

Корэйн стиснула зубы. Решительно откинув накидку, она высвободила Веретенный клинок, вытащив из ножен стальной меч. Взгляд Айсадере остановился на лезвии, они изучали меч и странные знаки на нем. Остальные присутствующие, даже стражники в шлемах, тоже смотрели на клинок, их глаза светились в свете свечей. Очарованные древним оружием Сибрез и лин-Лира рассматривали меч издалека. Корэйн почувствовала, как вся тяжесть зала давит на нее, внимание каждого человека оказалось приковано к ней.

«В последний раз, когда я предстала перед королевской особой, она пыталась меня убить. По крайней мере, Айсадере не предпринимали подобных попыток… пока».

— Этот неизвестный — мой дядя, Таристан из Древнего Кора, и единственный живой человек, который может вскрыть Веретено, — сказала Корэйн. Она старалась, чтобы ее голос соответствовал твердой стали в ее руке. «Нам не удалось склонить на свою сторону Галланд. Мы не можем снова потерпеть неудачу». — Он сделал это здесь, в ваших землях. Открыл портал в Миэр и отправил чудовищ бесчинствовать в море. Мы закрыли проход, что спасло ваши флоты от гибели. — Меч лежал в ее руке как влитой, не тянущий вниз якорь, а поддерживающая ее опора. Она сжала клинок, позволяя его силе наполнить ее. — И, как только сможет, он снова сорвет Веретено. Неважно, как дорого это обойдется Варду.

После долгих минут молчания Айсадере отвели взгляд от клинка. Выражение их лица ожесточилось, и они снова посмотрели на свое зеркало. Но света не было, свечи едва освещали поверхность. То, что они хотели увидеть, не появилось.

— Ты знаешь, куда он отправится? — спросили Айсадере, и Корэйн почувствовала жалкую вспышку надежды. — Где другое Веретено?

До того, как Корэйн успела ответить, подал голос Чарли. На его лице красовалась игривая ухмылка.

— Может, спросить ваше зеркало?

Айсадере подняли подбородок.

— Зеркало показывает то, что пожелает открыть богиня. Оно не подчиняется прихотям смертных.

— Значит, оно показывает вам лишь то, что вам нужно… когда уже поздно и время прошло? — съязвил Чарли. Он явно наслаждался происходящим.

Корэйн поморщилась, борясь с желанием наступить жрецу на ногу.

Наследник покраснели и нахмурились. Они подвинулись, встав между Чарли и священным кругом из бронзы, словно это был ребенок, которого нужно было защитить.

— Я не стану слушать ересь.

— Можете закрыть уши, — ответил Чарли, и тут Сигилла зажала ему рот рукой.

— Мне казалось, Айбал — единственная страна, где тебя не ищут, — проворчала охотница за головами, прижимая его к своей груди. Несмотря на твердую хватку Сигилы, Чарли закатил глаза. — Пытаешься изменить положение вещей?

— Неужели вы не можете вести себя прилично? — прошипела Корэйн сквозь стиснутые зубы, переводя взгляд с Сорасы на Дома и Чарли.

Она отошла в сторону, скрывая вынужденного молчать Чарли от взора Наследника. «Мы здесь не для того, чтобы обсуждать религию».

— Вы правы, Ваше Высочество, — сказала она, нервно сжимая рукоять Веретенного клинка. Кожа стала казаться знакомой, подходящей ее собственной руке, а не руке ее отца. Девушка старалась не думать о том, что это значит. — Вард в серьезной опасности, и вы давно осведомлены об этом.

Айсадере опустили подбородок лишь на дюйм, но этого было достаточно.

Несокрушимая и глупая надежда, которую Корэйн усердно старалась игнорировать, продолжала расти.

— Как и ваш отец, верно? — спросила она, оценивая реакцию Айсадере.

Лицо Наследника потемнело, широкая улыбка превратилась в оскал. На секунду Корэйн заволновалась, испугавшись, что перегнула палку.

Затем Айсадере обменялись понимающим взглядом с братом.

— Безусловно, он знал, — ответил Сибрез, его голос дрожал от разочарования.

— Значит, он сбежал, — поняла Корэйн. Теперь все встало на свои места. — В летний дворец, высоко в горах.

Королевские особы побледнели и отвели взгляды. Стыд накрыл их, словно ураган. Он не оставил без внимания и лин-Лиру, его покрытая мозолями рука сжалась в кулак.

— А вы, ваши Соколы… — Корэйн повернулась к командиру, читая язык его тела. — Вы отказались идти с ним. Ваш король, ваша кровь и долг. — Под ее пристальным взглядом лин-Лира переступил с ноги на ногу, и, несмотря на то что он был на десятки лет старше девушки, она почувствовала себе взрослее и опытнее.

— Вы возразили короне ради спасения Варда, — прошептала она.

Хотя она много дней скакала вперед под началом лин-Лиры, находясь во власти командира и его солдат, ей казалось, что она видит его впервые. Морщины от улыбки около губ, следы седины в бороде. Доброта в глазах. Страх, сжимающий его ребра. Внезапно он показался ей не таким уж пугающим, по сравнению с теми одетыми в лохмотья Соратниками, которых его люди увезли из пустыни. «Все мы теперь убийцы. — Корэйн вспомнила кровь на своих руках. — Даже я».

Айсадере положили руку на плечо лин-Лиры, успокаивая командира. Они были не так молоды, как показалось Корэйн: суровое лицо было испещрено возрастными морщинами. Как и в случае с лин-Лирой, Корэйн видела написанные на нем сомнения и страх.

— Если Вард падет, корону не спасти, — вздохнули Айсадере, дольше положенного задержав пальцы на плече командира Соколов. Затем они отдернули руку и расправили плечи, вставая ровнее перед Корэйн, Соратниками и Веретенным клинком.

Свет свечей горел в их глазах. Хотя пламя было теплым и золотистым, Корэйн невольно ощущала обжигающий красный жар, напоминание о Том, Кто Ждет. Теперь он горел где-то на другом конце Варда, умоляя снова скорее разжечь огонь.

Айсадере жестом указали на стол, приглашая всех присесть.

— Расскажите мне все.

* * *

Служанки дважды меняли свечи, прежде чем Корэйн закончила свой рассказ, который осторожно дополнили Дом и Эндри. Пока большинство сидело за столом, Сораса вышагивала по залу. Чарли упрямо молчал, опасаясь жестоких рук Сигиллы. Хотя они проговорили до самой ночи, стражи Айсадере следовали за Сорасой, держась на расстоянии и никогда не сбавляя шага, при этом неустанно наблюдая за амхара. Корэйн узнала, что их называют Эла-Дирэйн: Благословенные Драконы. Как Соколы защищали короля Айбала, так и эти воины поклялись защищать Избранных Лашрин. Они были готовы погибнуть от собственных мечей, если Айсадере сказали бы им, что этого желает богиня.

Сокрушительная сила, с которой нельзя было не считаться.

Наследник молча слушали, оставаясь задумчивыми.

«Но Эрида тоже слушала, и все знают, к чему это привело».

— А потом Веретено исчезло, закрылось, — произнесла Корэйн, глядя на рану на своей ладони. Несмотря на долгие дни с поводьями в руках, кожа хорошо заживала. Веретенному клинку было по меньшей мере тысяча лет, но он был таким же острым, как в день своего создания, и резал четко. Она все еще чувствовала его укус, холодную сталь против плоти. — Воды ушли обратно в песок, оставив лишь тела и пустой оазис. Мы отошли в сторону, чтобы собраться с силами. Там нас и нашли Соколы.

— Командир? — позвали Айсадере, впервые за несколько часов подав голос.

Стоящий у выхода из шатра лин-Лира кивнул.

— Такова правда, — вздохнул он.

Сигилла поставила локти на стол и наклонилась вперед, прядь черных волос упала на один глаз.

— Вот так мы, ваши пленники, и оказались здесь.

— В последний раз повторяю, вы не пленники… — раздраженно начал лин-Лира, но Сигилла перебила его.

— Тогда мы можем уйти? — огрызнулась она, глядя на Наследника.

— Да, — не колеблясь ответили Айсадере. — Со временем.

Низкое шипение сорвалось с уст Сигиллы, прорвавшись сквозь стиснутые зубы. Корэйн тоже почувствовала разочарование, но под столом пнула охотницу за головами ногой, чтобы та замолчала. Темурийка в клетке — настоящий кошмар, только и ждущий своего часа, буря, которая так и просится наружу.

— Чего хочет от нас Избранный Лашрин? — тщательно подбирая слова, спросила Корэйн. Айсадере выпрямились, явно обрадовавшись подобному обращению.

— Информацию, — ответили Наследник. — Направление. Время.

Сидящий в низком кресле Дом казался горой, его тело напоминало груду камней. Одна его рука лежала на столе, совершенно неподвижная, если не считать постукивающего по столу пальца.

— Время для чего?

— Приготовиться, Древний. — Айсадере жестом указали на пол шатра и пустыню за его пределами. — Если Эрида Галландская собирается развязать войну со всем миром, мы должны быть готовы к этому. Отправим посланников к Эриде и к отцу…

Сигилла снова усмехнулась.

— У вас нет времени на дипломатию.

Корэйн почувствовала, что ее терпение иссякает. Она быстро встала, жалея, что не может показать королевским особам то, что Соратники видели в Нэзрае. То, что она видела в своих бессвязных снах. «Красные руки, белые лица, что-то движущееся за тенями, нечто голодное и растущее».

— Разве вы не слышали, что мы только что сказали? — выдавила она, ее лицо покраснело от злости.

Секунды летели, тишина становилась все более гнетущей.

— Эрида послала солдат в Айбал. Таристан сорвал Веретено в ваших землях, нацелившись на ваш собственный флот, и задался целью отрезать вас от него. — Корэйн провела пальцем по столу. Ей захотелось достать карту хотя бы для того, чтобы ткнуть ею в лицо Айсадере и заставить их прозреть. — Они пытаются ослабить своего сильнейшего противника еще до того, как вы поймете, что находитесь в состоянии войны!

Она ожидала, что Айсадере начнет спорить или что их брат Сибрез снова потребует более уважительного обращения. Но ни одна из королевских особ ничего не сделала, они просто продолжили неподвижно сидеть на своих местах. Айсадере опустили глаза и тихо вздохнули.

— Я не король Айбала, — пробормотали они, и в их словах прозвучало сожаление. — У нас нет права командовать его флотом или армией.

Корэйн зажмурилась.

— Тогда что мы вообще здесь делаем?

— Я не король, — повторили Айсадере, на этот раз громче. Их взгляд оставался решительным. — Но я Избранный Лашрин. Я говорим от имени богини, и богиня велела мне помочь вам. Богиня указала путь.

Расхаживающая где-то возле бронзового зеркала Сораса остановилась.

Два следовавших за ней Дракона тоже замерли, продолжая держать в руках копья.

— Флот Айбала был бы воодушевляющим началом, — проворчала Сораса.

Айсадере сухо рассмеялись.

— Все эти долгие часы ты молчала, амхара. Стоит признать, я боялись, что ты всадишь нож мне в шею. — Повернувшись, Наследник посмотрели на Сорасу. Их связывало общее происхождение, оба были детьми Айбала, но такими же разными, как дракон и тигр. — Или на меня больше нет контрактов?

— Их много, Ваше Высочество. — Сораса привычно ухмыльнулась. — Но я немного занята концом света. Контракты подождут.

«Павшая амхара, сломленная амхара». Корэйн вспомнила слова Вальтик. Сораса больше не была амхара, ее изгнали из Гильдии, которую так ненавидели эти люди. Но она по-прежнему с гордостью носила кинжал и принимала титул, даже если он клеймил ее как неугодную для присутствующих.

— Буду ждать, — ответил Сибрез, в его словах звучала угроза. Сораса усмехнулась, обнажив зубы.

Не у одних Айсадере была смертоносная улыбка.

Наследник обернулись и посмотрели на стоящую над ними Корэйн.

— У тебя необычные друзья, Корэйн ан-Амарат.

«Друзья». Слово казалось странным для описания их компании, и особенно для Корэйн. Конечно, она считала Эндри другом, как и Дома. Они были ей так же близки, как Кастио, как команда ее матери. Она доверяла им; заботилась о них. Но Сораса? Убийца, не хранящая верность чему-то или кому-то?

Ее сердце забилось быстрее. «Во дворце она вернулась, чтобы спасти нас. Схватила меня тогда в каньоне. Когда Дом не заметил опасность, она увидела ее. Она все понимала и все равно рисковала своей жизнью, чтобы спасти мою». Корэйн вспомнила, как амхара тянула ее к себе по открытому воздуху, как ее тело пролетело в считаных дюймах от скалы.

А Вальтик? Старуха спала в своем кресле, положив голову на стол и выглядя так, словно перебрала эля. В лучшем случае она мешала, в худшем — сбивала с толку. Она гремела своими костями и тарабанила рифмы, не говоря ничего и в то же время открывая так много. «Старая ведьма стояла между кракеном и всеми нами, изо всех сил сдерживая его. Без нее мы бы погибли, а Вард бы уже проиграл». В кармане у Корэйн по-прежнему лежали костяные бусины, джидийский амулет с корабля, полученный целую жизнь назад. На нем все еще оставались черные следы засохшей крови Таристана.

Чарли, который постоянно жаловался. Он научил Корэйн делать тирийские печати и торговые письма. Несмотря на трудную дорогу, он шутил, и благодаря ему она чувствовала себя не такой одинокой.

Сигилла, грубая и горделивая, готовая рискнуть жизнью ради хвастовства. Предавшая, а затем спасшая их всех. Та, которая каждую ночь стояла на страже.

«Друзья?»

Голос Айсадере прорвался сквозь шквал мыслей Корэйн.

— Не в нашей власти предложить вам флот, но у нас есть корабль.

Сидящие за столом Соратники, в том числе и Корэйн, обменялись взволнованными взглядами. Она облизала губы, осмелившись надеяться и пытаясь побороть искреннюю улыбку, появившуюся на ее лице.

— Наш собственный, стоящий на якоре у берега, — сказали Айсадере, кивнув в направлении берега. «В нескольких милях, — знала Корэйн, — но достаточно близко. Особенно учитывая, как далеко мы забрались». — Корабль снабжен провизией и укомплектован, чтобы провести вас через Долгое море.

Плечи Корэйн опустились.

— Мы не знаем куда, — пробормотала она, ее голос прозвучал крайне тихо, и она вдруг почувствовала себя такой незначительной. Все остальные собравшиеся вокруг стола не высказали никаких предположений.

Но Айсадере откинулись на спинку стула, сложив на столе красивые руки.

— Богиня знает.

Все взглянули на Наследника.

Чарли резко вдохнул.

— Какие тени показало ваше зеркало? — спросил он, его голос дрогнул. — Какой путь, по-вашему, вы видели?

Айсадере повернулись и снова посмотрели на бронзовое зеркало, теперь ставшее тусклым. На лице Наследника появилась небольшая улыбка.

— Это вы мне скажите, — прошептали они. — Мне явился первый снег и белый волк, бегущий с ветром.

— Белый волк? — Дом растерянно нахмурился. Корэйн тоже чувствовала себя сбитой с толку.

Но сидящий рядом с ней Эндри наклонился вперед, опершись руками о стол. В его глазах горело понимание.

— Вы говорите о принце Трекии, — сказал он, улыбаясь Айсадере. — Осковко. Это его символ.

Айсадере улыбнулись.

— Возможно, он станет тем союзником, который нужен вам, пока не пробудится Айбал?

— Принц Трекии — пьяница и хам, способный лишь на перепалки с джидийскими налетчиками, — пожав плечами, усмехнулась Сораса. — Он не выстоит против армии Таристана и Эриды.

— Осковко был одним из самых перспективных ухажеров Эриды, — ответил Эндри. — Он наверняка затаил на нее обиду. Возможно, этого хватит, чтобы повлиять на него.

Трекия не имела выхода к морю, а значит, и побережья, на которое могла бы напасть Мелиза ан-Амарат, и Корэйн мало что знала об этом государстве, только простые факты. Маленькая, но гордая страна на севере, довольствующаяся лишь контролем над своими железными рудниками, стальными кузницами и мало чем еще.

Она закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями.

— Они нужны нам не для того, чтобы сражаться с армией Эриды, — пробормотала она, еле слышно вздохнув. — А для того, чтобы помочь закрыть следующее Веретено.

Ее сердце дрогнуло от этой перспективы, все еще измученное последним закрытым Веретеном.

— И где оно может быть? — проворчала Сораса, переводя взгляд с Корэйн на зеркало Айсадере. — Есть какие-нибудь предположения?

— Об этом в зеркале нет ничего конкретного, — ответили Айсадере, и их улыбка померкла.

Убийца зашипела, словно змея, вытатуированная у нее на шее.

— Ну конечно, как иначе.

Корэйн повернулась.

— Вальтик? — позвала она, глядя на старуху, которая теперь тихо похрапывала. — Есть идеи?

Сигилла хлопнула джидийскую ведьму по плечу, заставляя проснуться. Вальтик заморгала и села, ее глаза все того же обезоруживающего голубого цвета теперь казались самым ярким, что было в комнате. Даже мерцание свечей потускнело.

— Идеи, Вальтик, — взволнованно повторила Корэйн. — Где может быть следующее Веретено? Куда теперь направится Таристан?

— После него лежат только розы, — хихикнув, ответила ведьма. Она начала заново заплетать свои волосы, убирая засушенные веточки жасмина и старой лаванды, — остаются от них лишь увядшие лозы.

Корэйн стиснула зубы.

— Да, мы знаем, что он на Ривероссе.

— Или, возможно, она говорит о самих бутонах, — предположил Чарли. — Ведь это знак древней империи, Кора.

«Моей собственной крови», — подумала Корэйн. Она вспомнила розы во дворе Эриды, бедных слуг, всю ночь срезавших цветы для свадьбы с чудовищем. Красные, как фигуры в ее снах, кровь на ее мече и платье, которое Эрида надела в ту ночь, когда пообещала помочь им спасти Вард, а потом бросила их на съедение волкам.

«Сейчас не время беспокоиться о розах. Нам нужны ответы».

— О чем говорят кости, Gaeda? — настаивала она, коснувшись плеча Вальтик. Другой рукой Корэйн потянулась к мешочку с крошечными костями, которые звенели внутри.

Айсадере резко втянули воздух. Они встали из-за стола, их ноздри раздувались.

— Я не потерплю джидийскую магию в моем присутствии, — прошипели они, в их глазах мелькнула тень отвращения. — Не перед Лашрин.

Корэйн открыла рот, намереваясь узнать о причине столь бурной реакции, но Вальтик снова рассмеялась, опередив ее.

— Смотришь вперед и видишь лишь ноль, — проворчала она, откладывая свой мешок с костями. — И ты, Наследник, и твой король.

— Как ты смеешь, ведьма? — раздался рык Айсадере. Стоявшее позади зеркало оставалось тусклым — просто круг из бронзы. — Ты сомневаешься в воле богини?

Корэйн удивилась, когда Чарли встал между ними, раскинув испачканные чернилами руки.

— Она ни в чем не сомневается, Ваше Высочество, — сказал он успокаивающим тоном. — Ее убеждения, как и ваши собственные, лежат в основе всего сущего. Она так же, как и вы, служит богам, но по-своему.

Айсадере посмотрели на него, внимательно изучая. Их взгляд задержался на его пальцах.

— И каким богам служил когда-то ты, жрец? — пробормотали они.

Чарли выпрямился, подняв подбородок.

— Я служу им до сих пор.

— Очень хорошо, — ответили Айсадере, опускаясь обратно в кресло.

Корэйн стиснула зубы, обдумывая, так ли ценна помощь Айсадере в сравнении с магией Вальтик. Не самый простой выбор. К счастью, ведьма была не в настроении для подсказок. Она бросила на Корэйн пристальный взгляд и, встав из-за стола, направилась в сторону пустыни. Стражники не преградили ей дорогу, и она исчезла в ночи, оставив после себя слабый запах зимы.

Сораса снова начала шагать по шатру, качая головой.

«И что теперь? — гадала Корэйн, надежда затеплилась у нее в груди. — Без направления мы просто блуждаем, с корабля не увидеть берегов». Она ломала голову, пытаясь придумать, что могло бы помочь им.

— Совершенно ясно, что мы не знаем, где находится следующее Веретено. — Признание казалось свидетельством поражения, но она преодолела это чувство и принялась ходить вокруг стола. И снова ей бы не помешала карта. Или перо и пергамент. Нечто, что можно было бы держать в руках, что помогло бы ей думать. — Что мы знаем?

— Эрида и Таристан достаточно сильны, чтобы успеть взять Мадренцию силой до того, как другие королевства смогут прийти им на помощь. Они понимают это, иначе не шли бы на Рулайн, — тихо заметил Эндри. Корэйн заметила на его лице признаки усталости, наконец-то настигшей его после долгой поездки по пустыне.

Сораса согласно кивнула.

— Такого не случалось уже сто лет. И с Эридой Таристан. Либо он идет к другому Веретену, либо захват Мадренции для него важнее.

Корэйн осмысливала все, что знала, отмечая полученные сведения так, словно составляла списки в старой бухгалтерской книге. В ее памяти всплыла карта Оллварда, знакомая, как лицо матери. Она увидела полную опасностей границу между Галландом и Мадренцией, которая проходила вдоль Риверосса и была усеяна замками, защищавшими обе стороны. Затем Риверосс встречался с Ривеалсором, и эти две реки сливались вместе, впадая в море. У их слияния стоял Рулайн, первый большой город на пути Эриды. Не такой грандиозный, как мадрентийская столица Партепалас, но, безусловно, достойный приз для любого завоевателя.

Сидевший на своем месте Дом провел рукой по шрамам. Корэйн вздрогнула, вспомнив о скелетах солдат и их ножах.

— Нет, Таристан по-прежнему охотится на Веретена, как и мы, — произнес он. Его губы скривились от отвращения. — Ищет подсказки в старых легендах, слушает шепот этой красной крысы — жреца.

Айсадере прищурились.

— Он срывал Веретена с тех пор, как вы видели его в последний раз? Вызывал… что-то более ужасное?

Вздохнув, Дом расправил плечи, прогоняя печаль. Даже бессмертные ощущали душевную боль.

— Мы не знаем.

— У нас еще есть время, — вздохнул Чарли, барабаня пальцами по столу.

Сигилла искоса посмотрела на него и усмехнулась.

— И с чего ты это взял?

Жрец пожал плечами и откинулся на спинку стула. Он сложил руки на животе, как человек, насладившийся хорошим обедом.

— Веретена поддерживают мир. Мы еще не умерли, так что это уже кое-что.

— Уже кое-что, — повторила Сигилла, качая головой.

«Мы еще не умерли». Корэйн едва не рассмеялась, и, казалось, последствия долгого тяжелого путешествия и тренировок разом захлестнули ее. Морские змеи, лошади, город-оазис, теперь наполненный лишь призраками. «Мы еще не умерли, — подумала она. — Стоит выткать это на гобеленах, ибо, похоже, вот она, главная мысль нашего путешествия».

— Мы знаем, где находится Веретено.

Разнесшийся по шатру звонкий голос Эндри напоминал звук колокола. Он взглянул прямо в глаза Корэйн, карий встретился с черным, земля наткнулась на камень. Она нахмурилась, пытаясь понять, о чем забыла, погрузившись в свои воспоминания. Прислоненный к ее стулу Веретенный клинок все еще лежал в ножнах. Теперь он казался камнем, пытающимся придавить ее к земле и похоронить.

Она была уже готова озвучить вопрос, но Эндри ответил до того, как она успела задать его.

Сожаление отразилось на его лице, уголки губ опустились. В голосе оруженосца звучала боль, словно в его тело всадили нож, а затем стали медленно поворачивать рукоятку.

Он приоткрыл рот, стиснул зубы и сжал челюсти. Слова причиняли ему мучительную боль.

— Храм, — выдавил он, и Дом резко втянул воздух.

Древний практически молниеносно вскочил из-за стола и удалился из шатра, пола которого хлопнула, словно подхваченная сильным ветром. Сораса замерла, ее тигриные глаза округлились, когда она озадаченно уставилась ему вслед.

Корэйн моргнула. Мир под ее ногами дрогнул, и она едва не упала.

Айсадере непонимающе наклонили голову, как и их брат.

— Храм?.. — озадаченно начала Сигилла.

«Ее там не было. Она не понимает».

И хотя Корэйн знала ту историю, помнила, кто погиб в той резне, чья кровь пропитала земли в предгорьях, она в полной мере не понимала всю суть случившегося. «Меня тоже там не было. Я не видела, как умер мой отец или кто-то другой. Я не могу понять, насколько тяжела эта ноша».

А вот Эндри — напротив, он опустил голову, подбородком почти коснувшись груди.

— Мы должны вернуться, — прошептал он, его голос дрогнул.

Корэйн ощутила, как касается рукой его плеча, даже не осознавая, что именно делает, его тело было твердым и теплым под ее пальцами. Лишь так она могла попытаться успокоить его. «Возможно, есть какой-то другой способ…» — задумалась она, уже зная ответ.

Затем перевела взгляд с головы Эндри на зеркало в задней части шатра. Взошла луна, видневшаяся сквозь отверстие в покатой крыше. Диск блестел, отражаясь от бронзовой поверхности зеркала. На мгновение Корэйн показалось, что она увидела холодное и белое лицо.

— Мы должны вернуться назад, — повторила она.