Великая Зеленая Лиса. Сила Волка

Вероника Заболоцкая, 2022

Уникальный мир териантропов – существ, способных превращаться в животных, находится на волоске от гибели.Судьба всей Долины зависит лишь от хрупкой девушки, только недавно начавшей познавать магии. Малакиния – девочка-лисоборотень. Мечтательная и необычайно талантливая, она не особо прилежно учится в школе, и плохо ладит со сверстниками. Сможет ли она противостоять могучему Злу, уничтожающему целые вселенные, и отомстить вовкулакам, которые принесли смерть в ее семью?

Глава 6

Арену для Цестуса строили немногим больше одного хита. Юсый ревностно следил за процессом. Строителям и рабочим было велено держать проект в секрете. На разные участки специально нанимали разных людей, и все свои действия и решения Придворный Маг озвучивал как волю Диверия. Король же, пребывал в состоянии подавленном, так как ожидал от Игрищ того самого подвоха, которого все ждали от Придворного Мага изначально.

Но, на удивление Диверия, Юсый оказался прав, и новости о том, что в Долине введятся регулярные игрища и меряние силами, были восприняты народом с жарким энтузиазмом. С наступлением осеннего времени, спустя три хита после смерти правителя Товокония, арена была готова и дата первых игрищ назначена. Были представлены призы, которые усилили интерес териантропов к необычному мероприятию. К тому же во многих деревнях эта осень выдалась неурожайной, так что окрестные поселения радостно снарядили для участия своих самых выдающихся и сильных борцов, покоривших Дух и натренировавших мускулы в обличии живных, рассчитывая, что их победа принесет деревне дополнительный доход.

Когда наступил день открытия игрищ, в столицу для участия в Цестусе съехалось более полутора сотен териантропов с разных уголков Долины. Цкенод был украшен тысячами цветных флажков. На улицах торговали засахаренными фруктами, еловым соком и малиновым киселем. От одного из больших ярких лотков на много метров распространялся вкусный запах тыквы, запеченной в сахаре с пряностями. Уличные торговцы разносили лотки с бусами, браслетами, украшенными бисером кошельками, вышитыми платочками и другой мелочевкой. Звуки музыки доносились со всех сторон, и по улицам медленной вереницей народ тянулся к окраине города, где была возведена невиданная ранее териантропами арена. Колонны и лавки окружали ринг, устланный сеном. В центре установили одну-единственную ложу, в которой пока пустовали два высоких кресла. Народ постепенно заполнял лавки, десятками рядов уходящие вверх. У входов расположили киоски, в которых можно было узнать имена участников, взять списки и сделать ставки.

Когда все места были заполнены и многие териантропы набились между рядами, прозвучал громкий торжественный горн, и в центральную ложу с отдельного входа вошел король Диверий. Его опасения на счет злобных козней Юсыя почти развеялись общей атмосферой праздника. Толпа громко приветствовала своего правителя.

Посреди арены возникло густое черное облако, и из него появился Придворный Маг, чем вызвал бурю восторга и оваций.

— Ну хватит, хватит, — скромно кивая и улыбаясь, Юсый поднял руку, призывая присутствующих к тишине. — Да здравствует король Диверий и его правление в Долине териантропов! Да продлится его род, не оскудеет его щедрость и не иссякнет его забота о своем народе вовеки! — громко провозгласил Придворный Маг, и толпа шумом поддержала его. Диверий одобрительно кивал. Юсый знал, как правильно начинать свои речи. — Мы собрались сегодня в столь примечательном месте, чтобы развлечься и отдать дань памяти древним традициям нашего народа, возродив Цестус! Многие хиты после нападения ликантропов эти игрища пребывали в забвении. И вот настал момент нам, териантропам, помериться силами своего Духа, напомнить себе, какие удалые есть среди нас борцы, и тем самым соединить наши Силы и восславить наши кланы! — Юсый посмотрел на короля и склонил голову, оставляя за Диверием последнее слово.

— Восславим же наших предков и прославим Силу нашего народа. Да начнется бой! — громогласно провозгласил правитель. Шквал топота и аплодисментов прорвал с трудом соблюдаемую зрителями тишину.

Затрубили два золотившихся на солнце горна, и на арену вышла первая пара бойцов. Чернявая, высокая и крепко сложенная женщина, медленно, с ленцой подняла руки и поприветствовала публику. Трибуны шумели, многие зрители узнавали ее и махали в воздухе белыми карточками, давая понять, что они поставили на нее. В другой стороне арены из темной арки вышел низкорослый худощавый старичок, с совершенно белыми бородой и усами и лысой головой. Горны протрубили второй раз и, следуя этой команде, бойцы обратились. Вместо женщины на ринге появилась большая бурая медведица, не меньше двухсот килограммов. Она так же лениво прохаживалась взад-вперед по арене, разрезая сено острыми когтями на косолапых лапах, и кивала головой в такт своих шагов. Старичок запыхтел и закружился на месте, не сразу обернувшись. Видимо, возраст давал о себе знать. Но все же и на его месте появилось живное, вызвавшее волну громкого хохота. На сене в уголке стоял еж. Очень крупный и совершенно белый, но в целом — обыкновенный еж. Даже Диверий, и так довольно напряженный и поджидающий от Юсыя того самого пресловутого подвоха, не смог скрыть изумления и кинул недовольный взгляд на Придворного Мага. Тот в ответ самодовольно улыбнулся.

— Людям нужны зрелищные схватки, — как бы извиняясь пояснил он.

— Да, но не избиение стариков и младенцев! — вспыхнул Диверий.

— Ну, ну. Дайте этому время. Может им именно того и надо… — задумчиво ответил Юсый и больше не отвлекался от арены.

Узрев Дух противника, медведица презрительно фыркнула и продолжила медленно прогуливаться по рингу. Горны затрубили в третий раз. И тут она развернулась в сторону ежа и, немного ускорив темп, приблизилась, замахиваясь лапой. Сильная и страшная, она не рассчитывала, что ей понадобится больше одного удара. Но ежик-альбинос неожиданно резво шмыгнул прямо между лап бурой медведицы, и удар мощной лапы пришелся по воздуху. Обернувшись, она увидела ежа позади себя и снова презрительно фыркнула. Развернуть все тело для такой громадины, еще и движущейся вразвалочку, было целым делом. Она повернулась и резко бросилась в сторону противника, рассчитывая на этот раз уж точно как следует приложить его своей увесистой лапой. Но еж стремительно юркнул в сторону, и раздосадованная медведица опять промахнулась. Своими маневрами старый еж основательно вывел ее из себя, снова и снова подпуская поближе и легко уворачиваясь от удара в последний момент. Зрители успели проникнуться симпатией к ловкому ежу, но его проигрыш казался им неизбежным, и при каждом приближении медведицы толпа замирала, а потом победно ликовала, стоило ежу снова улизнуть.

Ощущая, что противница достаточно измотана, старый еж решил изменить тактику и в очередной раз отбежал подальше. Разозленная не на шутку медведица смерила взглядом дистанцию, встала на задние лапы, издала утробный рев и помчалась на ежа, взяв серьезный разгон. Она не замахнулась на него в этот раз, но пыталась определить, в какую из сторон будет шарахаться мелкий зверек. Каково же было ее изумление, когда он не сдвинулся с места. Еж-альбинос свернулся клубком и громко запыхтел, с каждым вдохом раздуваясь, как воздушный шар — все больше и больше. Его торчащие иглы неожиданно удлинились и блеснули в свете солнечных лучей ровно за секунду до того, как на полном ходу в них влетела мордой бурая медведица. Она выставила лапы впереди себя, понимая неизбежность столкновения, ведь раздувшийся еж стал намного ближе, но это мало ей помогло. Разве только защитить глаза. И лапы, и морда медведицы оказалась серьезно исколоты иглами, и на ринге Цестуса пролилась первая кровь. Териантропы на трибунах возликовали. Действо казалось Диверию наполненным адреналином и радостью, и он испытывал настоящий восторг от идеи своего Придворного Мага в этот момент. Для Юсыя же происходящее на арене и реакция зрителей были видны в истинном свете. От борцов исходил яркий алый жар, и то была не только кровь — но злоба и азарт борьбы. С трибун этот жар интенсивным потоком лился к ногам борцов, то были и адреналин от наблюдения за жестокостью, и алчность от предвкушения выигрыша за счет причиненного борцами друг другу вреда, и злоба, и ненависть от предчувствия потери поставленных денег… Настоящие деликатесы, меню гурмана. Вся эта алая негативная энергия, витая между териантропами, стелилась по трибунам и стекала к ногам борцов на арену, исчезая под сеном, густо застилавшем ринг. Тем временем еж, не теряя полученного преимущества, бросился медведице под лапы сбивая ее с ног. Ослепленная льющейся по морде кровью, она упала, и мелкий зверек, свернувшись шаром с длинными острыми иглами, покатился прямо на нее. Толпа ревела. Медведица ослабла Духом и не могла больше поддерживать вид живного, обернувшись обратно женщиной. Еж едва успел остановиться под звук горна, обозначающего завершение боя. Победа была за ним.

*****

Уже давно Юсый занимался только транжирством и строительством и даже не появлялся у Стола Правления. Все, включая Диверия, были этому только рады, и никто никуда его никогда не приглашал. В этот же день на банкете, король Диверий оказался настолько потрясен положительным эффектом, произведенным на жителей Долины первыми игрищами, что пригласил Юсыя и приказал усадить Придворного Мага по правую руку. Народ от души развлекся, на улицах до поздней ночи горланили песни и выкрикивали речевки, прославляя мудрость и заботу о своем народе их чудесного короля. И это целиком растопило лед настороженности, который сковывал Диверия каждый раз, стоило ему оказаться в одной комнате с Юсыем. Сейчас же его тщеславие было так добротно умащено результатами действий Придворного Мага, что он, ни секунды не задумываясь, принял похвалы и воспевания народа на свой счет и хотел выразить признательность Юсыю.

Маг, в свою очередь, просчитал и это. Он с опозданием присоединился к банкету. Диверий даже встал и протянул Юсыю руку, когда тот подошел к столу.

— Что же это Придворный Маг не сразу явился разделить с нами трапезу? — добродушно начал Диверий, перекрикивая звуки гуслей и волынки, смешанные со смехом пляшущих девиц и юношей в центре зала.

— Следовало выдать распоряжения по приведению в порядок арены.

Наскоро извиняясь, Юсый занял оставленное ему место. Стол ломился от яств, роскошных даже по меркам Мага. Авокадо, ананасы, бананы и апельсины… На столе с десертами стоял фонтанчик с шоколадом, в который обмакивали нарезанные кусочками местные и привезенные из далеких земель фрукты. Это задело самолюбие Юсыя, и он отметил для себя, каких в будущем требовать деликатесов. Голод быстро взял верх, и на его тарелке тут же оказались два жирных ломтя тутового древесного гриба, обжаренные с луком и перцем, щедрая горка салата из морских водорослей с кунжутом и ореховым соусом. Взгляд приковывали золотистые кукурузные початки: их молодые зернышки, обильно политые топленым сливочным маслом и присыпанные крупной горной солью, источали сладкий молочный аромат. Так же на столе красовались семь видов блюд из одних только баклажан: вяленые баклажаны с розмарином и чили, баклажаны жаренные на гриле с сыром и чесноком, баклажаны маринованные в кисло-сладком яблочном уксусе с луком и шампиньонами, капоната, соте, баклажаново-сырные котлеты, маринованные баклажаны, фаршированные морковью и чесноком. И, само собой, картофель в разных вариациях: от воздушного сливочного пюре до сладких картофельных палочек во фритюре. Одним из любимых блюд Юсыя, хоть и довольно простых, была свекла по-царски: с солеными огурчиками, тертым хреном, грецкими орехами, заправленная кунжутным маслом. Тут же стоял целый ряд слоек: с сыром, с яблоками, со сладким перцем, томатами и базиликом, а дальше — булочки с корицей и яблочное желе с медом.

— Воистину, прекрасные сегодня были схватки, — Король даже хлопнул Придворного Мага по спине, другой рукой подливая ему в хрустальный бокал его любимого елового сока. — Ловко ты тогда подал мне идею с этим Цестусом. Ведь и заработка в городе за день больше, чем за прошлые два сезона! Приехавшие сразу снабдили и торговцев, и трактирщиков, и хозяев постоялых дворов. А ставки! Это же золотая жила! И народ совершенно доволен.

Юсый кивал и ел, прикидывая, что момента удобнее еще не бывало. Он ловко откупорил под столом склянку и как бы невзначай, потянувшись за стоявшим на стороне Диверия блюдом с вялеными баклажанами, сыпанул порошка в яблочный кисель с корицей — любимый десерт короля.

«Корень аира восстанавливает и укрепляет память, а в сочетании с корицей отлично развязывает язык. Какой я молодец!» — подумал Придворный Маг, наблюдая как Диверий уминает кисель.

Подождать стоило совсем немного. Король с каждой минутой обращался к Магу все более и более душевно. Он хохотал и прихлопывал в такт музыке.

— А ведь я поначалу решил, что задумка вообще из рук вон. Териантропы — народ миролюбивый. Ну кому будет интересно смотреть на мордобой? Еще и беспричинный, — Диверий ел кисель и рассуждал, размахивая ложкой. — А ты-то вовсе не дурак. Но и зла не несешь королевству. Ты ведь из правящего Клана тоже. И значит, как и я, заинтересован в процветании Долины. Так ведь?

— Конечно, Ваше Величество, — кивал Юсый, на глаз определив, что сейчас, пожалуй, уже можно. — Ведь мы ведем Долину к процветанию. Наш ориентир — счастье нашего народа. Вытеснение из памяти старых ран. Ведь териантропы познали смутные времена.

— Смутные времена? — Диверий отвлекся на пританцовывающую невдалеке Косулю — высокую и стройную женщину в ярких юбках — и рассеяно попытался вернуться к разговору.

— Ну да, период нападений ликантропов. Что это была за смута, — протянул Юсый, внимательно наблюдая за королем.

— Не помню… не знаю даже. Меня в те времена еще в помине не было. Ликантропы ныне — это так, страшилки, детенышей пугать.

— Но ведь они были реальностью и несли запустение и смерть в нашу Долину… И только Силы Магии, те самые, которые король Диверий ныне изволит презирать и считать ненужными королевству, только эти Силы выдающихся кланов смогли сдержать натиск ликантропов и победить Темного Мага.

— Да, да, я помню, пересказы в школе, учебники истории Товокония… Объединение Магий Кошкоклана, Драго и Воронителей, три печати… Но это было так давно, что уже и не кажется правдой, — Диверий все больше отвлекался на яркие юбки, все чаще мелькающие рядом с их частью стола.

— Три печати? — как бы удивляясь переспросил Юсый. — Не припомню ничего подобного из своих книг по истории.

Король даже оживился. Не каждый день ему выпадала возможность перещеголять Воронителя в знании истории Долины териантропов.

— Да как же, это знают и малые дети поди, — снисходительно начал он. Кисель убывал, а словоохотливость прибывала. — Суть в том, что Хранители правящих кланов обладали Тремя Печатями: Печатью Всего Растущего, Печатью Всего Живного и Печатью Дающего Свет. Эти древние артефакты с незапамятных времен множили и концентрировали магическую Силу своих обладателей. И вот Драго, Кошкоклан и Воронители объединили их неким специальным заклятием в Серебряное Напястье и смогли прогнать ликантропов и заточить Темного Мага в Темном Мире навсегда.

Юсый изобразил удивление как мог.

— Потрясающе! И что же стало с печатями потом?

— Ну, это стоит уже спрашивать у вас, уважаемый Придворный Маг. Ведь вы последний из Клана Воронителей. Победив угрозу Долине, вернув в нее мир, правящие кланы снова разделили Напястье на печати и владели ими. И по сей день могли бы владеть, не сгинь сами кланы… Воронители исчезли совершенно, следом за ликантропами. Кошкоклан удалился жить в уединении, и по слухам, последний из их рода — спятивший чудак, живущий в глубине Чащного Леса. Может, Печать у него есть какая, а может и нет. Что до Драго… — тут Диверий отвлекся на знакомую уже юбку. Юсый, только добравшийся до интересующего его момента, резко зыркнул на плясунью. Поймав его недовольный взгляд, она тут же снова исчезла в хороводе гостей.

— А кстати, есть у тебя какая-такая печать? — спросил вернувшийся к диалогу Диверий.

— Увы, я не знал никого из своего клана, я рос сиротой при университете Фрикайленда, и из наследства мне перепало только два мотка тряпья. Ни ювелирных изделий, ни книг, ни даже вшивой записки. Так что, если печатью не может оказаться пара метров изъеденного молью хлопкового сукна — печати у меня никакой-такой нет, — резко ответил раздосадованный Юсый. Но тут же взял себя в руки. Диверий секунду смотрел в его глаза почти с жалостью. Но тут аир и корица делали свое дело, и король безудержно расхохотался.

— Ну что ж. Зато у тебя в приданом были еще Дух Ворона и магические Силы. И теперь ты живешь при дворе с золотым горшком. Неплохое приданое-то!

Придворный Маг искривил губы в подобие улыбки.

— А как насчет печати, которой обладали Драго? Товоконий держал ее в секрете от тебя? — Тонкая манипуляция. Диверий посерьезнел и выровнялся. Он досадливо принялся за новую порцию киселя.

— У Товокония от меня секретов не было. Печать, которой владели Драго, это была Печать Всего Растущего. Странно, мне всегда казалось логичнее для драконов обладать Печатью Дающего Свет. Понимаешь? Огонь, пламя же. Ну да ладно. Так вот, это был перстень. Я видел его несколько раз, обычный, даже простоватый такой, серебряный перстенек с малахитом. Ничего выдающегося. Товоконий все твердил, что в нем скрыты Силы, способные менять мир.

— И теперь этими Силами владеешь ты? — нетерпеливо уточнил Юсый.

— Нет. Его носила принцесса Измульдина. Он даже нарисован на ней, на портрете, который висит в общем холле. Прекрасная работа. Стоила целое состояние, но клянусь брюхом черепахи — она на этом портрете как живая! И глаза такие пронзительные. Я его даже боюсь…

— А перстень где? — снова одернул отклоняющегося от темы короля Юсый. Сейчас зелье уже так захватило Дух короля, что Придворный Маг легко пренебрегал любыми церемониями. От того, чтобы схватить Диверия за грудки и буквально вытрясти из него всю возможную информацию, Воронителя удерживали только люди, пирующие вокруг.

— Перстень пропал. Я не знаю, я никогда не верил в эту чушь, Магия мне неподвластна. Я и Драконом смог обернуться считанные разы в своей жизни… Последний раз — когда улетал от нее… — Диверий помрачнел. — Я не думал даже про этот перстень. Может, с ним Измульдину и погребли. Тогда он расплавился и навеки сгинул. Но кому он нужен? В сокровищнице Драго есть такие потрясающие украшения! Бриллианты, рубины, изумруды, жемчуга, платина… Я приведу ее хозяйкой в этот замок однажды. Я приведу ее и брошу к ее ногам все самые лучшие и самые роскошные украшения. Шелка. Я избалую свою Вознеженную в роскоши, окутаю комфортом и заботой… Жалкий серебряный перстенек, какая в том ценность?.. Дешевка. Я никогда не вспоминал о нем даже… Но я всегда вспоминаю о ней… — Действие зелья чересчур усилилось, ибо киселя король съел непомерно много. Взгляд его затуманили воспоминания, которые он уже не мог связно озвучить. Юсыю показалось, что Диверий всхлипнул и, загрустив, скорбно замолчал. Оказалось, он просто заснул, опустив голову на грудь. Но Придворный Маг узнал достаточно.

Измотанный долгим днем, отчего-то разозленный разговором с Диверием, Юсый отправился в свои комнаты. Он пошел длинной дорогой, через общий холл. Стены были обильно украшены картинами и портретами семей правящих Кланов. Юсый избегал этого места, он не хотел видеть своих предков. Но необходимость все-таки вынудила его прийти к этим стенам и внимательно рассматривать изображенные на холстах персоны в поисках перстня. Он старался не задерживать внимания на очевидно не подходящих под описание принцессы териантропах. Портрет Измульдины и вправду был прекрасен. Написан незадолго до трагической кончины, на нем принцесса сидела, а рядом стоял ее Вознеженный. Кончиками пальцев правой руки, очень нежно, Измульдина касалась руки, которую Супруг положил ей на плечо. Юная принцесса светилась спокойствием и радостью, позируя на этом полотне. Ее длинные волосы живописно обрамляли лицо. И глаза пугающе пронизывали до самых глубин. Юсый почти испытал угрызения совести. Погубить такую красоту и чистоту было настоящим преступлением… «Ну что ж, не первое и не последнее на твоем счету», — услышал он знакомый голос у себя в голове. Придворный Маг застыдился своих мыслей и еще больше того, что Темной Сущности они стали известны. Он перевел взгляд на руки принцессы. На среднем пальце левой руки, которую принцесса бережно опустила на заметно округленный живот, рядом с широким простым обручальным кольцом он увидел искомый перстень с малахитом. Живот принцессы кольнул совесть Юсыя не меньше, чем ее взгляд, но это ощущение Придворный Маг подавил столь быстро, что Темная Сущность не успела заметить. А может и не пыталась, так как вместе с Юсыем была полностью поглощена изучением Печати:

«Печать Всего Растущего. Что ж, теперь мы знаем, что искать… — звучало в голове. — И правда, неприметное украшение. Кто бы мог подумать. Мы полагали, склонность Драго к роскошным и вычурным безделушкам облечет Печать в нечто более пафосное. Что ж. Образ у нас есть, можно пробраться в спальню покойной принцессы и взять что-то из вещей — тогда у нас будет след, по которому мы сможем пустить наших псов…»

Под эти рассуждения Темной Сущности прямо в его голове, Юсый отправился в свою спальню. Ноги почти не держали его, но и желания погружаться в бесконечные кошмарные сны тоже особого не было, потому он шел медленно. Когда же все-таки добрался до своего ложа и едва коснулся головой подушки, Воронитель четко ощутил, как воздух стал вязким.

— Ну что еще? — недовольно повернулся Юсый к явившейся Тени.

— Мы решили просто пожелать спокойной ночи. Ты славно потрудился и заслужил немного настоящего отдыха.

Махнув рукой, Юсый отвернулся. Он убеждал себя, что это он управляет и повелевает Сущностью, но чем дальше, тем сложнее было в это верить. В эту ночь, впервые за долгое время, его сны были глубокими и совершенно спокойными.

******

Цестус — схватка сильнейших Духом териантропов — обрела ошеломительную популярность. С подачи Юсыя игрища постановили проводить раз в сезон — «по требованию жителей Долины». В этот раз, объявив открытие уже пятьдесят девятых традиционных игрищ, Придворный Маг не остался сидеть рядом с королем, а тихо удалился. Избегая глаз зевак, хоть вокруг и не было ни души, ибо все находились наверху на трибунах, Юсый все же попетлял между сваями большой арены. Наконец, убедившись, что никто не видит его, Придворный Маг свернул в коридор, ведущий к комнатам с участниками. Оттуда свернул в техническую часть, и подошел к нише с питьевым фонтанчиком. Он достал из рукава длинный крючкообразный ключ и осторожно вставил его в щель между камнями в стенной кладке. Щелкнув, открылась потайная дверь. Юсый юркнул в проем, и дверь за ним бесшумно захлопнулась. По винтовой лестнице Маг спустился на небольшой помост, открывающий обзор на разверзшуюся прямо под ареной, на которой сражались териантропы, бездну. В которой, пульсируя и колыхаясь, словно сдобное тесто, неспешно росла и множилась Темная Сущность, жадно всасывающая в себя стекающие с арены алые соки негативной энергии териантропов. Юсый ощущал всю мощь этой субстанции, всю ее Темную Силу как свою собственную. Юсый чувствовал себя как никогда хорошо.