Чего ТЫ хочешь

Василиса Фонарева, 2022

Она – наследница семейного дела, живущая в особняке. Он не имеет ничего, кроме друзей, семьи и планов работать барменом. Между ними высокий, непроходимый забор.Они живут в разных мирах. Они желают разного будущего. Они удивляются, злятся, смущаются, желают, любят, и не знают что с этим делать. Есть ли хотя бы один шанс на то, чтобы договориться и суметь создать общий мир? От чего тогда придется отказаться, или лучше сразу отказаться от друг друга?Трудно посмотреть глазами другого, но еще труднее видеть его глазами и понимать, что вам не по пути.

Опять молчишь

Близости нет там, где лишь снимают одежду.

Как-то подозрительно тихо. Слишком, слишком подозрительно. Конечно, он едва встал, и успел лишь умыться. А значит, мозг еще не понимает, ни где он, ни что происходит, ни что с этим делать. Раннее утро, которое по несчастной случайности большинство людей называют обедом.

И все-таки, не смотря на то, что мозг еще не проснулся, парень понимает, что что-то не так. И правда тихо. Как будто он встал не в двенадцать, а в шесть утра. Где же скрежет и шипение из комнаты напротив? Может сестра уже куда-то ушла? Странно.

Рут заглядывает в комнату, действительно никого нет. И внизу никого не слышно. Куда это все слиняли, пока он беззаботно восстанавливал свой организм в способности адекватно передвигаться?

Открывает дверь уже в свою комнату, делает шаг, запоздало замечает касание ногой какой-то веревки. Или не веревки вовсе, но это уже не важно. Оглушительный хлопок выбивает его из ощущения реальности. А на теле, волосах, и вообще по всей комнате оседает серпантин.

Замереть, не двигаться, прийти в себя, оценить обстановку. Настолько здраво, насколько это вообще возможно в данной ситуации. Из-за шкафа выплывает голова Эстер, а за ней уже и все тело, со словами:

— Доброе утречко, Сис. Мои поздравления!

Улыбка до ушей, и абсолютно невинный взгляд.

— Ты что творишь, мелочь пузатая! Ты хоть понимаешь, что я чуть.. Да ты хоть понимаешь, как я испугался!

— В этом и прелесть, дорогой. В этом и прелесть. Теоретически, я на это и рассчитывала, практически, так и вышло. Так что, я вполне довольна. Мы квиты.

— На этот раз я этого не забуду.

— О, на это я и надеюсь! Какой там счет? А, кто уже считает, правда?

— Прекрати! Нельзя же заходить так далеко! Выметайся!

Рут кипит от злости, непроизвольно сжимает кулаки и пронизывает бешеным взглядом.

— Ой, ты злишься? Ну прости, прости, прости.

Эстер смотрит глазами, полными сожаления и раскаяния. Как вообще можно на нее злиться? Вот как? Рут хватило ровно на две секунды.

— Ладно, ладно, я не сержусь. С чем хоть поздравляешь то?

— Как это с чем? Если ты и не считаешь это своим великим достижением, то зря. Если ты не заметил, то ты впервые сдал сессию без пересдач. И лично я совершенно не представляю, как у тебя это вышло. А ну колись!

— Ну, вышло и вышло, чего балаган то устраивать?

— Знаешь, есть у тебя одна проблемка. Вроде бы и маленькая, но такая огромная. Ты абсолютно, беспрецедентно, систематически, недооцениваешь свои результаты. А я знаю, о чем говорю. Точнее, о чем говорят цифры. Я статистику вела.

— Ты вела что?

— Ну, статистика — это когда собирают отдельные данные по…

— Замолчи. Я знаю, что такое статистика. Ты совсем меня идиотом считаешь?

— Но ты спросил.

–Так, ладно, я другое спрашивал. Как тебе вообще пришла в голову мысль что-то там на меня собирать?!

— А, это чисто любопытство, Сис. Чем разумнее объект, тем интереснее его изучать. У меня и на Винсента есть. Ну, вообще-то и не только. Мне просто были нужны поведенческие данные.

— Ладно, проехали.

— Проехали? А… Проехали. Поняла, пропустим эту тему. Но мне все еще интересно. Согласно цифрам, а у меня все записано, ты ни разу не сдавал точные науки с первого раза. А в этом семестре был матан. Что изменилось? Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Мне так интересно, что повлияло.

— Мне помогли, довольна?

— Помогли в смысле дали списать? Или помогли, препод над тобой сжалился?

— Помогли, значит, объяснили, и я что-то понял.

— Ооооооо, неожиданно. Я-то уж думала, что это невозможно. И кто же такой добрый фей?

— Ну, она просто довольно умная.

— Ооооооооо. Она?

— Не смотри! Не смотри на меня так! Просто знакомая, ясно?

— Просто знакомая? Но моя статистика говорит, что…

— Так, закончили, завершили, оставили эту тему.

— Тогда тем более! Если ты так реагируешь, моя статистика…

— Все, выходи, иди отсюда. Мне еще собираться.

— Куда?

— На кудыкину гору.

— Ах, точно! У вас же ежегодные горные покатушки. Ну что ж, хорошего дня, Сис. Отчаливаю.

— А нет, стоять!

— Что еще?

— Уберешься потом в комнате. Мне что ли теперь все эти блестки разгребать? Только давай без сюрпризов, ладно?

— Ладно, ладно. К тому же, теперь твоя очередь.

И девчонка скрылась за дверью. Невыносимая, но любимая и родная. Рут вздохнул, улыбнулся и начал собирать вещи, уже опаздывает. Мысли крутятся о приятном. Как здорово, что универ устраивает подобные мероприятия. Конечно, для тех, кто как-то отличился, но он все-таки в сборной и классно играет, так что ему повезло. Не умом, так мышцами.

***

— Рут, ну наконец-то! Уже хотели отправляться, я лишь пару минут попросил водителя подождать.

Парень подлетает. Расхристанный, с красными от бега щеками. Хорошо еще, что дом отсюда недалеко, а то бы и правда опоздал.

— Спасибо, Клим, с меня шоколадка.

— Да ты уже столько шоколадок задолжал, что простого спасиба хватит.

— Не волнуйся. Вырасту, разбогатею, куплю тебе целую фабрику.

— Очень смешно. Давай залезай уже.

Ребята нырнули в автобус. Стойко пережили недовольный взгляд водителя, и пошли занимать места. Рут оглянулся, все уже занято. Хотя нет, не все. Одно все же было свободно. Но.. Только не с ней. Только не с ней!

Парень с мольбой посмотрел на друзей, кивая в сторону свободного места. Те синхронно развели руками. В прочем, Клим это сделал из-за легкого пинка по ноге.

— Заразы. Я вам это еще припомню.

Пробурчал он шепотом и направился усаживаться рядом с той, с кем хотел бы сейчас оказаться меньше всего. С их последнего разговора прошла пара недель. И Рут четко решил, что лучше не приближаться. И каким чудом все вышло именно так? Не то, чтобы он совсем не хотел ее видеть, просто это было так неловко и так бессмысленно и так… Просто так. Черт бы побрал эту Эстер. Именно из-за нее он опоздал, а теперь вот это.

Парень плюхнулась на сидение, автобус тронулся. Вроде бы и надо было поздороваться, но он настолько погряз в своих мыслях, что упустил этот момент из виду.

— И тебе привет.

— А, извини, привет.

— Ты меня избегаешь?

— Нет. Почему?

— Ну, ты явно не хотел сюда садиться, а потом еще и молчишь.

«Опять молчишь.»

— Нет, просто. Просто я хотел обсудить важную новость с Климом, пока будем ехать, а Дан не захотела пересаживаться. Вот я и разозлился слегка.

— А, ну тогда все понятно, да.

И снова затянувшееся молчание. Рут так любит смотреть в окно, когда едет. Но сейчас.. Сейчас он сидит не у окна. А это значит, что если повернет голову, то как будто смотрит на Анн. А от этого так некомфортно, так неуютно. Что же теперь, целых два часа пялиться в спинку сидения? В конце концов, скорее от скуки, чем от необходимости, он заговорил.

— А ты.. Почему ты едешь?

— Захотела и поехала. А что?

— Просто захотеть мало, не всех берут.

— А, если ты об этом, то я учусь на отлично.

— Кто бы сомневался.

— Ты это говоришь с осуждением?

— Нет, почему же. Просто думаю, как сам не догадался.

— А, ну да.

— Ну а почему же захотела поехать?

— Никогда не каталась на бордах. Вот и подумала, что попробовать можно.

— Да ладно! Никогда? Прям вообще никогда?

— А тебе одного «никогда» не достаточно?

— Трудно поверить, что такая девушка, как ты, и правда никогда не каталась.

— Как я?

— Ну.. По тебе складывается впечатление, что… Что ты много где бывала и много что пробовала.

Рут старательно подбирает слова, чтобы не показаться грубым или чтобы не быть непонятым.

— К сожалению, большая часть моей жизни спряталась между страниц учебников. А остаток настолько скуден, что я сама удивляюсь, что он существует.

Она сказала это с такой горечью, что показалось, будто щемит в горле и плотнеет воздух. Это была самая откровенная фраза, сказанная ею Рут. И тот уловил. И откровенность и настроение, и внезапный миг близости. Близость это не то, что все о ней думают. Это понятие не о том, что слетают слои одежды. Это о том, как сшелушиваются слои масок и ненужных слов. Как счищаются представления, ожидания и произносятся важные фразы. Нагие души с прикрытыми телами.

И пусть это был совсем миг. Но этого мимолетного касания хватило, чтобы немного вдохнуть настоящих. И пусть снова вернутся к играм и маскам, пусть. Но расстояние «между» стало уже немного другим. У пропасти появились столбы для моста.

— Ну, раз ты и правда ни разу не каталась, хочешь, научу? Осваивать самой довольно опасно.

— Я вообще не уверена, что хотя бы раз прокачусь со склона, не грохнувшись.

— Там главное понять принцип.

Посмотрели друг на друга, улыбнулись. Теперь почему-то стало легко смотреть в окно.

Пока эти двое разбирались с важным между ними, если, конечно, у них вообще есть что-то важное, двое других тоже вели серьезный разговор. Если, конечно, можно назвать его серьезным. Дорога всегда располагает к разговорам, удивительный факт. Может потому, что атмосфера, а может потому, что ни в каком другом месте люди не сидят рядом так долго без определенного занятия.

— Дан, почему ты так отчаянно хочешь, чтобы они были рядом? Я бы мог пересесть, а ты бы осталась с Рут. Я уверен, что ты бы этого хотела, разве нет?

— На что ты намекаешь, что я хочу быть с ним? Не продолжай, а то меня сейчас вырвет.

— Мы сейчас одни, почему ты не можешь быть серьезной хоть раз? Точнее, почему ты не можешь быть честной. Просто скажи, разве я не прав? То, какие у вас с ним отношения, не говори, что видишь в нем только друга. Потому, что я вижу, что это не так. И если честно, я считаю, что вы очень подходите друг другу. А эта девчонка, она слишком другая, меня это беспокоит. Так зачем ты делаешь это, когда достаточно сказать ему пару слов, и быть вместе. Я уверен, что он ответил бы тебе «да». Даяна, просто скажи, в чем я не прав?

— Знаешь, Клим, в чем-то ты говоришь чистую правду, но во многом и ошибаешься.

— Ну давай, расскажи мне. Только не надо вот этого, как обычно, ха-ха и по морде. Давай словами, честными, а то я от тебя не отстану.

— Ладно, договорились. Я считаю, что насчет нее ты прав, она другая. Но что важнее, не нам решать за него. Ты видел, как он на нее смотрит? Ты помнишь, чтобы он так смотрел хотя бы на кого-то? Вот и я не помню. Что касается меня, здесь ты ошибаешься, мне не так уж и нужно все то, о чем ты говоришь.

— Разве? Я же тоже вижу, как ты на него смотришь.

— Это совсем другое. Вот скажи, разве у тебя ни разу в жизни не возникало мыслей замутить с кем-то из знакомых или друзей? Вот смотришь ты на человека, понимаешь, что знаешь его до мозга костей. Его привычки, его мысли, его характер. И он тебе нравится. С ним интересно, спокойно, увлекательно в целом классно. А потом еще смотришь, и видишь, что он еще и симпатичный. Начинаешь представлять, что бы было, если бы вы были вместе, как бы это было. Начинаешь прикидывать, как бы вы смотрелись и как бы отреагировали ваши знакомые на то, что вы вдруг встречаться начали. И все это варится в голове таким приятно пахнущим супом, но в какой-то момент понимаешь, что в нем нет приправ. Чего-то не хватает, и в целом выходит не вкусно. Скажи мне тоже честно, разве у тебя никогда не было таких мыслей?

— Были, даже по поводу тебя были.

— Тогда ты понимаешь, о чем я говорю. Мы — друзья, Клим. Я не говорю, что любовь между нами невозможна, но я не хочу влезать со своими пробегающими мыслями в историю, о которой потом возможно пожалею.

— Теперь я тебя понимаю. Наверное, ты права. Я бы тоже пожалел, если бы когда-то предложил тебе встречаться. Хотя, иногда мне действительно любопытно, каково это, тебя поцеловать.

— Думаю, это будет никак. Давай не разочаровывать друг друга. Хотя, я совру, если скажу, что мне это совсем не любопытно.

— Может, попробуем как-нибудь?

— Может, как-нибудь. А теперь будь добр, одолжи свое дружеское плечо, я хочу немного вздремнуть.

— Сколько угодно, мелкая заноза, я разбужу тебя, когда приедем.

— Не такая уж я и мелкая.

Она пхнула его в бок, и они вместе посмеялись. Остаток пути у этих двух кресел было тихо.