Валлия. Обретение дара

Василина Александровна Лебедева, 2019

Вы думаете, оборотни это миф, сказка, фэнтези? Если так, то вы жестоко ошибаетесь! Мы живём среди вас! Но мы вынуждены скрываться! Моё имя – Ваанлия, и на меня открыта охота из-за моего дара! Но если раньше я в одиночку противостояла этому враждебному миру, то сейчас у меня есть те, кому я могу довериться! Но самое главное – я встретила его: моего мужчину, мою пару и любовь! Но сможем ли мы с достоинством преодолеть все трудности, что подготовила нам судьба, и не потеряем ли пока ещё хрупкую, но так нам обоим необходимую надежду на общее будущее?

Глава 2

Валлия

«Первый человек, о котором ты думаешь утром и последний человек, о котором ты думаешь ночью — это или причина твоего счастья или причина твоей боли»

Эрих Мария Ремарк

После недельной передышки занятия с наставником с каждым днём получались всё результативнее и продуктивнее. Ушло чувство острой несправедливости от разлуки с Максимом, но осталась тягучая, словно патока тоска, которая давала о себе знать каждый вечер, каждую ночь. Волчица скреблась и скучала по своему зверю, так же как и я по мужу.

Теперь, чтобы хоть немного сбросить её уныние, я каждую ночь перед сном оборачивалась и давала ей возможность побегать по парку, размять лапы, но вдали от мужской половины, фактически у самого забора.

Наставник, видя мои успехи с созданием сплошного и ячеистого щита, перешёл к занятиям по отражению воздействия, распознаванию даже самого слабого влияния на разум. Во время послеобеденных занятий он начал уделять время на объяснение сути моего дара: оказывается дар «Зеркало» передавался только по женской линии и если у меня родятся сыновья, у них дар будет, но вот передать их своим детям, к сожалению, не смогут.

Для женщин дар, оказывается, был мало полезен, но только на этой планете. В нашем родном мире на Эритее, оборотницы в основном занимались транспортировкой из точки «А» в точку «Б», что было весьма ценным и прибыльным занятием. Здесь же я только и могла, что отражать воздействие. А вот оборотень-самец с аналогичным даром, да ещё, если наследник сильного оборотня, имел возможность противостоять любому сильному альфе. И при наличии хорошей физической подготовки мог подмять под своё управление не одну стаю.

В занятиях и ежевечерних беседах с дорогим сердцу и душе оборотнем пролетела неделя. И так как здесь не существовало выходных, я спешила на занятие, как мне сообщили, что меня вызывают в офис школы.

Звонила Марта. Как она смогла дозвониться, это я уже спрашивать не стала, она ошарашила меня другим — к территории стаи из-за сухой и жаркой погоды движутся лесные пожары!

— Лиюшка, — быстро говорила она, — без Максима не могут даже режим чрезвычайной ситуации объявить, потому что нет ни у старейшин, ни у твоего брата таких полномочий! А без объявления ЧС нельзя начать вырубку и помощь не могут оказывать соседним поселениям! А если до них дойдёт огненный вал, то до нашей стаи чуток совсем останется! Максим-то в курсе ситуации и постоянно пытается разрешить её и по видео звонкам, и по телефону, но ты же сама понимаешь — необходимо его личное присутствие в стае, а он отказывается!

— Почему, — просипела в трубку, еле сдерживая эмоции.

— Да боится тебя там одну оставить! Ты уж принимай за него решение, девочка! Отправляй в стаю своего мужа, иначе нехорошие последствия будут!

Быстро перебросившись информацией личного характера и, утвердившись в том, что я прониклась ситуацией, Марта отключила звонок, а я так и осталась стоять с трубкой в руке, осмысливая услышанное.

Как сомнамбула прошла в учебный корпус, где честно рассказала наставнику причину задержки на занятия и попросила хотя бы пол часика, чтобы привести мысли в порядок. Наставник, погладив меня по голове как малого ребёнка, отпустил и я, не задумываясь, направилась в парк.

Влажный и жаркий климат давал о себе знать: сарафан прилип к телу, по шее стекали капельки пота, но идти в общежитие, в спасительную прохладу не хотелось. Понимание о скорой разлуке настигло, сжало сердце в безумной тоске и не хотело отпускать. Остановившись в тени деревьев, смотрела в одну точку, пока не услышала, как меня зовёт наставник.

— Пройдёмся? — он в приглашающем жесте махнул в сторону дорожки и, дождавшись моего кивка, пошёл рядом. — Какое решение ты приняла?

— А разве у меня есть выбор? — горько усмехнулась, отворачиваясь в сторону.

— И всё же я хотел бы услышать, — тихо проговорил наставник.

— Мне надо поговорить с мужем. У него есть обязательства, которые он должен выполнять, вне зависимости от обстоятельств, — сглотнув проговорила смотря в сторону.

— Я рад, что ты это понимаешь, улыбнулся пожилой мужчина. — Пока ты переоденешься и приведёшь себя в порядок, я свяжусь с твоим мужем и думаю в течении часа он подъедет.

Услышав его слова, только печально кивнула, совершенно не испытывая радости от предстоящей встречи — в конце которой нас ждёт расставание на неизвестный срок.

— Времени у вас я думаю, будет до завтрашнего обеда, максимум вечера. Что ж девочка, — он, вздохнув, посмотрел на меня с грустной улыбкой, — беги, собирайся. — Напутствовал меня и я «побежала», еле переставляя ноги, и предпринимая жалкие попытки не расплакаться:

«Ну почему у нас всё так сложно в отношениях?» — не давала покоя мысль. Но встряхнувшись, мысленно отвесив себе подзатыльников, зло рыкнула на себя и поспешила собираться.

Проходная, кивнула сторожу и вышла за ворота наблюдая как подъезжает Максим. Не успел он затормозить, а я уже побежала ему навстречу и стремительно обняла его, стоило только ему выйти из машины.

— Максим, — прошептала, обняв и прижавшись к нему как можно сильнее, хотя может это он меня так порывисто прижал к себе?

— Кто? — спросил чуть хриплым голосом мне в макушку. — Кто тебе сообщил?

Но я лишь мотнула головой и, запрокинув её, потянулась за поцелуем.

— Лия, кто тебе сообщил? — спросил, едва мы отстранились друг от друга и направились к авто.

— Не надо, пожалуйста. Не спрашивай, ведь это не играет роли! Почему твои вещи здесь? — Перевела я тему, заметив на заднем сиденье его сумку. Пристроив рядом свой пакет, села рядом с Максимом.

Он задумчиво посмотрел на меня, завёл двигатель и, только когда электрокар тронулся с места, ответил:

— Всё это время я жил в общежитии.

— Почему? — Я сама протянула руку и переплела наши пальцы. Он, не смотря на меня, пожал плечами и только едва дёрнул уголками губ в слабом намёке на улыбку.

— У тебя Лия довольно-таки неприхотливый муж. Здесь сопровождающим предоставляют общежитие. А много ли мне надо? Поэтому вещи и забрал, возвращаться туда уже нет смысла. Сейчас к сожалению свободен только один дом и то, на краю посёлка, но меня клятвенно заверили, что он в отличном состоянии и там есть кондиционер. Я ещё сразу и доставку ужина заказал, — повернувшись, подмигнул и вдавил педаль газа в пол, отчего кар дёрнулся и ускорился.

— Не скажешь? — Максим, намотав на палец мою прядь, выпустил её и тут же взял новую.

— Зачем? — провела пальцем вокруг его соска.

Лежала, положив ему голову на плечо и медленно, нежно проводила ладонью от шеи к животу и обратно.

— Я ведь всё равно узнаю, — чуть дёрнув за локон, заставил посмотреть на него. — Варианта-то всего два: Алексей или Марта.

— Когда ты мне собирался сказать? Тебе же всё равно нужно ехать.

Он вздохнул:

— До безумия не хочу.

— Я тоже, — прошептала, закусив губу.

— Иди сюда, — притянул к себе для поцелуя, но тут раздался звонок в дверь.

— Доставка, — проговорил уже мне в губы, мягко проведя по ним языком, отчего у меня сбилось дыхание, отстранился и встал. Совершенно не стесняясь наготы, Максим прошёл в ванную и, захватив полотенце, обернул его вокруг бёдер. Усмехнулся, заметив мой восторженный взгляд, скользящий по его телу и направился из дома к воротам, где ожидал курьер с заказанным ужином.

Стоило нам войти в съёмный дом, как мы тут же впились друг в друга. Страстно целуясь, оглаживая всё, до чего дотягивались руки, сжимая, лаская, вжимаясь друг в друга. Только на несколько мгновений Максим отстранился, для того чтобы достать из кармана кожаные ремешки сплетённые в ошейник и судорожным движением надеть его на шею.

Я не помню — как мы оказались в душевой, и в какой момент мы разделись, только бешеные поцелуи, ласки и, наконец, долгожданное и так необходимое проникновение его твёрдой, слегка подрагивающей от нетерпения плоти в моё лоно.

Редкие его хриплые стоны смешивались с моими, которые я и не пыталась сдерживать и вспышка наслаждения, от которой выгнуло моё тело в стремлении вобрать его глубже.

Из душа меня он вынес, так как ноги слегка подрагивали от пережитого удовольствия, вытерев полотенцем, отнёс на кровать, на которой мы вытянулись, наслаждаясь отголосками пережитого оргазма и долгожданной прохладой, которую обеспечивал кондиционер.

Обернувшись простынёй, прошла на зов Максима. На кухне пахло умопомрачительно от доставаемых из бумажного пакета и открываемых Максимом контейнеров. Выхватив кусочек мяса, он протянул его мне и не сводил глаз с моих губ, когда я его аккуратно взяла и тут же слизнула вкуснейший соус с его пальцев. Его кадык дёрнулся, а у меня тут же оформилось желание того, как я хочу ему доставить удовольствие. Только позже, сначала ужин! Скармливая друг другу самые аппетитные кусочки, и, запивая их вином, мы негласно решили обсуждение всех проблем оставить на потом.

Максим рассказывал истории, которые случались во время его довольно-таки многочисленных поездок по свету. Посмеиваясь, убрали со стола и я, собрав использованную одноразовую посуду, наклонилась, выкинула в мусорное ведро.

Только вот когда разворачивалась, неловко зацепилась за стул и простыня, которой я прикрылась, зацепившись за что-то, слетела вниз. В итоге я, неуклюже выпрямившись, столкнулась с взглядом Максима, которым он буквально поедал моё тело.

Это было так сумасшедше-возбуждающе, что я застыла не в силах пошевелиться. Порывисто приблизившись, подхватил меня на руки, тут же направляясь в спальню. Только вот уложить меня на постель не дала — ужом вывернувшись, толкнула в грудь и укоряющее посмотрела, потому как сдвинуть его, это тоже самое, что сдвинуть скалу — так же нереально.

— Как ты хочешь? — спросил уже голосом с лёгкой, так возбуждающей меня хрипотцой, перехватив мои запястья. Уловив момент, наклонилась к груди и лизнула сосок, отчего он рвано выдохнул, заставив меня сладко вздрогнуть.

— Ляг, пожалуйста, — подняв голову, посмотрела на него, облизнув губы, и видимо отбила этим всякое желание с его стороны задавать мне дальше вопросы, потому как он тут же, пластично передвинувшись, растянулся на кровати во весь свой немаленький рост.

Глаза жадно оббежали всю его фигуру, задержавшись на внушительном подрагивающем возбуждённом достоинстве моего мужчины. Неуверенно подошла и постаралась так же грациозно и плавно текуче проскользнуть поверх Максима, но как всегда моя координация дала сбой: неловко опёрлась на руку, отчего она подогнулась и я бы позорно рухнула на него, если бы он меня не поддержал. Притянув выше, впился в губы поцелуем, отстранился и ободряюще выдохнул:

— Ну же, не бойся.

— Я…я не боюсь, — упёрлась ладонями ему в грудь, нагнула голову, отчего волосы рассыпались шатром, и провела языком вокруг его соска. Выдохнула, почувствовав его подрагивающие руки, которыми он удерживал мои предплечья. Подняв голову, прищурилась, посмотрела на него, правда вызвала этим лишь усмешку на его губах. Ну да, совратительница из меня неважная, но я не отступала:

— Максим, руки на спинку, — и улыбнулась, глядя на его расширившиеся от удивления глаза.

— М-м-м, это уже интересно, — он с предвкушением вернул мне улыбку, медленно поднял руки и ухватился за широкое деревянное изголовье кровати.

Медленно, не разрывая зрительного контакта, склонилась, обвела языком сосок и ухватила его зубами, чуть потянув. У самой сердце пропустило удар от того как он рывком выдохнул. Лёгкими поцелуями спустилась ниже — живот, твёрдый, напряжённый, чуть сдвинула голову и прикусила внутреннюю поверхность бедра и замерла. Я конечно не маленькая наивная девочка и видела фильмы для взрослых, но одно дело видеть, а совсем уж другое — делать самой.

Откинув волосы за спину, бросила быстрый взгляд на лицо Максима: поймала горящий взгляд и нерешительно обхватила ладонью член у основания. Медленно провела по всей длине. Ощущения просто непередаваемые — под такой мягкой, бархатной на ощупь кожей такая твёрдость желания. Он слегка подрагивал, пульсировал. Медленно, чуть касаясь, круговыми движениями растёрла выступившую жемчужную каплю по гладкому, горячему навершию и, наклонившись, провела по головке языком.

— Лииия, — донеслось до меня протяжное, побуждая на более решительные действия.

Вспоминая ранее увиденное в фильмах, ласкала его, проводя по всей длине языком, обхватив губами, подалась чуть ниже, вызвав сорвавшийся глухой рык, сменившийся стоном на мои более глубокие ласки.

Не сдержавшись, Максим начал двигаться бёдрами мне навстречу, дыша рвано, издавая яростные стоны, от которых у меня сладко скручивало напряженным возбуждением внизу живота. В какой-то момент мир у меня перед глазами перевернулся, и я оказалась лежащей на спине с широко раскинутыми бёдрами, между которых навис Максим.

Тяжело дыша с рыком: — «Моя», яростно впился в губы и, двинув бёдрами, одним движением погрузился в моё лоно. Выпив мой вскрик, сменившийся стоном, не отрывая от меня взгляда, двигался быстро, мощно, заставляя выгибаться телом, вскидывать бёдрами навстречу его движениям, до сладкого, безумного пика скручивающего сознание сначала в тугой узел и тут же взрывающего фейерверк наслаждения.

— Во сколько ты уезжаешь?

Мы сидели на кухне. Весьма плотно позавтракав и я откинулась на спинку стула.

— В три ночи за мной приедет машина.

Отвернувшись к окну, грустно кивнула. За стеклом уже расплескался солнечный день, только радости он не дарил. Проснулась от приглушённого голоса Максима, закрывшегося на кухне, чтобы не разбудить меня и обсуждавшего детали отъезда.

— Иди сюда.

Посмотрела на него и покачала головой, грустно улыбнувшись. Тогда он сам встав, подошёл, подхватив меня на руки, вернулся к своему стулу. Нежно касаясь костяшками пальцев моего лица, провёл по скуле, обвёл контур губ и, ухватив за подбородок, приподнял лицо.

— До трёх ночи осталось не так много времени. Давай не будем его омрачать грустью и печалью?

И мы старательно обходили в разговорах тему его отъезда. Всё оставшееся время, даря друг другу ласки, прикосновения, лёгкие касания и волшебные взрывы яркого наслаждения. Это был не секс, мы занимались любовью! Каждое касание, поцелуй был наполнен сжимающей сердце нежностью, когда хочется не брать, а только дарить наслаждение любимому и я чувствовала в ответ от Максима то же самое, видела наполненный нежностью взгляд. Старательно запоминала каждую минуту, секунду, проведённую рядом с ним, и также старательно отгоняла постоянно подступающую к сердцу болезненную тоску от предстоявшего расставания.

Боль разлуки, ярко алым цветком от сердца раскинула свои лепестки по всему телу, резанула так, что не хватало дыхания, выкручивая внутренности заставляла судорожно открывать рот. Я даже боялась моргнуть — не отрываясь, следила за удаляющейся по дороге машиной, которая через несколько мгновений превратилась в точку и исчезла из виду.

Максим привёз меня к воротам учебного комплекса ближе к трём ночи, и уже сюда за ним приехала машина, чтобы отвезти его в аэропорт. Кивнул на прощание сторожу, который должен меня проводить внутрь и потом к общежитию.

Захватив мои губы в нежном, но безумно коротком для меня поцелуе, он решительно выпустил меня из объятий, отвернулся, прошёл к авто и бросив на меня последний, обжигающий взгляд, сел на переднее сиденье. Мягко тронувшись, автомобиль увёз его. А я, словно закаменев, стою и смотрю на убегающую ленту дороги, ярко освещённую фонарями, и никак не могу сделать шаг назад.

Я, наверное, так и стояла бы там, пока не упала от усталости, но мягко обхватив меня за плечи, кто-то развернул к себе и я, даже не поднимая взгляда, чтобы посмотреть на владельца заботливо удерживающей меня руки, уткнулась в широкую грудь.

Слёз не было, только воздух тяжело вдыхался, сердце сжималось от боли расставания, и я вздрагивала периодически всем телом. Над ухом слышала успокаивающие тихие слова, но совершенно не разбирала и не понимала их. Через некоторое время скованность в мышцах ушла, и я более не напоминала сама себе застывшую статую.

В попытке успокоиться вдохнула и медленно выдохнула пару раз, только потом подняла голову — мне мягко улыбались глаза сторожа, от которых лучиками разбегаются морщинки.

— Everything will be fine girl. You'll see, everything will be fine. Sometimes separation is just the beginning. (Всё будет хорошо, девочка. Вот увидишь, всё у тебя будет хорошо. Иногда разлука — это только начало пути. — Прим.)

Я, не понимая ни слова, ещё раз оглядываюсь на дорогу и увлекаемая за плечи иду рядом с пожилым оборотнем к сторожке, через которую дальше к общежитию.