Труп

Василий Новгородцев

Сборник рассказов о разном, девять штук. Темы в основном печальные: кризис среднего возраста, одиночество, Советский Союз.

Огонь

Огонь везде. Пламя, бушующее вокруг. Чернота дыма так, что не видно неба. Полыхание, горение, жжение. И радость, и счастье.

***

Дима проснулся посреди ночи с горячей испариной на лбу. Вставая, скрипнул кроватью, потревожив спящую рядом Лену. Сонным голосом, не открывая глаз, она спросила:

— Что случилось?

— Ничего. Я в туалет. Спи.

Дима на цыпочках прокрался в ванную мимо комнаты Пети, стараясь не разбудить сына. Умывшись холодной водой, посмотрел на себя в зеркало. Морщины в углах рта, щеки и лоб испещрены черными точками, ямами и канавами, под глазами — синюшные полумесяцы от нехватки сна. В роще коротких темных волос затесались несколько белых порослей. Он выпрямился и окинул взглядом свое тело. Грудь его могла бы сойти за женскую, пусть крохотную и малопривлекательную: два висячих треугольника с волосатыми сосками. Ниже расположился слегка свисающий над трусами живот, вдавленный пупок. От паха и далее вниз, по широким столбам ног росли черные вьющиеся волосы. Дима немного повел ртом, рассматривая себя. Он не относился к этому телу с ненавистью, скорее, с равнодушием. Глядя на многих других мужчин его возраста, Дима думал, что, пожалуй, не так уж и плохо выглядит. Точно не хуже многих, хоть и не лучше некоторых.

Вернувшись в комнату, он нажал кнопку на мобильнике. До звонка будильника оставалось еще два с половиной часа. Дима тяжело вздохнул: уснуть уже не получится.

***

День на работе прошел как обычно: кофе, несколько звонков клиентам, обед, затем еще несколько звонков, и под конец Дима даже успел поработать над отчетом. Официально название его должности звучит так: консультант по первичному отслеживанию грузов в региональном офисе экспедиторской компании. По сути, делал с десяток звонков клиентам в день, информировал о состоянии груза, оформлял, при необходимости, переадресации и решал проблемы, что, впрочем случалось редко, а также отчитываться руководителю отдела отслеживания. Должность была непыльная, работа не тяжелая и достаточно хорошо оплачиваемая. По этой самой причине Дима и занимал ее бессменно уже восемь лет. За это время он досконально изучил все тонкости работы, взрастил не одно поколение молодых и амбициозных, многие из которых затем перешли в столичные, а то и вовсе зарубежные филиалы. О своей работе он старался много не думать. Нельзя сказать, что бы Дима ее любил или ненавидел, для него работа всегда оставалась именно этим — просто работой. Каждый квартал он получал неплохую премию, которую откладывал на летний отдых с супругой и ребенком, чего, впрочем, уже давно не случалось.

Дома Диму уже ждал ужин: Лена сегодня раньше закончила в офисе. Они вместе поели, поболтали о прошедшем дне, и, оставив жену убирать со стола, Дима прошел в гостиную, чтобы, удобно расположившись на диване, отдохнуть от дневных забот. В комнате на полу перед телевизором сидел Петя.

— Че делаешь? — обратился отец к сыну.

— Смотрю.

— Че смотришь?

Петя пожал плечами. Действительно, понять, что происходило на экране телевизора было непросто: какие-то люди перемещались из комнаты в комнату, обсуждали одним им понятные вещи. Звучали какие-то имена, обвинения, ругань, признания, откровения. Дима сел на диван. Постепенно зрелище затянуло его, хоть он по-прежнему не понимал, что же происходит, как все эти люди оказались в одном месте, и чего они хотят друг от друга. Они обнимались, целовались, а в следующую минуту они же (хотя может быть и не они — отличить персонажей друг от друга Дима не мог) орали друг на друга, дрались и посылали в услужливо запиканные телеканалом места. Все это будто гипнотизировало, заставляло забыться и заворожено, хоть и без интереса, без участия, следить за происходящим. Во время коротких рекламных пауз Дима переводил взгляд на сидящего спиной к нему сына, и мысль, что, возможно, двенадцатилетнему мальчику незачем все это смотреть, лениво стучала в его сознании, однако он настойчиво продолжал ее игнорировать. Пока на экране рекламировались прокладки, Дима спросил:

— Как школа?

— Нормально, — не поворачиваясь ответил Петя.

— Что получил?

— Четверку по русскому.

— Молодец.

Позже вечером Дима помастурбировал в душе и лег спать рядом с уже сопевшей Леной.

***

Огонь и всюду морепламени и впереди идешь разрушение огонь солнце люди болькрик умирают повсюду стоны и дым дым чернотой и еще пламя здесь городвогне улыбка и шагаешь мимо рвутся огнеязыки кожа лопается взрыв еще взрыв падает крики детей дом смерть и пламя смертепламя жар и пот вопли паники кости улицы вдоль разложение пожирание страха вонь горелого мяса но блеск впереди и ты ближеближе приближаешься к нему и понимаешь что море, что перед тобой самое настоящее море, сияющее, переливающееся лазурью и золотом в свете солнца, под твоими ногами мягкий песок, пальцы утопают в его тепле и прохладный бриз освежает, шелест волн успокаивает, и ты счастлив, счастлив

***

Проснувшись среди ночи, Дима уже не мог заснуть. Несколько часов он пролежал, изучая черные очертания предметов в желтом свете уличного фонаря.

Конец ознакомительного фрагмента.