Большой лес. Возвращение

Василий Головачёв, 2022

Оставив за спиной Гардаград и кучу связанных с ним проблем, друзья устремляются в давно запланированный поход. Впереди их ждут Проклятые земли с населяющими их чудовищами, у которых друзья вместе с горсткой наемников попытаются отобрать…

Глава 4

Баба-Яга против

По характеру Павел Васильевич Шарий был сангвиником, поэтому на любое происшествие в сфере интересов службы реагировал быстро и реактивно. Хотя при этом не терял присутствия духа и держал себя в железных рукавицах сдержанности, не выводя эмоции ни на лицо, ни в аудиоформат. Но ведь переживал при этом? В чём и признавался сам себе, получив очередную «нежданку» либо от людей, от которых зависел лично, либо от тех, кто был товарищем и другом.

Вечером в пятницу, когда Павел Васильевич уже собирался ехать домой, ему позвонил начальник Главного разведуправления Генштаба Министерства обороны генерал Малашенко.

Свой пост генерал занял недавно и в связи с реорганизацией структур министерства не раз консультировался с более опытными коллегами из других силовых ведомств по разным поводам. Шарию он тоже звонил, разбираясь с запутанной историей исчезновения спецгруппы майора Реброва в африканском Баире, и Шарий не отказывал ему в помощи.

Нацепив вижн-очки, он сказал:

— Готов выслушать, Богдан Романович.

Малашенко исполнилось пятьдесят лет, и выглядел он подтянуто и спортивно, будучи в молодости неплохим спортсменом-регбистом.

— Вы посылали группу под командованием генерала Дорохова в Тюмень, Павел Васильевич? — спросил главный разведчик Генштаба.

— Нет, — сухо ответил Шарий, испытав неприятное смущение. Добавил с неохотой: — Это инициатива генерала. Хотя он уже не служит в конторе. Что-нибудь случилось?

— Вместе с Дороховым отправились и наши профи, кстати, тоже ушедшие в отставку: Савельев, Ребров, Редошкин, Мерадзе. Я думал, вы их контролируете, так как группе, по моим сведениям, была выделена «вертушка».

— Дорохов остался советником…

Малашенко продолжал смотреть вопросительно, и Шарий закончил:

— У него остался свой оперативный генеральский ресурс. В чём дело, Богдан Романович?

— Их остановили в учебном центре спецназа в Барыбино, и «урагановцы» попытались задержать вылет.

— Я в курсе.

— Действовали они так, будто у них на руках был документ высшего приоритета безопасности, подписанный председателем Совбеза и президентом.

Шарий мигнул, сцепив зубы.

— Почему вас это удивляет?

— Если бы в группе находились только ваши сотрудники, я бы и ухом не повёл, как говорится. Но в неё вошли и мои люди, и я отвечаю за них.

— Бывшие.

— Пусть бывшие, хотя спецы такого уровня бывшими не бывают. А звоню я вам, чтобы предупредить. Вы хорошо знаете генерала Точилина?

— Шапочно.

— Он перешёл из снабженцев в оперативное управление и теперь командует «Ураганом». Человек это непростой, мстительный, амбициозный, не раз жаловался министру на моего предшественника и на офицеров службы спецопераций Савельева и Реброва. Он считает их виновными в оставлении сына в… гм, Лесу.

Последнее слово Малашенко выговорил как ругательство.

— Это всего лишь его фантазии, — сказал Шарий с осуждением. — Мои парни своих в местах проведения операций не бросают.

— Наши тоже. Но он стоит на своём. И будет совать вам палки в колёса до тех пор, пока не добьётся своего.

— Чего своего?

— Трибунала, суда и осуждения всех фигурантов дела.

— Пусть попробует.

Малашенко помялся.

— Дело в том, что министр на его стороне. К тому же вы знаете его позицию, он ни под каким нажимом не отдаст вам золотую жилу — процесс налаживания контакта с… — Малашенко сделал крохотную паузу, — с Лесом. Пусть ваши посланцы будут осторожны и не афишируют свой интерес к Тюмени.

— Они не мои посланцы. Но спасибо, я понял.

— Министр может отреагировать на их появление очень резко, как на покушение на его статус.

— Спасибо, — повторил Павел Васильевич. — Они будут осмотрительны.

— Конкуренция, — развёл руками начальник ГРУ. — Спецслужбы во все времена соперничали друг с другом, и не только с зарубежными, но и со своими собственными. В России тоже.

Шарий вспомнил свою беседу с физиком Платовым, одним из первых начинавшим изучать феномен иномериан.

— В ткань нашей вселенной, — говорил Дионисий Порфирьевич, — на базовом уровне вморожена доминанта конкуренции. Именно поэтому разумные любых видов всегда будут добиваться преимущества, воевать друг с другом до полного уничтожения. Что мы и видим на примере Большого Леса и его обитателей. Там разум гуманоидного типа довёл «развитие конкуренции» до конца, исчезнув как интеллектуальная система.

Шарий тогда возразил:

— Но Большой Лес — другая вселенная…

На что Платов с усмешкой ответил:

— Вполне вероятно, что наши метавселенные действительно «запутаны» и представляют собой родственные структуры. Нашли же попаданцы в Лесу доказательства того, что Демоны якобы являются нашими предками.

— Я не прав? — напомнил о себе Малашенко, не дождавшись ответа собеседника.

Шарий очнулся:

— Правы на все сто процентов. Если у вас появится дополнительная информация по интересующей нас обоих теме, прошу поделиться.

— Того же жду и от вас.

— Договорились.

Посидев перед тёмным экраном компьютера, директор позвонил Дорохову по защищённой линии, не используя очки дополнительной реальности.

В Москве шёл восьмой час вечера, в Тюмени десятый, но генерал ещё не спал.

— Слушаю, Павел Васильевич, — донёсся его тихий голос в мембране ушного чипа.

— Новости есть?

— Расположились на месте, разбили палатки, беседуем с коллегами.

— Какими коллегами?

— К нам пришли Амнуэль и полковник Савкин.

Шарий вспомнил, что Савкин был помощником Дорохова, ещё когда тот служил командующим Управлением спецопераций, да так и остался в лагере исследователей возле базы отдыха «Советская».

«Проныра ты, Михаил Васильевич, — покачал головой Шарий с одобрительной усмешкой. — Мне ни слова, заверил, что находится в отпуске. Вот, значит, в каком отпуске».

— Мне позвонил Малашенко. Министр настроен против любого присутствия посторонних на территории базы отдыха, а наш неутомимый борец за справедливость генерал Точилин теперь командует спецназом министерства. «Ураган» — серьёзная структура, элита, так что будьте терпеливы и постарайтесь не высовываться. Работайте быстро. Вас непременно вычислят, могут начаться угрозы, шум, разборки, и даже я не смогу вас прикрыть.

— Понял, Павел Васильевич, постараемся работать «без шума и пыли», как говорил Папанов, по статусу «111».

— Привет учёной братии. — Шарий выключил канал, высветив в сознании метку «111». Статус этого формата позволял сотрудникам ФСБ пользоваться особыми полномочиями даже в условиях военного положения.

Пришла мысль самому слетать в Тюмень и поискать вход в «червоточину», соединяющую мир Большого Леса с Землей.

— Хотел бы я погулять по Лесу, — вслух проговорил Шарий, вспоминая рассказы попаданцев о гигантской растительной системе, умеющей мыслить. — Одна заковыка: кто гарантирует, что потом удастся вернуться?