Ушла из дома и не вернулась…

Василий Веденеев, 1987

6. Врач «Скорой помощи»

…я просто боюсь. Каждый раз, когда диспетчер вызывает нашу бригаду, начинаю предполагать самое страшное.

На станции меня считают нелюдимой, замкнутой, черствой. Нет, все совсем не так. Просто не хочу, чтобы кто-то догадался, в каком состоянии я отправляюсь на выезд.

Самое страшное… А что это такое? Еще до «скорой», три года, пока училась в институте на вечернем, я в больнице работала. У медсестры забот хватает. Чего только не насмотрелась. Каких только смертей не видела, каких болезней. Думала все — иммунитет появился у меня к человеческой боли. То есть, понимать, понимаю и жалею, но внутрь себя не допускаю. Для хорошего врача такое умение, наверное, просто необходимо. Да об этом и написано много, зачем повторять.

Когда на «скорую» переходила и не предполагала, что здесь меня ждет. В поликлинике врач зарабатывает не так много. Деньги понадобились на кооператив, а облагать «налогом» больных, как пытались делать некоторые, противно.

Только теперь я поняла, какой он, настоящий страх. На четвертый день, именно на четвертый день работы, мы выехали на автомобильную катастрофу. Мои пальцы до сих пор чувствуют, как на запястья детской ручонки пропадает тоненькая ниточка пульса. А я ничего не могу сделать, ничего.

Больница… Много ли увидишь среди белых стен и аппаратуры? Там люди поставлены на грань беды и радости. У нас все по-другому. Беда настигает людей везде, ужасная своей неожиданностью и неотвратимостью. Кровь смешивается с грязью. И я уже не медик, не просто врач, а бог, который вот сейчас, на глазах других, обязан совершить чудо. И никому нет дела, что я сама еще девчонка и очень боюсь чужого горя.

Вот и сейчас. Я, еще подъезжая, заметила — лежит на правом боку, съежившись и подтянув колени. Неужели в печень?!

Осмотрели и действительно, хуже некуда. Бок, прижатый к мокрому асфальту, подплывает темной кровью.

Знаете; что такое ранение в печень? Возьмите кусок сырой печенки и полосните по нему ножом. Потом вденьте в иголку нитку, лучше белую, так виднее, и попробуйте зашить разрез. Вы увидите, — как нитки будут прорывать ткань, не стягивая краев…

Так, лирику в сторону!.. Противостолбнячную… Вывести из шока… Остановить кровь… Шок продолжается. Надо активнее… Внутривенную инъекцию…

Какого черта здесь стоите? Срочно передайте, пусть готовят стол, реанимационную бригаду… Тампон!

Как это водители совершенно ни на что не реагируют? Хорошая выдержка или просто на все наплевать?..

Еще один тампон! Пока так, сверху…

Страх не мешает давно заученным движениям рук. Но я знаю, он не ушел, нет. Только притаился, мерзкий и лохматый, чтобы появиться потом, когда вернусь на станцию, и диспетчер снова по громкой связи вызовет нашу бригаду.

Видимо, нельзя мне работать на «скорой». Пока я здесь, не избавиться мне от него. А вдруг уже никогда не избавиться?

…дыхание становится ровнее. Наконец-то! Рана обработана. По идее всё должно быть в порядке.

Подъезжает машина. Милиция. Теперь их дело начинается. Мы свое закончили. Можно ехать.

Кто-то, в темном плаще, грузно прыгая через лужи, спешит к нам…