Замуж за Темного Властелина, или Девичник в другом мире

Валерия Чернованова, 2022

Позвольте представиться: меня зовут Саша, и я… попаданка. Умница, принцесса, красавица, а ещё невеста не в меру властного тирана. Саварду Жестокосердному нужна супруга, мне – шанс вернуться на Землю, а главное, вернуть домой подругу. Что для этого надо? Принять участие в королевском отборе, держаться подальше от других кандидаток в жены и ещё дальше – от одного невыносимого Коршуна. Вот только подальше от него не получается, а поближе может быть чревато. Моим разоблачением и моим же… разбитым сердцем.

Глава 4. Коршун его величества

— Держи спину прямо. И улыбайся. Улыбайся… — требовал «родитель», старательно растягивая губы в улыбке и вынуждая меня делать то же самое.

Хотя, признаться, после адового дня в компании местных визажистов, модельеров и парикмахеров (уж не знаю, как они в здешнем средневековье называются) единственное, чего мне хотелось, — это рычать разъярённым зверем.

Из-за приезда этой важной птицы, Коршуна, день с утра пошёл наперекосяк.

Сначала мне толком не дали побыть с подругой, утешить её, поддержать, помочь преодолеть этот непростой жизненный этап. Сегодняшний день для Ули должен был стать самым счастливым, но… не сложилось.

Позавтракать тоже не успела. Меня буквально выдернули из-за стола и потащили в купальню. Ничего не имею против банных процедур, особенно когда в твоём распоряжении находится целый бассейн… Но! Не успела я окунуться, а тем более покайфовать, как примчалась статс-дама и, потрясая телесами (а там было, чем потрясать), принялась торопить служанок, чтобы скорее меня вылавливали, потому что её высочайшему высочеству уже пора одеваться.

Попробовала повторить вчерашний трюк и рыкнуть на командиршу, но, увы, не прокатило.

— Приказ его величества, — расплылась в мстительной улыбке тётка, давая понять, что пусть я здесь и важная персона, но король всё-таки важнее.

Со счёту сбилась, сколько раз мне пришлось переодеваться — этой корове ничего не нравилось. В конце концов, я не выдержала и пригрозила, что, если она не угомонится, пойду обручаться в костюме Евы.

Интересно, понравится ли мессиру Коршуну такое представление?

Не знаю, как насчёт Коршуна, а статс-даму моё предложение не воодушевило. Недовольно поджав губы, она изволила остановиться на серебристо-голубом под цвет временно моих глаз платье. Настолько пышном, что я почувствовала себя ручкой опахала.

Понятия не имею, как в нём дышать и передвигаться.

Не успела надзирательница выйти, чтобы позвать куафера, как я повернулась к служанкам и сказала:

— Снимите это с меня!

— Что? — ахнули они.

Хотелось сказать «всё!», но я пересилила малодушный порыв и попросила убрать всего несколько нижних юбок, а также ослабить шнуровку корсета, пока чернильные пятна перед глазами не превратились в огромные кляксы.

Избавившись от пары явно лишних прослоек, сразу почувствовала себя лучше. Правда, потом мне снова стало хуже. Когда пришлось битые два часа сидеть в кресле, не имея возможности даже в туалет отлучиться, пока мне завивали и укладывали волосы раскалёнными на углях щипцами. Да и отлучаться в туалет в таком платье — тот ещё квест на выживание.

В зеркале я по-прежнему видела себя, правда, местный стилист — пижон в ярко-розовом камзоле с золотой оторочкой был уверен, что палит волосы принцессы.

Ну и бог с ним. Пусть пребывает в счастливом неведенье.

Потом настал черёд макияжа. К тому времени мне уже хотелось есть, по нужде, а ещё ругаться. Так, как я никогда не ругалась. Глядя на то, как мне старательно натирают лицо побелкой и елозят по щекам губкой, перепачканной в румянах цвета перезревшего помидора, я чувствовала себя пробудившимся вулканом.

Я здесь вообще кто? Принцесса или всё-таки шут? Титул вроде королевский, а выгляжу как посмешище.

Этак я в Тенебрию никогда не доеду. Увидев меня в боевой раскраске, Коршун улетит, сверкая задними лапами, и не будет у нас магии, а значит, и билета обратно.

При попытке посадить мне на щёку чёрную мушку, больше смахивающую на жирную муху, я не выдержала. Схватила девицу, что с упоением превращала меня в клоуна, и прорычала:

— Вытри!

— Что? — ахнула гуру мейкапа.

Тут уж я не стала скромничать и потребовала:

— Всё!

— Невозможно, ваше высочество, — бросилась в бой статс-дама. — По нашим законам…

— Ваши… наши законы тенебрийцам до одного ме… эмм… неинтересны. Вы думаете, их женщины тоже носят боевую раскраску?

Фрейлины и служанки начали переглядываться.

— Но на все торжественные события… — уже не так уверенно начала статс-дама.

— Я слышала… да-да… северянки вообще не жалуют косметические средства, — пришла мне на помощь Абель. — Её высочество права, лучше ограничиться лёгким румянцем на щеках.

— Никаких лёгких румянцев, — упрямо воспротивилась я, видя в зеркале два свекольных пятна.

— Но ваше высочай…

— Иначе я вернусь к плану «А» и пойду встречать жениха в чём мать родила.

Статс-дама притихла, а с ней и все остальные. Умывшись (что оказалось не так уж и просто — косметика у них ядрёная), я вернулась к своим мучительницам и ещё минут двадцать отбивалась от колье и серёжек, весивших как минимум тонну.

Ничего не имею против украшений, но такие, как эти, предпочитаю видеть в музее.

— Надень. Пожалуйста, — приблизившись, шепнула мне сестра Эвельера. — Дамия от фамильных украшений никогда не отказывалась. Это выглядит странно.

Пришлось сдаться и позволить прицепить к ушам бриллиантовые гирьки, а на шею повесить якорь. На атласные туфли с хрустальными розетками я только безнадёжно вздохнула. Обувшись, поплелась за статс-дамой в тронный зал, а оттуда мы с «отцом» торжественно вышли на балкон встречать господина Коршуна.

Думала, он уже близко, потому меня и торопили, но оказалось, его величество просто не хотел пропустить появление дорогого гостя, потому и вытащил меня пораньше, чтобы стояла под палящими лучами.

Ладно, солнце уже не палило, медленно таяло за крышами столицы, но мне всё равно было жарко в парчовом прикиде. В животе урчало, в корсете всё равно толком не дышалось. Снова хотелось в туалет и поматериться. Может, чего-нибудь выкурить, а лучше — напиться.

Чтобы проще было пережить предстоящее «веселье».

— Можно я пойду на троне пока посижу? — попросила «папу», но он лишь раздражённо отмахнулся и принялся что-то втолковывать своей фаворитке.

К тому времени, как начали трубить фанфары, возвещая о появлении иностранцев, я уже всерьёз завидовала Ульяне и думала о том, что лучше бы оказалась в теле стражника.

У неё хоть одежда удобная и душу никто не вытрясает.

— Держи спину прямо. И улыбайся. Улыбайся…

Вот, например, один вытрясающий.

Покосившись на короля, перевела мрачный взгляд на приближающуюся кавалькаду, и услышала, как его величество взволнованно выдохнул:

— Подъезжают… Держи спину, Дамия!

Скрипнув от злости зубами, расправила плечи и заскользила взглядом по всадникам, гадая, которого из них следует удостаивать своим высочайшим вниманием. Всего к белокаменным стенам дворца подъехала чёртова дюжина северян. Издали в своих чёрных плащах они выглядели до безобразия одинаково. Куда ни плюнь — блондин, широкоплечий и длинноволосый.

Разве что тот, который ехал впереди, оказался с тёмными волосами и бесхвостым. Его плащ, в отличие от других, скреплялся на груди массивной серебряной брошью, а на широких плечах красовалась пелерина из иссиня-чёрных перьев. В чертах лица колдуна даже издали проскальзывало нечто хищное, и притороченный к поясу кинжал в изгибающихся змеёй ножнах непрозрачно намекал, что этого мужчину лучше не драконить.

Я поймала себя на том, что беззастенчиво его разглядываю, и, как оказалось, не я одна. Придворные дамы пожирали тенебрийца взглядами. Приглушённо шептались, томно кусали губы, обмахивались веерами и украдкой поправляли корсажи, чтобы грудь в них хорошо обозревалась.

— Сейчас он нам поклонится и можно будет возвращаться в зал, — наметил его величество дальнейшую программу, ожидая от гостя расшаркиваний.

Передав слуге поводья, тот вскинул на мгновение взгляд и решительно направился к парадным дверям.

— Видимо, кланяться — не по традиции, — хмыкнула я, наблюдая за тем, как остальные всадники делают то же самое: спешившись, оставляют свой четырёхногий транспорт и, поднявшись по ступеням лестницы, скрываются за белокаменными стенами королевской резиденции.

Его величество недовольно поджал губы, но ничего не ответил.

— Пойдёмте… Скорее! — прикрикнул на своё окружение, и придворным ничего не оставалось, кроме как опрометью броситься в зал.

Громко стуча каблуками, король прошёл к трону. Величественно опустился в кресло и кивком головы велел мне занять место по левую от него руку, в кресле поменьше и поскромнее. Устроившись на мягком сиденье, я напряжённо замерла, ожидая, когда двери распахнутся и в зале покажется черноплащовая братия.

— Ничего не бойся, — подавшись ко мне, шепнул «папа». — Твоё участие в отборе — дело решённое. И я, и правитель Тенебрии уже подписали все бумаги. Встреча с его колдуном — формальность, как и ваша с ним помолвка. Она нужна лишь для того, чтобы Коршун передал тебя своему господину.

Помню, помню, как коробку с подарком, перевязанную пышным бантом.

— Я не боюсь, — буркнула, снова невольно заводясь.

Спустя пару минут ожидания раздался звучный голос церемониймейстера, заглушивший возбуждённые перешёптывания и шорох одежды:

— Его тёмность ярл Ивар Ярнефельт со свитой!

Мгновение, и двери в тронный зал распахнулись, пропуская ярла и других тенебрийцев. В наступившей тишине их шаги казались оглушительными, но не уверена, что были в состоянии заглушить громкие, как барабанная дробь, удары сердца Дамии.

Временно моего органа, с которым сейчас никак не получалось сладить.

Вблизи его тёмность, он же Коршун, он же ярл Ярне-как-то-там, выглядел даже интереснее, чем издалека. Он действительно очень походил на хищника — сходства с последним добавляли резкие, острые черты лица. Такой же излом бровей, чуть прищуренные тёмно-синие глаза, лёгкая улыбка на губах, которую можно было запросто принять за усмешку. Она появилась в тот самый момент, когда он, остановившись возле ступеней трона, прошёлся по мне медленным, оценивающим взглядом.

И… снова усмехнулся.

Он это серьёзно? Я вопросительно дёрнула бровью. Смотрит так, словно на рынке выбирает для себя корову. Не для себя даже — для своего господина. Во взгляде так и читалось: будь моя воля, купил бы другую. Но делать нечего, придётся довольствоваться этой.

— Ваше величество… — Он наконец-то изволил поклониться, после чего снова вернул взгляд на меня. — Принцесса Дамия…

Ленивый, немного скучающий, словно за последние пару дней перевидал с десяток принцесс, и я для него оказалась самой тривиальной.

— Мы безмерно рады, что вы так скоро почтили нас своим вниманием, — залился соловьём король. — Для Бризантии честь и радость отдать наследницу трона за владыку Полуночного края.

Коршун кивнул, милостиво принимая лесть гостеприимного правителя, и небрежно выронил:

— Давайте не будем забегать вперёд, ваше величество. Пока ещё никто никого в жёны не берёт. И… — мне снова достался прохладный взгляд, — возможно, не возьмёт.

Захотелось снять туфлю и швырнуть ею в этого павлина. Пусть я и незаинтересованное лицо и мне вообще всё должно быть всё равно, но никому не понравится такое пренебрежительное отношение. Словно своим появлением здесь этот тип оказал нам всем величайшее одолжение.

— Дамия прелестна, — нервно улыбнулся правитель.

— Как и остальные невесты его темнейшества, — заметил тенебриец.

— Она воспитана в лучших традициях Бризантии, — продолжал рекламировать меня «папаша», кажется, напрочь забыв, что такое гордость и чувство собственного достоинства. — Начитана, умна, а потому…

— А потому мне хватит ума не выходить замуж за вашего господина, если он окажется хотя бы вполовину таким же спесивым, как вы, мессир Ивар, — не сдержалась я и получила от Коршуна ещё один взгляд.

О, кажется, мы передумали скучать.

— Дамия, ты что творишь? — процедил король, скосив на меня не по-отечески злой взгляд.

— Показываю, что я не дура, — ответила мирно, продолжая смотреть на тенебрийца.

— Интересно… — задумчиво пробормотал тот, но уточнять, что именно его заинтересовало, не стал. Вместо этого просто сказал: — Полагаю, вашему величеству так же, как и мне, не терпится покончить со всеми формальностями. Если принцесса не передумала и по-прежнему желает принять участие в отборе, предлагаю заключить помолвку прямо здесь и сейчас.

— Принцесса не передумала! — поспешно выпалил монарх, упав в моих глазах ещё ниже, хотя падать ниже уже было просто неприлично. — И не передумает, — добавил он с нажимом, после чего деловито поинтересовался: — Что требуется от нас, ярл? Храм Солнечной Альвы в вашем полном распоряжении. Как и жрицы богини.

Если на меня бройлер недощипанный смотрел с ленцой и плохо скрываемым пренебрежением, то при упоминании богини, которой поклонялись потомки светлых магов, иными словами — вся Бризантия, его лицо искривилось в презрительной гримасе.

— Ни ваша богиня, король, ни её жрицы не имеют никакого отношения к этому союзу! — резко бросил он, почти что выплюнул. — Случись принцессе стать Полуночной королевой, и ей придётся отречься от старой веры.

— Мы в курсе, — скрипнул зубами «папаша».

Пусть он и старался держаться, но было видно, что выскочка-северянин его тоже раздражает. Достаточно сильно, чтобы сверкать глазами, но не настолько, чтобы отправить его восвояси.

Можно просто на плаху.

— Тогда чего же вы хотите?

Коршун шагнул на нижнюю ступеньку, устланную алой ковровой дорожкой, разделявшей тронный зал надвое, и протянул мне руку.

— Принцесса Дамия, окажите мне честь стать на ближайшие несколько дней моей невестой. — В его голосе отчётливо слышалась насмешка, она же читалась и в тёмно-синих, чуть прищуренных глазах.

Абель утверждала, что все народы Эоса, мира, в который нам с Ульяной не посчастливилось попасть, чтили свои традиции. А уж в закрытых королевствах вроде Тенебрии древние таинства считались священными. Именно потому у северян всё ещё проходят отборы, по словам всё той же фрейлины — ничто иное, как пережиток прошлого. Но не для тенебрийцев. И вместе с тем казалось, что Коршуна всё происходящее забавляет. Словно он не обычаи своего народа тут соблюдает, а играет в игры, о правилах которых мне не сообщили.

Никому в этом зале.

Медленно поднявшись, протянула ему руку и… едва не рухнула в его объятия. Он притянул меня к себе, резко и неожиданно, и, если бы не обнял крепко, равновесия точно не удержала бы.

Шлёпнулась бы на пол в ореоле бледно-голубых юбок.

— Не двигайся, — прошептал ярл, почти коснувшись губами моих губ — так мало расстояния осталось между нами, а в следующее мгновение вокруг нас… завихрилась магия.

Ленты тьмы, соскользнув с плаща колдуна, взвились к лепным сводам, рассыпались по воздуху, а после закружились воронкой, окутывая нас призрачно-пепельным мерцанием.

Это было первое проявление магии, которое мне довелось увидеть своими глазами. Сила колдуна… завораживала.

Я чувствовала её, осязала, невольно откликаясь на каждое малейшее движение серых змеящихся «лент». По телу бежала дрожь волнения, от которой всё быстрее и быстрее билось сердце.

— Мой вам совет, принцесса: постарайтесь не терять голову, — шёпот тенебрийца скользнул по губам и на них же задержался его сумрачный взгляд. — Нежные светлые создания вроде вас легко подсаживаются на магию и… на тех, кто ей обладает. Будет очень досадно, если вы на мне помешаетесь.

Не сразу получилось ответить. Почему-то в горле пересохло и, чтобы выронить хотя бы слово, пришлось облизать губы и взволнованно выдохнуть.

— Вы, кажется, забыли, что я отнюдь не глупа.

— Защищаетесь? — Коршун усмехнулся. — Это правильно. Лучше и дальше показывайте коготки. Это поможет вам не сойти с ума от… запретных желаний.

Не хотелось признавать, но в чём-то он был прав. Ощущение чужой силы как будто опьянило. Мне было легко в его руках и вместе с тем невыносимо жарко. Хотелось, чтобы скорее отстранился, и в то же время, чтобы продолжал держать. Я чувствовала прикосновения его пальцев даже через плотную ткань корсажа, и мне… они нравились.

Справившись с наваждением, заставила себя улыбнуться и сказала:

— С таким, как вы, это будет несложно. Я имею в виду, не терять голову.

Колдун на миг прикрыл глаза, и серебристая тьма, словно подвластная его беззвучному приказу, крупицами пепла осела на пол.

Я резко выдохнула, коснулась груди, чувствуя лёгкий зуд в районе сердца, но не придала этому особого значения. Наверное, всё дело в чёртовом корсете, царапавшем тело подобно наждачке даже сквозь нежную ткань нижней рубашки.

— Вот и всё, — сказал ярл, разжимая пальцы. — Помолвка заключена.

— Подписывать… ничего не надо? — растерянно уточнил «папа».

Коршун качнул головой, а потом миролюбиво пояснил:

— Всё, что требовалось, вы уже подписали. Ну а теперь не помешало бы подкрепиться! — Тенебриец заметно повеселел. — Я слышал, Бризантия славится отменной кухней. Лучшей на Эосе. Хотелось бы лично в этом убедиться, если ваше величество ничего не имеет против.

Комплимент про лучшую кухню достиг цели: король расплылся в довольной улыбке. Поспешно поднявшись с трона, сбежал по ступеням и обратился к моему временному жениху:

— Всё готово к встрече дорогих гостей. Пойдёмте, ярл. Будем пировать!