Хранитель

Энн Куин

Подобно коршуну, наблюдаю за миром людей внизу со своей горы. Я не скрываюсь, просто выбрал уединение, так как вижу жителей родного города иначе. Еще одна ночь похожая на множество других. В мой сон стучатся за помощью. Девочка, которую мне необходимо отыскать и спасти. Вот только я не знаю, к чему приведет наше знакомство.

Глава 1

В ночном полумраке на меня смотрят напуганные глаза девочки. Снова эти глаза. Атакуют и с невыносимой болью сжимают все внутри. Сидя на полу, маленькое создание лет пяти с длинными темными волосами не отводит от меня глаз, полных отчаянья. Пропускаю через себя каждую капельку страдания, в горле панически пересыхает, не позволяя сделать необходимый вдох, чтобы продолжить дышать. На ней летнее платье в мелкие желтые цветки, а шелковый пояс завязан на талии в большой бант. Позади девочки виднеется каркас небольшого бетонного серого здания. И вот подсказка предназначенная мне. Руки девочки окрашиваются в ярко алый цвет крови. Тело судорожно сковывает. Мне ничего не остается, как открыть свои глаза и окончательно проснуться.

Смотря в серый бетонный потолок, продолжаю неподвижно лежать, насыщаясь каждым последующим вдохом. Тщательно анализирую каждый фрагмент ночного послания. Три дня я вижу один и тот же сон, а точнее ее — маленькую испуганную девочку. Но только все еще не за что зацепиться, так как ни одной существенной подсказки. Да, сегодня появилось здание, вот только, их множество в серой массе города. Сажусь на край кровати, босые стопы касаются деревянного пола.

— «А если это вообще другой город?» — еще больше огорчаюсь я, обхватив длинными пальцами голову.

Сжимаю со всей силой темные непослушные волосы. За окном едва начинает рассветать. Из огромных стеклянных стен открывается самая лучшая панорама города. Родного и любимого мной города, окруженного скалистыми хребтами. Города, где блуждают отчаянье и пороки. Легкий весенний туман укрыл здания внизу, только некоторые яркие черепичные крыши дотягиваются к пробивающимся утренним лучам. Еще в юности мы с друзьями любили приезжать сюда в горы на велосипедах. Я всегда любил это место. Тут находится необходимое спокойствие. Поэтому и дом я построил именно здесь. Мой собственный стеклянный купол в горах, где есть все, что необходимо. А самое главное, никаких навязчивых соседей. Как и в самом доме нет ничего лишнего. Во всем доме светло-серые стены. А полы, лестница и вся мебель из темного дерева.

Неохотно направляюсь через гардеробную в душ. Вся одежда в довольно большой гардеробной комнате расставлена и развешена по цветам. Мой пунктик идеального порядка. Сначала серые вещи, в следующем шкафу темно-синие, за ними темно-коричневые, затем бежевые, и наконец, белоснежные. Никаких ярких и отвлекающих цветов. Все, чтобы казаться неприметным. Вот только неброская одежда и внешность не всегда спасает из-за высокого роста. Захожу за стеклянную стену, и теплая приятная влага, спадает сверху, пытается придать телу свежесть, как делает это каждое раннее утро. Внезапно в сознании мелькает серое здание из сна. Яркой вспышкой появляется табличка с надписью «управление полиции» и так же быстро стирается, оставляя перед глазами мраморную стену душа.

Надев темно-синие льняные штаны и белую футболку, спускаюсь по лестнице в гостиную, а из нее следую в столовую. Став перед большим окном до пола, смотрю на уже очнувшийся от ночного спокойствия город. Мой весьма небольшой, но довольно просторный для одного человека дом, с весны до осени окружен одетыми в листву деревьями, мирно притаился на одной из лучших смотровых площадок.

— Доброе утро, Егор! — раздается женский голос из кухни соединенной со столовой. — Опять кошмар?

Повернувшись в сторону, встречаю заботливые глаза Варвары Алексеевны. Женщина небольшого роста, около шестидесяти, с ярко — красными крашеными волосами, которые всегда аккуратно собраны на затылке. Большие квадратные очки держатся на цепочке вокруг шеи. Всегда белоснежный передник, как и сам образ, поддерживает идеальную атмосферу дома. Она давно привыкла к моему дневному распорядку. Варвара Алексеевна ставит на столешницу, разделяющую кухонную зону от столовой, тарелку с тостами и большую чашку кофе, словно приглашая.

За те десять лет, что она работает в этом доме, я давно стал для нее родным. А при нашей первой встрече мне даже удалось немного ее напугать. Еще бы ростом почти под два метра. Вот только мои серые и такие пустые глаза, которые обычно отталкивают, наоборот легко расположили к себе.

— Другие меня не посещают, — улыбаюсь ей, подхожу ближе и взбираюсь на высокий стул.

— Поделишься?

Налив себе чай, Варвара Алексеевна надев серую варежку, открывает духовой шкаф и достает противень с круассанами.

— Вот уже три ночи один и тот же сон, — начинаю я, — но помимо кровавых картинок ухватиться не за что.

— Совсем?

— Сегодня появился новый фрагмент, — быстро сознаюсь, — это здание. Попробую поискать в этом направлении.

— Вот видишь, — она продолжает выкладывать круассаны в плетеную корзинку, — а говорил зацепок нет. Ты всегда их находишь.

— Да, — благодарно улыбаюсь, — но вот в этот раз все иначе.

— Иначе? — с интересом смотрит на меня Варвара Алексеевна.

— Словно она не хочет, чтобы я ее нашел, — начинаю пояснять, — то она красная вся, а сегодня снова только руки. И это весьма странно!

— Если бы она этого не хотела, то думаю не пришла к тебе?

— Вот в этом и загадка, — признаюсь ей.

— Но, ты же не прекратишь искать? — в голосе, проскальзывает не укрытая тревога.

— А разве когда-нибудь прекращал?

— И правда, — немного успокаивается она, — не припомню.

Подношу к губам чашку, чтобы сделать глоток ароматного кофе, когда голову все еще не покидает ночная гостья. Варвара Алексеевна ставит передо мной корзинку с круассанами.

— Кстати, что-то давно не видно Яна? — интересуется она.

— Я дал ему возможность побыть с семьей.

— Не могу поверить, что у него уже четверо детей, — с довольной улыбкой произносит Варвара Алексеевна.

— Почему? — ставлю чашку на специальную подставку.

— Потому что, он сам ребенок.

— Да? — удивляюсь я, — Только этот ребенок спас меня. И не один раз.

— Я помню, Егор, — она заботливо накрывает своей рукой мою ладонь, — а также помню, что неоднократно просила не впутывать его. Хотя бы ради его детей.

— Он просто мой водитель, — знакомо тут же защищаюсь.

— Хочешь меня успокоить? — ее взгляду позавидует любой дознаватель.

За столько лет, он все также обезоруживает. Словно нашкодившего школьника мучают очередными нравоучениями.

— Именно! — непроизвольно тон слегка повышается, — Только не понимаю, зачем мне это. Ян профессиональный телохранитель и водитель. Его жена знает об этом и ее это устраивает.

— Думаешь, я беспокоюсь о ней? — каждое ее слово пропитано присущей любовью и заботой, — Я беспокоюсь о тебе. Не думаю, что ты сможешь себя простить, если не дай бог с ним что-то случится.

— С ним ничего не случится, — как всегда успокаиваю я.

— Хорошо бы.

Я давно смирился с ролью сына для этой женщины. А как иначе, я же сам это начал, много лет назад. Сидя за рулем своего автомобиля под стенами загородного кладбища, помню, как сразу обратил на нее внимание в то утро. Она выходила из центральных ворот. Казалось не переставая плакать уже долгое время, когда слезы закончились, в итоге оставив бледное безжизненное лицо. Я не видел в ней ничего особенного, никаких знаков кричащих помочь, но все же продолжал наблюдать. Наверное, ее манило отчаянье. Не замечая ничего вокруг, она шла вперед в сторону автострады. Четыре параллельных полосы, по которым в обе стороны на хорошей скорости мчатся машины. Не думаю, что мне показалось, но я отчетливо ощутил, зачем именно она направляется туда. Моя рука тянется к ключу зажигания, завожу мотор и казалось за считанные секунды, машина не достигнув автострады, подрезает ее. Только однажды именно в тот момент я встретил этот взгляд. Словно она осознала возможную неизбежность и весь ужас.

— Добрый день! Я еду в город, — опустив стекло, говорю в окно, — Я могу вас подвести.

— Подвести? — она все еще не до конца вернулась в реальность.

— Да. В это время здесь не часто ходят автобусы, — мило улыбаясь, сочиняю я.

— Спасибо, — наконец в ее зеленые глаза возвращается осмысление.

Открыв дверь, место рядом занимает тогда еще незнакомка. Плавно повернув руль вывожу машину к автостраде. Выехав на загородную дорогу, растворяемся в общем скоростном потоке.

— Можно узнать к кому вы приходили? — решаю выполнить миссию до конца, раз уж решился помочь.

— К сыну, — легко сообщает она, — он погиб месяц назад.

— Мне очень жаль, — мои предположения оказываются верны, тут же решаю успокоить, — мы все кого-то теряем.

— Вы тоже к кому-то приезжали? — смотрят на меня зеленые глаза, жаждущие понимания.

— Нет, — сжав губы, сознаюсь, — если честно я понял, что заблудился. Поэтому решил остановиться, чтобы внимательно рассмотреть местность на навигаторе.

— Тогда это хорошо.

— Почему?

— Знаете, с детства не люблю кладбища, — говорит моя попутчица, — а теперь мне кажется, я живу на нем. Только здесь я могу быть рядом с сыном.

— Возможно, нужно время, — мягко произношу я, — и боль уйдет.

— Боли таковой нет, — неожиданно признается она, — когда солдат в форме сообщил, что Лев погиб в бою, болело все. А теперь лишь пустота.

— Он сам решил служить?

— Да, — продолжает выговариваться Варвара Алексеевна, — даже не знаю почему? У нас в семье нет военных. А тут, он вдруг в двенадцать лет заявляет, что хочет поступать в военное училище. Я растила его одна и в тот момент испытывала такую гордость. Словно передо мной стоит не маленький мальчик, а уже мужчина.

— Думаю, он знал о риске и больше всего не хотел, чтобы страдали именно вы, — мой краткий курс реабилитации уверенно продолжается, — просто иногда мы не можем объяснить то, что нами движет.

— Знаю, — тяжело выдыхает она, — еще раз спасибо, что решили подвести.

— Не за что! Давайте так, — достаю из отсека на панели визитку и протягиваю ей, — если захотите просто поговорить, или возможно будет необходима какая-то помощь, позвоните мне, и мы что-нибудь придумаем. Договорились?

— Договорились, — улыбается она, и берет визитку, — Святой? — тут же следует удивление, прочитав мою фамилию.

— Да, — улыбаюсь я, — но можно просто Егор.

— А меня зовут Варвара Алексеевна.

— Очень приятно.

— И мне.

А через два дня гуляя в парке, ко мне прибивается маленький рыжий комочек. Дворняга, которая потерялась, или же кто-то просто выкинул как ненужную вещь. Взяв это милое и такое беззащитное создание в руки, я сразу подумал о ней, а спустя полчаса уже стоял на ее пороге, держа в руках подарок.

— Кстати, а где Момо? — вспоминаю о рыжей мордашке, которая обычно бегает под ногами, когда Варвара Алексеевна здесь.

— У нее сегодня процедуры, — сообщает ее хозяйка.

— Плановая стрижка к лету?

— Именно.

— Знаете, некоторым собакам с родословной не так повезло как ей?

— Происхождение не главное, — с некой гордостью произносит Варвара Алексеевна, — она аристократка в душе.

— Я рад, что не ошибся с хозяйкой для нее.

— Как и я, — довольно смотрят на меня теплые глаза.

— Спасибо за завтрак.

Выхожу из столовой и иду по коридору. Подхожу к единственной закрытой комнате на первом этаже и открываю дверь. Захожу в свой кабинет. В комнате также стеклянная стена, серые стены. Деревянный стеллаж с книгами, большой стеклянный рабочий стол, с одной стороны которого стоят три больших плоских экрана. Сажусь в свое кресло и беру клавиатуру. Реагируя на присутствие экраны загораются. Задаю в поисковике «фото полицейское управление города…» нажимаю ввод. Результат не заставляет себя долго ждать. Тут же появляются различные фотографии, подходящие к запросу.

Внимательно пролистываю все предложенные изображения вниз, резко останавливаю палец, скользящий по колесику мыши. Узнаю серое здание из сна. Быстро перейдя по ссылке, глаза ищут полное название или хотя бы район. Встретив весьма знакомое «Главное управление полиции города», откидываюсь в широком кресле, довольно поглаживаю пальцами гладкий подбородок, продолжаю смотреть на серое здание.

Раздается телефонный звонок, отрезвляющий сознание. Беру со стола телефон, смотрю на экран «Андрей». Мой лучший друг, а еще председатель правления банка «ТрасТ».

— Да, Андрей! — быстро отвечаю я.

— Го’ра, привет! — произносит знакомый с детства голос друга, — Надеюсь не отвлекаю?

— Нет. Говори.

— Некий Ворон Вадим Эдуардович решил открыть в нашем банке сберегательную ячейку.

— Ворон? — тут же пытаюсь вспомнить человека с похожей фамилией.

— Да.

— Первый раз слышу, — говорю я.

— А вот мне он сказал, что именно вы Егор Дмитриевич, посоветовали ему наш банк.

— Уже третий! — констатирую вслух.

— Именно. И это те, о которых мне доложила служба охраны.

— Значит, — анализирую вслух, — первый, который приблизился к тебе?

— Точно. Остальные прощупывали в филиалах и через обслуживающий персонал.

— Интересно, почему он решил засветиться лично? — продолжаю размышлять.

— Я тоже об этом подумал, — соглашается Андрей, — у меня даже сложилось впечатление, будто он хотел, чтобы я передал тебе его имя.

— Но ты придерживался плана?

— Обижаешь, — в голосе друга проскальзывают нотки обиды, — в моем банке только одна легенда о тебе — такого клиента у нас нет, и никогда не было.

— И как он отреагировал?

— Не удивился, — произносит Андрей, сидя в кресле в своем кабинете и смотря в окно, — думаю, он ожидал это услышать. Вот только…

— Что? — тут же настораживаюсь.

— Кажется, он даже обрадовался моему ответу.

— Это как?

— Знаешь, — продолжает делиться впечатлениями о встрече Андрей, — в одно мгновение на его спокойном лице, промелькнула зловещая улыбка. Буд-то он хотел услышать нашу легенду, которую уже слышал неоднократно.

— Значит, снова копают? — тут же понимаю я.

— Вот только мы до сих пор не знаем кто!

— Этот Ворон, скорее всего очередная обманка, — предполагаю я, когда смотрю на фото на экране.

— Возможно, — соглашается друг, — но думаю лучше все же проверить.

— Согласен. Пришли мне данные.

— Хорошо. В субботу увидимся? — спрашивает Андрей.

— Конечно. Как всегда в десять в клубе.

— Тогда до субботы.

— Еще раз спасибо, — благодарю я.

— Не за что. Если что, звони.

— И ты.

Выключаю телефон, все еще смотрю на маленький экран в руке и пытаюсь проанализировать каждое слово сказанное другом. Он один из тех, кто помогает хранить мне мои секреты, за что я очень благодарен. Ни одному из подобных мне не удается нести свое бремя одному, вот и приходится окружать себя лишь теми, кому безоговорочно доверяешь. Но даже они не знают всего, для их же безопасности. Очередная попытка добраться до моей ячейки давно не пугает, но все еще настораживает, поскольку за ней может охотиться лишь тот, кто знает, что он ищет.

Смотрю на большой экран перед собой и вспоминаю о девочке из сна, которую нужно найти. Выбираю контакт, который поможет в этом.

— Что-то случилось, Егор? — моментально отвечает встревоженный хриплый мужской голос.

— Михаил Борисович, здравствуйте, — мягко и как всегда очень спокойно говорю я, — пожалуйста, успокойтесь все хорошо. Я хотел бы с вами встретиться, если это возможно?

— Так понимаю нейтрально?

— Именно.

— Думаю можно в обед, — быстро предлагает Михаил Борисович.

— Отлично. Знаете маленький итальянский ресторанчик «Вива» на Речной?

— Да.

— Я буду вас ждать там с 12 часов, — сообщаю я.

— Договорились.

— Тогда, до встречи.

Закончив разговор, выбираю другой контакт «Ян». Я познакомился с ним три года назад и ввел в свой мир. «Жертвой» тогда был мальчик лет семи. Вычислив школу, в которой учится мальчик, я как раз ждал, когда закончатся уроки чтобы найти его. Звенит звонок и буквально через несколько минут из центральных дверей начинают выходить дети. Маленький мальчик с большим синим рюкзаком за спиной, высматривает кого-то из родных. Я понимаю, что это именно он, так как вижу его чуть иначе, чем все остальные. Для меня он ярко красный. В голове раздаются отчетливые предостерегающие выстрелы. Насторожившись, быстро шагаю к мальчику. В этот самый момент за моей спиной подъезжает машина, опускается заднее стекло и выглядывает глушитель. Перед тем как слышатся тихие выстрелы, на меня и мальчика стоящего передо мной наваливается накаченное тело, взяв пулю на себя. Продолжая лежать на земле, смотрю назад, но машина уже уехала. Мальчик, как и наш спаситель, лежат без сознания. Достаю телефон и вызываю скорую помощь. В этот самый момент замечаю замершую недалеко маму мальчика. У нее шок.

Через несколько часов, находясь уже в больнице, стою у стеклянного окна и смотрю в палату, в которой лежит тот, которого мне нужно было спасти. Возле дверей несколько охранников. Мама мальчика сидит возле сына, держит его за руку и надеется, что он очнется. Ко мне подходит крупный блондин с перевязанной ключицей.

— Ну как он? — интересуется наш спаситель.

— Сказали небольшое сотрясение, должен скоро очнуться, — повторяю слова доктора.

— Это хорошо.

— Школа телохранителей? — интересуюсь я.

— Семашко Ян, — протягивает он мне руку, которую не зацепило, — профессиональный телохранитель и водитель.

— Святой Егор, — пожимаю ему руку, — еще раз большой спасибо.

— Так и кому понадобилось убивать маленького мальчика?

Меня немного удивил вопрос. Поскольку я не должен знать на него ответ. По крайней мере, для всех. Только мой спаситель, похоже, точно уверен, что я легко поведаю ему все. И мне вдруг не захотелось его разочаровывать.

— О нем вообще никто не должен знать, — сообщаю я, — для одного довольно влиятельного в нашем городе человека наследник это роскошь. Вот он и рос со своей матерью под другой фамилией, как обычный мальчик. О том, что он наследник огромного состояния юрист должен был сообщить лишь после того, когда его биологический отец умрет. Но никто не ожидал, что здоровье магната подведет. И вот когда отец мальчика впал в кому и вокруг начали кружить стервятники, юристу пришлось озвучить наследника.

— Неужели он этого не предусмотрел и не приставил охрану?

— Теперь охрана есть, — показываю я в сторону высоких мужчин в темных костюмах, — мать мальчика обратилась к юристу, как было договорено, и он приставил службу охраны.

— Бедный мальчик, — говорит Ян.

— Думаю бедным, его уж точно назвать нельзя.

— У него забрали нормальное детство, — поясняет он.

Удивленно соглашаюсь, так как мой новый знакомый абсолютно прав. Я смотрю ему вслед, затем снова на мальчика и тут же вспоминаю себя в его возрасте. Достаю телефон и выбираю нужный контакт.

— Егор, — произносит быстро голос.

— Привет, Макс. Не отвлекаю?

— Ты же знаешь, для тебя я всегда свободен.

— Ты не знаешь такого Яна Семашко? — озвучиваю тему звонка.

— А зачем интересуешься? — голос знакомого встревожен.

— Да просто хочу узнать, какой он как профессионал и человек вообще?

— Хороший семьянин, — начинает характеризовать Макс, — добрый, отзывчивый, честный и самый обезбашенный, которого я встречал. Как тебе такая характеристика?

— Мне подходит, — довольно улыбаюсь в тот момент я, — спасибо.

— Рад, что помог.