Рак груди в запущенной форме. Казалось бы, что надежды никакой. Но, встреча с доктором-травником и пульсодиагностом дала надежду, изменила ход событий… Читайте правдивую историю о встрече двух людей с разных континентов, о дружбе, изменившей судьбы многих. Администрация сайта ЛитРес не несет ответственности за представленную информацию. Могут иметься медицинские противопоказания, необходима консультация специалиста.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Эстер предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Глава 8. «А вот здесь прежде жили…»
Время летело. Уже почти две недели прожили мы в Ташкенте, а доктор все еще не появлялся в Намангане. И никто не знал, когда же он, наконец, вернется. Росло напряжение, росла тревога. Порой я просто паниковал: а вдруг мы так и не дождемся его?
Друзья наши делали все возможное, чтобы облегчить томительное ожидание. То дома собирали гостей, то для нас устраивали прогулки.
Однажды нас привезли на дачу. Я как вышел из машины, так и ахнул: «Боже ты мой, как давно я об этом мечтал!» Прямо у ворот дачного участка стояли два вишневых дерева. Невысокие, молодые, сплошь усыпанные темно-красными, блестящими вишнями! Они не просто блестели, они поблескивали отражениями света, как звездочки на ночном небе. Они торчали со всех сторон веток на своих крепеньких зеленых стебельках, как на иголках ежика… Я кинулся к этим красавицам-вишням и, как маленький, набил себе полный рот сочных, ароматных ягод… «В Америке нет таких вишен, представляете себе? Нет! Там вишни совершенно безвкусные», — объяснял я смеющемуся Якову.
Запомнилась и другая поездка: Яков Гаврилович решил показать мне свой завод. Здесь изготовляли железобетонные плиты для строительства жилых домов. Мы долго бродили по полупустым цехам, где стояли какие-то большие станки, подъемники, даже лифты. Многое здесь бездействовало. Вяло, в полмощи работали цеха. На мое «почему», Яков ответил:
— Мы же были одним из звеньев в цепи, понимаешь? Нам поставляли сырье, мы изготовляли плиты и доставляли их строителям. А теперь цепь распалась. Страна распалась — и цепь распалась… Сырья мало, потребителей — тоже. Вот и стоим…
Но, очевидно, эти печальные обстоятельства не повлияли на стиль жизни местного начальства. Мы приехали на завод в пятницу — а пятница у начальства считалась «разгрузочным» днем… Для этой самой «разгрузки» руководство завода выстроило себе особый комплекс. Здесь была и баня с парилкой и бассейном, и гимнастический зал, и биллиардная и многое другое, столь же приятное. Но, понятное дело, главной «разгрузкой» был сабантуй. В комнате для ужина за большим столом помещалось человек тридцать. Попарившись, наплававшись, начинали пировать…
Так было и на этот раз. Мы оказались в числе приглашенных: я был «подан к столу», как американский гость. Заморский фрукт, то есть… От шума, смеха, бренчания гитары, бесконечных тостов, от густого сигаретного дыма у меня даже голова пошла кругом…
— Ну что, вернешься к нам? «Приедешь обратно?» — спросил меня с другого конца стола один из начальников.
Шум затих. Все ждали моего ответа.
— Погостить приеду, — в замешательстве ответил я.
Стол дружно загрохотал.
— Молодец! За гостя! — провозгласил начальник — и лихо опрокинул стопку. Десятую, вероятно…
По утрам я в одиночестве бродил по городу. По базарам, по знакомым когда-то улицам. Заходил и в свой родной Педагогический… Выглядел он ужасно. Два пожара произошли здесь за это время. Второй был особенно сильным, институт остался изуродованным, полуразрушенным. Я не мог смотреть без боли на обгоревшие колонны перед главным входом… Впрочем, здание реставрировалось и в уцелевших флигелях шли занятия. В музыкальном отделении принимали экзамены. Сновали взад-вперед студенты, переговаривались… Я невольно вглядывался, будто мог увидеть знакомые лица, прислушивался, уловив русскую речь… Нет — хотя все было знакомо, но знакомых тут не было. Да и русский язык уже не считался здесь родным: все таблички на дверях деканата и разных отделов, — блестящие, черные, такие же, как и в мои времена — теперь были украшены узбекскими надписями. Чтобы русским духом не пахло…
Как-то, возвращаясь домой с прогулки, я не стал дожидаться троллейбуса, а остановил частника на Москвиче. Это был пожилой мужик с густыми седеющими волосами и крепкими руками, которыми он удивительно надежно охватывал руль. И машину свою он содержал в большой чистоте. Словом, мужик — его звали Володя — был приятный и немногословный. Вез он меня, для сокращения пути, по каким-то узеньким переулкам со старыми одноэтажными зданиями, глиняными и кирпичными. Я, конечно, бывал здесь когда-то, но теперь уже ничего не узнавал. А Володя, заехав в эту чащобу, почему-то загрустил и даже начал покряхтывать и вздыхать. Мне как-то неловко было спрашивать, что с ним. Я и хотел, и не решался. И тут вдруг он, не глядя на меня, сказал:
— Видишь эти дома? Тут немцы жили. Много немцев…
Я промолчал. Я пока не очень понимал, для чего он мне это сообщает…
Машина свернула за угол. Володя опять вздохнул и даже замедлил ход.
— А вот здесь татары жили… Помнишь?
Я снова промолчал. Помню — не помню — ему какое дело? Рассказывать, откуда я приехал, не хотелось.
— А вот это… — Мы ехали теперь совсем медленно, и Володя с таким горестным вниманием разглядывал переулок, будто приехал сюда специально, чтобы поклониться жилищам умерших родственников. — Это еврейский был переулок… Здесь, и здесь, и здесь… Всюду евреи жили. Еще недавно совсем, лет десять назад.
Он опять не глядел на меня и, казалось, разговаривал сам с собой. Но тут уж я не выдержал.
— Так это хорошо или плохо?
Володя повернул голову и посмотрел на меня с презрительным удивлением.
— То есть как это — хорошо или плохо? Что же тут может быть хорошего? Уехали все учителя, инженеры… Сапожники уехали, портные, парикмахеры, мясники… Все настоящие мастера своего дела… Каких людей повыгоняли!
Тут он немного разговорился, и я узнал, что Володя — сам инженер, что многие его друзья, работники предприятия, уехали из Узбекистана. И что в республике сейчас… Он снова крякнул и замолчал.
Теперь мы оба думали о прошлом, о потерянном навсегда. Но, вероятно, мне, уехавшему отсюда пятнадцать лет назад, было не так больно, как Володе. Я ведь приобрел что-то взамен. А он — он только терял. Все эти годы терял. И теперь, кажется, потерял уже даже надежду.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Эстер предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других