Алгоритм судьбы

Валерий Петрович Большаков, 2013

Между скольких огней можно оказаться – и не обжечься? Куда бежать, если смерть окружила со всех сторон? Вот вопросы, на которые пытаются найти ответ молодые программисты и ученые, воплотившие в явь мечту фантастов. Детище их группы – предиктор «Гото» – может стоить им жизни. Человек, стоящий во главе новой Российской империи, тайно приказывает спецслужбам не только изъять предиктор, но и убрать всех, кому известно о его существовании. И одновременно о «Гото» становится известно сразу нескольким иностранным разведкам. Игра становится все опаснее…

Глава 8. Форт-Руза

Ревущий, посвистывающий рокот со всех сторон. Сиденье мелко вибрирует, за толстым блистером клубится курчавая зелень, наплывает, ускоряя приближение, словно перед самым скатом водопада, и стремительно проскальзывает под брюхо вертолёта, сливаясь в мутные маховые полосы.

— Тима! — крикнул Савельев, и Кнуров оторвался от своих наблюдений.

— А?

— Погляди там, в хвосте, поищи крылья!

— К-какие крылья?

— Господи… Из вас кто-нибудь в армии служил?

— Я служил, — пробасил Царёв, — только на флоте.

— Ну а в виртуалку-то все выходили? Игру «Десант на Анчурию» знаете?

— А-а! — ответил Тимофей, прозревая. — Я понял. Щас!

Шатаясь, он прошёл в хвостовой отсек и отпер шкафчик с нарисованными на дверце крылышками. За дверцей были полки из дырчатого алюминия, а на каждой полке лежало по комплекту «крыльев» — ранцевых птицелётов. Летать на них могли разве что дети, взрослого мужика крыльям не поднять, тяжёл больно, зато они отлично тормозили падение. Крыльями обязательно комплектовали пожарные щиты в высотных отелях — случись пожар, и куда денешься? На парашюте не выпрыгнешь — слишком низко, и просто так не сиганёшь из окна — слишком высоко. А на крыльях — в самый раз.

Кнуров выгреб четыре ранца и заорал:

— А тут не на всех!

— Не может быть! — откликнулся Савельев. — Посмотри внимательно!

Тимофей посмотрел и обнаружил ещё один шкафчик с крылышками. Ещё четыре ранца.

— Есть!

— Надевайте! Как пересечем периметр станции, будем прыгать!

Никто, даже Гоцкало, не спросил, зачем прыгать, когда можно сесть. Все в спешном порядке разбирали ранцы, просовывали руки-ноги в лямки, закрепляли пояса, затягивали «подпругу» потуже.

На горизонте забелели башни и купола боевой станции.

Алексей Дмитрич шустро включил шифратор и закричал в микрофон:

— «Юстас» вызывает «Аббата»! «Юстас» вызывает «Аббата»! Приём! Приём!

Он уже набрал воздуху для нового вызова, когда в декодере зашуршало, и недовольный голос ответил:

— «Аббат» на связи. «Юстас», какого…

— Слушай внимательно! — заорал Савельев. — Я на «вертушке»! Подлетаю к твоему форту! Со мной пятеро учёных, всех нас хотят кокнуть! Понял?!

— Понял, понял! — изменился голос. — Что надо?

— Я буду вести отсчёт! На «семь» уничтожишь вертолёт к едрене фене! Понял?!

— Понял! — рявкнул голос.

— Готовы? — повернулся фээсбэшник.

«Великолепная пятёрка» молча кивнула. Подполковник критически оглядел всех по очереди и проинструктировал:

— Кнопка на животе! Я буду считать — вы прыгать! Ты, Гена — «один»! Миша — «два»! Рита — «три»! Сергей — «четыре»! Тимофей — «пять»! Я пойду «шестым». Всё ясно?

— А когда нажимать? — пролепетала Рита.

— Выпрыгнешь — сразу жми! Только не в кабине! Приготовились… Да, смотрите, шлемы не теряйте! Тимка, отворяй дверь!

Тимофей взялся двумя руками за ручку и откатил широкую бронированную дверцу. Поток воздуха ударил ощутимо и материально, подтверждая, что газ — это такое состояние вещества.

Ускоряясь, приблизился высокий периметр, окружавший станцию планетарной защиты, и промахнул под «вертушку».

— Один! — крикнул Савельев.

Царёв выпал наружу, из ранца на его широкой спине выскочили прозрачные крылья, выскочили, как лезвие пружинного ножа, разложились, блестя и матовея тёмными прожилками, взмахнули, забили, удерживая мотылявшееся тело.

— Два! Три! Четыре! Пять!

Кнуров выпрыгнул, холодея от ужаса, в мельканье зелёного и белого, под удар бешеных воздушных струй. Изо всех сил вжал кнопку. «Ну, ну!..» Крылья распахнулись, замахали, и несущаяся навстречу твёрдая земля замедлила свой бег, замерла, перекособочилась и мягко выстелилась под обмякшее тело. Тимофей ощутил на лице колючее касание травы и осознал, что продолжает существование.

— Шесть!

Алексей Дмитрич выпрыгнул из вертолёта, затрепыхался гигантской стрекозой — круглый, лаково блестящий шлем подчёркивал сходство с инсектом.

— Семь!

Прямой луч, опаляя глаз сверхсолнечным высверком, сорвался с одной из башен и пронзил «вертушку». Та по инерции пролетела метров пол ста и рухнула, распадаясь надвое. Обломки лопастей усвистали огромными бумерангами, подрезая кустарник и молодые деревца.

— В тень! — надрывался подполковник Савельев. — В тень!

Грохнуло. Оранжево-копотное облако взрыва всклубилось над остовом геликоптера, с гулким треском пошёл рваться боезапас.

«Великолепная шестёрка», освобождаясь от крыльев, скучилась под сенью огромного дуба. И только теперь Тимофей огляделся, постепенно приходя в себя. Налево, за лесопосадками, тянулась высокая стена из пластилита, равнобежно укреплённая квадратными башнями. Направо тянулись приземистые склады из гофрированной серой пластмассы. За ними глыбились белые купола боевых установок.

Вообще-то станцию расписывали в газетах как активное средство борьбы с блудными астероидами, вздумавшими влепиться в земную кору. Но с той же лёгкостью тутошнее «лучевое, плазменное и пучковое оружие» могло почикать и орбитальную группировку вероятного противника — все эти спутники, платформы и космические станции… Однако это уже моветон.

Из-за складов, пыля, вылетел джип «Тестудо» — таким красивым словом стали называть нижегородские «газоны». Джип залетел в самую сень и резко затормозил. Мордатый чин в униформе военно-космических сил — чёрной с серебром — отворил дверцу и рявкнул:

— Живо в кабину!

Набились все. Савельев сел впереди и крепко пожал руку мордатому чину.

— Спасибо, «Аббат»!

— Ну, если ты меня под монастырь подвёл… — прорычал мордатый «Аббат». — Всё с меня?

— Ну-у… — протянул «Юстас».

— Что ещё? — рявкнул мордатый, наливаясь кровью.

— Нужно организовать шесть трупов, — быстро проговорил фээсбэшник с виноватым выражением лица. — Пять мужских, один женский.

— Красивый такой трупик… — проворчал «Аббат», косясь на вспыхнувшую Риту. Чин уже не сердился.

— Что, так худо? — проворчал он, руля меж белых параллелепипедов — то ли казарм, то ли ещё чего-то. Ангаров или гаражей.

— Хуже некуда, — скривился Савельев. — На этих, — он показал пальцем за плечо, — а теперь и на меня охотится РВ. По приказу Клочкова.

«Аббат» присвистнул.

— Дела-а…

Бирский решил внести ясность:

— А вы осенью за кого голосовать будете?

— Голосовать? — удивился «Аббат». — A-а… За генерала Жданова, конечно. Генерал — человек!

— И я за него, — сказал Михаил. — А Клочков решил Жданова убрать! Он покушение затеял, в августе попытается. И его попытка удастся!

— Если мы не помешаем, — подхватил идею Алексей Дмитрич.

«Аббат» завёл джип в открытые ворота, перегнулся через сиденье и протянул руку.

— Я с вами!

Всех шестерых поселили в ангаре С-2. Подполковник Савельев с капитан-командором Ершовым, каковы были имя и звание «Аббата», сразу умотали по делам таинственным и грязным.

Тимофей сидел на пустом пластмассовом ящике и тупо глядел перед собой. Больше он ничего не мог — перед глазами всё ещё летела земля, мелькали лопасти, наскакивали фигуры в чёрном и блестящем… Уши полнили рёв и грохот, даже нос помнил запах чада, нагретой пластмассы шлема и свежескошенной травы, в которую он ткнулся на спуске.

Какой-то космопех, приставленный к ним Ершовым, сунул в руку Кнурову пищевой рацион — тот продолжал сидеть, только теперь тупой взгляд фокусировался на упаковке рациона. Это чего?..

— Тим, ты что не ешь? — спросила Рита.

— Как это? — брякнул Тимофей и смутился. Вопрос девушки словно снял заклятие — мир снова ожил, зазвучал, задвигался.

— Ртом! — засмеялась подружка.

— Я ещё не отошёл! — признался Кнуров. — Фу, ну и полетик! Не, в суперагенты я ни ногой! На фиг, на фиг…

Он открыл крышку рациона. Хм. Недурственно… Жаркое сы-бао, «вечные» хлебцы, фруктовый салатик, баночка кваса и саморазогревающегося чая — на выбор. Сначала инженер-программист выдул квас, потом съел предложенные блюда и запил чаем. Даже печенье нашлось. С корицей.

Тимофей сидел на свету, длинным квадратом простеленным от дверей, и тень подошедшего человека сразу привлекла его. В дверях остановился Савельев. Выглядел он усталым.

— Нужны какие-нибудь ваши личные вещи, — проговорил он дребезжавшим голосом. — Подкинем для опознания…

— Там что, — привстал Гоцкало, — «нас» привезли?

— «Нас», — без улыбки подтвердил подполковник и освободил дорогу.

Среди обломков вертолёта, оперативно потушенных космопехами, валялись шесть трупов — пять мужских и один женский. Все тела были в засмальцованных спецовках, лица их, в том числе и женское, носили все признаки долгого употребления спиртных напитков — обрюзглые были, багровые с синим, припухшие.

— Бомжи, наверное, — тихо предположил Гоцкало, оглянувшись и не найдя Савельева поблизости. — С Центральной свалки. Там полуавтоматические комплексы фурычат, подъедают помойку…

— Слыхали, — кивнул Царёв. — Раза три они и тамошних обитателей подъели… Это официально.

— Выходит, — сказала Рита, — их из-за нас убили?

— Кого — их? — тяжело спросил Тимофей. — По-твоему, это люди?

— А кто? — прищурилась девушка.

— Отбросы общества! — сказал Кнуров, чувствуя неясное раздражение. — Слышала такой термин?

Рита поджала губки, что было приметой раздражения и готовности затеять скандальчик, но высказалась негромко и горько:

— А мы кто? Не отбросы? Нас же тоже выкинули!

— Нас не общество отторгло, — пробурчал Тимофей, остывая, — а государство родимое, вся эта президентская рать, шваль столоначальная. Да и с чего ты взяла, что Савельев с Ершовым бомжиков отстрелили? Может, это шайка наркоторговцев! Знаешь, сколько их по Подмосковью шарится? Тоже ведь по канализациям ночуют, в подземельях московских. У меня один знакомый диггер был, рассказывал, как он на их стоянки выходил — матрасы, говорит, по трубам разложены, от грязи чёрные, бутылки, стаканы захватанные… Так он и пропал где-то на десять метров ниже улиц и площадей…

Подошли подполковник с капитан-командором.

— Давайте скинемся, — криво усмехнулся Алексей Дмитрич. Он достал именной пистолет, покачал на ладони, вздохнул и бросил на труп мужика с криво обритой бородой.

Тимофей снял с запястья серебряные часы, тоже воздыхая — «Ролекс»! — и разжал пальцы.

Рита вынула из ушей сережки.

— Только я их ей вдевать не буду! — оговорила она условие.

— Не надо, — сказал Ершов, — всё сгорит, и уши тоже.

Девушку передёрнуло, она бросила серьги и отошла.

Бирский расстался с портсигаром — внутри на крышке было выгравировано: «Дорогому Мише в день рождения. Бросай курить!» Гоцкало стащил с пальца печатку, сказал «Эхе-хе-хе-хе…» и подкинул к прочим вещественным доказательствам. Царёв без лишних церемоний достал из кармана зажигалку «Ронсон» и сунул мертвяку в карман.

— Никитос, — сказал Савельев Ершову, — поджигай!

Капитан-командор подал ему канистру, взял такую же себе, и они вдвоём облили мёртвых тягучей жидкостью с лёгким запахом щёлочи. Алексей Дмитрич нагнулся и щёлкнул зажигалкой. Пламя сразу фухнуло, занялось, и повалил такой жар, что все быстро попятились, расширяя круг и прикрывая лица от палящих наплывов.

— Финита… — пробормотал Савельев.

— И не надейся! — хмыкнул капитан-командор. — Временно, на день-другой отведём глаза. И не торчите вы на виду без шлемов! Ну-ка, все в ангар! Кстати, из РВ уже звонили, интересовались, кого мы тут сбили. Так что ждите гостей, скоро объявятся. Пропустим!

Прошло ещё полчаса, и периметр станции пересекла чёрная машина с мигалкой. Подъехав к догорающим организмам посреди спалённого механизма, машина остановилась.

Тимофей приник к экрану, у которого толпились все шестеро. Салон чёрной машины покинул молодой усатенький типчик в штатском, показал набыченному Ершову своё удостоверение и представился:

— Инспектор Богессен. Что здесь произошло?

— Неизвестный летательный аппарат, — занудил капитан-командор уставным тоном, — пересёк линию периметра особо охраняемого объекта ВКС, по причине чего был сбит. Судя по шлемам, это ваши люди?

Богессен не ответил. Он присел на корточки и веточкой пошерудил в останках. Подцепил пистолет с разорванной рукояткой и поднёс к глазам.

— Именной! — с оттенком удовлетворения заметил он и вчитался в текст на серебряной пластинке: — «Майору ФСБ Савельеву за отличную службу»… Н-да. Сколько их тут?

— Шесть, кажется… — пожал плечами Ершов.

Инспектор покивал и поднялся с колен.

— Прикажите пропустить нашу автоплатформу — мы заберём всё это.

— Ради бога! — сказал капитан-командор. — Помочь?

— Нет, спасибо. Мы как-нибудь сами.

Ершов лениво козырнул и удалился. Пара космопехов, пряча презрительные ухмылочки, осталась бдить.

Пыхтя и отдуваясь, Ершов ввалился в кондиционированную прохладу ангара.

— Кажись, пронесло, — прокряхтел он, занимая полдивана.

— Как устроят хорошую экспертизу… — проворчал Савельев. — Сравнят ДНК…

— Не сравнят! — сказал Бирский. — За тебя не поручусь, а наши контроль-тесты с нами. — Он похлопал по термосу с гель-кристаллами. — Генрегистраторы тоже были на предиктор завязаны. Были…

— Предиктор? — Брови капитан-командора ВКС поджали морщины на потном лбу.

Михаил поглядел на дядю — тот кивнул.

— Предиктор — это машина, предсказывающая будущее, — объяснил Бирский. — Мы её построили, и она предсказала все события на десять лет вперёд.

— Ага… — протянул Ершов. — Тогда понятно, почему на вас лицензию выдали.

— Мы тут прикинули, — повертел начпроекта пальцами в воздухе, — и решили, что если на тебя попёрла система, то надо или сдаваться, или юркнуть под крылышко другой системы.

— Ждановской? — прищурился капитан-командор.

— Точно! — воскликнула Рита. — Если мы поможем генералу стать президентом, то ни Клочков, ни РВ нам не будут опасны.

— Пусть потом они нас боятся! — воинственно выразился Гоцкало.

— Прежде всего, — вступил в разговор Тимофей, — нам надо спасти Жданова. Это пункт первый нашего плана.

— Но можно же просто предупредить, — возразил Ершов. — Хотя…

— Вот именно, — кивнул Савельев. — Не удастся Клочкову покушение в августе — он его в сентябре устроит. Нет, надо остановить его именно теперь, поймать эту сволоту за руку! Может, тогда притихнет маленько.

Командир базы хлопнул себя по лбу.

— Так это вам предиктор доложил? — воскликнул он. — Ну, насчёт покушения?

— Да-да-да! — с жаром сказал Бирский.

— Замечательно… — медленно проговорил Ершов и преобразился, став энергичным служакой. — Так, что вам надо из оборудования?

— Комп помощнее… — начал Михаил.

— У нас тут, на станции, стоит «Сферос», — перебил его «Аббат». — Подойдёт такая машинка?

— А модель какая? — встрепенулся Тимофей.

— «Интер-генерал».

— Самое то! — заценил Кнуров.

— Что ещё? — деловито спросил Ершов.

— Хорошую рацию, — сделал заказ Гоцкало, — чтобы через спутник работала, с мощным дешифратором, многоканальная чтоб!

— Ну, этого добра у нас навалом. Ждите!

* * *

Ребята-вольноопределяющиеся из космопехоты мигом оснастили ангар всеми удобствами — и биотуалет поставили в закутке, и даже вертикальный бассейн установили. Провели «продуктопровод» и встроили в стенку блок доставки готовых блюд — прямо из офицерской столовой. А кормили в форте как на убой, обеспечивая служащим стабильный привес.

Подключили «Интер-генерал», приволокли и запасные нейроблоки, закатили рацию на тележке, а эллипсоидные антенны вывели на крышу.

Бирский дрожащими руками вынул из термоса гель-кристаллы, промокнул их салфеткой и «зарядил» каждый в отдельный нейроблок, соединив их все в локалку.

Предиктор ожил в урезанном варианте — лишившись эффекторов, машина уже не могла строить модели, да и приём данных пришлось резко ограничить. Без коллекторов информации и фильтров блоки памяти могли забиться терабайтами информационного мусора.

Пока Михаил приводил в сознание предиктор, а Тимофей вылизывал метапрограмму — команду за командой, группу за группой, поле за полем, — Гоцкало собирал свою «шпионскую сеть».

Микроинформаторы, рассеянные по всей планете, получили новое задание — проникать в самолёты и слетаться в Евразию. Целая туча незримых уловителей информации собиралась над средней полосой, распространялась по Русской равнине, заполняла Центральный округ, пронизывала Москву. Два или три микроинформатора смогли увернуться от сканеров «электронной пыли», и сквознячком их занесло в высокие кабинеты.

На десятке терминалов, собранных в ангаре С-2, светились лица Клочкова и Пеккалы, мелькал Богессен, появлялись сенаторы и генералы, министры и комиссары.

Зловещий план ликвидации Жданова становился всё более подробным и ясным, задействованные функционеры обговаривали каждую деталь, обсасывали каждое алиби, сочиняли загодя прочувствованные надгробные речи, выезжали на место задуманного покушения, дотошно выверяли метраж и направление удара, тщательно подбирали участников акции и тех, кто этих участников ликвидирует потом, по окончании «мокрого дела»…

— Так, мальчики и девочки! — бодро сказал Бирский, хлопая по коленям. — Мы одна команда или как?

— А то! — прогудел Царёв, сосредоточенно ковыряясь в контроль-комбайне.

— Тогда слухайте пункт вторый. — Михаил осторожно отсоединил приставку с гель-кристаллом. — Тима, это тебе. Тут экономический блок — курс азио, биржевые ведомости за десять лет… В общем, разберёшься.

— Моя задача, шеф? — деловито спросил Кнуров, принимая приставку.

— Твоя задача — спекулировать на бирже и наживаться! Надо резко повысить рост нашего благосостояния. Вдруг со Ждановым ничего не получится? А с деньгами как-нибудь выкрутимся… Рекомендую прикупить пакет акций какой-нибудь перворазрядной фирмы.

— Я тогда «Росинтелем» займусь, — решил Тимофей.

— Займись. Так… — Бирский достал следующий кристалл. — Генка, это тебе. Тут наука и технологии.

— Годится! — прогудел Царёв.

— Серый, — хлопнул Михаил Сергея по плечу, — ты со мной в паре. На тебе разведка.

— Понял, шеф! — осклабился инженер-информатор.

— А мне чего? — спросила Рита.

— А ты, красавица, — ухмыльнулся Бирский, — назначаешься временно исполняющей обязанности инженера-контролера и по совместительству инженера-программиста.

— Почему это? — не поняла девушка. — А Тимка с Геной?

— А у нас отгулы накопились, — с серьёзным видом объяснил Кнуров.

Царёв фыркнул, а Михаил сухо сказал:

— Будем считать, что Царёв с Кнуровым едут в командировку. Они у нас оба спортивные и здоровенные, дядь Лёша берет их в команду антикиллеров…

Рита охнула и закрыла лицо ладонями.