Алгоритм судьбы

Валерий Петрович Большаков, 2013

Между скольких огней можно оказаться – и не обжечься? Куда бежать, если смерть окружила со всех сторон? Вот вопросы, на которые пытаются найти ответ молодые программисты и ученые, воплотившие в явь мечту фантастов. Детище их группы – предиктор «Гото» – может стоить им жизни. Человек, стоящий во главе новой Российской империи, тайно приказывает спецслужбам не только изъять предиктор, но и убрать всех, кому известно о его существовании. И одновременно о «Гото» становится известно сразу нескольким иностранным разведкам. Игра становится все опаснее…

Глава 3. Пророчество

До конца января и весь февраль Кнуров осваивался с новой работой, знакомился с людьми и вливался в коллектив — то есть не пропускал корпоративных вечеринок, участвовал в лыжных походах (с шашлычком под «токайское») и поддерживал дружное мнение о засилье Комиссии по контролю за научными исследованиями. Один раз Тима даже назначил свидание Риточке Ефимовой, но ни во что серьёзное их отношения не переросли — так, побарахтались в постели, заснули под утро и расстались друзьями. Тимофея это вполне устраивало — не чувствовал он в себе позыва к семейной жизни.

Каждый божий день, кроме выходных и праздников, Кнуров тестировал базовые блоки «Гото». К самим гель-кристаллам допускался один Бирский, а Тимофей обходил по кругу все десять этажей предиктора. Модуль за модулем, блок за блоком, сектор за сектором. И он более не усмехался с иронией записного скептика — эффекторная машина ежесекундно перерабатывала колоссальные объёмы информации, сопрягала массивы данных и рассматривала варианты событий, запускала каскадный метод корреляций, плела причудливую вязь причин и следствий, предугадывала, предвидела, предопределяла. Кто-то, Лахесис и Атропос^[6] в одной упряжке.

…Тимофей переоделся, натянул синюю рабочую куртку и поднялся на верхний этаж предиктора. Отсюда начинался его ежеутренний чек-ап^[7]. Он отпер спецключом сегментную дверь, набрал код, и створка ушла в пазы. Зажёгся голубоватый свет, выделяя две приборные панели, слева и справа, дверца впереди вела в «крипту»^[8], как языкатый Гоцкало прозывал процессорный модуль.

Кнуров повключал все рабочие экраны и пробормотал:

— Гоша… Гоша…

Словно норовистую животину успокаивал. Скорее уж заискивал!

— Гоша у нас тварь мозговитая… — ворковал программист. — Он нам всё предскажет…

Предиктор по-своему понял его слова и ответил монотонным голосом:

— Дивинус-структура сбалансирована по сумме фатал-векторов. В данное время идёт каскадная корреляция модели «Оракул».

— Спасибо… — пролепетал Тимофей и поскорее покинул блок.

Ничего он не мог с собой поделать — как зародился в нём страх перед предиктором, так и оставался. Стыдно, конечно, а что делать? Кнуров напрягался, когда тестировал системы, ибо чувствовал, знал, что за панелями этих систем выстраиваются в «генеральную фатум-линию» миллиарды судеб, а где-то в гель-кристаллических глубинах помечаются даты рождений и смертей, крушений и извержений, экономических кризисов и вооружённых конфликтов.

Кнурову мотало нервы сознание того, что он, вкупе с другими работниками проекта, создаёт и пестует всеведущего ясновидца, материю, отягощённую злом абсолютного знания. И ведь не случайно проект назвали «Гото»! Видать, от слов «Гото предестинация» — «Божье провидение». Так вроде назывался фрегат Петра Первого. «Гото»… А не «Мефисто» ли?

Тимофей, испытывая острую необходимость в пятидесяти граммах коньяка для поднятия тонуса, спустился этажом ниже. Вот где его инструменты! Забытый с вечера футляр лежал на гудевшем кондиционере, дувшем по ногам тёплым воздухом. А за дверью блока прохладно. И ещё этот голубой свет негреющий… Как в склепе.

Девятый блок отвечал за эмоциональную сферу. «Гоша» ничегошеньки не понимал в чувствованиях людских, но различал их мельчайшие оттенки, чётко вымерял непохожесть бурной страсти на её имитацию, отделял правду от лжи.

В этом блоке любили бывать Гоцкало с Царёвым. Особых проблем для инженера-контролёра и оператора-информатора блок не создавал, но уж очень интересной была приходящая информация…

Тимофей наугад подключился к микроинформатору КТ00589045, и на экране появилась брюнетка — хорошенькая длинноногая девушка… Нет, скорее ей лет тридцать. Но фигурка у неё восхитительная и грудь красивая… Брюнетка сидела голой на диване, поджав и разведя коленки, а мужик, седой и узкоплечий, осторожно сбривал ей волосики на лобке. Это приятное занятие обоим очень нравилось, а Тимофея оно несколько удивило — обычно женщины удаляли все волосы на теле в салонах, один раз и навсегда. Даже гладенькая Рита вспомнилась… К чему бы? А потом и слова её насчёт подглядываний на ум пришли. Так, где ж они подглядывают?! Правильно Гоцкало говорит — они ведут исследовательскую работу, контролируют информационные поля в важной подсистеме человеческих отношений… Но Ритке разве докажешь?

На первом подземном этаже, минус-первом, Кнурову повстречался Царёв. Инженер-контролёр тестировал эффекторы в технологическом модуле — здесь предиктор строил свои модели. Никто в них ничего не понимал, даже Бирский, и объяснить, зачем «Гото» вдруг потребовалось лепить нечто вроде маленькой карусельки с вертевшимися в разные стороны пропеллерами, затруднился бы и Леонардо.

— Привет, — пробасил Геннадий. — Гляди, что Гошка смастерил!

Он поднял с пола металлическую спираль, вписанную в гироскоп на колёсиках.

— Тут ещё антенна встроена для приёма ЦТВ, генератор случайных чисел, и ещё какая-то хрень… Что к чему?

— Слушай, — сказал Тимофей задумчиво, — а тебе не кажется, что Гоша просто издевается над нами?

Царёв хмыкнул.

— Мозгов не хватит нас дурить! Это ж просто усилитель.

— Какой же это усилитель?

— Усилитель предвидения! Весь этот дуракгель-кристаллический исполняет одну-единственную функцию — предсказывает будущее. Во всём остальном он — во!

И Генка выразительно постучал по панели. Кнуров глубокомысленно послушал гулкий, но короткий звук и сказал:

— Может, ты и прав… А то я уже суеверный ужас начинаю испытывать, когда к нему приближаюсь. Скоро большим пальцем начну обмахиваться: изыди!

Царёв хохотнул и полез в утробу климатизатора.

— И избави нас от лукавого! — донёсся его глухой бас.

Тимофей быстро проверил все цокольные блоки и спустился на самый низ башни, в «подвалы». Скелетов в ржавых цепях здесь не держали, в «подвалах» день и ночь гудели генераторы и трансформаторы, подкрепляя силы предиктора.

— А это ещё что такое? — удивился программист, рассмотрев в дальнем углу зиявшую дверь. Он сам открывал её позавчера для ухарей из «Мосгаза». Выходит, что ухари так её и не закрыли? Вот раззявы!

— С-секретный объект! — прошипел Кнуров, пробираясь к двери. — Эй! — крикнул он в туннель. — Есть тут кто?

Он прошёл метров сто, не меньше, миновал три люка пугающей толщины и вышел к подстанции. Дальше ход вёл прямо к магистрали и не перекрывался.

— Чёрт бы вас побрал! — бушевал Тимофей, возвращаясь. Мысль о том, чтобы сообщить охране о вопиющем нарушении режима секретности, возникла и пропала, утонула в злости: поразводили тут тайны Мадридского двора? Вот и следите за ними сами! А я в юные друзья РВ не записывался!

Хмурый и злой, инженер-программист вернулся в лабораторию и снял синюю куртку. За терминалом сидел один Бирский и устало пялился в раскрытый над пультом видеокуб. В экране-кубе извивались мнемографики, сплетая и расплетая синие кривые и вихлявшиеся спирали.

Начпроекта исхудал, брился через день, стал очень нервным. Да и было отчего. Проект завершался, подходил к финишной прямой, а как проверишь истинность прогноза? Вот брякнет предиктор: «В Новый год случится землетрясение там-то и там-то». И что? Сидеть и ждать до Нового года? Предупредить, кого надо? И что сказать? Мол, машина нагадала толчки силой девять с половиной баллов? «Не смешно!» — скажут на том конце канала связи и будут правы. Что ж тут смешного? Хуже того, никто и не позволит Бирскому куда-то звонить, ведь проект «Гото» — строгая гостайна, попробуй только сболтни! А что, если и вправду тряхнёт? Совесть же потом замучает — знал и не помог! «Цыц!» — говорит государство в лице Разведывательного ведомства. Точка — и ша!

— Привет начальству! — бодро поздоровался Кнуров и прошествовал к своему пульту. Отсюда он вводил новые программы во все базовые блоки «Гото», здесь на него работала целая связка мощных компов типа «Сферос». И ему было приятно ощущать такой концентрат терабайт и петафлопсов.

— Привет, привет… — поднял голову Михаил. — Какое сегодня число?

— Пятнадцатое было с утра.

— Скоро закончим, — вздохнул Бирский. — «Гото» довёл точность до девяноста девяти целых девяноста девяти сотых процента…

— Хорошо… — неуверенно сказал Тимофей.

— И даже лучше! — подхватил Михаил. — Завтра надо будет прийти пораньше, посмотреть, что и как…

— Придём, — сказал Кнуров. — Посмотрим.

Ворвалась Рита, как всегда опаздывая на «законные пятнадцать минут». Это была высокая худенькая блондиночка с большими серыми глазами и грудью третьего размера. Несмотря на цвет волос, Ефимова отличалась умом и сообразительностью.

— Ой, я, кажется, опоздала! — прощебетала девушка, целуя Тимофея в щёчку, а начальнику посылая поцелуй воздушный.

— Шеф, — сказал Кнуров кровожадно, — давай лишим её премии!

— За что?! — округлила Рита глаза в нарочитом испуге и горчайшем упрёке.

— За систематические нарушения трудовой дисциплины!

— А я больше не буду! — с чувством сказала девушка.

Бирский улыбнулся и махнул рукой. «Плохой у нас начальник, — подумал Тимофей с ухмылкой, — совсем распустил коллектив…»

В дверях показался Гоцкало, жующий бутерброд.

— Ждоровеньки булы! — прошамкал он. — Как наштроение?

— Приближенное к боевому… — зевнул Кнуров. — Ты опять буфет-автомат грабил?

— Почему это грабил? — оскорбился Сергей.

— А потому, что эти трудолюбивые агрегаты включаются ровно в девять. А сейчас сколько?

— Пять минут десятого, — быстро сказал Гоцкало.

— Да ещё половины девятого нету! — возмутилась Рита.

— Грабитель! — уличил Тимофей хитрого хохла. — Он специально перепрограммирует буфет, чтобы сэкономить на завтраке.

— Я возмещу убытки! — пообещал оператор-информатор и принялся ныть: — Виноват я, что ли? Чего они их до девяти держат?

— А чего ты дома не ешь?

— А я на работу спешу! Лучше я лишних полчасика покемарю, чем буду яичницей давиться!

— Осваивай омлет, — посоветовал Бирский. — Ладно… Серый, Тиме я уже сказал — завтра приходим пораньше, где-то к полвосьмому. Рита, тебя это тоже касается…

— Ладно! — страдающим голосом молвила девушка.

Всё началось шестнадцатого июля. С самого утра зарядил нудный дождик, из тех, что и землю не мочат, и жить не дают, настроение только портят противной моросью. На часах было без двадцати пяти восемь, но атриум уже полнился говором и звуками шагов — небрежным шарканьем, чётким стуком каблучков, повизгиванием кроссовок. Люди спешили работать.

Тимофей, отряхивая зонтик, небрежно сделал ручкой охране и поднялся в лабораторию. Бирский уже был на месте. Нач-проекта ходил из угла в угол, как тигр в клетке.

— Привет, — сказал Кнуров и расправил зонтик, чтобы тот обсох.

— Здорово… — бросил Михаил, остановил свое хождение и торжественно провозгласил: — Сегодня!

— Сегодня? — механически повторил Тимофей и лишь затем удивился: — Что сегодня?

— Сегодня предиктор закончил работу! — волнуясь, выговорил начальник проекта и огладил терминал.

— Да?! — обрадовался Кнуров. — Ну, так включай! Посмотрим, чего он там напредсказывал!

— Боюсь… — признался начальник и вымученно улыбнулся.

— Я тоже, — посерьёзнел инженер-программист.

— Давай подождём наших сначала?

— Давай…

Третьей, опоздав на десять минут, пришла Рита Ефимова.

— Приветики! — пропела она.

Нежно поцеловав Тимофея, она помахала пальчиками Бирскому. Тот, впрочем, совершал погружение в думы и мало что замечал.

Гоцкало с Царёвым, доделав утренний техконтроль, ввалились одновременно, с шумом и гамом.

— Здоровеньки булы! — радостно воскликнул Сергей. — Ритуля, прими мой пламенный поцелуй!

— Обойдусь!

Гена молча улыбнулся и крепко пожал руки — сначала Тимофею, потом Бирскому.

— Ну, всё? — нервно сказал Михаил. — Сообщаю вам преприятнейшее известие — предиктор предсказал судьбу человечества на десять лет вперёд.

— Ух ты! — завопил Гоцкало. — За это надо выпить!

— Ура-а! — запищала Рита, хлопая в ладоши и подпрыгивая. Тимофей с удовольствием проследил, как вскидывались её груди в вырезе блузки.

— Тихо! — сказал Бирский, кривя губы в натужной улыбке. — Запускаю…

Он вдавил клавишу пуска, и по экрану зарябили строчки сообщений.

— Категория «Важные события», — читал Михаил, проглатывая от волнения буквы. — «2033 год, август — покушение на кандидата в президенты Евразии генерал-полковника Жданова Г.А., начало сентября — извержение Эльбруса… ни фига себе… война в Антарктике… октябрь — безальтернативные выборы, переизбрание Клочкова… 2034-й — экономический кризис в КНР, дальнейшая интеграция Евросоюза и Латиноамериканского Сообщества»… Тэк-с… «Строительство города-порта «Луна-Главная» в 2037-м»…

— А кто строил? — с интересом спросил Гоцкало.

— Мы!

— Ага, — удовлетворённо сказал Сергей.

— Как интере-есно! — подпрыгивала Рита.

Царёв лишь довольно покрякивал, следя за ворохом «Важных событий». Закурлыкал видеофон.

— Тима, ответь! — сказал Бирский, не оборачиваясь.

Тима, досадуя на помеху, щёлкнул клавишей приёма. На экране показалась постная физиономия куратора проекта, Алека Пеккалы.

— Проект закончен? — осведомился куратор.

— Да, да! — крикнул Михаил, жадно вчитываясь в сообщения. Пеккала кивнул.

— Никому не покидать НИИ! — потребовал он категорично. — С данными не знакомиться. Линии связи заблокировать. Всем оставаться на своих рабочих местах вплоть до особого распоряжения. Строго обязательно!

Оглядев растерянные лица, куратор отключился.

— Что это ещё за выходки?! — возмутилась Рита. — «Строго обязательно»! — передразнила она Пеккалу. — Ты подумаешь!

А Тимофеем овладели прежние страхи.

— Миша, — спросил он, — а индивидуальные судьбы предиктору известны?

— Чьи именно?

— Моя. Твоя. Ритина. Что он предсказывает нам?

— Сейчас посмотрим! — загорелся Бирский.

— Может, не надо? — робко сказала Рита.

— Да всё путём! — шумно успокоил девушку развесёлый Гоцкало.

Михаил пробежался пальцами по клавишам терминала, экран мигнул и выдал новый текст. Совсем короткий.

— Так… — вчитался Бирский. — «16 июля 2033 года. Тимофей Кнуров. Убит…» Что?!

Он резко подался к экрану, словно пытаясь пролезть в него. Тимофей, испытывая обморочную слабость, приблизился к терминалу и прочитал:

— «Тимофей Кнуров. Убит…». — Сглотнув пересохшим ртом, он перевёл взгляд строчкой ниже: — «Михаил Бирский — убит 16 июля…» Господи, ребята! Нас всех убьют! «Рита Ефимова… Сергей Гоцкало… Геннадий Царёв…» Всех! Сегодня!

Рита охнула и зажала рукой рот. Одни глаза, большие от природы и расширенные от ужаса, глядели на Кнурова с мольбой.

— Спокойно! — крикнул Михаил. — Спокойно! Щас мы вычислим убийц!

Пощёлкав, он вывел на экран ответ.

— «Отряд особого назначения РВ, — прочёл он падающим голосом, — по личному приказу Клочкова М.Т., действующего президента Евразии…» Но почему?! Что за бред?! Что она несёт, эта груда геля?!

— Это не бред! — крикнул Тимофей. — Это мы идиоты! Вы что, не понимаете? Судьба на десять лет вперед! Это же власть! Сумасшедшая, абсолютная власть! Да мы с вами, всё зная наперёд, сами запросто сможем стать хоть президентами, хоть кем! Разбогатеем на миллиарды! Этот наш предиктор… Это такое оружие, такое…

Кнуров замотал головой, не в силах вымолвить ни слова.

— Бежим! — крикнула Рита.

— Куда? — горько спросил Бирский. — Все ходы и выходы давно перекрыты, а «эрвисты» уже на подходе!

— Я знаю куда, — решительно заявил Тимофей. — За мной!

Примечания

6

Эллинские богини судьбы.

7

Check-up (англ.) — проверка.

8

Крипта — помещение в храме или в монастыре для хранения реликвий.