Экспедиция за татами. Большое путешествие Николая Швейкина

Валерий Мирошников

Продолжение книги «За каждого человека НАДО БОРОТЬСЯ» о жизненном пути Заслуженного тренера России по дзюдо Николая Швейкина. Первая половина повествования — путешествие по СССР 1979 года, по стране для многих таинственной, показанной со знанием и любовью. Во второй половине, как и в прошлой книге, в канву документа вплетаются нотки сказки и фантастики. Таков темперамент главного героя книги!

Сказочник

Московская кольцевая дорога. 1979

Москва — центр всесоюзного притяжения. Она притягивает мысли, железные и шоссейные дороги, линии электропередач, людей — студентов, строителей, туристов. Москва вбирает в себя потоки топлива, продуктов питания, энергии, стройматериалов. Но она и многое отдает — распоряжения, знания, руководящие и научные кадры, автомобили «Москвич». Но главное, что дает Москва Советскому Союзу — это единство, ощущение центра, середины, сердца. Все взоры устремляются к Москве, а то, что в столице происходит — аукается «до самых до окраин». Но и то, что происходит в стране — отзывается в Москве. Со всеми вопросами звонят и едут сюда. Здесь работают ЦК и Госплан, Академия наук, в столицу приезжают космонавты с докладом о завершении полета. Москва — это центр космического значения. Она как солнце, вокруг которого обращаются и которым согреваются планеты Казань со спутником Набережные Челны, Киев, Челябинск и по совсем уже дальним орбитам Новосибирск и Владивосток. Ленинград — особая статья, это вторая столица и второе солнце советской космической системы.

Если Москва — это светило, то Московская кольцевая автомобильная дорога — орбита вокруг него. Когда КАМАЗ вышел на орбиту МКАД, к Швейкину вернулось ощущение космического полета их дружного экипажа покорителей пространства. Николай Иванов предстал астронавигатором, уверенно управляющим звездолетом, а сам он ощущал себя космическим штурманом. Даже «Атлас автомобильных дорог СССР» казался лоцией звездных морей.

Москву объезжали с севера — через Мытищи, Химки, Красногорск. Утро схватило морозцем, лужи на обочинах покрылись ледком, а ветки деревьев инеем. Именно в это бодрящее морозцем утро между членами экипажа пробежала кошка. И причиной размолвки была, разумеется, женщина. Еще в древние времена, когда моряки использовали тряпки и веревки вместо двигателей, возникла подтвержденная жизнью мудрость: «Женщина на борту — к беде». Смешно было то, что на борту экспедиционного КАМАЗа женщин не было, если не считать фотографии Бриджит Бардо, но даже этого хватило для возникновения недопонимания. Хотя начиналось все довольно мирно.

На одной из контрольных точек Николай Иванов позвонил домой сообщить, что «полет проходит нормально, задачи экспедиции реализуются по плану». Жена дальнобойщика была привычна к долгим командировкам мужа, но за пару дней отсутствия дома накопилось мелких проблем и происшествий: банка с соленьями взорвалась, дочка по контрольной получила двойку, потек кран в ванной, — в общем, жизнь рухнула как плетень в огороде в отсутствие хозяина. И всем этим Нина загрузила Николая, он вернулся с переговорного пункта, отплевываясь и ругаясь.

А потом спросил Швейкина:

— А при коммунизме бабы так же будут мозги мужикам компостировать? Или все достигнут такого совершенства, что можно будет с женщиной говорить и не чувствовать себя виноватым?

У Швейкина дома все было хорошо: соленья не взорвалось, кран не протек, плетень не покосился, поэтому он был благодушен:

— При коммунизме, Коля, женщины будут мудры и таким простым механизмом как мужчина будут управлять играючи. Может, даже инструкции будут по эксплуатации — при такой-то неисправности заменить такую-то лампочку.

— То есть, будут такие времена, что на душе наступит покой, а в обществе гармония?

— Да они уже наступили! Советская женщина — высшая форма развития женщины! — неожиданно для себя умозаключил глава экспедиции.

— Да ну? — изумился водитель.

— Ты европейские фильмы смотрел? Я понимаю, что пропаганда, но шила в мешке не утаишь. Неужели тебе нравятся те женщины, что там показывают? — Швейкин кивнул на портрет Бриджит Бардо.

— Красивые же! — уперся на своем Иванов.

— Каждая женщина по-своему красива, — Швейкин явно сегодня поймал философский кураж. — Но тебе было бы интересно с такой женщиной поговорить? О чем? Можно с ней выехать в поход на природу, попеть песни у костра, помечтать о будущем человечества? У нее в глазах — стремление выйти замуж за богатого и жить припеваючи без забот.

— А у наших нет?

— А наши женщины любят, когда им стихи читают! Они уважают в мужчине его ум, честность, готовность служить не только ей, но и обществу.

— Ты о наших женщинах говоришь? Или о каких-то фантастических пришелицах с иной планеты? — не переставал удивляться водитель.

— О наших! — подтвердил Швейкин. — И, кстати, о пришелицах с других планет. Посмотришь наши фильмы — инопланетяне добры и благородны, готовы прийти на помощь или сами помощь с благодарностью принимают. Женщины-инопланетяне — красивы. Вспомним Аэлиту. А голливудские страшилки — это сплошная «Война миров», причем еще и война уродов. «Звездные войны» уродов.

— Про западную фантастику — согласен, — кивнул водитель. — Но наших женщин, ты, по-моему, идеализируешь. Я даже больше скажу, времена идейных подруг прошли. И все больше женщины стремятся подражать как раз этим, — он кивнул на портрет, — из кинофильмов. Да и мужчины сами не очень-то идейные. Это не сразу заметно благодаря общественному устройству — все живут примерно одинаково, поэтому становится важно при выборе пары душевное содержание. А если материальное неравенство допустить — тут такое начнется.

— И все-таки я с тобой не согласен, — заявил глава экспедиции. — Конечно, тысячелетия истории воспитывали в женщине стремление к материальному благополучию — и это, кстати, правильно. Это никуда не уйдет. Но эпоха социализма включила в женщине что-то высшее, женщина (как и мужчина) почувствовала себя человеком, и потребность в душевной гармонии ставит выше материальных излишеств. Излишеств, я говорю, а не благополучия. Благополучие быть должно — и точка. И мужчина должен его обеспечить, иначе он слюнтяй, а не мужчина. Да и не так это трудно сегодня.

— То есть ты мне говоришь, что если сейчас вернуть капитализм, то наши женщины…

— Ты что городишь? Какой капитализм?

— Ну мы же о фантастике говорим!

— Это не фантастика, это бред!

— Хорошо! — согласился Иванов. — Другой фантастический сюжет. Сделали открытый выезд за границу — живи, где хочешь. А там за границей джинсы, магнитофоны, машины…

— У нас тоже машины есть!

— Духи французские, Париж…

— Ну и что? — спросил Швейкин.

— Побегут наши женщины в Европу, к капиталистам?

— Ты «Следствие ведут знатоки» смотрел? — уточнил глава экспедиции.

— Конечно.

— В чем общий смысл фильма? Есть целый слой людей, которым не интересно работать на общее благо, хочется наживы, «красивой», в их понимании, жизни, пусть и за счет других. Они готовы воровать, спекулировать, убивать. И какие-то женщины тоже на побрякушки падки. Этот слой с удовольствием уедет. Да я бы их и отпустил — в стране дышать легче стало бы! Милиции меньше забот.

— А остальные?

— А остальные поездят по Европам и поймут, что дома лучше. Не в джинсах счастье, да и джинсы привезти можно, сшить — не космический скафандр поди.

— А в чем счастье? — спросил водитель.

— В доброте друг к другу! В возможности стать кем душа пожелает — летчиком, ученым, полярным исследователем.

— Это для мужчин, а для женщин?

— Женщинам тоже эти дороги не заказаны, но главное, кем может стать женщина — это женщиной, счастливой женщиной. Она может не бояться за будущее своих детей, она не является приложением к своему мужу и его кошельку, она сама важна и нужна.

— Неисправимый идеалист! — заключил Иванов.

В кабине повисло молчание.

По полю к трассе пробирался мужичонка, одетый уже вполне по-зимнему — в рыжей шапке с ушами и полушубке. Водитель начал тормозить, Швейкин удивленно поднял на него глаза:

— Ты чего?

— Сейчас на дорогу выйдет, голосовать будет.

Машина остановилась, Николай открыл дверь, странник, не прибавляя и не убавляя хода, поднялся в кабину, улыбнулся и КАМАЗ тронулся. Все произошло так слаженно, словно было сто раз отрепетировано.

— Хорошо, что мы встретились! — снял шапку странник.

— Вам куда? — спросил водитель.

— Мне с вами по пути.

— А когда сходить будете?

— Я сойду вовремя! Я уже пятнадцать лет никуда не опаздывал. Вот и к вам я подсел вовремя! — улыбнулся странник.

— Почему вовремя?

— Потому, что я вам нужен! Именно поэтому вы проезжали по этой дороге в это самое время. Поэтому вы остановились.

— А вы кто? — допытывался Швейкин.

— Сказочник!

— Писатель, что ли?

— Я не пишу. Каждому человеку нужна особенная сказка, которая ему поможет что-то понять здесь и сейчас. Слова «сказкотерапевт» еще не придумали, поэтому я просто Сказочник.

— И вы думаете, что нам поможет сказка? — спросил водитель

— Между вами ведь возникло напряжение и недопонимание? — улыбнулся Сказочник. — А все потому, что вы думаете по-взрослому. Сказка помогает вернуться в простоту детства.

— Вы расскажете нам сказку? — спросил Швейкин.

— Вместе расскажем! О чем вы тут спорили?

— О женщинах! — вздохнул водитель.

— Вот как все просто! Начинаем. Жила-была женщина. И хотела она…

— Счастья, — буркнул дальнобойщик.

— Вот клубочек путеводный и покатился! — подмигнул Сказочник. — Осталось следовать за ним.

Счастье быть женщиной

Жила-была женщина. И хотела она счастья. А счастье было где-то далеко и туманно — толи за морем, толи замужем. И никак не могла женщина понять — какого же счастья ей хочется? Толи быть замужем за самым главным, толи быть замужем за самым добрым, толи выйти замуж по любви как в кинофильмах.

И вот однажды она прибиралась дома и забралась веником в самый дальний угол за диваном и вымела оттуда дракона. Она сначала удивилась, а потом не очень, потому что у каждой нормальной принцессы должен быть пусть и маленький, но дракон, хотя бы под диваном.

— Значит так, я буду загадывать желания, а ты выполнять! — сурово сказала хозяйка непрошенному гостю.

— Это же не золотая рыбка! — запротестовал водитель.

— Точно! — согласился Сказочник.

— Я же не золотая рыбка! — запротестовал дракон.

— А какая же от тебя польза? — спросила женщина.

— Драконы мудры! — подсказал Швейкин.

— Драконы известны своей мудростью!

— То есть советы давать будешь? — вздохнула женщина.

— Буду! Спрашивай!

— Какое счастье лучше — как в давние времена, как сейчас за границей или как в будущем?

— Это просто! — ответил дракон. — Возьми и посмотри сама!

Он начертил когтем знак в воздухе — и женщина оказалась в незапамятных временах, а муж у нее — вождь племени.

— А что? Здорово! — порадовался за героиню Иванов. — Жизнь на природе, на свежем воздухе.

— Движение и здоровое питание! — поддержал его Швейкин.

Жили они не тужили. Охота была хорошей, урожай радовал. Все опасались неурожая, но его не случилось. Если женщина толстела — это считалось к счастью. Родила жена вождю трех сыновей, а дочерей — до столько в племени и считать не умели. И пользовалась в племени почетом и уважением. И на праздниках в честь богов племени она посвящала девочек во взрослые женщины, подбирала им мужей, давала советы как кормить грудью, как лечить недомогания.

Только…

— Что «только»? — насторожился Швейкин.

— Вы мне скажите, что «только»! — ответил Сказочник.

— Только скучно ей почему-то было, — пожал плечами Иванов.

Только когда смотрела женщина в небо, на мерцающие в темноте звезды, все ей казалось, что мир племени какой-то маленький. А там за горизонтом так много интересного. Нет, нет, она любила свой народ, гордилась смелыми юношами, заплетала косы красавицам-девушкам и рассказывала им сказки про звезды и звездных людей. Но мало кто ее понимал, это считалось детскими забавами.

И никто не хотел ничего нового. Девушки хотели замуж, юноши — стать великими охотниками и вождями, а изобрести колесо считалось опасным колдовством. Как завещали предки — так и следовало жить. И песни, кроме как о подвигах, никто не сочинял.

Умерла жена вождя и предстала перед драконом.

— Устраивает тебя такое счастье?

— Устроило ее такое счастье? — спросил Сказочник спутников.

— Нормальная жизнь! — не очень восторженно заключил водитель.

— Пресновато немного, а так сгодится! — без энтузиазма подтвердил Швейкин.

— Замечательная жизнь! — заговорила женщина. — Очень я любила своего мужа, великого воина, и своих детей — будущее племени. Но счастлива я не была.

— Хорошо! — сказал дракон и росчерком когтя отправил ее в дальнее зарубежье, в самый благоденствующий уголок сегодняшней цивилизации.

— В Амстердам! — выпалил Иванов.

— Пусть будет в Амстердам! — согласился Сказочник.

В Голландии женщина сделал карьеру художницы, поэты слагали про нее стихи, миллиардеры осыпали подарками. Вышла она замуж за банкира, ценителя ее живописи. Родила дочку — правда, сама не кормила, чтобы не испортить форму груди. Наняла кормилицу и няню. По возможности занималась благотворительностью, от прибылей мужа помогала бедным и сиротам, даже отправляла одежду и продовольствие голодающим в Африке. И все ее любили, о ней писали в журналах, приглашали на телевидение. И все у нее было хорошо. Но когда она поднимала глаза на звезды…

— Да что у нее за тоска по этим звездам? — выпалил водитель. — Инопланетянка, что ли?

— Да нет! Она советская женщина, она привыкла ощущать себя частью космоса, — пояснил Швейкин.

— То есть без космоса ей жизнь не в радость, хотя она там никогда не была? — возмущался Иванов.

— Она там не была, но когда в душе есть космос — это совсем другое мироощущение! — сказал Швейкин. — Космос придает жизни смысл, это простор для бесконечного движения.

— Да что ж ей дома-то не сидится? Куда ее тянет все время?

— Но разве не этим она прекрасна? — улыбнулся Швейкин. — Женщина без космоса в душе нам с тобой уже не интересна. Это какой-то инвалид душевный! Разве не так?

— Так! — угрюмо согласился водитель.

Когда она поднимала глаза на звезды и начинала говорить о том, что человечество — часть Вселенной и так глупо ссориться из-за пустяков на Земле, когда перед нами весь космос. И ей было очень грустно видеть, как делаются непонимающими и пустыми глаза ее мужа, ее подруг, даже ее детей. И она убегала в свою комнату и плакала от тоски и непонимания.

А когда она умерла, дракон спросил ее:

— Устраивает ли тебя такое счастье?

— Ах! — ответила женщина. — У меня был самый лучший муж и самые лучшие дети! Они меня любили и прощали мне мои странности. Но жалко, что меня никто не понимал. Я так и прожила одинокой!

— Ясно! — резюмировал дракон и отправил ее в далекое будущее.

— Интересно, каковы же женщины в будущем? — поднял глаза к небу Швейкин.

— Опасаюсь, что тебе не понравятся! — предупредил водитель.

— Почему?

— Разве на жену вождя племени произвел бы впечатление банкир с брюшком и дряблыми мышцами, не умеющий согнуть лук и освежевать оленя?

— Думаешь, мы еще не доросли до женщин будущего?

— Разумеется, нет!

В будущем было очень чисто и душевно. Женщинам давали самое лучшее образование по любой специальности вне зависимости от того, собираются ли они по ней работать. Считалось, что стремление будущей мамы к знаниям определяет будущий ребенок. Так же как ребенок определяет то, что беременной хочется скушать.

Так же ребенок и сводил вместе будущих родителей. И поскольку они были готовы к рождению именно этого ребенка — им было очень интересно вместе.

Мужчины созидали мир, а женщины смотрели вдаль на несколько поколений — они создавали мужчин, которые будут создавать мир завтрашний. И они создавали завтрашних женщин, которые создадут мужчин, кому предназначено создавать мир послезавтра.

— А откуда им знать, какой будет мир послезавтра и какие мужчины смогут его создать? — удивился водитель.

Вопросы прогнозирования и планирования будущего очень интересовали женщин, и все им приходили на помощь — и Академия наук, и писатели-фантасты, и Госплан, и Совет старейшин.

— А старейшины какое отношение имеют к будущему? — не понял Швейкин.

— Э-э! Не скажи! — рассудил Сказочник. — Старость — это самое время планировать будущее. Когда прожил жизнь и понял, как она устроена, в чем ошибался, а в чем был прав — вот на этой основе возникает самый лучший проект будущего. А дети — для кого-то же они внуки и правнуки — рождаются такими, чтобы это план воплотить самым лучшим образом.

Женщина вышла замуж за мужчину, который мечтал о таком же ребенке, как и она. А вообще у них было пятеро детей. И родители старались вырастить их добрыми и сочувствующими миру вокруг и всем его существам. Потому что знания Вселенная предоставит любые тем, кто готов заботиться обо всех ее созданиях, помогать им восходить к лучшему, что для них возможно.

— Но ведь это же трудно! — воскликнул Швейкин. — Воспитывать-то надо своим примером! Надо самому стать человеком будущего!

Да, это было трудно! Родителям приходилось прыгать выше головы, пытаясь стать для детей примером человека будущего. Приходилось продумывать свое поведение, организовывать развивающие ситуации, самим правильно реагировать на возникающие условия жизни. Конечно, женщина порой уставала от такого напряжения и вечерами плакала, чтобы расслабиться. Но муж ее поддерживал и вместе они преодолевали трудности и успевали радоваться жизни.

Дети ее порадовали, когда выросли. Они были лучше, гораздо лучше ее и мужа, их отца. От них по миру расходился свет, и им удавалось такое, о чем прежние поколения не могли и мечтать. Космос! Перед ними открылся космос! Далекие звезды перестали отворачиваться от человека и приветливо ждали его. И (вот непостижимая тайна пространства!) для нового человека они оказались ближе, совсем близко, как булочная за углом. Потому, что не отталкивали его, а притягивали, потому что такой человек был им очень нужен для решения их проблем.

— Когда женщина умерла… — Швейкин уже уловил строение сказки.

— Дракон спросил ее… — подмигнул напарнику Иванов.

Когда женщина умерла, то дракон спросил ее — хочет ли она себе такого счастья?

— Это самое замечательное счастье, и я бы себе его хотела! — ответила женщина. — Но я понимаю, что я пока не такая. Я не смогу так жить. Но я постараюсь своих детей вырастить такими, чтобы они могли войти в эту жизнь! А мое место здесь, мое счастье здесь! Не зря же я родилась в это удивительное время в нашей удивительной стране. У меня есть все, что нужно для счастья!

КАМАЗ остановился, Сказочник вышел и пошагал дальше, как будто и не садился в кабину.

— Удивительная сказка! — выдохнул водитель.

— Удивительное происшествие! — потер лоб Швейкин.

— Вроде и ничего особенно не рассказал нам Сказочник, а спорить уже не о чем.

— Точно!

— Как он сказал? Сказкотерапия?

— Да тут целая сказкохирургия! — воскликнул Швейкин. — Он как будто полкилограмма глупости у меня в мозгах вырезал. И так все стало ясно и понятно! И жить радостно!

— И ехать здорово! — поддержал водитель.