Характеры и судьбы

Валерий Алексеевич Орлов фон Корф, 2022

Миллионы людей живут на земном шаре, миллионы судеб и характеров переплетаются между собой, но нет ни одного человека, чтобы его судьба совпала с другой судьбой. Это как гены, у всех свое строение и свой путь в этом безбрежном мире. Автор попытался заглянуть во внутренний мир человека, раскрыть мотивацию его поступков.

Враги

Глава 1

Автомобиль долго не заводился.

«Опять забарахлил аккумулятор! — со злостью подумал Алексей, — как надо быстрей ехать с автомобилем начинаются проблемы! Придется добираться до офиса на метро! А это толкотня, ругань, еще какой-нибудь вирусной заразой наградят!»

Алексей, вернее Алексей Михайлович, как его называли подчиненные, общественный транспорт недолюбливал; после какой-нибудь нечаянной поездке в нем, он всегда долго чихал, охал, страдал головной болью и другими недомоганиями. У него это было с самого рождения, в роддоме он чудом выжил от простуды, его маленькое тельце получило столько уколов пенициллина, что их хватило бы на всех больных малышей и их мам всей больницы. Да, здоровьем природа Алексея Михайловича не потрудилась наградить, а может просто забыла. С детства он был маленьким, хиленьким очкариком, которого любой сверстник мог обидеть. Он привык находиться всегда в сторонке, тихо заниматься своими игрушками, а если кто-то их отбирал… — молча, без злобы отдаст и сразу переключится на другую игру. Из своего спокойного уголка он с завистью наблюдал за играми сверстников и всегда успокаивал себя словами: «Вот вырасту, стану здоровым и сильным, вам всем покажу, как меня обижать!» Эти слова он говорил себе в детском садике, в школе, в институте и даже в Армии, куда его взяли толи по ошибке, а может из-за нехватки призывников.

Пришло время, и Алеша превратился в Алексея Михайловича, маленького, толстенького человечка в больших роговых очках и в солидной фетровой шляпе, у которого перед всеми окружающими было большое достоинство: он стал сначала мелким начальником, потом средним, а позже и самым большим! Алексей Михайлович любил свою работу, и она тоже любила его, поэтому поднимала этого человека все выше и выше!

В его жизни большую роль всегда играл случай! Или это кто-то с небес, дав Алексею слабое тело, решил дополнить такое упущение какими-нибудь удачами, пусть небольшими, но приятными на первый момент. Правда, эти удачи, иногда, быстро сменялись горькими разочарованиями.

В детские годы Алексей занимался шахматами и коллекционированием марок. Шахматистом он был слабым, но довольно удачливым игроком. Надо выставить команду от школы, и там оказывался он. По жеребьевке все сильные противники достаются другим, Алексей играет только со слабыми, и так он доходит до финиша, где вдруг его соперник или заболеет, или откажется играть по каким-либо причинам. Алексей становится чемпионом! Только он возгордится этим положением, как в следующих соревнованиях начинает проигрывать всем подряд… — наступает в его жизни пора огорчений!

В коллекционировании марок тоже пора везения и неудач были тесно переплетены. Собрал Алексей их два больших альбома, а похвастаться нечем — так, одна макулатура! А однажды в подъезде помог соседке подслеповатой старушке донести до мусорного ящика большой полиэтиленовый мешок с кучей всяких бумаг и увидел измятые марки. После ухода соседки Алеша около часа выбирал из мусора ценные картинки, потом дома тщательно изучил найденный материал. Через неделю о нем знали все филателисты города! Алексей стал обладателем прекрасной коллекции иностранных марок, которую старая женщина, после смерти сына, по незнанию, выбросила как мусор. Потерял он это сокровище также легко, как и нашел! Как-то вынес во двор свой драгоценный альбом, хотел похвастаться перед друзьями сокровищем; несказанно удивил их, а при возвращении домой, в темном подъезде его поджидал здоровый парень из его класса — третьегодник, гроза всех мальчишек и девчонок их двора. Он вырвал из рук альбом и растворился в темноте подъезда. Звали этого вора и обидчика — Клык! Кличку ему дали по его фамилии — Клыков. Сколько неприятных минут и часов Алексей испытал от этого грубого создания! Всегда считал его своим злейшим врагом.

С поступлением и учебой в институте у Алексея тоже были связаны разные воспоминания. В школе он учился средне, тройки и четверки были его обычными оценками. Аттестатом зрелости Алексей тоже не мог похвастаться! Но после окончания школы решил поступить в институт, ему повезло, в тот год не было конкурса, и Алексей стал студентом! Только он расправил плечи и с важным видом посмотрел на окружающий мир, как в почтовом ящике появилась белая невзрачная казенная бумажка — повестка, которая приглашала его послужить на защите своей Страны. Алексей пришел в военкомат, робко показал студенческий билет, на который никто не обратил внимания! Ему предложили пройти медицинскую комиссию, в которую входили пять старых врачей. Трое из них его забраковали, о чем доложили военкому. Тот с важным видом знатока еще раз просмотрел результаты проверки призывника и сделал свой вывод: «Годен служить в стройбате!»

Так Алексей превратился из студента в армейскую рабочую силу. Направили его служить в самую южную точку нашей Страны — Кушку, на самую границу. Самое страшное в его солдатской службе было не отдаленность места службы, не дикость нравов местных жителей, не жесткое расписание дня, не испепеляющая жара, которая днем доводила до сумасшествия, а присутствие и жестокое издевательство его соседа по дому и по школе — ненавистного Клыка. Этот изверг был старослужащим, ему оставалось до «дембеля» прослужить всего шесть месяцев. Ну, а раз он являлся «стариком», то сразу взял в рабы бедного Алексея. Как их свела судьба вместе — одному Богу известно! Видимо, там — наверху решили закалить для дальнейшей жизни характер Алексея.

Клык его заметил сразу, как только одуревший от жары Алексей вывалился из раскаленного автобуса. Он привел его в казарму (дощатый барак набитый двухъярусными койками) и предложил вкусить радость солдатской жизни на первом ярусе. Вся прелесть этой жизни заключалась в том, чтобы вдыхать ароматы от верхнего грязного матраса и послеобеденных газов, испускаемых Клыком. Тот лежал на втором ярусе, где было тоже жарко, но воздух, куда чище, чем на первом этаже.

Находясь на положении заключенного, Алексей, кроме своей основной работы по очистке арыков и прокладке траншей, должен был выполнить рабочую норму Клыка, который вместе с такими же «стариками» отдыхал в тенечке, сладко посапывая во сне, или наслаждался очередными, «забористыми» анекдотами. Но самое страшное ждало Алексея впереди: Клык, перед своим отъездом, обещал накормить новобранца толи тарантулом, то ли скорпионом или еще каким-то «гадом»; и съесть его надо было обязательно живым, предварительно оторвав ядовитые части. От всех солдатских трудов, переживаний, несносной жары, пухленький Алексей превратился через три месяца в высохшее существо, на котором солдатская форма висела как на вешалке. Его ждал печальный конец, но вездесущий случай помог ему — он подцепил какую-то южную заразу! Его отправили лечиться в госпиталь, а дальше в центральную Россию.

Воинская часть стояла где-то под Борисоглебском, между Ростовом и Угличем. Первое, что его удивило — это отсутствие хороших дорог: из Ярославля до Ростова он доехал на электричке, а в сторону Борисоглебска вела одна грунтовая дорога, устроенная еще или Иваном Грозным, или предшествующими царями. Дальше Алексей добирался на попутных совхозных машинах. Воинская часть представляла собой какие-то радиоустановки, массу всяких антенн, все ее основное устройство находилось под землей. Его зачислили в роту охраны, через день он стоял на одной из охранных вышек. Служба была спокойная — никакой «дедовщины» или издевательств со стороны старослужащих. Когда он приехал домой после службы, на него было приятно смотреть: спортивного вида, немного полноватый солдат с веселым лицом.

Алексей закончил учебу в институте и устроился в промышленную организацию мелким служащим. Он сидел в небольшой комнате, где находились еще пять работников. Все они перебирали бумаги, делали отчеты о направляемых в другие организации документах. Только через два года этой нудной работы Алексей мог толком объяснить, в чем заключается смысл существования этой организации.

Начальником он стал случайно. Под новый год, когда свирепствовали всякие простудные болезни и в его отделе все начальники были больны, вышестоящему начальству срочно понадобились данные об их работе. На совещание отправили Алексея, где он довольно толково выступил и показал пути выхода из сложных ситуаций. О нем заговорили с уважением, через год назначили заместителем начальника отдела, вскоре он занял и его кабинет. На всех совещаниях его доклады принимались как руководство к правильным действиям. Через три года Алексей стал заместителем директора и всегда замещал его при командировках и болезнях.

Характер Алексея мало изменился за это время: он был доброжелательным, спокойным человеком, с уважением относился к своим подчиненным. Организация предоставила ему большую трехкомнатную квартиру, где он жил с женой — маленькой пухленькой женщиной, очень похожей на него. Детей у них не было, зато одну из комнат занимали: собака неопределенной породы и огромный сибирский, белый кот. Собака была любимицей жены, а кот отдавал свое предпочтение хозяину. Новая квартира была недалеко от его старого дома, во двор которого он любил иногда заглядывать, это происходило во время прогулки с собакой. Знакомых и друзей детства он никогда не встречал, время раскидало всех по огромной стране.

Своей персональной машиной от организации, он никогда не пользовался, а ездил на новеньком японском автомобиле, приобретенном за большие деньги через сомнительных знакомых. Машина была очень красивая, всегда стояла на охраняемом месте с таким количеством запоров и всяких приспособлений от угонов, что Алексею самому было трудно пользоваться ею. Вот и в этот раз, вроде бы он отключил все замысловатые системы охраны, а иностранная красавица что-то требовала еще! Сосед-водитель, поковырявшись в моторе, посоветовал вызвать ремонтников, что он и сделал. Алексею пришлось добраться до работы на метро.

Его организация располагалась недалеко, а вот прямой дороги к ней не было. Две остановки трамвая и одна в метро — только так можно быстро доехать. Толкотню в трамвае еще можно перетерпеть, метро — сложнее: до одиннадцати утра около входа происходил сплошной водоворот из людских тел. Огромная толпа желающих поскорее нырнуть в туннель, пугала Алексея, привыкшего за последние годы комфортабельно добираться до своего кабинета. С трамваем ему повезло, вагон быстро довез до станции метро, а там, выходящая масса людей подхватила его беспомощное тело и доставила до входа в подземку. Изрядно помятый с испорченным настроением он стоял в длинной очереди в кассу за билетом. Правда, кассиры работали довольно быстро и очередь исправно двигалась. Понемногу, привыкнув к такому ритму, Алексей стал рассматривать окружающую обстановку: люди, получившие долгожданные жетоны на проезд быстро исчезали в проходящей толпе. Картина появления и исчезновения новых и новых лиц резко контрастировала с группой лениво развалившихся у окна полупьяных, бездомных людей. Их неряшливая одежда, опухшие красные лица или от вина, а может от недосыпания, отталкивали взгляды прохожих. Но Алексея любопытство заставило внимательно всмотреться в этих «бомжей», которые перестали бороться за свое человеческое существование, скатились в канаву с отбросами и потихоньку гнили в беспробудном сне. Особенно его заинтересовала огромная фигура «бомжа» в живописных лохмотьях, состоящих из рваной меховой куртки и заляпанных краской и грязью штанов; что-то знакомое показалось Алексею в этом мохнатом, истерзанном существе.

Получив свои два жетона на проезд, протолкнувшись через толпу, он подошел ближе к «бомжу». Запах сырой кожи, мочи и кала резко оттолкнул его назад; отвернувшись, Алексей хотел было исчезнуть в толпе, как краем глаза увидел лицо этого гиганта — это был Клык! Тот самый враг, из-за которого у него было много неприятностей в школе и армии. Алексей чуть было не получил инфаркт от этой встречи: его сначала бросило в жар, потом холод сковал все члены… он не мог даже двигаться; спасибо толпе, она подхватила застывшее тело и понесла к поездам. У будки с контролерами стоял молодой, высокий милиционер и внимательно сверлил глазами прохожих, как бы отыскивая нужного человека. Алексей прошел близко от него и тот с удивлением, даже подозрением на него посмотрел, но потом быстро отвернулся в другую сторону. Нервное возбуждение, охватившее Алексея не проходило. Горестные воспоминания смешивались с какой-то злобой, с попыткой отомстить этому Клыку за гадости и унижения, которые он претерпел по его вине. Когда Алексей подошел к вагону метро план мщения полностью созрел в его голове: заплатить дежурному милиционеру и пусть тот «отделает» Клыка своей дубинкой. Никакой жалости попавшему в беду обидчику он не испытывал! Только мщение, физическая расправа над бывшим тираном могла успокоить и привести в нормальное психическое состояние Алексея.

Он подошел к милиционеру и стал сбивчиво объяснять причину обращения, тот сначала непонимающе на него посмотрел, потом два раза тряхнул головой, посмотрел в сторону и тихо, но внятно, назвал сумму за процесс физической расправы. Сумма была не малая, но Алексей даже не задумался, быстро достал бумажник, раскрыл, и хотел было отсчитать купюры, как милиционер сказал: «Расчет потом, после работы. Идите за угол здания метро к ящикам с мусором. Я туда притащу этого мужика и при вас накажу его!»

Алексей быстро нашел указанное место и стал ждать. Минут через десять из-за угла появились три фигуры, два милиционера тащили слабо упирающего Клыка, тот что-то бубнил себе под нос и удивленно смотрел на стражей порядка. За углом здания находилось временное складирование строительных материалов, а рядом была устроена настоящая помойка из отбросов. Место было пустынное, желающих заглянуть в этот закуток — не было. Алексей прижался спиной к доскам, со страхом смотрел на проходящую группу.

— Этот, что ли?! — услышал он слова милиционеров, — мы его каждую неделю здесь наказываем! Пристает к пассажирам, нагло требует деньги! Здоровый мужик! Мы его «дубасим», а ему хоть бы что! День-два тихим прикидывается, а потом снова начинает озорничать. Ну, сегодня мы его отделаем от души! Он нам много «крови попортил»! Прирос к этой станции — никуда не уходит. Видимо, где-то поблизости ночует в подвале! Грязи и вони от него столько, что и за неделю рук не отмыть!

После такой тирады, милиционер ударом ноги ловко опрокинул Клыка на землю. Тот, без звука плюхнулся в грязные отбросы, закрыл огромными ладонями голову и замер. Милиционеры принялись деловито, без злобы отделывать его дубинками. Клык, молча, переносил болезненные удары по спине, рукам и ногам! Алексей, сначала с удовольствием наблюдавший за такой дикой расправой, почувствовал в себе даже какую-то нарастающую жалость к обидчику. Клык, который никогда никого не жалел, точно также относился и к себе самому!

«Может это такая порода людей? Они бунтуют, делают революции, идут против общества, проливают много своей и чужой крови! А вот ради чего — не понятно!» — такие мысли заставили Алексея прекратить бессмысленную расправу.

— У этого мужика, какая-то странная психика! Бьешь такой тяжелой дубиной, а он, как будто — не чувствует! Может, терпит эту боль?!» — удивился один из охранников.

Расплатившись с милиционерами, не глядя на лежащего в грязи Клыка, Алексей в задумчивости вошел в метро. В вагоне было душно и полно народу.

«Хорошо, что ехать всего две остановки, а то в этой душегубке можно и задохнуться!» — с раздражением думал он. В голове, под шум двигающихся механизмов, звучало непонятное для него слово — «психика», сказанное одним из милиционеров. Алексей мысленно несколько раз повторил это слово; по радио и телевидению ему приходилось слышать: «психология, психоз, психика», а вот что конкретно они обозначают — не задумывался!

«Надо будет после работы зайти в библиотеку, взять книжку об этом предмете и почитать!» — сказал он себе.

На работе в этот день тоже все как-то не клеилось: то отвечал на вопросы невпопад, то давал указания и тут же их отменял, весь рабочий день перед ним представала утренняя картина — лежащий в грязи Клык, а в голове звучало слово — «психология».

Вечером, Алексей не стал вызывать служебную машину, а пешком направился в ближайшую библиотеку. Можно было туда не ходить, а попросить секретаря принести нужную литературу по теме «психология», но ему стало бы стыдно признаться подчиненному о какой именно книге идет речь!

В светлой уютной библиотеке немногочисленная публика, в основном люди пожилого возраста, молча, стояли у стеллажей с литературой и внимательно изучали выставленные книги. Алексей Михайлович с некоторой робостью подошел к молоденькой библиотекарше и извиняющимся тоном произнес:

— Можно познакомиться с литературой на тему психология личности? — ему было страшно услышать слова: «Какой конкретно момент вас интересует?»

Но библиотекарь, мельком взглянув в его сторону, отчетливо произнесла:

— Второй стеллаж за мной, слева!

Быстро найдя нужную полку, он стал изучать корешки книг; они все были серые, какие-то холодные и не привлекали к себе читателя. Алексей взял наугад две книжки — это оказались учебники, для медицинского училища и юридического института. Полистав их жесткие страницы, пробежал глазами по сухим строчкам неинтересной информации, он поставил книги на место. Постоял для приличия еще пару минут. Алексей собирался уже отойти от стеллажа, как вдруг случайно заметил внизу группу ярких корешков, заинтересовавшись, он нагнулся и достал один томик. На обложке красивым четким шрифтом было написано — «Занимательная психология», полистал страницы; небольшие рассказы с интересными иллюстрациями, выполненными в стиле художника-карикатуриста, очень понравились ему. Книга рассказывала о психологических особенностях людей от времен древней Греции и до нашего времени. Сначала Алексей хотел просто ее поверхностно просмотреть и поставить на полку, но чтение первого рассказа потянуло заглянуть в содержание второй, третьей историй прошлого времени. Чувствуя, что ему трудно оторваться от этой книжки, Алексей решил взять ее для развлечения. Выполнив все нужные формальности у библиотекаря, он положил томик в портфель и с приподнятым настроением поспешил домой, где после легкого ужина расположился на диване и, забыв про ежевечерний просмотр детективного сериала, принялся внимательно изучать каждую страницу этой удивительной книги. Жена, удивленная его необычным поведением, поинтересовалась, что он нашел занимательного в чтении; Алексей Михайлович прочитал вслух рассказ о жизни Диогена, которому кроме старой бочки и маленькой глиняной миски ничего в жизни не надо. Бочка и миска не отвлекали знаменитого философа от главного — изучения себя и людей вообще. И тут в голове промелькнула шальная мысль: «Клык, над которым он сегодня издевался, тоже имеет свою философию! Вот только интересно, в чем ее смысл! Если ему не мстить, а помочь вырваться из жизненной трясины, то Алексей сделает доброе дело — вернет человека на путь истины!» Помечтав еще о своем будущем благородном поступке, он решил завтра претворить его в жизнь.

Утром следующего дня, после кратковременной «летучки», Алексей Михайлович, вызвал в свой кабинет начальника охраны, бывшего офицера, которому он, в свое время, помог удачно устроиться на работу. При закрытых дверях они долго обсуждали вопрос о помощи бездомному Клыку. Алексей Михайлович целый час рассказывал подчиненному неприятные моменты их жизненных встреч. Тот сначала с негодованием слушал о подлости и нечестности Клыка, а потом еще большим уважением проникся к своему начальнику, узнав о той помощи, которую тот готовил своему обидчику. Привыкший жить по армейским законам «око за око, зуб за зуб», начальник охраны с трудом понимал библейский принцип жизни — «ударили по левой щеке, поставь обидчику и правую…»

«Конечно, милосердие имеет право на существование, но есть оскорбления, которые не прощаются! Можно, в крайнем случае, просто не замечать обидчика, но вытаскивать из жизненной пропасти такого человека — еще надо подумать! А может он по своей воле устроил себе жизнь «бомжа» и она его вполне устраивает?!» — так он рассуждал при своем начальнике. Тот же под впечатлением прочитанной книжки и нового благородного порыва, не стал его слушать, а просто приказал привести Клыка в общежитие предприятия, вымыть, одеть и устроить на работу.

Так все и сделали!

У Клыка появилась новая жизнь: сначала он работал грузчиком-уборщиком. Потом пошел на «повышение» — стал охранником! Алексей Михайлович со стороны всегда наблюдал за своим подопечным, но никогда к нему не подходил, не разговаривал. Клык как-то странно себя вел с самого начала появления, ни с кем не заводил дружеских отношений, предпочитал одинокую «волчью» жизнь; отработает свою смену и исчезает с поля зрения начальства, иногда не ночует в общежитии, иногда от него исходил винный запах, о котором начальник охраны тут же докладывал Алексею Михайловичу. На эти замечания тот только говорил: «Это бывает! Он с трудом привыкает к новой жизни!»

Однажды, когда Алексей Михайлович задержался на работе, и довольно поздно появился в гараже, чтобы взять свою машину, на пропускном пункте дорогу ему преградил Клык, от которого несло сивушным запахом. Небрежно схватив огромной лапой плечо Алексея Михайловича, он заплетающимся языком прошипел тому прямо в лицо:

— А я тебя сразу узнал, очкарик! Мы вместе учились в школе, вместе служили в Армии. Только потом ты куда-то исчез, и я вижу, стал большим начальником! — У меня жизнь была хорошая! Пока ты ее не испортил! Посмотри на меня, кого ты из меня сделал — работягу! Утром надо вставать еще до петухов, идти на работу, стоять на ногах восемь часов! А получать — какие-то гроши; расплатишься по всем квитанциям и… выпить не на что! Ты думаешь, что меня облагодетельствовал — сломав мою жизнь! Я до тебя жил как король! Продал свою комнату, пил, сколько душа хотела, а кончились деньги — пошел в Метро, поставил банку у ног, а сердобольные люди сами ее наполнят деньгами. Ночевал в подвале на теплых трубах, чем тебе не деревенская печь! Ни от кого не зависел, никому, ничего не был должен; собственности не имел, поэтому жил, легко и свободно! Тебе меня не понять — ты все рвешься к деньгам, должностям, почету и уважению! А мне на все это — наплевать! Дать бы тебе в морду! Да, убить боюсь — посадят за решетку! А я люблю свободу! Я от тебя лучше буду иметь доход, помнишь, как в Армии с молодых получали «навар»… отбирали посылки, деньги, новые вещи; ты мне тоже каждую неделю будешь платить за спокойную жизнь! Если, закапризничаешь — изуродую! Работать у тебя больше не буду, а завтра в двенадцать часов приду за первыми деньгами — триста рублей в пакетике приготовь! Буду ждать у входа в здание! — Резко оттолкнув Алексея Михайловича от себя, Клык нетвердой походкой пошел к выходу из гаража.

Минуты две Алексей Михайлович стоял в раздумье, он не понимал, что произошло! Его — большого начальника, какой-то пьяный подчиненный оскорбил последними словами и потребовал деньги. И за что?! Он помог человеку подняться, когда с тем произошло несчастье, протянул руку помощи, а за это ему «плюнули в лицо»! Обида и злоба захлестнули Алексея Михайловича, по сотовому телефону он позвонил начальнику охраны, что бы спросить совета, как поступить в данной ситуации? Тот, не смотря на позднее время, оказался в своем кабинете; ему пришлось выйти в ночную смену, чтобы подменить внезапно заболевшего подчиненного.

Поднявшись на второй этаж в его кабинет, Алексей Михайлович рассказал о своем внезапном приключении, о неблагодарности Клыка. Начальник охраны его внимательно выслушал и тихо произнес: «Как не корми волка, а он все в лес смотрит!» А потом, печально усмехнувшись, уже громко и отчетливо сказал: «С волками жить — по-волчьи выть! Раз Клык поступил с Вами по-скотски, мы с ним также поступим!» И предложил вариант действий, как отделаться от этого человека раз и навсегда. Смысл предложения заключался в следующем: по своему армейскому прошлому начальник охраны имел знакомство со многими военными чинами, среди них были и военные летчики дальней авиации, почти каждую неделю они совершали полеты во все стороны света. Он позвонил одному из них и объяснил ситуацию, тот секунд десять молчал, видимо обдумывал странное предложение, а потом сказал: «Проблем нет! Раз это «бомж» и без документов, его можно забросить в любую точку России, через пару дней один из самолетов летит на учения в сторону Якутии, летчики и подбросят это «чудо» в какое-нибудь дальнее стойбище, где кроме оленей и волков не найдешь не одного живого существа. Привози свою «посылку» в надлежащем виде на аэродром, я тебя встречу и все устрою! За такую работу, пусть твой начальник готовит два ящика коньяка!»

Алексей Михайлович, услышав, что скоро освободится от ненавистного Клыка, заметно повеселел и, попросив официанта из столовой принести в кабинет начальника охраны дежурный ужин, целый час рассказывал подчиненному о жизни и неприятных встречах со своим врагом.

Тем временем Клык, в большой злобе на весь окружающий мир, пришел в общежитие, собрал вещи. Перед выходом, мельком посмотрел на себя в зеркало: черная, хорошо подогнанная форма охранника, бывшая на нем, вдруг взбесила его. Содрав с себя этот наряд, Клык хотел было заменить его другой одеждой, но, увы, ничего путного в его гардеробе не нашлось. Полураздетый и злой он вышел в коридор, подошел к соседней комнате, толкнул дверь — она была заперта. Ударом ноги Клык вышиб замок, подошел к шкафу, нашел для себя только зимнюю лыжную куртку оранжевого цвета и спортивный костюм из толстой непромокаемой ткани. Вся остальная одежда оказалась ему мала.

«По погоде и одежка!» — злорадно подумал он.

Под матрасом Клык нашел спрятанный бумажник с документами и небольшой суммой денег.

«Наверное, сосед деньжата копил для отпуска, вот я и отдохну за его счет!» — со злобой сказал он себе.

На лестнице послышался стук. Клык аккуратно прикрыл дверь комнаты и через запасной выход вышел на улицу. Зашел в магазин, купил водки, два пирожка и направился в сторону метро к своим друзьям.

Переночевав в подвале дома на любимой теплой трубе, Клык наскоро перекусил в кафе и в хорошем настроении направился получать первый гонорар от очкарика.

Недалеко от места бывшей работы его окликнули из стоявшего у тротуара автомобиля: «Клык, старый хрен, привет! А ты совсем не изменился, все та же толстая наглая рожа! Что пялишь глаза… не узнаешь меня, вместе в Армии жарились на Кушке. Помнишь, как я тебя вытащил из реки, воды там по колено, а ты ухитрился, пьяный пентюх, захлебнуться! Если бы ни я — быть тебе покойником!»

Из новенькой машины вышел здоровый, незнакомый парень и продолжал в красках расписывать их прошлую армейскую жизнь. Клык сначала насторожился, но услышав знакомые истории, заулыбался и протянул руку для приветствия. Парень, не уступая сложением Клыку, плотно обхватил его руками, приподнял и несколько секунд тряс того в воздухе.

«Вот так встреча! Не ожидал тебя увидеть здесь! Столько лет не виделись! Садись в машину. Надо отметить встречу! Сейчас поедем в кабак, и погуляем по полной программе, на всю катушку с музыкой и бабами!»

Клык, ошеломленный неожиданной встречей, безропотно повиновался бывшему сослуживцу, сел в машину и все старался вспомнить, кто же это может быть?

Веселый парень, не теряя времени даром, достал бутылку дорогой водки, отвинтил пробку, отвернулся за стаканчиками, налил прозрачную жидкость в емкости и повернувшись, произнес: «За встречу, старый дружище!» И опрокинул содержимое в рот, Клык последовал его примеру. За первой пошла вторая, третья стопки… Клыку стало легко и весело, и очень захотелось спать. Во сне или в пьяном беспамятстве ему чудилось, что его куда-то везут, ему становилось то очень жарко, то холод сковывал все тело; какой-то страшный шум и грохот преследовал Клыка во время пути. И вдруг — внезапная тишина, воздух напоенный сладким дымком, заунывный дребезжащий голос, толи пение, а может разговор… все это пробудило Клыка.

Он открыл глаза. Удивляться было нечему. Знакомая картина подвальной жизни открывалась перед ним: слабое освещение, почему-то керосиновой лампой, чугунная печь — «буржуйка», раскаленная до красна пылала жаром. Необычным показалось обилие меховых изделий, которые были повсюду и на нем тоже. Две крупные собаки неизвестной породы лежали рядом, доверчиво подставляя ему свои бока. В полутьме виднелась какая-то фигура, сидящая на дощатом полу покрытым шкурами, она плавно покачивалась из стороны в сторону. Слабый гортанный голос доносился от нее.

«Наверное, обкурился мужик!» — мелькнуло в голове Клыка.

Воздух в помещении был подвальный, затхлый и ему захотелось выйти наружу. Клык попробовал встать, но запутавшись в меховой одежде, рухнул на пол, ударив плечом одну из собак. Та, слабо взвизгнув, отползла в сторону. В голове шумело, немного подташнивало. Наконец он привстал и хриплым голосом крикнул в сторону покачивающейся фигуры:

— Эй, мужик! Где здесь выход?!

Фигура показала рукой в сторону от печки. Клык с трудом поднялся во весь рост, сделал два шага в указанную сторону и уперся в кожаный полог. Отодвинув его рукой, он почувствовал дыхание отрезвляющего, морозного воздуха. Выйдя наружу, он оказался в темно-синем, снежном пространстве, но больше всего его поразило небо: с одной стороны из глубинной черноты на него смотрели крупные звезды и большая луна, с другой фейерверк цветных пятен пульсировал в воздушном пространстве, представляя собой красочную волшебную картину.

«Ни хрена себе! Что это происходит?! Куда я попал?» — задался вопросом Клык.

Он снова вернулся в затхлое помещение, там было относительно тепло и как-то спокойно. Голова прояснилась от свежего воздуха, память восстанавливала картины прошлых событий. Он вспомнил, как шел к «очкарику» за деньгами, его остановил армейский друг, они вместе пили водку в его машине… потом провал и он здесь в царстве вечной мерзлоты. Подойдя ближе к сидящему человеку, Клык стал его внимательно рассматривать: небольшого роста, черноволосый с узкими раскосыми глазами, морщинистая темная кожа.

— Мужик, кто ты такой и где я нахожусь?! — спросил он незнакомца.

Тот как будто ожидал этого вопроса, поэтому спокойным тихим голосом стал рассказывать, что он оленевод, а его привезли вертолетом пограничники, оставили около юрты, рядом с ним бросили два мешка с продовольствием, ничего не сказали и улетели. Дальше из разговора оленевода, Клык узнал, что они находятся далеко на севере в сторону Баренцева моря, добраться до них можно только вертолетом от Заозерска, а до Большой земли оттуда летают самолетами до Североморска. Клык таких названий городов и поселков никогда не слышал, но понял одно — «очкарик» с ним поступил жестоко: Клыка не стали убивать, а забросили к «черту на кулички», где его ожидает медленная, мучительная смерть от одиночества, холода и зверья.

Первое время он находился в каком-то оцепенении: не знал, что делать, как быть? Оленевод не обращал на него внимания — живет человек, не мешает, ну и пусть живет! Как узнал позже Клык, его звали Иваном, по национальности он был — лопарь, до девяностых годов работал зоотехником в оленеводческом колхозе, а позже, когда колхоз развалили, выкупил из общего стада пятьдесят оленей и с ними путешествует по тундре, работает один; маршрут его передвижения всегда постоянный от Нижнего стойбища до Верхнего стойбища. Сейчас в Полярную ночь, они находятся в Нижнем стойбище, где снежный покров небольшой и оленям легче добывать пищу; от сильных ветров и морозов их спасает низина, вокруг которой находятся лесные массивы из тощих небольших корявых деревьев.

Клык, не теряя надежды на свое освобождение, поинтересовался у Ивана, как можно добраться до пограничников, на что тот только махнул рукой и сказал:

— Забудь про это! Вот когда наступит «Полярный день» и мы доберемся до Верхнего стойбища, там в ста километрах находится поселок, откуда можно вертолетом долететь до ближайшего аэродрома, но летчики просят большие деньги за дорогу. — А сколько ты их имеешь сейчас?

Клык обшарил все карманы и собрал всего пятьдесят рублей. Иван посмотрел на его капитал и грустно усмехнулся:

— Этих денег тебе хватит только на банку консервов. Я тебе могу посоветовать одно — помогай мне в работе, а я попозже помогу тебе выбраться на Большую землю. Мне нужен помощник: надо от волков оберегать оленей, лечить их, подкармливать, перегонять с одного места на другое. Раньше мне помогала жена, а последние два года она со мной не работает, а живет в поселке и воспитывает наших детей, у меня их трое. Правда, в прошлом году мне подкинули на вертолете, такого как ты «бедолагу», но он и месяца не прожил со мной — повесился! Север его сгубил! Тяжело здесь с непривычки! А как привыкнешь хорошо, тихо, спокойно, еды много — оленье мясо, птица, всякая травка, ягоды, грибы. Вот только плохо, что волки прохода не дают, с каждым годом их становится больше, если не доглядишь, то все стадо вырежут. Собаки, конечно, помогают, отпугивают, но голодный, злой волк и собаку может загрызть, только пулей из ружья можно его успокоить, очень лютый и сильный зверь.

Клык слушал оленевода и думал, что этот человек прав — без его помощи из этой переделки одному не выбраться! Поэтому, он сразу сказал Ивану:

— Ты здесь главный! — Командуй! Я буду делать все, что ты говоришь. Моя свобода в твоих руках!

Начались для Клыка тяжелые времена выживания. Размер его жизненной площади катастрофически сузился от всего прошлого мира до восьми квадратных метров замкнутого пространства оленеводческого жилья. Наружу выйти одному было страшно и практически для него невозможно: страшный северный холод, долгая Полярная ночь, мертвенная тишина, где кроме далекого завывания волков, да лая собак у жилья — других звуков не услышишь.

А что такое Полярная ночь? — Солнце шесть месяцев не появляется на небе, в спокойную погоду — темнота перемешивается с серой тенью земли, а в бурю — черная мгла поглотит любого, кто осмелится выйти наружу из жилого пространства. Северные собаки, и те, в плохую погоду предпочитают зарываться в снег у стенок жилья, олени сбиваются в плотную кучу, где-нибудь в глубинах перелеска и пережидают там ненастье. Волки — их заклятые враги, в это время не появляются, а ждут изменения погоды в лучшую сторону. Ивану и Клыку, если нужно было выйти за хворостом или по другой нужде, приходилось у входа вывешивать фонарь и ориентироваться на его свет.

Работы оленеводу и Клыку в спокойную погоду хватало: Иван отгонял голодных волков от стада или с помощником в ближайшем леске заготавливал дрова, потом они перетаскивали их к чуму. Питание их было достаточно однообразным — это, прежде всего, оленье мясо, которое употребляли как в вареном виде, так и замороженном. Варили они и похлебки из всяких концентратов и трав. Эти растения или были заготовлены в летнее время, или Иван собирал их со своей «грядки». Он поднимал деревянный настил пола, а там, на земле, зеленели живые травы. Иван заставлял Клыка пить теплую кровь оленей, при этом всегда говорил: «Не хочешь заболеть цингой — пей живую кровь! Она источник твоей жизни!» И Клык — пил! Сначала с неохотой, а потом — привык! Добывали ее очень просто: Иван шел к оленям, высматривал среди них слабых или покалеченных, вылавливал и на веревке приводил к жилью. Вызывал Клыка, который за рога заваливал оленя на снег и придавливал своим телом его голову. На Севере ни одна капля этой живой жидкости не пропадала, если кровь попадала на снег, то это был подарок для собак! Все мясо оленя Иван аккуратно срезал с костей, основную часть замораживал на будущее, а небольшие куски ел сразу, без всякой кулинарной обработки. Клык тоже пытался попробовать сырого мяса, но у него не было таких крепких зубов как у оленевода, ему приходилось, есть только вареную пищу. Шкуры оленей и убитых волков Иван тщательно выскабливал от мяса и жира, а потом «дедовским» способом обрабатывал. Вся обработка заключалась в том, что он своими зубами перетирал подсохшие шкуры до тех пор, пока они не приобретали определенную мягкость для пошива изделий. Шил он тоже сам, чем и коротал однообразие северной жизни! Он и Клыка приучил к этому портняжному искусству. Так что жизнь Клыка потекла в новом русле: про спиртное он забыл, а жил жизнью простого оленевода. Поначалу это было тяжело, но вскоре привык к такому необычному время провождению, и ему даже стало нравиться.

Однажды Иван заговорил с Клыком о его прошлой жизни, о том, почему у него нет настоящего имени, а он себя называет какой-то звериной кличкой — «Клык». Тот немного смутился, а потом рассказал, что с раннего возраста его все называли не по имени, а по кличке, потому что у него была фамилия Клыков, всю свою молодость он провел среди уличной шпаны, где имен не было, а все друг друга звали только по кличкам. Когда вырос — кличка осталась с ним! По паспарту его звали Олегом Семеновичем, но такого обращения к себе, он практически не слышал, только иногда в милиции незнающие его милиционеры обращались к нему так.

— А теперь и документы у меня все потеряны, так что «Клыком» мне придется оставаться до самой смерти! — закончил он свой печальный рассказ.

— Ничего страшного, все исправимо! Будем в поселке, там выправим все твои документы, и снова будешь Олегом Семеновичем!

Время текло и медленно, и быстро, ночные сумерки постепенно стали переходить в серый туман, который вскоре стал слабеть и край солнца засверкал далеко на горизонте. Природа стала оживать, солнечные лучи, холодные и пронзительные, оживили снежную тундру. В оленьем стаде тоже произошли изменения: животные, которые в ночную пору вели сонную жизнь — преобразились, в их глазах появился весенний блеск, самки стали больше телиться, стадо пополнялось молодняком. Самцы вспомнили о своем мужском достоинстве, в них появился боевой дух. Волки тоже оживились, все чаще стали наведываться к оленьему табуну и если бы не Иван со своей винтовкой и собаками, то можно уверенно сказать, что стадо было бы уничтожено серыми хищниками. Ивану и Олегу (бывшему Клыку), приходилось часто защищать оленей от волков. Они делали засады, выставляли больного оленя за стадом и ждали прихода хищников, когда те стаей собирались и набрасывались на животное, охотники в упор расстреливали серых ворюг.

Олег запомнил, как после одной такой охоты, они с Иваном подошли ближе к раненным и убитым волкам, где перед ними развернулась страшная картина смерти: огромный волк в предсмертной судороге, еще пытался кровавой пастью захватить кусок живого мяса разодранного оленя. У него уже не было сил проглотить пищу, но инстинкт и ненасытность заставляли хватать куски.

«Все как у некоторых людей: умираю — не могу, но все равно под себя все скребу!» — с удивлением и скорбью думал Олег.

После нескольких таких удачных охот количество волчьих нападений резко уменьшилось, хищники боялись близко подходить к стаду Ивана и переключились на преследование диких оленей.

Иван с Олегом стали готовиться к переходу на Верхнее стойбище: ремонтировали снаряжение, тренировали сильных оленей для санного перехода. Иван очень сожалел, что им никак не удается поспеть к празднику «встречи весны и лета», который устраивают северные народы при появлении солнца. Там собирается много оленеводов, они посещают свои святые места, приносят подарки умершим родственникам. Подарки представляют собой кусочки ярких материй, мелкие красивые вещицы — все это развешивают на ветвях деревьев в определенных местах.

— Не плохо бы посмотреть такое святое место! Я по телевизору видел, как проходят ваши праздники, танцы шаманов и приношение подарков умершим! — сказал Олег Ивану.

Тот почесал подбородок, задумался и медленно, подбирая слова, произнес:

— Да, не плохо бы посетить такое место! Мы будем проезжать через пару дней гористую местность, там, в стороне от нашего пути, раньше жил один шаман. К нему часто приезжали с Большой Земли толи родственники, а может знакомые! Как не заедешь к нему, у него всегда гости. Жил он странно: вместо нашего обычного жилья из шкур, брезента, шестов у него рубленый дом из толстых бревен. А такие бревна можно сюда доставить только большим вертолетом. Это очень дорого! Где он брал деньги — не известно! Говорили, что он мог простые камни превращать в золото!

— На Севере есть золотишко! Он, наверное, нашел такую жилу и потихоньку добывал его! — усмехнулся Олег.

— Да, не все так просто! Сюда приезжали несколько раз геологи — все обшарили, летом и копали, и взрывали — ничего не нашли! А этот шаман, очень старый человек, всегда в поселковый магазин приносил золотые изделия: колечки, браслетики, цепочки. Лет пять назад он умер, говорили, что ему было больше ста лет. Появился он в этих краях в тридцатых годах прошлого века: одни говорили, что он бежал с каторги, другие, что сам приехал, как путешественник. Его приютил один из оленеводов, который был из рода шаманов. Вот и он со временем стал шаманом! Жил всегда на одном месте, вдали от людей. Местность эта гористая в летнее время туда тяжело попасть, речки и болотца преграждают все пути. Только в зимнее время к нему можно проехать. За домом шамана начинаются холмы, небольшие горы, поросшие низкорослыми деревьями и кустарником, растительность такая густая, что пройти через нее невозможно. Пройдешь через эти заграждения три-четыре метра, и твоя одежда превращается в лохмотья. Холод сковывает тело и приходится возвращаться! Ни я один пытался пройти в этот дикий лес, многие оленеводы делали такие попытки, некоторые даже погибали! Это место всегда считалось «святым», поэтому все, кто там, оказывается, приносят Духам Севера свои приношения, все ближайшие к дому деревца покрыты цветными лоскутами и прочими подарками. Еще интересно то, что после отъезда людей, все приношения исчезают. Я сам вешал подарки на деревьях, а стоило мне вернуться через два дня, моих вещей на ветвях уже не было! Мы, оленеводы, когда появляемся здесь, всегда прибираемся в доме, ремонтируем испорченные предметы, чистим территорию. Еще интересный факт — волков и других хищников в этой местности нет, ни разу у меня здесь не пропал не один олень! Место обладает удивительным свойством, приходишь сюда больным, усталым, а через три дня уезжаешь отсюда здоровым, сильным. С оленями происходит тоже самое, они здесь набираются сил! Но находиться у дома можно не больше трех дней, если задержишься хотя бы на сутки, то почувствуешь, как силы начинают тебя покидать! Вот такое это странное место!

Олегу очень захотелось взглянуть и на этот дом, и на всю удивительную природу края, почувствовать на себе действие священного места.

Глава 2

Вскоре они покинули насиженные места и двинулись в сторону верхней стоянки. Дорога, если ее так можно назвать, представляла собой заледенелый наст, под которым могла находиться льдистая земля или подмерзшие промоины речек и небольших озер. Иван, как опытный лоцман, вел свой олений караван весьма искусно, редко ему приходилось вытаскивать из полыньи какое-нибудь животное. Через трое суток изнурительного пути они подошли к дому шамана. Между небольших горок, густо поросших низкорослыми деревьями и колючим кустарником, располагался большой красивый деревенский дом, стоящий на врезанных в мерзлую землю железобетонных блоках. Такие дома Олег видел в деревнях, сзади была большая пристройка.

— Странно! Зачем шаману такой длинный сарай? Что он там держал? — коров? — удивленно спросил Олег Ивана.

— Не знаю, туда никого не пускали! Шаман говорил, что там он священнодействует и для всех это была запретная зона. Даже после его смерти, никто не решается туда заглядывать — боятся! — смущенно ответил тот.

Устроив оленей и собак недалеко от дома, Иван повел знакомить приятеля с новым жильем. Они поднялись на высокое резное крыльцо, дверь была закрыта на врезной замок. Иван пошарил рукой под крышей крыльца и достал ключ. Когда они вошли в помещение, Олега поразила чистота и порядок, который соблюдался в комнатах. Обстановка была обычная: в центре располагалась небольшая кирпичная печка, от печки к входу была устроена перегородка, разделявшая помещение на две комнаты. Одна — поменьше, играла роль кухни-столовой, половину ее пространства занимала русская печь с лежанкой. В другой комнате стоял длинный стол, около стен удобно расположились широкие лавки, никаких стульев, шкафов — не было; одежду вешали на вбитые в стену гвозди; несколько полок в углу служили для хранения белья. Керосиновые лампы и свечи применялись для освещения, но сейчас они были не нужны, солнце ярко светило в окна.

В доме шамана Иван с Олегом пробыли два дня. За это время они хорошо отдохнули, олени, измученные тяжелым переходом, набрались сил и выглядели посвежевшими, раны на их ногах затянулись. Пищи для них было предостаточно, серые хищники — волки их не беспокоили, здесь этих разбойников просто не было. Пока Иван занимался ремонтом саней, Олег вычистил весь дом, заготовил дрова и хворост, не удержался от любопытства и заглянул в заднюю пристройку-сарай: в полумраке он увидел висящие на стенах атрибуты шаманского искусства — маски, костюмы. Ему захотелось войти в запретное помещение, но какая-то сила вытолкнула его в сторону комнаты, дверь захлопнулась. Олег испугался, непонятно было, что с ним произошло? Скоро пришел Иван и сразу спросил:

— Что не удержался? Захотел посмотреть, что в пристройке? А тебя выгнали! Я тебя предупреждал, что в запретные места заходить опасно.

— Откуда ты узнал о происшествии? — удивился Олег.

— Ты весь взъерошенный и глаза испуганные! Предупреждаю, не ходи туда! Рискованное занятие! Я однажды тоже проявил любопытство, заглянул в эту пристройку, меня выкинула какая-то сила, а потом долго голова и все тело болели.

Еще три дня оленеводы добирались до верхней стоянки, в дороге особых происшествий не произошло. Новая стоянка представляла собой гористую местность с удобными низинами, скрытыми от сильных ветров. Пищи оленям было предостаточно, и они спокойно кормились рядом с лагерем. Иван, как только устроил новый лагерь, сразу уехал к семье в поселок. Это километров двести, но он их «пролетел» за одни сутки. Так мужик истосковался по семье и женской ласке.

Олег занимался своим обычным делом: следил за оленями, кормил собак, ходил на рыбалку. Озер и речек было множество; проедет на нартах какой-нибудь километр и перед ним река или озеро. А какая рыба ловилась! Это не плотва или окунь, которых он в детстве приносил с рыбалки. Закинет блесну, всего одна «проводка», а вытаскивает «красавца» килограмма на два. Да, Север имеет свои прелести! Правда, не очень приятно сидеть в чуме в темное время года, слушать завывание ветра и вой волков, но летний период перекрывает все неприятные ощущения. Об охоте на птицу и говорить не приходится! На озерах нет свободной воды, все заполнено водоплавающими птицами, подходи, стреляй и собирай битых гусей и уток.

Целую неделю Олег наслаждался охотой и рыбной ловлей; одно его только расстраивало — это укусы мошкары, сколько этих «кровососов» собирается около живого тела — тьма! Главное, лезут во все прорехи в одежде! Но эти мучения его одолевали только первое время, потом привык к их присутствию и не обращал на них особого внимания — москитная сетка, дым костра спасали отчасти. Иван приехал с женой и ее сестрой. Женщины не отличались особой красотой, но пожив около них пару дней, Олег оценил их миловидность и внутреннее спокойствие, неторопливость в движениях, чистоплотность, улыбчивость и большую работоспособность. Вроде бы, маленькие, хрупкие, а всегда в работе! Олег ложится спать — они еще что-то делают у костра, Олег просыпается — они снова за работой! Когда женщины отдыхают — загадка!

Иван предложил ему съездить в поселок, чтобы там в сельсовете, попробовать оформить паспорт. На вопрос, кто останется с оленями, он кивнул в сторону женщин и сказал: «Они нас могут заменить! Женщина на Севере — это и хозяйка, и охотник, и мать для детей, и еще многое другое!..»

Олег, уже привыкший к жизни на Севере, и почувствовавший ее особую прелесть, как-то с испугом отнесся к этому оформлению документов, а значит к скорому возврату в свой город, где его ждал грязный подвал и горячая труба, вместо кровати. Он с некоторой неуверенностью предложил Ивану повременить с отъездом, сославшись на недомогание. Иван с этим согласился и что-то сказал женщинам; те быстро нарезали кору и мох, положили в котелок с горячей водой. Через час Иван предложил Олегу выпить содержимое чугунка малыми глотками. И так продолжалось три дня! Олег поблагодарил за такое оперативное лечение, но признался Ивану, что ему не хочется возвращаться к себе в город, он привык к северной жизни и не против здесь остаться. Этим словам Иван не удивился, а напротив, обрадовался, заметив, что тот был неплохим помощником и от его помощи он и в будущем не откажется, но в поселок Олегу надо непременно съездить, поговорить насчет документов, познакомиться с начальством, прикупить в магазине нужный товар, помочь ему перегнать оленей на продажу.

В поселке работает мясокомбинат, куда оленеводы продают оленей, на полученные деньги покупают мясные консервы и другой нужный товар. Поселок, куда они приехали, был основан в двадцатых годах двадцатого столетия. Новое государство строилось, ему нужно было много всякого материала: железа, никеля, олова, меди. А это все было на Севере! Вот сюда и погнали так называемых «врагов народа», пятую часть всего населения России сгноили здесь новые правители государства. Лагеря строили по берегам крупных северных рек у месторождений природных ископаемых. В летнюю пору в эти лагеря по реке на баржах привозили тысячи людей, а назад отвозили руду, лес, мясо, пушнину. А люди почти все погибали в течении года от холода, болезней, тяжелого труда.

Поселки возникали около лагерей, в них жили охранники, вольнонаемные работники, геологи, местные жители. Этот поселок тоже находился рядом с лагерем, за которым был рудник. Только сейчас лагерь закрыли, а на его месте организовали Акционерное Общество, которое приглашало рабочих с «большой земли» и те работали за определенные деньги. Для них в поселке были построены магазины, кафе, ресторан.

Сначала Иван с Олегом пригнали десяток оленей к воротам мясокомбината. Олени не проявляли никакого беспокойства, они табуном стояли у железных ворот и спокойно смотрели на своих собратьев за оградой. А тех, по одному, люди в кожаных фартуках отводили в сарай, откуда оленей, превратившихся в груды мяса, перевозили на телегах в другое помещение, где делали разную мясную продукцию.

Олег потрепал по холке крупного оленя со сломанным рогом и печально сказал: «Вот, брат, и закончилась твоя земная жизнь! Сколько лет ты боролся с невзгодами: добывал пищу, дрался за самку, защищался от волков! А ради чего! Чтобы сегодня стать консервами! Печальная участь — жить рядом с человеком!» Олень лизнул рукав его куртки и повернул голову в сторону своих приятелей.

Иван привел какого-то хмурого мужика, видимо ветеринара; тот с недовольным видом осмотрел весь живой товар, потом поставил на бумагах свою печать и подпись. Через час Иван с Олегом получили в кассе деньги за сданных оленей и поехали покупать нужный товар по магазинам, которые были похожи на простые бревенчатые сараи, там не было витрин и полок. На деревянном полу находились мешки и ящики, список товара был вывешен на стене у входа. Прикупив все нужное для жизни в стойбище, друзья зашли в кафе. Продавщица — высокая, красивая женщина с некоторым интересом посмотрела на Олега, который тоже обратил на нее внимание.

«Надо же, такая красавица и в таком забытом поселке!» — подумал он.

— Кто эта женщина? — обратился он к Ивану.

— Лет двадцать назад ее мужа после окончания военного училища направили служить на Север, он работал в лагере начальником продовольственной службы, жить ему здесь понравилась, хорошо платили, большой отпуск, вот он в этих местах и обосновался. Привез сюда жену с Украины, устроил ее сначала продавщицей в лагерный магазин, потом сделал заведующей, а в годы «перестройки» они это заведение оформили в собственность. Позже приобрели кафе, ресторан и часть рудника. У них двое детей, учатся в Москве. В последние годы ее муж тяжело болел, что-то с почками. В прошлом году поехал в Германию делать операцию, где и умер в больнице. После его смерти, Оксана, так ее зовут, решила устроить свой бизнес на Украине, но там потеряла почти все деньги, и ей пришлось вернуться на Север. Сейчас она владеет только этим кафе. Видимо, такая жизнь ее устраивает, и она не собирается отсюда уезжать.

Олегу очень понравилась эта украинка, и он попросил Ивана, чтобы тот познакомил их. Приятель представил его как своего друга-бизнесмена, который приехал на Север, где хочет организовать свое дело по продаже оленьего мяса и разработке полезных ископаемых. Женщина с большой охотой подсела к столику приятелей и проболтала с ними около часа, рассказывая обо всех новостях в поселке. Иван, несколько раз, оставлял их, уходил по своим делам. Народа в кафе не было, так что им никто не мешал приятно провести время за разговорами.

Наконец, Иван вспомнил про Сельсовет, где надо узнать о получении паспорта, приятели прервали приятный разговор и заторопились к выходу. В Сельсовете никого не было, кроме сторожа, который предложил им прийти завтра пораньше.

Друзья пошли к дому Ивана, который находился на другом конце поселка. Поселок был устроен на высоком берегу северной реки, все строения располагались вдоль его, никаких огородов жители не устраивали. Правда, около некоторых домов виднелись парники. Позже, Олег узнал, что на открытом грунте никаких овощей не выращивают из-за промерзшей земли, а в парниках под пленкой, да, еще с подогревом, можно вырастить и капусту, и картофель, и многое другое. Северным жителям, которые не хотят заниматься сельским хозяйством, природа сделала щедрый подарок: в тундре с мая по октябрь произрастают около пятидесяти видов грибов, ягоды — черника, морошка, брусника; полезные травы и сто видов лишайников. Не ленись — собирай, суши, консервируй! И будешь сыт всю долгую полярную ночь. Мяса и рыбы тоже хватает, если ты охотник, то сможешь добыть оленей, зайцев, гусей, уток, лебедей, моржей, если занимаешься рыбной ловлей — то множество рек и речек просто кишат разной рыбой. Так, что все зависит только от человека!

Скоро приятели подошли к дому Ивана. Это была бревенчатая постройка, размером четыре на четыре метра, не высокая с покатой крышей, за домом виднелась пристройка, видимо, летнее жилище или помещение для хозяйственных нужд. Внутри дома в центре, располагалась железная печь, она и согревала все помещение; вместо кроватей вдоль стены стояли широкие лавки на них можно спать, сидеть, заниматься всякой работой, под лавками хранили вещи, шкафов не было, одежду можно вешать на вешалки, устроенные на стенах. За небольшим столом приятно провести время, два окна освещали жилище, в темное время их заменяла керосиновая лампа. Телевизора в доме не было, зато мощный транзисторный приемник не давал скучать жителям. А их было трое: пожилая женщина — мать Ивана и двое детишек.

Поужинав наваристым супом, выпив крепкого чая с настоем трав, немного поговорили о всяких пустяках и улеглись по лавкам спать. Олег долго не мог заснуть: мысли об Оксане отгоняли все сновидения. Да, еще духота… мошкара противно жужжала рядом.

В семь часов утра они были уже на ногах, быстро позавтракав овсяной кашей с компотом, приятели направились в сторону Сельсовета. Там их встретил сам председатель — пожилой толстый мужчина. Он внимательно выслушал просьбу Олега, потом велел написать заявление о восстановлении паспорта, заполнил массу всяких бумаг и сказал, что все эти документы пошлет в вышестоящие организации, которые их проверят и только после этого пришлют разрешение на выдачу документа, все это займет, примерно, два месяца.

Разделавшись с писаниной в Сельсовете, Олег пошел в кафе к Оксане, сообщить, что он уедет завтра в верхнее стойбище, и спросить ее разрешение приехать через месяц. Оксана довольно серьезно отнеслась к просьбе, спросив о его дальнейших планах в их отношениях. Олег покраснел и тихо сказал:

— Хочу взять тебя в жены!

— Мне тяжело сейчас об этом говорить. У меня недавно умер муж, с которым я прожила больше двадцати лет. Давай повременим, посмотрим, что будет через месяц — два! А потом решим, как нам поступить! — серьезно ответила Оксана.

Олег согласился с этими доводами.

Иван, узнав о желании Олега жениться, рассмеялся и сказал: «У тебя губа — не дура!», Оксана «лакомый кусочек» для мужика! Красивая, здоровая с деньгами, с ней можно жить припеваючи! Не знаю, сколько у нее сейчас денег, но в ее собственности есть кафе, склад-магазин с продовольствием. Правда, она много потеряла после смерти мужа, но при ее предприимчивости, через год-два вернет потерянный капитал!»

Олег, с обидой в голосе, стал говорить, что ему наплевать на ее капиталы, ему понравилась сама женщина, а не ее благосостояние. На все его доводы о большом значении любви в семейной жизни, Иван только улыбался и пожимал плечами. В его понятии, жена — это вторая пара рабочих рук, она должна быть здоровой, работящей, а если еще и богатая — тогда и красоты от нее не требуется, любить он ее и так будет! Главное — помощник, на которого можно опереться в трудную минуту.

Прикупив недостающего провианта, друзья на другой день, уехали в свое стойбище. За время их отсутствия ничего необычного не произошло, волки не тревожили оленей и женщины занимались сбором ягод, грибов, заготавливали их на зиму.

Мужчины занялись охотой и рыбной ловлей. Кроме карабина у Ивана имелось еще и охотничье ружье, с ним приятели ходили стрелять водоплавающую птицу. Доставать подбитых уток и гусей из воды приходилось при помощи резиновой лодки, северные собаки были не приучены для такого деликатного дела, они жили по правилу: что попало им в пасть — это принадлежит только им!

За охотой и рыболовством время для Олега и Ивана пролетало быстро. Два раза друзья ездили в поселок, где Олег выправил свой паспорт и для местных жителей стал считаться женихом Оксаны, не скрывающей своего желания создать новую семью.

Конец ознакомительного фрагмента.