Аллея королевы Луизы, 32

Вадим Храппа

Невероятная смесь детектива, мистики и депрессивной антиутопии, основанной на реальных событиях с реальными людьми в качестве персонажей этого странного представления – в трилогии «Химеры». Первая часть: «Аллея королевы Луизы, 32» – самая детективная и мистическая.

9

У Олега Ремизова было двое детей. Мальчик — пятнадцати, и девочка — четырнадцати лет. С мальчиком не было проблем. Свободное время он проводил с друзьями или вместе с ними в своей комнате, большей частью за компьютерными играми. Но девочка!.. Когда в двенадцать лет она занялась женским футболом, это вызвало восторги в семье. В тринадцать она увлеклась еще и каратэ, и за это ее тоже похвалили. Через полгода ее мама, обнаружив в кармане дочери пачку сигарет, не придала этому большого значения. Не может же целеустремленная девочка–спортсменка всерьез курить! Короче говоря, кончилось тем, что Катя по пьянке приняла активное участие в уничтожении оконных стекол детского сада. Садик был престижным, и супруге Ремизова, скрывавшей до сих пор от мужа мелкие шалости дочери, не удалось замять скандал. На Олега Ремизова свалилось все сразу — странная катастрофа Саши Ливенталя, разборки с его женой, улаживание отношений с детским садом и милицией, и поиски средств на латание очередной финансовой дыры в фирме. В одиннадцать вечера он только что закончил спаивать зам. начальника милиции Центрального района и у него появилась если не уверенность, то четкая надежда на благоприятный исход дела с детским садом. Он сел в любимое кресло перед телевизором, и прищуренным хмельным взглядом стал следить за тем, как два популярных политических лидера за столом у не менее популярного телеведущего выкрикивают бессмысленности и зачем-то обливают друг друга чаем из стаканов. Потом Ремизов решил, что это не политические лидеры, а клоуны, которые только их из себя представляют. Но, заметив, как натурально оба они брызжут слюной, Ремизов стал сомневаться в своем выводе. Окончательно разобраться в этом представлении ему помешал телефонный звонок. Ремизов, бормоча, что давно пора было разбить этот аппарат, поплелся к телефону.

— Олег? — спросил телефон.

— Да, — сказал Ремизов, а хотелось ему сказать: “Какого еще черта?..”

— Это Валдис. Твой приятель носил темные очки?

— Все мы их когда-нибудь носим, — пробормотал Ремизов.

— Ты что, пьян? — спросил Валдис.

— Извини. Сейчас. Я попробую вспомнить. Он не носил, но ездил в них на машине. Я, впрочем, тоже только в машине их надеваю.

— Твои очки меня меньше интересуют. Ты видел протокол осмотра машины?

— Видел.

— Там были очки?

— Не помню. Там много чего было… И потом, сама ситуация, знаешь ли, не способствовала тренировке памяти.

— Хорошо, — сказал Валдис. — Одевайся. Минут через пятнадцать я буду ждать тебя в машине у твоего подъезда.

— Эй! — сказал Ремизов. — Я не… — и осекся. В трубке были гудки.

— Да что же это за наказание? — спросил Ремизов у гравюры, изображавшей заснеженную Юнкерштрассе старого Кёнигсберга. И тут Олег Ремизов задал себе свой самый идиотский вопрос в жизни:

— Как он может ждать меня у подъезда, если не знает, где я живу?

То, что вопрос идиотский, он понял по наступившей вдруг трезвости и щекотанию струйки холодного пота на спине.

— А как он узнал мой номер телефона? — прошептал Ремизов.

До сегодняшнего дня он считал эти сведения засекреченными. И квартира, и телефон были записаны на жену, а у нее была совсем другая фамилия.

Через десять минут почти трезвый Ремизов нервно курил, прогуливаясь у своего подъезда. Еще через три минуты подъехал черный двухдверный БМВ.

Ремизов смотрел на очки, лежавшие на носовом платке у него на коленях, и думал о том, что их было бы куда проще опознать на лице хозяина.

— Похоже, — сказал он. — Но ведь я никогда их не разглядывал. Да и в таком виде их трудно узнать. Где ты их взял?

— Там, у моря. Я потом вернулся и еще раз все осмотрел. Поехали?

— Куда?

— К Диане. Где она живет?

— Мне бы сейчас выпить, — сказал Ремизов.

Валдис вытащил из-под сиденья плоскую фляжку из нержавейки в кожаном чехле, и подал Олегу. Тот открутил пробку, понюхал содержимое и отхлебнул порядочный глоток.

— По Красной — направо, — сказал он. — А потом я покажу.

Диана встретила их сурово.

— От тебя несет, как от пивного ларька, — сказала она Ремизову, с явной неохотой впуская их в квартиру.

— Мы к тебе по делу, — сказал, оправдываясь, Ремизов, и уселся на диван.

Диана, прислонясь к дверному косяку, стояла на одной ноге со скрещенными на груди руками, и была похожа на зеленую птицу. Она была плотно задрапирована в зеленый махровый халат, и Валдис впервые заметил, какие зеленые у нее глаза. С густыми черными волосами это было красиво.

— Ты бы нам дала рюмки, что ли? — попросил Ремизов. Не зная, куда девать фляжку, он перекладывал ее из руки в руку.

Она подошла к шкафу, вынула две маленькие рюмки и поставила их на стол. Потом кивнула на фляжку, из которой Олег уже начал разливать.

— Это и есть ваше дело?

— Нет, — сказал Валдис. — Олег сказал мне, что Ваш муж ездил на машине в темных очках. Это так?

— Какое это теперь имеет значение?

— Имеет.

— Да, ездил.

— Вспомните, где-нибудь в протоколах, или еще в каких бумагах, тех, что Вам предъявляла милиция, эти очки мелькали?

— Какие там очки… Не помню.

— Я думаю, Вам нужно выпить, — сказал Валдис.

Она удивленно посмотрела на него. Потом, помедлив, направилась к шкафу.

— Не надо больше рюмок, — сказал Валдис. — Возьмите эту. Я не буду пить.

Она взяла рюмку, и села напротив через стол в неглубокое кресло, обитое красной тканью.

— Что это? — спросила Диана, глядя в рюмку.

— Коньяк, — подал голос Ремизов, наливая себе вторую.

— Плохо, что Вы не помните, были ли в машине очки? — сказал Валдис.

Диана пожала плечами и выпила, морщась. Валдис положил на стол носовой платок и развернул его. Она посмотрела на очки, потом вопрошающе на Валдиса, снова на очки, и вдруг ресницы ее дрогнули, а матовая кожа лица стала еще бледнее.

— Где ты это взял? — спросила она, не поднимая головы.

— Это его очки?

Она кивнула.

— Вы уверены?

— Я их покупала. На рынке, еще год назад, когда мы приехали сюда. Где Вы их взяли?

— Так, — сказал Валдис. — Нам нужно кое с чем разобраться.

Он встал с дивана, подошел к окну и посмотрел вниз, на темный пустынный двор, обрамленный разноцветными спинами автомобилей.

— Я нашел эти очки вовсе не там, где они должны были лежать. Но я не уверен, что Вам хотелось бы знать, где я их обнаружил. Я вообще сомневаюсь, что в этой комнате есть кто-то, кому хотелось бы, на самом деле, узнать что произошло?

Он, наконец, оторвался от созерцания двора, повернулся и посмотрел на Олега и Диану. Олег сосредоточенно изучал дно рюмки, а Диана трогала длинным пальцем осколки стекла от очков на носовом платке.

— Там есть овраг, на который мы не обратили внимания. Я, когда уезжал, вспомнил о нем и решил, пока недалеко отъехал, вернуться и осмотреть его. Вот там и были эти очки.

— Может, он просто потерял их? — сказал Олег.

— После того, как нырнул в машине с обрыва?

Диана вдруг вскочила и выбежала из комнаты.

— Или до того, — сказал Олег, наливая себе рюмку.

— Я должен сказать тебе, что мне не нравится эта работа, — сказал Валдис.

— Значит его все-таки… — Олег хмыкнул. — Веселая история.

— Та наводка, что ты мне дал, ничего не стоит. Или старые дела или компании, отошедшие от дел. Ты от меня ничего не скрыл?

Олег махнул рукой:

— Куда нам!.. В последнее время мои дела идут совсем не так хорошо, как хотелось бы. Все — абсолютно легально.

— Знаю.

— А раз знаешь, чего спрашиваешь?

— Потому что не понимаю, кому нужно было его убирать? Чем он занимался до переезда в Кёнигсберг?

— Учительствовал.

— Это — вообще ни в какие ворота. Я подумал, было, что его достали оттуда, где он раньше жил. А, кстати, где они жили?

— В Житомире, — сказала Диана, входя в комнату.

Она переоделась. На ней были джинсы и белая трикотажная блузка с китайским узором. Она подошла к Олегу, отняла у него фляжку и поболтала ею в воздухе. Фляжка была пустой, и она бросила ее Олегу на колени.

— Я еду с вами, — сказала Диана.

— Куда? — спросил Ремизов.

— Мне все равно.

Глаза у нее были красными. Похоже было, что она плакала, но потом умылась, и это придало ей решительности.

— Я поеду с вами, — упрямо повторила она. — Если вы собираетесь на край света, это было бы лучше всего. Но если вы поедете в публичный дом, я — тоже.

— Диана… — сладким голосом начал Ремизов.

— Заткнись! — крикнула она. — Я тебя ненавижу! Ты мне отвратителен! А этого наемного убийцу я просто боюсь! Но лучше смотреть на ваши мерзкие рожи, чем ждать, когда выключится телевизор и остаться одной в этой клетке! Если вы меня не возьмете, я пойду сама.

— А никто ведь не возражает, — спокойно сказал Валдис.

Оба — Диана и Олег, с разной степенью изумления уставились на него.

— Нет, ребята, — протянул Ремизов. — Вы — люди вольные, а я в будние дни в такие игры не играю. У меня фирма на шее. Вы уж меня до дому доставьте, а там, хоть действительно — на край света.

Они доехали до дома Ремизова, и когда Олег, почему-то изрядно охмелевший, выбрался из машины, Валдис вышел вслед за ним, провел его до подъезда и сказал:

— Сделаем так. Вы все обдумаете, как следует, особенно ты, может, вспомнишь что-нибудь, может что-то само собой прояснится, а потом я подъеду или позвоню, и тогда уже будем решать.

— Как ты вычислил мой телефон? И адрес? Где ты их раздобыл?

— Олег, тебе будет спокойнее спать, если ты этого не узнаешь, — сказал Валдис. — Тебе ведь нужно выспаться?

Ремизов стоял и смотрел, как Валдис идет к машине, садится в нее, заводит двигатель, и только когда БМВ тронулся, он повернулся и вошел в подъезд.