Аллея королевы Луизы, 32

Вадим Храппа

Невероятная смесь детектива, мистики и депрессивной антиутопии, основанной на реальных событиях с реальными людьми в качестве персонажей этого странного представления – в трилогии «Химеры». Первая часть: «Аллея королевы Луизы, 32» – самая детективная и мистическая.

10

— Куда мы едем? — спросила Диана.

— Понятия не имею. Я думал, Вы знаете.

— Может, мы пойдем, посидим где-нибудь?

— Я предпочитаю обходить злачные места этого города.

Валдис выруливал к парку королевы Луизы. Свернув на стоянку перед универмагом, он остановил машину и выключил двигатель.

— Вы посидите, — сказал он Диане. — Подумайте, а я выйду на секунду.

— Я с Вами.

— Я только дойду до палаток, возьму сигарет и чего-нибудь перекусить, и вернусь.

— Я тоже пойду.

— Вы думаете, я сбегу и оставлю Вас в своей машине?

Диана молча открыла дверь и вышла.

Выбора у них не было, в это время работала только одна палатка.

Валдис взял пять коробок разного печенья, пачку “Мультивитамина”, упаковку пива, бутылку “Белого аиста”, два пластмассовых стаканчика и блок “ХБ”. Коньяк он открыл, поводил горлышком у носа, закупорил и попросил у барышни-продавщицы еще две бутылки.

Они уже уходили, когда Валдис заметил что-то на витрине и вернулся.

— Это у вас испанское вино? — спросил он у продавщицы, указывая на коробку.

— Французское.

— Красное?

— Да. Даже слишком.

— Вино, барышня, не бывает слишком красным, — сказал Валдис, передавая ей деньги.

В это время мимо проходил какой-то мужик в джинсовой куртке. Услышав Валдиса, он вдруг остановился, будто наткнулся на что-то, и стал медленно подходить к палатке. Диана смотрела, как меняется его лицо по мере того, как он приближается. Казалось, что он увидел привидение.

— Андрей? — спросил он тихо, будто у самого себя.

Валдис взял вино, положил его в пакет и, не обращая внимания на мужика, повернулся к Диане.

— Я купил все, что хотел, — сказал он. — Вам ничего не нужно?

— Андрей! — позвал мужик, стоя уже вплотную к Валдису.

Диана видела, как напряглось лицо Валдиса, но вел он себя так, словно ничего не слышал.

— Пойдем? — спросил он ее.

Мужик взял его за плечо, и Валдису пришлось обернуться.

— Вы ко мне? — спросил он мужика.

— Андрей, ты… — сказал мужик и тут же охнул, и присел, схватившись за ногу.

— О, простите! — сказал Валдис с сожалением. — Честное слово, я не хотел Вас задеть. Это пакет — он битком набит бутылками. Извините еще раз…

И пошел прочь. Диане, задержавшейся возле стонущего мужика, припавшего на колени у палатки, пришлось едва ли не бежать за Валдисом.

Она видела, как, открывая БМВ, он мельком глянул в сторону ряда палаток. Диана тоже посмотрела. Мужика не было видно. Они сели в машину. Валдис достал бутылку коньяка, налил в стаканчик и протянул Диане. Потом открыл пачку печенья, положил перед ней на полочку и стал переливать коньяк из бутылки во фляжку.

— Кто это был? — спросила она, все еще не решаясь выпить. В стакане было много коньяка, больше половины, и ей очень хотелось выпить все сразу, но она никогда не пила такими дозами.

— Тот, у киоска? Не знаю. Обознался кто-то спьяну. В это время трезвые по улицам не ходят.

Она выпила, и сначала коньяк перехватил дыхание у нее в горле и вышиб слезы, но потом она почувствовала приятную горячую волну, разбегающуюся изнутри по телу. Валдис протянул сигарету и огонек зажигалки. Она закурила, хотя во рту у нее уже было печенье. И все это вместе — коньяк, печенье с шоколадным привкусом и сигаретный дым — неожиданно оказалось вкусно.

В бутылке оставался еще коньяк, и Валдис весь его вылил ей в стакан. Но теперь уже она отпила небольшой глоток. Они сидели и молча разглядывали редких прохожих, большей частью бывших навеселе.

— Извини, — сказала она.

— За что?

— За “мерзкую рожу”.

Он не ответил. Диана была уже слегка пьяна, и потому хотела возмутиться тем, что он даже не соизволил ей ответить. Она тут перед ним извиняется, а он, видите ли… Как вдруг Валдис схватил ее за шею и сильно дернул вниз, пригибая к полу так, что у нее хрустнуло между лопаток. Над головой что-то лопнуло и посыпалось горохом. И только тогда она испугалась, и хотела вырваться и закричать, но он уже отпустил ее. Диана выпрямилась и первое, что увидела — широкую приземистую фигуру, которая, семеня короткими ногами, быстро удалялась в сторону проспекта. Машина задом рванулась с места. Диану бросило сначала грудью на печенье, а потом швырнуло и прижало к спинке сиденья. БМВ, взревев, бросился за коротышкой. Но тот уже запрыгивал в большой белый джип, сразу на большой скорости, помчавшийся по проспекту. Валдис какое-то время ехал за ним, но не очень быстро, и вскоре, заехав правой стороной на велосипедную дорожку, остановился. И тут Диана увидела в лобовом стекле напротив Валдиса большую дыру с разбегающейся от нее паутиной трещин.

— О, Господи! — сказала она и посмотрела на Валдиса.

Тот зубами достал из пачки сигарету, задумчиво глядя вдоль проспекта.

— Что это было? — спросила Диана.

— Не знаю, — сказал Валдис. — Но постараюсь узнать.

Он наклонился вперед, повернулся и посмотрел на спинку своего сиденья. В нем темнели три аккуратных дырочки.

Приборная панель была усыпана крошками стекла. Они же хрустели и под ногами. Валдис вышел из машины, открыл багажник, взял из него щетку и стал смахивать стеклянные кубики с сиденья.

— Советую Вам сделать то же самое, — сказал он, передавая Диане щетку.

Она встала и вычистила свое кресло. То, что блузка у нее мокрая, заметила, когда уже устроилась в машине и закрыла дверь.

— У меня есть куртка, если хотите, можете переодеться, — сказал Валдис, не глядя на нее.

Блузка прилипла к животу, но гораздо неприятнее было то, что от нее разило коньяком. Диана согласилась. Валдис опять сходил к багажнику и, не садясь в машину, передал ей кожаную куртку, а сам, закрыв дверь, отошел за крышку открытого багажника. Переодевшись, Диана открыла дверь и позвала его.

— Я вот о чем думаю, — сказал Валдис, поворачивая ключ зажигания. — Две загадки за один день, не многовато ли?

— Куда мы едем? — спросила Диана.

— Вам разве домой еще не хочется?

— Нет, не хочется.

Валдис пристально посмотрел на нее.

— Я думал, Вам уже хватило впечатлений.

— Как тебя зовут? — спросила вдруг она.

Валдис включил левый поворот и вывел машину на дорогу. Ехал он медленно, потому что в дыру сильно дуло, да и множество трещин на стекле, отражая свет встречных машин, преломляли его и искажали пространство, распадающееся на сотни фрагментов. Диана пыталась заговорить с Валдисом, но он, сосредоточившись на дороге, отвечал односложно, и скоро она ушла в себя. Хмель уже почти выветрился, и понемногу к ней подбиралась вся та гадость, от которой так хотелось избавиться. Она начала нервничать. Ей уже требовалось обругать кого-нибудь, а поскольку Валдис был рядом, у нее язык чесался сказать ему дерзость. Но каждый раз, когда она оборачивалась к нему и видела его хмурое жесткое лицо с плотно сжатыми губами, это желание откладывалось. Так они доехали до поворота на Циммербуде, хотя Диана этого не знала, поскольку никогда здесь не была. Проехали по широкой, но скверной дороге в город, и здесь с Дианой стали происходить странные вещи. Ей казалось, что она спит. Даже не так. Скорее, она не спала, потому что знала, что бодрствует, но едет сквозь сон. В мощной верткой машине, которой в ее прошлой жизни никогда не было, с человеком, которого она раньше не знала, она мчалась по улице, знакомой ей с детства. Эти две полосы, разделенные широкой клумбой с большими красными цветами, стройные ряды пирамидальных тополей, скрывающие милые коробки четырехэтажных “хрущевок”, в которых она провела детство, все это обвалилось на нее облаком невнятных чувств, и она уже ждала, что вот за тем домом она увидит свою школу. Но школы не было, и это немного отрезвило ее. Она поняла, что находится вовсе не в родном городе — но где? В Одессе? В Тирасполе? В Виннице? Она перестала понимать, что более призрачно — эта машина с только что разбитым стеклом, и суровым светловолосым человеком совсем не южного типа за рулем, или родной советский Ленин с вздернутой рукой на маленькой площади среди прямоугольных домов с плоскими крышами?

Циммербуде кончился, они въехали под сосны, и это чужое Диане дерево дало ей немного прийти в себя.

Она хотела спросить Валдиса, что за место они сейчас проехали? Но не спросила. Побоялась разрушить иллюзию.

Машина повернула в узкую улочку, и остановилась у дома, где от калитки шла асфальтовая дорожка, укрытая аркой виноградника.

Валдис исчез в темноте у дома. Потом в арке загорелся свет, Валдис вернулся, сел в машину и подрулил к воротам. Высокий плотный человек в футболке, джинсах и шлепанцах на босу ногу открыл ворота, и БМВ проехал на зады дома к неожиданно большому гаражу, в котором уже стояли две машины, одна — полуразобранная, чернеющая внутренностями.

Диана еще немного посидела в машине, глядя, как вполголоса, поглядывая на разбитое стекло, разговаривают мужчины. Она вдруг увидела, что они старше нее. И конечно эти люди с холодными лицами были старше наивного смешливого Саши. Строгий холодный город… Люди с бесстрастными, лишенными живых эмоций, лицами… Люди, которые говорят вполголоса даже на рынке, и вежливо улыбаются удачной шутке вместо того, чтобы хохотать до слез, как это делают в других краях…

Она вышла из машины, и мужчины замолчали. Оттого, что все сказано, или потому, что появились лишние уши? Валдис протянул ей сигареты. Она прикурила от его медной зажигалки и тоже посмотрела на пролом в стекле. На спинке сиденья отчетливо чернели три круглых дырки. Диана пригляделась и увидела, что еще одна дырка была повыше, в подголовнике. И вдруг до нее дошло, что значили эти дыры. Она поняла, чем они были сделаны! Дым от сигареты сдавил ей горло.

— Надо будет постелить в салоне пленку, что б легче было собрать крошки, — сказал мужик в футболке.

«Это что?» — хотела спросить Диана, указывая пальцем на разбитое стекло, но задохнулась. В глазах стало темно, и через мгновение она услышала свой собственный голос:

— Сволочи! — кричала она. — Проклятые деревянные куклы!.. — и поняла, что вцепилась в рубашку Валдиса, и рубашка ползет под ее ногтями, а сам Валдис молча смотрит на нее холодными серыми глазами, и стало еще темнее, а потом — зябко, а язык и горло обожгло.

Сначала она увидела что-то блестящее и поняла, что это железная фляжка, которую Валдис держит, заливая ей в рот коньяк. Потом увидела, что сидит на полу гаража, прислонившись к его стене, и почувствовала, как по лицу стекают и падают на грудь холодные капли воды. Она посмотрела вниз и обнаружила, что молния на куртке расстегнута до пояса, а вывалившиеся груди покрыты мерзлыми пупырышками и светятся голубоватой белизной. Диана испуганно запахнула куртку и что-то сказала, но, кажется, не вслух, потому что Валдис спросил:

— Что?

Из-за разобранной машины появилась щуплая женщина в застиранном домашнем халате с чашкой вонючей жидкости в руке, которую она тут же стала подсовывать Диане ко рту.

— Не хочу, — сказала Диана и помотала головой.

— Не надо, — Валдис рукой отстранил женщину. — У нее, кажется, все прошло. На, отхлебни-ка еще немного.

Он протянул фляжку, и она попыталась взять ее, но рука пошла куда-то не в ту сторону, и тогда Валдис сам влил ей в рот немного коньяка.

— Ну? — заглядывая ей в лицо, спросил мужик в футболке. — Как она?

Диана подумала, что этот мужик уже не брился дня три. И еще она увидела, какое встревоженное у него лицо. И у всех них — какие озабоченные лица!? Неужели обязательно нужно шлепнуться в обморок, чтобы расшевелить этих людей? Ей стало смешно. Надо повеситься, чтобы вызвать участие на их дубовых лицах… Очень смешно!..

— Черт! У нее истерика, — услышала Диана голос Валдиса.

Она сама понимала, что у нее истерика, но остановиться не могла. Она все смеялась и смеялась. Ей казались смешными эти встревоженные физиономии, еще пару минут назад такие безмятежные.

В голове у нее взорвалось, она схватилась за вспыхнувшую щеку и с изумлением посмотрела на того, кто ее ударил. На первого человека, осмелившегося поднять на нее руку.

— Ты что, обалдел? — спросила она Валдиса. — Как ты смеешь?..

— Вставай, — жестко сказал он. — Тут цементный пол. Ты простудишь задницу.

— Ты — хам! — сказала Диана.

— Я знаю. Поднимайся.

— Кто ты такой, чтобы мне приказывать? — спросила Диана.

Валдис улыбнулся, а женщина с чашкой в руке тихо рассмеялась.

— Дураки! — сказала Диана, поднимаясь с пола. Он действительно был холодным, теперь она это чувствовала.

— Застегни куртку, — сказал Валдис.

Гуськом по дорожке, выложенной белым кирпичом, они пошли к дому. Уже перед самой дверью он тихо сказал ей:

— У тебя красивая грудь.

“Хорошо, что темно, — подумала Диана, — и он не видит, как я краснею”.

Через полчаса она сидела на табуретке, в углу просто обставленной кухни, держала в руках большую чашку с горячим красным вином и слушала, как Игорь — так звали мужика в футболке — рассказывает о мытарствах с регистрацией своей машины. Мужчины смеялись, она тоже улыбалась, хотя ничего не понимала из того, что они говорят. Люся, жена Игоря, показывала ей какие-то выкройки, в которых Диана тоже не разбиралась, но кивала, больше глядя на некрасивое, но доброе лицо Люси. Ей почему-то впервые за последнее время было хорошо и покойно. Она не была пьяна, но будто плавала в теплом уютном тумане. Диана ничего не забыла. Она помнила кто она, и кто Валдис, и помнила Сашу, но все, что было за пределами этой кухни, этой горячей чашки с вином, казалось происшедшим с ней, но в другой жизни, не сегодняшней. Она вдруг обратила внимание на то, что Люся давно о чем-то спрашивает и беспокойно смотрит ей в глаза.

— Ты что-то спросила?

— Я говорю: вам стелить-то где? В гостиной или на сеновале? Валдис всегда спит на сеновале. Там ему удобнее.

“…Вам стелить…” Диана как-то совсем об этом не подумала.

— Не знаю, — сказала она.

— Валдис, — спросила Люся, — Вам где стелить?

— На сене, — не оборачиваясь, сказал Валдис.

“Конечно, на сене, — подумала Диана. — Там не придется прижиматься друг к другу”.

Но когда они взобрались на чердак, именно этого ей захотелось больше всего.

— Я очень гадко выгляжу? — спросила она его после, все еще прижимаясь грудью к его гибкому жилистому телу.

— Ты выглядишь очень беспомощно, — сказал он. — И ты — очень красивая.

— А ты — лгун. Ты когда-нибудь говоришь правду?

— Бывает.

— Если я тебя очень попрошу, скажешь?

— Что ты хочешь знать?

— Тот парень, у киоска, ты его ударил?

— Нечаянно.

— Врешь?

Валдис промолчал.

— Сейчас ты мне соврешь, что не знаешь его.

— А ты не спрашивай, и мне не придется врать.

— Ты ведь знаешь, с кем он тебя перепутал.

— Да.

Диана подняла голову от его груди и посмотрела в лицо. Взгляд его широко открытых глаз застыл вверху, в темноте под крышей.

— Лет десять назад был здесь один художник, говорят талантливый. Кроме того, он пописывал еще что-то… — сказал Валдис. — Он, кстати, был родом откуда-то из ваших мест, с юга. Как-то он поехал туда, к друзьям детства, там ввязался в драку, кого-то зарезал… С полгода его не могли найти. Но выяснилось, что как всех этих, талантливых, его давно пасло КГБ, они его ментам и сдали. А когда те приехали его забирать, он умудрился отнять у солдат оружие. В перестрелке художника и убили.

Диана вспомнила шрамы на груди Валдиса.

— Его звали Андрей? — спросила она.

— Я очень устал, — сказал Валдис. — Вчера в пять утра я уже сидел за рулем.

— Хорошо, спи.

— И ты спи.

— И я буду спать.