Путешествие в Тёмные Земли

Вадим Панов, 2018

Одни называют самым жутким местом Прелести остров Спящей Каракатицы, другие – ледяные берега Хладного моря, третьи – страшный полуостров Таму, четвёртые – дворец-колодец Аквариус… Но все соглашались с тем, что хуже места, чем Некрополь Армии Тьмы, отыскать на карте Прелести невозможно. Чёрное пятно, оставленное королевой Гнил, уродовало прекрасную землю, порождая мрачные и зловещие легенды, но именно в Некрополь пришлось отправиться последней Непревзойдённой, чтобы спасти похищенную сестру…

Глава II

в которой Выдриусы недовольны, Ириска рассказывает правду, Бабуля Кутерьма совершает невозможное, а Зарифа сохраняет хладнокровие

Сон, как это часто бывает, ушёл внезапно. Растворился, словно его не было, оставив после себя замечательное утреннее настроение и много-премного сил на игры и развлечения — а чем ещё заниматься на длинных летних каникулах?

И ещё сон оставил мягкое послевкусие интересной, но сразу позабывшейся истории: такой захватывающей, какой может быть только сказка.

Ириска открыла глаза, несколько секунд лежала, с улыбкой уставившись в дощатый потолок, затем сладко потянулась и подумала, что все события последних недель действительно напоминают головокружительный, полный приключений и сюрпризов сон, с которым категорически не хочется расставаться. Сон об удивительной Прелести и её великолепных городах, о забавных мафтанах и малых народцах, о злой тёмной силе, которая пытается поработить прекрасный мир, об опасных приключениях и, конечно же, — о Волшебстве.

Ведь главное отличие Прелести от мира людей в нём и состоит — в Волшебстве. И попадая в Прелесть, каждая девочка становится феей, обладающей удивительными способностями.

«Неужели это действительно происходит со мной? — думала иногда Ириска, наблюдая за творящимися чудесами. — Неужели всё это — правда?»

Иногда путешествия в Прелесть казались девочке сном, иногда она даже хотела, чтобы путешествия и в самом деле были сном, захватывающей книгой или фильмом, которые исчезнут, оставив после себя лишь хорошее настроение. А иногда Ириска мечтала о том, чтобы остаться в Прелести навсегда.

Жить на два мира оказалось сложнее, чем представлялось вначале, и девочка частенько путалась в том, где находится: пыталась обращаться к Волшебству в мире людей или же совершенно терялась в Прелести, забывая о том, что умеет творить чудеса. Однако мелкие неудобства и недоразумения не затмевали главного — восторга от увлекательных путешествий в невероятный мир. И от приключений, которыми были переполнены те путешествия. От опасных приключений, которые Ириска вспоминала с тёплой улыбкой: как прыгнула на Тёмную Тварь, спасая друзей от неминуемой гибели, как мчалась по Коралловому дворцу, с трудом уворачиваясь от пушечных ядер, как падала с высоченной Ректорской башни внутри упругого шара и как сражалась с Пятнами Плесени в подземелье Цитадели Разума. Каждое из этих приключений таило в себе смертельную опасность, но все они остались позади.

«Да, это происходит со мной, — улыбнулась Ириска. — И это весело!»

Она прислушалась, убедилась, что в доме тихо, и вновь потянулась. Вставать совершенно не хотелось, и девочка решила поваляться ещё чуть-чуть, наслаждаясь бездельем и вспоминая недавние приключения, как вдруг…

Бывает так, что в снах, даже очень-очень добрых и очень-очень тёплых, появляется что-то тёмное, как тень забытого кошмара, и чтобы прогнать её, приходится открыть глаза. Бывает, что посреди шумного карнавала вспоминается невыполненное обещание, или обида, или ссора, и к веселью добавляется горчинка, или, что ещё хуже, веселье уходит прочь, и праздник оказывается испорченным. Карнавал перестаёт радовать, тёплый сон уходит…

Улыбка соскользнула, и губы Ириски сжались в тонкую полоску.

Прелесть реальна. Прекрасные города, странные существа, удивительные заклинания — они есть. И враги — тоже есть.

И главное сражение ещё впереди…

* * *

Всё началось с Захариуса Удомо — очень сильного и очень подлого колдуна, научившегося отнимать у фей память о Прелести. Захариус никого не убивал, никому не причинял боль, не нарушал законов доброго мира, но все волшебницы, увидевшие фиолетовое сияние Звезды Забвения, навсегда возвращались в мир людей и лишь изредка, в снах, вспоминали прекрасную Прелесть.

Захариус изгонял из волшебного мира всех фей, но в первую очередь он охотился за Двором Непревзойдённых, поскольку умение этих девочек заключалось в противостоянии тёмной магии. Именно Непревзойдённые триста лет назад разгромили несокрушимую армию королевы Гнил и создали Закатный Рубеж, надёжно защитивший волшебный мир от ужасной Плесени, обители подлости и зла.

И замысел Захариуса почти удался.

Одна за другой вспыхивали над Прелестью Звёзды Забвения, отправляя домой ничего не подозревающих фей. Защита волшебного мира истончалась, старуха Гнил изготовилась к удару, мечтая взять реванш за давнее поражение, но Захариусу не повезло: Ириска, совсем юная ученица Двора Непревзойдённых, ухитрилась избежать печальной участи подруг и расстроила планы королевы Гнил, одержав победу и над армией Захариуса, и над страшной Тёмной Тварью. Но старуха не успокоилась. Напротив, воспользовавшись тем, что Двор Непревзойдённых невиданно ослаб, а защита Прелести едва-едва сдерживала напор злой магии Тьмы, повелительница Верхней Плесени строила новые козни, надеясь погубить Ириску или же развязать в волшебном мире войну.

Старуха Гнил разбудила Маринеллу и организовала нападение на остров Непревзойдённых, соблазнила волшебников Второго Города и помогла им создать чудовищных демонов, но главной её победой стал Самоцветный Ключ Полики, старшей сестры Ириски, с помощью которого королева Гнил собиралась захватить её в плен.

Потеря Ключа так напугала Ириску, что она немедленно вернулась домой, собираясь обо всём рассказать сестре. При этом Ириска знала, что позабывшая о Прелести Полика ни за что не поверит в волшебную историю, но это её не смущало. Пусть не верит! Пусть смеётся над «россказнями маленькой девочки». Пусть! Если страшный замысел старухи Гнил удастся, Полика будет хоть что-то знать о том, где и почему оказалась. Ну а насмешки, которые неминуемо посыплются от старшей, если тёмные не смогут перенести её в Прелесть, Ириска была готова пережить. Не впервой!

Но девочка вернулась из волшебного мира поздним вечером, поговорить с сестрой не получилось, пришлось лечь спать, а поскольку Ириска здорово устала во Втором Городе, то спала она долго, потом ещё повалялась, наслаждаясь возможностью ничего не делать и никуда не торопиться, и в результате потеряла драгоценное время.

— Полика! — Ириска вскочила с кровати и как была, в пижаме, бросилась в комнату сестры. — Полика!

Но, увидев приоткрытую дверь, поняла, что опоздала.

— Долго спишь! — крикнула снизу мама. — Поля уже уехала.

— Куда?

— Гулять.

— А-а… — Ириска знала, где искать сестру, и тут же заявила: — Я тоже поеду!

Но в ответ услышала строгое:

— Только после завтрака!

И поняла, что спорить бесполезно.

К тому же блинчики пахли так аппетитно, что устоять не было никакой возможности. А к блинчикам полагались джем и сметана, и девочке так захотелось есть, что все остальные мысли немедленно улетучились.

«В конце концов, я ненадолго: быстренько перекушу — и в путь! За десять минут ничего не случится, а в крайнем случае Малинка меня подстрахует!»

Ириска отправила подруге просьбу о помощи, и, по её расчётам, Малинка должна была вот-вот оказаться у их дачного посёлка. Только в Прелести.

— Ты идёшь?

— Конечно, мамочка! — отозвалась Ириска, слетая по лестнице. — Я быстро!

Но быстро не получилось.

То есть поела девочка так стремительно, что мама даже руками всплеснула от удивления, но пока убиралась в комнате, переодевалась и приводила себя в порядок, прошло не десять минут, а все полчаса. И лишь затем Ириска вскочила на велосипед и помчалась на поиски старшей сестры.

* * *

— Какая же тут дыра! — с чувством произнесла Зарифа. После чего сняла с головы большие очки-«консервы», которые перед полётом надели все пассажиры Стрека, и демонстративно огляделась ещё раз, как будто без защитных стёкол что-то должно было поменяться. — Дыра!

Калявный приземлился на большой поляне, выходящей на изрядно заросший пруд. С противоположной стороны поднимался мрачный еловый лес, исследовать который не было ни времени, ни желания, а с двух других густо росли берёзы и орешник, создавая крепкую зелёную стену. На другом берегу виднелись старые ивы, крупные и развесистые.

На голубом небе не было ни облачка, поверхность пруда весело блестела в ярких солнечных лучах, и в целом всё выглядело весьма жизнерадостно, однако аримане поляна не приглянулась.

— Поверить не могу, что здесь живёт Непревзойдённая.

— Не здесь, а здесь, но в мире людей, — уточнил Бубнитель, осторожно освобождая шляпу, которую перед полётом примотал к голове шарфом — чтобы не сдуло сильным встречным ветром. — А в мире людей на этом самом месте наверняка стоят дома.

— Понятно, что в мире людей на этом месте стоят дома, может быть, даже красивые, — отмахнулась аримана. — Но это всё равно далёкая-предалёкая дыра посреди далёкого-предалёкого леса.

— Тихий, уютный уголок, — не согласился Бубнитель. — Спокойный и безмятежный.

— Здесь скучно!

— Разве в твоём родном захолустье как-то иначе?

А вот на это замечание Зарифа отреагировала болезненно. Она внимательно посмотрела на поправляющего шляпу Кихира и поинтересовалась:

— Что тебе не нравится в моём захолустье?

— Я просто напомнил, что не тебе высмеивать «медвежьи углы», — хихикнул в ответ мафтан.

— Не ссорьтесь, калявки, — предложил Стрек, кладя голову на передние лапы. — Я долго летел, устал и не хочу слушать ваши вопли.

Предупреждение гигантского Стрека, с которым никто не хотел ссориться, подействовало: Зарифа хоть и насупилась на Бубнителя, но сдержалась, не стала браниться и совсем другим тоном поинтересовалась:

— Что здесь может нравиться, Кихир? Лес нестриженый, тропинки не проложены, пруд заросший, наверное, в нём даже выдры водятся…

— Откуда вы узнали? — пропищал кто-то из кустов, заставив Зарифу и Бубнителя подпрыгнуть, а Стрека — чуть повернуть голову.

— Кто здесь?! — рявкнула аримана, на всякий случай готовя защитное заклинание.

— Это мы, — пропищал в ответ другой голос.

— Кто «мы»?

— Выдриусята.

— Мы тут живём, — добавил второй голосок, такой же тоненький, как первый.

И тут же в разговор вступил третий из невидимых детишек:

— Мы здесь живём вместе с папой, мамой, дядей Обалдоном, тётей Шустросой…

— Не надо перечислять весь выводок, — поморщилась Зарифа, прикасаясь к левому виску указательным и средним пальцами — от выдриусиного писка у ведьмы разболелась голова. — Достаточно того, что вы здесь.

— Да, мы здесь! Мы здесь!

И из густого орешника на ошарашенную ариману налетела пушистая банда: пять или шесть чумазых выдриусят с горящими глазками и цепкими лапками. Убедившись, что им не собираются причинять зла, во всяком случае, пока, пушистые молниеносно осмелели и буквально набросились на пришельцев.

— Мы здесь!

— Тут хороший пруд!

— Хочешь поплавать с нами?

— Почему у него шляпа?

— Почему Стрек не летает?

— Разбудите его!

— Какая забавная кукла!

— Какая ещё кукла? — не поняла сбитая с толку аримана.

А мелкие уже прыгали вокруг Хиления, который весьма не вовремя выбрался из-под длинного плаща Бубнителя.

— Какая я вам кукла?! — завопил уменьшенный Аллигад.

— Откуда ты здесь взялся? — окончательно растерялась Зарифа.

— Кукла говорящая! — восхитились выдриусята.

— И самодвижущаяся!

— Она продаётся?

— Если не продаётся, дайте нам на время!

— Мы поиграем и вернём.

— Мы не сломаем!

— Откуда ты здесь взялся? — поинтересовалась аримана у великого вождя.

— Наверное, запутался в моём плаще, — неуверенно предположил господин Кихир.

— Не запутался, а спрятался, — сообщил Хилений, с опаской глядя на блестящие глазки пушистых разбойников.

— Дети, не орите! — цыкнула на выдриусят Зарифа и вновь вернулась к Аллигаду: — Зачем ты здесь?

— Я не мог оставаться дома в таком виде, — вздохнул тот. И тут же окрысился: — Неужели не понятно?

— Понятно, конечно, — хрюкнул Бубнитель. — Вождь не может быть маленьким. Вождь Аллигадов должен быть огромным, страшным и злым.

— Вот именно! — Хилений перевёл взгляд на Бабулю. — Её можно разбудить?

— Она не спит, — вздохнула Зарифа.

— Но она никак не реагирует на происходящее.

— Это её второе нормальное состояние.

— А первое какое?

— Бурная деятельность.

— Да уж, — вновь вздохнул Хилений. — Как я мог забыть?

А Кутерьма, похоже, напрочь отрешилась от происходящего. В самом начале полёта она почти равнодушно взяла у Зарифы книгу, открыла, прочитала название, перевернула пару листов, пробежала глазами рукописный текст, присвистнула, негромко произнесла: «Ого!», быстро создала вокруг себя волшебный кокон, чтобы ветер не трепал страницы, и занялась внимательным изучением трактата. С тех пор в «нормальную» реальность Бабуля вернулась лишь однажды: попросила Стрека приземлиться у оказавшегося на пути магического рынка, пронеслась по нему, подобно цунами, скупая необходимые для ритуала ингредиенты, вернулась к Стреку и вновь погрузилась в чтение.

Однако теперь что-то привлекло внимание Анфисы: то ли громкие голоса, то ли остановка, она подняла голову и осведомилась:

— Мы прилетели?

— Да, — подтвердила Зарифа, обрадованная тем, что Бабуля вырвалась из-под власти книги.

— Это Унылый пруд? — продолжила уточнения Кутерьма.

— Да.

— Он соответствует своему названию.

— Полностью с вами согласна.

— Где девочка?

— Где-то здесь, только в мире людей…

Зарифа хотела добавить, что никто не знает, где именно находится сейчас Полика, и Унылый пруд — их единственный ориентир, и если старшей Непревзойдённой поблизости не окажется, они её не найдут, но ничего не успела сказать: под ногами зашуршала трава, и великий вождь яростно набросился на старую волшебницу:

— Немедленно верни мне прежний размер! Немедленно! Или я за себя не ручаюсь!

Несколько секунд Бабуля с изумлением таращилась на скачущего у её коленок Хиления, после чего перевела взгляд на Зарифу и растерянно осведомилась:

— Тут обитают карликовые Аллигады?

— Вполне возможно, — хихикнула аримана. — Я тут впервые.

— Любопытно, — подытожила Кутерьма и отвернулась, потеряв к беснующемуся вождю всякий интерес.

Зарифа же ухватила Хиления за шкирку, подняла в воздух, встряхнула, чтобы придать веса своим словам, и прошипела:

— Не мешай, понял? А то я тебя наизнанку выверну.

— Пусть она сделает меня, как раньше!

— Сделает, — пообещала аримана. — Но только после того, как проведёт ритуал.

— Какой ритуал?

— Не твоё дело.

— Я тебе тоже отомщу, — пообещал дрыгающийся Хилений. — Как только стану прежним — сразу отомщу.

Глупый Аллигад не подумал о том, что по причине своего нынешнего размера находится в полной власти красноглазой волшебницы, и угрожать ей не в его интересах.

— Ты мне отомстишь? — кротко уточнила Зарифа.

— Ещё как! — высокомерно расхохотался великий вождь.

— Хорошо. — Аримана приятно улыбнулась и бросила несчастного Аллигада выдриусятам: — Поиграйте, только не поломайте.

— Не делай этого! — завопил опомнившийся Хилений. — Прости меня! Я больше не буду!

Но было поздно.

— Мы будем осторожны! — пообещал старший выдриусёнок, хватая подарок за шкирку. — Ух ты, он шевелится!

Остальные пушистые столпились вокруг.

— Он умеет отвечать на вопросы?

— У него голова откручивается?

— Дайте мне! — завопил самый маленький выдриусёнок, кажется, рыжий. — Дайте мне его пощупать!

— Как его зовут?

— Как назовёте, так и зовут, — отмахнулась аримана. — Не мешайте.

— Зарифа, прости меня! — продолжил верещать Аллигад. — Спаси меня!

— Развлекайся.

— Спаси меня!

Но голос бедняги быстро затих, потому что пушистые разбойники утащили «игрушку» в дальний конец поляны, да ещё загомонили так, что полностью заглушили вопли несчастного вождя.

Одним хитрым ходом Зарифа избавилась и от надоедливого Хиления, и от настырных выдриусят, которые путались под ногами и могли испортить Кутерьме рабочий настрой.

Тем временем Анфиса обошла поляну, словно измеряя её шагами, встала в центре, прижимая книгу к груди, и громко заявила:

— Это будет великий ритуал! И ты, глупый Туча, признаешь, что я — лучшая волшебница Прелести!

Судя по всему, заочное состязание с ректором знаменитой Академии по-настоящему возбудило старую волшебницу, и аримана решила поддержать Кутерьму:

— Разумеется, признает.

— Не сомневаюсь, — поддакнул господин Кихир, за что удостоился от красноглазой одобрительного кивка.

— Но для ритуала требуется оборудование, — продолжила Анфиса. — Нужно добраться до ближайшего магического рынка.

— Опять?! — изумился Бубнитель.

— На, пожуй, — рассеянно предложила волшебница и ловко запихнула под шарф половину зелёной плитки.

Господин Кихир закашлялся.

— У нас есть всё необходимое, — сообщила Зарифа, снимая со спины Стрека небольшой ящик. — Я знала, что нам может понадобиться, и подготовилась.

— Ты такая умная девочка, — улыбнулась Кутерьма. — На, пожуй.

— Потом.

— Как хочешь. — Бабуля распахнула ящик, оглядела его содержимое и одобрительно покивала: — Да, здесь есть всё, что нужно.

После чего принялась вынимать волшебные инструменты и предметы и ставить их прямо на траву. Причём работала она только правой рукой, а левой по-прежнему прижимала к себе драгоценную книгу.

Уставший Стрек дремал, заняв собой почти всю поляну, где-то в районе его левых крыльев визжали выдриусята, полностью увлечённые новой игрушкой, на ариману и Бубнителя никто не обращал внимания, и Зарифа прошептала:

— Мне нужно подготовить волшебный мост. Уйдём по нему сразу, как только Полика окажется в Прелести.

— То есть ты веришь в Бабулю? — с иронией осведомился Кихир, выплёвывая зелёную жвачку.

— А ты?

— Я хочу ей верить. Но получается так себе.

— Бабуля, конечно, производит странное впечатление… — начала, было, Зарифа, но мафтан её перебил:

— Странное? Я однажды видел, как здоровенная челобезьяна прыгала за розовым воздушным шариком с надписью «Не прикасаться!» и смеялась басом. Вот она производила странное впечатление. А Кутерьма ведёт себя так, словно уже наступил конец света.

— И тем не менее никто, кроме неё, не сможет притащить сюда Полику, — строго закончила Зарифа. — Это понятно?

— Да.

— В таком случае, вот что ты должен сделать… — Аримана ещё раз поглядела на Стрека, вздохнула, наклонилась к Бубнителю и зашептала: — Проследи за тем, чтобы все были заняты и не спрашивали, где я.

— Ну, насчёт Кутерьмы я не волнуюсь, — хмыкнул в ответ господин Кихир. — Стрек дремлет, а вот выдриусята — это головная боль.

— Помоги им поиграть в куклу. Я в тебя верю. — С этими словами Зарифа исчезла в кустах, но не успел Бубнитель осознать, какое важное дело ему поручено, как из-под левых крыльев Стрека раздался вопль:

— Лови его!

И в поле зрения вновь появились пушистые бандиты.

— Лови его!

— Ищи его!

— Он убегает!

— Держите куклу!

Господин Кихир понял, что великому вождю удалось слинять от маленьких мучителей, и застонал.

— А мы ведь прилетели сюда заниматься важным, можно сказать — эпохальным делом, — философски произнёс Стрек, приоткрывая левый глаз. — Этот ритуал войдёт в историю. Бабуля войдёт в историю. О нас напишут книги, будут изучать в Академии и с благоговением взирать на наши портреты… А под ногами у нас бегают эти пушистые… дети.

Калявный вздохнул.

— Откуда они только взялись на мою голову? — посетовал Бубнитель, совершенно не зная, что делать со взбалмошным выводком.

— Мы возле пруда, калявка, — глубокомысленно сообщил Стрек. — А в пруду кто только не водится.

— Кукла сбежала! — сообщил собеседникам подбежавший выдриусёнок. — Она обругала нас всех, укусила Вуху и смылась под толстого. Дайте другую!

— Толстый — это я? — медленно поинтересовался Стрек.

— Да, толстый — это ты, — не стал спорить пушистый нахал. — Дайте другую куклу.

— Я хочу эту! — заявил самый маленький.

— Пиха, молчи!

— Не буду молчать! Где наша кукла? — Пиха гневно посмотрел на ошарашенного Бубнителя. — Отдайте куклу или я папе пожалуюсь!

— Я тоже пожалуюсь, потому что меня укусили! — поддержала младшего средняя девочка. Видимо, укушенная Вуха.

— Вы хотите, чтобы мы пожаловались родителям? — спросил старший. — Смотрите, вам же хуже будет!

— Найдите мою куклу!

Несколько секунд господин Кихир тупо таращился на галдящих выдриусят, после чего покосился на Бабулю — та была слишком занята подготовкой и не заметила появления пушистых, — а затем перевёл взгляд на Стрека.

Но крылатый воздержался от ответа, и несколько секунд они с гипнотизёром молча смотрели друг на друга.

— Что делать? — поинтересовался Бубнитель.

— Найди им куклу, калявка, — хмыкнул Стрек. — Ты же слышал условие.

— Где я её… в смысле — его, найду?

— Призови, — предложил Стрек. — Загипнотизируй Аллигада и призови. Ты ведь умеешь.

— А это мысль… — Господин Кихир приободрился, но в этот момент вредные выдриусята отыскали новую игрушку.

— Какая смешная шляпа! — заявила Вуха, указывая на голову Бубнителя.

— Обычная! — отрезал тот, но было поздно.

— Можно её потрогать? — тут же спросил старший Дыха.

— Дай поносить! — потребовал Пиха.

— Ты настоящий? — строго уточнил Зеха. — Почему прячешься?

— Ты преступник?

— Покажи уши.

— Мы закутанных никогда не видели.

— Такого, как толстый, мы тоже не видели, но он большой и страшный, и нам его не дадут поиграть. А ты маленький.

Господин Кихир поперхнулся, левой лапой взялся за шляпу и на всякий случай предупредил:

— Я, может, и маленький, зато очень опасный. — Подумал и добавил: — Ядовитый.

Однако остановить выдриусят он уже не мог.

— А какой ты? Покажи!

— Что у тебя под шарфом?

— У тебя есть хвост?

— Отстаньте!

— Покажи нам хвост!

— Дай поносить шляпу!

— Калявки, почему вы такие шумные? — выдохнул Стрек.

— Мы обычные!

— Я нашла у него хвост! — засмеялась Вуха, успевшая приподнять полу длинного плаща. — Вот он!

И показала братьям розовый, лишённый шерсти хвост.

— Пошли вон! — завизжал господин Кихир, выдёргивая из лап Вухи часть себя и снова пряча его под плащ. — Вон отсюда! Не мешайте!

— Как это пошли вон? — не понял Дыха. — Мы здесь живём, а вы приехали.

— Во-во, — поддержал брата Зеха. — Сам пошёл.

— Где моя кукла? — заныл Пиха.

— Пошли вон или я вам уши поотрубаю! — завопил разъярённый Бубнитель, совершенно позабыв, что может загипнотизировать пушистых. — И головы поотрубаю! Вон отсюда!

Перепуганные выдриусята бросились прочь.

Стрек зевнул и осведомился:

— Зачем ты их выгнал, калявка?

— Чтобы их тут не было, — тяжело дыша, ответил господин Кихир.

— Здесь их дом, калявка, — напомнил Стрек. — Они здесь будут, и ты не сможешь с этим ничего сделать. Зато теперь они пойдут и нажалуются на тебя.

— Кому?

— Родителям.

— Пусть жалуются! — хрюкнул Бубнитель. — Что они мне сделают?

— Вот и мне интересно, — вздохнул Калявный, закрывая глаза. — Разбуди, когда родители выдриусят явятся.

Господин Кихир взмахнул правой лапой и воинственно пообещал:

— Если явятся — я сделаю из них шубу!

Стрек шумно зевнул.

* * *

Домик семейства Выдриусов стоял на закатном берегу Унылого пруда и считался самым красивым в округе. Стены у него были ярко-синими, крыша — ярко-красной, а наличники на окнах — белые-белые, как чистый горный снег. Впрочем, весь домик был чистым-чистым, словно умывался каждое утро, дорожки вокруг него — аккуратно подметёнными, а кусты и деревья — ещё более аккуратно подстриженными. На участке семейства царил необыкновенный порядок, и мама Выдриус считала это своей заслугой, потому что если бы не она, то папа Выдриус, известный лентяй и соня, об этом не позаботился.

Сейчас мама Выдриус стояла у плиты, а папа Выдриус полулежал в шезлонге, греясь на солнышке, тренькая на гитаре и принюхиваясь к запаху готовящегося рыбного пирога.

А когда ему надоело принюхиваться, он зевнул и тягуче осведомился:

— Милая, у нас будет обед?

Однако на этот вопрос у мамы Выдриус был заготовлен блестящий ответ:

— Ты починил сарай, лежебока?

— Да, милая, починил. — Папа Выдриус ущипнул первую попавшуюся струну, прислушался к получившемуся звуку и повторил: — Починил.

Возникла пауза, поскольку мама Выдриус не ожидала от папы Выдриуса подобной прыти и пока не находилась с ответом. А тот не отставал:

— Милая, когда будет обед?

— Скоро!

— Когда?

— Сказала: скоро!

— Сегодня?

— Скоро!

Мама Выдриус и папа Выдриус могли перекрикиваться сколь угодно долго, однако на этот раз их увлекательный диалог оборвало появление выводка чумазых Выдриусят.

— Папа! Папа!

— Мама!

— Папа!

— Папа! Мама!

— Мама!

В дом дети не вошли, чтобы не пачкать «мамины полы», столпились у террасы, на которой тренькал на гитаре папа, и наперебой загалдели:

— Там такое!

— Большое!

— Крылатое!

— И вредное!

— Но маленькое! Ты с ним справишься!

— Они нас прогнали!

— А мы ничего не сделали.

— Только куклу потеряли!

— А у него хвост!

— И шляпа!

— Пусть они вернут мне куклу!

Несколько секунд папа Выдриус привычно не обращал внимания на вопли детей, продолжая перебирать струны и задумчиво таращиться на гладь полузаросшего пруда, после чего вздохнул и без особой радости поинтересовался:

— Кто они?

— Они прилетели!

— И стали что-то делать для Непревзойдённой. Что-то волшебное, только мы не поняли, что именно!

— И ещё у них кукла была, только она потом сбежала, — добавил Пиха, размазывая по мордочке слёзы.

— И меня укусила, — уточнила Вуха.

— Стоп! Стоп! Стоп! — Папа Выдриус зевнул. — Я ничего не понял! Кто прилетел?

— На Калявном Стреке, — важно поведал Дыха. — Ведьма, наверное. Или волшебница.

— И вторая тоже ведьма.

— Красивая такая, с красными глазами, — обрисовал волшебницу Зеха. — А первая — старая.

— А тот, который в шляпе, нас прогнал!

— Как это прогнал? — удивился папа Выдриус. — С нашего пруда?

— С нашего пруда! — подтвердил Пиха и на всякий случай снова заплакал. У него хорошо получалось жалостливо плакать.

— Сказал, что уши отрубит, — припомнила Вуха.

— Или головы! — добавил Дыха.

— Мы не расслышали, нам было очень страшно! — соврал Зеха.

— Папа, мама, он нас напугал! — хором закончили дети и дружно уставились на вышедшую из кухни маму.

А мама несколько секунд смотрела на папу — как только дети смолкли, он начал дремать, — после чего осведомилась:

— Так и будешь лежать?

— А что я должен сделать?

— Пойди и защити детей!

— Да, да! — поддержали маму выдриусята. — Папа, защити нас!

— Я и не собирался лежать, милая! — Папа Выдриус с грустью отложил гитару, поднялся с шезлонга и потрепал по голове ближайшего ребёнка: — Пошли, покажете этого невежливого типа.

— Ур-ра! Папа отрежет вредному уши!

— Чур, мне кукла! — завопил Пиха. — Я первый сказал!

— Милый, ты такой храбрый, — восхищённо произнесла мама Выдриус. — Я тобой горжусь.

— Спасибо, милая.

— Кстати, ты слышал, что сказали дети? Там сильная ведьма.

— Две! Две сильные ведьмы! — уточнила Вуха. — Одна красивая, другая старая.

— Милый, там две сильные ведьмы. Возьми ружьё.

— Конечно, милая, возьму обязательно. — Папа Выдриус поразмыслил и добавил: — И ещё возьму твоего брата.

— Обалдон до сих пор здесь? — удивилась мама Выдриус.

— Помогал чинить сарай и теперь спит на сеновале.

— Ур-ра! С нами пойдёт дядя Обалдон! — обрадовался Дыха. — Я его разбужу!

— Нет, я!

— Нет, я!

Дети наперегонки помчались к сеновалу.

— И скажите, чтобы взял топор! — крикнул им вслед папа Выдриус. Подумал и добавил: — И вилы тоже!

— Возвращайтесь скорее: пирог почти готов, — велела мама Выдриус. — Я не хочу его подогревать.

— Мы не задержимся, — пообещал глава семейства. — Погоняем колдуний вокруг пруда и сразу домой.

* * *

Отыскать сестру оказалось проще, чем ожидала Ириска.

Выходя из дома, девочка определила три точки, с которых следует начать поиски: пруд, «тарзанка» и дальний пляж. Удача улыбнулась в первой из них — у пруда, который в Прелести носил название Унылый, а здесь, в мире людей, не имел никакого. Подъезжая к нему, Ириска услышала громкие голоса, смех, затем разглядела сквозь кусты компанию старших, остановилась и огляделась, пытаясь понять, что происходит. Как выяснилось через пару минут, Мишка приехал на новеньком мопеде и по очереди катал желающих вокруг пруда. Желающих, естественно, было много, мопед один, очередь тянулась неспешно, и Ириска рассчитывала, что скучающая Полика не откажется поговорить.

Так и получилось.

— Привет! — поздоровалась девочка, подъехав к компании.

— Привет! — отозвалась Даша.

— Привет! — Полика повернулась к сестре. — Ищешь подружек?

— Тебя.

— Мама зовёт?

— Нет, нужно поговорить.

Старшая с некоторым удивлением посмотрела на Ириску, потом на уезжающий мопед, на заросший пруд, на болтающих друзей и предложила:

— Давай потом?

— Времени нет? — съязвила Ириска.

— Да, я очень занята, — резковато ответила Полика и демонстративно отвернулась к подруге: — Даша, о чём мы говорили?

Но ответить та не успела.

— Ну, пожалуйста, — жалобно попросила младшая, которая была готова пойти на что угодно, лишь бы предупредить сестру об опасности. — Полика, пожалуйста, это очень важно. Пожалуйста, поговори со мной! Сейчас!

И её искренний порыв был услышан.

— Что ты ещё натворила? — поинтересовалась старшая, вновь поворачивая голову.

Даша тоже посмотрела на Ириску, и поэтому та отрицательно покачала головой:

— Не здесь.

— Тогда поговорим потом, — хмыкнула Полика. — Дома. — Подумала и добавила: — Или вообще не поговорим.

— Но мне очень надо!

На глазах Ириски выступили слёзы — она не ожидала, что сестра вообще откажется говорить.

Всю дорогу до пруда девочка репетировала разговор, прикидывала, что именно расскажет Полике и каким тоном, как будет реагировать на ответные шутки и подначки, и абсолютно растерялась, услышав холодное: «Нет!» Не будь дело столь важным, Ириска пожала бы плечами и ушла или продолжила бы настаивать на своём и довела разговор до ссоры, но ей нужно было поговорить, а не поругаться, и девочка жалобно повторила:

— Полика, пожалуйста…

— Поговори с сестрой, — неожиданно предложила Даша. — Тебе не трудно, а она сейчас расплачется.

И вновь Ириска проглотила обиду, хотя в любой другой день обязательно ответила бы на это нахальное и немного высокомерное «сейчас расплачется». В любой другой день, но не сегодня. Сегодня девочка лишь тяжело вздохнула и посмотрела на сестру.

— Ладно, — смилостивилась Полика. — Пойдём.

Они отошли на десять шагов, скрывшись от компании за кустами, и уселись на стоящую под ивой лавочку.

— Что у тебя?

Проявленное старшей упрямство сыграло с Ириской злую шутку: отвлёкшись на уговоры, она сбилась, потеряла заготовленные фразы и начала весьма невнятно:

— Помнишь, я спрашивала тебя о странных снах? Ну, о волшебных снах? Как будто мы с тобой волшебницы…

— Ты примчалась поговорить о них? — Полика подняла брови. — Серьёзно?

Недоверие в голосе сестры не помогло Ириске обрести должную уверенность, и она вновь замямлила:

— Я хотела…

— Тебе снова приснилась волшебная страна? — догадалась Полика. — Ты поэтому не хотела говорить при Даше?

Ириска поняла, что ещё чуть-чуть, и разговора не получится: сестра посмеётся над ней, уйдёт к друзьям, и в лучшем случае они смогут вернуться к этой теме вечером. А время дорого, очень дорого!

— Что ты скажешь, услышав, что волшебная страна существует? — спросила Ириска, глядя Полике в глаза.

— Скажу, что ты сошла с ума, — улыбнулась та и сделала вид, что поднимается со скамьи. — Не надо тратить моё время на ерунду.

— Пожалуйста, всего пять минут, — умоляющим тоном попросила Ириска. — Всего пять. Прошу!

И вновь Полика почувствовала, что сестра искренне переживает, отметила про себя, что не часто видит Ириску столь взволнованной, и решила дать ей возможность высказаться. Поэтому не поднялась со скамьи, а откинулась на спинку и поинтересовалась:

— Почему это так важно?

— Дашь мне пять минут?

— Да.

— Будешь слушать меня эти пять минут и не перебивать?

— Да, — пообещала Полика.

— Договорились! — громко произнесла Ириска и начала с самого главного, как в омут бросилась: — Слушай внимательно: в ближайшее время ты можешь оказаться в волшебной стране…

И старшая тут же нарушила обещание, с иронией перебив младшую:

— Когда за мной заедут?

— Ты дала мне пять минут, — нервно напомнила Ириска.

— Ладно, ладно, извини. — Полика оглянулась, убедилась, что друзья не слышат эту чушь, и кивнула: — Продолжай.

— В ближайшее время ты можешь оказаться в волшебной стране, которая называется Прелесть, — деловым тоном продолжила Ириска, решив как можно больше успеть за полученное от сестры время. А поверит она или нет — дело десятое. — Мы с подругами постараемся это предотвратить, но, скорее всего, у нас не получится, поэтому, пожалуйста, слушай меня внимательно: это поможет выжить.

Полика вновь захотела перебить сестру, посмеяться, пошутить, но та говорила так уверенно, так убеждённо, что старшая сдержалась.

— В жизни каждой девочки возникает момент, когда она может оказаться в Прелести. Не случайным образом, не вытянув счастливый билет, а потому что оказаться в Прелести для нас так же естественно, как дышать. В Прелести мы становимся феями и способны творить Волшебство. — Ириска помолчала, с улыбкой вспомнив некоторые заклинания, после чего продолжила: — Прелесть — это наш мир. Он очень хороший, добрый…

— Но у него есть враги, — закончила за сестру Полика.

— Прелесть слишком хороша, чтобы её не хотели уничтожить, — печально подтвердила Ириска. — Миру угрожает королева Гнил, повелительница Верхней Плесени. Триста лет назад она попыталась захватить Прелесть, но мы сумели разгромить её армию. Теперь старуха вернулась и плетёт интриги…

— Здорово придумала, — покачала головой Полика. — Тебе бы книги писать.

— Может, напишу, — не стала отказываться Ириска. — Но у меня есть ещё три минуты.

— Продолжай, — улыбнулась старшая. — Я слушаю.

— В Прелести ты была феей Двора Непревзойдённых и считалась одной из лучших волшебниц.

— Что-то я ничего подобного не припоминаю.

— Ты не помнишь, потому что несколько недель назад колдун по имени Захариус Удомо лишил тебя и остальных Непревзойдённых памяти о Прелести, — объяснила Ириска. — От всего Двора осталась только я. И это, поверь, не так весело, как может показаться. Закатный Рубеж истончается, слуги старухи Гнил становятся злее. Мне трудно справляться, а новые Непревзойдённые не приходят, и порой у меня опускаются руки. Но я терплю. Потому что, если я оставлю Прелесть, Закатный Рубеж рухнет и начнётся новое вторжение, а этого допустить нельзя. — Ириска вдруг поняла, что не инструктирует Полику, как собиралась, а выговаривается, высказывает всё, что накопилось за последние недели. Поняла, вновь растерялась, остановилась и посмотрела на сестру: — Думаешь, я выдумываю?

— Давай поговорим о другом, — ушла от прямого ответа Полика — она не хотела обижать увлечённую младшую. — Скажи, как твоя история связана со мной?

— Тебя хотят похитить слуги королевы Гнил, — ровно произнесла Ириска. — И как я уже сказала, у них, скорее всего, это получится.

* * *

Судя по активности, которую развела Бабуля Кутерьма, ритуал не мог не завершиться успехом.

Анфиса начала с того, что расставила в центре поляны восемь высоких и толстых свечей, белых с синими прожилками, и зажгла их, отчего заливающий поляну солнечный свет стал голубоватым, с редкими золотистыми искорками. Там же, в центре поляны, волшебница очертила чёрной краской круг диаметром в шесть шагов, а внутри рассыпала тончайший белый песок из мешочка с надписью «Магическая основа». Затем разулась и, постоянно сверяясь с книгой, стала пальцем чертить на песке символы, покрывая белый круг причудливым узором. И как это ни странно, голые пятки Бабули не оставляли на песке следов, а вот символы проявлялись чётко, ложились, будто навсегда, и даже лёгкий ветерок не раздувал их, словно не смел мешать творящемуся Волшебству. А самое интересное заключалось в том, что Анфиса не просто чертила пальцем по песку, но одновременно наполняла получившиеся бороздки розовой краской, и когда она закончила, круг оказался покрыт удивительным цветным узором на ярком белом фоне.

Рисование заняло не менее получаса, и всё это время Стрек дремал, положив могучую голову на передние лапы, Бубнитель нервно разгуливал по поляне, следя за тем, чтобы не вернулись выдриусята, а Зарифа отсутствовала и явилась к окончанию работы.

Вынырнула из кустов, огляделась и быстро подошла к Бубнителю.

— Что у вас происходит?

— А что происходит у тебя? — сварливо отозвался тот, недовольный тем, что спутница отлучилась так надолго. — Мне пришлось отбиваться от мелких грызунов.

— У них же была кукла, — удивилась аримана. — Неужели они сломали Хиления?

— Он куда-то спрятался.

— Молодец, шустрый…

— Из-за этого шустрого пушистым стало скучно, и они принялись изводить меня, — пожаловался Бубнитель. — Пришлось их прогнать.

— Э-э…

И прежде чем волшебница спросила, правильно ли он поступил, задал свой вопрос:

— А что у тебя?

Зарифа огляделась, убедилась, что Анфиса слишком занята, а Стрек дремлет, понизила голос и прошептала:

— У меня всё готово.

— Что «всё»?

— Я построила волшебный мост, который унесёт нас отсюда так далеко, что даже Кутерьма не сумеет нас догнать, — сообщила аримана. — Когда я произнесу три последних слова заклинания, мост заработает, и мы сбежим.

— Ты — сильная волшебница, — с уважением произнёс господин Кихир. — Волшебные мосты требуют уравнений высшего магического порядка.

— Пришлось немного повозиться, — отмахнулась Зарифа.

В действительности аримана не умела наводить волшебные мосты, связывающие далёкие места друг с другом, — для этого требовались и знания, и опыт, и способности, которых у красноглазой девушки попросту не было. Для строительства столь сложного заклинания Аримана использовала волшебный амулет огромной силы, и вся её личная заслуга заключалась в том, что она подготовила амулет к работе и ничего не напутала. Но говорить об этом Бубнителю аримана не собиралась.

— По мосту мы уйдём или нет, они всё равно бросятся за нами в погоню, — заметил господин Кихир. — Как только Ириска узнает о похищении, она явится в Прелесть и начнёт нас преследовать.

— Мы их задержим.

— Как?

— У меня есть сюрприз. — Зарифа достала из кармана две коробочки, размером и формой напоминающие спичечные коробки, положила их на траву и прошептала короткое заклинание.

— Что это? — полюбопытствовал Бубнитель.

— Как я уже сказала: сюрприз для Непревзойдённой. — Аримана тихонько рассмеялась, глядя на то, как обе коробочки принялись медленно увеличиваться в размерах, и вернулась к делам: — Так что происходит?

— У нас всё идёт по плану, — сообщил господин Кихир. — Если, конечно, у старухи есть план.

В этот момент Бабуля, кряхтя, выпрямилась, оглядела начертанное, покачала головой, подтверждая самой себе, что всё сделано правильно, достала из кармана тёмно-зелёную плитку и отправила её в рот.

— Жуёт, — прокомментировала её действия Зарифа.

— Жуёт, — подтвердил Бубнитель. — Но при этом что-то делает.

— Значит, у неё есть план.

— Или ей кажется, что он у неё есть.

— Или так, — не стала спорить аримана.

Анфиса медленно обошла круг, непрерывно шепча заклинания, затем встала на небольшое возвышение — место мастера ритуала, — и, продолжая держать раскрытую книгу в левой руке, правой вытащила из кармана Самоцветный Ключ, прошептала над ним несколько слов и небрежно, как сперва показалось наблюдателям, бросила в круг. В полёте кулон окутался нежным розовым сиянием и не упал, как могло ожидаться, а завис над центром круга, изредка роняя на покрытый узором песок яркие красные искры.

Искры падали на символы, оживляли их, и вскоре сияние охватило весь магический круг.

— Неужели у нас получится? — прошептал Бубнитель.

— Тс-с, не спугни, — прошипела аримана.

Бабуля же, не оборачиваясь, спросила:

— Как зовут фею?

— Полика, — тут же ответила Зарифа.

— Я её чувствую.

— Правда?

А господин Кихир не удержал радостного хрюканья.

— Ритуал начал складываться, — произнесла Бабуля, зачем-то понюхав воздух. — Миры действительно можно связать с помощью внешней силы, как это и предсказывал Ужиус Пруф! Таблица его уникальных связей оказалась состоятельной! Миры сближаются… магические уравнения решаются одно за другим… Неужели ты не слышишь характерный треск?

— Я…

— Не отвлекай меня!

— Извините, — прошептала аримана, боясь лишний раз даже пошевелиться.

— Молчи! — Кутерьма закрыла глаза и продолжила читать заклинания.

— Можно я посмотрю? — едва слышно спросила Зарифа.

Ответа не последовало.

А посмотреть было на что…

* * *

Услышать, что тебя собираются похитить, не очень-то приятно, однако Полика восприняла сообщение спокойно. Наверное, потому, что не поверила.

— Похитить меня — значит перенести в Прелесть? — уточнила она, разглядывая переливающуюся на солнце гладь пруда.

— Именно так, — подтвердила Ириска.

— В другой мир?

— Да.

— Как же они это сделают?

— С помощью Волшебства.

— Могла бы не спрашивать. — Полика улыбнулась. — Я понимаю, что с помощью волшебства, но хотела знать, как именно это будет выглядеть? За мной прилетят ведьмы на мётлах?

— Когда девочка впервые оказывается в Прелести, Волшебство создаёт её личный, уникальный Самоцветный Ключ, с помощью которого фея путешествует между мирами. Мой Ключ — вот. — Ириска ткнула пальцем в висящий на груди кулон.

— У меня есть такой же, — немедленно ответила Полика. — Нам их подарили родители.

— Нет, — отрицательно покачала головой Ириска. — Тебе кажется, что нам их подарили родители, на самом деле это Самоцветные Ключи, которые открывают врата в Прелесть. Сначала такой кулон появился у тебя, а в этом году — у меня.

— И ты можешь отправиться в Прелесть?

— Могу.

— В любой момент? — прищурилась старшая.

— В любой момент, — подтвердила младшая.

— Перейди сейчас, — попросила Полика.

— Перейду, — твёрдо пообещала Ириска. — Как только закончу рассказ — с радостью покажу тебе этот фокус.

— Ты исчезнешь отсюда? — уточнила старшая.

— Исчезну.

— Растворишься в воздухе на моих глазах?

— На самом деле я окажусь в другом мире.

— Но ты растворишься в воздухе на моих глазах? — повторила Полика.

— Скорее, скроюсь в воздухе. Мне придётся сделать шаг.

Несколько секунд Полика внимательно смотрела на Ириску, после чего сказала:

— Ты ведь понимаешь, что я не отстану? И если ты не покажешь фокус, я больше не буду тебе верить.

— Понимаю, — кивнула младшая. — Теперь ты меня дослушаешь?

— Теперь — да.

— Очень хорошо. — Ириска выдержала короткую паузу. — Слуги старухи Гнил заполучили твой Самоцветный Ключ и обязательно попробуют перенести тебя в Прелесть. Если у них получится — не паникуй. Помни: они не хотят тебя убивать. Ты им нужна живой, для того, чтобы угрожать мне, поэтому ничего не бойся. А самое главное, ты должна вести себя так, будто ничего не помнишь…

— Я действительно ничего не помню, — рассмеялась старшая.

— И ты должна делать вид, что боишься.

Полике показалось, что игра заходит чересчур далеко, однако она видела увлечённость сестры, решила не разрушать её настрой и вежливо пообещала:

— Хорошо, я постараюсь.

После чего бросила очередной взгляд в сторону друзей и с облегчением убедилась, что на неё и младшую по-прежнему никто не обращает внимания: ребята оживлённо обсуждали завтрашнюю поездку в кино, на громкую летнюю премьеру, и никто, даже Даша, не смотрел на сестёр. К тому же они были скрыты от компании кустами.

— Помни, если тебя похитят, я сразу же отправлюсь следом.

Сначала Полика думала, что Ириска и её подруги затеяли новую игру в волшебный мир, и ей предлагается сыграть роль. Это было самое логичное объяснение, и увлечённость сестры убедила Полику подыграть. Но чем больше старшая слушала, чем глубже вникала в то, что говорит сестра, тем сильнее ей казалось, что «легенда новой игры» слишком хорошо продумана. Может, конечно, младшие девочки взяли за основу какой-нибудь фильм или книгу, но Полика, сколько ни старалась, не могла вспомнить ничего похожего.

— Скорее всего, среди похитителей будет Сумрачный Бубнитель…

— Кто?

— Мафтан из племени Бубнителей, — сразу же уточнила младшая. — Его легко узнать: он обязательно будет в плаще, широкополой шляпе и шарфе, потому что скрывает лицо. Помни: Бубнители — сильные гипнотизёры, он может заставить тебя делать то, чего ты совсем не хочешь.

— Кто такие мафтаны?

— Прелестные Животные. — Ириска потёрла лоб. — Мы прыгаем с одного на другое, но ты постарайся запоминать то, что я говорю. Это очень важно.

— Я стараюсь.

— Мафтаны — это общее название Прелестных Животных. Они разумны, а некоторые владеют Волшебством. Если встретишь прямоходящего волка или говорящего страуса — не пугайся сразу, вполне возможно, это мафтаны, а не звери.

— А гномы в твоём мире есть? — улыбнулась Полика.

Ириска поняла, что сестра расслабилась и шутит, но не стала делать замечание: она хотела рассказать как можно больше и не собиралась тратить время на препирательства.

— В Прелести есть не только гномы, но и множество других народов: вишнёвые штыры, ариманы, капторы, бугеры… Всех не перечислишь. Некоторые похожи на людей, некоторые не имеют с ними ничего общего.

— С нами, — машинально поправила сестру Полика.

— Что? — не поняла Ириска.

— Не имеют ничего общего с нами, — уточнила старшая.

— В Прелести мы не люди, — объяснила младшая. — Мы — феи.

— Ты серьёзно?

— Я уже двадцать минут серьёзна, как никогда в жизни, — ляпнула Ириска и тут же осеклась.

— Да, — удивлённо подтвердила Полика, посмотрев на часы. — Двадцать минут прошло, а я даже не заметила.

— Потому что тебе было интересно, — торопливо объяснила младшая, боясь, что сестра встанет и уйдёт.

А старшая, признаться, не знала, как поступить. Умом Полика понимала, что прослушала качественную выдумку, но не знала, что делать и как ей следует отвечать заигравшейся в волшебный мир Ириске.

— Ты не веришь? — поняла младшая.

— Я… — Полика не хотела показаться грубой, но возраст и положение «старшей» не позволяли сделать вид, что она поверила: — Ириска, я тоже была маленькой и тоже представляла себя то феей, то волшебницей… Но только представляла.

— Тебе снятся правдивые сны, — тихо ответила младшая, глядя сестре в глаза. — Ты действительно победила того чёрного рыцаря — Истукана. Ты вышла на бой, когда испугались все остальные, и победила. Это была ты, Непревзойдённая, моя сестра.

«Истукан…» Полика потёрла лоб.

Тот сон был настолько явственным, что она никак не могла выбросить его из головы. Пыталась забыть, пыталась убедить себя, что это лишь сон, но бой был таким тяжёлым, а радость победы такой бурной, словно она и на самом деле едва спаслась от смерти.

Разум уверял, что схватка с чёрным рыцарем — плод воображения. Эмоции утверждали, что бой случился на самом деле.

— Исчезни, — попросила Полика, поскольку не знала, что сказать ещё. — Ты обещала, что растворишься, и тогда я тебе поверю.

— Договорились.

Но прежде чем Ириска взялась за Самоцветный Ключ…

* * *

Ритуал волшебного перемещения вступил в заключительную стадию.

Уравнения наивысшего порядка сплелись в новую, невиданную до сих пор магическую систему, теоретически предсказанную Ужиусом Пруфом сотни лет назад. Уравнения решались, переходили одно в другое, выдавая результат за результатом, значения составляли удивительные множества, сумма которых порождала необычный ритуал.

Пламя свечей поднялось высоко вверх, и огонь, казалось, лизал само небо. Но за пределами круга стало темнее, словно пронзительный свет свечей превратил утро в вечер. Символы на белом круге слились в одно большое ярко-розовое пятно, а сам круг стал напоминать раскалённую плиту. Самоцветный Ключ вырос в десять раз, но потерял плотность, став похожим на призрак самого себя. И продолжал испускать розовые капли, но теперь они не падали, а поднимались вверх, исчезая в белом небе.

— Это самое необычное зрелище из всех, что я видел, — прошептал Стрек.

Но, поскольку он был огромным, шёпот получился громогласным.

— А ты много видел в жизни? — не отрываясь от созерцания, спросила Зарифа.

— Достаточно.

— Какая разница, кто сколько видел? — вставил своё слово Бубнитель. — Мы наблюдаем уникальный ритуал. Никогда раньше в Прелести не происходило ничего подобного.

— Вы записываете видео? — поинтересовался Стрек.

Ответить аримана не успела.

Раздался треск веток, послышались шаги, шуршание, какие-то междометия, и из кустов на поляну выкатилась пушистая и недружелюбная толпа.

— Что здесь происходит?! — громко спросил её предводитель.

— Почему без разрешения?

— Дайте я кого-нибудь огрею оглоблей!

— Дедушка, только не сильно — тебе вредно волноваться, — пропищала Вуха.

Семейство Выдриусов явилось на берег Унылого пруда в усиленном составе. Помимо папы Выдриуса с охотничьим ружьём и дяди Обалдона с вилами, в разбирательстве с неизвестными ведьмами пожелал принять участие и дедушка Похмус, который прихватил оглоблю. Топор тащил Дыха, а остальные дети просили его «дать понести».

Явившись на поляну, Выдриусы лишь мельком взглянули на невероятное зрелище, способное лишить дара речи самых сильных волшебников Прелести, и сразу приступили к выяснению отношений. Как позже объяснил папа Выдриус: «Мы боялись, что ведьмы разбегутся. Ищи их потом…»

И не откладывая дело в долгий ящик, потребовал:

— Ну-ка прекратили заниматься тем, чем вы тут занимаетесь, и быстренько признайтесь, кто обидел моих детей?

Присутствующие, за исключением Бабули, в изумлении уставились на недовольного главу семейства. А дети радостно запрыгали и принялись указывать на господина Кихира:

— Это он!

— Который в шляпе!

— Он нас побить хотел!

— Сказал, что уши нам отрубит!

— И головы!

— Этот мелкий? — хмыкнул дядя Обалдон и потряс вилами.

— Ага, — хором подтвердили выдриусята.

— А что вы его сами не пристукнули?

— Мы не знали, можно или нет, — ответил Дыха.

— Можно, конечно, — щедро произнёс дедушка Похмус. — А сейчас отойди, я его стукну оглоблей.

Детвора с визгом бросилась в стороны. Стрек хмыкнул. Ошарашенная Зарифа перевела взгляд на Бубнителя и осведомилась:

— Это кто?

— Совсем забыл рассказать… — заюлил тот. — Есть небольшая проблема…

— Что ты натворил?

— Я? Нет, я ничего не творил. Я сейчас всё улажу.

В этот момент неподалёку просвистела оглобля — дедушка Похмус чуток промахнулся, но было очевидно, что в следующий раз дубина прилетит по назначению.

— Иди и улаживай, — велела аримана.

— Сейчас…

А бойкие Выдриусы как раз придумали способ, которым господин Кихир мог всё уладить.

— Ты, в шляпе, проси у моих детей прощения! — велел папа, взводя курок ружья.

— И у моих внуков, — добавил дедушка Похмус, перекладывая в лапах оглоблю.

— И у моих племянников, — помахал вилами дядя Обалдон.

— В общем, у всех проси! — подытожил папа Выдриус и взвёл второй курок двустволки. — Сейчас!

— А я предупреждал, калявка, — меланхолично заметил Стрек.

— Заткнись, колбаса крылатая! — Бубнитель как раз собрался гипнотизировать пушистых наглецов, а для этого ему была нужна тишина.

— Кто колбаса крылатая? — равнодушно уточнил Стрек.

— Ты!

— Я?

— Заткнись и не мешай!

— Ах, так? — И Стрек небрежно наподдал Бубнителю передней лапой.

— Ой!

Удар пришёлся точно в мягкое место. Получив его, господин Кихир кубарем покатился по траве и врезался в Обалдона. Который ещё не до конца проснулся и поэтому не успел отскочить.

— Он меня ударил! — завопил Обалдон, получив Бубнителем в живот.

И размахнулся вилами.

— Прекратите! — топнула ногой Зарифа, подумывая, не испепелить ли Выдриусов на месте, но в следующую секунду Анфиса дочитала заклинание, и на поляне грянул ритуал.

В буквальном смысле грянул — прогремел чудовищной силы гром.

Пламя свечей загудело, вспыхнуло, став в десять, а может, и в сто раз сильнее и выше. Языки огня взметнулись вверх и сошлись в одной точке, в одном белом пятне, образовав над поляной пылающий купол. Вокруг окончательно потемнело, и ярким оставался лишь он — белый огонь, — да пышущий розовым круг. А между ними висел Самоцветный Ключ.

— Абриго уно тар! — прокричала Кутерьма на древнем, как сама Прелесть, языке Изначального Волшебства. — Аудоро ком ауто!

Снова громыхнуло. Причём гром получился настолько жутким, что все: и Выдриусы, и Бубнитель, и Зарифа испуганно присели на корточки, а Калявный Стрек закрыл голову передними лапами и прижал крылья к телу.

— Аудоро аудо сварс!

Самоцветный Ключ завертелся с невиданной скоростью, мгновенно превратившись в размытое блестящее пятно, розовое сияние помчалось к небу, по проложенной белым огнём дорожке, а сошедшиеся языки пламени лопнули ослепительным цветком, и в белом пятне появилась картина другого мира: деревья, голубое небо…

— Аскоро аудо ком! — победоносно закончила Бабуля.

И через дырку, которую она пробила в мир людей, в Прелесть провалилась светловолосая девушка в джинсах и красной футболке.

* * *

А Полика, разумеется, далеко не сразу поняла, что оказалась в волшебном переходе.

Она говорила с сестрой, мысленно посмеиваясь над ней, и совершенно не ожидала подвоха. Попросила Ириску исчезнуть и в этот момент почувствовала, что всё вокруг вдруг стало холодным и как будто влажным, но при этом не мокрым. И через это странное пустое место — холодное, влажное, но не мокрое, Полика полетела вниз, провалившись сквозь скамейку, траву, землю — сквозь всё, что было под ней! Провалилась в одно мгновение! Долетела, кажется, до центра Земли, но так быстро, что даже вскрикнуть не успела: едва она поняла, что падает, едва справилась с перехватившим дыханием и собралась закричать, как шлёпнулась на что-то небольшое и мягкое. Которое от удивления и боли завизжало и кинулось наутёк. И только тут девушка издала изумлённый возглас, а следом ещё один, потому что увидела перед собой здоровенного пушистого зверя с оглоблей в лапах. Зверь был наряжен в потёртые штаны, клетчатую рубашку и кепку и выглядел довольно пожилым, но грозным.

— Она ударила ребёнка! — завопил зверь и замахнулся оглоблей.

И в этот миг Полике стало по-настоящему страшно.

Нет, не из-за пушистого зверя с оглоблей, хотя из-за него тоже. В первую очередь девушка испугалась того, что ничего не понимает.

Из тёплого летнего утра она переместилась в вечерний сумрак. С берега пруда — на какую-то поляну, где горели гигантские свечи, окружившие пронзительно розовый круг, над которым висел огромный кулон с крупным, блестящим камнем.

Все вокруг бегали и вопили.

Кричали какие-то мелкие, которых Полика сначала приняла за детей, а потом они оказались такими же пушистыми, как старикашка с оглоблей. Кричал сам старикашка, который замахнулся оглоблей, но не удержал равновесие и шлёпнулся на землю. Кричали его дружки — два пушистых здоровяка, один из которых тряс вилами, а второй целился в Полику из ружья. Кричал какой-то низенький в плаще. Кричала старушка, бодро скачущая вдоль розового круга.

Она кричала громче всех.

— Я сделала это! — надрывалась старушка. — Сделала! Туча, ты видел? У меня получилось!!

Это были первые слова, смысл которых девушка уловила. Однако обсудить со старушкой, что именно она сделала и кто такой Туча, Полика не успела, потому что в следующую секунду её пронзила страшная мысль:

«Он целится в меня из ружья?!»

Девушка резко обернулась и снова вскрикнула — пушистый действительно держал её на мушке. Но, к счастью, не стрелял, потому что рядом с Поликой прыгали мелкие и папа Выдриус боялся задеть кого-нибудь из них.

— Откуда ты взялась?!

— Ты кто?

— Ты с неба свалилась?

— Кто живёт на небе?

— Это ведь Полика!

— Непревзойдённая!

— Как ты здесь оказалась?

— Ты правда потеряла память?

— Вы со мной разговариваете? — пролепетала девушка, с изумлением оглядывая пушистых. — Вы настоящие?

Однако долго удивляться Полике не позволили. В тот самый миг, когда она окончательно растерялась от перехода, шума, воплей, ружья, детишек, старикашки, старушки и оглобли, к ней подскочила красивая черноволосая девушка с красными глазами… Нет! Сначала красивая черноволосая девушка с красными глазами ловким пинком сбила с ног обладателя ружья, не позволив ему выстрелить, а уж потом схватила Полику за руку:

— Бежим!

— Что?

— Здесь ведьма!

— Кто?

— Ты не видишь? — Красноглазая резким кивком указала на приплясывающую старушку. — Бежим!

И потащила девушку в кусты.

— Куда? — растерянно осведомилась Полика, чувствуя, что у неё кругом идёт голова.

— Прочь! Скорее, прочь!

Зарифа совершила настоящий подвиг. Она первая пришла в себя после жуткого грома, не растерялась, не испугалась, сориентировалась во время воцарившегося на поляне бедлама и сумела устроить всё к своей выгоде.

В первую очередь аримана спасла оглушённого Бубнителя: схватила гипнотизёра за шиворот и швырнула в кусты. Затем Зарифа вихрем промчалась мимо Кутерьмы, выхватила из её рук драгоценный рукописный том — Бабуля отдала, поскольку тяжёлая книга мешала ей плясать, — повернулась, увидела, что Полика постепенно приходит в себя, бросилась к ней и увлекла к мосту.

Аримана знала, что не должна дать Полике опомниться, и у неё получилось.

Она затащила ничего не понимающую девушку в кусты, где уже копошился господин Кихир, и громко крикнула:

— Открой дорогу прочь!

И втолкнула Полику на появившийся мост — на лёгкий, невесомый мост, сотканный из Волшебства и миллионов ярких светлячков.

* * *

Сказать, что исчезновение сестры изумило Ириску, — не сказать ничего. Девочка знала, что Полику могут утащить в Прелесть в любое мгновение, но одно дело — знать, и совсем другое — увидеть собственными глазами, как посреди разговора сестра проваливается сквозь землю.

Полика исчезла, а ошеломлённая Ириска на несколько секунд замерла, продолжая держать в руке Самоцветный Ключ. Затем неуверенно произнесла:

— Полика?

Но ответом, разумеется, стала тишина.

— Полика!

И только сейчас Ириска сообразила, что совершенно не подготовилась к похищению. Она искала сестру, чтобы поговорить, рассказать ей о Прелести, предупредить… Но что нужно делать, когда разговор закончился и самое страшное случилось, младшая не понимала.

Что делать?

Секунды утекали, как вода в раскалённый песок пустыни, а Ириска продолжала теребить Самоцветный Ключ, размышляя, где искать сестру. Куда проклятые ведьмы её перенесли? В какое место? Прелесть огромна и…

— Ну, конечно же! — Ириска не удержалась — крикнула и мысленно обругала себя за то, что не сообразила сразу.

Перемещаясь в Прелесть, фея могла оказаться лишь в двух местах: там, где она находилась сейчас, или в своём Дворце. Остров Непревзойдённых для слуг королевы Гнил закрыт, и получается, что сестра совсем рядом. Здесь же, на берегу Унылого пруда, только в Прелести.

Ириска крепко, до боли, сжала Самоцветный Ключ, шагнула в волшебный мир и сразу же закричала, увидев перед собой оскаленную пасть кошмарного чудовища.