Глава 2
Возвращение
«Со своими молитвами в чужой монастырь не ходят; заскочил в гости — веди себя по-людски».
Окрестности южных болот
Конец октября
Телефон на столе зажужжал. Виктор лениво включил светильник, поднялся, дотянулся до мобильника и ответил на вызов. Одновременно глянул на часы. Была глубокая ночь. Виктор тяжело вздохнул.
— Прохор Геннадьевич, вы по какому делу так поздно?
— Виктор Ромашов! — раздался глухой голос начальника.
— Да, да, это я, что случилось?
— Виктор, на Департамент совершено нападение! Вход разносят силовики, пожарные и какие-то люди в чёрном!
— Что?!
Виктор сел на диване.
— Хранилище артефактов в огне, весь научный персонал потерян.
— Как в огне, что у вас там случилось? Пожар?
— Нет, Витя, — это настоящий теракт. В здании сработала аномалия «пламя».
— Постойте! Как? Мы же за пределами Зоны? — Виктор уже ходил по комнате и накидывал на себя рубашку.
— Это я и хочу знать. Ромашов, ты должен сделать кое-что для меня. Для всех нас!
Некоторое время абонент молчал. Наконец, заговорил вновь:
— Виктор, теперь официально ты в отпуске. Собирайся к Захару, он уже ждёт тебя. Там будет всё необходимое снаряжение и пропуск.
— Куда? Что происходит?
— Тебе нужно в Зону. На этот раз нелегально. Сегодня утром пресса меня уничтожит. Московские наблюдатели уже сообщили мне, что я отстранён от руководства и все проекты по Зоне будут заморожены. Почти всех моих агентов взяли за яйца.
— Нас прикрыли? — мужчина замер посреди комнаты, пытаясь осознать услышанное.
— Можно сказать так: кто-то здорово щёлкнул Департамент по носу. И пока не совсем поздно, ты должен выяснить, к кому ведут эти нити.
— Но отчего мне отталкиваться, Прохор Геннадьевич?
— Они уже поднимаются за мной!
— Кто поднимается?
— Нет времени объяснять! Просто следуй моему плану. Ты получишь неограниченный доступ к информации Департамента и пакет дальнейших действий.
Виктор протёр глаза, не веря в реальность разговора.
— Прохор Геннадьевич, в Департаменте же ещё есть силовая ячейка «Явление».
— Военные отправили их по срочному заказу в Зону.
— Совпадение?
— Думаю, нет. А что, хочешь начать с них?
— Да.
— Всё, они уже рядом. Я очень надеюсь, что эта мельница тебя не перемолотит. Чувствую, если мы проиграем, произойдёт нечто ужасное. Удачи тебе.
Связь прервалась. Виктор Ромашов продолжал стоять с бьющимся сердцем. Затем в ярости вскочил и опрокинул стол.
* * *
— Он будет жить? — спросил Лемур с надеждой.
— Я не врач, — сухо ответил Рубец, осматривая Серафима. — Ему бы в больничку, но где сейчас её найти?
Водитель лежал без сознания. Мокрое сиденье под ним чавкало, как пропитанная губка. Рубец истратил на Серафима остаток медикаментов и туго затянул жгут. Лемур же, скрестив руки на груди, следил за происходящим испытующим взглядом.
Он обошёл машину и осмотрел вмятины, после чего уселся за руль и запустил двигатель.
— Выезжаем, придержи бойца.
«ГАЗ Тигр» выкатил на ровную дорогу и неспешно покатил в сторону Периметра.
С километр они ехали молча. Лицо Рубца выражало глубокую задумчивость. Сам же Лемур едва сдерживал шквал эмоций, переполняющих его. Наконец, он первым решил нарушить молчание:
— Ты был с оптикой — отстреливал бандитов?
— Да, — коротко ответил давний знакомый, глядя на дорогу. — Я пришёл на место, когда уже вовсю гремел бой, и занял позицию на втором этаже. Правда, никак не ожидал, что сам стану мишенью для пулемётчика.
— Откуда мне было знать? Связь не работала! — зашипел сталкер, крепко сжимая руль.
— Понимаю. Район, где вы работали, находится в «глухом квадрате».
— Не понял.
— Разве вам это не сообщили? — протянул Рубец. — Что же, это подтверждает многие мои догадки… понятно, понятно.
Лемур совсем не понимал сути происходящего, и это начинало сильно действовать на нервы. Вскоре на горизонте замаячила развилка. Рубец жестом попросил остановиться и твёрдо сказал:
— Наверное, нам снова придётся поработать вместе…
— Что? — Сталкер надавил на тормоз и изумлённо вытаращился на спутника. — С какого перепуга? Что ты вообще здесь забыл, чертила?
— Лемур, вам нельзя возвращаться к своим. Это ловушка.
— Что ты несёшь, фраер? Серафим загнётся без врача!
— Если доставишь его на блокпост — он загнётся ещё быстрее.
— Чего?!
— Боюсь тебя удивить, но вся ваша операция — страшная подстава: сталкерскую группу намеренно устранили, чтобы лишить Департамент тех, кто обладает навыками выживания в Зоне.
Лемур побагровел и заглушил мотор.
— Зачем Департаменту списывать нас со счетов?
— Департамента больше нет, — ответил Рубец. — В главном штабе сегодня ночью произошёл теракт. Есть погибшие.
— Что? Кто это сделал? Зачем? — не поверил Лемур.
— Пока неизвестно. Руководство сменилось, все проекты по Зоне заморожены, а сотрудники под домашним арестом.
Лемур громко выругался и ударил по рулю.
— Это ещё не всё, — продолжил Рубец. — Я ещё не уверен, но эти же люди стоят за вашей операцией. Подтверди или опровергни моё предположение. Вы ведь здесь по поручению военных?
— Да, — тяжело подтвердил Лемур. — На брифинге нас встретил какой-то солдафон без опознавательных знаков. Псевдоним ещё странный — Коллекционер.
Рубец тут же вспомнил слова Прохора Геннадьевича: «Вход разносят силовики».
— Хорошо, допустим, ты говоришь правду, — согласился Лемур. — Зачем им «Явление»?
— Чтобы вывести контору из игры. Они, видимо, решили обезопасить себя и устранить сталкерский ресурс. Всех тех, у кого есть опыт выживания в условиях Зоны.
Лемур подумал. Звучало вполне правдоподобно.
— Зачем? — повторил он.
— А я откуда знаю? И разве это сейчас главный вопрос?
— Я хочу знать, кто наш враг, а кто нет. Пока я понял, что военные не на нашей стороне.
— С чего ты вообще взял, что Коллекционер был военным?
Лемур открыл было рот, но решил промолчать. А ведь действительно, загадочный Коллекционер не представился и своё звание на брифинге не раскрыл.
Сталкер медленно потянулся к фляге, трясущимися руками отпил воды.
— Хорошо, я понял, — сказал он упавшим голосом. — Серафиму нужен врач.
— Ты здесь сталкер — неужели во всей Зоне не найдётся полевого доктора?
— Обалдеть! — Лемур прижался к кожаному креслу, глядя в сторону.
— Что? — забеспокоился Рубец. — Я что-то не так сказал?
— Ты думаешь, я знаю всех и каждого в Зоне?
— Ты же сталкер, — неуверенно вымолвил Рубец.
— Десять баллов из десяти! — вспылил Лемур, заводя машину. — Просто железная логика! Ты сталкер — значит, ты можешь тут всё, так, что ли?
— Нет, но…
— Будь добр — заткнись, пожалуйста, пока я не рассердился и не выкинул тебя из машины.
Настроение было в труху. Лемур свернул направо, в противоположную от Барьера сторону и поехал по дороге.
Связываться с местными по радиосвязи он не стал, хотя красный огонек, наконец, сменился зелёным. Высока вероятность, что их услышит неприятель. А светиться сейчас перед военными было смертельно опасно. Впрочем, как и в старые добрые времена, когда он ещё был вне закона.
На примете у сталкера была одна стоянка — посреди болот появилась группа диггеров и мелких барахольщиков. К ним-то Лемур и поехал.
Через четверть часа «ГАЗ Тигр» подобрался к старой насосной станции — небольшому строению, располагавшемуся севернее рухнувшей церкви. Раньше здесь, судя по всему, добывали какое-то вещество из-под поверхности болот. Сейчас здесь располагалась небольшая опорная точка всех бродяг, которым пришлось закрепиться на Болотах.
Расположение у станции было превосходным с точки зрения организации обороны: вокруг находилось болото, и к станции вели только три тропинки. Разумеется, простреливаемые снайперами.
Машину пришлось оставить поодаль, в заросшей кустарником ложбине, а сверху накрыть старым брезентом. Даже если кто-то из незваных гостей и наткнётся на машину, открыть её всё равно не получится.
Серафим к тому времени совсем побледнел и едва постанывал от боли. Рубец вколол ему обезболивающее.
— Хватаем его и пошли, — сказал Лемур.
К счастью, его новоиспечённый напарник не стал препираться, и они вдвоём медленно понесли раненого по деревянной тропинке.
На посту стояли двое: оба безалаберные олухи, каких свет не видел. Один пафосно крутил в руках «макаров», второй положил обрез на плечо. Видимо, думал, что со стороны он круто смотрится.
— Стой! Кто идёт?! — крикнул второй, жуя во рту соломинку.
«Даже голос как у идиота», — подумал сталкер.
— Мужики, выручайте, пацан на «клеть» нарвался. Полноги как не бывало, — сказал он.
К счастью, этих слов оказалось достаточно: двое бродяг тут же кого-то свистнули и принялись помогать раненому. Из крытого одноэтажного здания выскочили ещё люди. Они подхватили Серафима и унесли внутрь. Лемур и Рубец направились следом.
Появился рослый мужик с седой бородой в коричневом плаще. Лицо его рассекал глубокий шрам, оставленный какой-то тварью. От него сильно разило перегаром и потом.
— На стол его ко мне, живо! — велел он, осматривая культю Серафима. — Придётся резать. Кузбасс, Муравей, медикаменты мне, живо!
Тут в разговор вклинился Лемур.
— Постой, отец, как резать? Без этого никак?
Бородатый бросил на него брезгливый взгляд и спросил:
— Ты врач или медбрат? Может, диплом по медицине есть?
Сталкер не ответил. Вопрос был снят сам собой.
— Тогда не путайся под ногами, если хочешь, чтобы я спас твоего друга!
Он задрал Серафиму гачу и покачал головой:
— Заражение у него, без хирургии не обойтись.
На этом и решили. Едва живого Серафима отнесли в маленький кубрик. Туда же отправился бородатый и ещё двое парней. Видимо, держать раненого.
Лемур отвернулся и полез за сигаретами. Руки сталкера тряслись. От происходящего ему сделалось дурно, и он едва стоял на ногах. Рубец хранил молчание. Наверное, специально пытался не доставать бродягу лишний раз. Однако покой нарушили другие люди.
Двое охранников подошли сзади:
— Мужики, а вы это, откуда сами-то? Местные или из глубокого рейда?
— Нет, — ответил сталкер, докуривая сигарету и вытягивая из пачки следующую. — Мы из «Явления».
Двое бойцов переглянулись, но ничего не ответили. Скорее всего, решили, что из частной военной компании. О том же говорила и униформа, которая колоссально отличалась от лохмотьев, в которых ходили местные.
Впрочем, от «Явления» осталось одно название. Некогда сформированный на государственном обеспечении легальный отряд сталкеров перестал существовать за какие-то несколько секунд. Этот жуткий день навсегда останется в памяти Лемура.
Двое незнакомцев не унимались. Парень с обрезом аккуратно сказал:
— Мужики, вы если расслабиться хотите, выпить там или просто отдохнуть, проходите внутрь, там бар у нас…
— Благодарю, но я здесь задерживаться не собираюсь.
Парень насупился и аккуратно положил руку на обрез.
— Брат, ты не понял — вас наш главный увидеть хочет.
— Рад за него, — сухо сказал Лемур. — Если хочет видеть, пусть сам выходит и говорит.
Бойцы посмотрели на него, медленно убирая улыбки с лиц. Тот, что был с обрезом, перехватил оружие и ткнул дулом в спину следопыта.
— Баклан, запихай ствол себе в одно место и дай мне докурить, пока я добрый, — процедил Лемур.
— Я схожу, — подал голос Рубец и выдвинулся вперёд. — У моего друга сегодня очень тяжёлый день. Давайте я встречусь с вашим вожаком и всё ему объясню.
— Никакой ты мне не друг, — произнёс следопыт, продолжая смотреть за горизонт.
Рубец ничего не ответил и вместе с одним из бродяг зашёл внутрь, откуда раздавались звуки музыки и чьи-то приглушённые голоса.
Впервые за день Лемуру хотелось побыть в одиночестве, переварить всё произошедшее за утро и решить, что делать дальше.
Он присел на деревянную ступень и задумался.
Думал про Серафима, про погибшего Танка и всю его группу. Даже про Шелеста. И про Неона, до последнего вздоха прикрывавшего уже погибшую группу.
От грустных мыслей его отвлекла упавшая на лицо тень. Рядом тяжело опустился Рубец.
— Держи.
Лемур поднял тяжёлый взгляд на своего компаньона, протягивающего ему новую пачку «Мальборо».
— Благодарю.
— Знаешь, зря ты нагрубил этим милым людям, — сказал напарник, разминая колени. — Люди они хорошие и отзывчивые. Кстати, об их вожаке. Ты никогда не догадаешься, кем он был в прошлом.
— Не догадаюсь, потому что мне неинтересно, — произнёс Лемур.
— Хребет его зовут. Помнишь, когда сталкеры подняли революцию против «Штаба»? Так вот…
— Не интересно, — отрезал Лемур.
Рубец замолчал. Он понял, что так диалога не добьётся, и начал издалека:
— Я узнал про расстановку сил и ситуацию на болотах в целом — бандит Хобот не просто какой-то лох с подворотни. Это серьёзный криминальный авторитет, который фактически подмял под себя весь район.
Следопыт продолжал хранить молчание.
— Ещё кто-то из местных видел, как упала церковь. Я сказал, что мы к этому отношения не имеем. И легенду подходящую состряпал. Старик вроде бы поверил, так что с этим полный порядок.
На лице агента появилась самодовольная улыбка. Что же, дурить головы людей — это всегда был его конёк.
— Что с Серафимом? Его вылечат?
Рубец слегка замялся.
— Он потерял слишком много крови, но доктор говорит, что поставит его на ноги. Правда, ходить без костыля парень уже не сможет.
Лемур устало кивнул. Хотя бы останется жить.
— И что ты планируешь делать дальше? Чего хочешь?
— Я? — Сталкер покрутил пачку сигарет и спрятал её в карман. — Дождусь, когда Серафим оклемается, и уйду с ним из Зоны.
— Вот так просто? — удивился Рубец.
Он выдержал паузу и коротко кивнул:
— Это твоё право. Я, правда, надеялся, что ты поможешь мне разобраться во всём этом.
Сталкер посмотрел на него косым взглядом:
— Какой в этом смысл?
— Разве ты не хочешь вернуть всё как было? Восстановить группу.
— «Явлению» конец. Его уже не вернуть.
Рубец замялся, но продолжил:
— Отомстить за своих товарищей. На худой конец, спасти себя и Серафима. Ты же понимаешь, что те, кто сделал это, не остановятся на достигнутом.
— Послушай, Рубец, — произнёс Лемур и вздохнул, — я уже сыт по горло этой Зоной. Если меня хотят убить — значит, убьют. Это лишь вопрос времени. Но это моё время. И я не хочу тратить его на бессмысленные разгадывания чужих секретов. Я хочу просто отдохнуть от всего этого.
Напарник ничего не ответил и оставил сталкера наедине со своими мыслями. Хлопнул его по плечу и поднялся на ноги:
— На закате Всплеск обещают.
— Пережду его в машине.
— Уверен? — усомнился Рубец. — Думаю, Серафим хотел бы увидеть тебя, когда очнётся.
Он пожал плечами и ушёл в импровизированный бар. Лемур вспорол новую пачку сигарет и остался сидеть на ступени.
* * *
Вечером народу на старой насосной станции заметно прибавилось. Бродяги пережидали Всплеск в единственном в окрестностях баре под названием «Чехол».
Первое, что Лемуру бросилось в глаза, это спартанские условия заведения. Достаточно тесная комнатка, где едва умещались с десяток человек. В помещении царил полумрак, свет фонарей и керосиновых ламп не до конца справлялся с тьмой. По углам просматривались разостланные матрацы, на которых перебрасывались в картишки полулежащие люди в простых сталкерских комбинезонах. Справа слышались звуки ненастроенной гитары и тяжёлое дыхание бродяг, пребывавших в процессе духовного поиска.
На весь зал нашлось только четыре импровизированных стола, каждый из которых был занят кучкой бродяг. Темы у ветеранов были обычные: Барьер, бандиты, хабар.
— Надо с бандитами что-то решать, они уже всю долину в кольцо взяли, — взволнованно сообщил один из подвыпивших бродяг и ударил кулаком по столу.
— Ты в одиночку, что ли, это делать собрался, умник? — ответил его напарник, заговорщицки озираясь. — Дерзай, только я бы против Хобота лишний раз языком не молол.
— Боишься? — презрительно спросил первый.
— Стукачей и засланцев полная Зона, — второй разлил по стопке водки. — У Хобота своих людей на болотах полно. А ты знаешь, куда попадают все неугодные бандитам.
— Концлагерь, — тяжело протянул первый и махнул стопку.
— Именно, в концлагерь.
— А всё-таки, если накопить прилично денег, можно и бравых ребят в Зоне нанять и дать бой этим ублюдкам.
У дальней стены располагалось что-то вроде барной стойки из ржавых бочек и старой сетки, за которой стоял пожилой жилистый мужик, облачённый в экспериментальный образец военного экзоскелета.
Внешность этого человека была очень уж отталкивающей: колючий, острый взгляд, впалые бледные щёки. Человек внимательно следил за присутствующими. Сразу видно — хозяин заведения. И кличка говорящая — Хребет.
Другой столик, ближе ко входу, занимали подозрительные личности в тёмных маскхалатах. Всего их было четверо — один мужик средних лет, остальные помоложе. Тот, что постарше, почти сразу поманил к себе Лемура рукой.
— Мир тебе, бродяга, — сказал он ровным голосом. — Ты сегодня привёл безногого пацана?
— Допустим, — ответил сталкер.
— Тут в баре сейчас все про вас говорят, — продолжил незнакомец. — Про тебя и кента твоего, что с тобой пришёл. Уважают.
— Он мне не кент, — отрезал Лемур.
— Как скажешь. Только я же не слепой — у вас на морде написано, что вы не простые старатели, — хитро сощурился человек.
— Чем-то обязан или поболтать захотелось? — Лемур поднял бровь.
— Люблю прямых людей, — незнакомец довольно потёр ладони. — Снаряга не интересует?
Сталкер искоса глянул на него, а мужик продолжил:
— Вы с тем хмурым парнем к глубокому рейду готовитесь, это сразу видно. А я могу наводку на кольчугу хорошую дать.
— С чего ты взял, что я к чему-то готовлюсь?
— Так приятель твой сказал. Да и повторюсь — вы, братцы, не такие простые, какими кажетесь.
— Даже если и так, хочешь сказать, на чёрном рынке серьёзные доспехи появились? — спросил Лемур.
— Да.
— И сколько они стоят?
— Этого я не знаю. Известно, что торгуют ими чёрные копатели.
— Не понимаю, о чём ты, — признался сталкер.
— О тайном рынке в Аппендиксе.
— Не может этого быть, — отмахнулся следопыт. — Там же всё вокруг химией заражено.
— Вот именно. Поэтому там и охрана не нужна. Новички и отморозки туда, само собой, не сунутся. А вот элита, имеющая противохимические препараты и скафандры, там завсегдатаи. Там и цены повыше, и товар совсем другого уровня.
Лемур быстро сообразил, что к чему, и скривился.
— Ясно. И почём твои новые лекарства?
Мужчина улыбнулся и вывалил на стол несколько пачек таблеток непонятного изготовителя.
— Из медицинского набора западных спецслужб. В наших краях вещь новая и очень редкая. Здесь тебе и противохимические, и болеутоляющие препараты последнего поколения.
Сталкер бросил короткий взгляд на вываленное добро и отмахнулся.
— Спасибо, но я откажусь.
— Подумай, чёрные копатели много всего интересного продают.
— Оставь свои байки для кого-нибудь другого.
За угловым столиком сидел слегка выпивший Рубец. Многие переживали Всплеск в состоянии алкогольного опьянения. Некоторые и вовсе принимали наркотики. Проще переносится.
— Всё-таки решил остаться в лагере себе подобных?
— Не могу бросить Серафима, — проворчал бродяга.
Напарник не ответил. Вскоре посетители бара засуетились и наглухо заперли все окна и двери.
И тут началось. Свет мигнул и погас, в висках заломило, резко закружилась голова. К горлу тугим комом подскочила тошнота. Низкочастотный гул, нарастая, заполнил зал. Сердце гулко застучало, набирая обороты, потом мощный толчок сотряс деревянные стены, и здание затряслось как при сильном землетрясении. Со столов попадали бутылки, со стены свалилась картина и висевшее на гвозде ружьё. Рухнула на пол и лампа.
Деревянный пол под ногами начал ходить в разные стороны. Местами между досками появлялись щели, из которых просачивался багровый свет. Некоторые сталкеры повалились без сознания. Кто-то застонал от нахлынувшей боли в висках или боевых ранах. Но сильнее всего досталось тем, у кого были проблемы с зубами. У этих несчастных сводило едва ли не всю челюсть.
Вдруг раздался ещё один сильный гул, а после этого резкий грохот, от которого из ламп полетели искры; и Лемур отключился.
Сознание покинуло его всего на несколько секунд, но, когда он очнулся, всё было тихо. Света не было. Сплошной мрак. Из разных углов были слышны стоны и чьи-то возгласы. Кто-то открыл дверь и впустил свежий воздух в помещение.
— Кузбасс, что там стряслось? — хозяин заведения зажёг керосиновую лампу.
Его голос был твёрдым и решительным. Наверняка из бывших военных. Возможно, даже дезертир.
— В крышу молния ударила, походу, — ответил парень снаружи. — Проводка вся погорела.
Бродяги засуетились. Кто-то громко выругался. Выражение лица хозяина в свете огня от лампы выражало растерянность.
— Керосинки зажигайте, раньше и без этого добра пережидали, — решил он.
Спустя какое-то время в помещении стало светлее — в ход пошли свечки, а кто-то даже запалил огонь в бочке.
Рубец, хоть и выглядел не лучшим образом, пришёл в себя быстрее большинства бродяг.
— Может, выпьем? — предложил он.
Лемур не отказался. Хорошего пива он, и правда, давно не пробовал. А в свете последних событий напиться ему просто было необходимо.
Рубец сходил к стойке и вернулся с четырьмя бутылками «абаканского». Удивительный факт, но в Новосибирской Зоне палёный алкоголь практически не встречался. Даже будучи в самом Новосибирске, Лемур не был до конца уверен, что пьёт не очередную отраву; то ли дело в Зоне. Да и в Зоне оно заходит намного лучше.
— За что пьём? — спросил детектив.
— За погибших, — ответил Лемур и сразу же сделал крупный глоток.
— Поддерживаю.
Выпили. Сталкер слегка помрачнел, а Рубец, пристально глядя ему в лицо, спросил:
— Не надумал помочь мне?
Лемур молчал. Внутри у него происходила борьба. Желание отомстить и вернуть престиж «Явления» не давали покоя. К тому же подначивало сталкерское прошлое, чего бродяге не хватало даже в группе. Но гордость и давнее желание отойти от дел и покинуть Зону раз и навсегда выступали против.
— До сегодняшнего дня я не ценил этих ребят, — сказал Лемур, сжимая бутылку и глядя вниз, на дощатый пол. — А сейчас я понимаю, что потерял друзей.
— Не всех, — напомнил Рубец.
— Всех, — резко отрезал сталкер. — Я не первый год в Зоне, и все мои партнёры и товарищи давно отдали душу этой проклятой земле. Ни один не вернулся за Периметр.
Детектив не ответил. Он понимал, что хотел сказать Лемур, и тяжело вздохнул.
— Остался только Серафим, и он стал калекой. Нет, Руб, не хочу, надоело видеть смерти близких вокруг себя.
Напарник немного отодвинулся от него:
— Что же, я не стану препятствовать.
— Я должен вывезти его живым, — словно оправдываясь, повторил бродяга.
— Понимаю.
Следопыт выждал паузу и спросил:
— Когда уходишь?
— На рассвете. А что? Есть какая-то зацепка? — В глазах сталкера мелькнул огонёк интереса.
— Какая разница, ты же отошёл от дел.
— Вопрос снят.
Сталкер отхлебнул ещё пива. Некоторое время они сидели молча.
С каждой минутой на душе у Лемура становилось всё тяжелее. Он всё больше начинал жалеть о своём решении и чувствовал, что поступает неверно. Где-то внутри себя он даже надеялся, что детектив вновь начнёт его упрашивать. Однако тот молчал.
Рубец сделал вид, что не понял, почему изменилось выражение лица бродяги. Наступившее молчание нарушил подошедший старик в коричневом балахоне — доктор:
— Привет, мужики, свободно? — спросил он томно.
— О чём речь, отец, падай, — Лемур мотнул головой на пустой табурет.
Местный целитесь посидел неподвижно, затем расправил плечи и шумно вздохнул. Бродяги покосились на него с удивлением.
— В общем, буду краток. Это по поводу вашего товарища.
Целитель стал что-то в красках расписывать о сложности ситуации. Лемур, почти не слыша его слов, прикрыл глаза и взялся за голову.
— Мне бы артефакт какой или нормальную медицинскую аппаратуру, — пожаловался старик.
— Сколько он ещё протянет? — спросил Рубец.
— Неделю, думаю, протянет, — доктор поднялся с табурета и, направляясь к выходу, добавил: — Извините, мужики. Я сделал всё, что мог.
Рубец покивал, прислушиваясь к своим мыслям, и лукаво улыбнулся.
— Вставай. Нужно кое-что проверить, — сказал он уверенно.
— В смысле? Куда? — взвился Лемур.
— Вернёмся в церковь, пока темно — самое время.
— Зачем ещё? — оживился бродяга.
— Ты хорошо запомнил аномалию, которая сегодня была? Что скажешь?
Лемур поднял брови:
— Не понимаю. Ну, «клеть», причём здоровее, чем обычно.
Рубец начал постукивать по экрану ПДА ногтем. Его настроение слегка улучшилось.
— Какие артефакты производит «клеть», помнишь?
— Издеваешься? — искоса глянул на напарника Лемур.
Как известно, артефактов в Новосибирской Зоне практически не осталось. За всю свою сталкерскую карьеру Лемуру лишь раз удалось увидеть фото редкого экземпляра, да и то благодаря тесной дружбе с военными и учёными. Но что-то внутри подсказывало, что его собеседник мыслит в верном направлении.
Получить артефакт, способный вылечить Серафима, было сейчас пределом желаний Лемура.
— Ну, «холодный якорь», например, — вспомнил он.
Рубец не ответил, глядя на него с ожиданием и доброй, ободряющей улыбкой. Лемур напряг память: перед глазами возникли образы данного артефакта.
— Погоди-ка… — начал он.
Рубец протянул ему свой ПДА, на экране которого высветилась фотография «холодного якоря».
Сталкер моргнул раз десять, прежде чем смог заговорить.
— Стоп, я ведь его уже видел. — Бродяга напряг память, и вдруг его осенило: — Секунду! Сегодня утром, как раз когда отряд нарвался на аномалию!
— Верно, — кивнул Рубец, пряча коммуникатор. — Ты стал свидетелем рождения нового артефакта.
— Не понимаю, как это возможно? Хабара в Зоне же почти нет, только малые крохи, и их скрывают вояки!
— Это только подтверждает мою догадку, — торжественно сказал Рубец. — Лемур, аномалия, на которую вы нарвались, была создана искусственно.
— Что? Как?
— Это я и должен выяснить, в Департаменте случилось то же самое — кто-то воссоздал искусственное природное отклонение — аномалию «пламя» прямо в здании.
Сталкер округлил глаза, переваривая услышанное.
— Почему ты раньше мне не сказал? — спросил он, не находя других слов.
— Ты не спрашивал и не очень-то слушал, — ответил детектив уклончиво.
Он поднялся со стула и накинул на себя куртку.
— Я же просто осёл — не догадался сразу, что «клеть», на которой вы подорвались, из той же партии, что и «пламя». Теперь нет никаких сомнений, что вас подставили те же люди, что совершили теракт в штабе Департамента.
Сталкер смотрел на него с изумлением. Рубец закинул винтовку на плечо и позвал:
— Чего расселся, ты хочешь спасти своего друга или нет? Тогда пошли скорее.
Бродяга сорвался с места, и через мгновение оба покинули бар.
Они уже не видели, как почти сразу вслед за ними, накинув капюшон на голову, ушёл ещё один сталкер.
