Темные кабинеты. Повести и рассказы о любви

Вадим Андреев, 2021

На Ваше обозрение предлагаю первую книгу одноименной серии о любви, о сложных отношениях между женщиной и мужчиной с точки зрения мужчины. Книга о самом сокровенном, даже интимном, – с глубоким анализом сокровенного и интимного. Моя новая книга – совершенно новый для меня стиль и тема. Это не роман, – это несколько повестей и рассказов о разных людях – мужчинах и женщинах – и их отношениях. С разных сторон и с разных точек зрения. Новый для меня мир человеческих межполовых отношений… Использованы фото, коллажи и стихи автора. Содержит нецензурную брань.

Супермаркет

С тех пор, как я расстался со своим магазином, прошло уже несколько лет. Думаю, что и вы бы так сделали: некая группа маклеров предложила мне за него приличную сумму, в несколько раз превышающую ту, что я в него вложил. К тому же забрали все мои товары, оборудование и всё-всё-всё по розничной цене без каких-то скидок на амортизацию. К тому времени, когда я получил за всё это деньги, как оказалось, был выкуплен весь дом, жильцы разъехались и само строение было приготовлено к сносу. Но так удачно продал имущество только я, — остальных просто вытурили, а некоторых еще и бандиты выбрасывали, — явно кем-то нанятые. Предполагаю, что это кто-то из моих знакомых анонимно постарался мне помочь.

В то же время мне поступило предложение, — по моим ранее разосланным запросам, — приехать на собеседование и тестирование в один из супермаркетов в одном из крупных областных центров. Это типа из глухой деревни я попал в почти столицу. Собеседование прошло весьма доброжелательно, а тестирование после тех войн, что я вел в своем магазинчике, вообще не представляли никаких проблем. Я был принят в крупный супермаркет в центре города на должность заведующего отдела продаж сразу и без испытательного срока. Ну да ладно. Раз кто-то — Бог или мои знакомые так постарались, то почему я должен сопротивляться судьбе?

Фирма предложила мне арендовать или купить квартиру за смешные деньги из их фонда. Я подумал, подумал, — и отказался покупать квартиру рядом с работой, а только снял ее.

Вырученные от продажи магазина деньги я положил в банк под проценты, и с головой углубился в работу. Со старта пришлось поработать и с персоналом отдела, и с охраной, и со смежными отделами, которые занимаются поставкой товаров в отдел, и много с кем еще. В какой-то момент я обнаружил, что практически живу на работе, т. к. часто не было сил даже дойти до квартиру буквально через дорогу. Мне проще было прилечь на диванчик у себя в мини-офисе, питаться в кафе для сотрудников и принять душ у грузчиков, чем думать о том, как устроить свой ужин и для этого договариваться с пустым холодильником и доставщиками пищи.

Я быстро вошел в курс почти всех вопросов, которые касались меня, моих сотрудников, взаимодействия со смежниками, недоработки прошлых начальников на моем месте, и много что еще.

Приспособился я и наблюдать за вверенными мне залами лучше, чем все наши камеры наблюдения вместе взятые. Было так, что я указывал техникам куда переставить старые или поставить новые камеры, чтобы усилить наблюдение. Пару раз ловил мелких воришек раньше, чем срабатывала вся система предотвращения краж. Это не входило в мои прямые обязанности, но принесло много завистливых легенд и косых взглядов со стороны подчиненных и начальников других отделов. Да и вообще, я почему-то скоро понял, что не только не стал любимчиком в коллективе, но вскоре стало так, что при моем приближении подчиненные умолкали и/или расходились по своим местам. Для себя я это объяснил так, что привык работать не в коллективе, а в ситуации «и один в поле воин», и сам не тянулся ни к кому, и других одергивал при необходимости.

Сегодняшний день протекал как обычно. Охранники зевали, смежники отмораживались, продавцы больше болтали, чем работали, кассиры не следили за выходящими покупателями, а я рычал на всех и каждого. В какой-то момент поднялся в свой офис, чтобы немного остынуть, и наблюдал всё то же сверху.

Мое внимание привлекла женщина, одетая весьма богато и шикарно. Она оставила своих охранников — смесь волкодавов и ищеек — снаружи, около касс, а сама прошла в зал и внимательно осматривала не столько товар, а больше работников зала. Она шла по рядам, иногда взглядывала на стеллажи, улыбалась и шла дальше. Это всё ее явно не волновало. Или она искала товар подороже, или была наводчицей. Хотя я уже встречал клептоманов из всех социальных групп и сословий. Есть еще «украсть на спор», — трудно забыть одну очень богатую студентку, которую я выловил у себя в магазине. И это только те, кто воровал ради чистого искусства. Остальные были еще более или менее изобретательны, если воровали только на пропитание. Они тащили только то, что могли продать. А клептоманы и спорщики могли украсть карандаш или разовую авторучку, или другой копеечный товар, и сумма украденного даже для судьи не была интересна.

Двигающаяся от стеллажа к стеллажу женщина не выглядела голодной, мало походила на клептоманку, ну немного могла относиться к спорщикам, но… Постепенно я понял, кого она мне напоминала. Она была Охотником. Она пришла сюда на охоту. Охотилась ли она на конкретное наименование товара, или на определенную сумму за товар, или ее интересовала какая-то информация (например, система охраны или организация и новшества в размещении товара). Возможно, ее интересовал кто-то из персонала или покупателей, — например опорочить.

От последнего предположения я рассмеялся. Опорочить? Проштрафившегося сотрудника просто оштрафуют и выгонят с работы, может быть привлекут к уголовной ответственности, — но это уже почти из области фантастики. Можно подкинуть товар в сумку или карман покупателя, который всплывет при контроле. Но далее полицейского разбирательства это не пойдет. Конечно, если в такой ситуации не оказался какой-то принц или самый известный артист.

Ладно, понаблюдаем.

В корзинку-тележку она пока ничего не положила серьезного. Бутылку дорогого виски (могла бы поручить купить его кому-то из своей прислуги или заказать по телефону), потом прошлась по парфюмерии и выбрала дорогие мужские духи (я поразился, что именно духи, а не одеколон, хотя это еще можно понять, что выбирала самостоятельно), потом прошла в ювелирный отдел и долго консультировалась по поводу дорогих украшений, которые продавец сначала целыми лотками ей выставляла, а потом убирала назад. Но она выбрала какой-то копеечный брелок для ключей и безразлично кинула его в корзинку. Странно тоже. В оптике она долго разглядывала хрустальный шар, выставленный не столько для продажи, сколько в качестве украшения и стиля витрины. Долго перебирала книги в книжном отделе и положила в корзинку какую-то толстую книгу. Быстро выскочила из отдела с дешевым женским бельем, а в дорогом отделе перещупала много чего, но ничего не купила.

Постепенно я стал почти уверен, что она что-то изучала. Или прогуливалась ради даже не шопинга, а скорее отдыха. Но с определенной какой-то целью.

Когда она стала постепенно приближаться к кассам, я спустился из офиса и стал двигаться наперерез ей. Она рассчиталась у кассы, прошла контроль и…

— Позвольте к Вам обратиться с вопросом, — я стоял к ней лицом в проходе, и обойти меня было просто невозможно. За моей спиной стояли двое охранников, кому я еще в зале аккуратно махнул рукой и указал на нее, и они выстроились теперь в дубинками в руках.

— Я Вас слушаю внимательно, но прошу учесть, что у меня очень мало времени, — она не снизила скорость движения пока почти не наткнулась на меня и охранников всем корпусом. В зале она не производила впечатление сильно спешащего человека.

— Я прошу Вас пройти в соседнее помещение для простой беседы, и не более. Мы Вас не задержим ни одной лишней секунды.

Она махнула рукой своим охранникам и покачала из стороны в сторону головой, и те последовали за нами позади охранников, но не стали ни во что вмешиваться. Толкая ее тележку, я вошел в комнату, которую мы называем досмотровой. К нам присоединились двое охранников-женщин, а ее личная охрана осталась за дверью. Нет, мы никого не принуждали, это они сами остались, — возможно, выполнили данные им ранее инструкции.

Я сел перед ней за стол и попросил предъявить все товары, которые она взяла в нашем магазине. Дама спокойно вынула их их корзинки и положила на стол. Потом положила на стол чек за эти товары и усмехнулась.

По моему знаку ее сначала сканировали ручными сканерами, в результате чего нашли в кармане небольшую плоскую бутылку с бренди, которая тоже легла на стол. Потом в отгороженной тканевой занавеской зоне ее обыскали охранники-женщины. Нашли небольшой флакон духов, — тоже мужских. Меня потрясло выражение лица воровки: она не боялась, не паниковала, не страдала, — она улыбалась. Видимо, это было не всё.

Я взял в руки книгу, перелистал ее, а потом выгнул ее, и из форзаца выпала изящная золотая иголка с небольшим камушком. На копеечном брелке было прицеплено кольцо, размер камня на котором скорее наводил на мысль о дешевой стеклянной поделке, но когда я провел его гранью по стеклу, покрывающему стол, то под неприятный скрип на его поверхности образовалась глубокая царапина. В свертке с бельем я нашел кулон с красивым изумрудом. А у нее в волосах серебряную шпильку. Работники охраны смотрели на меня и с изумлением и почему-то страхом.

— Вы все оставьте нас с вашим руководителем, ждите за дверями, и позовите начальника охраны. Пусть он переговорит с моими телохранителями, — вдруг властно сказала женщина. Мои работники сгорбились, словно от удара кнутом, и гуськом вышли и закрыли дверь на ключ.

Дамочка села напротив меня, закинула ногу на ногу и рассмеялась.

— Ты меня поразил, молодой клерк, очень поразил. Ты нашел все закладки, которые я сделала. И я хочу откупиться от тебя. Что ты хочешь, чтобы я тебе заплатила и ушла со всем этим грузом? Ну и чтобы ты не вызывал полицию, конечно.

— Заплатите в кассу стоимость товара, заплатите штраф по правилам нашего магазина в размере еще одной стоимости товара и можете всё это забирать.

— И что потом?

— Потом я вызываю полицию, по записям на камерах восстанавливаем попытку совершения преступления, я от имени магазина пишу заявление, после чего мы расстаемся. Остальные вопросы Вы решаете с полицией. Им я передам копии видео-записей.

Дама словно сникла и на глазах появилась влага, которая должна была пролиться слезами в ближайшее время.

— Что, на самом деле такие люди существуют? — голос стал слабым и плаксивым. — Я имела в виду совсем по другому договориться, — и она начала лихорадочно раздеваться. На пол полетела сначала блузка, потом юбка, вслед за ней майка под блузкой и лифчик.

Она подошла ко мне, — я молчал, — и погладила меня по шее. Вот что-то не так было с ней, в ней. Она слишком была уверенна в себе, в своей безопасности, в своей силе. И вдруг нагнулась и впилась в меня губами. Поскольку я сидел ниже ее и в неудобной позе, к тому же не ожидал такого нападения, я схватился за стол и попытался встать. Она мне этого не позволила и обхватим руками мою голову стала всё сильнее и глубже продавливать мне в рот свой язык. Я попытался замотать головой, оттолкнуть ее руками, но у меня ничего не получалось. Я не мог ни закричать, ни ударить ее ногами, — они были под столом. Да и какой резон кричать или поднимать шум, если эта комната была специально сделана звуконепроницаемой.

Я попытался оттолкнуться от стола руками и ногами, стул отодвинулся, но дама вдруг села на меня верхом, снова не давая воспользоваться ногами. Она словно обвила меня своими конечностями, губами, волосами так, что я мог только дышать, но и только тогда, когда она это позволяла. Ничего себе физическая подготовка!

А собственно, что я теряю? Ну, стоит за дверью два ее амбала, но там стоит и бригада моих охранников, и я кивком дал им знать, чтобы они вызвали полицию. И всё происходящее снимается на камеру наблюдения. Что — я — теряю?

Я расслабил мышцы рук, ног, губ… и в рот мне ворвался длинный и знающий свое дело язык. Она долго гладила меня им по деснам и моему языку. Потом стала расстегивать мне рубашку, под которой появилась дополнительная площадь для ласк.

Потом мои брюки были расстегнуты. Я приподнялся и дал ей возможность приспустить пониже мне брюки и трусы. Сама расстегнула блузку, распахнула ее и вывалила на меня свои груди. Ну, что же. Я взялся за нее всерьез. Схватив обеими руками каждую грудь по-очереди и массировал, тискал, целовал, гладил. Незнакомка закинула назад голову и издала что-то типа очень тихого стона. На мгновение она привстала и сняла с себя трусики и вновь хотела вернуться на мои колени, но я ловко закинул ее ногу себе на внутреннюю часть локтевого сгиба и не давал ей оттуда спуститься. Второй рукой я ухватил ее за промежность и начал ее грубовато массировать всей ладонью. Она удивленно взглянула на меня и перестала вырывать задранную вверх ногу. Когда я заметил, что ее половые губы стали мокрыми, я убрал руку от ее интимного места и тоже просунул под колено другой ноги. Встал, держа теперь ее на руках под колени почти на уровне своего пояса, а сам несколько отклонился назад для равновесия. Пока руки не устали, сцеплять их между собой можно было не торопиться, и так было больше маневра для всех последующих движений.

Она обняла меня за шею, а я стал ее постепенно спускать ниже. Сначала она схватила меня за шею несколько крепче, чем было надо для обычного удержания равновесия, но потом поняла последующие намерения и ослабила захват. Постепенно опустил еще чуть ниже и мой задранный вверх орган прикоснулся к ее промежности. Партнерша стала ловить его половыми губами, двигая тазом вправо-влево, и когда эти попытки не увенчались успехом, то просто направила его рукой и держала рукой до тех пор, пока я не опустил ее ниже для достаточного проникновения внутрь.

Теперь, когда я проник в нее, то стал несколько раз просто подбрасывать ее таз, давая ему вернуться снова на стержень. Напоминало игру с бильбоке.

Бильбоке́ (фр. bilboquet) — игрушка; представляет собой шарик, прикреплённый к палочке. В процессе игры шарик подбрасывается и ловится на острие палочки.

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

С первыми же подбрасываниями я под ее весом проник достаточно глубоко. Кажется, до самого дна, в которое и уперся. Мне это понравилось. Потом просто старался подбрасывать ее так, чтобы мой стержень не выскочил из нее и тем не нанес сам себе травму. Пока получалось. Ее реакция в виде уже более громкого постанывания стала очевидна. Вот только мои руки стали уставать.

Я сделал несколько шагов ближе к столу и посадил ее на край стола, положил ее на стол на спину. В уставших руках чувствовалась даже небольшая дрожь. Не выходя из нее стал еще больше приближать ее ноги к животу, согнув их в коленях. Но ей так не понравилось и она выпрямила их и просто закинула ноги мне на плечи. Согласен, так больше маневра. Вариант офицерской позы. Да и мои руки стали свободными, и я пристроил их на ее груди. А они стоили того: небольшие, цилиндрической формы, удобные для захвата их в широко открытую ладонь именно сбоку, хорошо поддавались игре, массажу, сведению вместе. Каждая из них лежали к моих руках, как удобный джойстик, хотя и со слишком широкой ручкой. Но зато были увенчаны очень удобной кнопочкой — соском — каждая.

Во время моего последующего ускорения партнерша то разводила ноги широко и держала их на весу. В такие моменты мне казалось, что внутри у нее напрягались некоторые мышцы. То расслабленно клала их то ко мне на руки, то снова на плечи. Тогда внутри у нее становилось упруго, но мягко. Мне уже стало подкатывать и четко давать себе знать приближение к концу. Почувствовав это, партнерша резко стала сжимать мой член своим влагалищем (не жестко выжимать и ущемлять, а вполне приветливо его пожимать, как пожимают руки при знакомстве).

От такой стимуляции я начал бурно кончать, а женщина выгнулась назад и начала биться в конвульсиях, когда моя горячая струя ударила ее внутри.

Мы смотрели удивленно друг на друга. Она, лежа на спине на столе с ногами у меня на плечах и с с постепенно ослабевающим членом внутри. Я, стоя у нее в ногах и ощущая спадающее сильное напряжение внизу живота, горячее ощущение острого удовольствия, которое я только что испытал. Она со светлым расслаблением во всем теле, и я с начинающими дрожать от пережитого напряжения ногами.

Я сел на стул, и ее ноги, которые уже никто не поддерживал, опустились. Она встала на пол, оглянулась и протянула руки к своим разбросанным вещам, достала из сумочки пакет салфеток и вытерла следы совокупления между ног. Я тоже взялся за верхнюю и нижнюю одежду и привел себя в порядок.

— И что теперь будешь делать? — сев снова напротив спросила она.

— Ничего, кроме ранее обещанного. Вызываю копов.

— Хорошо, открой дверь и зови, — она стояла над своей корзинкой с «покупками» и чему-то улыбнулась.

В дверь ввалились ее амбалы в количестве пяти голов и встали напротив меня. Они там за дверью размножались что ли, или сейчас зеркально отражаются?

— Ты хорошо провел инспекцию воровки, обследовал ее досконально, нашел все украденные и припрятанные товары, — сказала она уже обращаясь ко мне. — Марк, назови ему меня.

— Эта госпожа Ирина, — впервые я услышал голос одного из них. — Она является основательницей и единственной хозяйкой сети супермаркетов по всему миру, и в настоящее время проводит…

— Хватит Марк. Дальше я сама, — отмахнулась Ирина. — Да, я провожу небольшой рейд по своим магазинам во всех городах, где я бываю даже проездом. Проверяю, так сказать, своё хозяйство. Ты, кстати, хорошо сегодня и работал, и вел себя, и даже заслужил мою похвалу. Потому все предметы — выпивка, украшения, духи и книга — это мой подарок тебе. Хотя скоро, думаю, тебе это покажется сущей мелочью. Марк продолжай.

— После выхода сотрудников из комнаты для осмотра, охранникам и управляющему были озвучены Ваше имя, должность и цель приезда. Все сотрудники были направлены на свои рабочие места. Я проследовал в комнату наблюдения и фиксации записей с видеокамер, удалил оттуда всех присутствующих и в настоящее время все записи за сегодняшний день вот, — и он выложил на стол несколько носителей информации. — Вызванным по тревожной системе полицейским управляющий супермаркета объяснил вызов тренировочно-проверочными учениями, и они удалились.

— Ты всё понял? — обратилась она ко мне.

— Да, понял. Простите, если я был с Вами несколько груб при задержании, да и потом…

— Ты всё делал правильно. В других супермаркетах я обычно увольняю чуть ли не половину персонала после таких проверок, во главе с управляющим. В этом будут уволены часть персонал ряда отделов, где мне удалось найти возможности их обмануть и в первую очередь весь ювелирный отдел вместе с их охраной и системой контроля магазина. Но управляющий и остальные продолжат работу на своих местах, но останутся без премии в этом квартале.

— А я?…

— Привыкни не перебивать меня. Это я выкупила твой магазин и пригласила тебя на собеседование. Моя племянница очень хорошо тебя рекомендовала после того, как ты ее поймал в своем магазине, я и решила проверить на всех этапах: от собеседования до работы в этом супермаркете. Сегодня ты прошел окончательный отборочный тур с оценкой «Отлично». Потому я приглашаю тебя работать в моем центральном офисе.

— И кем я буду работать?

— Ты будешь вместо меня инспектировать мои магазины, — так, как сочтешь нужным, исходя из своего опыта и ситуации. У тебя будут широкие полномочия и почти не ограниченные возможности. Кстати, есть у тебя что-то такое, что тебе обязательно надо забрать у себя дома?

— Документы и банковские карточки у меня всегда с собой, остальное можно попросить выслать мне по почте или передать…

— Если ты имеешь в виду одежду, то можешь оставить ее твоей квартирной хозяйке. Ты будешь одеваться в моих супермаркетах и у лучших портных столицы. Впрочем, лучше ты сам ими распорядишься.

— Я имел в виду мои книги по организации работы и картины моего отца.

— Хорошо. Это мы организуем, — она что-то сказала на незнакомом мне языке, и один из волкодавов вышел. — Тогда, мальчики, — она обратилась к остальным волкодавам, — в машину его.

Спустя несколько часов лета на личном самолете хозяйки, где мне досталось великолепное шампанское и хороший обед за столом Ирины и непродолжительный сон в отдельной комнате в хвосте самолета, нас привезли в здание-гигант в столице.

Секретарь провела меня в мой просторный кабинет, который оказался рядом с кабинетом Ирины. Между ними было сообщение, — правда, через комнату отдыха и гигиены. В комнате отдыха уже стояли вдоль стены картины моего отца и несколько чемоданов, как я понимаю, с моими вещами и книгами. Надеюсь, что я смогу опять снять в городе приличное жилье, а не жить в офисе, как я когда-то жил в свое магазине?

Уже когда я остался кабинете один, Ирина поманила меня в сторону комнаты отдыха.

— Ты не хочешь привести себя в порядок после столь трудного рабочего дня, перелета и… — спросила она меня, показывая на огромную душевую, массажный столик, кресла и широкий диван.

— Очень хочу, — почти перебил я ее. — А ты присоединишься к отдыху?

— Пожалуй. Надеюсь ты уже хорошо отдохнул за время перелета? Сможешь сделать мне небольшой массаж?

— Пожалуй… — и мы вместе пошли в душ.