Талисман

Вадим Агапов, 2020

Сотрудник крупной фирмы Игорь Ухтомский утром выехал на работу на своей машине, но внезапно изменил маршрут и взял курс в область. После чего бесследно исчез. Спустя несколько часов его тело с множественными ножевыми ранениями нашли в пустынном месте на берегу Финского залива. Версия ограбления сразу отпала – ценные вещи и деньги остались нетронутыми. Вдова убитого вспомнила, что накануне Игорь упомянул о предстоящей встрече с каким-то «старым знакомым», но информации об этом не оказалось ни в электронной почте, ни в телефоне Ухтомского. Единственная зацепка: частные сыщики Арсений Строганов и доктор Агапов заметили, что к близким убитого проявляет внимание очень странный и никому не известный человек с фотоаппаратом…

Глава 1

Несмотря на середину рабочего дня, народу в вагоне метро было многовато. Люди в основном выглядели угрюмыми, невеселыми. Кто спал, а кто уставился в экраны своих телефонов. И одеты все были одинаково скучно — в куртки и плащи темных тонов.

В середине вагона стоял мужчина лет 25–30. Пальто на нем было какого-то немыслимого вида — хламида, одним словом. На блошином рынке на Удельной он его купил, что ли? И кепка непривычная, с двумя козырьками — спереди и сзади.

— Под Шерлока Холмса косит, — проворчал сидевший неподалеку от него молодой человек. Сам он был в куртке, неопределенного цвета джинсах, кроссовках и играл в примитивную игру на планшете.

А стилизованный под всех Шерлоков Холмсов разом мужчина отличался вдобавок и необычным поведением. Видно, что энергия била в нем через край, поэтому он не мог спокойно стоять на месте и ждать прибытия на нужную станцию. Быстрыми взглядами оценил всех стоявших и сидевших рядом с ним людей, просмотрел всю доступную взгляду рекламу, несколько раз доставал сотовый телефон, видимо ожидая от кого-то сообщения, и, поскольку никаких СМС не поступало, ругнулся вполголоса: «Чертов доктор! Как можно сейчас спать!»

Лицо у него было симпатичное и весьма подвижное. Руками он похлопывал по поручню, выбивая ритм песни, крутившейся в его голове и иногда вырывавшейся в виде тихого пения.

Однако петербуржцы за последнее время привыкли и не к таким оригиналам, поэтому все быстро потеряли к нему интерес.

А мужчина стал изучать стоявшего справа от него человека, также несколько отличавшегося своим внешним видом от остальных. В коротком дорогом пальто, идеально выглаженных брюках, новеньких ботинках, которые, видимо, чистил несколько раз в день (на улице-то грязь и слякоть!), и с кожаным портфельчиком, висевшим на длинном ремне на плече… Одной рукой он держался за поручень, и из рукава выглядывали позолоченные часы, а в другой держал телефон, на котором что-то увлеченно просматривал.

«Интересно, почему он едет в метро, а не на машине? — детально рассматривал своего соседа неугомонный молодой человек. — Судя по рукам — работает головой. Судя по выражению лица, осанке — руководитель. Профессия? Не понимаю! — Он заглянул в его телефон. — Рыбалка? Почему рыбалка? Владелец магазина «Рыболов»? Нет…»

Не выдержав, «Шерлок Холмс» кивнул на телефон и напрямую спросил у мужчины:

— Интересуетесь рыбалкой?

— Да! Хобби! — заулыбавшись, ответил тот и стал пробираться к выходу.

«Хобби! — скривился мужчина. — Как же я не догадался?»

Ему и в голову не пришло, что можно иметь такое хобби. Сидеть часами, смотреть на поплавок, выжидать в полной неподвижности… Нет, такого и врагу не пожелаешь! Хуже самой страшной пытки!

Тут, наконец, ему на телефон пришла эсэмэска: «Абонент находится в зоне действия сети», и он мгновенно отправил сообщение:

«Доктор! Срочно приходите, если можете! Если не можете — все равно приходите!!!»

Получив вскоре ответ: «Холмс! Вам помочь?» — он мгновенно набрал следующее сообщение: «ДА! Я в метро, жду тебя на Невском!»

«Через сколько?»

«Уже!!!»

Я проснулся от того, что выспался! Это было непередаваемое ощущение, редкое и приятное. Когда просыпаешься не от будильника, не от других внешних воздействий, чаще всего неприятных, а от потребности проснуться. Вокруг царила тишина, в квартире никого не было. Жена ушла на работу, оставив записку с пожеланием доброго утра, дети отправились в школу, а я лежал в кровати и представлял, как буду сейчас завтракать, читать книжку и пить кофе. В полной тишине и одиночестве.

На последнем дежурстве мне удалось поспать минут двадцать, а днем, когда я вернулся домой, выспаться не получилось. Поэтому к вечеру я был похож на зомби и, отключившись довольно рано, проспал до одиннадцати утра. Выключенный телефон этому способствовал. Я потянулся за трубкой, включил ее и от неожиданности чуть не выронил. Множество непринятых звонков, СМС-сообщения и… Тут же пришло еще одно: «Ватсон! Срочно приходите, если можете! Если не можете — все равно приходите!»

Это была наша игра в Холмса и Ватсона. Тем более что я — доктор. Кстати, почти все звонки были от него, не считая эсэмэски от жены: «Тебя разыскивает Строганов!» — и от старшего сына: «Папа, звонил дядя Арсений, спрашивал, когда ты проснешься».

Я набрал номер Арсения Строганова и, не успев поприветствовать его, услышал:

— Ты уже выехал?

— Нет, я еще даже не…

— Приезжай немедленно, вместе и позавтракаем! — перебил он меня. Фоном служил голос, объявляющий об остановке «Невский проспект». — Доктор! Дело срочное! Рядом есть отличная пиццерия! С меня пицца, кофе и…

Тут сигнал пропал и речь хитреца оборвалась. Как и мои мечты о спокойном завтраке. Даже если я сейчас отключу телефон, то не смогу спокойно сидеть за столом и пить кофе, а буду гадать о том, что же все-таки произошло. Не доев бутерброд, я лихорадочно оделся и понесся к этому нарушителю моего покоя на Невский проспект.

Какое счастье, что хоть успел выспаться!

В метро я отправил сообщение жене, что еду на встречу с Арсением. В ответ получил грустную улыбочку. Написал Арсению, что еду и не надо звонить, а на своей странице «ВКонтакте», в своей группе «Детектив. спб.ру» оставил запись:

— Едем расследовать убийство! Буду держать в курсе!

Вадим Агапов.

Видимо, народу в сети было невидимо, потому что уже через две станции «лайкнули» мою запись около тридцати человек.

Конечно, я предвосхищал события — вполне возможно, что никакого убийства и в помине нет. И слава богу! Но, хорошо зная Строганова… Боюсь, что его привлекли именно по этому невеселому поводу.

— Почему ты не на машине? — поинтересовался я у него после приветствий.

— Сломалась, — коротко ответил Арсений.

— Ты же только что чинил ее? — удивился я. — Что же там сломалось?

— Вот и Глеб спрашивает, что я там мог сломать… — развел он руками.

Глеб был старшим братом Арсения и полной его противоположностью. Арсений ломал почти все, что попадалось ему в руки, и Глебу приходилось чинить самые разные вещи, начиная от телефонов и заканчивая машинами. Арсений был эмоциональный, резкий, увлекающийся, а Глеб отличался спокойствием, невозмутимостью и сентиментальностью.

Мы стояли у выхода из метро. Я терпеть не могу духоту, поэтому был готов выскочить на Невский, под дождь со снегом, но Арсений, остановив меня, попросил:

— Можно мне твой телефон?

— Ты и телефон сломал? — поинтересовался я у него, протягивая свою трубку.

— Нет, мне нужно посмотреть кое-кого «ВКонтакте» и Фэйсбуке… — ответил он и стал со своей обычной быстротой набирать имена и фамилии. — Доктор, тебе надо срочно менять телефон! Он у тебя слишком медленный!

Новый айфон мне недавно подарили на день рождения.

— Это ты слишком быстрый, — хмыкнул я. — Когда себе страницу заведешь?

— Уже заводил, три, — не поднимая головы, ответил Арсений, — забыл пароль…

— Врешь! — усмехнулся я. — Просто перессорился с кучей народа, поэтому и не пользуешься…

— Вот, смотри, нашел! — перебил он меня, кажется, даже не слушая моих слов. — Игорь Ухтомский. Бизнесмен. Страница в Фэйсбуке, «ВКонтакте». Крупная корпорация. Смотри: его друзья, а вот эта… — нажал он на фото девушки лет двадцати пяти, стройной брюнетки, — его любовница!

— Она отмечена как любовница?

— Конечно, нет! — не понял мою шутку Строганов. — Они вместе на нескольких фотках. Вот танцуют… Вот ее комментарии к его фотографиям… Элементарно! Я уверен, что они любовники.

— Это имеет значение? — спросил я, немного озадаченный.

— Уже нет! Смотри — его дочка! У нее своя страница. Ей лет восемь. Ага, общие друзья — его жена! Сейчас посмотрим… Она предпочитает Фэйсбук…

— Только не оставляй, пожалуйста, комментарии от моего имени, как в прошлый раз, — попросил я его.

— Естественно, — кивнул он головой, — никаких комментариев теперь оставлять нельзя!

— Почему теперь?

— Потому что его убили пять дней назад. Все, пошли, нас ждут!

Мы вышли из метро в потоке людей и направились в сторону площади Искусств. На углу Невского и Михайловской улицы восковой Фредди Меркьюри покрылся мокрым снегом. А на площади в бронзовой ладони Пушкина грелся одинокий голубь.

— Кстати, — заявил Арсений, — как ты догадался про убийство? — И, видя мое изумление, пояснил: — В твоей дурацкой группе висит надпись, что мы начинаем расследование убийства. И девяносто человек поставили «мне нравится». Им убийства, что ли, нравятся? Так вот, я тебе про убийство ничего не говорил, а ты пишешь…

— Элементарно, — перебил я его, — интуиция.

— Понятно, — совершенно серьезно кивнул он. — Итак, убит солидный бизнесмен, нас нанимают расследовать это дело!

И так он это солидно сказал, что я не выдержал и усмехнулся.

Арсений понял мою усмешку по-своему:

— Да, я тоже вначале разозлился, почему не сразу? Зачем нужно было ждать пять дней?! А потом решил, что оно и к лучшему — версий будет меньше. Они, скорее всего, накопали кучу фактов и не знают, что с ними делать!

Мы дотопали до Музея этнографии, причем Арсений не замечал ни луж, ни брызг от проезжавших машин. Даже ветер в лицо не причинял ему неудобств…

Оказывается, нас уже ждали — «Мерседес» с тонированными стеклами гостеприимно распахнул двери перед нами. За рулем сидел мужчина примерно моего возраста, круглолицый, с прищуренными глазами. С виду — неторопливый и простоватый, но я знал, что Василий Михайлович Громов, он же Михалыч для близких друзей и начальства, был умным, хитроватым и толковым начальником службы безопасности одной крупной фирмы. Я подумал, что убитый бизнесмен, вероятно, в этой фирме и работал. И, как выяснилось вскоре, оказался прав. Я не относил ни себя, ни Арсения к друзьям Михалыча, скорее уж к деловым партнерам. Раза три нам пришлось вместе работать. Он нанимал Арсения, а тот приглашал меня в помощь или для компании. Гонорар Арсений делил пополам. Впрочем, все это к делу не относилось!

— Опаздываете. — поприветствовал нас Василий Михайлович.

— Доброе утро! — сказал я.

Он посмотрел на нас обоих, словно хотел удостовериться, что это действительно мы, и произнес:

— Нет, дорогие! Утро сегодня совсем не доброе.

Я хотел что-то ответить, но Арсений успел первым:

— Пять дней! Почему? — и забарабанил пальцами по кожаному креслу.

Видно, Громову не понравился или вопрос, или нервный тик моего друга, поскольку он вдруг гаркнул:

— Хватит дергаться! Значит, были причины! Пять дней мы никого не можем найти! И ФСБ, и органы, и мы… Как будто его невидимка убил! Ты понимаешь, что такого не бывает? Из Москвы приехали.

— И что? — как можно вежливее спросил я.

— Что? — не понял Громов.

— Ты говоришь, что из Москвы приехали…

— Они зашли в тупик, карьера Михалыча под угрозой, поэтому он так эмоционален, и они призывают нас на помощь, — ровным тоном пояснил Арсений, не дав Громову ответить.

Тот набрал воздух в себя и стал медленно выдыхать. Затем заговорил:

— Ну, чтобы не тратить времени впустую, скажу просто — да!

— Не будем терять время, — согласился Арсений и стал похлопывать кресло обеими руками. — Мы с Вадимом согласны помочь в расследовании, поэтому слушаем тебя.

— Пять дней назад, первого числа, убили нашего сотрудника Игоря Ухтомского. Причем он не рядовой работник нашей фирмы, а входил в совет директоров… Хотите, в ресторанчик пройдем? Тут недалеко, — вдруг предложил Василий Михайлович.

Я закивал, поскольку хотел есть, но Арсений тут же отказался от заманчивого предложения:

— Нет, только время потеряем. Вот шоколад, хотите? — и извлек из кармана в спинке сиденья большую швейцарскую шоколадку.

— Мог бы сначала спросить… — начал Громов, но Арсений стал ее тут же разворачивать и разламывать на части. Деваться было некуда, и каждый взял свой кусок. Я, признаться, был рад наглости моего друга.

— Итак, — продолжил Громов, — утром Игорь выезжает из дома…

— А где он жил? — спросил Арсений.

— На Жуковского. Звонит с дороги на работу, что немного задержится, такое случалось и раньше, а через некоторое время уходит с обычного маршрута и едет к выезду из города по Савушкина, на Приморское шоссе и останавливается после поста ДПС, вот здесь… — С этими словами Громов извлек бумажную карту города, испещренную линиями и пометками, и указал на красную точку, сделанную маркером, прямо на шоссе.

— А планшета какого-нибудь у тебя нет? — поинтересовался Арсений.

— Есть, я покажу в Яндекс-карте, если понадобится, — пообещал Громов и продолжил: — Там безлюдное место, небольшой съезд с дороги. Камер там нет, к сожалению. Он выходит из машины, закрывает ее и идет к другой машине, которая его ждет.

— А как вы это узнали? — удивился я.

Громов вздохнул, но терпеливо объяснил:

— На машине стоит «маячок», и можно проследить весь ее маршрут. Пока был включен телефон, тоже можно было определить, где находится человек. Далее, машина закрыта и поставлена на сигнализацию. Это значит, что он вышел на дорогу. Собака смогла взять след и провела нас метров на десять вперед. Затем след теряется. Следовательно, он сел в другую машину. Телефон еще работал. В это же время ему звонит с работы по какому-то делу один из помощников, но Игорь говорит, что перезвонит сам. Помощник рассказал, что по звукам, доносившимся из телефона, Игорь ехал в машине и играло радио. Это было одиннадцать утра. А затем телефон отключили. Скорее всего, это сделал убийца…

— Или убийца заставил Игоря отключить, — вставил Арсений.

— Возможно, — кивнул Михалыч. — Собственно, что происходило дальше — неизвестно. Но умер он примерно в двенадцать дня. «Судебники» очень осторожничали, когда определяли время смерти… Возможно, еще раз говорю — возможно, его убили в каком-то помещении с земляным полом. И там он находился в течение семи-девяти часов. Помещение с температурой, как в холодильнике — плюс пять градусов.

— А причина смерти? — спросил Арсений.

— Ну, — протянул Громов, — там сказано: «множественные ножевые ранения, острая сердечная недостаточность»…

Арсений взглянул на меня.

— Надо смотреть заключение целиком, — пожал я плечами. — Что за ранения, какая кровопотеря. А еще бы и поболтать с «судебником», который его вскрывал.

— Пожалуйста, — ответил Громов, — все бумаги есть, у вас будет возможность ознакомиться. Кстати, руки у него были связаны скотчем, а ноги — его собственным ремнем.

— Скотчем? Вообще-то сложно связать скотчем и не оставить отпечатков, — хмыкнул Арсений, — я пробовал.

— Отпечатков не было, а были микрочастицы и следы каких-то особенных медицинских перчаток… Забыл, как называются… Сказали, что они какие-то сверхпрочные…

— Кольчужные? — предположил я. — Это дорогие перчатки, их иголкой не проколоть…

— Да, точно! Так нам и сказали, — кивнул Громов.

— Ха, врач-убийца, — усмехнулся Арсений и поинтересовался: — Следы пыток?

— Ножевые ранения. Как сказал «судебник», некоторые из них были не смертельные, но болезненные. Типа, в ногу. Где лежало тело целый день, неизвестно, но известно, что около девяти вечера на обочину съехал джип темного цвета, номера не определить, грязные. Возможно, что в нем привезли труп и, выгрузив его на улицу, отнесли по тропинке на берег Финского залива. Вот здесь… — Громов указал метку в районе между поселками Лахта и Ольгино, на берегу залива.

— А как его несли до берега? На руках или тащили на чем-нибудь? — уточнил Арсений.

— Труп везли на тележке. Вывалили его на песок, а тележку неподалеку бросили. Место, в принципе, безлюдное, а в это время года, да еще вечером, только убийцы и ходят, — неожиданно пошутил Громов. — Но, к счастью, там мужик местный с собакой гулял, он ее каждый день по берегу выгуливает, и собака обнаружила труп. Мужик позвонил в полицию, а дальше опознали, хотя и паспорт, и кошелек пытались выкинуть в залив, но их прибило к берегу, недалеко от трупа…

— Мужика проверили, — то ли спросил, то ли констатировал Арсений, — и он не имеет к убийству отношения.

— Да, — кивнул Громов, — случайный прохожий.

— А откуда про джип темного цвета узнали? — спросил я. — Или там камеры есть?

— Движение вечером не слишком интенсивное, но нашли человека, который в это время проезжал мимо, и у него на регистраторе виден стоящий в этом месте и в это же время темный джип. Похож на «Мицубиси Паджеро». Номера попробовали рассмотреть, там пара цифр вроде угадывается. Но пока ничего про него не выяснили.

— Джип из города или из области?

— Пятьдесят на пятьдесят, — неопределенно ответил Громов. — Когда изучили все данные с камер наблюдения, которые на посту ДПС, на виадуке, на въезде в город и так далее, то похожий джип с похожими номерами въехал вот сюда… — показал он на спальный район озера Долгого. — Это по времени сходится, где-то через тридцать минут после того, как его видели у обочины. А потом он теряется во дворах. Его, конечно, ищут, но, во-первых, небольшая вероятность, что найдут. А во-вторых, не обязательно, что это тот самый автомобиль.

— Все происходило в районе Ольгино — Лахты, — то ли спросил, то ли заметил Арсений. — Машину оставил недалеко от Лахты, труп нашли в Ольгино, да и места немноголюдные…

— Да, — подтвердил Громов, — мы искали свидетелей в этих поселках, но пока никого не нашли…

— Правильно ли я понял, — вмешался я, — что он останавливается посреди дороги, потом пересаживается к кому-то в машину, его куда-то везут, где пол земляной и холодно, там убивают, а потом труп выбрасывают на берег залива? Причем не ограбив!

— Возможны варианты, — кивнул Арсений, а Громов просто промолчал. — Но для выводов нужны факты.

— Факты? А вон они, за вами, — развел руками Громов. — Целые горы фактов! Все, чем богаты…

Мы обернулись и заглянули в огромный «мерседесовский» багажник. Он был забит картонными коробками, на каждой значился номер и буква.

— Это все копии, приготовил специально для вас, — сказал Василий Михайлович.

Арсений, согнувшись пополам, вытащил одну из коробок. Повертел ее в руках и, забросив обратно, повернулся к Громову:

— Паришь! Сегодня пятое ноября, а на коробке дата «2 ноября», тогда ты еще не собирался нас привлекать к расследованию!

— Слушай, — скривился тот, — что ты все… — Он не закончил свою мысль и обратился ко мне: — Как ты с ним работаешь?

Я в ответ только улыбнулся.

— Да, кстати, — вспомнил Громов, — забыл добавить фотоматериалы с похорон. Может, они лишние?

— С каких похорон?

— С похорон Игоря, разумеется, с каких же еще?

— А зачем ты фотографировал похороны? — удивился я.

— Ну, мало ли, — пожал он плечами. — Народу много было, вдруг бы кто «засветился»… У меня парнишка толковый, он вначале незаметно всех снимал, а потом у него было задание — кое-кого послушать, что они говорят.

— Ну и как? — поинтересовался я. — Результат есть?

Громов отрицательно покачал головой.

— А где снимки? — спросил Арсений.

— На моем планшете, если надо… — Громов достал планшет, включил и разыскал папку под названием «Похороны. Ухтомский. 4 ноября».

Трагических фото было около сотни. Никогда бы не взбрело в голову снимать на похоронах. Вероятно, это у сыщиков такое поверье — убийца возвращается или на место преступления, или к своей жертве, что-то вроде этого. Во всяком случае, Арсений очень внимательно рассмотрел пару фотографий. И то ли техника была хорошей, то ли парнишка был мастером своего дела, фотографии удались. Если бы не повод, то хоть в альбом вставляй!

— Народу как много, — удивился он. — А почему?

— То есть как «почему»? — не понял Громов. — Много коллег по работе, много друзей…

— А родственники?

— У Игоря было мало родных. Родители умерли, вот жена Елена да какие-то дальние…

— А это кто? — Арсений ткнул в какую-то женщину, которая поддерживала жену под руку.

— Это тетка жены, — пояснил Громов.

— У жены тоже мало родственников?

— Почему? Родители, например…

— А где они?

— Дома у себя, они с внучкой остались, ну, с дочкой Игоря.

— А почему дочка не пошла? — искренне удивился Арсений.

— Дочка? — переспросил Михалыч. — Так она маленькая, ей то ли семь, то ли восемь лет…

— Ну, не такая уж и маленькая, — возразил Арсений, — у нее даже страница «ВКонтакте» есть… Почему ее на похороны не взяли? — Он вдруг повернулся ко мне: — Скажи, доктор, вот если ты сейчас умрешь… твои дети пойдут на твои похороны?

— Тебе никто не говорил, что ты отморозок? — возмутился Василий Михайлович.

— Говорили, но это к делу не относится, — пожал плечами Арсений и продолжил как ни в чем не бывало: — Итак, девочку на похороны не взяли. И родители его жены тоже отсутствовали…

— Тьфу ты! — дернулся Громов. — Был папа Елены! А с дочкой бабушка осталась. Вон он, как раз рядом со мной, — ткнул он пальцем в экран. — А я и забыл. Плохо он на меня действует, — кивнул он на Арсения.

— А ты неплохо выглядишь, — хмыкнул Арсений, рассматривая фото Громова на похоронах. Затем порылся в карманах пальто, извлек флеш-карту в виде зажигалки и добавил: — Скинь нам на флэшку, я их потом посмотрю.

— Ну, слава богу, — съязвил Громов и стал перебрасывать фотографии.

— Ну что ж, — важно заговорил Арсений, — мне совершенно ясно, что нам необходимо посетить… дом, где он жил, желательно поговорить и с женой, точнее, с вдовой. Затем посмотреть место, где он оставил машину, и берег залива, где нашли труп. И, конечно, работа! Надо побеседовать с коллегами и еще кое с кем…

— Не все так просто, — покачал головой Громов. — Тут уже пятидневная работа моих ребят и следственного комитета, круглосуточная! Куча информации и факты, после которых я сделал вывод, что его убийство не имеет к работе никакого отношения! Поэтому я вас и пригласил! Если бы это как-то касалось работы, я бы уже все знал, понял?!

— Конечно, — легко согласился Арсений, — в этом вопросе я вполне на тебя полагаюсь. Поэтому, когда мы поедем к вам в фирму, ты обязательно будешь нас сопровождать.

— Сопровождать?! Да ты без меня даже на пушечный выстрел не подойдешь к офису! Не допустят!

Я понял, что их надо «разнимать», и предложил:

— Может, начнем с места жительства? И с вдовы?

И Михалыч стал звонить вдове Елене.