Врата жизни

Брэм Стокер, 1905

Брэм Стокер (1847–1912) – классик английской литературы – известен прежде всего романом «Дракула», положившим начало целой литературной, да и не только литературной, традиции. Сколько книг после Стокера было написано о вампирах! А сколько снято фильмов! Но талант Стокера больше одной, пусть самой удачной истории о Короле вампиров, другие романы Стокера не менее интересны. Эта книга переведена на русский язык впервые. Романтическая история любви, полная неожиданных поворотов, горя и радости, героизма и самоотверженности, – «Врата жизни» стоят в одном ряду с любовными романами Уилки Коллинза, сестер Бронте и Джейн Остин.

Глава IX. Весной

Прошел год со смерти отца, и за все эти месяцы Стивен постепенно понимала, насколько одинока без него. Рядом с ней была только тетушка. Несмотря на всю их со Стивен взаимную любовь, их взгляды на жизнь, интересы и потребности слишком сильно различались. Мисс Роули жила прошлым. Стивен была обращена в будущее. И одиночество свило надежное гнездо в сердце девушки.

В прежние дни Гарольд всегда составлял ей компанию, с ним было увлекательно, они могли говорить обо всем на свете, и Стивен никогда не задумывалась, что уместно, а что нет. Теперь даже его желание помочь в делах — а юноша исправно выполнял обещание заботиться о Стивен, данное умирающему сквайру, — причиняло ей боль. Что-то разладилось между ними, исчезла былая легкость. Гарольд тоже чувствовал это, но страдал молча, проявляя свое неизменное самообладание. Он любил Стивен всеми фибрами души. День за днем он приезжал и пытался приблизиться к ней, но она оставалась замкнутой и отстраненной. Ночи напролет он терзался мыслями о том, как смягчить ее сердце. Все чаще он мечтал о ее поцелуях и о том, случится ли ему когда-нибудь почувствовать их наяву… С наступлением дня юноша вновь брал себя в руки и прибывал в Норманстенд с видом спокойным и непринужденным. Словно глубина его мучений придавала дополнительные силы для самоконтроля. Он сам поставил перед собой задачу сдерживать чувства и героически с ней справлялся. И руководствовался он единственным желанием: предоставить Стивен самой выбрать себе партнера на всю жизнь. В этом и таилась его слабость — в непонимании женской природы, отсутствии опыта. Если бы ему довелось уже пережить любовную историю, он вряд ли бы оставался таким ненавязчивым и смиренным, он бы знал, как важно проявить решительность, продемонстрировать свои чувства. Но он лишь вздыхал, мечтал, надеялся и молчал. Стивен замечала его скованность и немногословность и объясняла их холодностью, а поскольку привыкла считать его братом, в глубине души переживала разочарование. В ней самой созревали иные эмоции и страсти, инстинкты требовали новых впечатлений, закипали молодые страсти, а жизнь вокруг тянулась неспешной чередой дней, и единственный близкий мужчина хранил невозмутимость. Ее сердце требовало напряжения чувств, ярких событий, волнений, флирта, головокружения, а Гарольд, к которому, в общем-то, лежала ее душа, совершенно не замечал этого.

Итак, Стивен, смутно ощущавшая, как созревают в ней женские желания, не осознавала их характер и не задумывалась о том, к чему все это ведет. Она была бы удивлена, даже возмущена тем, что логика, на которую она так уверенно полагалась, не всегда срабатывает в личных делах. Логика благополучно действовала в интеллектуальной работе, в управлении повседневными заботами. И Стивен возвела ее в идеал, превратив в главное определение Человека. Именно этот образ стал для нее центром исканий и трудов. Стать не женщиной — и, само собой, не мужчиной, что невозможно, — а Человеком. Не просто живым существом, а личностью в полном смысле слова. Дальше мысли Стивен пока не шли. И даже в случайных размышлениях, на краю сознания, она никогда не задавалась вопросом о том, какую роль в ее жизни может играть муж. Каковы должны быть его качества, обязанности? Что изменится для нее самой в случае замужества? В общих чертах Стивен знала, что когда-то надо будет выйти замуж, рядом с ней появится партнер — вероятно, молодой… Конечно, они будут любить друг друга. На этом туманном утверждении ее фантазия останавливалась.

Единственный знакомый ей посторонний юноша в это время находился далеко от Норманстенда. Леонард Эверард недавно закончил университетский колледж и поселился в Лондоне, часто посещал континент. Само его долгое отсутствие придавало Леонарду таинственность и привлекательность в глазах Стивен. В ее памяти он остался как элегантный, стильный, властный, мужественный, выгодно выделяющийся на фоне остальной летней компании — не слишком большой, но другой Стивен просто не знала. «Разлука волнует сердца». Стивен едва успела увлечься им за время коротких встреч, но семя было брошено. Красивый и самолюбивый мальчик на ее глазах повзрослел и стал эффектным молодым человеком, жизнь которого протекала в каких-то далеких, неведомых ей краях… Другие товарищи Гарольда и соседи были ей отлично известны. В них заметны были слабости и достоинства, доброе и неприятное. Они не затрагивали глубоко ее чувств, оставаясь объектами для наблюдения, товарищами по играм и забавам, довольно случайными приятелями. Едва ли она часто вспоминала кого-то из них и вовсе не тратила на это много времени и энергии.

Идеи и образы прорастают в нашей душе сложными путями, они возникают, исчезают, чтобы объявиться на новом витке жизни в иной, новой форме. Представление о равенстве полов глубоко запало в душу Стивен. На протяжении долгого времени она вновь и вновь обдумывала эту мысль, но не говорила на эту тему с тетушкой — а та испытала облегчение и решила, что странные идеи давно выветрились из головы девушки. Стивен подросла и научилась сдержанности. Теперь она не спешила высказать любое соображение вслух. Но чем меньше важная мысль вырывалась наружу, тем глубже была внутренняя работа души и интеллекта, тем крепче укоренялась идея в голове и сердце Стивен. Теперь, когда проблема пола, сознательно или инстинктивно, заняла центральное место в размышлениях и чувствах Стивен, давние представления обрели серьезную аргументацию. Девушка утвердилась в том, что мужчины и женщины должны быть равны, а женщины должны получить в обществе те же права и возможности, которые есть у мужчин. Она верила, что абсурдные правила приличия и условности мешают развитию личности: все эти нелепости, вроде того, что предложение о браке может делать только мужчина, и прочие странные, осложняющие жизнь предписания возмущали ее.

И вот тут она увидела новый аспект проблемы! Возможности! Самая большая, горькая и беспощадная беда женщин — отсутствие равных возможностей. Стивен почувствовала, что может проверить свою теорию на практике, испытать свои силы. Они — «они», как некие безликие, абстрактные ее оппоненты, готовые возражать и осуждать, — еще увидят, что женщина способна действовать не хуже мужчины! И результаты ее будут отличными.

Значительная часть удовлетворения от этой мысли — возможно, самая опасная его часть — состояла в том, что она придавала Стивен решимости. Желание деятельности само по себе — колоссальная движущая сила. А в сочетании с молодой, горячей энергией оно обретает еще большую мощь. До сих пор желания Стивен в отношении Леонарда и ее чувства к нему были весьма неопределенными, но теоретические размышления, связанные с рассказами тетушки о том, что женщина не может быть инициатором отношений и должна молча страдать, подхлестывали фантазию. Впервые Стивен задумалась о том, что значит для нее прекрасный сосед. Мысль спровоцировала фантазии о возможном развитии отношений. Фантазии созревали, обогащались деталями и постепенно обрели весомость настоящих чувств.

Стивен все чаще думала о судьбе мисс Летиции. О том, что произошло в ее далекой юности. Романтическая влюбленность… неспособность высказать свои чувства… молчаливые страдания и в итоге разбитая жизнь, одиночество и личная драма. «Любить без надежды, ждать, ждать и молчать, когда сердце пылает в огне».

Стивен ценила заботу тетушки: хлопоты о ее здоровье, желание поддержать и утешить, нежное внимание. Но молодость эгоистична и легко приспосабливается, молодость склонна действовать в своих интересах и всему находить оправдания. Довольно скоро Стивен научилась тому, как скрывать от тетушки некоторые мысли и чувства, избегать опасных тем, которые могли спровоцировать спор, расстроить или насторожить пожилую даму. Сработал защитный инстинкт, и Стивен, сама того не замечая, приобрела типично женское свойство: уклончивость и умение уклоняться от нежелательного обсуждения. Если бы ей сказали, что так поступают те самые «слабые и зависимые» дамы, которых она в душе осуждала, Стивен была бы шокирована. Но угадать в ней это новое свойство и указать на него было попросту некому.

О да! Стивен превратилась в молодую женщину, обладающую всеми прелестями возраста и пола, соблазнительную и уверенную в себе, обладающую мягкими манерами и отличными инстинктами. И все это спонтанно и без специальной цели. Тут уже брала свое природа, а не логика. И в этой природе таилась главная ее сила и беспощадное оружие.

Когда девушка пришла к выводу, что влюблена в Леонарда, пару недель она обдумывала это открытие, не предпринимая никаких действий и ни с кем не обсуждая планов. Со стороны невозможно было заметить происходящую в ней душевную работу: так тихи бывают глубокие и мощные воды. На самом деле Стивен останавливал страх. Не опасение быть неправильно понятой, но девичий инстинкт неопытного в житейских делах существа, едва вступающего в реальную жизнь. Кто знает, из каких потаенных чувств и представлений он рождается? Как инстинкты управляют нами? Так или иначе, Стивен замерла в нерешительности, но испытывала сильнейшее волнение и потребность в действии.