Эльд

Борис Белокуров (Усов), 2020

Настоящая книга представляет собой полное и, к несчастью, уже посмертное собрание лирики Бориса Усова – московского поэта и лидера культовой музыкальной группы «Соломенные еноты». Издание адресовано широкому кругу читателей, интересующихся современной поэзией.

2003

Bondiana (Better tomorrow)

Добровольная боль размывает огни коммуналок

И тревожные сумерки сразу меняют окрас

По проспектам шагают колонны печальных весталок

Исчезая туда же, куда и всё шоу — в экстаз

Жизнь идёт алым сном, настигая, но не догоняя

Только нашим глазам охранять амбразуры помех

Только нашим глазам в этой мгле догорать, узнавая

Кошкин дом. Опалённую шерсть. Синтетический мех.

И всё, что зависит от нас

Будет только для наших глаз

Здесь давно, так давно не мурлыкали ягуарунди,

Что в такой тишине поневоле увидишь врагов

Что же скажет княгиня? Что скажут Масяня и Хрюндель? —

Если мы примем контуры прежних своих берегов

Сатана принесёт пару книг о любви в чемодане

Мы прочтём аннотации и побежим за 0,5

А мансарду в предместье построят для нас марсиане,

Чтоб в последнюю ночь показать, что придётся терять.

Четвёртая планета, на которой

Всё, что зависит от нас

Будет только для наших глаз

Если степень кошмара приравнена к степени дара

Значит, нам посидеть 5 минут — и пора на метро

А поездки в метро обнажают холодные чары

Занесённых взаимным доверием проклятых троп.

И под музыку в чёрном рождается живопись в белом

В лабиринте, на тысячном акре, вошедшем в дискрет,

Ариадна рисует следы окровавленным мелом —

Меловые периоды мира, которого нет

В котором всё, что для наших глаз

Будет тем, что зависит от нас

P. S.

Вот вам песня, которую каждый захочет на сборник

Пятый год новый год. Слышен скрежет когтей у окна

Ягуары? Пантеры? Да нет, набухавшийся дворник.

Над квадратом NВ тишина. Тишина. Тишина

Над квадратом NВ тишина. Имена. Времена.

3.01.2003

Catland

В рыбьей крови меченые атомы

Пил Рыбьяков с мистиками Запада

Пил целый литр — но это дело личное

Фантасмагория в красном и коричневом

Если ты крут — почему всё умножается?

Предки орут, мать-природа улыбается

Стук каблуков, то идёт Весна Весенняя

Уничтожая надежду на спасение —

HAPPY-END по дороге в CATLAND

HAPPY Эн по дороге в CATLAND

Белый январь льётся жидким оловом

Странная тварь приснилась Передонову

Рвётся, хрипит — прямиком в объятия

Для тебя спирт — для меня противоядие

Шёл Росляков и нашёл верёвочку

Сколько веков — сразу на осколочки

Сколько волков — никакого нечета

А смерти нет. Будет завтра вечером.

В рыбьей крови меченые атомы

Сшил Третьяков зверя шестилапого

Выгнал во двор. Думал, будет весело —

Но здесь папа-Ростов. Царство равновесия

Здесь лунная пыль. Банзай, Россия-матушка!

Масла бутыль ты купи мне, Аннушка

Там, где трамвай… Мы когда-то бегали…

Солнечный край, лучше б тебя не было!

В рыбьей крови меченые атомы

Битва любви с лунными сонатами

Битва дорог с мелкими тропинками

Битва снегов с крохотными льдинками

Крылья свои распростёрла ноченька

Молния-ми ставит многоточия

Точки над «и», и над каждой литерой

Мой алфавит, шрифт мой удивительный

HAPPY-END по дороге в CATLAND

INMOST LIGHT по дороге в CATLAND

INMOST NIGHT по дороге в CATLAND

INMOST END по дороге в CATLAND.

Январь 2003

«Общий знаменатель русской лесополосы…»

Общий знаменатель русской лесополосы

Приземлилась Ласточка к Фемиде на весы

Выстрел Джонни Смита разорвался в январе

И вся банда разочаровалась в главаре

Телеграммы в замки, в стратосферные — успеть

Мы возьмёмся за руки, чтоб ярче видеть цепь

Противоположный берег полон огоньков

Между нами речка из драконовых клыков

Облако мурлычет. Ищет пеленг пелены

Белые лошадки ни в кого не влюблены

Белый вальс останется азартною игрой

В башне из слоновой кости снова пир горой

Телеграммы в замки, в стратосферные слои

Как они спешили, оставляя сны свои

Чтобы их решенье: обмануть, предостеречь

Штемпелем гашенья не коснулось наших плеч

Над звенящим стоном развернулись провода

В цирке плачет клоун. Цирк — такая ерунда!

Крапинками памяти заваривает лёд

Да! Рецепт понятен. Но никто не разберёт.

Слёзы возвращаются обратно на экран

Кракен пробуждается. И снова — океан…

Мы с тобой знакомы. Мы входили в белый зной.

Дом в твоих ладонях, перерезанных струной

Дом 16. Корпус, обречённый на провал.

Гости собирались. Мало кто переживал.

Гости разбегались по домам к другим гостям

Вертикали ждали и стремились к плоскостям

Солнце чтило малость, а не то, что далеко

Время отдавалось только тем, кому легко

И луна дремала, хвост кометы теребя

Все, идущие на смерть — приветствуют тебя.

Приближается устало

Тайна древнего финала

До последнего исхода

Бей любовь —

Спасай свободу!

Март 2003

Space opera (Котобус)

Скрипит и еле движется телега

О том, что всё бессмысленно вдвойне.

Сугробы обескровленного снега

Укроют тех, кто не был на войне.

Я выпил со скотом и спекулянтом,

Он мне сказал: «У русских третий путь»

И парни, наделённые талантом,

Играли так, что в жилах стыла ртуть.

А на Лубянке — жертвенный треножник,

А в Петрограде — разведённый мост.

Хотела мать, чтоб сын ей был художник,

И он нарисовал ей holocaust. Рога и хвост

А в Усть-Мартынске — траурные флаги

Троянский мамонт, а внутри — спецназ

И ты поёшь про взрыв в универмаге

Под марсианский первобытный джаз.

Космическая опера. Научная фантастика.

На зоне ли, на топе, в белом платьице из пластика

Окраина Москвы котобусом любви

Проносится сквозь вечное «увы»

Ты хочешь, чтоб народу было клёво —

Оставь записки с двух сторон манжет

Поедем завтра, съездим к Гончарову —

Там ходит православный кот Фуршет.

В его глазах взрываются снаряды (оттого ли?)

Что в Кратово рождался Сатана.

Нельзя быть вместе и нельзя быть рядом (в главной роли).

Итак, по третьей! (Сделав шаг во времена…)

(прогноз погоды)

Атлантика сольётся с Амазонкой.

Больная рысь переплывёт Байкал.

Я встречу орионскую шпионку:

И мы уснём меж разноцветных скал.

Но даже в снах не перерезать леску,

Один итог — асфальтовый каток

Всё это, безусловно, интересно

И пацаны орут: «Ништяк, браток!»

Космическая опера. Научная фантастика.

На зоне ли, на топе ли, в скафандрике из пластика

Окраина Москвы котобусом любви

Проносится сквозь вечное «увы».

27.03.2003

Dolly/Ватерлоо

Идущие на смерть приветствуют тебя

Шампанское взлетит похмельной пулей в небо

Какой сегодня день? И ты увидишь тень,

Кошмарный силуэт жилого небоскреба.

Идущие на смерть приветствуют тебя

Зелёные глаза стремятся к жёлтым шторам

Ловушки жёлтых штор. И заметает шторм

Трассирующий след Romana Legiorum

Идущие на смерть приветствуют тебя

And what`s about love? And what`s about weather?

Глупейший сурикат. Взираешь на закат —

Подонок и поэт. Микрорайонный Цезарь.

Идущие на смерть приветствуют тебя

Бессонницы твои. И серебро, и злато

Семь жизней на краю. И девять жизней для —

Под радиоудар московского набата

Идущие на смерть приветствуют тебя

И точка будет там, где раньше — запятая

Бескрайние снега. Финал один — река

Разбитые войска коньковского Шанхая.

Тридцатый с лишним раз приветствует тебя

Неведомое и — невидимое — лето

Лишь в солнечных часах на южных полюсах

Сверкают плавники амфибии Джульетты

А где-то за чертой чертог потерян твой,

Классический союз сближения туманов.

Не обретёт конвой цветы на мостовой

И в призрачных сердцах одни меридианы.

И вот там-то отчаянный матрос получит iron cross

И Женщина-оса обетованный улей.

Доверчивый и злой, присыпь свой рай золой

Шампанское летит в тебя похмельной пулей

Так счастья, любви, всех благ вам, овечки Долли,

Честное слово

Мир, как мы его знали, подходит к концу —

ВАТЕРЛОО!

19.05.2003

Аккордеон

Над Ойкуменой нелюбви

Снега зажгли свои глаза

Они просили подождать,

Но ничего не отменить.

Парнишка получил зарплату,

Думал: быть или не быть —

Котам зерна, сестре — свистульку,

А себе — портвейн «Кавказ»;

Он шёл по городу, смеялся

Вслед асфальтовым каткам,

Вслед палачам-пенсионерам

Пусть умрут в мой взлётный день;

Он ухмылялся вслед тусовке,

Что ни особь — просто клад,

Что ни певец — то Фридрих Ницше,

И с Мисимой в голове

В последний год,

Когда играл аккордеон

Какая солнечная смерть

За каждым новым витражом.

Какая сладкая фиеста

В каждой капельке росы.

Твоя невеста в алом платье

Из нейлоновых сетей.

За перерезанною лентой —

Ойкумена нелюбви.

Твоя невеста спит в витрине,

Рядом новый поворот.

Её разбудят лишь затем,

Чтоб принести путёвку в ад.

Так что — какая тут свистулька,

У сестрёнки выходной.

Когда всё так, «Кавказ» — равнина,

Напои меня, река!

В последний год,

Когда играл аккордеон

А где-то слева, там, где сердце

Край запретки, весь в цветах

И разворачивает демон

Интермедию стекла

В зверинце нету муравьеда

Не пошёл в поход Мальбрук

И нашим лазерным лучам

Знакомо слово «обречён».

Пусть твои плечи ждут сквозь свитер

Сквозь матерчатый скафандр

Нас с малых лет учили жизни,

Нет — мы выбрали любовь.

И даже лабиринт закрыт,

Коты остались без зерна

Нас всех клонировали в полночь

Доброй ночи, милый клон

В последний год,

Когда играл аккордеон.

Май 2003

История Всемосковского Панк-Клуба

Ты должен быть уверен — ты можешь быть увиден

В вольерах все медведи живут не лучше мидий

В краю, где малой кровью залиты все проспекты

Где быть твоей любовью ничем не лучше секты

Рассерженное эхо перстов не вложит в раны

И сердобольным смехом смеются уркаганы

Они тебя поймают в кануне урагана —

Нам надо основать конгломерат.

Конгломерат не роскошь, но достиженье цели

Живут в моей постели пушистые метели,

Когда летишь к порогам, где кто боролся с Богом

Не вспомнит о двуногом и о четвероногом.

Но все напоминанья о застеклённом мире

Всегда к твоим услугам, как жид в своём ОВИРе

Так, выходя из лифта, пересчитай монетки

Для тех, кто основал конгломерат.

Ты стала бы святою, но есть такое дело

Над вечной мерзлотою — сплошные райотделы

И все в забвеньи сладком уходят от погони

И нас всего десяток на этом полигоне

И есть одна тревога, и есть одна забота —

Кто выберет иголку и пачку терпенкота,

Того везти на стадион в районе Красной Пресни.

А дальше будет всё, как в одной известной песне («Гвоздь в голову!») —

И это будет наш конгломерат.

И лишь два комплимента для вас в моей печали —

Мы жили на планете, где всё промифовали

Всех расформировали, и только нас забыли

И мы вам оставляем две крошки лунной пыли —

Для радости беспечной, для ночи бесконечной,

Чтоб ночь, а с нею радость, не удалялись в вечность

Чтоб повернул вспять Энчик растроганную речку —

Чтоб всё не оставалось, как всегда

Мы основали наш конгломерат.

Миша Хабаров

Вит Молодняков

Натали Калиновская

Костя Ковтун

Александр Репьёв

Александр Непомнящий

Денис Третьяков

Стэнли Ростоцкий

Эна Белокурова

Арина Строганова

и так далее, и так далее, и так далее…

Август 2003

Мы были коалами

Ты растворяешься во мне

Пакетом чая «Lipton»

На неподдельной глубине

В тени под эвкалиптом.

Бежали звери на ловца

Им встретились откосы

И раскалённые сердца

Как автоматы «Томпсон»

Рука в руке. Страна в тоске —

Не тема для беседы

Горят в уютном костерке

Три тома Кастанеды.

Чтоб даже глупый дон Хуан

Протягивал нам нити —

Завеса дыма и стакан

В коллекцию укрытий

Песенка спета, но я сформулирую проще:

Мы были коалами в эвкалиптовой роще

…Но это был всего лишь сон

Котёнка у порога.

Звенел комар. Его шансон

Транслировал тревогу.

И в час, когда сквозь шелест сна,

Осваиваясь где-то,

Ты приоткрыла мне глаза,

Их блеск был фиолетов.

— Смотри, вот населённый пункт,

Всё фермы да амбары.

Там есть хозяин. Он манкурт.

Его друзья — амбалы.

Они способны выживать

Вне замкнутого круга.

Нам надо будет всё взорвать,

Чтоб целовать друг друга

Сверим часы… Но я сформулирую проще:

Мы были коалами в эвкалиптовой роще

Взорвать? Подобные дела

Не терпят промедленья.

Я прыгнул в даль, и ты ждала

В тени, любимой тенью

И в час, когда одни кресты

Пылали на закате,

Шептала: ловко врезал ты

По ихней красной дате!

Чтоб наше дерево любви

Украсили гирлянды,

Чтоб не скучали муравьи

И ликовали панды,

Мы растворяемся в себе

Пакетом чая «Lipton».

А люди серые во мгле

Плывут по лабиринтам —

Нас больше нет, но я сформулирую проще:

Мы были коалами в эвкалиптовой роще.

Август 2003

Рейнеке-лис

Быть Рейнеке-лисом среди собак. Медведем среди свиней

Всё равно, что пойти с девчонкой в кабак,

и решить, что без денег — верней

Всё равно, что взять наркоты 10 унций —

и вперёд на Петровку — оффшор

Всё равно, что однажды утром проснуться и воскликнуть: Как хорошо!

Этот день уже не такой, как вчерашний. Прогрессивнее во сто крат

Но вокруг тебя строят алые башни, высотой почти с Арарат

Захихикает кот, засмеётся опоссум, расхохочется стрекоза

Ну а зеркало — это твой лучший кент — оно плюнет тебе в глаза

Перекрыли шоссе по команде «вольно» броненосные времена

И не тают снега; белоснежная боль простыней из белого льна

В жизни было всё: записная книжка, телефон, блеск топазовых глаз

И приход, и привал, и прикольные фишки — не было только нас

А она танцует среди мертвецов, спит, вмёрзшая в глыбу льда

И один только «OFF», и один только ток сквозь её провода

И на лестничной клетке зверьё, и ты третий месяц бухаешь — зане

Ты как нефиг делать обнимешь её, но это будет во сне

Слышен топот Ног, лязг Зубов, слышишь, кореш,

это сотни влюблённых пар

Будет день, и тогда ты меня прикроешь, ты укроешь меня, Иштар

Т. к. все Изиды уехали в полночь, растворились в созвездиях — О

Ну, а Рейнеке-лис, он всё же герой, и всё это не для него

Для него в подарок — неоном — зоны отсутствия новостей

И матрёшки соседей, анаконды проспектов, чёрные мессы властей

Новогодними ёлками с краю обочин хоровод мировых закулис

И поэтому жить тебе — хочешь не хочешь — одинокий

Рейнеке-лис

Нас больше нет — есть только мы

Зеркало врёт.

Сентябрь 2003

Нет такого зверя

Крылья совы над моей голубятнею

Можно не пить, но напиться понятнее

Листья шуршат озверевшими чипсами

Вкрадчиво, вкрадчиво входят в эклипс ко мне

Белые волны прибоя в последней мольбе

Волнам — комфорт при отсутствии зрения

Дом мой под снегом, Империя, Эн и Я

Гамлеты, Гамлеты, где ваша Дания?

Солнце сжигает росу привыкания —

Эквивалентно — к любви и к прицельной стрельбе

Чтоб…

Нет такого зверя

Ни за что нет такого зверя

Никогда нет такого зверя,

Что не мечтал бы проснуться в клетке твоей

Сколько царапин на старой пластиночке

Кто хочет крови — тем чёрные рыночки, льдиночки

Хочешь истерики? — Рюмка с Лимоновым

И завтра с похмелья тебя возьмут сонного

Блеском свинцовым и розой зелёной — в расход

Что же ты, маленький, требуешь многого?

Сердце в конверт. Перекрыли дорогу нам

Вот они рядом лежат, запечатаны

Весело мчаться к распаду на атомы

Старше не стали мы. Просто ещё один год

Помнишь, Love-love, уикенды над сферами

Как над собой — над вишнёвыми эрами

Их милосердия, их сострадания

Гамлеты, Гамлеты, как ваша Дания?

Рай под ладонью. Но рай оказался закрыт

И оставалось над старыми картами

Южных морей — ваши райдеры с чартами

В пепел — и водка персидскою тканью нам,

И просто жить, и лететь над туманами,

И заселять Минотаврами внутренний Крит

Пусть не найти нам экспрессов, которые

Наши квартиры не сделали б норами

Но просигналит нам сломанной веткою

Сойка, убитая над «малолеткою»

Фил Панксатонский сплетёт разноцветную нить

Мы растворимся в реальности герцами,

Молнией, оменом — всем розенкрейцерам,

Бывшим приятелям, големам, alien'ам

Дёргаться поздно — мы знаем, как правильно —

Лечь, и упасть, и в прибое предутреннем быть

Нет такого зверя

Ни за что нет такого зверя

Никому нет такого зверя,

Чтоб не мечтал очутиться в клетке твоей.

05.11.2003