Напиши обо мне роман

Ашира Хаан, 2021

Это не роман о Золушке – это роман о Русалочке… Что, если писательница любовных романов о красивых миллионерах однажды встретит реального героя своих книг? Писательница, которая однажды решила, что смыслом ее жизни больше не будет любовь, как положено приличной женщине. Главное для нее теперь – творчество. Но, возможно, зеленоглазый миллионер с огромным шнобелем, который больше не чувствует вкуса к жизни, окажется не готов принять ее решение. Он ли разрушит ее реальность? Или она спасет его? А может быть, все будет как в настоящей жизни – без сладкого хэппи-энда, без идеальных мужчин и женщин, готовых на все ради любви? Ведь в настоящей-то жизни бывает всякое… Содержит нецензурную брань.

Будни

1

Как легко принять решение «надо выкинуть его из головы» и как тяжело его выполнить! Тысячи лет человечество пытается справиться с этим багом своей психики — и до сих пор никакого прогресса.

В темноте черепной коробки, в моем маленьком театре, где обычно жили, любили, ругались, совершали глупости, целовались и трахались герои моих книг, теперь сцену захватил один Роман.

Я проигрывала один за другим альтернативные варианты нашей встречи.

Я:

— соглашалась на секс

— отказывалась от ресторана

— струсив, уходила в самом начале

— признавалась ему в любви

— звала к себе домой

— бросала все и улетала на Бали на месяц, чтобы забыть к чертям все эти глупости, пить коктейли, валяться на белоснежном пляже и жрать экзотическую еду.

В моей голове он никогда не уезжал просто так.

В моей голове я заводила крышесносный роман с Дэвидом Теннантом или Александром Скарсгаардом, встретив их где-нибудь в Лондоне или Венеции, и больше никогда не вспоминала Романа.

Это были мои истории, я в них всегда побеждала.

А в реальности нет.

Меня бесило, что из-за этого я практически не могла работать. Все мощности моего внимания и фантазии были подчинены одному такому идиоту на зеленом «Порше», чтоб его! Я едва вымучивала из себя дневную норму текста и старалась не перечитывать то, что получилось — и без того знала, что кошмар.

Слишком мало было в моей размеренной жизни ярких событий, чтобы наша встреча прошла бесследно. Он взбаламутил мое болотце, и дрессированные лягушата, поющие хором истории о вечной любви, попрятались в камышах и подавали голос не в лад и не по теме.

Это было ужасно.

Но любой след рано или поздно стирается. Даже цунами прокатывается всей разрушительной мощью — и поверхность воды снова становится сонной и гладкой.

Вот и я однажды провела целый день, ни разу не выглянув в кухонное окно, откуда было видно то место, где стоял зеленый «порш».

Все вернулось на круги своя.

Я восхищаюсь теми коллегами, которые способны писать между заменой памперсов ребенку и приготовлением ужина на всю семью. Уважаю. Завидую. Но сама так не могу.

Чтобы написать книгу, я должна… заскучать. Остаться наедине с пустым пространством в своей голове. Никаких волнений, никаких потрясений.

Любое нарушение покоя губительно. Будь то носатый миллионер или внезапный визит газовщиков для проверки счетчика. Если этого нет в рутине моей жизни — оно неизбежно помешает писать.

Мне подходит только размеренная жизнь: проснуться, позавтракать, потупить в интернет, ответить на комментарии, пообедать, уйти гулять на пару часов, поужинать, посмотреть сериал, лечь спать.

Скучно. Предсказуемо. Спокойно.

А в промежутках вдруг ухватить за хвост разноцветную мысль, потянуть ее к себе, верещащую и упирающуюся, пригвоздить к столу и всмотреться в пылающие круглые глаза. А? Что расскажешь?

И она начнет говорить человеческим голосом.

«Бывший муж должен умирать в день развода. Желательно мучительной смертью, но сойдет и обычная».

«Есть ли более неловкий момент, чем когда засматриваешься на красивого, мускулистого мужчину с роскошными татуировками по всему телу, а он ловит твой взгляд и подмигивает?»

«Тридцать пять лет, восемьдесят килограмм, библиотекарь, живу с мамой. Кажется, я нашла заклинание молчания для сайтов знакомств».

И после этого ее уже фиг заткнешь.

Она треплется, не закрывая пасти, надиктовывая иногда целые абзацы — только запоминай. Записывай. Наговаривай на диктофон — и плевать, как на тебя смотрят покупатели в «Пятерочке», пассажиры маршрутки в Мексике или гости на фуршете в посольстве.

Иногда одна короткая, в пять тысяч знаков, глава пишется полчаса. Села — и вынула из головы готовый текст.

Иногда — двое суток.

Было бы, конечно, здорово писать каждый раз за полчаса… и так честный рабочий день — шестнадцать раз по полчаса, как на заводе.

Но — увы.

Я об это обломалась еще в юности, когда писала статьи на заказ.

Хотелось как в учебнике математики для пятого класса: если Алисочка пишет одну длинную муторную статью за четыре часа и получает за нее двадцать пять долларов, как сказочно разбогатеет Алисочка за месяц, если будет работать все шестнадцать часов бодрствования с учетом одного выходного в неделю?

Никак. Никак не разбогатеет, потому что будет писать максимум две муторные статьи в неделю. А попробует писать четыре — выгорит и сдохнет.

Поэтому я брожу по квартире с ноутбуком из кухни в комнату, перебираюсь с кровати за стол, а оттуда на балкон, а с балкона на пол, где у меня гнездо из вороха пледов.

Это такая ловушка на юркую яркую мысль.

Я делаю чай, чищу зубы, мою плиту, разбираю ящик стола.

Скучаю.

Смотрю в пространство пустыми глазами, замирая с зубной щеткой напротив зеркала, но вижу там уже не себя…

Тут и включаются те самые полчаса.

Примерно таким бесцельным шатанием я и занималась через пару недель после странной встречи с Романом. Шлялась по квартире в одних трусах, громко вздыхала, щелкала выключателями, барабанила пальцами по дверце холодильника и никак не могла собрать воедино нужную сцену.

На этот раз Роман был ни при чем, но я уже как-то привыкла его обвинять. Толку никакого, зато приятно.

Лежащий на подоконнике телефон беззвучно включился и показал на экране вызов от незнакомого номера.

Опять спамеры? Ну раз уж увидела звонок — хоть на хрен кого-нибудь пошлю, оттянусь.

— Алло! — раздраженно буркнула я в трубку.

— Сиськи зачетные! — заявил подозрительно знакомый голос.

2

— Роман?.. — осторожно спросила я.

Не скажу, что у меня много знакомых с такими медово-бархатными голосами.

— А кто ж еще?

— Откуда ты знаешь про мои сиськи?

— Так в окно вижу!

Я взвизгнула и спряталась за желтую газовую занавеску.

— Все равно вижу!

— Извращенец! — прошипела я, судорожно сдергивая покрывало с дивана и заворачиваясь в него.

— Я извращенец?! Я?! Ты отсюда, как на ладони. Часто так стоишь?

Вот так — лицом к окну с задумчивым видом и крайне неодетая? Блин, часто! Фигасе, сколько лет я радовала соседей по двору, уверенная, что полупрозрачный тюль спасает меня от лишних взглядов!

Бочком подобравшись к окну, я выглянула из-за занавески. Роман помахал мне от припаркованного на газоне зеленого «Порше».

— Что ты вообще тут делаешь?

— Думал, заеду, встречу тут еще кого-нибудь дикого и безумного, будет еще один интересный вечер, — ехидно ответил он. — А тут ты. Ну, я и подумал — зачетные сиськи, зачем мне еще кто-то? Эту возьму.

— Как ты узнал мой телефон?

— Ну… — он усмехнулся и оперся спиной на шершавый ствол липы, наплевав на то, что может испортить свой дорогой костюм. — Хоть ты и говорила, что я поленюсь, я не поленился. В договоре-то у тебя есть и телефон, и адрес…

— В каком договоре?

— С сайтом.

— С каким сайтом?.. — я все еще тупила.

— А у тебя много сайтов, на которых ты издаешься? — удивился он. — Ну, значит, будешь долго гадать, кто тебя сдал всего лишь за бутылку сорокалетнего «Макаллана».

Я застонала прямо в трубку:

— Лучше б ты объявление на столбе повесил! За сорокалетний «Маккалан» я бы сама тебе позвонила!

Роман расхохотался, пару раз стукнувшись затылком о ствол липы.

— Буду знать на будущее! — сообщил он. — Ладно. Мы так и будем по телефону трепаться, как в американской тюрьме, или что?

— Сейчас выйду, — вздохнула я.

Давненько меня никто не звал погулять, выкликивая со двора.

Я впрыгнула в джинсы, тщательно упаковала свои «зачетные сиськи» в самый закрытый бюстгальтер и самую плотную футболку и выскочила во двор.

— Ты вроде была другого оттенка, — с сомнением сказал Роман, разглядывая мои растрепанные волосы.

— Захотелось поярче, — пожала плечами.

— Ты красишься? — задал он невероятно логичный вопрос.

— Ну да. Я хотела сиреневый, — поделилась я, глядя на солнце сквозь апельсиново-рыжую прядь. — Но после того, как написала книгу про героиню с сиреневыми волосами, уже как-то неловко. Будут думать, что я про себя написала.

— А ты про себя?

— Нет, дорогой… — интимно выдохнула я полушепотом. — Ты у меня первый миллионер.

— Все вы так говорите, — проворчал Роман.

— Ладно, второй! — призналась я неохотно.

Первый у меня в гостях даже кофе пил. А потом сбацал всемирно известную игру, умотал в Долину и с тех пор не отвечает на сообщения.

Правда, я их писала в «аське», случайно откопав свой старый номер, в котором весь контакт-лист был в глубоком оффлайне, так что, может, и не зазнался…

Остальные знакомства времен журналистики можно ведь не считать, да?

Роман смерил меня долгим взглядом сощуренных зеленых глаз. Под яркой зеленью лип они казались еще ярче, чем в полутьме его машины.

Я его тоже смерила — старалась выглядеть так же опасно и надменно, как он, но не уверена, что получилось. Когда ты рыжая и растрепанная творческая личность в растянутой футболке и старых джинсах, а он дьявол в элегантном костюме и аж светящейся белизной рубашке, как-то автоматически мяч переходит на вражескую сторону поля.

3

Разрушая пафос момента, мимо прочапала с сумками из магазина моя соседка.

Я вежливо поздоровалась и помахала, но Роман интересовал ее куда больше. Она чуть в дерево не врезалась, так выворачивала шею в его сторону.

— Будет сплетничать, — заметил Роман, тоже провожая ее взглядом. — К вечеру сообщит всем твоим знакомым, что у тебя тут красивые и богатые под окнами на сиськи пялятся.

— Не будет, — отмахнулась я. — Она ученая уже. Работала в моей школе и как-то решила настучать моей маме, что я курю.

— А мама что?

— Мама сказала, что я взрослый человек и, получив паспорт, имею право сама решать, что делать со своей жизнью. Она и затихла. Даже развод мой никто не обсуждал.

— Ты заметила, что перешла со мной на «ты»? — вдруг спросил Роман. — Когда успела?

— Ой!

Где-то в своих долгих воображаемых беседах с ним я и потеряла это «вы». Сроднилась. Можно сказать, я теперь была с ним была знакома гораздо плотнее, чем он со мной.

— Права народная молва, — усмешка искривила твердые губы. — Лучше день потерпеть, чем неделю уговаривать. Может быть, и в кроватку к себе позовешь?

— Неа, — качнула головой. — Никак. Еще не купила новое постельное белье.

— Господи, это-то зачем? — изумился Роман.

Его ехидно-высокомерная маска треснула, он даже выпрямился и расплел сложенные на груди руки.

— У меня есть красное, но на нем пятно, черное, но немного рваное, радужное с зайчиками, но трахаться на нем как-то неприлично, — начала перечислять я, загибая пальцы. — Ну и всякое в цветочках, недостаточно стильное, — я кивнула на его элегантный костюм. — Для миллионеров. Так что с постелькой опять облом.

Я развела руками.

— Давай я тебя в отель тогда позову?

— Фу, ну не. Это совсем какой-то не про меня сюжет.

— Тогда хоть поужинаем?

Внутри меня взорвалось несколько разноцветных фейерверков и забил искрящийся фонтан с золотыми огоньками.

Но…

— Нет, прости, мне нужно писать… — вздохнула я.

— Твой этот любовный роман? И ты из-за этого отказываешься? — кажется, не поверил своим ушам Роман.

— Ну да… — я вздохнула еще раз и смущенно дернула полу футболки. — Я сегодняшнюю норму не написала еще. Если б ты предупредил, что припрешься, я бы постаралась с утра закончить. А так вечером у меня самое вдохновение.

Вообще мало кто считает писательниц любовных романов настоящими писателями. Даже копирайтер — это тяжелая работа, про это все понимают. А романчики про любовь — фигня же, что тут писать-то? Поэтому мне всегда неловко из-за этого отказываться от болтовни в чатах или встреч. Вроде как отфутболиваю людей из-за ерунды. Хотя и сама знаю, что не ерунда, но смущение никак не искоренить.

— То есть, ты не пойдешь со мной в ресторан, с настоящим, как сама говорила, красивым миллионером, чтобы писать о выдуманном миллионере? — уточнил Роман еще раз.

— Типа того.

— И ты так каждый день?

— Почти. Иногда у меня бывают выходные.

Я не стала уточнять, что примерно раз в полгода.

— Скучная у тебя жизнь…

— Пффф! А ты думал — писательницы любовных романов делают это в постели со своими героями? Пошла такая, сняла миллионера в вашем специальном миллионерском «Тиндере» и, поставив ноутбук ему на спину, как в «Опасных связях», написала главу с натуры?

— Не, но… — Роман потряс головой, словно моя болтовня, закатившись ему в уши, превратилась в маленькие медные шарики и теперь они там катались, сталкиваясь и перезваниваясь.

— Вообще-то ты тоже должен заниматься какой-то работой, — намекнула я.

— Круглое тащить, квадратное катать… — загадочно пробормотал он и направился к своей машине. Открыл дверцу и обернулся ко мне:

— Точно не поедешь?

— Точно… — вздохнула я, саму себя пиная в бок за такую глупость.

Но мне ПРАВДА надо было писать!

— Ну что ж, привет твоим выдуманным красавцам. Надеюсь, с ними тебе будет интереснее, — бросил он, захлопывая за собой дверцу и с визгом стартуя с места, как гонщик «Формулы-1»

Ну да, ну да.

Если я хоть что-то понимаю в мужчинах — он еще вернется.

Позер.