Однажды я обидела сына непростого человека и тут же оказалась под его давлением: – Ты ничего не знаешь об унижении. Но я обещаю, что скоро станешь профи в этом вопросе. И жернова закрутились, стирая меня и мою гордость до костей. Я бы не пережила позора, если бы меня не поддержал его младший брат. Но даже тут старший не проявил жалости, разрывая нашу связь: – Любовь не обсуждается. Тогда почему сам вцепился в меня? Что ему еще от меня надо?
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Любовь не обсуждается предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Глава 1. Адреналин
Студенческая вечеринка перешла в пиковую стадию, когда за окнами раздалась сирена. Пожар? Полиция? Скорая?
Мы все прилипли к окнам, протискиваясь вперед, отталкивая друг друга. Кто-то из парней удирал из окон с противоположной стороны. Хорошо, что тусняк собрали на первом этаже.
Подруга пожала плечами, проследив за моим взглядом:
— С пудрой, наверное. Ссат залететь.
Я кивнула, понимая, что на вечеринке, где есть алкоголь, мальчишки и девчонки, найдутся уроды, которые притащат наркоту. Но сейчас мы с Гелькой протискивались к окнам.
— Что там?
— Кто?
— Что-нибудь видно?
— Президент?
— Иди ты! В нашу общагу?..
Когда я пролезла к запотевшим окнам и протерла себе пятачок, Гелька уже орала мне в ухо:
— Ирка, беги! Это за тобой! Прячься!..
И я побежала прятаться.
Я даже не стала смотреть, кто там приехал. Мне не нужно видеть смерть собственными глазами, чтобы от нее удрать. Я рванула наверх, но у лестницы остановилась. Мою комнату обыщут первой. Спрятаться в других? Их скорее всего тоже проверят. Каждый шкаф. Тогда где?
Почему-то бросилась в женский туалет. Заперлась в кабинке и с ногами залезла на унитаз.
Глупо! Глупо!
Это я поняла, когда через пять минут дверь вышибли ногой и надо мной склонился ухмыляющийся парень. Именно парень. Чуть старше меня, но ненамного. Он не мог быть отцом того гаденыша, которого я оскорбила.
Но парень искал меня.
— Это был глупый поступок, девочка, задевать моего племянника.
Ах, вот что. Племянника!
Я вздернула подбородок выше, встала с унитаза, чтобы не смотреть на парня снизу-вверх, и его же тоном съязвила:
— А у племянничка кишка тонка лично со мной разобраться?
Кривая ухмылка сползла с лица парня, а в следующую секунду он выдернул меня из кабинки за шкирку и впечатал в стену туалета, отделанную старым, местами сколотым кафелем.
Я вскрикнула, когда острая кромка битой плитки порезала мне щеку.
— Дура! Ты меня на коленях должна умолять прикрыть от Ника!
Он почти шипел мне в ухо, удерживая у стены, а я пыталась сообразить, кто такой Ник.
— Он размажет тебя, как белок о стену, — продолжал угрожать парень.
Я невольно хохотнула. То ли дешевый баночный коктейль булькнул, то ли от страха разум помутился, но мне показалось забавным, что меня как бы уже размазывают о стену.
— Тебе еще смешно? — кажется, он удивился.
Настолько, что развернул, отпуская затекшую шею и поворачивая к себе лицом. Заметил порез, нахмурился.
— Зачем ты полезла к Стасу?
Ага, значит из-за этого засранца проблемы. Угадала.
— Потому что нельзя быть таким самоуверенным козлом, — выплюнула я слова, злясь на этого Стаса и мысленно клянясь найти его и еще добавить.
— В нашей семье нет козлов, запомни, дура.
Я издевательски улыбнулась.
— А по мне, козел на козле и козлом погоняет!
Он как-то молниеносно размахнулся и ударил меня по щеке наотмашь. Я даже не успела заметить этого жеста. Он меня ошеломил.
— Козел, — прошептала я, прикрывая руками лицо.
— Ты не очень сообразительная, да?
Когда поняла, что второго удара не будет, снова посмотрела в лицо парню. Некоторое сходство со Стасом у него точно имелось. Или уж точнее, Стас явно унаследовал семейные признаки.
Парень был красив, даже сексуален, когда не корчил губы в кривой усмешке. Темноволосый и черноглазый, с высокими скулами и какими-то нереально-идеальными чертами лица.
Если бы он учился в нашем универе, я наверняка бы бегала в толпе его поклонниц и сейчас бы билась в судорогах экстаза только оттого, что он почти прижимается ко мне.
Но у нас была совершенно противоположная ситуация. И я не была его поклонницей.
— Если ты не хочешь питаться дерьмом и жить в дерьме, то завтра при всех подойдешь к Стасу, встанешь на колени и попросишь у него прощения за все, что сказала, — сквозь зубы зашипел парень.
— Что? — возмутилась я. — А ноги ему не поцеловать?
— Сейчас договоришься и будешь целовать.
— Да пошли вы…
Я попыталась отбить его руки и вырваться, но парень снова перехватил за горло, а другой рукой больно вцепился пальцами между ног.
Я бы заорала, но мне не хватало воздуха сделать даже нормальный вдох.
— Как же бесят тупые студентки, — как будто с сожалением проговорил парень. — Тебя никогда не пускали по кругу? Скажем, пять, семь ребят? По лицу вижу, что нет… Но это не предел. Я смогу обеспечить тебя десять, двенадцать. Только представь, как они будут пялить тебя во все дыры.
Не хотела и не могла представить, но вот теперь мне стало по-настоящему страшно.
— Завтра. На коленях. Громко принесешь Стасу извинения. Кивни, если согласна.
Я постаралась кивнуть. Не думала, как я это буду делать… Унизительно, подло… Но сейчас мне хотелось, чтобы этот мудак отпустил и ушел!
Он отпустил.
— Я поняла. Все поняла, — прохрипела, отдышавшись. — Не связываться ни с кем из вашей шизанутой семейки.
По его сдвигающимся бровям поняла, что снова переборщила с эпитетами.
— Извини. Просто ни с кем из вашей семьи.
— На колени.
Он издевается?
Но судя по черным глазам, парень серьезно собирался поставить меня на колени в туалете.
Я медленно опустилась. Скорее бы закончился этот долбаный день!
— Целуй.
— Ты издеваешься? — я задрала лицо, смотря на него снизу вверх.
— Целуй, пока не передумал и не заставил отсосать.
Для меня это была какая-то несовместимая с реальностью дикость! Оказывается, Стас у них божий одуванчик! А я-то на него наехала как на последнего отморозка.
Черт!
Я опустилась к его туфлям, каким-то нереально чистым, как будто он по воздуху в них ходит, и прислонилась к носкам губами. Пофиг на собственную самооценку. Я надеюсь больше никогда в жизни не видеть этого придурка. А сама под дулом пистолета никому не скажу!
— Пару минут не выходи отсюда. Я уведу Ника.
И парень вышел, оставив меня в туалете в унизительной позе.
Кто такой Ник?
Я встала и тщательно мыла руки с мылом, потом лицо, шею, смывая с себя его прикосновения. Взяла зубную щетку, чтобы стереть вкус его ботинок на губах.
Ненавижу! Всех до единого!
Я не думала, что, обламывая первокурсника Стаса, мелкого мажорчика, который только дорвался до студенческой жизни, влипну в неприятности с его семьей.
Да, он обещал, угрожал, орал мне в спину, что я сильно пожалею, что не на того наехала. Но орут все! А я была рада, что смогла показать зарвавшемуся студенту его место. Девчонки смотрели на меня как на своего героя. До меня никто ничего не решался сказать Стасу. Ведь у него ПА-ПА!
Кто его папа, я не знала и знать не хотела. Мне вообще знакомства с дядей хватило.
Семья дебилов и уродов!
Может, Ник — папа? Ну нет… Ну не может же взрослый человек быть таким же козлом, как сын и брат?
Или может?
Я поморщилась, чувствуя, как щиплет рану на щеке. Сейчас возьму у Гельки ключ от комнаты и обработаю перекисью.
Прошло минут десять с момента как отсюда ушел тот псих, поэтому я спускалась без всякого страха. К тому же музыка возобновилась, ребята снова отрывались на вечеринке, а вот мое настроение было испорчено безвозвратно.
До Гельки я не дошла.
Увидела ее сидящей в углу на диване, страшно напряженной, с округлившимися от ужаса глазами.
— Гель, дай ключ…
— Беги! — ненормально заорала она, а я даже дернуться не успела.
Сзади кто-то схватил меня за волосы и намотал на кулак.
— Пойдем поговорим, — раздался холодный глубокий голос, от которого внутри все завибрировало.
Это и есть Ник? Но псих же обещал, что все уладит!
Через секунду я увидела холеное лицо взрослого серьезного мужчины. В жизни бы не подумала, что он способен на подобный поступок, если бы не висела у него в руке на собственных волосах.
— Ирина Нестерова?
— Да… Отпустите.
— Успеешь.
Он швырнул меня за спину не глядя, и я угодила между двух амбалов, которых не заметила, когда спускалась с лестницы. Как? Ну как их можно было не заметить?!
До меня только сейчас начало доходить, что вечеринка как-то странно проходит — все сидят по скамейкам и подоконникам, не пьют, не курят и не танцуют. Словно пришел физрук и рассадил их перед тем, как начать истязать физическими упражнениями.
Только в данном конкретном случае физруку нужна была только я, чтобы растянуть меня на шпагат.
— Ты Ник? — спросила я на ходу в широкую спину мужчины.
И тут же получила затрещину от амбала:
— Не тыкай ему, соска.
Я заткнулась, а этот урод в костюме даже не повернулся. Значит, бить меня разрешается. Плохо.
— Я же с парнем договорилась! Что завтра попрошу у Стаса прощение. Правда! Он вам не сказал?
Вырваться от амбалов не получалось, как только я начинала крутиться, они выворачивали руки, что я сразу оказывалась на грани обморока перед болью. У трех черных машин с мигалками мы остановилось, и меня наконец-то отпустили.
Легче не стало. Стояла промозглая осень, когда по ночам уже морозило. А выволокли меня в одной короткой юбке и футболке-безрукавке.
Мужик дошел до машины и повернулся ко мне.
— Я не посылал к тебе никаких парней. Договариваться будешь со мной.
— Кто вы?
— Никита Сергеевич Тобольский, отец Станислава.
Ник. Странно, я думала, Ник — это сокращение от Николая.
— Я уже договорилась с вашим братом, — еще раз попыталась объяснить я.
— Это твои проблемы. Значит придется прощение просить дважды, — спокойно проговорил Никита.
Он вообще не напрягался и не напрягал голоса, каждый раз приходилось вслушиваться в то, что он говорит.
Мне терять уже было нечего. Я замерзала. Обхватила себя руками и попыталась ответить, не клацая зубами.
— Хорошо, попрошу у него прощения два раза.
— Не у него. У меня.
Я с удивлением посмотрела на взрослого дядьку, немного шалея, как можно быть таким большим и таким… отбитым, что ли?
— Вы серьезно? А у вас то за что? Я вам ничего не сделала!
— У тебя бы и не получилось, но ты меня достала через сына. Сын — моя семья и мое самое слабое место. И ты, мелкая вша, ударила по самому незащищенному месту. Вот чтобы никому больше не пришло в голову воспитывать моего сына, я на твоем примере покажу, что с ними будет.
— Я его не воспи…
— Заткнись.
Зубы все же клацнули, когда у меня от холода свело челюсть.
— Завтра ты попросишь у Стаса прощения. По этому вопросу к брату никаких претензий. А вечером придешь по вот этому адресу и отработаешь по полной.
Сбоку мне в руку сунули визитку. Я не смотрела, кто дал, но сразу прочитала адрес.
— Что значит “отработаю”?
На карточки стояло название клуба. Но там могло быть много разных вакансий, от посудомойки и официантки до девчонки “go-go”. Хотелось бы знать подробности.
— То и значит. Мы с друзьями собираемся поиграть в карты, выпить, посидеть в сауне. А ты и еще пара девочек займетесь нашим досугом.
Я скривилась, швырнула карточку ему в лицо, жаль, она не долетела:
— Я не проститутка!
Развернулась и тут же уперлась в сомкнувшихся в непреодолимую стену амбалов.
— Вы все шлюхи, просто вам еще не показали ваше место.
Я развернулась, просто закипая от бешенства:
— Вы… вы… Знаете, теперь я понимаю, в кого Стас такой козел!
Сзади мне тут же подбили под колени, и я упала перед Тобольским. Меня держали согнутой перед ним, но снова схватили за волосы и задрали голову, чтобы я видела стоявшего передо мной мудилу.
— Он говорил, что у тебя грязный рот и ты не сдержана на язык, — задумчиво произнес Ник, разглядывая меня в свете фонарей и окон общежития.
Я старалась не думать, какой сейчас спектакль разыгрывается перед всеми студентами универа. Подумаю об этом завтра. Может быть.
— Что ты раздаешь оскорбления направо и налево. И он просто хотел проучить тебя.
— Он врет!
Сзади пребольно дернули за волосы. Я замолчала.
— А мне кажется, мой сын прав. Ты оскорбляешь других, чтобы унизить, но ты ничего не знаешь об унижении. Но я обещаю, что скоро станешь профи в этом вопросе.
Он наклонился и рванул на мне футболку, разрывая ее от выреза до самого конца. Я закричала.
— Подержите ее. И снимите это недоразумение с задницы.
Я пыталась сопротивляться амбалам, но меня быстро раздели до трусов, не давая закрыться руками.
В это время Тобольский достал бутылку шампанского из машины, снял проволоку и затряс, направляя на меня. Крики абсолютно ничего не изменили. Через пару секунд я стояла голая и облитая шампанским на морозе перед окнами общежития.
Тобольский наклонился, подобрал припорошенную снегом и грязью визитку, сунул мне за резинку трусов и жестом велел парням отпустить меня.
— Завтра. В девять вечера. По этому адресу. Приносить извинения тоже надо учиться.
Он развернулся и сел в машину. Двор резко опустел, а машины синхронно выехали и умчались прочь, унося с собой весь сегодняшний ужас.
Я очнулась, только когда сзади подбежала Гелька и накрыла меня кофтой, со слезами причитая:
— Что же будет… Что же будет…
— Ничего не будет, — опустошенно ответила я. — Меня припугнули и уже забыли.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Любовь не обсуждается предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других