Брак вслепую

Аси Кубер (2024)

Бахвальство перед друзьями дворянского отпрыска лорда Оскара Ландора, маркиза Бристола приводит к тому, что он на пари женится на первой встречной девице, попавшейся ему под руку на окраине провинциального городка. Мог ли лондонский повеса ожидать, что жена-крестьянка окажется высокородной леди, которой суждено по иронии судьбы пленить его ветреное сердце? Получится ли у него разжечь костер любви в душе красавицы-супруги, до смерти напуганной их первой брачной ночью? И удастся ли леди Гортензии-Беатрис Ирвин, простив мужа, ответить ему взаимностью?..

Глава 4

Маркиз Бристол был до того расстроен плохим мнением своей жены о нем, что в первое мгновение стоял словно громом пораженный, не зная, как оправдать себя. Он вовсе не думал, что так выглядит в ее глазах. А ему, как ни странно, было дорого мнение Гортензии-Беатрис.

Оскар рассчитывал на счастливую семейную жизнь, но супруга однозначно дала понять, чтобы он не надеялся на это. Вернее всего, она решила не подпускать его и близко к себе, хотя, увидев вновь свою жену, столь волнующе прекрасную, маркиз, похоже, влюбился в нее, сам того не заметив. И теперь, когда Гортензия-Беатрис высказала ему все, что она о нем думает, Оскар был сильно расстроен, что так складывается их семейная жизнь. Но он верил, что со временем найдет к жене подход, чтобы она простила его и забыла ту ночь.

Приняв такое решение, маркиз Бристол изобразил на лице счастливую улыбку и веселым голосом проговорил:

— Мы и на самом деле давно стоим у порога своих покоев. Зная, что вы умираете от усталости и хотите отдохнуть, я предлагаю вам зайти внутрь.

— И долго же вы тянули время, вместо того чтобы сразу предложить это мне, — недовольно пробурчала Гортензия-Беатрис, бросив на супруга холодный взгляд.

Оскар лишь незаметно усмехнулся и, открыв ключом дверь, возле которой они стояли, пропустил жену вперед.

Входя вслед за ней в комнату, он живо пояснил:

— Вот ваша спальня, миледи. Надеюсь, она вам понравится.

Гортензия-Беатрис, оказавшись в просторной комнате, быстро окинула ее взглядом. Меблировка оставляла желать лучшего.

С минуту юная особа стояла, поджав губы, потом тихо заметила:

— Очевидно, эта была комната вашей матушки.

— Вы угадали, леди Ландор, — улыбнулся маркиз. — До ее отъезда в Лондон она действительно занимала эту спальню. Но теперь это наши апартаменты. — Он указал рукой на дверь, ведущую в смежную комнату. — Там мои апартаменты. В общем, я буду рядом, если вам что-то понадобится.

— Спасибо, сэр, — сухо проронила юная леди. — Не утруждайте себя. Все сделает моя горничная Дейзи Кларк.

— Вы что, взяли с собой вашу горничную?

— Конечно, милорд. — Гортензия-Беатрис с изумлением взглянула на мужа. — А как же без служанки?

— Напрасно, — Оскар пришел в раздражение. — У меня достаточно слуг, чтобы выделить вам одну из них.

— Однако я предпочитаю иметь собственную служанку, которая хорошо знает мои привычки, — парировала юная леди, в нетерпении ожидая ухода маркиза. — Надеюсь, это вам ясно.

Заметив, что жена хочет остаться одна, Оскар тут же поспешно раскланялся:

— Спокойной ночи, солнышко мое. В общем, желаю вам хорошо отдохнуть. А сейчас я пришлю вам свою служанку. Думаю, вам понадобятся ее услуги.

Как только за супругом закрылась дверь, Гортензия-Беатрис какое-то время внимательно прислушивалась к его шагам в коридоре. Ясно было, что он прошел не в свою комнату. Скорее всего, вернулся к своему другу, который наверняка ждал его в зале, где были накрыты столы. Стало быть, надо ожидать, что там он засидится до утра за бокалом рома. Выходит, в эту ночь она может спокойно спать, так как ей ничего не грозит с его стороны.

Гортензия-Беатрис облегченно вздохнула и снова обвела комнату взглядом. Ее стены были задрапированы бельгийскими гобеленами с изображением на них картин из жизни олимпийских богов. Потолок был из лепных украшений. Паркетный пол устилал яркий персидский ковер. Окна скрывали тяжелые бархатные портьеры цвета персика. С потолка свисала огромная хрустальная люстра, где горели свечи. Юная леди уныло наморщила лоб и продолжила разглядывать комнату.

На камине из бледно-розового мрамора, над которым висела большая картина в позолоченной раме, стояли часы и беломраморные статуэтки. Вдоль стены у входа расположилась изящная мебель из сандалового дерева. Гортензия-Беатрис перевела взгляд на комод, где красовались китайские безделушки из слоновой кости. Там же стояла хрустальная ваза с засохшими цветами. Скорее всего, за ними некому было следить. Видимо, служанки редко заходили в эту комнату.

Юная леди мрачно сдвинула брови, собираясь все здесь изменить. Когда дверь неожиданно открылась, она все еще стояла посреди комнаты. Резко обернувшись, Гортензия-Беатрис увидела вошедшую служанку маркиза.

— Меня зовут Сьюзен, — представилась она, присев в реверансе. — Но, заметив, что хозяйка в нерешительности стоит на одном месте, служанка улыбнулась: — Устраивайтесь поудобнее, миледи. Сейчас я вам приготовлю постель.

В это время дверь снова открылась и слуги внесли багаж Гортензии-Беатрис. Пока Сьюзен перестилала постель, новая хозяйка комнаты с нескрываемым страхом смотрела на широкую кровать под балдахином, приставленную к центру стены, причем полог кровати был приветливо распахнут.

В мгновение ока ее бросило в краску. Возможно, что именно на этой самой постели были зачаты потомки маркиза Бристола. Гортензия-Беатрис с трудом оторвала взгляд и посмотрела на дверь, за которой находились покои супруга. Слава богу, что он дал ей время, чтобы она тут освоилась. Завтра она постарается что-нибудь предпринять, чтобы оттянуть этот миг.

Гортензия-Беатрис все еще не могла простить ему первую брачную ночь в таверне, поэтому ее ужасала дальнейшая близость с ним. Она хотела, чтобы этого не случилось как можно дольше. Юная леди терялась в догадках, не зная, какой привести ему аргумент, чтобы он не трогал ее. Потом она махнула на все рукой, надеясь, что завтра что-нибудь озарит ее.

Какое-то время Гортензия-Беатрис провела у большого венецианского зеркала, пока Сьюзен распускала ей прическу и готовила ко сну. И как только она забралась в кровать, служанка наконец вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. С минуту Гортензия-Беатрис смотрела ей вслед, прислушиваясь к царившей в замке тишине. Но едва ее голова коснулась пуховой подушки, она тут же погрузилась в глубокий сон.

На следующее утро Гортензия-Беатрис проснулась довольно поздно — когда уже лучи утреннего солнца, пробиваясь сквозь кружевные занавески, упали на нее. В один миг она открыла глаза и сразу же заметила, что портьеры на окнах раздвинуты и солнце бьет ей прямо в лицо.

«По всей видимости, это Дейзи Кларк», — подумала она, услышав шум в гардеробной. Действительно, кто же может быть, кроме нее? Гортензия-Беатрис лениво потянулась и спокойно перевернулась на бок. Вставать ей вовсе не хотелось.

Спустя несколько минут из гардеробной и на самом деле вышла Дейзи Кларк и, обнаружив, что хозяйка уже проснулась, бодрым голосом объявила:

— Какое сегодня прекрасное утро! Вставайте, миледи.

— Еще минутку, Дейзи, — возразила Гортензия-Беатрис, нежась в постели.

В ответ горничная лишь напомнила:

— Вы забыли, что находитесь в замке Бристол-Касл. Негоже хозяйке валяться в постели, когда друг вашего супруга сегодня уезжает.

— Ах, я и забыла про него, — спохватилась леди Ландор, вмиг соскочив с кровати.

Горничная незаметно улыбнулась. И пока Гортензия-Беатрис принимала ванну, она заменила цветы в вазе свежим букетом роз и хризантем. Комната тут же наполнилась их ароматом.

— Ну и чудесная же досталась вам спальня, миледи, — с восхищением заметила Дейзи Кларк, бросив взгляд на окружающее их великолепие. — Это поистине дортуар знатной дамы, нечего сказать!

— А мне совсем не нравится эта спальня, — проговорила юная леди, поджав губы. — Грубо говоря, здесь веет стариной, уж точно!

Дейзи Кларк промолчала в ответ, обтирая госпожу полотенцем. Потом она помогла ей одеться и занялась ее волосами. Как только волосы Гортензии-Беатрис были насухо вытерты и хорошо расчесаны, она тут же направилась к двери, чтобы покинуть комнату.

— Куда вы, миледи? — задержала ее на пороге горничная. — Подождите, пока высохнут ваши волосы, ведь неприлично появляться на людях с мокрыми волосами. К тому же вы еще не завтракали. Сейчас я вам принесу что-нибудь перекусить.

Гортензия-Беатрис с недовольным видом прошла к туалетному столику и села на мягкий стул. Меньше всего ей сейчас хотелось торчать в своей комнате, когда ее распирало страшное любопытство. Она непременно желала увидеть собственными глазами отъезд друга маркиза Бристола. По правде говоря, она не верила, что он действительно собирается уехать из замка. Но как ей этого хотелось!

Дейзи уже исчезла, но через несколько минут возвратилась с подносом в руках. Поставив его на туалетный столик, горничная взглянула на хозяйку.

— Покушайте, миледи, — сказала она, улыбнувшись. — Вы со вчерашнего утра ничего не ели, так как отказались от еды в дороге.

— Хорошо, — отозвалась Гортензия-Беатрис, приступая к еде. — Иначе у меня не будет сил, чтобы противостоять маркизу.

— А вы что, хотите противостоять ему? — Дейзи Кларк была невероятно потрясена услышанным. — Но почему, миледи? Он же хорошо встретил вас. Честно говоря, я вообще сомневалась, что маркиз примет этот брак.

— В самом деле?! — В серебристо-серых глазах юной леди промелькнуло ошеломление. — Тогда было бы судебное разбирательство.

— Не знаю, что лучше: скандал или мирное обоюдное соглашение? — заметила горничная, поглядывая как-то странно на госпожу. — Кстати, вы же не хотите, чтобы вас считали разведенной в юном возрасте, верно, леди Ландор? — Дейзи Кларк специально назвала хозяйку по фамилии супруга, чтобы она поняла разницу.

Гортензия-Беатрис задумалась, поглощая еду.

Видя, как она уплетает ветчину с сыром, служанка проговорила:

— Вашему младенцу, миледи, требуются жизненные соки, которые он получает от крови матери, поэтому вам надо хорошо питаться. Теперь я буду следить за этим, чтобы вы вовремя питались и не пропускали трапезу. Тогда ваш ребенок родится здоровым. Уж поверьте мне.

— Откуда ты это знаешь, Дейзи? — юная леди во все глаза смотрела на девушку, которая была на пять лет старше ее.

— Моя тетя была знахаркой, — пояснила горничная. — Она беседовала со мной о многом.

— Следовательно, ты знаешь, как не подпустить супруга к себе в первые месяцы беременности, не так ли, Дейзи?

Дейзи Кларк бросила на хозяйку проницательный взгляд.

— Полагаю, вам этого делать необязательно, миледи.

— Удивительно, почему ты так думаешь?

— Вы это поймете, когда вечером встретитесь со своим супругом, — заявила служанка, глядя ей прямо в глаза.

— Понятно, — кивнула Гортензия-Беатрис и вдруг осведомилась: — Скажи, Дейзи, где сейчас мой отец? И что он делает?

— Сейчас ваш отец беседует с маркизом в его кабинете, — живо сообщила Дейзи Кларк, наливая из кофейника в чашку горячий кофе. — После завтрака они сразу же закрылись в кабинете. Думаю, они все еще там.

Скорее всего, ее отец предъявляет свои требования к маркизу. Да, сейчас она ни в коей мере не хотела бы оказаться в шкуре своего супруга. Зная характер отца, Гортензия-Беатрис нисколько не сомневалась, что он добьется своей цели.

Юная леди, закончив трапезу, взяла чашку у служанки и не спеша выпила кофе. Затем вместе с Дейзи она вышла из комнаты, намереваясь найти своего отца.

В кабинете, который находился на первом этаже замка, маркиз Бристол с лордом Ирвином провели в разговорах более двух часов. Лорд Ирвин, выясняя причину столь насильственного брака с его дочерью, едва сдерживал себя, чтобы не придушить от гнева Оскара. Его руки были сжаты в кулаки, а глаза налиты кровью. Маркиз Бристол, чувствуя, что бешенство так и душит его тестя, постарался откровенно признаться, что в тот миг руководило им. Когда лорд Ирвин наконец выслушал исповедь своего зятя, он повернул дело к составлению брачного контракта. Оскар не возражал, считая, что еще легко отделался на сей раз.

После окончания долгой беседы маркиз Бристол пригласил своего тестя в комнату отдыха, прилегавшую к его рабочему кабинету. Входя в комнату отдыха, лорд Ирвин мгновенно заметил сервированный на двоих стол и дворецкого, готового их обслуживать. Лорд Ирвин расположился на мягком кресле возле стола и оглядел комнату.

Видимо, здесь часто отдыхали предки маркиза после трудного рабочего дня, если до сих пор сохранилась дубовая тяжелая мебель, веявшая историей. Но он решил промолчать об этом.

Маркиз Бристол, окинув стол взглядом, взглянул на дворецкого:

— Думаю, здесь всего достаточно, поэтому ты можешь вернуться к своим обязанностям, Тимпл.

— Хорошо, хозяин, — поклонился дворецкий. — Но если вам что-то понадобится, то дайте мне знать.

Оскар Ландор кивнул, наливая ром в бокалы, и перевел взгляд на своего тестя. После того как они вышли из кабинета, лорд Ирвин хранил молчание. Не зная, чем вызвано недовольство, явно написанное на лице тестя, маркиз Бристол протянул ему бокал.

— Давайте поднимем бокалы за наше удачное соглашение, — улыбнулся он, глядя на гостя.

Между тем лорд Ирвин, думая, что от вчерашнего застолья маркиза остались только рожки да ножки, пришел в крайнее раздражение. На столе стоял сладкий пирог, холодная дичь в тарелках, еще теплый хлеб, очевидно недавней выпечки, внушительный кусок свежесбитого масла, домашний сыр, ветчина, сладости и фрукты.

Видя, что зять настойчиво предлагает ему выпить, лорд Ирвин не заставил себя долго упрашивать и поднял свой бокал. После нескольких порций рома он съел приличный кусок дичи, проглотил пирог, и только тогда морщинки на его лице разгладились.

— Значит, Оскар, вы собираетесь возобновить торфяные разработки и работы на рудниках, начатые еще вашими предками и заброшенные во время правления Кромвеля?

— Да, милорд, — ответил Оскар Ландор. — Вернее, когда я получу приданое вашей дочери.

— Уверяю вас, как только завтра вы подпишете брачный контракт, заверенный нотариусом, мой камердинер вручит вам деньги, как условились, — заверил его собеседник. — Мой камердинер должен прибыть завтра из Херефорда. Он уехал в город по этому делу.

— Прекрасно, — воскликнул Оскар, поднимая бокал. — Тогда за брачный контракт, дорогой тесть! Нет ничего лучше, когда дела решаются так скоро и с таким пониманием.

Лорд Ирвин уже изрядно выпил, поэтому он только пригубил, когда его зять предложил тост. Томас Ирвин хотел сохранить трезвую голову, чтобы прощупать почву под ногами. Определенно, этот маркиз нравился ему.

— Оскар, вы уверены в успехе предпринимаемых дел? — вдруг поинтересовался лорд Ирвин, уплетая ветчину со свежим хлебом. — Ведь я даю крупную сумму как приданое вашей жены.

— Абсолютно уверен, — улыбнулся лорд Оскар Ландор, маркиз Бристол. — В любом случае бедность вашей дочери не грозит.

— И почему же?

— У меня есть еще два небольших имения, раскинутых в других графствах, — сообщил маркиз удивленному тестю. — Кстати, они приносят немало годового дохода. Смею надеяться, что моя жена займется родовым имением, пока я буду в отъезде. К сожалению, из-за занятости делами мне придется только наведываться сюда.

— Боюсь, если вы будете избегать супружеских обязанностей, то ваша жена может вполне начать бракоразводный процесс. А мне вовсе не хотелось бы терять такого зятя.

— И мне тоже богатого тестя, — парировал с улыбкой лорд Оскар Ландор.

— Вот и отлично! Стало быть, нам надо внести некоторые поправки в брачный контракт, — усмехнулся лорд Ирвин, поглядывая на своего зятя.

— Делайте все, что сочтете нужным, милорд, — отмахнулся маркиз, отправляя в рот внушительный кусок пирога. — Я совершенно не против поправок в брачном контракте.

— Наверное, у вас есть и другие планы, которыми вы забыли поделиться со мной, не правда ли, дорогой зять? — Лорд Ирвин пытливо смотрел на Оскара.

— Конечно, есть, — беспечно ответил молодой джентльмен. — В голове у меня много идей, но, чтобы их осуществить, потребуется крупная сумма денег.

— Ах, не беспокойтесь об этом, Оскар, — рассмеялся его собеседник. — Мы же с вами теперь будем компаньонами, как договорились накануне. Разве вы забыли о договоре?

— Разумеется, я все помню, — улыбнулся маркиз и устремил на лорда взгляд черных глаз. — Однако мне неловко беспокоить вас, пока дела еще полностью не решены.

— Ну хорошо, я подожду, — отозвался лорд Ирвин. — Когда решите все свои дела, тогда и получите от меня нужную сумму для коммерческих операций.

— Что ж, это мне нравится, — кивнул Оскар, допив бокал рома. — Впрочем, если у нас хорошо пойдут дела, то мы только выиграем, умножив свои вложения. А в этом можете быть уверены.

— Как знать… — В глазах лорда Ирвина сверкнули лукавые искорки. — Надеюсь, тогда вы не наложите свою хищную лапу на мою долю в прибыли.

— Будьте спокойны, милорд, я не кину своего компаньона, — откликнулся серьезным тоном маркиз, глядя собеседнику в глаза, — тем более отца моей жены.

— Рад искреннему ответу, — улыбнулся лорд Ирвин, поднимаясь из-за стола.

Оскар встал вслед за тестем. Они вместе вышли из комнаты отдыха и направились по коридору. Возле лестницы им встретилась Гортензия-Беатрис и, заметив выпившего отца, быстро увела его в гостевую комнату. Маркиз остался один и, поднимаясь наверх, заметил на лестничной площадке своего друга.

— Вы пришли попрощаться со мной, Джордж? — поинтересовался он.

— Вовсе нет, Оскар, — улыбнулся лорд Форд. — Я решил остаться, чтобы воочию увидеть, как будут складываться ваши семейные отношения с женой-«крестьянкой».

— Честно говоря, я совсем не против, чтобы вы удовлетворили свое любопытство, дружище. И прошу вас занять мою жену во время обеда, так как я сам не в силах этого сделать.

Джордж подумал про себя: «По всей видимости, результат его беседы с лордом Ирвином был положительным, если он уже заботится о своей жене».

Через минуту он выпалил:

— Вы можете полностью рассчитывать на меня, Оскар. Я сделаю все, чтобы леди Ландор не чувствовала вашего отсутствия.

— Ну и прекрасно, — проронил маркиз, с благодарностью глядя на друга. — А сейчас давайте пройдемте ко мне, Джордж. У меня есть к вам несколько вопросов.

Спустя какое-то время друзья уже сидели в комнате маркиза, расположившись на диване.

— Ну как, Джордж, — спросил Оскар, — вы серьезно решили остаться еще на какое-то время в замке? Или так сказали, чтобы подразнить меня?

— Конечно, серьезно, — ответил лорд Форд. — Я хочу еще погостить у вас, Оскар. Между прочим, я был прав. Ваша жена и на самом деле приехала к вам.

— Да, это так, — кивнул маркиз, широко улыбнувшись. — Вы оказались дальновиднее меня. Но я рад, что вы еще задержитесь у меня.

— Скажите честно, Оскар, что вас так страшит?

— Думаю, мне с женой удастся гораздо проще наладить отношения, когда среди нас будет кто-то из посторонних, — маркиз сдвинул темные брови. — Я просто теряюсь, не зная, как подступиться к ней.

— Понятно, — проговорил Джордж. — Что ж, если вы считаете, что мое общество чем-то поможет вам, то я согласен остаться у вас.

— Вот и договорились, — решительно заявил Оскар, протирая глаза. Его невыносимо клонило ко сну. Наверное, от выпитого не в меру рома. — Если вы не против, Джордж, то я хотел бы немного отдохнуть.

Видя, что Оскар на ходу засыпает, лорд Форд поднялся и вышел из апартаментов друга. Должно быть, беседа с тестем не обошлась без крепкого напитка. Покачав головой, молодой человек направился в гостевую комнату. До обеда еще оставалось достаточно времени, чтобы он смог собраться с мыслями.

Когда Гортензия-Беатрис спустилась к обеду в огромную столовую, залитую яркими лучами солнца, за длинным сервированным столом ее встретил, к досаде юной леди, вовсе не ее муж, а его друг лорд Джордж Форд. Ни Оскара, ни ее отца нигде не было видно. Это сильно задело юную леди, поскольку она надеялась, что по крайней мере в первый день их совместной жизни Оскар сам пожелает принять свою жену за столом. Однако вопреки ее ожиданиям маркиз и не думал этого делать. Он даже не соизволил предупредить ее, что его не будет за обедом. По ее мнению, это было весьма неуважительно. Безусловно, с первого дня Оскар вел себя чересчур вызывающе. Такое поведение супруга было особенно оскорбительным для юной жены.

Усаживаясь на мягкий стул в конце стола, куда ее учтиво сопроводил дворецкий, показав ей место хозяйки замка, леди Ландор бросила взгляд на пустующий стул во главе длинного стола, где по обычаю должен был сидеть маркиз Бристол, и поджала недовольно губы.

Заметив ее гримасу, Джордж, который сидел в начале стола, тут же подал голос:

— Думаю, это в первый и последний раз, когда место вашего супруга пустует за столом.

— Надеюсь на это, — тихо проронила Гортензия-Беатрис, переводя на лорда Форда глаза, сверкнувшие серебром. — Должно быть, он решил переложить на вас свои обязательства.

Джордж невольно рассмеялся:

— Вы серьезно так думаете?

— Да, — кивнула юная леди. Потом добавила: — Сочувствую, что вам из-за меня пришлось отложить свою поездку в Лондон.

Лорд Форд так и впился в ее лицо взглядом, а его бровь мгновенно поползла вверх.

«Черт побери, она недалека от истины. Хотя я остался здесь вовсе не из-за того, чтобы заменить Оскара, а только из чистого любопытства, чтобы увидеть, как маркиз поведет себя со своей супругой», — подумал он про себя, а вслух лишь спросил:

— Но как вы догадались об этом?

— Думаю, это вовсе не трудно, раз маркиз не соизволил принять меня как хозяйку замка, — холодно отчеканила Гортензия-Беатрис, метнув взор на слуг, выстроившихся вдоль стола. — Судя по всему, он совершенно не рассчитывал увидеть меня здесь.

— Уверяю вас, что вы заблуждаетесь насчет вашего супруга, — отозвался Джордж в оправдание своего друга. — Да, Оскар никак не надеялся, что вы осмелитесь заявиться к нему, требуя свои права, но он мечтал снова увидеть вас.

— Может быть, он и сожалел, что так поступил со мной? — В ее глазах промелькнула явная насмешка. — Что вы знаете об этом?

— Именно так, — проговорил лорд Форд, приступая к трапезе. — Оскар неоднократно говорил мне, что он не знает, почему в тот день так поступил с незнакомой девицей, достойной лишь восхищения. И он очень сожалеет о своем дурном поступке. — Заметив, что юная леди даже не притронулась к еде, прибавил: — Прошу вас, не забывайте угощаться, леди Ландор.

Гортензия-Беатрис взглянула на невозмутимую физиономию дворецкого, руководившего переменой блюд, и бессловесных лакеев в красных ливреях, выполнявших все его указания без всякой суеты, и только после этого перевела на Джорджа взгляд.

Тогда он не выдержал и промолвил:

— Наверное, вы теряетесь в догадках, почему нет за столом вашего отца и супруга, верно?

— Действительно, почему их нет?

— Между прочим, Оскар вовсе не пренебрегал обязанностью хозяина встретить за столом свою супругу, он просто вышел из колеи. Одним словом, после долгого разговора с вашим отцом они оба решили отдохнуть.

— Значит, они оба напились до чертиков, — сухо обронила Гортензия-Беатрис, сдвинув красивые брови к переносице. — Ну что ж, это меняет дело. В таком случае пусть они отходят от выпивки, хотя я вовсе не удивлена, что маркиз Бристол напился именно в день моего приезда. Кстати, в тот роковой день он, кажется, тоже был пьян.

— Ни в коем случае, — возразил лорд Форд. — Оскар был трезв как стеклышко. Правда, он напился уже после того, как выиграл пари.

— В самом деле? — Ее глаза расширились до предела.

Видимо, она что-то хотела уточнить у него, но Джордж подал ей знак, чтобы она ничего не спрашивала при слугах. И Гортензия-Беатрис, вмиг сообразив, перевела разговор на другую тему. Джордж с улыбкой включился в эту игру, и за столом царила оживленная светская беседа.

Дворецкий, заметив, что юной хозяйке, наверное, не нравится отбивная телятина, кивком головы приказал слуге подать ей другое блюдо. В мгновение ока лакей сменил прибор. Когда перед Гортензией-Беатрис оказалась на тарелке ножка запеченного гуся, у нее вдруг разыгрался аппетит. И она наконец приступила к трапезе. Увидев, как хозяйка аппетитно поглощает нежное мясо гуся, Тимпл незаметно улыбнулся. Он был доволен, что юная леди решила обедать. Теперь он знал, что предпочитает его хозяйка.

Вскоре разговор за столом из-за большого расстояния между собеседниками оборвался, поэтому Гортензия-Беатрис сосредоточила все свое внимание на пище. Она и сама не заметила, как попробовала все, что было подано слугами. Но, заканчивая с десертом, юная леди вдруг поймала взгляд лорда Джорджа Форда, который с нескрываемым восхищением смотрел на нее.

Не понимая причину его восторга, Гортензия-Беатрис невероятно смутилась и едва не поперхнулась кусочком клубничного торта. С трудом проглотив его, она встала из-за стола.

Джордж тоже поднялся и, подойдя к юной хозяйке, с улыбкой проговорил:

— Надеюсь, у вас есть свободное время, леди Ландор. Не желаете ли прогуляться по парку? Я мог бы показать вам имение.

Гортензию-Беатрис неприятно задело его предложение. Она считала, что это входило только в обязанности супруга. Это он должен был ознакомить ее со своим имением. И юная леди в сердцах выпалила:

— Не думала, что маркиз Бристол и это возложит на плечи своего друга. Судя по всему, он полностью положился на вас, не так ли, милорд?

— Ничего подобного, — возразил лорд Форд. — Это только моя инициатива. Оскар лишь попросил меня занять вас беседой за столом, чтобы вы не чувствовали себя одинокой.

Гортензия-Беатрис не сводила с молодого человека, одетого в черный фрак, больших глаз, чей блеск никого не оставлял равнодушным. Джордж не мог отвести от юной особы взгляда. Он был до невозможности ошеломлен ее броской огненной красотой, так явно представшей перед ним.

— Если честно, то вы отлично справились с поручением друга, — небрежно проронила Гортензия-Беатрис. — Благодаря вам я не чувствовала скуки во время обеда.

— Это правда? — Синие глаза лорда Форда не отрывались от лица юной особы.

В ответ леди Ландор утвердительно кивнула.

— Рад это слышать, миледи, — Джордж улыбнулся и тут же проронил: — Если вам понадобится моя помощь, то вы не стесняясь обращайтесь ко мне. Я не чужой в этом доме.

— Хорошо, — рассмеялась Гортензия-Беатрис и, ссылаясь на то, что хочет увидеть отца, поспешила в свои покои.

Лорд Форд, оставшись один в столовой, наблюдал за миниатюрной фигуркой, исчезающей в проеме двустворчатой двери.

«Как моему другу повезло! — думал он. — Наконец Оскар нашел настоящее сокровище!»

С минуту Джордж еще стоял на месте, глядя на то, как лакеи убирали со стола. Дворецкий, заметив, что он все еще торчит в столовой, предложил ему выпить, но, услышав отказ, одобрительно кивнул. И лорду Форду ничего не оставалось, как молча покинуть столовую. Насвистывая веселую песенку, он направился в парк.

Послеполуденное солнце ласково улыбалось, щедро рассылая косые лучи на землю. По бескрайнему небу плыли крылатые облака. Воздух был наполнен ароматом цветущих кустарников, обрамлявших гравийную дорожку.

Без сомнения, Оскар и представить себе не мог, что его жена-крестьянка окажется дочерью лорда. Вчера он был не меньше других гостей шокирован ее приездом с отцом. Маркиз считал, что дело имеет с обычной крестьянкой, у которой вряд ли хватит ума предъявить ему свои права. Кстати, вот уж небывалый случай! Конечно, хорошо, что леди Гортензия-Беатрис вдруг объявилась сама. Оскар и сам хотел, чтобы все так и вышло. Скорее всего, провидение услышало его тайное желание. Правда, неизвестно, как он ко всему этому сейчас относится. Доволен ли он такой развязкой? Вчера по его лицу ничего нельзя было прочесть.

Джордж улыбнулся и зашагал по дорожке. Взор его блуждал по живописному ландшафту парка, а мысли снова вернулись к супружеской паре, весьма странной на его взгляд. По сути, у него вызывало недоумение, что заставило дочь лорда, переодевшись крестьянкой, в тот день разгуливать по городу. Наверное, Гортензия-Беатрис прибегла к такому трюку из-за любовного влечения. Действительно, только любовь заставляет людей совершать всякие безумства. Поэтому есть смысл, задержавшись здесь, удовлетворить свое любопытство.

Лорд Форд внезапно тяжело вздохнул и оглянулся по сторонам. Он был один в парке, и, похоже, ничто не мешало ему думать. В один миг его мысли снова перескочили на своего друга.

Собственно говоря, кто его знает, как Оскар поведет себя с юной женой, ведь он сегодня был не в состоянии встретить хозяйку за столом, как подобает истинному супругу. Скорее всего, он еще не готов к семейной жизни. Внезапно Джордж, припомнив обворожительную улыбку леди Ландор и серебро ее глаз, невольно перевел дух. Надо отдать должное, жена маркиза — редкая красавица и Оскар вовсе не прогадал, женившись на ней. Но надо и признать, что этот брак, вслепую совершенный маркизом, был одним из лучших моментов в его жизни. Вероятно, и ему надо поскорее найти себе спутницу жизни.

Неожиданно лорд Форд весело рассмеялся, потревожив тишину великолепного парка. Конечно, ему следует жениться. Хватит с него холостяцкой жизни! Но он, к сожалению, не такой везучий, как его друг, и потому его шансы на успех мизерны. Небо никогда не баловало его своей благосклонностью, хотя он и был примерным пуританином. Видимо, ему нравятся дерзкие натуры больше, чем тихий человек, лишенный бунтарского духа.

Джордж Форд криво усмехнулся, направляясь обратно к замку. Он шел по тенистой аллее, которая терялась за поворотом. Прогулка в парке разогнала его меланхолию и вернула на лицо ясную улыбку. Джордж вдохнул всей грудью воздух, и на этот раз жизнь показалась ему не лишенной прикрас. И, несмотря на его незаживающую рану в груди, он приободрился. Да, жизнь прекрасна и полна сюрпризов. Должно быть, и ему когда-нибудь улыбнется его злая фортуна.

Переодевшись к ужину, Гортензия-Беатрис с кислым видом принимала услуги своей горничной, которая битый час возилась с ее прической. На сей раз Дейзи решила превзойти саму себя, пытаясь сразить равнодушного супруга хозяйки, который с момента их приезда в имение вовсе не стремился увидеть свою жену наедине. И девушка втайне опасалась, что маркиз так и не обратит на госпожу свой взор, выдерживая на лице показное равнодушие.

— Думаю, сейчас ваш супруг вряд ли устоит перед моим шедевром, — проговорила горничная, положив щетку на туалетный столик.

— Сомневаюсь, что сегодня я вообще увижу его, если он мертвецки пьян, — сухо отрезала Гортензия-Беатрис, сидя перед зеркалом.

— Наверное, он уже протрезвел, — предположила горничная, взглянув на творение своих рук и невольно им залюбовавшись. — Ах, как вам идет эта прическа, миледи! Вы просто ягодка! Опасаюсь, что ваш супруг прямо проглотит вас.

— Не говори глупости, Дейзи, — неожиданно рассмеялась Гортензия-Беатрис, озарив улыбкой красивое лицо. — Ничего подобного не произойдет, уверяю тебя. Он наверняка не сможет поднять свою голову.

Когда смех юной особы замер, неожиданно открылась дверь смежной комнаты и на пороге появился не кто иной, как ее супруг собственной персоной, мгновенно опровергнув ее слова. Гортензия-Беатрис быстро обернулась и увидела маркиза Бристола, вдруг застывшего возле двери. Он был одет с иголочки: на нем великолепно сидел черный фрак с фалдами, на шее красовался белоснежный шейный платок с алмазной брошью. Оскар выглядел до неприличия красивым, словно собрался на бал.

Горничная, заметив хозяина, тут же присела в реверансе, а Гортензия-Беатрис от удивления так и приросла к стулу, на котором сидела. Мысли роем закружились у нее в голове. Интересно, чем объяснить вторжение супруга в ее комнату в такой неурочный час?

В свою очередь, Оскар был до того потрясен красотой жены, что не мог оторвать от нее глаз. Неудивительно, ведь он почти не знал ее. Огненно-рыжие волосы, отливавшие медью, были красиво уложены в высокую прическу, обрамлявшую красивый лоб и точеные брови. Из-под длинных пушистых ресниц лучезарно сияли большие серебристо-серые глаза. А одета она была по последней моде — не в пример тем дамам, которые недавно побывали у него на приеме.

Это невероятно удивило маркиза. Но он сделал вид, как будто ничего не заметил, чтобы она не догадалась о его восхищении.

— Оставь нас одних, Дейзи, — велел хозяин горничной, стоя рядом с женой. — У меня есть разговор к твоей госпоже.

Дейзи лишь кивнула в ответ, а потом кинула на Гортензию-Беатрис взгляд и молча удалилась. Как только она скрылась за дверью, Оскар принялся мерить шагами комнату.

«Вероятно, он просто не знает, как начать разговор, — догадалась леди Ландор. — Удивительно, о чем он хочет поговорить со мной?»

Затаив дыхание она ждала первых слов маркиза.

Вдруг как гром среди ясного неба прозвучал его вопрос:

— Миледи, вы действительно ждете от меня ребенка?

В один миг их взгляды встретились. С минуту они не отрывали друг от друга глаз, причем глаза маркиза, казалось, вопрошали. Но в глазах его супруги, безгранично изумленных, стоял лед. В следующую минуту Оскар скользнул взглядом по безупречной фигуре жены и задержался чуть ниже талии.

— Да, у меня будет ребенок, — проговорила она секундой позже.

— И чей же он?

Видя в глазах мужа явное недоверие, Гортензия-Беатрис холодно взглянула на него.

— Ваш, разумеется, — сухо бросила она. — У меня не было других мужчин, кроме вас.

— Боюсь, я не могу верить вашим словам, миледи, — парировал маркиз Бристол, не скрывая свою усмешку. — Ведь вы без слов отдались мне.

Ах, вот что он думает о ней!

Гортензия-Беатрис смертельно побледнела, но, сохраняя самообладание, гордо вскинула голову и решительно произнесла:

— Вы оскорбляете меня своим подозрением, милорд.

— Да неужели, солнышко мое? — Оскар так и впился в нее взглядом.

— Именно, — сухо бросила Гортензия-Беатрис. — Полагаю, вам хорошо известно, что я была девственницей.

— Знаю, что я был у вас первым мужчиной, — поспешно подтвердил он. — Однако это ни о чем не говорит. С тех пор прошло более двух месяцев. За это время неизвестно, что могло произойти с вами.

— Что вы хотите этим сказать? — холодно осведомилась юная особа, не сводя с супруга глаз. В ней тихо зрел гнев, но она решила, что не позволит ему заметить этого.

— Разве неясно? — раздраженно спросил Оскар. — Впрочем, кто мне даст гарантию, что вы не были в постели с другими мужчинами?

На минуту между ними установилось ледяное молчание. В это время маркиз Бристол со страхом думал: «Черт побери, не перегнул ли я палку? Я вовсе и не сомневаюсь, что ребенок мой. Мне просто хочется испытать ее».

В конце концов губы Гортензии-Беатрис изогнулись в кривую улыбку.

— Не думала я, что семейную жизнь вы начнете со скандала и жуткого недоверия, хотя, наверное, этого и стоило ожидать.

— И почему же? — В его глазах мелькнул почти интерес.

— Боюсь, вам будет нелегко признать своего ребенка, — юная особа заглянула ему в глаза, горевшие черным огнем. — Вы постараетесь сделать все, чтобы унизить и оскорбить меня, но только не признать ребенка. Кстати, это написано у вас на лице.

«Боже мой, неужели это правда? — подумал он про себя. — Мне нужно получше следить за своим лицом. Я не должен быть открытой книгой для своей жены. Надо научиться прятать свои истинные чувства».

— Естественно, солнышко мое, вам не удастся убедить меня в том, что это мой ребенок, — скверно усмехнулся маркиз. — Поэтому не старайтесь напрасно. Лучше скажите честно, чей этот ублюдок, которого я должен буду воспитывать. — С высоты своего роста Оскар воззрился на жену, стараясь по выражению ее лица определить обуревавшие ее чувства.

Однако она, к досаде маркиза, сохраняла полное самообладание. Ее ледяное спокойствие совершенно разочаровало его. И прошло несколько долгих минут, прежде чем Гортензия-Беатрис подняла на супруга глаза, в которых застыли льдинки.

— Заявляю, что ребенок ваш, — тихо, но уверенно отчеканила она. — И хотите вы этого или нет, но я ношу его под сердцем. Мне очень неприятно, что вы боитесь признать своего ребенка.

— Этого не может быть! — вдруг вскричал Оскар. — К вашему сведению, у меня было достаточно женщин, но никто из них не рожал мне детей. Вы это можете понять?

— Ну и что же? — возразила леди Ландор. — Или вы хотите мне сказать, что вы вовсе не способны иметь детей? — В ее глазах читался откровенный ужас.

— Вот именно, солнышко мое, — усмехнулся он, пристально глядя на жену. — К слову, я бесплоден. В этом уверял меня наш семейный врач, оперировавший меня в детстве.

Гортензия-Беатрис едва не лишилась чувств от услышанного известия. Вдруг ее осенило, что в этом случае маркиз имел все права усомниться в ней. Проклятие, какая чудовищная несправедливость! Как теперь доказать ей, что ребенок действительно от него?!

— Вернее всего, с тех пор что-то изменилось в вашем организме, — попыталась оправдаться юная особа. — Следовательно, сейчас вы способны иметь детей. Лучше подумайте об этом, чем категорически отвергать очевидное. Я и впрямь ни с кем не была после той брачной и единственной ночи.

Пропустив мимо ушей ее жалкое оправдание, маркиз Бристол снова напустился на жену:

— Я не хочу быть рогоносцем, милочка. Поэтому лучше скажите, чей это ребенок.

— Перестаньте одно и то же спрашивать, милорд! — взорвалась леди Ландор. — Как вы смеете сомневаться во мне?! Признайтесь откровенно, что вы хотите нарочно оскорбить меня своим недоверием, желая причинить мне боль.

— Ничего подобного. — Его черные глаза не отрывались от ее лица. — Ну хорошо, — вдруг согласился он. — Свершилось чудо! И теперь я могу печатать детей. Однако мы с вами так мало занимались любовью, что это вряд ли возможно.

А про себя он думал: «Боже милостивый, выходит, она способна плодить детей, как кошка, если успела забеременеть с первого раза в те краткие, но волшебные минуты соития. Поэтому мне, наверное, придется вести аскетический образ жизни, чтобы моя жена не рожала каждый год по младенцу».

Однако Гортензия-Беатрис, несколько озадаченная, возразила:

— Кстати, мне так не показалось.

— А что же вам показалось? — тотчас поинтересовался Оскар, загадочно улыбнувшись.

— Ничего! — холодно отрезала юная особа, отступая от супруга на шаг назад. — Вы становитесь чересчур нескромным, милорд.

Маркизу Бристолу не понравилось, что она отстранилась от него. И потому он жестко спросил:

— Интересно, для кого вы переодевались крестьянкой. Скажите мне честно!

Застигнутая врасплох, Гортензия-Беатрис смущенно молчала. Судя по тому, как забегали у нее глаза, он был недалек от истины. И его предположения наверняка окажутся верными.

— Неужели вас мог увлечь простолюдин? — пошло усмехнулся Оскар Ландор, дерзко окинув стройную фигуру жены взглядом.

Юная особа не отвечала, теряясь в догадках, как ее супруг мог узнать об этом. Даже ее отец ничего не знал, если предположить, что он рассказал все ему. Нет, скорее всего, маркиз сделал собственный вывод.

Догадавшись, что новоявленная маркиза не хочет говорить правду, Оскар снова бросил:

— Уверен, вы наверняка за кем-то гонялись, если нацепили на себя крестьянский наряд в тот день, когда встретились со мной. Не так ли, милочка? Ну, давайте сознавайтесь! Я хочу все знать.

Гортензию-Беатрис, слушавшую нападки ревнивого супруга, внезапно осенило, как убедить его, что он вовсе не рогоносец. По всей видимости, ей следует пустить в ход свой шарм. И она с обворожительной улыбкой наконец разомкнула свои уста.

— Явно вы дико заблуждаетесь, милорд. Откровенно говоря, вы были моим первым мужчиной и, надеюсь, будете последним.

Прошло несколько долгих томительных минут, прежде чем она дождалась ответа. Вне всякого сомнения, Оскар обдумывал ее слова. Вскинув голову, Гортензия-Беатрис смотрела ему в глаза, умирая от страха.

— Признаться, я приятно удивлен, леди Ландор. — Горящие глаза супруга, похоже, обожгли ее. — Вы действительно говорите правду?

— Ну конечно, дорогой супруг. — Ее глаза были по-ангельски чисты и невинны. — Не хочу, чтобы вы считали меня лгуньей.

В мгновение ока маркиз кинулся к жене и сжал ее в объятиях.

Потом он с радостью воскликнул:

— Весьма рад, что я был у вас единственным мужчиной. Более того, я в восторге, что у меня скоро родится наследник, — и впился в ее яркие губы, не тронутые помадой, жарким поцелуем.

От неожиданности юная особа потеряла дар речи и безвольно позволила супругу целовать себя. Хотя Гортензия-Беатрис помнила его поцелуи, но этот поцелуй был до того обжигающим и сладострастным, что у нее сразу же закружилась голова. И она едва не упала, но Оскар держал ее крепко в объятиях. Казалось, поцелуй мужа на сей раз высекал из ее груди искры желания, а его возбуждающий язык, умело просунутый ей в рот, едва не довел неискушенную особу до умопомрачения. И Гортензия-Беатрис, не ведая того, что делает, быстро откликнулась на его призывный язык. В мгновение ока супругов охватил чувственный пожар.

Когда же поцелуй неожиданно оборвался, Гортензия-Беатрис с трудом переводила дыхание, не понимая, что случилось с ней, когда муж целовал ее. Но как только леди Ландор пришла в норму, она подняла на маркиза серебристо-серые глаза, в которых горел неугасимый огонь. И в следующее мгновение юная особа, сверкнув серебром глаз, насмешливо спросила:

— Вы что, нанесли мне визит, чтобы только узнать, ваш ли это ребенок?

— Вовсе нет, — живо возразил Оскар. — Я пришел пригласить вас на торжественный ужин, накрытый в столовой, в честь вашего приезда. Соблаговолите пройти со мной туда, дражайшая моя.

Сердце Гортензии-Беатрис учащенно забилось. Боже мой, она наконец-то дождалась от супруга желанных слов.

— Благодарю вас, — отозвалась она. — Очень мило с вашей стороны отметить мой приезд.

Маркиз внезапно осознал, что если он будет с женой всегда ласков, то непременно сломает ледяной панцирь, в который она заковала себя. Оскар улыбнулся и повел Гортензию-Беатрис в столовую.