Перед выбором. Часть 2

Арутюн Владимирович Мурадян, 2023

В этом произведении, созданном на стыке жанров, причудливо слились воедино любовь и смерть, предательство и благородство, стяжательство и бескорыстие, страх и отчаянная смелость. Главный герой идёт к своей цели сквозь сомнения и трудности, но удивительная встреча меняет всё. Так и все мы, зачастую, средь суеты окружающей нас жизни, не замечаем знаков судьбы.

ГЛАВА 1

Когда все вышли из здания аэропорта, Григорий чуть замедлил свой шаг. И тут вновь он услышал детский Голос с небес:

— Ты сделал всё правильно…

Это очень обрадовало Григория.

— Я хочу сказать, Григорий, что тебе ещё придётся кое-что сделать… И я почему-то верю, что ты сумеешь справиться и с этим, — продолжил Голос. — Тебе в начале июня следующего года придётся пройти ещё одно испытание. А некоторые дни для тебя даже будут просто невыносимыми. Ты должен и это выдержать. Но это нужно обязательно сделать! Это очень важно и сложно одновременно. Предупреждаю тебя, Григорий: постарайся быть послушным и последовательным! И не ошибаться. Ошибок не должно быть вообще! Иначе тебе будет очень плохо. Это слишком опасно… Это равносильно смерти. И от этого много чего зависит.

Со страхом в сердце Гриша внимательно слушал, что говорит ему Голос с небес. Он видел перед собой встречающих его близких, которые на миг забыли про него. Проанализировав то, что сказал появившийся голос ребёнка, он вдруг почему-то посмотрел на свою любимую Веронику. От услышанного Григорий вдруг замер на месте и спросил, одолеваемый сомнениями:

— Но ты ведь сказал, что всё будет хорошо? И я долго буду жить.

— Вот от этой поездки и зависит, долго ли ты будешь жить на земле или нет, — продолжал тем временем Голос. — Именно поэтому я и сказал тебе, что ошибок не должно быть… А что ты вдруг так испугался? Ведь ты уже немало знаешь, и всё зависит только от тебя!

Григорий от услышанного впал в глубокое размышление. Потом, немного обдумав сказанное Голосом, он произнёс:

— Я не знаю, что я должен сделать… Но почему-то верю, что всё будет хорошо!

И тут неожиданно идущая впереди Ангелика обернулась — посмотреть, почему отстаёт Григорий. Она улыбнулась ему вдруг так искренне и тепло, совершенно не скрывая своего светлого чувства. При виде Ангелики, смотрящей на него с улыбкой, Гриша тут же спросил осторожно у Голоса. — А как же Максим? Он будет жить? Или…?

Он, конечно, рассчитывал услышать что-то другое. Но Голос с небес ответил:

— Такая у него судьба, Григорий. Ты же слышал, что он уже кое-что понял. А перед уходом он должен будет раскаяться искренне и поверить в Бога. И это даже не обсуждается! Так вот, — продолжал Голос, — не вздумай что-либо предпринимать. Потому что этим загонишь Максима в ад, и сам туда же за ним последуешь — за то, что знал, видел и усомнился.

— Я буду молчать, — убедительно произнёс Григорий. — Обещаю, что ничего предпринимать не стану.

— Ну, вот и правильно! — подытожил Голос.

— А что я должен сделать ещё? — поинтересовался Гриша.

— В конце мая ты всё узнаешь. А теперь отдыхай. Скоро у вас с Вероникой родится дочь, и ты назовёшь её Ангеликой.

Григорий, конечно же, обрадовался этой новости. Он старался сдерживать свои эмоции, продолжая смотреть вслед идущей чуть впереди Веронике.

— А когда это случится? — спросил Григорий.

— Пятнадцатого августа, — произнёс Голос. — А у Максима пятого августа родится сын. И имя его ты уже знаешь.

Григорий обрадовался ещё больше. Он чуть не подпрыгнул от восторга, ещё раз убедившись, что, действительно, сделал всё правильно… Но, сдержав себя, только с великой благодарностью посмотрел вверх и тихо произнёс:

— Спасибо тебе огромное.

Воодушевлённый Григорий тут же поспешил вслед за своими близкими. Один только вопрос начал терзать его: «Что же нужно будет делать в конце мая?» Агасси, тем временем проводив Душмана, направился в сторону племянника. И хотя задумчивый Григорий уже практически прошёл мимо него, пытаясь догнать всю компанию, Агасси успел сказать ему пару слов:

— Что с тобой, Гриш? Я смотрю, ты какой-то не такой стал… Совершенно не похож на себя прежнего! И эта твоя фраза: «Подожди два года…» Что ты этим хотел сказать? — продолжил Агасси. — Может, я что-то не понимаю? Так ты скажи — объясни мне, чтобы я понял.

— Дело в том, Гасси, что ты всё равно не поймёшь! — ответил племянник.

— Что я, дурак что ли?! Почему это я не пойму? — возразил дядя.

— Это ты так сам себя назвал, но не я.., — продолжил Григорий. — И вот если я тебе сейчас скажу, что через два года «твоя правая рука» Николай убьёт антиквара, ползущего по асфальту прочь от горящей машины, ты поверишь?

— Нет конечно! — воскликнул Агасси, не понимая, что племянник имеет ввиду. — Я этого антиквара раньше убью! На днях буквально! И машину его к чёртовой матери сожгу!

— Вот видишь, Гасси, ты не веришь моим словам, — развёл руками Гриша. — Да и в том, что ты на днях «завалишь» его и машину сожжёшь, тоже ведь сам сомневаешься, верно? Так что будем ждать. Время покажет!

— Да… Сильно вскружила твою бескомпромиссную голову эта баба. Вижу, ты просто с ума сходишь из-за неё! Ну надо же.., — проворчал Агасси.

— О разном говорим, Гасси, — промолвил Григорий, взглянув ему прямо в глаза. — Вот подожди два года, и тогда посмотрим, кто из нас был прав, ты или я.

— Посмотрим, посмотрим.., — буркнул в ответ Гасси. — Два года… Да за два года или хозяин умрёт, или его осёл сдохнет. Два года! Слушай, ты, случайно, не заодно ли с этим антикваром? Слишком уж ты убедительно говоришь — так, будто знаешь, где он находится сейчас… Может, ты его скрываешь от меня?

Григорий в ответ лишь улыбнулся. Агасси продолжал:

— Гляди, а то я не посмотрю на то, что ты мой племянник! Ты понял? — сказав это, дядя сел в машину, где за рулём его уже ждал Николай, его «правая рука».

Григорию эта фраза очень не понравилась. Он нахмурился, почувствовав на душе нехороший осадок от недоверия со стороны своего родного дяди.

— Я на свадьбу не приду! — вдруг неожиданно для дяди заявил Григорий.

— Это почему? — спросил Гасси, выглянув в окно авто.

— Уж слишком ты далёк стал от меня после своих последних слов.

— Ты не ко мне идёшь на свадьбу, во-первых, а к своей сестре, — возразил Агасси. — А, во-вторых, если это всё не так, то тогда тебе и нечего бояться и переживать о том, что я сказал.

Агасси закрыл окно. Машина завелась и выехала за пределы «Шереметьево».

Встревоженная и уже замёрзшая Вероника стояла одна посреди тротуара и терпеливо ждала мужа.

— Гриш, что опять случилось? — спросила она.

Они сели в машину. Григорий просто негодовал:

— Надо же, уже и сказать ничего нельзя! Сразу же начинаются подозрения: откуда знаешь, кто сказал? Иди и объясняй ещё каждому…

— Не пойму… В каком смысле? — спросила Вероника.

— Да вот, уже не знаешь, как и что… Тут же начинаются вопросы! Где видел? Откуда знаешь? Где прячешь?! Кто сказал?.. Да, нехорошо знать наперёд, — размышлял Гриша, сидя за рулём машины. — Очень нехорошо!

— В смысле? — спросила Вероника, не отрывая от любимого своих прекрасных глаз.

Григорий лишь нежно улыбнулся ей в ответ и, успокоившись, сказал ласково:

— Не волнуйся, Вероника. Не переживай! Всё нормально. Поехали! — произнёс Гриша, в своём репертуаре. Он очень не хотел загружать Веронику своими проблемами с дядей.

Машина выехала со стоянки и направилась в сторону дома.