Решил я в старости вернуться на родную Кубань. Пенсия, домик, пасека. Ехал-ехал, и не доехал. Автокатастрофа, смерть и… 1980 год? Я снова молодой шофер в колхозе? Вокруг поля, станицы, хутора, а на носу уборка урожая. Союз во всей красе! Сказка! А главное, в моей семье еще не случилась беда, и я смогу ее предотвратить. Но сначала дотяну до гаража свой сломанный "Газон". Эй! Товарищ! Возьми на буксир! Э?! Ты куда прешь?! А ну стой!
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Шофёр. Назад в СССР предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Глава 5
— Ну чего там? Попал?
— А! Не знаю! Мне отсюда не видать!
Я знал, что попал. Ведущий вал вошел в диск сцепления. Большой железный короб КПП повис на валу, но направляющие не попали в петли. Вал взял на себя вес коробки, и в руках наступило облегчение. Главное — самое сложное позади.
— Попал!
— Да иди ты?!
— Да попал-попал!
Через щели в полике, между коробкой и дном я заметил копошащихся под машиной шоферов. Кто-то, самый нетерпеливый, прыгнул под днище, чтобы посмотреть на все своими глазами.
— Ты посмотри, че творит!
Снаружи зарокотали. Кто-то весело рассмеялся.
— Тут иной раз, сутки возисся! А он одним махом!
Дело осталось за малым. Напрячься, насадить коробку на направляющие, да прикрутить гайками к раме. Ну а потом подсоединить кардан и остальное, так, по мелочи.
Не успел я опустить рычага, как увидел зашарившие в щелях по коробке пальцы. Потом она, как бы сама собой приподнялась и встала на место, на направляющие. Это шоферы, что были, снизу решили подсобить.
— Игорь? Ключ на семнадцать есть? — Закричали снизу, — А! Так вот он!
Кто-то из удивленных шоферов принялся прикручивать последние гайки. Я выбрался из кабины. Меня тут же встретили удивленные и веселые лица мужиков. Я принялся благодарить тех, кто вылазил из-под Газона.
— Ты где такому научился?
— А меня обучишь?
— Давай на бис! — Пошутил кто-то в толпе.
Улыбаясь толстыми губами, завгар скрестил на груди объемные руки. Ухмыльнувшись, крякнул прокуренным голосом:
— Ну, даешь! А я и не верил! Вот что советская армия с людями делает!
Хмурый механик по ремонту Степаныч, следивший за всем от угла диспетчерской, понуро сплюнул. Высморкавшись в пальцы, вернулся в конторку.
— А что это у вас там происходит? — Даже полнощекая диспетчер Лидия Петровна выложила на подоконник открытого окна свои объемные груди, — что за митинг затеяли?
— Кому расскажешь, не поверят! — Хлопали меня по плечам шоферы.
— Ну парень! Ну талант! Это где ж ты научился?
— Да был один у меня наставник, — смущенно улыбнулся я.
В общем, остались шоферы под впечатлением. Еще некоторое время посудачили. Когда прохладный вечер стал медленно опускаться на округу, шоферы принялись расходиться и разъезжаться по домам.
Саня Плюхин, задержавшийся у машины, помог мне поставить на место кардан.
— Ну че? Попробуем? — Спросил он, когда я запрыгнул в кабину, — а то вдруг опять не поедет?
— Да куда она, родимая, денется, — сказал я, вставляя ключ в зажигание.
Двигатель был теплый, и проблем с запуском не должно было возникнуть. А вот с коробкой глянем, как пойдет. Во время сборки я залил в нее свежее масло, что взял у Степаныча. Опасаться нужно было только плохого качества деталей.
Потому я решил: услышу подозрительные звуки в КПП — тут же глушу. Не надо мне, чтобы снова что-нибудь в коробке разлетелось, и заклинило все намертво.
Я тронул теплый, шершавый в пальцах ключик зажигания и повернул его. Стартер торопливо закрутился, и двигатель завелся. Низко зарычал, когда я дал ему немного газу. Сняв с ручника, я выжал туговатую педаль сцепления и включил первую передачу. Педаль пошла шершаво, рывками. Возможно, было что-то неладное с вилкой сцепления. Ладно, глянем потом.
Когда я отпустил педаль и добавил еще газу, самосвал завыл на тон выше и сдвинулся с места. Разгоняя с пути зазевавшихся шоферов, я развернулся на широком дворе. Пошел к воротам.
— Ты куда, Игорь?! — Кричал мне вслед Саня Плюхин.
— Проверю, как передачи переключаются, — выглянул я из окна, — шумит ли коробка!
— Не поедешь со мной-то?
— Не!
Миновав ворота, я вырулил на широкую гравийку и дал газу. Выдавив сцепление, перевел передачу в нейтральное положение. А потом надавил снова и вставил вторую. Машина пошла быстрее, когда я вернул сцепление на место и добавил газу.
Коробка работала складно. Подозрительных шумов я не слышал, хотя прислушивался чутко. Ловил каждый посторонний звук, которого не должно было быть в моей машине. Также гладко пошла и третья передача. Четвертую я включил, когда выехал на Ленина, на асфальт.
Белая стрелка спидометра побежала по пухлым делениям. Замерла на одном делении до восьмидесяти. В кабине зашумел ветер, почти заглушил рык двигателя. Мимо, оседлав Яву, промчался Санек. Весело махнув рукой, он на скорости погнал по пустой дороге в сторону центра.
Я выжал тяжелый тормоз, и ленивые барабаны принялись замедлять машину. Остановившись на пустом перекрестке, я включил заднюю. Начал медленно разворачиваться задом.
Коробка радовала. Лишних звуков я не уловил. Тихим ходом погнал машину обратно, на гараж. Когда вернулся, пришлось немного поискать пустое место на стоянке. Дошел я до самого края.
Сумерки загустели, и я двигался с включенными ближними огнями. На миг желтый свет согнал серость со свежего зеленого борта Белки. Интересная была машина. Внешне совершенно новая, но весь день ржавеет в гараже. Как-то не укладывалось у меня в голове это обстоятельство.
Когда я заглушил машину и выбрался из кабины, то с интересом приблизился к Белке. Обошел новенький самосвал кругом. Наверное, ездили на ней не более года или полутора, потому что на кузове еще не отразились следы тяжелой работы.
— Что ж с тобой не так? — Прошептал я себе под нос.
Я приблизился к синей голове Белки. Взобравшись на ступеньку, отворил дверь в кабину. Машина тут же встретила меня теплым светом плафона.
— Как новая, етить ее, — задумчиво сказал я. Даже аккумулятор живой. За машиной все же есть уход. Тогда еще страннее, что на ней не ездят.
В салоне все горело относительной новизной. По сравнению с другими машинами это виделось особенно ярко. Новое непотертое сиденье все еще не потеряло насыщенного коричневого цвета. Обивка салона не успела облезть. И даже линолеум, которым был укрыт пол, бликовал на свету, как новый.
Я сел за руль. Повертел насилу тугое рулевое колесо. Новенькая панель уставилась на меня своими большими и маленькими глазками приборов.
— Да что ж с тобой не так-то? — Повторил я удивленно, — будь на улице посветлее, я и под капот бы заглянул. Может там какая причина вскроется?
В кабине же было просто нормально. Обычный самосвал. Только совершенно не уставший от времени и работы. Решив выспросить при случае у завгара, что же тут такое, я выбрался из машины. Спрыгнул с подножки.
Последние машины возвращались в гараж. Шоферы все еще суетились тут и там. Многие группками уходили пешие домой.
Некоторые катили на колесах. Я видел, как из гаража уехали несколько мотоциклистов. Один даже взял пассажиров: одного на заднее седло, другого в люльку. Следом поехал белый четыреста двенадцатый Москвич, набитый веселыми мужиками.
Я же решил пойти пешком. Хоть до дома путь был неблизким, как-то хотелось мне пройти его своими ногами. Насладится темным и теплым станичным вечером. А сумерки к этому времени уже совсем загустели. На гараже, тут и там зажегся теплый ламповый свет. Перекрикивались люди.
Оставив за спиной высокие ворота гаража, я пошел к дороге. Выйдя на Ленина, направился к центру станицы.
Тишина вокруг стояла неимоверная. Как и темень. Где сейчас, в современном городе увидишь такую темноту?
— Раньше, — поправил я себя, — в моей прошлой жизни, в две тысячи двадцать третьем, где еще увидишь такую темноту?
Как ни странно, эта тьма показалась мне уютной.
Я шел по краю дороги, и редкие машины, блеснув фарами, проезжали мимо. Во дворах, тут и там горел тусклый свет. Мотыльки клубились вокруг дворовых лампочек, мерно горевших теплым светом. Стрекотали сверчки.
На лавочках, против комаров, стойко сидели старушки. Вот придорожная сотка зашуршала кукурузой. То прячутся в ней детки. Доигрывают свои прятки. Где-то вдали забрехал пес. Тут же нашел себе товарищей, что поддержали его звонкий лай. Спокойно шептали черно-зелеными листьями вездесущие орехи. Пахло жарким асфальтом, что весь день копил свое тепло, а сейчас отдавал его сумеркам.
Я шел и просто наслаждался этим временем. Простой деревенской жизнью. Прохладным деревенским воздухом. Тихим деревенским ветром.
Шел я не торопясь. И пусть я очень хотел увидеть свою семью: молодых отца и мать, знакомых соседей, живую Свету, я знал, что они от меня никуда не убегут. Чувство совершенного спокойствия поселилось в душе. Не нужно никуда торопиться. Никуда бежать. Завтра все тоже будет. Просто будет. Ощущение уверенности в завтрашнем дне — одно из главных чувств, что я потерял за эти годы. И был счастлив, что сейчас, в эту самую минуту, оно вернулось.
Очередная машина зазвучала позади. Зашуршала шинами по гладкому асфальту. Я обернулся. Эта шла тише, не промчалась мимо, как другие. А потом, возле меня остановилась желтая копейка.
— Игорь? — крикнули из салона.
Я пригнулся, заглянул внутрь.
— А ты че пеший? — Удивленно спросил меня завгар Федотыч.
— Да так. Пройтись захотел.
— В буфет опоздаешь, — хмыкнул он, — там, поди, уже бочки с пивом откупоривают. Никита Олегович уже там как там. Он же чуть ли ни главный откупорщик на гараже. Открывает так, что и капли не прольет.
— Да не, — ответил я с улыбкой, — не пойду я сегодня в пивнуху.
— Не пойдешь? А чего такое? — Нахмурился завгар, — мож плохо тебе? Голова-то, после солнечного удара не шалит? Давай-ка, молодой, — он потянулся к двери и дернул кнопочку, отпирая пассажирское место, — доброшу тебя до дому. Бо упадешь где-нить по дороге со своей головой, а мне потом с матерью твоей объясняться.
Велико было мое желание отказаться. Хотелось добраться до дома пешком, своими ногами. Послушать еще, как дышит в сумерках вечерняя станица. Но другое желание все же взяло надо мною верх — любопытство. Больно сильно хотел я знать, что же случилось с Белкой.
— Хорошо, дядь Миш, спасибо!
Я сел в Жигули, звонко хлопнул дверью. Двигатель легковушки работал мягко после тяжелого баса самосвала. Завгар включил передачу, схватился за узкое кольцо руля обеими руками. Полноватый мужчина смешно задрал подбородок, всматриваясь в пожелтевшую под фарами дорогу. Дал газу. Машина покатилась. По горящему подсветкой прямоугольному спидометру побежала красная стрелка.
— Лихо это ты, — не отрываясь от дороги, проговорил завгар, — коробку да в один мах на место вернул. Признаться, первый раз вижу такое. Хотя слышал, что так можно. Было дело. Говорят, мужик какой-то, из Бесскорбной, из тамошнего колхоза, умеет так же. Не знаком?
— Не знаком, — улыбнулся.
— Эх. Ну да ладно. В армии научился?
— Знакомый один научил, — уклончиво сказал я.
— Надо ж как бывает, — надул полные щеки завгар.
— Слушай, дядь Миш, — начал я, вглядываясь в то, как дорога бежит под днище машины, — а что не так с Белкой-то?
— С какой белкой? — Не понял он, а может, сделал вид, что не понял.
— Ну как с какой? С машиной. ГАЗ пятьдесят третий. Стоит на отшибе как прокаженный. Сломанный что ли?
— А… Белка… — Завгар поджал губы, — да нет. На ходу Белка.
— А что ж в колхозе не работает? В рейсы не ходит?
— Ну вот когда, — хмыкнул он, — без шофера научится ходить, так и начнет.
— Ну эт еще лет сорок — сорок пять, — пошутил я, намекая на беспилотные машины, что появились в две тысячи двадцатых годах.
— Чего? — Теперь точно не понял Федотыч.
— Да так, ничего. Шучу. А почему у неё шофера-то нету?
— Да потому что никого в Белку и клещами не затащишь, — демонстрируя досаду, завгар сплюнул, но сухо, без слюны. — Я уже с этой Белкой год воюю. Уж весь район о ней знает. Председатель колхоза, вон, досадует, что машина стоит без дела. В партийной ячейке вообще за голову хватаются, мол, как так, прогрессивная у нас, значить, страна, а колхозники суеверничают. В сказки верят. Да вот поделать никто ничего не может.
— В какие еще сказки? — Нахмурился я.
— Ты, Игорь, — шмурыгнул завгар носом, — что-то память сильно подрастерял. Все ж сходи в поликлинику. Пусть тебя посмотрют.
— Да ну, — отмахнулся я, — говорю ж, все хорошо. Ты, лучше про Белку мне расскажи.
— В общем, — сглотнул он, — попала к нам Белка полтора года тому. Машина была новая, только с конвейера. А новые машины, понятное дело, абы кому не дашь. Их либо молодым, комсомольцам, кто пошустрее распределяют, либо старым опытным шоферам. Таким, кто и руля вдоволь накрутились, и дороги колесом туда-сюда как надо потоптали.
— И кому ж досталась Белка? — С интересом спросил я.
— Павлу Иванычу Давыдову. У меня в то время, — завгар выпятил пухлую грудь, — вся молодежь при новых машинах ходила. А Павел Иваныч был опытный шофёр. Всю жизнь проработал в Ленинградской области егерем. А десять лет тому, взял семью, сыновей, да к нам, на Кубань. Ну и поступил в гараж на службу. Ему решено было машину передать. И так она Паше понравилась, что он ее Белкой прозвал.
— Почему же Белкой? — Я улыбнулся.
— Говорил, мол, самосвал, пятьдесят тройка, на четыре с половиной тонны, а юркая, как белочка. Все казалось ему, что рулится она лучше других машин. Он на ней везде: и в рейс, и на току со склада на зав. Свиней по льду в город возил на позапрошлый Новый год. А осенью расстался с Белкой, — грустно вздохнул Федотыч.
— Расстался? Как это, расстался?
— Отправил его колхоз в Краснодар за стройматериалом. Да только не доехал Паша Давыдов. Ну и не вернулся. Тогда позвонили к нам в колхоз из милиции. Мол, ваша машина? Номер такой-то-такой-то. Стоит на обочине под Усть-Лабинском. А в кабине мертвый человек. И как выяснили потом, Паше плохо стало по пути. Он из последних сил на обочину свернул, да и умер.
— Печальная история, — серьезно покивал я.
— Ага. А машину мы притянули обратно в гараж. Выписали новому шоферу. Был им Серега Островнов. Старый казак. Отец его пацаном еще в гражданскую корниловцев на Дону шашкой рубал. Ну и что ты думаешь? Водил он Белку до первой уборки. А как летом страда наступила, так все. Плохо ему стало, прямо под комбайном, когда он ячмень с бункеру принимал. До вечера не дожил. Сердце. И пришлось Белке искать нового водителя.
— Неужели ж, — сказал я недоверчиво, — начали думать, что машина какая-то… проклятая?
— После смерти Островнова уже поговаривать стали, что Белка, мол, нечистая. Что губит всякого, кто за еёшний руль сядет. Но еще так. Будто бы не всерьез. А потом передали ее Андрею Фадину. Опытный шофер. Крепкий мужик. Фронтовик. Ему в войну легкое прострелили, а Андрею хоть бы хны. Мужикам, что помоложе, еще фору давал. Ну и за ним, — совсем как-то потемнел завгар, — костлявая на работу зашла. На мехтоку он работал. Зерно на ток загружал. А потом с тока на склад. Вот со склада его на скорой и забрали. И тоже, — вздохнул Федотыч, — не очухался. И вот тогда все.
— Это просто совпадения, — отрезал я, — шоферы были все возрастными. Работа тяжелая, в сложных условиях. Вот и не выдерживали. Нету тут ничего сверхъестественного.
— Дак об этом тоже говорили! — В первый раз за весь разговор Федотыч оторвался от дороги, и его глаза блеснули в свете фар, отраженном от ветрового стекла, — а шоферы всё. Уперлись. Не сядем, мол, за руль порченной. Белка смерть всем сулит. Заговорили, что была у Белки с Давыдовым особая связь. Что машина никого, кроме Паши за рулем не терпит. Ну так, конечно, не все говорят. А те, кто повпечатлительней. Большинство спросишь: веришь в эту чушь? Они, мол: не верю! А че ж за руль не садишься?! А, вот, мол, не сяду, и все тут!
— Да уж, — Вздохнул я, — нет, ну я понимаю, что деревня. Люди у нас простые, неученые. Но куда партия смотрит? Почему работу с шоферами не проводили? Не объясняли, что все это пустые суеверия?
— Это как же не проводили? Проводили. Еще как проводили. Вася Ломов, комсомолец, ударник наш, так и вообще, вызвался сам водить Белку, когда другие ее как огня чураться стали. Думал собственным примером показать, что глупости все это. И Белка — машина простая, а не черт какой. Ну и что ты думаешь? Покатался месяц и пришел в колхозную контору, от машины отказываться.
— Отказываться? — Не понял я, — комсомолец? Это что ж такое произошло то, что комсомолец в суеверия поверил?
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Шофёр. Назад в СССР предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других