Две недели до Радоницы

Артемий Алябьев, 2020

В скрытой от глаз всего мира стране Нагоре наступают смутные времена. Богатая немецкая компания Sun & Son приходит в край, полностью меняя жизни людей. Коренной нагорец Андрей Бончик-Рублевский после долгого отсутствия возвращается домой. Герою предстоит собрать всех родственников на праздник Радоницы. Во время поисков постепенно выясняется, что судьба всего края находится в руках Андрея. Истории и легенды его родных помогут ему обрести силу для борьбы со злом. Приключенческая повесть от первого лица. Характеры каждого члена семьи Андрея (и не только их) раскрываются в процессе сюжета, расширяя картину происходящего. В книге присутствуют вставные истории, которые переносят место действия (и даже время) из Нагоры в совершенно другую локацию. Читатели побывают в Польше времен военного положения 1980-х гг., отправятся в Вильнюс в начале XX века и раскроют подробности восстания на Кругобайкальском тракте в 1866-го году. Содержит нецензурную брань.

Все герои этого произведения, упоминаемые компании, а также место действия являются вымышленными, а сходство с реальными лицами и событиями является случайным

посвящается Агате Малец

Один сын — не сын, два сына — полсына, три сына — сын

Старая нагорская пословица

Пролог

Идея написать книгу появилась у меня после очередного визита к психотерапевту. Я сидел в маленьком сплюснутом кабинетике с портретами Фрейда в рамочках на стенах, а он оглашал вердикт:

— Андрей Бончик-Рублевский… Что я могу сказать? Вы по натуре бунтарь.

Едва ли откровение.

— Нападение с причинением тяжких телесных повреждений, антисоциальное поведение, порча имущества. Многие ваши друзья уже мотают срок. Но не вы.

— Они мне не друзья.

— Конечно, нет. Вы ведь все делали под гипнозом, под внушением. Как вы говорите. Андрей, сами понимаете, у меня задача трудная. Думаете, мне хочется сидеть вот так и читать нравоучения?

— Тогда на сегодня все? Эти встречи и так формальность. Полиция-то вас не проверяет.

— А может мне правда хочется вам помочь?

Я пытался уловить нотки сарказма в его словах. Вроде не было. Он продолжил:

— Мне интересно, как вы угодили в лапы этих «Плутов спектакля»? Наверно, плохие отношения в семье? Требовалась фигура отца, в вашей жизни появился харизматичный друг, пятое-десятое. Я прав?

— В яблочко! — тут уж я сам не избежал сарказма, — На сегодня у нас все?

Он вздохнул с ощутимым разочарованием.

— Конечно. Только напоминаю вам — никаких наркотиков. Если подобное повторится… — он помедлил, — Вас не судили только потому, что у вас паспорт не российский. Второй раз едва ли спустят.

— Да я даже сигареты не курю, о чем вы? И то, что вы сказали обо мне, что я бунтарь — совсем не правда.

— Вот как?

— Я хожу на работу, общаюсь с друзьями, бываю в гостях у семьи. У меня все хорошо, и я счастлив.

Он сомкнул кончики пальцев и глянул на меня поверх очков.

— Звучит убедительно. Долго репетировали, Андрей?

Нет, он все-таки зануда.

— Трудно уйти от своего подсознательного, — добавил он, — Как ни старайтесь, «тень» всегда выйдет наружу. Подавленный гнев, страх, отчаяние, тревожность — знакомые чувства, полагаю? Но у меня есть простое решение.

Я быстро спросил:

— И что же это? — и тем полностью себя выдал.

Он сказал с улыбкой:

— Пишите то, что с вами происходит.

— А? — признаться, я был разочарован, — Как это поможет? У меня даже блога нет.

— А не важно. Пишите на бумаге, пишите на компьютере, пишите на телефоне. Не нужно писать «Войну и мир». Просто несколько предложений в день — и все. Гарантирую, что станет легче.

— Но если у меня ничего не происходит, доктор?

— Ничего интересного в жизни?

— Ничегошеньки.

— Пишите о жизни других людей. О знакомых, о семье. Постепенно вольетесь.

С этой установкой я и вышел в тот день из кабинета. Конечно, писать не получалось — ручка валилась из рук после пары слов. Моя жизнь представляла собой донельзя скучную рутину и описывать ее тоже было рутиной. Но буквально через неделю после визита мое существование перевернулось вверх дном. Из-под ног словно ушла земля, и я завис в воздухе перед полетом в бездну. Тогда я снова начал писать — и так появилась книга, которую вы сейчас держите в руках.