Королева семи островов. Мальтиец

Артем Грач

Казалось, что все невзгоды главного героя уже позади, можно наслаждаться семейной жизнью.Именно с этой целью он и задумал путешествие на своей яхте, чтобы только семья и больше никого. Но внезапный звонок друга обрывает едва начавшееся путешествие…

Глава 3

— Сазак, ты действительно никогда не пересекался с Дарановыми, или ты сказал Полу неправду?

— Гунча, я сказал правду, ни встречался ни с Дженгом, ни с его братом, хоть он и был замминистра.

— Странно все это, Пол прав, зачем-то же им понадобился, да еще и судить тебя хотят.

— За что они вообще тебя судить собираются, за то, что ты мой муж?

— Я не знаю, Гунча, и вообще ничего не понимаю в этой ситуации.

— Сазак, ты же был связан с Азиатом, а потом и Самбуром, может это еще оттуда отголоски?

— Нет, ни Азиат, ни Самбур никогда при мне не упоминали про Дарановых, а были ли у них свои дела с ними, то мне неизвестно.

— Тогда, чем же Азиат держал тебя в своих руках, у него выходит был на тебя некий компромат, который по наследству достался Самбуру?

Байрамов молчал.

— Это настолько серьезно, что ты не можешь мне сказать?

— Сазак говори, я требую, чтобы ты мне все рассказал, может от этого сейчас зависит твоя судьба, наша судьба.

— Хорошо, я скажу, теперь уже этот компромат никому не нужен.

— Дело в том, что я готовил покушение на твоего отца, был в числе заговорщиков.

Ресницы его жены изумленно взлетели вверх.

— Ты-ы…, но этого же просто не может быть, мой отец дал тебе все, власть, деньги, меня сделал твоей женой…

— Это было еще до того, как он женил меня на тебе, буквально за две недели до этого.

— Сазак, но как тебе тогда удалось спастись, и к тому же войти в нашу семью, ведь тех, кто замышлял убийство отца, их всех казнили.

— Меня спас Азиат.

— Гунча, тебе просто неизвестно то, что заговорщиков не казнили, их просто перерезали всех в тюрьме, и сделали это люди Азиата.

— А, почему же ты миновал тюрьму?

— Я был тогда в Узбекистане, и должен был приехать вечером, меня уже ждали, мои соратники все арестованы.

— И что?

— Снова вмешался Азиат, у него имелся компромат и на того, кто вел это дело.

— И кто же это?

— Столичный прокурор.

— Он хотел один раскрыть этот заговор и получить место генерального прокурора.

— Зачем же тебя спас Азиат, он, что, знал, что ты станешь моим мужем?

— Я не знаю этого, но при встрече он обрисовал мне всю ситуации, и я понял, что теперь в его руках.

— А спустя две недели, по непонятным мне причинам, твой отец предложил жениться на тебе.

— Разумеется, я не посмел отказаться от такого предложения.

— И что имел с этого Азиат?

— Я часто решал возникающие у него проблемы.

— И не было ли в этих проблемах этих Дарановых?

— Нет, Гунча, ни разу Азиат не упоминал о них.

— Значит, Дарановых к власти действительно привели иностранные инвесторы, а может и чьи-то спецслужбы.

— Возможно, Гунча, возможно, но тогда получается, что нашу страну скоро сделают марионеткой.

— Вот только ты тут причем?

— Не знаю, когда выдадут Интерполу, тогда надеюсь все станет ясно.

— Ты не веришь в то, что Пол за две недели сможет решить вопрос с тобой?

— Гунча, а ты сама то веришь, Пол сейчас как в потемках на ощупь идет, ему будет совсем нелегко.

— Сазак, у него есть хорошие друзья, которые, я уверена, помогут ему.

— Возможно, если это не будет касаться их интересов, не каждый решится затевать войну с правительством целой страны и ее спецслужбами.

— Ты же сама слышала, что он сказал, выдаст меня, если у него не получится решить проблему за эти две недели.

— Он не хочет подставлять Мальту, а с чего ты взяла, что Пол подставит своих друзей?

— Может ты и прав, но я хочу позвонить Самбуру, и узнать, кому и почему ты понадобился.

— Гунча, Самбур не ответит тебе.

— Это еще почему, этот раб обязан мне жизнью.

Лицо Гунчи стало надменным и волевым.

— Он больше не раб тебе, а вот с Дарановыми ссориться не в его интересах.

— Нет, они конечно ничего не смогут ему сделать, разве что в страну не пускать, но на конфликт с властью Самбур не пойдет.

— Он привык тихо решать все дела.

— Но я все же ему позвоню.

— Как хочешь.

Но на звонки Гунчи, Самбур так и не ответил.

— Что и требовалось доказать, Гунча, тоже самое будет и друзьями Пола.

— Нет, Сазак, я не верю в это, у Пола не такие друзья, которые могут его бросить в беде.

Байрамов лишь горько улыбнулся.

…Дженг встретил Самбура в аэропорту Ашадаба, едва законник сошел с трапа самолета.

— И что ответил тебе Боне, Самбур?

Дженг стоял облокотившись о дверь своего роскошного Лексуса и улыбался.

Самбуру пришлось подойти к Дженгу.

Угрюмо смотрел на брата правителя, который имел теперь громадную власть.

Вернее, всю власть, а правитель лишь просто наслаждался жизнью не вмешиваясь в дела Дженга.

Теперь и две дочки Самбура, и его жена в лапах этого сатрапа.

— Судя по выражению твоего лица Самбур, Боне не прислушался к тому, о чем ты его просил?

— Да, Боне будет воевать с тобой Дженг, он не испугался тебя.

— У него же тоже есть две дочки, и красавица жена.

— Даже и не думай об этом Дженг, если ты их хоть пальцем тронешь, будешь иметь в своих врагах пол мира, вас с братом просто на куски порвут, или прихлопнут сразу ракетой, чтобы не мучились.

— Ты меня пугаешь Самбур, откуда может быть у одного человека столько возможности и власти?

— Я тебя не пугаю Дженг, я тебя просто предупреждаю.

— А насчет власти и возможностей Боне, так у него есть друзья, которые отомстят за него и его семью.

Дженг усмехнулся.

— Что ж он не поможет тебе и не хочет отомстить за тебя Самбур?

— Я не оценил его дружбы, Дженг, а теперь уже поздно.

— Самбур, тебе лишь нужно выполнить мое условие, и ты снова свободен как ветер.

— И каково твое условие, Дженг?

— Поедем ко мне, там и поговорим.

— Хорошо, поедем.

…Рахон Аширович Бердыев, бывший правитель, а теперь просто бизнесмен с индийским подданством, сидел на террасе своего небольшого замка на побережье Камбейского залива Индийского океана.

Этот замок с несколькими гектарами прилегающей земли ему удалось купить с правом суверенитета пока он будет жив, затем все это отходило обратно Индии.

Суверенитет давал полную автономию, сюда не имел права вторгнуться никто из индийских властей.

В решении этого вопроса ему помог Дипак Чоудари, индийский бизнесмен, партнер Пола Боне, и как понял Бердыев, не просто партнер, но и друг.

В течении двух месяцев замок превратили в неприступную крепость, с вооружением, всевозможной аппаратурой слежения и прочими атрибутами.

Охраняли замок пятьдесят человек отобранных лично Бердыевым.

Он знал, что они все здесь полягут, но не предадут его.

Остальные доверенные лица были в числе прислуги.

Бердыев понимал, что Павел Васильевич Бонев, он же Боне, помог ему ускользнуть с родины со всем богатством, выполнил все условия их договора, и теперь помогать Бердыеву не обязан.

Все бизнес дела Бердыева вели несколько адвокатских контор по всему миру.

И поэтому Рахон Аширович не спешил покидать свой замок и выезжать куда-либо.

Он быстро сошелся с Чоудари и тот частенько его навещал.

У них всегда находилось, о чем поговорить, не затрагивая прошлое друг друга.

Бердыева, как и многих, удивило то, что правителем в его стране вдруг стал доселе никому не известный замминистра сельского хозяйства, Даранов.

Понял одно, что без вмешательства одной из стран, тому бы никогда не занять столь высокий пост.

Непонятно было только, какая из стран захотела прибрать к рукам его родину.

Это могли быть, как и соседи, так и вовсе дальние страны.

Но поразмыслив, решил, что это или Россия, или Штаты, или же Китай, к последней склонялся больше.

Им был необходим дешевый газ, тем более, что он рядом.

Не понимал, что ему ожидать от нового правителя, но считал, что в покое он его не оставит, уж очень существенна та сумма, которую ему удалось присвоить себе.

Наверняка Даранов захочет вернуть все обратно.

А посему стоит быть вдвойне осторожным.

Он уже приглашал дочь жить к себе, но она категорически отказалась.

— Отец, я не хочу сидеть в твоем закрытом замке, мне нужен весь мир.

— И потом, правителем был ты, а не я, так что мне нечего бояться.

Бердыев был недоволен дочерью, уже за сорок лет, а детей так и не нарожала.

Надеялся, что хоть Байрамов эту ситуацию исправит, но Гунча просто засунула его под свой каблук.

Все свое богатство он уже завещал Гунче, хотелось, чтобы у нее были и дети, но, похоже, все так и останется.

Обрадовался было, узнав, что Гунча иногда бывает в постели с Боневым, но и тут все впустую.

Пришел его начальник охраны, он же и управляющий замком, да и всеми делами здесь.

— Что ты хотел Бегенч?

— Плохие новости господин.

Бердыев недовольно посмотрел на него.

— Я так понимаю, вести с нашей родины?

— Да, господин.

— И что там?

— Дженг Даранов требует выдать вас и Байрамова.

— Байрамова…, а зачем ему нужен Байрамов?

— Этого я не знаю, господин, но Интерпол уже объявил его в розыск.

— Чего его искать, если все знают, что моя дочь на Мальте и ни от кого не скрывается.

— Да, господин, там они его и нашли, Байрамов арестован.

— Арестован, а моя дочь, она где?

— Гунча на Мальте, там же пока и Байрамов под домашним арестом, он болеет, и Мальта отказалась выдать его до тех пор, пока он не поправится.

— Значит, это Боне так распорядился.

— Да, господин, Пол Боне с Мальдив срочно вернулся на Мальту.

— Вот только зря вернулся, не сможет он противостоять Дарановым, целой стране.

— Я так думаю, господин, что Боне отдаст Интерполу Байрамова, для него важно, чтобы с вашей дочерью ничего не случилось.

— Да и пусть отдаст, стоит ли ради этого Байрамова затевать войну, не мужчина он, даже внуков и тех мне не смог подарить.

— Господин, весь вопрос в том, а зачем Дарановым Байрамов?

— Мне кажется, что они и вас то объявили в розыск только ради Байрамова.

— И что ты думаешь Бегенч?

— Господин, я пока не знаю, для чего им Байрамов, чтобы это узнать, нужно время, боюсь я не успею до того, как Байрамов окажется у Дарановых.

— Не успеешь, они тянуть не будут, а надавят на Интерпол.

— Хотя и снова непонятно, с чего вдруг Интерпол так рьяно взялся помогать Дарановым?

— Вы правы господин, тут все непонятно.

— Так не стой, иди работай.

— Слушаюсь, господин.

Бегенч поклонился и ушел, оставив своего хозяина в размышлениях.