Поверь мне

Артелина Грудина

Я доверяла ему, как себе, но когда на пороге нашей квартиры появилась девушка с ребенком, я словно прозрела! Оглянувшись на нашу семейную жизнь, осознала насколько наивной и слепой была. – Поверь мне! – просил Матвей. Но как, если малыш так похож на мужа? Да и мать не оставит своего ребенка чужому человеку. Так ведь? Комментарии закрыты из-за спойлеров. В тексте есть: сложная ситуация, трудности брака, подброшенный ребенок, эмоции на пределе.

Глава 7

Катя

Я сидела на кухни и засовывала в апельсины сушеные бутоны гвоздики, рисуя ими спирали на оранжевой кожуре. В зале громко плакал Ваня, а Матвей тихо ему что-то шептал. Я не слушала. Я делала то, что хотела.

— Я — эгоистка, я — эгоистка. — бурчала себе под нос, напоминая новое правило, только усидеть на месте с каждой минутой было все сложнее.

Линии у спиралей выходили не ровными и радости никакой от этого занятия я не испытывала. Да и как это возможно, когда в доме плачет ребенок, а муж наверняка голодный?

Словно прочитав мои мысли, в кухню вошел Матвей.

— Кать, ты могла бы посидеть с Ваней, а я в аптеку быстро смотаюсь?

Я перевела взгляд на ребенка и в груди все сжалось. Мальчик был весь заплаканный с красными глазами и опухшим лицо.

— Что с ним?

Я отложила апельсины, положила пакет с мандаринами в холодильник и пошла к крану помыть руки.

— Я не знаю. Он целый день плачет. Наверное, по маме скучает, боится…

Матвей тоже выглядел помятым.

— Целый день? — переспросила я.

— С обеда. Я осмотрел его. Физически он в порядке, скорее это психосоматика.

Я кивнула и, вытерев руки, подошла к мужу:

— Давай его сюда.

Ваня притих, оказавшись у меня на руках и начал рассматривать мое лицо, потянул за локон. Да-да, малыш, я помню, они тебе нравятся.

— Матвей, может, лучше не в аптеку, а к нему домой? Здесь все для Вани незнакомо, нам нужен его манеж, с его игрушками и даже постельным. Чтобы ребенка окружали знакомые запахи, вещи…

— Ты права! Какая же ты у меня умничка, котенок!

Муж крепко сжал меня в объятиях и поцеловал в висок.

— Зеленцов, — прошипела я.

Ударить-то его я не могу, руки заняты ребенком.

— Прости, — Матвей отступил, а мне стала так холодно без него, но ничего.

— Езжай давай, на улице уже почти ночь.

Это часы показывали всего начало восьмого, а на дворе и впрямь уже стемнело, а на небе появились звезды. Зима — одним словом.

Матвей собрался за считанные секунды, не забыл поинтересоваться купить ли что-то по пути домой и даже нагло поцеловать меня в щеку на прощание.

Он просто пользовался моим положением сейчас. И да, стоит смотреть правде в глаза: я размякла, стоило взять на руки ребенка. Теперь, когда я точно знала, что он не Матвея, а Мити, все воспринималось иначе. Я чувствовала огромный огненный шар в груди, который рос с каждой секундой. Так, что дышать было сложно. Как она смогла оставить его? Я бы никогда не бросила своего ребенка. Тем более, если Митя должен был приехать со дня на день.

Действительно. Анна так долго ждала Митю, а затем, не дождавшись неделю, бросила Ваню и исчезла… Очень странно.

Ваня сильно дернул меня за волосы и вернул в реальность. Об Ане подумаю позже, сейчас моя забота ребенок. Вид у парня был усталый. Видно он долго плакал и капризничал. Я погасила верхний свет, оставив лишь подсветку и стала медленно качать его на руках.

Колыбельных я не знала, поэтому тихонько напевала “баю-бай тихо глазки закрывай”. Мой скудный музыкальный запас не стал помехой. Ваня, покрутившись на руках, уткнулся мне в грудь носиком и прикрыл глаза. Его кулачок все еще крепко удерживал прядь моих волос.

Я стояла в кухне у окна, смотрела во двор и покачивала почти уснувшего Ваню. На улице медленно кружил снег, укрывая все вокруг белыми пушинками. Тишина. Просто волшебство какое-то. Смотришь, любуешься и на душе становится умиротворенно и спокойно.

В такие минуты не хотелось возвращаться к реальности с ее проблемами. Меньше всего я сейчас была готова принимать какие-то решения. Слава богу, что у меня есть время во всем разобраться.

Скоро приедет Митя и все как-то наладиться, определиться… Возможно даже найдется мама Вани. Нужно просто подождать, поплыть по течению всего чуть-чуть…

Малыш на моих руках тяжело вздохнул во сне и я инстинктивно поцеловала его в лобик. Прохладная кожа, значит, температуры нет. Хорошо.

Бедный, одинокий малыш. Мать бросила, отец мотается по миру. Что его ждет? Жизнь с бабушкой и дедушкой? Свекровь давно мечтает о внуках, но как она управится с маленьким егозой? Все-таки возраст уже не тот…

О чем я думаю? Это вообще не мне решать! Я ему чужая тетка, так, жена его дяди. Седьмая вода на киселе, но сейчас именно я укачиваю его…

Я облокотилась лбом о холодное стекло окна. Это все стресс, я слишком остро все воспринимаю, рисую в темных тонах. Ведь все может случиться иначе: Аня вернется или Митя рассчитается и станет отцом-одиночкой. Хотя с его харизмой и умением очаровывать женщин, явно ненадолго. Все будет хорошо у этого карапуза. Мне следует подумать о самой себе. Что ждет меня?

Матвей

Снег шел стеной и мне приходилось ехать медленно, чтобы не попасть в аварию. Хорошо, что квартиру, которую Митя снимал для Ани, была не далеко, возле университета. Плохо, что там я мог наткнуться на своих студентов. Хотя сплетни меня волновали сейчас меньше всего. Дома меня ждала Катя и рыдающий Ваня. Запасная связка ключей валялась в бардачке. Правда, не сразу нашлась. Я уже и не вспомню когда и брал ее.

Тихий дворик встретил меня тусклым светом фонаря. Да уж, нужно поставить машину ближе к подъезду, чтобы не ходить по темноте.

Двухкомнатная квартира находилась на первом этаже. Собственно Аня сразу искала такую, чтобы удобно было с коляской спускаться на прогулку.

Так, а коляску брать или она нам пока не понадобится?

Я потянулся за телефоном, чтобы позвонить Кати, но он сам зазвонил в моих руках.

Митя.

Быстро открыв дверь, я зашел во внутрь квартиры и принял звонок.

— Привет, брат! — я улыбнулся и, сбросив обувь, вошел в залу и включил свет.

— Привет. — то ли устало, то ли сердито ответил мне Митя.

— Как ты? — поинтересовался я, оглядывая комнату.

Вокруг царила идеальная чистота. Значит, Аня подготовилась к отъезду. Я подошел к шкафу и открыл его. Почти все полки были пустыми, а те, что нет — были с вещами Вани.

— Как я? — переспросил Митя. — Паршиво! Что там у вас вообще происходит? Где Аня? Почему Ваня с тобой? И почему я все узнаю от Кати, а не от тебя?

Черт….

Я сел на диван и сжал пальцами переносицу.

— Успокойся. Я без понятия, где Аня и почему она ушла тоже, но я уже связался с ее куратором, постараюсь выяснить что-то о ее родных.

— Матвей, как я могу успокоиться, если я здесь, а дома не пойми что происходит.

— И кто в этом виноват? Я тебе говорил, поговорил с Аней нормально, решите что-то между собой! Я бы позвонил матери и уже через полчаса и она и Ваня были бы со всех сторон окружены заботой! Но ты уперся рогом в этот тест ДНК! Не пойму, зачем он вообще тебе нужен? У Вани такое же родимое пятно, как и у нас всех! Он как две капли воды на тебя похож!

Я сорвался на крик. Можно подумать одному Мите сейчас тяжело. У меня семья рушится, Катя шарахается, как от прокаженного. А Ваня! У него вообще стресс, весь привычный мир рухнул. Он маленький, но все чувствует. И то, что мамы нет рядом острее всего остального.

Митя засмеялся. Громко так, показательно весело и резко замолчал.

— Мить, — позвал я брата, когда тишина затянулась.

— Я всегда предохранялся.

— Не мне тебе рассказывать, что презервативы…

— А еще я во время первого рейса переболел одной дрянью. В общем, у меня астенозооспермия.

Я нахмурился. Тогда в принципе понятна неуверенность Мити в отцовстве, но с другой стороны, как же родимое пятно?

— Малая подвижность сперматозоидов и бесплодие разные вещи.

— Вторая стадия!

— Даже если и третья. Низкая вероятность зачатие, но не отсутствие возможного. — прорычал я.

— Я не проходил курс лечения. Меня и так все устраивало. Я не собирался заводить семью и детей!

— Так вот в чем дело. Ты не хочешь, чтобы Ваня был твоим.

— Я не знаю. Ясно? Я не видел этого ребенка, не держал его на руках. Я пока ничего к нему не чувствую. А его мать я не люблю и сомневаюсь, что когда-нибудь смогу. Она даже непохожа на…

Митя осекся и замолчал.

— На кого? Ты в кого-то влюблен?

Никогда не замечал, чтобы брат проявлял к кому-то сильных и глубоких чувств. Он даже в школьные годы не проявлял постоянства. Самый длинный его роман на моей памяти — это два месяца. И то…

— Что за глупости! Ты же меня знаешь. Аня непохожа на мой идеал женщины.

Я усмехнулся. Катя тоже не тот типаж, который меня всегда привлекал.

— Митя, внешность — это такая мелочь. Какая разница какого цвета у девушки волосы или глаза, высокая она или низкая, если тебе с ней хорошо?

— Никакой. — согласился брат. — Только мне с Аней никак. Понимаешь? А впрочем, не отвечай. Это не важно. Как там Ваня?

— Плачет. Катя сейчас с ним, а я приехал на квартиру за вещами и манежем.

— Спасибо, что заботитесь о нем. Может ты и прав. К черту, это ДНК. Мне просто нужно принять, что Ваня мой и все.

Я выдохнул с облегчением, наконец-то слова взрослого мужчины, который готов принять ответственность за свои поступки.

— Мы же одна семья. Кто, как не мы? Ты там как вообще, скоро приедешь?

— Если удастся провернуть одно дело, то через три дня буду вас, если нет, как говорил Кате через пять дней.

— Ладно, брат, береги себя. Мне нужно торопиться. Ванька капризничает. Меня ждут дома.

— Завидую тебе. Классно знать, что тебя ждут.

Я хотел что-то сказать про Аню, но понял, что она-то как раз и не дождалась.

— Тебя тоже ждут, Мить. И родители, и мы, а теперь еще и сын.

— Спасибо, Матвей. — попрощался брат и положил трубку, а я принялся за дело.

Так, что мне нужно? Манеж, игрушки, постельное, детская косметика, питание если есть.

Пришлось сделать целых три ходки в машину. Ваня у нас всего на несколько дней, но как много ему оказывается нужно!

По дороге домой, я на всякий случай заехал в аптеку и купил детскую аптечку на все случаи жизни. Хорошо, если не пригодиться, но вдруг что-то случиться, лучше иметь лекарства под рукой.

Немного подумав, заскочил в кафе и взял навынос с собой еду. Сейчас не до готовки, но кушать-то нам что-то нужно. Хорошо, что у Ани был большой запас молочной смеси, фруктовых пюрешек и молочных каш. Ваня тоже голодать не будет.

Нагруженный кучей пакетов, я еле протиснулся сначала в лифт, а затем и в двери.

Дом встретил меня тишиной. Оставив пакеты с едой в кухне, я пошел на поиски жены и племянника. Они оба спали на нашей кровати в спальне. Катя умудрилась, как кошка выгнуться вокруг Вани, ограждая его почти со всех сторон. С той, что не вышло, лежала подушка.

Племянник спал на спине, раскинув руки, но один его кулак крепко держал прядь волос жены. Я усмехнулся. Какой маленький, а уже знает кого держать, чтобы не убежал. Мне Ванькиной хватке еще учиться и учиться.

Осторожно прикрыв дверь, я вернулся в своей миссии: принести все вещи из машины и обустроить для Вани кусочек его привычного мира в нашем доме.

Катя

Утро понедельника началось завтраком в кровать. На подносе стояла пиала с нарезанными кусочками фруктами, в кружке остывал ароматный кофе со сливками, а на блюдце лежали мои любимые круассаны с клубничным джемом. Давно уже Матвей меня так не баловал, но сюрприз был приятным, чего уж душой кривить. Я улыбнулась, отщипывая кусочек ароматной, еще теплой выпечки. Неужели бегал в кофейню за ним или заказ доставку на дом?

— Вчера разговаривал с Митей. Он, возможно, приедет раньше.

Это ведь хорошая новость, но Матвей выглядел слишком задумчиво и то и дело хмурил брови.

— Что не так? — прямо спросила я. — Ты не выглядишь довольным.

Муж сначала отмахнулся, поднялся с кровати, затем прошелся по нашей спальне и подойдя к манежу, в котором спал Ваня тихо произнес:

— Он хочет провести тест ДНК. Не верит, что Ваня его сын. Раньше я считал это прихотью и не желанием взрослеть, но вчера…

Матвей повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза:

— Кать, у него есть реальные шансы сомневаться. Я бы тоже задумался на его месте.

— Подожди, — я приподнялась на подушках, — А как же родимое пятно?

— Оно-то меня и смущает. Понимаешь, вероятность того, что Аня спала с другим мужчиной, у которого было такое же родимое пятно и от него забеременела, ничтожно мала. Ну, в самом деле! Я пока провалами в памяти не страдаю, Димка вообще ко мне в универ не заходил, у него ординатура. Мать говорит, что нормально поесть некогда. Наши отцы? Вообще смешно!

У меня холодный озноб прошелся по спине. Спокойные рассуждения мужа давили во мне панику, но я в голове израненной птицей билась лишь одна мысль. Если отец Вани не Митя, то точно Матвей! Больше некому!

— У Мити были отношения с Аней и он единственный, кто может быть отцом Вани, но с его диагнозом при защищенном акте… это фантастика, почти чудо!

— А если нет. Если отец ребенка не Митя? — сдавленно прошептала я, пересохшими губами, внимательно наблюдая за мужем.

Матвей вскинул хмурый взгляд на меня и спросил:

— А кто тогда?

— Ты.

В тон ему: тихо и спокойно ответила я, хотя в душе уже бушевал ураган.

— Ты в своем уме, Зеленцова?! Как тебе вообще это в голову пришло? Катя! — возмущенно и громко воскликнул Матвей, теряя все свое спокойствие и рациональность.

— А что мне должно прийти в голову? Ты полгода врешь мне, три дня в неделю проводишь с “чужим” ребенком, содержишь их! По-твоему, это нормально? Скажи, так все дяди себя ведут или только ты один, такой особенный и неповторимый?!

Я вскочила с кровати и подхватив халат быстро надела его. Где мои вещи?! Дверца шкафа, чуть не отлетела в сторону, с такой силой я ее открыла. Вот брючный костюм — отлично, сойдет!

Я схватила одежду с вешалки, но выйти мне не дали.

— Кать, ты сейчас серьезно? Думаешь, я бы мог изменить тебе? Никогда. Слышишь меня?! Я никогда даже не смотрел в сторону других, с тех пор как в моей жизни появилась ты.

— Матвей, все это чудесные, прекрасные слова, но твои поступки говорят о другом. Прошу тебя, не унижай ни себя, ни меня, заставляя объяснять, почему я или любой другой здравомыслящий человек так считают.

Оттолкнув руки мужа от себя, я сбежала в ванную. Там, то я дала волю слезам. Зачем он вообще мне все это рассказал? Полгода врал, а теперь вдруг такие откровения!

И что за диагноз у Мити? Не знала, что у него проблемы со здоровьем.

В конце концов, сделал бы Митя анализ ДНК и тогда бы все сразу стало ясно. А что сейчас? О чем вообще говорить?

Может быть, Матвей так подготавливает меня к новости, что Ваня его сын? Если это так, то он же не думает, что я прощу подобное и стану с ним растить ребенка от любовницы как ни в чем не бывало?!

Нет уж, тут никакая любовь не выживет! Даже если я и буду продолжать испытывать ее к мужу, то сцеплю зубы и уйду! Прожить без любви, хоть и тяжело но можно, а вот без чувства самоуважения — нет!

Сталкиваться с мужем, как и продолжать разговор мне не хотелось, но Матвей мне выбора не оставил. Он караулил меня у дверей.

— Кать, нам нужно поговорить.

— Мне нужно на работу. Сегодня у моих детей праздник и сладкоежка. Не хочу опаздывать.

Матвей вздохнул и пропустил меня, но не ушел, напротив, пошел следом:

— Хорошо, поговорим вечером. Просто я сейчас хочу сказать, что да я не говорил тебе о Ване, потому что об этом просил Митя. Да, я признаю, что не должен был ему обещать подобное и утаивать такое от тебя тоже не должен был. Но я не содержал Аню. Вернее, я помог ей снять квартиру и первое время, пока не связался с Митей, помогал, но там копейки, реально.

Я застыла на месте с сапогом в руке:

— Тогда я не понимаю, куда уходили деньги из семейного бюджета? Почему мы не смогли отложить на отпуск? Поехать в Прагу, как собирались?

— Я все расскажу тебе, когда придешь домой. Это долгая история, но она никак не связана с Ваней!

— Хорошо.

Я обулась и даже приняла помощь Матвея, когда тот придержал мой пуховик:

— И три дня в неделю я у них тоже не проводил. Я забегал раз в две недели или если Аня звонила и ей срочно была нужна помощь, а все ее подруги не могли выручить.

— Тогда где ты пропадал три вечера в неделю? Почему стал работать по субботам?

Меня внутри все трясло. Что еще утаивает от меня муж? Какие сюрпризы меня ждут?

— На работе, как и говорил.

— Но раньше ты…

— Я возобновил работу над докторской. Вот и…

— Почему мне ничего не сказал?

— Кать, давай вечером. Это на бегу не объяснить, но причины были.

Я посмотрела на Матвея и покачала головой:

— Ты хоть что-то от меня не скрывал или весь наш брак только на обмане и держится?