Миримон

Любовь Николаевна Коробейникова, 2020

Если в детстве Вы мечтали о том, чтобы и у Вас под кроватью оказался лаз в норку крошки Нильса, чтобы у Вас тоже был крошечный и преданный волшебный друг, способный поместиться в кукольный домик, и при этом наполнить Вашу жизнь захватывающими приключениями, то эта история наверняка откликнется в Вашем сердце. К созданию сказки приложил руку тот внутренний ребенок, который жив во мне, не смотря на возраст, поэтому верю, что эта небольшая книжка понравится не только детям, но и их родителям, ведь в каждом из нас живет тот ребенок, которым мы были в своем детстве.

Миримон

1

Утро выдалось прескверным. Сначала Стефан запнулся за грузовик, который вечером оставил посреди комнаты, и пребольно упал, потом выяснилось, что их с Агатой хомяк сбежал из банки, и они так и не смогли его отыскать. Наспех позавтракав, ребята понуро поплелись за мамой в садик.

Двор припорошил первый снег, и брат с сестрой приободрились. По дороге в детский сад они рассматривали следы, ловили снежинки и наблюдали, как они тают на теплой ладони. Стефан в итоге так зазевался, что обронил перчатку, но бабушка из соседнего дома, гулявшая в этот момент со своей старой таксой, окрикнула его.

Такса лаяла как сумасшедшая, видимо приняла перчатку за свою добычу, и Стефан опасливо притормозил, вернувшись назад.

— Матильда, да что с тобой такое, фу! — прикрикнула на собаку хозяйка и оттащила ее за поводок подальше. Мальчик торопливо схватил перчатку, сунул ее в карман, и побежал догонять маму с сестрой.

— Как ты думаешь, найдётся ли Федя? — тяжело вздохнув, поинтересовалась Агата.

— Ваш Федя сидит за каким-нибудь шкафом или комодом, и я надеюсь, к нашему возвращению ничего не погрызет, — заметила мама, торопливо заходя в калитку детского сада.

— Он наверняка захочет есть и погрызет, — покачал головой Стефан, — лучше бы мы остались дома и отыскали его.

— Я и так постоянно опаздываю на работу, Стефан, а если задержусь вечером, вы опять останетесь последние не забранные дети. Лучше не опаздывать. До вечера, милые, будьте умницами, — сказала, чмокнув их в щёки мама, и выпорхнула за дверь, оставив тонкий запах своих духов в воздухе, отчего стало еще грустнее.

Агата поторопила брата, застегивающего сандалии, и они, взявшись за руки, зашли в группу, как всегда их ждал удивительный новый день. Но насколько удивительным он окажется, они и представить себе не могли.

Все началось на прогулке. Когда Стефан основательно заморозил руки, карабкаясь по металлическим брусьям, и вспомнил о том, что нужно надеть перчатки.

— Ой, — услышал он совершенно отчетливый писк и застыл в изумлении. Решив, что ему показалось, мальчик вновь потянул руку в перчатку и на этот раз вскрикнул одновременно с кем-то внутри ее большого пальца.

Стефан осмотрелся по сторонам в поисках сестры. Она сидела в беседке и выкладывала буквы из камешков. Любопытство боролось в нем с испугом. Мальчик присел на корточки и попытался вытряхнуть из перчатки то, что там пищало, готовый дать деру в любой момент. Но существо завопило тоненьким голоском:

— Пожалуйста, прекрати, мне нельзя на землю, дверги найдут меня!

— Ты кто такой? — перестав трясти перчатку, спросил заинтригованный Стефан.

— Меня зовут Миримон, я альв.

У Стефана бешено колотилось сердце от необычности всего происходящего, но он почему-то был уверен, что Миримон скорее сам нуждается в защите, чем может навредить.

Он заглянул в перчатку, но никого там не увидел, хотя в большом пальце, теперь он чувствовал, находился кто-то теплый и плотный.

— Почему я тебя не вижу, и откуда ты взялся в моей перчатке?

— Я могу становиться невидимым для своей безопасности, а забрался я сюда, когда ты утром обронил перчатку по пути в детский сад.

Стефан вспомнил, как неистово лаяла утром старая такса на его перчатку, и сообщил примиряюще:

— Той собаки здесь нет, можешь вылезать и показаться, мне ужасно любопытно какой ты.

— Я охотно покажусь тебе, когда мы придем домой, но пока мне страшно. Если ты не против, то я посижу здесь, в большом пальце твоей перчатки, до вечера. Если меня заметят дверги, то больше никто никогда уже меня не увидит, и мама с папой тоже, как они, должно быть, переживают!

Миримон всхлипнул, а Стефан вдруг ощутил, что все происходящее не просто удивительное приключение, но и довольно серьезное и даже опасное событие для маленького существа, с которым он только что познакомился.

Домой Стефан торопился вприпрыжку и очень сетовал на то, что мама с сестрой так неторопливы, им пришлось зайти за продуктами, потом долго и мучительно Агата выбирала себе заколки на утренник, пока Стефан не взмолился:

— Агата, наш бедный хомяк умрёт от голода или сгрызет весь шкаф пока ты тут ерундой занимаешься!

Это подействовало, и сестра торопливо подала продавцу вишневые заколки, которые, на взгляд Стефана, особо не отличались от розовых. Он осторожно потрогал перчатку в кармане, проверяя, там ли еще сидит Миримон. Мальчик очень боялся, что неведомый альв найдет себе укрытие понадежнее, чем карман шестилетнего мальчика, и он так никогда и не узнает даже, как выглядел этот Миримон.

Но придя домой, Стефан так и не смог броситься скорее в свою комнату. Мама напомнила детям, что нужно помыть руки.

— Агата, быстро моем руки и идем в комнату, я должен тебе показать кое что! Срочно!

— А Федя? — напомнила Агата.

— Он сидит на кухне в ящике с крупами и вовсе не голоден, — раздался тоненький голосок, и дети от неожиданности подскочили. У Агаты к тому же так вытянулось лицо, будто она услышала привидение.

— Кто это сказал? — прошептала пораженная девочка.

— Миримон, ты где? — спросил, осматриваясь, Стефан.

— Да вот он я, — весело сообщил голосок, и дети увидели сидящего верхом на водопроводном кране мальчика, размером с палец.

Волосы и глаза у него были зеленого цвета, а острый носик был так обильно усыпан веснушками, что непонятно было, как они все там помещаются. Миримон наклонился и попил воды прямо из крана.

— Что ты делаешь, эту воду нельзя пить, — испугалась девочка и сразу стала похожа на маму.

— Можно, когда с утра у тебя во рту не было и маковой росинки, — возразил Миримон и повис на кране вниз головой.

— Почему ты не сказал об этом на прогулке, я бы нашел способ принести тебе воды и поесть в шкафчик, — поинтересовался Стефан.

— Я бы и сам добрался до еды, но в детском саду нет домовых, и поэтому там могут шнырять всевозможные друзья двергов.

Дети стали расспрашивать наперебой:

— А у нас здесь что, есть домовой?

— А кто такие дверги и почему ты их боишься?

Тут мама заглянула в ванную комнату и позвала детей ужинать, сообщив заодно, что хомяк нашелся в ящике с припасами на кухне, и благополучно возвращён в банку.

— И, кажется, он объелся, — добавила мама и пристально посмотрела на детей, — вы почему такие странные, что-то случилось? Разбили что-нибудь? Сломали?

Агата мельком оглянулась на кран, но к ее облегчению там никого не было. Стефан замотал головой:

— Все в порядке мама, я просто хотел спросить, как ты думаешь, что едят домовые и где они спят?

Мама пожала плечами и сказала задумчиво:

— Думаю это вполне можно обсудить за столом, пока ничего не остыло, вперед, на кухню! И откуда в твоей голове берутся такие вопросы…

К большому удивлению мамы, Стефан и Агата очень быстро все съели, поблагодарили за ужин и удалились в свою комнату. Где сразу обнаружили Миримона, он сидел рядом с банкой с хомяком и насвистывал какую-то мелодию.

— Ваш хомяк хочет побегать в карусели, ему тяжело дышать уже от обжорства. И еще он передает вам, что никакой не Федя, а Вильгельм.

— Ты понимаешь речь хомяков? — удивилась Агата.

— Скажем так, я понимаю речь всех живых существ. Вы принесли мне покушать?

— Эээ, нет, Миримон, — смутился Стефан, а Агата и вовсе покраснела, — А чем ты питаешься?

— Преимущественно овощами и фруктами, но подойдет и кусочек хлеба с сыром, например.

Агата стремглав бросилась опять на кухню, а Стефан сел на ковер и задал давно интересующий его вопрос:

— Но где ты живешь, и много ли таких человечков еще существует, почему мы раньше никогда не встречали ни одного?

Агата принесла блюдце с яблоком, печеньем, хлебом и сыром, и виновато призналась:

— У нас только яблоки, а морковка замороженная в морозилке, но я завтра попрошу маму купить побольше разных фруктов и овощей, — и девочка добавила с надеждой, — Ты ведь останешься на завтра?

Миримон сел на блюдце, отрезал крошечным ножиком кусок яблока и тяжело вздохнул:

— Боюсь мне придется остаться у вас на всю зиму, если конечно вы не будете против.

— Мы согласны, — выдохнули в один голос ребята, а Агата начала радостно прыгать и хлопать в ладоши, — Но расскажи, откуда же ты взялся и что с тобой случилось.

Миримон достаточно проворно уплетая яблоко начал рассказ:

— Альвы, это маленький волшебный народ, нас еще называют цветочные эльфы, но ни в каких цветах мы не живём и пыльцой не питаемся. Раньше альвы жили вдали от людей, в лесах и холмах, но сейчас мы вынуждены селиться прямо под носом у людей, чтобы помочь природе и защитить ее, иначе скоро не останется ни лесов, ни живописных холмов, ни чистых рек. Своим волшебством альвы по возможности очищают кислород, ликвидируют мусор и загрязнения, останавливают тех, кто уничтожает или калечит растения в городах, подлечивают и спасают от гибели деревья и кустарники, поврежденные деятельностью людей, и помогают тем из людей, кто занимается охраной природы. Эпицентр разрушения нашей среды обитания начинается здесь, в городе, поэтому и мы здесь. Но проблема в том, что в городах нет такого обилия растений, совсем нет холмов, поэтому мы живем в заколдованных подземных городах. Человек, даже если выкопает глубокую яму, не сможет отыскать такой город, он за гранью его восприятия. Но вот дверги тоже, как и мы, обладают магией, и они разыскивают наши города и разрушают их. Дверги, это маленькие злобные гномы, они, в отличие от альвов, всегда жили под землей, и теперь люто враждуют с нами, считая, что мы заполонили их земли и притесняем их. Дверги очень жестоки и по-настоящему опасны, если альв попадёт к ним в руки, они убьют его. Благо альвы очень искусны в магии и умеют защищать себя и свои семьи. Но вот альвы-дети недостаточно искусны в магии, чтобы справиться даже с одним двергом впятером.

— И ты попал в лапы к двергу? Ты ведь альв-ребенок? — прошептала, прикрыв рот ладошками, Агата.

— Чуть было не попал, я забрался в перчатку твоего брата как раз в момент, когда дверг заметил меня. Но магия двергов бессильна против человеческих детей, поэтому, когда я оказался в кармане Стефана, мне уже ничто не угрожало, — Миримон закинул в рот еще кусок яблока и погладил живот.

— А как ты вообще оказался в этой ситуации? Где твои мама и папа? Почему ты был на улице один? — наперебой расспрашивали ребята.

— В мире альвов магия тесно связана с природой. С первым снегом наш подземный город закрывается невидимыми магическими щитами до первой весенней проталинки. Его не сможет обнаружить и проникнуть туда ни один дверг. Мы как бы впадаем в спячку, становимся очень вялые, кушаем и спим. Альвы-дети в это время учатся магии во сне. У нас такие школы, все обучение проходит, когда ты спишь дома в кровати, но сознание твое в этот момент находится в конкретном месте, в школе эльфов. Там обучаются не только альвы, но и другие волшебные существа, и только дверги с этой школой не сотрудничают. У них свои школы, не очень доброй магии. Так вот, я выскочил всего на минутку этим утром, мы играли с моим другом, Илимом, и я проиграл спор, поэтому должен был выбраться из города на поверхность и пробежать до ближайшего дерева и обратно. Каково же было мое изумление, когда я выбрался и увидел кружащие снежинки, это было так красиво и здорово, я засмотрелся на них, потом вспомнил про щит, рванул обратно в лаз, а его нет. И сколько я не искал, так и не нашел ни одного входа в наш подземный город. Ни одно живое существо не может проникнуть через барьер щитовой магии. Иначе дверги давно бы нашли способ добраться до нас пока мы спим, и перебить всех.

— И долго ты оставался один на поверхности земли? — взволнованно спросила Агата.

Конец ознакомительного фрагмента.