Сказки на ночь для одного Евгения

Арина Юрьевна Крючкова, 2017

«Сказки на ночь для одного Евгения» – это тридцать три истории, рассказанные любящим человеком о любимых людях. Сказки не похожи одна на другую: некоторые из них кажутся совсем абстрактными, другие понятны даже детям; какие-то написаны в форме притч, другие – в форме диалогов, третьи – в форме «потока сознания». Они не для детей и не для взрослых, они для тех, кто повзрослел головой, но остался юн сердцем. «Вы заставили меня полюбить совершенно незнакомого человека так сильно, будто бы я прожил для него всю жизнь». Содержит нецензурную брань.

Меня двое

— Ну зачем ты меня выдумала?! — доносится гневное из моей головы. Пожимаю плечами. Что сказать-то?

— Никого я не выдумывала. Ты сам пришёл. В мягкую синюю дверь, пока я спала. Вошёл и назвался: «Я Ёжи. Мне сейчас жить негде. Останусь? Чаёк поставить?» — и по-хозяйски достал чашку из шкафа. Не могла же я тебя выгнать!

— Вот лучше бы выгнала! Был бы я себе спокойным эфемерным облачком без ключей от квартиры в чужой дурной башке. И не приходилось бы принимать участие в реализации твоих идиотских идей! Ты, кстати, зачем мне стены перекрасила?! — у меня аж виски гудят от его криков. Вот-вот трещинками пойдут…

— Всё равно ведь всё смылось… — вздыхаю я, глядя с тоской в зеркало на волосы, слишком быстро переставшие быть фиолетовыми.

— А мне некомфортно теперь! Ты объясни, кстати, зачем с живой подругой советовалась? Я тебе на что?

Включаю чайник с целью заткнуть его наконец и начать читать. Семнадцатая книга за месяц — это же и без воображаемых друзей с ума сойдёшь!

— Чай будешь? — Ёжи выпрыгивает из моей головы и плюхается на диван. Закатывает устало глаза.

— Знаешь, как завлечь, ух, ведьма… рыжая… — злится. «Свои обои крась, мои-то зачем?!»

Нагло кладёт ноги в красных джинсах на спинку дивана. Клетчатая рубашка задирается, обнажая тощий белый бок. Была бы хоть на килограмм тяжелее, обзавидовалась бы.

Наливаю чай и приношу пончики. Хорошо, что твои воображаемые друзья любят всё то же, что и ты. Набивает желудок. Расплывается в улыбке, и, кажется, сейчас довольно замурчит, как кот.

— Ну, допустим, шизики бы меня так не кормили, спасибо, что выдумала, ведьмочка! Жаль только, мною не исчерпалось всё твоё воображение. А то оно какое-то больное. Выдумала меня и кроме — только кучу глупостей. А мне, может, одиноко. Выдумай кота? А лучше — жену! Мне можно, мне двадцать пять…

— Тебе четыре, — поправляю.

— Ну а в душе-то?!

— Нет, прости, без жены обойдёшься. Не хватает ещё, чтобы в моей голове поселились ваши нежности и семейные ссоры. Лучше скажи, где денег на поезд взять?

— Я безработный, у меня нет. А могла бы работу придумать… Нет, не надо, не надо! Разве что уличным музыкантом быть могу. Гитару вообразишь? И красивый бордовый шарф? И песенки?

— Я должна ехать. В июле — самый максимум, и то — не позже середины тогда… Ну же, Ёжи, миленький!

Оболтус уставился в пустоту — какую-то точку у меня на правом ухе. Серые глаза металлически сверкают.

— А может, стопом? — чуть ли не облизываясь.

— Это у меня тут — больные идеи?! Одной?! Стопом?! До Перми?!

— Не одной, вообще-то, — обиженно. Но идею дальше он развивать не стал. Теперь Ёжи думает долго, успевает сжевать все пончики и просверлить мне вторую дырку в ухе.

— А что, если… если… если записать мои истории, те, которые ты придумала, чтобы я мог рассказывать их каждый вечер перед сном, и продавать в интернете?

Я смотрю на него с ужасом. Продавать мои-его сказки?! А впрочем, может, и стоит? А то зря лежат и пылятся. Встаю и ухожу за ноутбуком.

Возвращаюсь, на ходу создавая файл. Окидывает взглядом, полным превосходства. Закуривает — прямо у меня в голове.

— Открывай, пиши: Сказка Первая, в которой автор становится стенографистом…