Как я как бы забеременела (сборник)

Антонина Глушко, 2016

Перед вами сборник современный прозы. В нём собраны беззлобные, забавные, смешные и остроумные истории, наполненные авторской симпатией к персонажам. Юмористические зарисовки отображают жизненные человеческие взаимоотношения, а своеобразная манера изложения, великолепный образный язык обеспечивают лёгкое прочтение теста. Сборник будет интересен как для отдельного читателя, так и для коллективного семейного прочтения – в нём все найдут массу забавного, смешного и доброго юмора.

Любопытным лучше не читать

Одним словом…

Нет, лучше начну не так, а с того, как…

Нет, тоже не то.

Короче: Сердце воскреснуло, снова любя,

Жена постаревшая — не для меня.

Встретил красавицу я молодую,

Только её я сегодня целую.

Так писал великий французский поэт (а возможно и не великий, и вовсе не французский, и даже не поэт, а напротив), о любви, посетившей уже не молодого, а можно сказать пожилого женатого господина, с поехавшей набекрень на склоне жизненных лет крышей, где уместны будут стихи не менее знаменитого, но к сожалению, тоже неизвестного поэта:

…Тихо шифером шурша, едет крыша не спеша…

Однако мы отвлеклись от основной темы, хотя и созвучной с выше опубликованными поэтическими строфами.

Итак, начинается повествование, которое любопытным вовсе и не обязательно читать.

В общем, залетает вчера ко мне соседка (мы живём через стенку) с криком:

— Представляешь, мой старый козёл завёл себе молоденькую дуру, и вяжет узлы, собираясь к ней улизнуть!!!

— А ты что, расстроилась? — поинтересовалась я, знакомая с семейной жизнью соседей.

— Я?! — в нервном всхлипе воскликнула соседка. — Да ни в коем разе! Пусть попробует пожить без меня! — пригрозила она изменнику.

— Ну и пусть уходит, — посоветовала я. — Тебе будет спокойней жить.

— Спокойней?! — неожиданно возмутилась она моему совету. — Как это, спокойней? Ты была бы спокойной, если не представляешь, с каким багажом заявится он после этого домой? — выдала она что-то непонятное мне.

— С каким багажом? Он что, подворовывает? — насторожилась я. Что-то не замечала я за соседом подобного порока.

— Какое подворовывает? Да к нему они сами прицепляются! — выкрикнула она вновь непонятно чего.

Разговор у нас напоминал слепого с глухим.

— Девки, что ли? — дотошничала я, выискивая истину.

— Да какие девки! — бегая по комнате, кричала соседка. — Козявки! Козявки к нему цепляются.

Я не стала выяснять, о каких животных выкрикивает возмущённая женщина. Потому и промолчала.

— Прошлый раз приволок их… — я так и не узнала, чего она хотела сказать, о каких таких козявках, как в дверь постучали. Соседка почему-то испуганно понеслась вглубь моей квартиры.

— Кто там? — спросила я, подойдя к двери.

— Это я, ваш сосед. Моя жена у вас?

— Слушай, твой благоверный спрашивает тебя, — кинувшись на поиски брошенной жены и обнаруживая её в своём кабинете сидящей на диване с настороженным видом.

— Да? — приподнимаясь, спросила она. — А ты уверена, что это он? — засомневалась соседка.

— Конечно, он. Я что, не знаю его голос, — подтвердила я.

— Ладно. Спроси у него, чего ему надо? — подталкивая меня в спину, наказала она мне.

— Вы тут? — прикладывая ухо к двери, поинтересовалась я. С соседом мы были на «вы».

— Да тут, тут, — с досадой подтвердил тот своё присутствие, и снова спросил: — Моя жена у вас?

— Светка! — снова забегая в кабинет, прошипела я. — Иди, разбирайся сама со своим козлом, — сосед принялся снова стучать в мою дверь.

— Ну, ладно! — зловеще произнесла брошенная жена, приподнимаясь с дивана. — Всё, я пошла! — отчеканила она, одёрнула кофту и гордо шагнула в распахнутую дверь.

Я приложила ухо к замочной скважине, однако за ней не услышалось ни единого звука.

На следующее утро, отправляясь на службу, как обычно, закрывая дверь, повернула ключ в замочной скважине, и тут… из своей двери появляется сосед, Светкин муж.

Под глазом у него красовался распрекраснейший фингалюка. Как ни в чём не бывало, поздоровался со мной.

Я привычно ответила на его приветствие.

— На службу? — заученно поинтересовался он.

— На службу, — односложно ответила я, нажимая кнопку лифта, вызывая подъёмник.

Сосед не скрывал лицевые отметины, предположительно полученные во вчерашнем домашнем ристалище.

— У меня Светка не женщина, а золото! — глядя на меня, неожиданно выдал он. Хотя никогда со мной не откровенничал. При этом весело рассмеялся, чего в силу своего высокого служебного статуса раньше ничего подобного себе не позволял.

Мне ничего не оставалось делать, как согласиться с ним. Направляясь к ожидавшему его служебному ДЖИПу, сосед предусмотрительно нацепил на себя тёмные очки.

— Ты представляешь, что мой козёл вчера отмочил?! — спустя неделю, ворвавшись ко мне в квартиру, закричала Светка.

Теперь я знала: завтра утром сосед с привычным фонарём поприветствует меня, замыкающую дверь собственной квартиры. А в лифте назовёт Светку золотой женщиной. «Се ля ви», — сказал бы тот французский поэт, обозначивший начало нашей повести. А может, вовсе и не французский.