2020: путь в никуда

Анти Фимас, 2021

На Земле – экономический кризис, экокатастрофа, полная аморальность и пандемия коронавируса. Люди уже в отчаянии. И внезапно происходит то, о чём почти никто не догадывался: электромагнитный космоураган. В мире наступает полный хаос, когда каждый другому – волк. Экологи и одновременно сектанты-апокалиптики одного из российских городов решают уйти из этого мира в поисках благословенного края – Беловодья. Их лидер считает: человечество на краю самоубийства. Дальнейшая борьба за жизнь превращается в кошмар: жестокая непогода, неожиданные недруги, непредсказуемые повороты судьбы. Однако НЕЧТО всегда спасает героев. Единственное светлое пятно на чёрном фоне романа – любовь Влада и Греты, превращающаяся среди героев в сплошной многоугольник. Апокалиптики достигают своей цели. Но всё непросто! Хотя в названии романа обозначена точная дата, финал, несомненно, удивит любого читателя. Всё происходящее имеет непосредственное отношение к России.

ЧАСТЬ I. КАНУН

Люди больше размышляют над своей судьбой, чем распоряжаются ею (Терив)

Когда начнётся хаос, вспомните Эразма —

он предрекал его (Эразм Роттердамский)

Глава I. ВЗГЛЯД ИЗ БУДУЩЕГО

Шальной ветер то завывал у входа в пещеру, доходя до высоких сатанинских нот, то усиливался до глухого и мощного шума. И также одновременно он то придавал костру в глубине каменистого убежища силу и яркость, то беспощадно придавливал огонь, почти гася угли.

Звуки очередного шквала вызывали тяжёлую тоску у сидящего возле костра человека. Языки пламени отражались в его зрачках и были так схожи с воспоминаниями: они или слегка затухали в глубинах сознания, или снова разгорались и нестерпимо жгли невозвратимостью. Где она та жизнь, которая так радовала его раньше? Хотя порой и печалила. Но всё же это была его, ни на что не похожая, жизнь. Во всём разноцветье. Теперь же она исчезла, растаяла, как дым. И нынешнее существование представлялось совершенно безрадостным.

Владислав отвёл глаза от огня в другую сторону, туда, где зиял морозной темнотой выход. Провёл ладонью поверх длиннополой тёмно-коричневой куртки из шкуры лося, растирая оцепеневшие плечи, откинул назад длинные русые волосы. Этот постоянный пронизывающий холод сводил с ума — от него просто некуда было деться! Молодой, но уже с сильно отросший бородой и не менее длинной шевелюрой, мужчина поднялся и направился к выходу. Ему пришлось перешагнуть через несколько тел общинников, которые спали, завернувшись в звериные шкуры и грязные тряпки.

Преддверие пещеры было завалено большими валунами. Сверху лежали камни поменьше и хилые ветки. Это мало спасало от зябкого ветра, рвавшегося вовнутрь горной каверны. Такую преграду скорее можно было считать психологической защитой — мол, спасёт от врагов или диких животных. Однако почти на десятки, возможно, даже сотни километров вокруг в снежной пустыне маловероятны какие-либо признаки жизни. Всего в двух десятках метров поодаль синяя мгла и белые снега сливались в нечто угрожающе тёмное, и никаких — никаких! — огней. Ничто не напоминало ютящимся тут людям, что они не одни в кромешном мраке. Ничто…

***

Владислав посмотрел в ночное небо и опять слегка поёжился. Но уже не от стужи. Там, среди чёрных лохматых туч, которые тянулись без конца, едва проглядывали звёзды. Среди них выделялась одна — голубая, отдававшая мертвенным блеском. Даже невооружённым глазом было заметно: в сравнении с другими небесными светилами она превышала их примерно раза в два. Иной наблюдатель мог бы сказать, что так обычно светят планеты, когда слишком сильно приближаются к Земле. Однако Владиславу казалось, что это вовсе не звезда или планета, а нечто иное.

К нему подошёл столь же заросший и бородатый товарищ Иван по прозвищу Свирепый Вепрь. Даже на фоне рослого Владислава кряжистый Иван выглядел внушительно. Нынешней ночью он из дружинников общины охранял вход.

Зевнув, Иван потянулся:

— Э-хе-хе, скорей бы уж утро… Интересно, сколько сейчас время? По-старому, небось, часов двенадцать ночи? Может, прилечь поспать, всё равно некого опасаться-то?

Владислав отрицательно помотал головой:

— Что бы ни было, мы всегда должны оставаться начеку. Ты уже забыл тот случай с людоедами?

— Да уж, такую жуть не забудешь! Воистину не знаешь, где найдёшь, где потеряешь… В том числе свою жизнь.

— Будем надеяться, что не повторится. Но всё-таки нужно быть готовым к любым неожиданностям. Как говорили в старину мастера боевых искусств, готовься к бою при любых обстоятельствах, и пусть враг не застанет тебя врасплох.

Не говоря больше ни слова, Владислав повернулся и пошёл обратно вглубь их убежища. Про себя грустно усмехнулся насчёт не совсем правильного вопроса своего товарища: «Сколько время?». Времени у безразличной к страстям человеческим Вселенной бездонно много! А вот у нас конкретно… Сколько же времени, действительно, у них осталось?». Следом Владислав пытался напрасно отогнать другую мысль, давно буравившую мозг: «Как там у одного циничного, но всегда понимавшего суть вещей, француза? «Надежда ведёт нас призрачным путём к концу жизни…». Или ещё не всё потеряно?.. Мы уже столько успели пережить за истекшие годы. И сколько ещё придётся? Доберёмся ли мы до нашей конечной цели?»

***

Молодой вождь племени опять присел у костра.

«Сегодня ночью, между прочим, — подумал он, — наступает очередной Новый год. Хотя отныне это уже не играет никакой роли для нас. Как и для остальных людей. А ведь когда-то это был самый любимый для всего человечества праздник на Земле. Какие замечательная в приятной суетливости пора наступала! Ритм жизни убыстрялся с каждым днём, и ты старался успеть переделать всё сразу, будто доживал последние мгновения. Разноцветные гирлянды в витринах и на улицах, весёлая суета в магазинах, рождественская музыка и всеобщая атмосфера приближающейся радости… Напряжение напрягается пружиной, всё сильнее, сильнее… И вдруг, с боем курантов, прорывается в новогоднюю ночь! И отдаешься всеохватывающей силе безотчётной любви к миру, когда все становятся друг к другу добрее и щедрее. Воистину в такой трепетный праздник люди ощущают единство чувств и сохраняют веру в самое лучшее, что есть в них. Каждый немного превращается в ребёнка и начинает верить в, казалось бы, немыслимое чудо: будто неожиданно придёт некто, завалит кучей тебя подарков и закроет надёжной рукой от невзгод и проблем».

«Пусть разные народы разных верований отмечали Новый год, в соответствии со своими традициями, в разные дни и месяцы. Но то были единственные минуты, когда легкомысленное человечество чуть останавливалось и задумывалось о быстротечности всего сущего. Отчего так? — то ли задавал себе Владислав, то ли просто хотел отвлечься от тяжких дум, уносясь в размышлениях в прошлое. — Возможно, в такие минуты человек наиболее остро чувствует мимолётность времени и со страхом отдаёт дань уважения самому всемогущему и беспощадному божеству — Хроносу, тому, перед кем бессильны даже прочие боги, тому, кого ни за что не обманешь. Да ведь легкомысленное человечество тогда в очередной раз отбрасывало тяжкий груз размышлений и пускалось в безудержный кураж! Так что же скрывалось за тем беспечным легкомыслием: страх перед будущим или уверенность в лучшее? И стóило ли людям так беспечно жить?»

***

Кажется, уже давным-давно в ином измерении Владислав был молодым, полным сил и надежд ведущим менеджером одной из рекламных компаний города Волженска. Попутно он заочно учился на экономического факультета госуниверситета. И наэлектризованная жизнь мегаполиса со стремительно меняющимися событиями разрывала его тогда на части. Каждый день, чтобы выжить и «пробиться наверх», приходилось принимать всё новые и порой невероятные решения. Те решения, которые позволяют зарабатывать как можно больше. Получил гонорар — вздохнул свободнее. Затем вновь бег до следующего спасительного вдоха! Вечная гонка за вечно утекающими деньгами и временем… Поэтому Владислав рано понял, что жизнь — сплошной напряг, когда постоянно стоишь перед выбором. В работе, учёбе, личных делах.

Да, теперь та пора чудилась Владиславу сентиментальной и милой. Ведь молодость давала энергию для преодоления любых препятствий! И в том каждодневии, вроде бы, всё было интересно: дела и заботы, бесшабашные минуты и минуты отчаяния. Потом — вновь надежда на лучшее. Всё мнилось стабильным, движущимся в определённом темпе и позволяющем уверенно смотреть в будущее.

С другой стороны, так ли всё здорово? Был и полный лайфхак с изматывающим ритмом белки в колесе! Каждая минута на счету. И хотелось иногда вырваться куда-то, умчаться от проблем в далёкую даль, чтобы забыться. Постоянно дамокловым мечом висело извечное «надо»: заработать, достать, потратить, купить, сделать!.. У парня было обострённое чувство времени, и он с болью отмечал: если ты потерял понапрасну часы, то они безвозвратно пропадут, сгинут, исчезнут в безвестии. И никакая сила их не вернёт.

***

Что же теперь?

Ныне время перестало иметь значение. Дни и годы превратились в неисчислимую серую череду. Бытие приобрело печально терпкий привкус для него и для тех, кто разделял отныне с ним суровую судьбу. Владислав вновь попытался отогнать тяжкие мысли. Он никому не должен показывать личных, глубоко скрытых слабостей с тех пор, как началась эта новая, невероятно суровая жизнь — борьба маленькой общины за своё существование, в которой он стал признанным вождем по имени Высокая Скала. И с недавних пор остальные общинники смотрят на него с верой и надеждой. Каждый день. Даже если они все идут навстречу собственной погибели.

И это было всего шесть лет назад — в 2020-м году.

Глава II. ГУНФУ КАК ПРЕОДОЛЕНИЕ

Владислав продолжал глядеть на раскалённые угли костра, вспоминая ушедшую жизнь. В памяти всплыли обстоятельства, благодаря которым познакомился с Шацким — человеком, направившим его судьбу в определённое русло.

***

— Здравствуйте! — сказал неуверенно Владислав проходившему мимо него тренеру, который направлялся в спортзал. — Можно задать вам один вопрос?

Тот развернулся и внимательно посмотрел на семнадцатилетнего парня. Мужчина был чуть выше среднего роста с коротко подстриженными волосами. На прямоугольном лице Тренер выделялись высокие скулы и чёрные глаза, пронзавшие, казалось, собеседника. Он произнёс звучным голосом:

— Ну, задавай.

— Я хотел бы уточнить: это правда, что ушу-саньда и кунфу — одно и то же?

— Ну-у, — протянул тренер, — фактически, да. Только правильнее всё-таки говорить в соответствии с китайским произношением — «гунфу».

— Вот я хотел бы начать заниматься этим гунфу у вас! Что для этого нужно?

— Что нужно-то? М-м… Три вещи! Во-первых, время. Во-вторых, деньги. И, в-третьих, самое главное — желание. Точнее, то, что китайцы обозначают плохо переводимым для русских словом «И». Это краткое слово означает сразу и жгучее желание, и силу воли, и мечту. Вот тогда первые две вещи у тебя появятся сами собой. Готов к такому повороту?

Парень помедлил, осмысливая сказанное тренером, и неуверенно произнёс:

— Да, вроде бы, готов…

Шацкий поднял слегка удивлённо брови.

— Да, конечно! — теперь уже более уверенно воскликнул Владислав, поняв невольный промах.

***

Однако нельзя было сказать, что у Владислава случилась к гунфу любовь с первого взгляда. Первоначально занятия экзотическим единоборством немного разочаровали. Это не походило на киношные экшены! Много времени уделялось проработке непонятных движений, различным психопрактикам и дыхательным упражнениям.

«Дыхание-то что может дать для драки?» — с тоской думал парень. Всё приходилось делать очень медленно, оттачивая рисунок движения, и это раздражало. Но постепенно Влад втянулся и с удивлением стал замечать, что те или иные движения очень даже кстати. С их помощью можно было обмануть противника финтом, совершить прыжок или нанести неожиданный удар. Да и дыхательные практики оказались вполне применимы не только для боя, но и для здоровья. Со временем парню очень полюбилась китайская пословица, которую так часто употреблял Александр Николаевич:

— Гунфу создано не для того, чтобы укорачивать чужую жизнь, а для того, чтобы удлинять собственную.

И далее пояснял для сидящих на коленях в зале учеников:

— Я привожу эту двусмысленную фразу для того, чтобы вы поняли: махать руками и ногами — не самое главное в гунфу. Ударная техника чюань-да — лишь малая часть универсальной системы с медитацией, совершенствованием тела в силе, ловкости и гибкости, дыхательными практиками и даже медицинской помощью. Эти знания и умения выстраданы многими поколениями. Благодаря ей, вы закалите свой характер. Вот ради чего вы должны стать другими! Помните, что многие из бойцов заплатили своими жизнями, чтобы теперь вы узнали об этих секретах. Оцените ли вы это? Время покажет! Но применять свои опасные навыки нужно лишь в крайнем случае, когда другие аргументы с твоим неожиданным соперником исчерпаны. Просто постарайтесь дать понять противнику, что лучше разойтись по-хорошему.

То обучение давалось Владиславу и его товарищам по спортзалу тяжко — кровью, пóтом, болью, разбитыми кулаками и ноющими мышцами. «Бей тысячу раз, — повторял он аффирмативу каждый раз, когда молотил по груше, — и ты станешь таким, как тот же Брюс Ли…».

Особенно тяжко худощавому парню давалась растяжка. Сухожилия в шпагатах растягивались с неимоверным трудом! Глядя на мучения Влада, Шацкий однажды спросил:

— Ну, что будем делать, «сухостой»? Ладно, я тебе покажу, как совершаются настоящие чудеса.

На следующее занятие Владислав заметил у входящего в спортзал Александра Николаевича… шахматы. «Мы ещё тут и маты друг другу будем ставить? — ошарашено подумал парень. — Или кто победит на доске, тот и выиграет на лейтае?»⁴.

Но нет, после предварительной разминки тренер прошёлся перед стоящими в спортзале рядами учеников-туди. Перед каждым поставил разные шахматные фигурки. У кого растяжка была хорошая, тем достались пешки. Остановившись перед Владом, Шацкий спросил:

— Хочешь стать ферзём?

Не дожидаясь ответа, тренер поставил соответствующую фигурку. Затем приказал всем свести руки за спиной и начинать делать поперечный шпагат. Нужно было достать зубами фигурку. Но боль в сухожилиях неодолимо стягивала ноги Влада обратно.

— Расслабляйся! Расслабь мозги, а с ними — тело! — покрикивал тренер каждому и ритмичными движениями за спиной помогал опускаться вниз. Но как можно расслабиться, когда тебе пытают — пусть даже по собственной воле? Это же дико больно! В подобные минуты в перспективу с расслаблением верить невозможно.

Шацкий ощутимо хлестал бамбуковым прутиком по телу и ногам стонущих в превозмогании учеников. Пот градом катился с них, и многие, дабы облегчить страдания, пытались упираться в пол руками. Но тренер продолжал уже орать, повторяя:

— Расслабляйтесь! Ваша воля закаляется расслаблении. Она должна быть мягкая с виду и острая внутри, как игла в комке ваты. Жизнь — это постоянное преодоление себя. И горе тому, кто понял это поздно.

Эта самоистязание, казалось, не кончиться никогда. Однако минут через пятнадцать ноги Влада разъехались-таки. И он сумел с неимоверным трудом сжать зубами ферзя. Затем с не меньшим трудом, кряхтя, как и остальные, собрал ноги в кучу. А тренер довольно ухмыльнулся:

— Каждый из вас совершил сейчас чудо, даже не желая того. Каждый из вас сделал то, во что даже сам не верил. Запомните это.

Шацкий подошёл к Владу:

— В следующий раз уже достанешь фигуру слона, затем — пешки. Верь в это твёрдо. И чудеса произойдут незаметно.

После тех занятий безумно болели ноги. Однако урок пошёл парню впрок.

***

Всё это оказалось цветочками! Каждая последующая тренировка становилась серьёзной закалкой характера.

— Сегодня мы научимся стоять как лошади — крепко, устойчиво, — начинал вновь Шацкий. — В ушу много стоек, но есть самая важная, от которой зависит очень много. Она позволит укрепить ваши ноги так, что по устойчивости вам не будет равных! По-китайски она называется «мабу» — «лошадиная стойка».

Он приказал ученикам встать по стойке «смирно», затем, присев, перейти в положение, когда колени сгибаются под прямым углом.

— Ладони складывать перед грудью, как молился Будда, — добавил тренер. — Смотреть прямо перед собой.

В таком положении ученик-туди выдерживал сначала не более тридцати секунд. И после со стонами поднимались. Но Шацкий требовал делать это снова и снова. Это было невыносимо! Однако мало-помалу, как начал замечать Влад, интервал стояния в мабу стал увеличиваться, а ноги крепчали.

Позже ученикам ещё клали на колени кирпичи, и… Стой пока не упадёшь!.. А ци-гун с набивкой корпуса, рук, ног и головы позволял ученикам практически безболезненно выдерживать ощутимые удары в спаррингах.

Но что техника ног и рук, коли не хватает силы? Парень серьёзно занялся «физухой». После общей тренировки «догонялся железом» по круговой системе, правда, не особенно им увлекаясь. Благодаря усиленным занятиям, тело понемногу обрастало мышцами, появилась фигура атлета. Влад уже замечал восхищённые взгляды девчонок по спортивной секции. В том числе — рыженькой Алисы.

Эта юная особа тренировалась вместе с ним в секции ушу-саньда. Она пришла на занятия за компанию с подругой, но та, похныкав от нагрузок, испарилась. Зато у Алисы, похожая на маленькую лису, неожиданно появился стимул, чтобы остаться: ей очень понравился целеустремлённый, высокий парень с широким подбородком, стоявшей в первых рядах на занятиях. Нравился так, его образ порой возникал даже в девичьих сновидениях.

Через год мастерство Влада в ушу значительно возросло. Ему безумно стали нравиться все эти неожиданные повороты и невероятные прыжки, изощрённые приёмы и молниеносные удары. Он с нетерпением ждал окончание рабочего дня, чтобы вновь войти в большой и светлый спортзал, где готов был проводить по два-три часа. А так как Шацкий вёл занятия три раза в неделю, то парень самостоятельно тренировался ещё в другие дни. Обычно это происходило в ближайшем от дома старом парке. Становление его характера напоминало пожар в степи: чем сильнее дует ветер, тем упорнее стремится ему навстречу волна пламени.

Владислав на практике убедился: физические занятия меняют твоё мышление. Ты уже не боишься отстаивать личные интересы, ты уже знаешь, чего хочешь, ты уже более уверенно глядишь в будущее.

Глава III. ЗАРОЖДЕНИЕ ОБЩЕСТВА

Через Александра Николаевича парень познакомился с определённым кругом лиц. И окунулся в совершенно другой мир! Ведь душе Владислава всегда претила мораль чистогана, где в глазах каждого лишь один призыв: «Купи именно мой товар!». Неважно что — еду, машины, скрепки, услуги, идеи, тело, душу и до бесконечности… Была бы возможность, предложили на продажу всю Вселенную! Лишь бы выжить за чужой счёт.

А хотелось совершенно иного. Поэтому Влад нашёл в том кругу единомышленников отдушину. Его увлекли философские беседы о тайнах бытия, романтика походов с кострами и песнями под гитару, экзотика иных культур и рассказы о ещё невиданных странах. Всё это позволяло несколько отвлечься от беспощадной борьбы за существование.

***

Пять лет назад они совместно отмечали Новый год, «очередной день рождения Земли», как любил выражаться духовный учитель клуба свободомыслящих Шацкий.

На сей раз чувствовалось: наступает иной, более серьёзный для одержимых одной общей идеей этап взаимоотношений. В их среде уже образовалось «Общество будущего возрождения». Оно насчитывало в городе вместе с сочувствующими около полусотни человек.

В основном членами Общества являлись молодые, но уже состоявшиеся в своём деле мужчины до сорока лет. Среди них выделялся пятидесятилетний, крупного телосложения, с чёрными усами и осанистой бородой бизнесмен Фирудин, который имел собственною аптеку. Он являлся хорошим другом Шацкого. Два года назад они вместе покоряли вершины Кавказа, Индии и Тибета. В круг наиболее близких входили также молодой, рано полысевший, программист Виталий и широкоплечий, с рыжей щёткой усов Иван, который являлся чемпионом области по каратэ. Часто в гости к Шацкому заезжал сухощавый и безусый татарин Равиль; ему было около тридцати лет, и он занимался агробизнесом под Волженском.

Однажды шустрая Алиса уговорила Владислава взять её с собой на вечерние встречи Общества. Почему бы не узнать, что так привлекает парня на тех форумах? Как-то после занятий в секции она невинно поинтересовалась:

— Что за таинственный клуб умников у Шацкого? Слышала, ты тоже там бываешь. Можно мне с тобой его посетить?

— Да пожалуйста! Сходим, и сама всё увидишь, — пожал как бы равнодушно плечами Владислав. Хотя он был рад невинной лукавости Алисы. Всё лучше бывать с подругой, которая тебе симпатизирует, чем сидеть там одному.

***

Сам гуру вольнолюбивого общества Шацкий представлял весьма харизматическую личность примерно сорока пяти лет. Он выделялся во всём: внешности, оригинальности своих занятий, манере держаться и говорить. И его свинцовый взгляд мало кто выдерживал. Окружающие ощущали в Александре Николаевиче неукротимую силу негласного лидера. Его движения были уверенными и одновременно удивительно плавными. Изредка Шацкий делал резкие жесты правой рукой, как будто рубил воздух. Обычно это было в двух случаях: в подтверждение своих слов или в отметании чужого мнения.

Витали разговоры, дескать Александр Николаевич раньше «сидел» за крупный криминал, хотя в его манерах ничего не замечалось от «мест ни столь отдалённых». В смутную «перестройку» Шацкий принимал активное участие в экодвижении. Благодаря ему было закрыто опасное химическое производство на юге Волженска. Позже ему предлагали баллотироваться в депутаты от «Демократической волны». Каково же было удивление его сподвижников, когда Шацкий напрочь отказался от заманчивых предложений и внезапно исчез из города.

Через много лет этот загадочный человек объявился снова, будто ниоткуда. Он увлечённо рассказывал о своих странствиях по Востоку — побывал в Китае, Индии, Непале. Там Шацкий набирался премудростей в духовных и боевых практиках.

Именно после похождений по заграницам Александр Николаевич открыл в разных школах города спортсекции по ушу-саньда и оздоровительные группы по цигун. Разбирался он также в восточной медицине, в том числе, в чжень-цзю-терапии.

***

Молва о том, что Шацкий может поставить на ноги даже тяжело больных, быстро распространились по городу, благодаря чему он приобрёл авторитет даже среди привередливо-консервативных медиков. К нему потянулись те, кто любил порассуждать о восточной культуре и традициях, различной мистике.

Александр Николаевич с удовольствием организовывал у себя субботние посиделки, благо, что жил уединённо в коттедже на окраине города. Сюда наведывались «челноки», возившие китайский ширпотреб, различные художники, держатели мелких лавочек с ориенталистской атрибутикой, коллеги-тренеры по различным единоборствам. Число последователей новоявленного гуру постепенно росло.

Летом обычно собирались в красивой, японского стиля, беседке, отделанной лично хозяином. Ближе к холодам перебирались в гостиную с камином, картинами и эстампами на стенах. Тогда на вечерних «форумах», как выражался хозяин гостеприимного дома, разгорались нешуточные дискуссии, поскольку публика была весьма подкована в книжных премудростях. Чаще всего беседы велись о восточной философии, эзотерике, местных культурных событиях и политике. Это был своеобразный Гайд-парк в миниатюре, где приветствовалась свобода высказываний.

В большинстве случаев вверх в спорах одерживал всё-таки Шацкий, ибо в нём чувствовались и бóльшая эрудированность, и бóльший жизненный опыт. Впрочем, надо признать, назидательность суждений Александра Николаевича отпугивала иных желающих присоединиться к сообществу. Его идеи отличались непримиримостью и парадоксальностью, что никак не влезало в обычные рамки. С другой стороны, именно такой человек с авторитарными взглядами и подавляющей волей мог объединить остальных. И не такой ли лидер лучше всего выражал мнение остальных?

Особое место занимали вопросы глобальной экологии — любимый конёк Шацкого. Он был отчаянно непримирим к всем, кто гробил природу. Однако по этой же причине он пессимистично смотрел на грядущие перспективы человечества. И вот в силу данных обстоятельств в городе возникло своеобразное, но вполне закономерное — в соответствии с последними веяниями — группа людей, объединённых общими идеями.

***

По Волженску поползли о сообществе ярых сторонников «естественного образа жизни». И называли они себя не иначе как «Общества будущего возрождения». Мало того, через интернет члены движения связывались с единомышленниками по России и в мире.

Чаще всего последователями Шацкого оказывались те, кто организовывал схожие по духу общины. Ведь уже в конце ХХ века исчислялись десятками родовые поместья в России, кибуцы в Израили, коммуны в Европе, Америке и Азии. Отчаянные поселенцы умудрялись на удивление прочим жить, отгородившись от государства, счастливо и здорóво. Они пропагандировали полный переход человечества к «натуральному хозяйству». Их девиз был краток, хотя ригористичен: «Назад — к природе и собственному естеству!».

Глава IV. НЕ ЗНАТЬ, А УМЕТЬ

В обучении владением холодным оружием Шацкий был так же оригинален, как во всём остальном. Он скептично относился к изучению тао-лу или так называемым «формам» с традиционным оружием — мечами, саблями и пиками.

Это — блажь, не стоящая выеденного яйца, — отозвался он однажды о таком преподавании. — Конечно, искусство работы с холодным оружием по-своему очень красиво и даже эффективно, — как бы соглашался этот тренер перед учениками, посягая на великие традиции в ушу. — Не зря в древности мастеров, владевших мечом или боевым посохом, реально сторонились. Однако, что это даёт в наше время? Американцы правы на сто процентов: мистер Кольт уровнял, к сожалению, хлюпиков с мастерами боевых искусств. Однажды я прочитал у одного умника, дескать, он, как специалист, разоружит любого. О, сколько таких самоуверенных идиотов рассказывают о собственных «геройствах» товарищам по несчастью уже в морге! Сколько случаев, когда убивали даже чемпионов по единоборствам, хотя были отличными бойцами на татами и ринге. Причём, отправляли их на тот свет случайные психи или заурядные бандиты! Ибо не зря ши-фу⁵ наставляют: будь готов к отражению атаки в любой момент. Ведь современное бытие слишком расслабляет человека, а мастера единоборств иногда бывают слишком самонадеянны.

***

С мнением Александра Николаевича позже согласился Влад, неоднократно принимая участие в соревнованиях. На первый взгляд, все эти размахивания жестяными мечами и саблями выглядели угрожающе и эффектно, но абсолютно не эффективно для жизни. Шацкий при виде таких сцен на соревнованиях недовольно морщился:

— Цветочное гун-фу, не имеющее никакого отношения к реальности! Ребята, где в нашей жизни можно применить такие экзотичные виды оружия? В какой настоящей драке? — саркастично обращался он к ученикам. — Кто вообще видел на улице человека, волочащего за собой пику или саблю, чтобы уберечься от хулиганов?

Ту-ди в ответ хихикали. И тренер тут же добавлял:

— Китайские воины считали, если меч понадобится лишь один раз, то ты обязан его носить всю жизнь. Хотя иные дураки понимают сие буквально!

Именно по этой причине Учитель обучал в своих секциях наиболее практичным видам использования холодного оружия. Начинали ученики с приёмов владения палкой. Здесь Шацкий приводил мнение ши-фу Ци Цзигуана: «Если сумел овладеть палкой, то достигнешь мастерства в использовании прочих видов оружия». Уже после начиналось обучение применению классического оружия — шеста и эр-цзе-гуна⁶.

Позже пришёл черёд обучения Владислава работы с ножом. Конечно, формально тренер не имел права обучать этому в обычной спортивной секции. Но для того и существуют правила, чтобы им противоречили исключения! Но, видимо, Шацкий уже тогда загадывал нечто наперёд со своим любимым учеником Он учил владеть Влада теми видами оружия, которые действительно могут помочь в ответственную минуту.

***

Учитель всегда шёл ему навстречу в объяснениях. Хотя парадокс заключался в том, что Александр Николаевич мало что объяснял. Он просто показывал, ибо подобное обучение в старину на Востоке было предпочтительнее. Если Шацкий показывал эффективный приём из цинь-на⁷, то ученик аж вскрикивал от боли. Но тот лишь посмеивался, приговаривая: «Иначе ты не поймёшь. Вот так поступают взрослые животные со своими детёнышами». Если Шацкий подавал команду на китайском языке в спортзале, то ничего не переводил, а по несколько раз жёстко повторял, пока совершенно непонятным образом ученики не догадывались, о чём же речь. И вновь посмеивался: «Язык — лишь подпорка. Вы вполне можете понимать друг друга без слов!»

Вопреки жёсткости обучения, ученики считали своего тренера очень доброжелательным. Это отмечал и Влад, сравнивая Шацкого с другими тренерами, с которыми приходилось сталкиваться. Те, вроде бы именитые спортсмены, будто боялись выдать лишний раз личные секреты в единоборствах, дабы ученик не стал сильнее учителя. «Странно, Шацкий этого не боится, — сделал вывод парень. — Сдаётся мне, те тренеры слабаки по духу в сравнении с ним».

***

Влад вырос в детдоме, после того, как родители попали в смертельную автоаварию. И после — пять лет в безжалостной среде, где дети и подростки больше воспитывают сами себя, чем кто-либо другой.

Да, днём они там не принадлежали себе — их муштровали воспитатели, знавшие о доброте понаслышке; зато ночью детвора попадала под власть кучки маленьких бандитов, которые творили беспредел над озлобленной стаей. Какая уж индивидуальность в месте, являвшимся приютом только по определению! Однако, рослый мальчишка сразу показал, что сумеет постоять за себя. И его, как волка-одиночку, остерегались трогать.

Влад искренне жаждал поскорее избавиться от скверны заведения, где царят злоба, обман и жестокость. О, как это удручало в детдоме! Подростку так недоставало того, кто заменит отца, на которого можно было бы равняться, с кем можно было бы посоветоваться в трудную минуту. Тяжко бывало на сердце от того, что нет человека, который поможет тебе стать настоящим мужчиной с уверенностью в поступках, умением логично мыслить, чисто деловыми навыками, в общем, свойствами характера, без которых немыслима дальнейшая жизнь.

Казалось, после детдома можно было вздохнуть свободнее. Но нет, за порогом раскрылся уже огромный, ещё более неприветливый мир. Благо, что парню, как сироте, по выходу выделили жильё в захудалом микрорайончике. И в своей маленькой норе он мог укрыться на время, чтобы отдышаться от житейской суеты. Впрочем, он уже тогда поставил себе первую цель: «Заработаю на приличную квартиру, пусть даже возьму кредит». Отныне нужно было как-то выживать самому.

Парень был настырный, не чурался работы, и это помогало в продвижении по карьерной лестнице. Правда, по детдомовскому опыту Влад знал, что выбиваются не только мозгами, но и силой, крепким здоровьем. Натащив в квартиру «железок», он пыхтел над ними по вечерам.

Однажды, при просмотре фильма по гунфу, Влада осенило: «Пойду-ка в спортивную секцию, что в соседней школе. Надо делать себя самому. Никто мне не поможет — ни уже покойные родители, ни учителя, ни сам президент!».

***

После первого года обучения наступил день экзамена. Владислав волновался, как никогда! Одно дело рисоваться перед неискушённой публикой, показывая сложные комплексы и замороченные финты, совсем другое — выполнять то же самое перед любимым тренером, зная, что от его зоркого глаза не утаишь ни единого промаха.

Парень сдал свой первый экзамен. Сначала продемонстрировал не столь сложным для него первичные комплексы. Затем пришёл черёд показать, на что способен физически. Он лежал на доске с гвоздями, держа бетонный блок, а другой ученик лупил кувалдой, пока не разбил блок. Затем о его руки, ноги и корпус ломали толстые палки, и он тоже это выдержал. В заключении Владислав вложил всю холодную ярость в удары локтём и кулаком, сокрушив стопки из нескольких керамоплиток.

Да, он сумел преодолеть всё. Он победил самого себя. Он поверил в свои силы.

Шацкий вызвал его первым из других, сдавших экзамен. Особых слов не произносилось. Тренер, как всегда, пронзительно глядя в глаза, крепко пожал руку парня и вручил чёрный пояс. В их школе пояса такого цвета вручались начинающим, ибо это значило, что пояс почернел от пота и грязи в стремлении ученика стать сильнее и лучше. И как ещё много нужно было сменить поясов разных цветов с нашивками после каждого испытания, чтобы добраться до… Нет, об этом даже страшно мечтать! Ведь белый пояс, символ чистоты, имел право носить лишь сам мастер — Шацкий. Однако не зря при вручении тренер слегка улыбнулся — он уловил желание Влада. «Придёт время, у тебя будет такой же», — заверил он.

— Так что же такое гунфу? — произнёс тренер так громко, чтобы слышали остальные.

Парень пожал плечами — он не мог точно сформулировать ответ.

Шацкий обернулся ко всем ученикам:

— Гунфу — это мастерство в отточенности и изяществе движений, это справедливость в деяниях и применение своих знаний в нужный момент.

Глава V. ЧТО В КОНЦЕ ТОННЕЛЯ?

Шацкий проповедовал собственную теорию полибиоцикличности — неоднократное появление различных форм жизни на Земле, которые возникают, гибнут при катаклизмах и вновь возрождаются. Он считал, что нынешний мир живых существ неумолимо движется к своему финалу. Ведь уже было пять процессов вымирания биомассы на планете! А глобальная экокатастрофа — лишь одна из причин такой погибели. Тем не менее он оставался непримиримым защитником природы.

— Увы, это неизбежность, — утверждал Александр Николаевич. — Хотя одновременно забавно, что люди сами себе неотвратимо роют могилу независимо от того, желают они этого или нет. Дело даже не в участившихся экологических бедствиях, неразрешимых социально-политических проблемах и моральном упадке всего человечества. Они — мелкие составные части закономерного процесса на Земле в общей картине мироздания. В них изначально заложены фатальные противоречия между нашей цивилизацией в лице государственной машины и Природой как таковой. Потому эра человеческой цивилизации может скоро закончиться. Так было на нашей планете не раз, и так будет ещё не раз. Есть свидетельства, что не единожды разумные цивилизации зарождалась до нас, достигала расцвета и затем бесследно исчезала. В том есть смысл, неведомый пока нам.

Программист Виталий был заядлым спорщиком, и однажды спросил напрямую:

— Вы считаете, что непонятные артефакты, которые иногда находят, принадлежат иным цивилизациям на нашей Земле? И были созданы за миллионы лет до того, как появились первые приматы? Очень сомнительно.

— А я не сомневаюсь! — запальчиво вставил Фирудин. — Помните осколок гигантской каменной карты из-под деревни Чандар?⁸ Ведь по возрасту и технологии изготовления однозначно утверждают, что это создано до истории человечества. Я ездил по делам в Уфу и полюбопытствовал, зайдя в местный музей археологии. От той карту ощущения и мысли непередаваемые! Стоишь перед плитой, которой, согласно научным исследованиям, десятки миллионов лет, и оторопь берёт… Очевидно же, что не людьми сделано! То есть некие разумные существа создали это чудо с применением технологий, о котором мы понятия не имеем! И они также когда-то жили, верили и мечтали, любили и стремились к чему-то… Они также делали открытия, надеясь на лучшее, они также создавали грандиозные проекты на планете, которая были им родиной… Но где это всё?! Из всего исчезнувшего по неведомым нам причинам остался лишь обломок каменной карты?! Получается, мы ищем высокоразвитые цивилизации на далёких звёздах, а они существовали на Земле и потом обратились в прах? У меня сразу возник второй — тоскливый — вывод: мы тоже сгинем?.. Впрочем, от наших хлипких домишков не останется и следа уже через полторы-две тысячи годков, коли вымрем.

Присутствующие сразу вспомнили о последней напасти, не прибавлявшей оптимизма. Ведь ещё в канун наступавшего года со всего мира посыпались сообщения о всепроникающей болезни с диковинным названием. И не зря смертельный вирус имел главный атрибут королевской власти — он ясно показал: у кого корона, тот в доме хозяин! Болезнь косила людей без учёта их пола-возраста-заслуг-должностей-рас. Хотя в России относились до поры к той напасти безмятежно — это же где-то очень далеко… Ну, вымрет даже пол-миллиарда жителей Поднебесной — разве есть повод для беспокойства? Загибаются в Европе-Америке? Так они же грешники с их полусотней половых различий. Бог не Ермошка, всё видит немножко! Лишь брала досада на богатых «буратино», которые, поблаженствовав в праздничные каникулы на заграничных пляжах, занесли заразу и в Россию. Так, пандемия тихой сапой проникла через границу. И оказалось, что совершенно неизвестно, как лечить болезнь. А она уже хрипло дышала за спиной, и никакая страховка не гарантировала от встречи с ней. Пока ещё тихую панику власть успокаивала в народе: «Летняя жара уничтожит проклятый вирус». Не сподобилось… Все понапялили маски, и дышать стало труднее, но вряд ли безопаснее. Теперь при встрече уже спрашивали не «Как ваше здоровье?», а «Вы ещё не заразились?».

— За что̀ Бог наслал такое наказание, коли Он есть? — задал риторический вопрос Фирудин. — Не вижу логики в действиях Всевышнего. Воистину по Шекспиру: быть скоро человечеству иль не быть?!

Его порывисто поддержал Иван:

— ВОЗ предупредила уже о — второй — осенней волне ковида. Впечатление, человечество ещё долго будет мучиться приступами этой болезни. Уже больше молятся на медучреждения с надеждой на чудесные лекарства, чем на святые офисы с куполами и минаретами. Все эти попы-муллы-раввины отправляются к небесам вместе с поклонниками, где также будут держать ответ за свои деяния. Их молитвы, рыдающие иконы и святые камни не способствуют излечению. Подозреваю, коли Господь существует, то наглядно показывает: «Не нуждаюсь в посредниках». И врачи разводят руками в беспомощности.

— Какое-то здравоохренение! — вставил обсценный неологизм Владислав. — Что-то не заметна божья помощь.

— Да кто может ответить за Его промысел! — перебил его Александр Николаевич. — Особенно, если представлять Его в виде старичка, наблюдающего за нами, свесив ножки с облака. Забавно! Разве Он обязан следовать человеческой логике, подстраиваться под разумение одного из множества своих творений? Что Он, вообще, должен нам? Пчёлки трудятся в тесном улье, летают в заботах, спеша заготовить мёд, чтобы не сдохнуть лютой зимой. Но много ли ведают об окружающем мире? Лишь то, что непосредственно их интересует для продления собственного бытия! Слишком далеко насекомое не в состоянии забраться, ибо… Это слишком далеко и совсем ему не интересно. Ещё пчела имеет некие знания об устройстве улья. А кто его сделал? Кто пользуется плодами десятков тысяч сородичей, которые жужжат поодаль, и для чего? Никакая пчёлка того не вразумеет — слишком для неё масштабны эти понятия! Уверен, цивилизации, существовавшие до нас, заканчивают развитие ещё до того, как вырвутся за пределы Солнечной системы. Не удивлюсь, что и марсиане так закончили свой путь.

— А где доказательства, кроме обломка пресловутой плиты-карты? — возразил Виталий.

— Разве что-то глухо не пробивается сквозь тьму веков? — парировал Шацкий. — Забыли об Атлантиде, возникшей задолго до расцвета древнего Египта?

Он рубанул рукой воздух:

— Платон утверждал, что её жители достигли небывалого уровня жизни в то время, как остальные народы ещё прозябали в шкурах! Да, от культуры атлантов тоже ничего не сохранилось. Но откуда взялись мифы о потопах и мегакатастрофах? Откуда сведения о динозаврах, которые мы превратили в сказочных драконов? Коли следовать утверждениям палеонтологов, наши предки ещё не существовали в мезозое! И смешны суетливые разъяснения экспертов, будто миллионолетние артефакты — фальсификация, не имеющая ничего общего с истинной наукой. Когда учёные вопят о фальшивках, им просто нечем крыть. Разумеется, если закрыть глаза, можно однозначно сказать, что и реальности вокруг нет, хотя от того она не перестаёт существовать. Однако, если всё-таки поднять веки, возникают слишком неудобные вопросы. Почему бы не быть позавчера разумным существам на Земле в виде колоний микробов, а вчера — не менее разумным игуанодонам? На сегодняшнем этапе возникли мы, люди. Но не более того!.. А что будет завтра? Человек самонадеянно уверен, что разум принадлежит исключительно ему? Не странная ли мысль?! Она странна по глупой эгоистичности, как и мысль, будто Бог создал рай почему-то только для людей, но не для собак, птиц, рыб или амёб? Мыслительные способности — лишь проявление более высокой формы материи, необходимой для того, чтобы сохранить самую себя. И в какой-то момент наиболее разумная часть материи в лице питекантропов подавила остальную биомассу, менее разумную. Хотя, даже вопреки невольному подавлению нами жизнедеятельности ближайших родственников — млекопитающих и птиц, видно, как в них всё равно пробиваются зачатки интеллекта. Чего бы достигли собаки, слоны, дельфины или вороны, если бы не существовал тот, который сам себя назначил царём природы над «братьями меньшими»? Это же человеческий шовинизм, иллюзия! Каждая новая цивилизация на Земле выполняет лишь определённую функцию в круговороте природы.

— Я понял! — воскликнул Равиль. — Это словно цветы на дереве, чьи бутоны постепенно созревают, раскрываются, озаряя всё вокруг красотой, и после безвозвратно увядают. Даже само древо жизни засыхает, остаются только его корни. После наступает мега-зима. А потом — мега-весна!

— По-восточному цветисто обрисовал, — согласно кивнул Шацкий. — Только добавлю, что после цветка ещё появляется плод — технологическая квинтэссенция цивилизации. Однако плод — лишь плод, который под своим же весом падает и сгнивает, оставляя семена для последующего развития. Не зря уже нынешние компьютеры безапелляционно печатают: человек — не просто лишнее звено на планете, он вредное звено! Чёрный юмор машин звучит, как приговор. В нём слышен смех над нашей будущей могилой. Вы можете называть Бога даже просто природой. Но не кажется ли вам, что пандемия ковида — совсем даже не предупреждение! Это истинное желание той же природы уничтожить нас. 2020-й год — начало гибели человечества.

***

Но Виталий не унимался:

— Разве человечество не в состоянии предотвратить светопреставление? Уж больно низко ставите способности себе подобных! Вся людская история учит, что мы выкарабкивались из любых ситуаций, выжили вопреки всем невзгодам. Пережили неоднократно моры, войны и землетрясения. Глядишь, на другие планеты переселимся, когда достигнем второго-третьего уровня цивилизации, научимся управлять стихиями, плазмой и полетим к звёздам.

— Кто подтвердит такие фантазии, кроме самих людей? — парировал с иронией Шацкий. — Инопланетяне, пришельцы из параллельных миров? Их нет! Разум — не более чем функция природы, которую она использует в собственных, неизвестных нам, целях. Коли откинем напрасную самовлюблённость, то обнаружим, что наша разумность кажущаяся: в реальности это отработанный природой механизм, который мы прикрываем логическими посылами. Человек лишь в собственных мыслительных конструкциях полагает, будто он поступает разумно. Возможно, за сотни парсеков от нас кто-то тоже полагает, будто лишь он разумен и уникален в своём роде. А в масштабах Вселенной задача разума скромна: не более чем структурировать, упорядочивать материю вокруг себя. Вот для чего человек перестраивает мир вокруг себя? Хотя это само по себе чрезвычайно важно для нас.

— И что же, — раздавались удручённые голоса некоторых членов Общества, — Апокалипсис неизбежен? Как же современные представления, что усилием воли и мечтой можно изменить грядущее?

— Полагаю, люди сами давно нажали пусковой крючок убийственного механизма. Забыли, что из десятков миллионов видов живых существ, раньше живших на планете, осталось всего два миллиона, и жестокие цифры неотвратимо стремятся к нулю. Предыдущие земные цивилизации тоже, наверное, надеялись проскочить сквозь игольное ушко суперкатастрофы. Увы, нам ничего иного не остаётся, как действовать по принципу «Спасайся, кто как может!». Возможно, мы успеем соскочить с поезда, идущего под откос.

И ещё, — добавил Шацкий. — Как известно, наступает очередной солнечный цикл. Его начало всегда знаменовали природные и социальные катаклизмы. В такие периоды истории случались неурожаи, эпидемии, войны и массовые безумства. Ибо Солнце управляет абсолютно всеми процессами в нашем уголке Вселенной, и не зря ему поклонялась во все века! Будет не удивительно, коли этот Всемогущий Златошар скоро принесёт новые бедствия.

Внезапно свет в лампах завибрировал и… Погас. В комнате воцарилась тишина. Потом её разрезал дружный хохот. Засмеялся от души и сам Шацкий. А Фирудин слегка саркастично прохрипел:

— Вот и дождались! Ох, и накликали вы бед.

Поднялась оживлённая суета, засветились экраны мобильников. Быстро зажгли подсвечники, и обстановка слегка разрядилась. Той порой Шацкий уже созвонился и объявил, что на ближайшей подстанции случилась авария.

— Так что, уже конец света, а? — подтрунивал Фирудин.

Шацкий ухмыльнулся:

— Если Апокалипсис и произойдёт, он будет выглядеть совсем не так. Но на сегодня хватит дискуссий.

***

С тех пор члены Общества иногда стали употреблять с долей иронии в отношении себя термин «апокалиптики». Однако в том мрачном юморе всё же чуть сквозила заметная тень страха перед будущим. И разве таких же опасений не придерживаются иные обитатели Земли?

В Волженск потянулись визитёры из разных регионов страны, которые советовались, как им действовать, коли грянет Армагедон. Адепты независимости от государства склонялись к мысли, что не спастись, живя рядом с городами. Их раздражение нерасторопностью власти росло. Последователи «апокалиптиков» выражали непримиримость к тем, кто случайно или преднамеренно наносил урон природе. Они безапелляционно призывали к борьбе с правительствами и повсеместному закрытию производств. Логика их действия, граничащие с экстремизмом, была вполне понятна. Власти любят обещания по улучшению экологии, но, когда прагматичный капитал хмурит брови из-за бешенных прибылей, приходит черёд лицемерия чиновников и стыдливого оправдания перед общественностью. Это заставляло тех, кто действительно любит свою планету, ложиться на рельсы, не давать проходить поездам с опасными отходами производств, пытаться остановить химические предприятия и проводить шумные акции.

Дело стало доходить до абсурда. «Зелёные» активисты Франции слали апокалиптикам электронки о поджогах оборудования для обслуживания телесетей 5-GС. «Мы гордо назвали нашу операцию против засилья технологий «Шум ветра и пение птиц!» — писали они. В Британии пошли дальше, принявшись избивать своих противников.

— Боюсь, власти скоро разъярятся от такого абсурда, — прокомментировал это Шацкий. — И предпримут ответные меры.

Глава VI. СЛОМАННЫЕ КОПЬЯ

Средства массовой информации поначалу сбивались в определении: что это — модный тренд в обществе или новый вид социального протеста? Кое-кто вешал им ярлык сектантов, коих расплодилось немало, как в стране, так и мире. Правда, с религией выходила закавыка. Газетчики никак не могли взять в толк: в кого верят «протестанты»?

Первым, кто в своё время взял интервью у Шацкого, был репортёр Владимир Павшук. Прослышав, что в Волженске объявился гуру, проповедующий невероятную ересь, журналист примчался к редактору:

— Слушайте, откопал настоящую сенсацию для нашего города!

Седой и меланхоличный редактор скривил губы:

— Я на своём веку знаешь, сколько всяких звездунов повидал…

Тем не менее, этот прожжённый циник, выслушав историю худощавого и сыплющего скороговоркой журналиста, дал согласие на интервью:

— Что ж, напиши-ка статью об этих сумасшедших ориенталистах. А то у нас в газете последнее время сплошной застой. Надоели летающие блюдца, шарлатаны-экстрасенсы и скандалы с вороватыми чиновниками. Надо что-то свеженькое. Действуй!

Вдохновлённый перспективой будущего гонорара Павшук помчался на «боевое задание».

***

Репортёр на удивление быстро договорился о встрече с этим местным мессией. И не ожидал, что Шацкий окажется настолько открыт для общения. Павшук практически сразу попал на очередное собрание Общества.

Впрочем, он не сразу стал интервьюировать Шацкого, а решил сперва присмотреться к странным «сектантам». Затем, немного освоившись, Павшук улучил момент и задал новоиспечённому гуру вопрос о его религиозных воззрениях:

— Я слышал, у вас э-э… Особый подход в вопросах религии…

Тот минуты две-три молчал, собираясь с мыслями. Затем произнёс:

— Вам покажется странным, но в этом вопросе я буду несколько непоследователен и даже противоречив. С одной стороны, все религии довольно забавны в своих объяснениях происхождения мира, человека, всяких приключений пророков и малообъяснимых чудес. Современному человеку смешно воспринимать неуклюжие объяснения клерикалов с точки зрения того, что мы уже знаем о мире. Казалось бы, кто в это поверит? Но люди по-прежнему верят в невероятные вещи вопреки всякому здравому смыслу.

— Дык, так оно и есть! — сыронизировал, подыграв оппоненту, Павшук. — Учёные разбили в пух и прах все суеверия, а народ верит не им, а Ему. Хотя космонавты на небесах ничего не обнаружили, а психологи с физиками сумели объяснить всякие «потусторонние» феномены…

— Разумеется, — Александр Николаевич будто не заметил колкостей журналиста. — И не оттого ли вера неистребима, что она — лишь производная от того, что есть необъяснимое в самой душе человеческой? Коли человек породил какое-либо слово, то за ним обязательно должны стоять определённые предметы или явления. Это же постулат дуализма мира! Не зря же наши предки породили то сакральное слово, которое остерегались открыто произносить, придумывая эпитеты: «Всемогущий», «Вездесущий» и «Великий». Мы упрямо пытаемся разгадать, что за этим скрывается. И даже что-то, как нам кажется, получается. Но был бы это Бог, коли мы разгадали Его полностью? Поэтому я не вижу никакого противоречия между наукой и религией, ибо все философы, физики, медики, лингвисты и психологи — те, кто подтверждают Его существование — движутся в правильном направлении. Они подтверждают своими делами гармонию всего мира. И кто ж с этим не согласится? А нам, простым смертным, остаётся лишь верить или не верить в Него. Несмотря на то, что многие объяснения о Нём в любой религии неуклюжи, суть духовники уловили правильно: Он есть! Вы можете сколько угодно объяснять те или иные вещи и события логически, будучи атеистом, но это совершенно не отменяет тот факт, что это произошло с Его позволения. Именно с Его помощью совершались и совершаются удивительные вещи.

— Объясните конкретнее, — вставил журналист.

— Вы видели, как религиозные фанатики ходят по раскалённым углям, как проглатывают огонь, как дырявят себя насквозь, оставаясь живыми, как лечат молитвой, а не таблетками? — парировал глава Общества.

Павшук несколько смешался. Он уже знал, что иногда Шацкий выступает с удивительными номерами в ночных клубах: танцует на разбитых оконных стёклах с девушкой в руках, прокалывает себя спицами насквозь и «гладит» свои руки огнём без боязни получить волдыри.

— Это эффект плацебо… — не согласился журналист. — И всему можно найти научную основу.

Александр Николаевич посмотрел на оппонента с усмешкой:

— Кожа не должна гореть от огня по законам физики?! Человек не должен истечь кровью от порезов осколками стекла? Или после операций в диких джунглях ржавым ножом больной не должен умереть от сепсиса? Таких случаев множество! А физиологи лишь беспомощно разводят руками при подобных фактах.

Павшук видел, как другие тоже уставились на него, улыбаясь. Не желая быть посрамлённым, возразил:

— Между прочим, то же самое делают атеисты!

— Вы решаете за Него, кому Он должен помогать, а кому нет? — возразил теперь уже гуру, и продолжил: — Мой главный постулат веры в том, что Бог един и универсален для всего человечества. Его можно называть по-разному — всеобъемлющий Мировой Разум, Универсум, даже Ноосфера. А мы, люди — его скромная часть, через которую Он проявляет свою величественную волю во Вселенной. Не побоюсь заявить так: человечество можно рассматривать как сознание Бога, именно оно является той тонкой серой корой, которая покрывает основной Разум. Ибо этот Разум и является объединяющим началом всего человечества.

***

Далее Шацкий сам развил спровоцированную журналистом тему, заявив совсем еретичное:

— Все религии основаны на идее смерти! Точнее, на идее бессмертия души. И одни глупцы внушают другим, что в зависимости от того, какую будешь вести жизнь — праведную или грешную, — попадёшь в рай или ад. Забавно, не правда ли? По ту сторону тоже есть государственное мироустройство? В раю есть свои хореографы и аниматоры, дабы развлекать праведников? В преисподней кто-то отвечает за поставки угля и серы для поджарки грешников? И там должна быть сталелитейная промышленность, дабы отливать котлы и сковородки для увеличивающегося количества грешников. В общем, и там не обходится без вездесущих менеджеров! Так почему мы собственной шкурой расплачиваться за брак Бога, коли, по мнению клерикалов, он создал нас таковыми? Понятно, что здесь заложен замечательный моральный императив: не сотвори греха и будешь жить вечно в раю. Но зачем Он заставил Адама и Еву грешить, коли он был всемогущ даже над дьяволом, соблазнявших наивных созданий? Не лучше ли было сразу дать людям мораль, припугнув, что они отправятся в преисподнюю, коли займутся пороком? Потому соглашаюсь с Христом: если слепой ведёт слепого, оба упадут в яму. И заявляю открыто: нет никакого того света! Истинные мудрецы верно говорили, что рай и ад — в наших сердцах. Не лгите ни себе, ни другим: все мы смертны, и наши души сгинут вместе с нашей кончиной. Тут авероисты, увы, абсолютно правы.

— Смело, конечно, — озадаченно произнёс Владимир. — Однако… Ужасно! Религия даёт возможность примириться человеку со смертью! А вы?.. Отбираете последнюю веру и надежду. Что в такой религии хорошего? Народ тешит себя надеждой, дескать, спасётся, пусть даже в аду, пусть придётся мучиться вечно, а вы — бац! Не оставляете им вообще никакой альтернативы! Разве так можно? Кто за вами пойдёт? Какое-то спасение должно быть!

— Спасение? — переспросил гуру, усмехнувшись. — Почему я должен кого-то успокаивать напрасной ложью? Только глядя правде в глаза можно понять жизнь. Практически большинство из нас закрываются ладошками от истины, словно несмыслёныши, придумывает сказки типа религий! Давайте скажем честно: разве мы, ничтожные частички, являемся чем-то необычным, с точки зрения Универсума? На деле люди — обычный продукт питания ещё для кого-то, как для нас — животные и растения. Зачем трусливо дрожать, веря в абсурд?! По-моему, истинный смысл жизни человека — в её продлении с совершением благих дел. Истинный смысл жизни общества — в совершенстве души. Вот что является настоящей религией! Все, необходимые для прогресса истины, давно известны, не надо ничего придумывать. Но каков может быть прогресс, если люди погрязли в пороках, разрушающих их здоровье, физическое и нравственное? Банально, но верно. Если бы все люди были поголовно здоровы, то, соответственно, прогресс достиг бы неверoятных высот! И моё мнение: новая экуменическая религия должна заключаться в здоровом образе жизни и в вере в единого бога. Это будет религия жизни, а не смерти! О, как хотелось бы верить, она возобладает над всем остальным.

***

Такой ответ поначалу обескуражил журналиста. Но затем он задал другой каверзный вопрос:

— Зачем вообще вводить понятие Бога? Как сказали бы в советские времена, проще быть воинствующим атеистом!

Шацкий с негодованием рубанул ладонью воздух:

— Я?! Атеист?! Именно я — истинно верующий и самый преданный слуга Господа. Была бы моя власть, я первым отправлял бы на костёр всех неверных! Но, в отличие от мусульман, считаю, что неверными можно называть всех неверящих в Бога. Самовлюблённые атеисты не достойны жизни! Они уверены, что добиваются всего сами без вмешательства свыше. Но это — к великому сожалению! — проблема именно сегодняшнего поколения. Это поколение не в состоянии понять, что не имеет смысла, во что веришь — в солнце, цветок или икону. Суть в другом: феномен веры позволяет жить счастливо.

— Неужели? — правый уголок рта Павшука скривилась в скептической улыбке. — В турпоездке по Кавказу я посетил скит давно умершего святого. Впечатление от посещения не самое благое: полная антисанитария, повсюду сочится влага, стенки увешены кучей иконок, которые черны от копоти… И я поражался: «Как можно быть счастливым в таких условиях?!» Скорее заработаешь туберкулёз и ревматизм костей, чем будешь радоваться прелестям жизни.

— К сожалению, ты узрил форму, но не суть, — отмахнулся Шацкий. — Прежние религии не зря учили сдержанности и смирению, ибо в том есть глубочайший смысл. Не только этический и философский, но и чисто биологический: вера помогала выжить и сохранить традиции в любых условиях. Оглянись вокруг: всё святое подвергается осмеянию. Дошло до того, что уже возникают антицеркви, добивающие остатки веры. Нынешние конфессии заигрывают с обывателем, дабы остаться на плаву. Не отрицаю, что есть и простые священники, которые истинно верят, и они — великие личности. Однако их мало! Символом новой веры, объединяющей всех, должна стать гармония. Господь — в ней. Добиваясь личной гармонии, ты достигаешь счастья в соответствии с проявлением Его воли.

— Вы намерены открыть людям глаза идеей о новой религии? — в вопросе репортёра послышалась мало скрываемая ирония.

Однако Шацкий вновь выражал полное спокойствие. И невозмутимо промолвил:

— Будда предлагал не будить спящих, и лишь тех, кто проснулся, можно накормить. Поэтому предпочитаю не распространяться о своих идеях среди непосвящённых, хотя уверен, что для многих они уже и так очевидны.

— Совершенно согласен! — поддержал Шацкого Фирудин и с ехидцей обратился к Павшуку. — Из-за вас, журналюг, которые издеваются над святыми вещами в газетах и телеящиках, никто уже действительно не верит ни в чёрта, ни в Бога! Именно с помощью СМИшников и всяких блогеров разрушены любые запреты. А после все лицемерно стенают, дескать, как жить дальше и куда двигаться!

— Других виноватых, кроме журналистов, нет? — шутливо поднял руки Владимир. — Откуда бы тогда народ узнавал новости! Кстати, к нам обращаются, когда приспичит, не меньше за помощью, чем к политикам и судам.

— Не больше, чем к священникам, — парировал гуру. — Не спорю, не только журналисты виноваты в бедах мира, вы — лишь троянский конь, который прячет ядовитую проповедь вседозволенности, — закончил беседу, похожую на проповедь, Александр Николаевич.

Глава VII. СИЛА ВНУТРИ НАС

Через полгода после того, как Владислав стал посещать «форумы» Шацкого, он столкнулся с совершенно неведомым ему ранее явлением. Оно заставило его переосмыслить многие взгляды на жизнь. Он, как многие молодые люди, со скепсисом относился к тому, что называют эзотерикой и парапсихологией. Интернет-действительность приучает к мысли, что чудес не бывает. Но одна встреча в Обществе изменила некоторые взгляды парня. И, возможно, она повлияла на всю его судьбу.

***

Промозглым ноябрьским вечером Влад сидел в доме Шацкого и обсуждал с тренером вопросы гунфу. Тут раздался дверной звонок.

— О, вот и мой друг появился! — с радостью воскликнул Александр Николаевич. Речь шла об архитекторе, который являлся ближайшим другом главы их общества. Шацкий посмотрел с загадочной улыбкой на Влада:

— Сейчас познакомлю тебя с ним. Заодно посмотрим…

Он почему-то не договорил фразу, устремившись ко входу. В дверях уже замаячил высокий, аскетичного вида мужчина в широкополой шляпе. Его смоляные волоса ниспадали на не менее длиннополый чёрный плащ.

— Демид, — представился он, протянул широкую ладонь. Вошедший не выглядел силачом, однако рукопожатие у него было весьма крепким. Также от ладони шло необычайное тепло, несмотря на то что он только что явился с улицы.

Гость снял плащ и прошёл в зал, сел рядом с Владом. И парень вдруг почувствовал нечто непонятное… Пространство сгустилось от незримого облака энергетики, исходившей от Демида. Неведомая сила будто сковывала волю не только к движению, но даже к размышлению! Поражённый Владислав не находил объяснения своим ощущениям: «Что со мной происходит?»

Пока Шацкий, заваривал зелёный чай, архитектор завёл с ним беседу о последних новостях по городу. Демид представлял заметную фигуру в городской администрации, и был хорошо осведомлён о всех интрижках местных властей. Затем разговор перекинулся к теме, которая постепенно всё больше завладевала умами людей. Архитектор произнёс:

— В Китае мрут, как мухи. Уже ввели полный карантин, хотят закрыть границы.

— Наслышан-наслышан, — отозвался Щацкий. — Был птичий грипп, свинной, теперь человечий. Кажется, эта шумиха всерьёз и надолго.

Они посидели втроём, попили чаю, продолжая рассуждать о перспективах распространения болезни. Правда, Влад практически не принимал участия в беседе. Его мысли путались, и он отделывался односложными фразами. Чуть позже архитектор откланялся, и наружная дверь за ним, наконец, закрылась.

— Что это?! — устремил изумлённый взгляд на Учителя Влад. — Я ничего не могу понять!

Александр Николаевич громко расхохотался:

— Кто бы это до конца понимал! Заметил, дружище, как он мимолётом ухмылялся, глядя на тебя? Он ведь хорошо осведомлён о собственных способностях. И я тоже раньше о них расспрашивал Демида. Он говорил, что это — прирождённое. Вот тебе конкретный примерчик экстрасенсорики, которую столь критично воспринимают дюже умные академики. Разумеется, таких экземпляров, как мой товарищ, весьма мало. Между прочим, уже древние даосы по чувствительности делили людей на четыре категории. На самом верху как раз находятся именно такие уникумы с врождённой внутренней энергетикой. Из них получаются пророки, государственные деятели, маги и врачеватели. Про них в китайских свитках сказано: «Им ничего не надо знать, они и так знают смысл всех вещей». К ним же относятся великие мессии, чьи имена известны всему свету. Им почти ничему не надо учиться. Они всё и так умеют! Откуда? Кто бы ответил! Но не путай их с многознающими, на первый взгляд, выскочками и шарлатанами. Когда беседуешь с кем-либо, обрати мысленный взор сюда. — Учитель показал в область грудины. — Китайцы называют это «син», что переводится и как «сердце», и как «душа». Благодаря ему ты отличишь истину от лжи.

— Я тоже хочу овладеть внутренней энергетикой, — загорелся Влад. — Это же невероятная штука! Можно этому научиться?

— Вполне. Особенно, если ты относишься ко второй группе — к тем, кто чрезвычайно чувствителен к окружающей действительности, но не знает, как развить экстрасенсорные способности. И это развивается с помошью внутреннего ци-гуна.

— Вы этим занимаетесь? — стал допытываться парень.

Шацкий без слов поднял вверх, словно антенну, левую руку, правую вытянул в сторону Влада, и тот ощутил незримую тёплую волну, прокатившуюся по телу. Парня пригвоздило к креслу, он отказывался верить в происходящее. От подобных ощущений просто не отмахнёшься! Они — налицо.

Тренер гипнотически медленным голосом спросил:

— Убедился, что внутренняя энергия существует?

— Конечно, — кивнул Влад. — Почему же раньше ничего не говорили об этом?

— Всякому овощу свой срок! И предупреждаю: самому в таких практиках трудно что-либо достичь. Настоящие знания передаются лишь непосредственно от человека к человеку.

— Как же книги, учебники? Откуда вы сами этому научились? — закидывал вопросами ученик.

— Что книги! Разумеется, они важны. Да многие ли усваивают написанное в них? Хотя книги — бескорыстные помощники на пути познания. Но более важную роль играют мастера, которые встречаются на твоём пути. Без них — никак! Ведь в каждом деле существуют мало передаваемые на бумаге нюансы. Вроде оба учились в одной школе, да у одного ничего не получается, у второго дело спорится! Потому что второй стремился лично общаться с мастером, знатоком своего дела. У меня таким учителем был… — Александр Николаевич назвал известную в их среде восточную фамилию.

— Значит, это искусство доступно всем?

— Гм… Узнаешь, когда попробуешь. Если нет, то ты принадлежишь к третьей или четвёртой категории по чувствительности. Третья группа людей тоже всё чувствует, да вряд ли они могут сами чему-либо научиться.

— А четвёртая?

— С ней вообще плохи дела. Их называют толстокожими, — с иронией заключил Шацкий. — Те самые неверующие Фомы, которые самодовольно придерживаются атеизма. Хотя, когда их жизни и здоровью угрожает опасность, живо вспоминают о Нём.

— Не замечаю связи между внутренней энергией и Богом, — с юношеским максимализмом брякнул Влад.

— Твои проблемы! — парировал Учитель. — Никто не видел электричества, но это не мешает пользоваться им. Пронизывающая мир энергия — проявление божественной воли. Коли такая энергия гармонично течёт и в твоём теле, и вокруг тебя, то ты движешься с ней в естественном направлении. И удача всегда будет тебе сопутствовать.

***

Уже в следующую тренировку Владислав начал осваивать азы по работе с «внутренней энергией».

— Для начала освоим простейшее, очень важное упражнение — «Золотой шар», — предупредил Шацкий. — Эта маленькая частица солнца даст тебе очень большую силу.

Тренер показал правильную позицию рук, ног и тела. Полусогнутые руки с раскрытыми ладонями должны находиться недалеко друг от друга. Надо, закрыв глаза, представить золотую нить, которая соединяет точки лаогун⁹ в центре ладоней. На нити висит раскалённый добела шар; он начинает вращаться с огромной скоростью и разбрызгивать капли раскаленного металла. Суть упражнения — в сосредоточении.

— Я ничего не ощущаю, — скривился поначалу Влад

— Ты ещё недостаточно сосредоточен, — объяснил тренер. — Только упорно идя по дороге, ты сумеешь достигнуть цели.

В самом деле, когда внимание парня полностью сосредоточилось на шаре, ощутилось невидимое и упругое, облако. Ладони будто превратились в два однополюсных магнитам, которые взаимоотталкивались. Целью упражнения было достижение как можно бóльших объёмов такого шара.

Александр Николаевич давал любимому ученику и другие упражнения по ци-гуну. И предупредил:

— Ты можешь совершить ту же ошибку, что большинство: подобные практики нужно проводить ежедневно и помногу. Если прекратишь хотя бы на время, то постигнет разочарование. И не всякий способен выдержать нудные упражнения. Это словно кипятить воду: едва прекратишь поддерживать огонь, как кипяток начнёт остывать.

Действительно, парню постоянно не хватало времени на упражнения из-за загруженности работой и личными делами. Но с упорством маньяка он повторял и повторял таинственные практики.

Через несколько месяцев Владислав с изумлением почувствовал, насколько больше между его ладонями становится невидимый упругий шар! Мало того, это действительно приносило положительный эффект: окрепло здоровье, появилась внутренняя сила, которую трудно описать, а ощущение холода настолько притупилось, что парень даже в морозы не боялся ходить в легкой одежде, вызывая изумление у прохожих.

Глава VIII. ИЗНАНКА ЖИЗНИ

Кое в чём, однако, Влад не понимал Шацкого. К той же защите природы, состоянием которой был так озабочен Александр Николаевич, он относился с обычным юношеским цинизмом: «Чего носиться с этой экологией? Земли, воды и воздуха на наш век точно хватит!». Особенно парня забавляло то, что Учитель педантично собирал всю бумагу в доме в мешок и затем отвозил в пункт сдачи макулатуры.

Впрочем, мнение Владислава на сей счёт однажды изменилось. Это случилось после того, как ему пришлось подрабатывать из-за вечной нехватки денег в частном охранном предприятии.

***

Ранним июньским утром служебный «Патриот» чоповцев катил по практически безжизненной степи. Влада и его напарника везли на смену другим охранникам. Сегодня им было дано задание охранять загородную свалку. Парня поразил вид обозреваемой местности: степь была сплошь усеяна бесчисленными целлофановыми пакетами и клочьями бумаги! Не меньше лёгкого мусора носилось в воздухе.

— Такое впечатление, — заметил Влад, — будто целлофан растёт из земли, как трава.

— Да уж… — поддакнул водитель, тучный усатый мужичок, — загадили землю до невозможности. Это — ерунда! Приедем на свалку и посмотрим, что там скажешь. Да мы, собственно, уже прибыли!

Машина обогнула бугор, и перед ними раскинулась огромная, как показалось Владу, мусорный полигон на несколько гектаров. «Патриот», миновав заржавевшие ворота, остановился возле вагончика, где их ждала предыдущая смена охранников. Владислав открыл дверцу машины и… Его чуть не снесло от ядовитого зловония. Оно стояло настолько плотной стеной, что, казалось, его не развеет даже ветер. Водитель хохотнул:

— Что скажешь, браток? Это ж мы все, людишки, производим! После морщимся, будто это к нам не относится.

Ошарашенный Влад не мог даже вымолвить слóва — боялся, что в рот попадёт мерзкая вонь. Впрочем, неожиданному ступору способствовало и представшее зрелище. Целые валы разнообразного мусора громоздись вокруг: куски стройматериалов и асфальта, обрывки полиэтилена, ветки, жесть, битые кинескопы, гниющие остатки пищи, различные пластмассовые изделия и ещё чёрт знает что, у чего нет даже названия. О, Боже! Вся эта гадость сливалась в пёструю нелицеприятную картину. Над ней кружились тучи ворон и галок. Кое-где они разнообразились чайками, которые летели сюда аж с далёкой Волги. Три трактора с помощью отвалов сгребали подвозимый мусор, сталкивая его в заранее вырытые ямы. В это время всё новые и новые самосвалы доставляли отходы людской деятельности к отвратительной клоаке цивилизации.

— Да, брат, сюда надо возить каждого горожанина на экскурсию, — продолжил водитель. — Чтобы задумались, как загадили природу.

Они услышали метрах в трёх некий шорох, затем писк: там возились две большие крысы. Владислава передёрнуло. Водитель ухмыльнулся:

— Что, не нравится? Но без этого никак. Между прочим, это всего лишь одна небольшая свалка. А их вокруг города с пяток наберётся! Не считая десятков незаконных…

Влад скривился:

— И мы создаём этот ужас своими же руками и неразумными мозгами! Раньше это как-то проходило мимо моего сознания.

Парень был потрясён увиденным.

Водитель снова ухмыльнулся:

— Не зря же пишут, что в городах появились здоровенные крысы, от которых шарахаются кошки! Хотя, с другой стороны, надо благодарить крыс, мышей и птиц, что они перерабатывают всю эту гадость в своих желудках. Не удивлюсь, что тут мутируют всякие микробы-вирусы. Они нам ещё дадут перцу, превратившись… в мАкробов ростом, скажем, в ту же крысу. И они ведь выживут! А вот мы — сомневаюсь.

Он указал на вонючую лужу, переливающуюся радужными цветами. Жидкость в неё стекала из-под груд мусора. В луже плавал предвыборный плакат очередного кандидата в депутаты с лоснящейся физиономией. «Я сделаю вашу жизнь лучше!» — обещал будущий слуга народа. Тут же валялась дохлая кошка, по которой ползали жирные белые опарыши, а вокруг радостно жужжали зелёные мухи.

***

Когда водитель и сменщики уехали, Владислав по распорядку должен был обойти охраняемый объект. Он двинулся вдоль забора из колючей проволоки, окружавшего полигон. Обойдя его уже наполовину, парень заметил грязно одетых типов, копошившихся в мусоре. Это были цыгане и бомжи. Они строго поделили меж собой участки и ревниво поглядывали, чтобы конкуренты не проникли к ним. В одном месте между ними вдруг возникла перепалка, грозившая перерасти в драку — там как раз с грузовика сбрасывали пропавшие продукты из магазинов.

Влад вспомнил о разговорах про бомжей, которые иногда на свалках находили деньги и даже золотые изделия. «Представляю, что начнётся между ними, коли найдут что-нибудь сто̀ящее, — подумал он. — Поубивают друг друга!..».

Парень не стал вмешиваться в их свару, ибо его предупредили: подобное здесь в норме, если между такими отбросами общества случаются смертельные случаи, то они сами закапывают своих мусорных «коллег» тут же, без хлопот и свидетелей.

Войдя в вагончик, Влад увидел напарника, который, лёжа на топчане, читал газету. Дочитав, тот отбросил её со смехом:

— Глянь-ка, наш губернатор обещает построить обалденный завод по переработке мусора. Я такие же россказни слышал от прошлых губеров! И ещё от брехливых депутатиков, обещавших сделать город чище! Их бы сюда притащить из роскошных хором да ткнуть носом в здешнее дерьмо. Да-а… Тут калёным железом надо наводить порядок! А ещё пишут в газете, что мусорные свалки в России равны по объёму двум Крымам.

Владислав скептично покачал головой:

— Не-ет, врут всё в газетах…

— Как так?

— А так! По-моему, уже десяти Крымов не хватит для всей страны. Властям-то вовсе не до нас: главное — удержаться на тёплом местечке. Вся их показуха — чтобы отчитаться перед верхами и заткнуть рот низам. Боюсь, именно так будет выглядеть жуткий Апокалипсис, когда мусор покроет нашу планету толстым отравляющим слоем. Правда, если быть уже совсем честным перед собой, этот мир мы все создали именно таким. И, наверное, мы относимся к родной земле так от того, что у нас в душе полно дерьма.

— Вполне возможно, — согласился напарник. — Или наоборот? — Затем мрачно съюморил: — Знаешь, почему в этом году столько много на Земле землетрясений? Она от человекопаразитов чешется, которые надоели ей выше крыши! И, представь, сколько тонн отходов от каждого посёлка, городка, даже крошечной деревушки ежедневно! А есть ещё многомиллионные города с десятками свалок. Кучи мусора скапливаются возле дорог, в оврагах, у дач… Всё это, словно пятна проказы, разлагается и отравляет ту же воду, которую мы пьём, тот же воздух, которым мы дышим, ту же землю, на которой мы живём. Эта же зараза вызывает уродства животных и птиц, которые здесь роются. Власти только обещают, что наведут порядок. И где-то в парижах чинуши с надутыми от важности щеками обсуждают, как быть дальше. На деле, поехали туда лишь развлечься за государственный счёт. И что меняется?! — задал вопрос в пустоту охранник, так как Влад сидел в мрачном молчании от увиденного.

Охранник закашлялся и, тяжело вздохнув, пробурчал:

— Не считаются наверху с нашим мнением, не считаются. А надо бы начинать с детства — привозить школьников сюда да приучать быть добрее к природе. Ты в курсе, кстати, что в 2020-м году начинается новый солнечный цикл? Читал, при его начале вечно начинаются всякие заварушки: войны, перевороты, эпидемии, неурожай с голодом.

Не услышав ответа, охранник отвернулся к стене и задремал. А Владислав всё сидел в размышлении: «Неужели у людей нет желания, чтобы вокруг было чисто? Неужели только силой можно заставить убирать за собой?».

Глава IХ. ЗЕРНА И ПЛЕВЕЛЫ

Тема веры и безверия в современном обществе всегда находила отклик среди апокалиптиков. И потому Павшук с любопытством решил ещё побывать на собрании «Общества будущего возрождения».

В один из таких вечеров апокалиптики снова с жаром обсуждали вопрос веры. В ход шли цитаты из Ницше, Фрейда и западноевропейских экзистенциалистов.

— Что же получается? — задался вопросом Равиль. — С одной стороны, благодаря этим мыслителям, человечество шагнуло далеко вперёд. С другой… Они шаг за шагом уничтожали веру в высшие ценности. Вон проповедник Заратустры вообще начисто отрубил: «Бог умер!..». И возникает дилемма: то ли двигать прогресс с помощью наук, то жить по заскорузлым понятиям ортодоксов, которые лучшие качества ума направляют совсем не туда, куда нужно?

Среди присутствовавших наступило молчание. Действительно, такая головоломка ставила в тупик: не жить же в пещерах, отбросив прогресс! Но коли не верить в Бога, во что же тогда вообще верить? Иные священнослужители, конечно, подстраиваются «под запросы времени», и даже кое-где рок-мессы устраивают в своих приходах! Но истинная ли это вера? Альтернативы не находилось.

Тут разгорячился Ферудин:

— Тот немец — глупец! Его вера в безверие породила Гитлера с мизантропией к самим себе. Безверие порождает пороки, а они уничтожают общество. Лишь благодаря религиям и основанным на них традициях народы живут в мире, осознают, что такое добро и сострадание. Не зря европейскому нигилизму сопротивляется самая молодая религия — мусульманская. В этом корень проблем между Западом и Востоком, и они действительно никогда не сойдутся. По крайней мере, в ближайшем веке.

Неловкая тишина вновь воцарилась среди споривших. Ведь далеко не все разделяли идеи азиатской веры: тень терроризма, принёсшая миру немало бед, тянулась за ней неотступно.

— Я вступлюсь за Ницше, — возразил Шацкий. — Он — великий умница. Хотя, действительно, возникает вопрос: что делать обществу со скептичными умниками? Уничтожать их, как советовали другие — но придворные! — умники, или кидать в застенки, дабы не развращали народ? Ведь даже после таких жестоких прививок, как мировые войны, цивилизация не остановилась в упорном безверии. Мы по-прежнему идём к пропасти. Возможно потому, что наступает кризис самой веры. Мнимое многознание, благодаря интернету, порождает беспредельный цинизм, который разъедает общество, словно ржа! А с разобщением людей исчезла совесть — то, что их объединяло.

Шацкий повторил по слогам:

— Со-весть… То, что объединяет людей.

После продолжил:

— Я даже поверил бы, что мировая сеть — часть Бога, которая помогает нам объединиться на пути к прогрессу, если бы не подозревал, что через неё кто-то очень мечтает управлять нами. Потому я уверен, что необходимо обновление веры. Или, как бы сказал наш программист Виталий, нужна её перезагрузка…

Павшук сидел несколько растерянный, не зная даже, что делать дальше. Интервью, конечно, сорвалось. Хотя ему удалось услышать много любопытного, что сгодилось бы позже при подготовке материала о необычных «сектантах».

***

Через недельку журналист снова посетил собрание «Общества будущего возрождения».

В тот вечер Павшук решил спровоцировать апокалиптиков на определённую тему. И завёл речь о книге некоего Мегер-Кудыбина.

— Прочёл недавно его книгу и понял, что он — гениальная личность! — взахлёб начал Виктор. — Сколько написал этот психолог и экстрасенс, сколько у него последователей! Пора бы и вам написать свою книгу.

— Да, мне тоже попадалась его талмуды о жизни Христа, — поддержал с прямо-таки сардонической улыбкой Шацкий, наливая в пиалу зелёный чай. — Хотя не понял, откуда он взял сведения из жизни мессии. Какие-то сверхтуманные намёки о сведениях, почерпнутых, якобы, из древнеславянских источников. Никто не знает, а вот Мегер-Кудыбину открылось свыше…

— Вдруг у него есть какие-то тайные знания, неведомые нам? — не унимался Павшук.

— Тайные знания? У самовлюблённых типов?.. — отвечал вопросами Александр Николаевич. — Совместимо ли вообще тщеславие с истинной мудростью?

— И в чём его тщеславие?

— Мне попалась в книге изумительная фраза, которая убила наповал! «По мнению Христа и Мегер-Кудыбина…» Почему он вообще не поставил себя на первое место? Мания величия зашкаливает! Воистину писано в Евангелии, что стоит остерегаться лжепророков в овечьих шкурах, ибо, по сути, они — волки! Сколько раз читал, слышал и видел самовлюблённых индюков, вещавших о «высших истинах» от Его имени! Хотя Бог не нуждается ни в защите, ни в объяснении. Он просто существует рядом и в нас самих.

— Всё-то вы стараетесь сразу покритиковать, а ведь на тренинги Мегер-Кудыбина можно попасть только за большие деньги! — возразил журналист.

Шацкого это разозлило не на шутку. Он с яростью воскликнул:

— Тренинги?! Да чтобы провалиться всем умникам с их желанием осчастливить человечество! Неужели Мухамед, Будда или Иисус ходили на тренинги? Конечно, эти по-американски самоуверенные и жизнерадостные типы неимоверными знаниями заткнули бы за пояс любого из былых пророков. Но!.. Пророки отдавали знания бесплатно, не делали на том бизнес. Они готовы были пожертвовать собственной жизнью ради своих идей! А готовы ли отдать свои душонки за шкодливые тренинги эти брейн-менеджеры? Поэтому, когда тебя хотят осчастливить за деньги, это вызывает зудящее сомнение: целы ли серебряные ложки после ухода незваных псевдомессий? Да, возможно, совсем упавшим духом подобные уроки жизни пойдут на пользу. Но они даже не подозревают, что счастье находится внутри их самих. Ты сам можешь — если захочешь по-настоящему! — обрести счастье и покой, прислушавшись к собственному «Я», лишь оно является частицей Господа. Скольким мильёнам морочат мозги фальшиво-модерновые мудрецы, чтобы вытянуть из них мильёны?! Глядя на глянцевые обложки с самодовольными физиями, уже можно понять, что доброта и справедливость в их сердцах не ночевали, хотя именно ими прикрываются модные проповедники. Истинные пророки никогда не меняли славу на рубли и доллары! Точнее, им некогда было искать славу, ибо они искали истину. Люди им до сих пор верят, потому что… Сами не решились бы на резкость правды, на отчаянность действий. Ведь никто из нас не согласится идти на крест или в бой из-за истины, только на словах горазды! Не дано большинству поступать так, как пророкам, и баста! Это не мои досужие вымыслы, а-а-а… — протянул Александр Николаевич, подбирая слова, — обычный, естественный отбор людской породы, когда именно на данного избранника указал перст Провидения. Именно такие значимые фигуры ведут народы в данное время в данном месте за собой, именно они своими зажигающими идеями преобразует мир. И без тех всеобъемлющих идей народы оставались бы на уровне первобытной орды. Думаю, это хорошо понимал тот же Христос, принимая тяжкий крест… Но он тоже ничего не мог изменить в некоторой степени, лишь следовал откровениям свыше. Об этом, кстати, отлично написал наш гениальный земляк, недавно ушедший из жизни.

— Вы о Руслане Хазарзаре? — уточнил журналист о писателе Смородинове¹⁰.

— Совершенно верно!

— Э-э, дарагой, — прервал друга Фирудин с характерным кавказским акцентом. — Значит, ты не отрицаешь, что Христос — не выдумка? Учёные до сих пор спорят до хрипоты, был ли он!

— Я же сказал, — ответил эмоционально Шацкий, — это естественный процесс в развитии человечества, такие личности появлялись и будут появляться в грядущем. Говорю об этом безо всякой мистики, ибо не люблю заморочки со словесной эквилибристикой. И советую всем быть жестокими экспериментаторами в области духа, чтобы достичь истины.

— Человеку свойственно ошибаться, — с иронией вставил Павшук.

— Согласен! Потому повторюсь: ничему не верю на слово. Пусть каждый новый умник докажет свою истину на деле! Как Рабиндранат Тагор, Лютер Кинг или мать Тереза. Человечество словно лес: в нём есть деревья большие и поменьше, а есть совершенно гигантские, чьи тени-идеи воодушевляет прочих, заставляя тоже расти ввысь. Именно такие деревья-великаны держат небо могучими ветвями. Именно от них небо подпитывается энергией Земли… Великий и Всемогущий посылает время от времени в мир посланников-пророков, чтобы вразумить людей. Их имена известны каждому. Лишь когда веришь, ты существуешь.

Глава Х. ПРИЗРАКИ РАЙСКИХ ВРАТ

— Вы слышали что-нибудь о Шамбале, когда путешествовали, — спросили как-то Шацкого на очередных вечерних посиделках. — Расспрашивали о ней тибетцев?

— Разумеется! — ответил тот. — Мне тоже было любопытно выяснить, есть ли вправду такая загадочная и недоступная местность в горах. Конечно, иные мистики закатывают очи и талдычат, будто сия страна — чисто духовное понятие. Кое-кто называет конкретную местность — возле священной для буддистов вершины Кайлас и озера Манасаровар. Она называется Олмо Лунгринг. Да, места любопытные, но диковато-пустынные. И чтобы там обнаружить нечто мистическое и пышущее жизнью, нужно обладать весьма буйным воображением. Хотя вопрос весьма запутанный! Тибетцы большие мастаки напустить туману. По архивным данным получается, что порой Шамбалой называли… — Шацкий сделал эффектную паузу, — древнюю Сирию эпохи Селевкидов в третьем веке до нашей эры. Её правители создали благоприятнейшие условия для расцвета ремёсел, торговли и искусства. А столица Антиохия на протяжении веков оставалась местом наиболее беззаботной жизни среди её соседей. Чётко разлинованные улицы, золотые купола храмов и дворцов, вечная атмосфера праздника с танцами, выступлениями актёров и поэтов, соревнования атлетов. Говорят, именно там возникло пикантное искусство стриптиза… Настоящий Эдем! Ту страну тибетцы именовали Шамполхарце, где словом «шампо» называли древних сирийцев. Естественно, у суровых горцев Тибета, оказывавшихся там, просто «ехала крыша» от столь разнузданого гедонизма. Как не считать такую страну синонимом рая на земле! Впрочем, разве другие народы не мечтают о такой же жизни? Сирийское царство давно сгинуло в пучине веков, но миф о нём продолжал жить и необычайно расцвёл в Тибете примерно в XV веке, когда там особенно тяжко было жить простому люду.

— Но между расцветом Сирии и названным временем — пропасть в более чем 17 веков! — возразил Фирудин. — Разве мифы так долго живут?

— Я привожу не домыслы, а исторические факты, — возразил Александр Николаевич. — В частности, есть один странный для современных людей, но важный документ. В шестидесятые годы ХХ века тибетские эмигранты в Индии издали так называемый тибетско-шашунский словарь. Эти как бы картографы оказались большими забавниками: на картах вполне серьёзно изображались государства, которые существовали на тот момент и которые уже исчезли. На той занимательной бумаге есть также Шамбала, расположенная аккурат на месте древней Сирии. Так что, этой страны как бы и нет. И как бы есть… — задумчиво закончил он.

***

— А верно ли, что Шамбала является славянским аналогом Беловодья? — вставил тут Виталий. — И насколько является правдой, что ещё в 987 году от рождества Христова князь Владимир Красное Солнышко снаряжал экспедицию туда?

— Есть такая легенда, — согласился Шацкий. — Из того похода аж в 1043 году вернулся живым только один монах-чернец. Он и рассказал поражённым слушателям удивительные вещи о той же…

— Злополучной Сирии? — перебил нетерпеливо Владислав.

— К сожалению, никто не знает, в какой стране он побывал, — развёл руками Шацкий. — Известно лишь, что после того Шамбалу стали называть по-русски Беловодьем. Хотя весьма странная история, коли знать, что монах вернулся через 56 лет! Напомню, что князь Владимир Святославович умер в 1015 году. И, учитывая, что на момент отправки в поход монаху было 30 лет, получается, что по возвращению ему исполнилось 86 лет! Наши предки тогда едва доживали до пятидесяти лет, а в шестьдесят считались глубокими стариками. Потому монаху практически никто не верил: к той поре никого в живых, кто знал его по молодости, не осталось. По логике вещей напрашивались два противоположных вывода: либо пришелец обманывал всех, либо поднабрался где-то крепкого здоровья. Не в сказочной ли стране, где целительный горный воздух, здоровая пища и живая вода? По уверению же монаха, старики в той стране, едва почувствовав немощь, идут пить из «родников юности» и вновь молодеют! О существовании тех земель позже упоминали Пржевальский и Рерих. Хотя китайцы утверждают, будто Шамбала — их округ Шангрила. Я бывал в том округе с изумительной природой, но смею утверждать, это вряд ли Шамбала.

***

— Меня лично больше интересует вот что, — вступил в беседу Павшук. — Часть русских староверов ещё в 19-м веке придерживалась так называемого «никудышного толка». Речь идёт о той форме религии, которую русские люди исповедовали до церковной реформы патриарха Никона. Основой веры они считали поиск вполне земного рая и были убеждены: им является Беловодье. Дескать, там можно обрести истинно христианскую веру во всей чистоте и благодати. Вот на поиски земли обетованной и отправлялись почитатели старых обрядов.

— Да, было такое, — подтвердил опять Александр Николаевич. — Когда их спрашивали, куда ж вы отправляетесь, они смурно отвечали: «В никуды». Потому их прозвали никудышниками. Получается, Беловодье — то самое «Никуды». Многие из них сгинули в бесконечной дали: в тайге, горах, пустынях. Но доходили слухи также о том, что единицы возвращались, претерпевая великие трудности. Будто бы узрили они собственными очами царствие Божие на земле, где властвуют справедливость и доброта. Кто знает… Поверье о благодатном крае бытовало среди старообрядцев даже в двадцатом веке.

— Куды же их тянуло? — намеренно поюродствовал журналист. — И что вообще заставляет людей отправляться за тридевять земель в поисках призрачного счастья?

— Что̀? — риторически переспросил Шацкий. — Вы-то сами как думаете? Ведь рай — страна вечного удовольствия. И все — тибетцы, староверы, авантюристы и прочие — в любые времена мечтали лишь об одном — найти сей рай. То есть ответ будет до разочарования прост: человек стремится найти лишь место, где можно получить полное удовольствие. Им движет одно желание — быть вечно молодым гедонистом.

— Я-то думал, люди во все века стремились заполучить самое главное — свободу! — продолжал упорствовать Павшук.

— Ты ломишься в открытую дверь, дружище! В свободе чего? В получении удовольствия от личных желаний и намерений! Культ удовольствия — вот главная проблема и в прошлом, и современного общества. И ничему не научили людей гибель Рима и Сибариса, где изнеженные предки сами себе готовили погибель. А масштабы развращённости сегодня давно превзошли все меры! О-о, человечество тут вряд ли остановишь.

Глава ХI. ВЕРУЮ — ЗНАЧИТ, СУЩЕСТВУЮ

…Поздно вечером, после очередного форума, когда уже все расходились, Павшук предложил Владиславу подвезти на своей «девятке» до дома. Ему было любопытно, что думает о Шацком его любимый ученик.

— Что я думаю по поводу идей Учителя? — задумчиво ответил Влад. — Без сомнения, он — особенный человек! В нём есть какая-то изюминка.

Подковырнуть кого-то — святое дело для журналиста, но всё-таки Павшук попытался выразиться деликатнее:

— Тебе не кажется, что он… Несколько того?

— Говорите уж прямо! Хотите заявить, что Александр Николаевич сумасшедший? А где вы видели нормального гения без сумасшедшинки? — засмеялся Владислав собственному каламбуру. — Это и привлекает нас в таких личностях! Именно они с их размышлизмами вечно будоражат общество. По-моему, он вполне может претендовать на истину. Хотя, если впрямую ему сказать об этом, обидится, начнёт возражать. Его любимая поговорка: «Я просто иду следом за пророками». Слишком в нём силён дух противоречия!

— Но ведь люди никогда не любили гордецов и оригиналов, — возразил журналист, — и гнали от себя, ведь они сеют смуту.

— А что люди?! — по-юношески запальчиво воскликнул Владислав. — Сегодня они костерят гениев или бунтовщиков последними словами, затем вдруг начинает задумываться: возможно, он был прав? По прошествии времени уже отмахиваются: тот провидец ничего нового не сказал — всё и так ясно! И вполне искренно удивляются: чего это мы к таким выводам не пришли раньше? Истина, как любая вещь, которую ищешь где-то вдалеке, а она вот — совсем рядом! Хотя почему-то большинство людей её сразу не замечают. Не странно ли? Возможно, человечеству вправду нужна совсем иная вера, которую оно жаждет, но не знают, где искать. После прочтения Смородинова я слишком засомневался, что Иисус проповедовал то, что нам преподносят попы.

Павшук съязвил:

— Не думаешь ли ты, после всего написанного о Христе, что Смородинов сумел сказать что-то сверхновое?

— Этому дерзкому товарищу много чего удалось сказать нового о Христе! Его современники настолько глупы, что до сих пор не поняли, какой гений ушёл так рано от них! Из его книги ясно, что даже сам мессия не ожидал, во что выльется его учение, к каким безумным выводам придут его фанаты. По-моему, Иисус проповедовал просто найти Бога внутри себя. Об этом же говорит Шацкий. Не зря некоторые протестанты считают, что можно найти дорогу к Богу без посредников. Мало ли что чиновники в золотистых одёжках наплетут от Его имени, присвоив себе это право, — со смехом добавил парень. — Или у Него что-то запросят для себя, выдав свои заветные желания за народные.

— Но насчёт тренингов, которые помогают людям стать лучше, он, конечно, перебрал, — возразил Владимир.

— Ничего подобного! Знаете ли вы один из самых жестоких принципов дзен-буддизма, когда на пути его приверженца в постижении истины встаёт сам Будда?

— Кажется, такой дзен-буддист должен…

— Да-да, протестанты Востока советовали убить Будду! Догадываетесь, почему? Захотите узнать, найдёте сами. Хотя, разумеется, это выражение можно понимать и в переносном смысле, в этом они — полная противоположность прочим мирным последователям Шакьямуни! Суть в том, что нужно быть бескомпромиссным в поисках истины. И Учитель научил меня тоже мыслить самостоятельно, а не так, как предлагают в тренинг-центрах за деньги. Бывал у знакомой в такой мозгодуриловке, где висел плакат, что, мол, время одиночек прошло, и пора мыслить сообща. Слабаков всегда тянет к кому-нибудь примкнуть, чтобы не чувствовать себя одинокой овцой. Хотя время гордых и смелых одиночек никогда не пройдёт! Настоящие мыслители всегда скептики и в толпе им душно. Именно потому они движут человечество вперёд. Или даже люди сами начинают тянуться к ним, бессознательно беря в пример мессий и других лидеров. Правда, вопрос в том, что люди молятся на героев, но почему-то сами героями становиться не спешат!

Павшук снова хмыкнул:

— Ты слишком хорошо усвоил идеи Шацкого. Тебя прямо не переубедить…

Владислав оборвал его:

— У меня впечатление, ты сам уже придерживаешься таких убеждений. Просто нравится всё время возражать, чтобы ни было! Хочешь одну забавную вещь скажу? Вы чем-то схожи даже внешне. Это и Фирудин приметил.

— Вот загнул, — пожал плечами Владимир. И отшутился:

— Так бывает с журналистами, когда они слишком влезают в шкуру того, у кого берут интервью. Эмпатируют, так сказать.

Владислав болезненно поморщился:

— Что за ерунда? Вчера на тренировке у меня жутко заболели мышцы.

— Возможно, перетренировался? — предположил Павшук.

— Что я, первый день занимаюсь? — возразил парень. — Странные ощущения! После того, как полупил по груше, создалось впечатление, будто сломал обе руки. Что это? И, вообще, чувствую себя худо. Болит всё в груди.

Журналиста встревожили эти слова. «Уж не подхватил ли он нечто, посерьёзнее простуды?» — возникло в нём опасение. Но ничего не произнёс.

***

Следуя давно заведённому правилу, Владимир сразу сел за писанину, пока не улетучился из головы флер той атмосферы, которая царила среди апокалиптиков. Материал получался солидный. Хотелось в него втиснуть и суть того, что представляет собой Общество, какие выводы напрашиваются из написанного.

А выводы были слишком противоречивы. У Павшука, как ни странно, апокалиптики начали вызывать определённую симпатию.

В третьем часу ночи статью Владимир откинулся с наслаждением на спинку кресла. О, это невероятное чувство блаженства, когда заканчиваешь большую и сложную статью — его трудно передать словами! «Как прошамкал бы в былые времена небезызвестный и весьма дорогой Леонид Ильич Брежнев, ʺс чувством глубокого удовлетворенияʺ, — съязвил в душе журналист. — О, если бы читатель знал, скользя холодно-рыбьим взглядом по газетным листам, сколько любви и труда вложено в каждую строчку! И как в редакции, словно на кухне, десятки журналистов долго и старательно готовят свои изысканные материалы-блюда. А читатель на завтра проглатывает всё в момент, даже не подозревая о невероятных усилиях «поваров». Или вообще равнодушно перелистывает страницы, не удосужившись вникнуть в выстраданное тобой. Нет, вру, иногда и ждут написанное — кто с радостью и надеждой, а кто с подозрением и опасением».

Тем не менее, главное, чтобы и статья читателя зацепила, и редактору понравилась! Не то опять начнёт кроить материал, уча с умным видом, что краткость — сестра таланта. Наверное, забыл, что есть вторая часть журналистского присловья «И мачеха гонорара!».

Павшук ещё раз пробежал глазами по тексту на мониторе. Задумался. Однажды он накропал материал о чудесном исцелении страдавшей от онкологии бабуськи. Публика любит читать такие душещипательные статейки, и редактор с удовольствием опубликовал ту историю. Однако журналист тогда сам до конца не понял: где истина?! Вот диагноз авторитетных врачей со страшными лабораторными данными, вот исповедь старушки, денно и нощно молившейся иконе. А вот результаты через несколько месяцев: она здорова! Так чему верить? Науке, которая способна сама себя опровергнуть, согласно теории Поппера? Или тому феномену, который требует лишь одного: быть истовым в одной истине? Да, некие процессы биохимии, физиологии и так далее приводят к выздоровлению. Но что̀ материю заставляет это делать?! Какая сила и откуда? В какой бы шок загнал учёных факт, коли вдруг представились доказательства существования самой всемогущей силы во Вселенной! Чем бы они оправдывались? Возможно, это всего лишь личная проблема атеистов с их духом противоречия? И Он, в принципе, не должен быть познаваемым до конца из-за неведомых нам процессов?

В голове завертелась куча вопросов, и Павшук уже сомневался в собственном атеизме. Что есть вера? Из-за неё люди испокон веков страдают. Одни сами шли на крест, других сжигали. Одни совершали подвиги, других толпами загоняли в реку креститься. Одни ради религии убивают даже родных, другие используют её для продажи.

Журналист вспомнил сообщения о продаже перстня Жанны Д`Арк, когда организатор аукциона на полном серьёзе заявил: «Мы горды тем, что нам предоставлено право выставить на торги эту христианскую святыню». О, как! Более дикого признания нет! Осознают ли люди, что творят? Потому стóила ли красивая, всё оправдывающая, но слишком ценная овчинка напрасной выделки? Возможно, человек сам себе морочит голову, не там ища? И до правды так же далеко, как тысячи лет назад! Возможно этот гуру прав, говоря, что раньше религия несла лишь смерть, тогда как должна нести радость жизни?

Сам не ожидая от себя, Владимир брякнул:

— Он безумен. И… Ему ведома правда. Не зря же юродивых даже цари не трогали! Хотя, в наше-то время… Как раз в дом для умалишённых отправят, и доказывай там, что ты здоровее — точнее разумнее — тех безумцев, которые правят людьми. В общем, ерунда полная.

Журналист поднялся с кресла, потянулся. Мозг уже полностью отказывался «переваривать» информацию. Едва раздевшись, Владимир с наслаждением растянулся на кровати. Однако всё ещё по инерции рассуждал в дрёме: «Надо бы придумать заголовок позаковырестей. Скажем такой: «Дауншифтеры в поисках квази-религии»… Да нет… Хотя… Лучше так….Э-эх…».

Глава ХII. ВРАГ ГОСУДАРСТВА

В среде апокалиптиков была своя «паршивая овца», которую, тем не менее, Шацкий старался терпеть. Это был редактор газеты «Всё для всех» Епифан Есипов, рослый, обрюзгший тип с неровным чубчиком. Он представлял ту самую «жёлтую прессу», которую публика не любит, но охотно поглощает. Любопытно, что издание в самом деле имело желтушный оттенок, отдававший некоей дешевизной. Газетка считалась коммерческой, хотя с трудом верилось, что она может самоокупаться.

Есипов заглядывал иногда на «форумы» Общества, выдавая себя за его сторонника. Однако при случае был не против язвительно уколоть Александра Николаевича. Впрочем, иногда журналист даже излагал серьёзные контраргументы.

— Хорошо, — сказал Епифан как-то раз, — вы исходите из теории, будто государство — какой-то монстр. Мол, по большому счёту, оно не нужнó, и ссылаетесь на авторитет Олсона и Макгира, доказывающих отчего-то на примере Китая, что нынешняя власть — институт узаконенных бандитов-завоевателей, а побеждённым просто некуда от них деваться, — оппонент не удержался от презрительной улыбки. — Даже соглашусь, что государство с мафией — о, ужас! — родные братья. И первое старается избавиться от второго, как от конкурента. Но как-никак лучше терпеть узаконенный грабёж в виде налогов, чем от незваных налётчиков! И как быть с французскими просвещенцами, определивших: государство — результат общественного договора, который уравновешивает систему. Не отрицаете же вы, что власть по определению защищает права всех граждан, делает их жизнь безопасной. Вы можете представить, как вообще прожить без этих постулатов?

Александр Николаевич сидел перед ним через стол, склонив голову. Видно, он собирался с мыслями. Затем встал, зашагал по гостиной туда-сюда.

— Государство — фикция, хотя и всемогущая — существует с незапамятных времён, — начал он. — Однако, не странный ли парадокс: породившее его общество попало почти сразу в его слуги? Проблема даже не в институтах власти, а в людях, его создавших — что-то с ними не так! История подтверждает: были сообщества, которые обходились без насилия и лжи. Они существовали, пока до них не добралось индустриальное общество. Сейчас государство в лице кучки чиновников не допускает других в избранный круг. Масса паразитов в нём относительно общества невелика, и они лишь меняются время от времени местами. Демагогия о социальных лифтах — болтовня, дабы успокоить общественное мнение. Социологи давно открыли: у индивидов снизу практически нет возможности перейти в высшие слои общества, исключения лишь подтверждают правило. Наивные сказочки о Золушке, втёршейся в окружение принца, или Емеле, ставшем зятем царю, втюхивают народу, дабы заставить поверить в то, чего почти не бывает на белом свете. На мой взгляд, вопрос бессмысленно обсуждать, пока не воплотишь это на практике.

***

Толстый Есипов обычно продолжал гнуть своё:

— Разве политики ничего не делают во благо избирателей? Им приходится выполнять обещания, чтобы оставаться на плаву.

— Люди занимаются самообманом, заявляя, будто попадая наверх, останутся честными, — отмахнулся Шацкий. — Страшнейшая ложь, которую используют для самооправдания! Кого не поставь на место проворовавшегося чиновника или депутата — из десяти один окажется действительно честным. Остальные, рано или поздно, найдут способ позолотить собственную ручку. Всё выродилось в заурядную клептократию. Ни одно восстание бедных или революция не приводили к равенству всех. Вновь образовывалась элита, третировавшая прочих. Все поголовно считают жадность тяжким грехом, но присвоение чужого неискоренимо в нынешней человеческой породе. А при демократии механизм таков: власть отдаёт обещанные крохи низам, как обещает на выборах, жирные куски прибирает себе!.. Не верю, что человечество исправимо в тех условиях, в которых существует сейчас. Нужно начать с чистого листа, создав коммуну, где будет править лишь справедливость. Нужно самоуправление общества.

— Как бы народные избранники — обычные паразиты, пролезшие во власть с помошью политтехнологий, — продолжил лидер Общества будущего возрождения. — Они ничем не отличаются от трутней в ульях. А трутни только пожирают мёд, производимый труженицами-пчёлами! И, по большому счёту в современной цивилизации большинство — ничего толком не производящие паразиты. Истинные труженики лишь крестьяне-фермеры, да ещё строители. Поэтому трутни достойны одного — полной ликвидации…

«Если сказать, что Александр Николаевич не любит государство, то это слишком мягко выражено, — подумал Павшук. — Ненавидит отчаянно, как большевик в семнадцатом году. Вспыхни революция, толстопузым от него не поздоровится!».

Тем временем Шацкий продолжал клясть всех подряд. Он не стеснялся в инвективах насчёт «слуг народа»:

— А порочный круг отчего? Общество могло бы что-либо изменить, коли поняло элементарную вещь: власть в состоянии управлять людьми лишь до тех пор, пока сами люди этого хотят. Именно мнение общества, его моральные ценности должны оказывать влияние на власть предержащих. Однако пока продолжаются традиции Руси, когда цинично говаривали: «Он поставлен на кормление». Даже в Китае не избавятся от взяток расстрелами. Впрочем, всё это — верх лицемерия, ибо наказывают мелкую сошку, дабы народ верил, что справедливость, якобы, есть. Полагаю, государство исчерпало себя, как форма управления, ибо оно порочно по сути. Когда же говорим о безопасности граждан, то признаемся честно, чувствует ли каждый себя в безопасности, где даже полиция, судьи и прокуроры совершают тяжкие преступления? Власть создала пропагандистскую систему, которой позавидовал был Геббельс! Она взрастила охрану своей шайки воров. А мораль шакалов с дубинками проста, как три копейки: чёрное — это белое, и наоборот. Это отродье готово убить своих родных за похлёбку! Причём, за наши же налоги. Сам же президент по наглости превзошёл даже короля-солнца, заявляя: «Я и есть Конституция страны!».

— Кажется, — вступил в беседу Фирудин, — Есипов кое в чём прав — власти всё же думают о людях…

— Слава Богу, — оживился Есипов, — хотя бы один оказался здравомыслящий!

— Пагади, дарагой, я не закончил, — перебил Фирудин. — Власть думает о народе… Когда ей нужны деньги. Иначе на что жить всей своре, ковид их возьми?!

Участники дискуссии засмеялись.

Фирудин, погладив бороду, с расстановкой сказал:

— Оно, канэшно, здесь доля шутки. А в основном — чистая правда! Вечно думаешь, как отбиться от надзирающего ока любимого государства. Это же узаконенный рэкет! Заверяют, что облегчат условия деятельности предпринимателей, а в жизни? Когда меня мордуют налоговики, пожарные, технадзоры и прочие дармоеды, то закатывают глаза и поднимают палец кверху: «Дана инструкция драть три шкуры».

Многие согласно закивали головой. И Фирудин закончил:

— Древние греки тысячи лет назад сделали вывод, что справедливость должна быть неотъемлемым атрибутом общества. Лишь она определяет уровень его благосостояния. Аристотель с сожалением констатировал: социальные конфликты разгораются по простейшей причине: всякая власть думает, в первую очередь, о личном благе, тогда как народ в любые времена с этим не смирится.

— Шацкий продолжил мысль Фирудина:

— Ждать милости от государства нет смысла, ибо оно подсовывает нам химеру патриотизма, чтобы удержаться на плаву. Всё это заканчивается войнами, где жертвами на алтаре оказываются не только простые люди, но и сами правители.

***

Слушатели озадаченно скривились, покачивая головой. А Шацкий продолжал возбуждённо ходить туда-сюда. Присутствующие напряжённо слушали, что он скажет дальше. Некоторые даже отставили чашки с зелёным чаем, слушая любимого гуру.

— Мы уже все, как мухи, влипли в мировую «сеть», откуда о нас получают сведения. Экс-шпион Сноуден раскрыл секрет Полишинеля пустыми откровениями о сборе досье спецслужбами на любого гражданина. К нам лезут уже не в личную кровать, а вглубь мозгов! Любой попытавшийся поставить железные догмы под сомнения, скоро станет изгоем. Хотя я слишком хорошего мнения об умственных способностях «сапиенса» — изгоев из-за оцифровки личности не останется, в принципе! Мы для горстки толстосумов — полезные идиоты. Помните? Если эллины называли идиотами одиночек, не участвующих в жизни общества, то сейчас парадокс в том, что разобщенных идиотов намного больше, чем нормальных людей! И наша судьба уже незаметно программируется от рождения до смерти. То есть человечество само себя загнало в тупик.

— Не знаю, кто там нами управляет — государство, масоны, мировое правительство или сам Господь, — вздохнул Виталий, — но хочется всё послать куда подальше и уйти в «прекрасное далёко». В бешеной гонке мы даже не понимаем, для чего живём! И в редкую минуту осознаешь, что тратишь драгоценные часы на ерунду. Так как можно говорить о поиске смысла жизни?

***

— Во-во! — поддержал его Шацкий. Он заговорил быстро и хорошо поставленным голосом: — Мы заложники дрянной ситуации, где управляют людьми без их ведома. Верхушка ведёт нас целенаправленно к целям, которые выгодны ей, хотим мы того или нет. Кое-кто сакрализирует власть для того, чтобы никто и не помыслил, что без неё можно обойтись. Эти «кое-кто» создали весьма эффективную лавочку по выкачиванию жизненных благ для себя, любимых. Уже скоро ты станешь бездушной единичкой, не смеющей выражать эмоции, искренних желаний и чувств, ты будешь лишь обязан подчиняться приказам. В противном случае, превратишься в ноль, — закончил мрачную проповедь Шацкий.

Ошеломлённые предсказанной неизбежностью, апокалиптики молчали. Красочно описанная картина впечатлила их намертво. Каждый вдруг осознал, что в грядущем стерильно-просчитанном мире он (или его дети!) станет лишь винтиком неумолимо-гигантского механизма, не имея права даже сломаться, пока… Не заменят на запасной винтик.

— Ты брат, слишком загнул, — не выдержал Фирудин. — Люди всё равно что-нибудь придумают, как вывернуться. Кто захочет быть роботом-рабом!

— Ага, — хохотнул Есипов. — Получится, как в анекдоте: когда народ решил сменить правительство, оно сменило народ.

— Почему ты, Фирудин, решил, — не замечая остряка, возразил Шацкий, — что мы — Общество будущего возрождения — не можем стать таким образцом? Почему бы не поискать выход из, казалось бы, патовой ситуации?

— Да ладно, — примиряюще развёл ладони Фирудин. — Меня тоже озадачивает, почему я должен платить налоги за то, что сам заработал — за квартиру, машину. Почему должен платить налоги за землю, которая дана Богом безвозмездно? Почему мы платим олигархам за газ и нефть, хотя это — народная собственность? А правительство по этому поводу таинственно молчит. Но пора честь знать — уже поздно, и мы весь чай выпили у гостеприимного хозяина.

Участники беседы засмеялись и стали собираться. Тут Шацкий спросил:

— Почему нет Влада? Его телефон не отвечает. И Алисы тоже нет.

— День назад я звонил ему, он тоже не ответил, — откликнулся Иван. — Возможно, отсыпался после работы в ЧОПе. У Алисы, слышал, мать приболела.

Глава ХIII. ВПЕРЕДИ — EXITUS LETALIS?

На следующий вечер Павшук сидел дома за столом, расшифровывая диктофонные записи бесед в Обществе. Через два часа занудной расшифровки журналист сделал передышку, отключив компьютер Минут пятнадцать размышлял в кресле за чашкой кофе о диспутах апокалиптиков.

Было около одиннадцати часов ночи. И он включил радиоприёмник, чтобы послышать новости и прогноз погоды. Радио зачревовещало девичьим голосом:

— Несмотря на середину ноября, погода опять бьёт многолетние рекорды по температуре. Сегодня впервые за 200 лет в Москве отметка на термометре достигла + 43 градуса по Цельсию. Впору говорить о супероранжевом уровне опасности! В Подмосковье вновь горят торфяники, и бригады МЧС не справляются с возгораниями, так как площади пожаров слишком велики. Даже дополнительные отряды добровольцев не в состоянии помочь. Не менее опасная ситуация сложилась на Дальнем Востоке, в Сибири и Нижнем Поволжье, где огнём охвачены площади в сотни тысяч гектаров лесных угодий! Там также объявлен высший — оранжевый — уровень опасности. В средней полосе России всё чаще появляются смерчи, которые наносят серьёзные удары по городам. Вчера в Костроме погибло три человека. Причём один из них погиб, когда смерч поднял его с машиной на несколько метров над землёй и после бросил вниз! Несколько человек пострадало от ураганов при падении бигбордов и стволов, казалось бы, крепких деревьев. Разрушены различные объекты социального назначения и жилые дома.

— Впрочем, — закончила дикторша с наигранной весёлостью, — есть приятные новости: на севере России по-прежнему все зеленеет. Деревья, судя по всему, не намереваются отходить к зимнему сну, в лесах можно собирать грибы. Так что прогнозы учёных о том, что в Карелии скоро будут расти мандарины, недалеки от истины. Мы скоро их будем рвать прямо к новогоднему столу.

Почти не останавливаясь, девушка добавила:

— Не забывайте, что Роспотребдозор по-прежнему рекомендует носить, маски, хотя пока, к сожалению, это не останавливает эпидемию в стране. На том до новых встреч!

— Пожалуй, — вполголоса произнёс корреспондент, — в убеждениях апокалиптиков имеется доля истины.

Он с долей восхищения подумал о неистовости Шацкого, его одержимости идеями, которые мало осуществимы. Владимиру, скептику по натуре, давно уже не во что не верящему, впервые показалось… «Этот буйный малый, действительно, может повести за собой. И увести куда-нибудь далеко-далеко». Вслух с досадой процедил:

— По-моему, природа сошла с ума, и человечество вместе с ней.

За окном, вопреки позднему декабрю, барабанил тёплый дождь и выл отвратительный ветер. То ли в шутку, то ли всерьёз Павшук пробормотал: — Схожу-ка я опять к ним в гости. Может быть, вправду придётся с ними где-то спасаться на краю земли — от всех проблем, кризисов, ковида и прочего.

***

…Звёздное небо медленно вращалось вкруг незримой оси в глубинах Вселенной. Затем хвостатые светила стали крутиться с ускорением, больше и больше. После с пронзительным воплем они устремились в едва различимую точку, которая напоминала жуткий зрак, устремлённый в самую душу смотрящего. И внезапно энергия звёзд с грохотом взорвала точку, отозвавшись нестерпимым жжением в его груди.

Владислав очнулся в поту: «Уж не заболел ли я ковидом? Но когда и от кого заразился? Неужели от напарника на свалке, с которым работал в последнюю смену, — он подозрительно покашливал. И помалкивал, гавнюк!.. Это совсем не похоже на простуду». Боль внутри разгоралась всё сильнее, в горле пересохло, но кашля не было.

Парень попытался лечь на правый бок и застонал — это было невозможно: боль перекатилась туда же, резанув острым ножом! Влад откинулся на спину и вытер ладонью пот со лба.

В нём нарастал страх вместе с жаром от осознания неотвратимого. Когда заболевает некто посторонний — пусть какая-то знаменитость или даже родственник — мы воспринимаем сей факт с эгоистичным отчуждением: «Такова судьба! Дай Бог, чтобы выжил». Но едва это касается нас, мы иного мнения. Мозг — вместилище нашего «Я» — охватывает всёраздирающая паника: «Не хочу исчезать из этой прекрасной жизни! Не хочу превращаться в тлен, в ничто». Это же высшая несправедливость, что ничего не изменится с нашим уходом! С горечью Влад понимал: «Только именно мне нужен этот мир, я ему почти безразличен».

Его сознание, точно утлый плот, едва держалось на поверхности нави, и уже не хватало мочи сопротивляться. Бессмыслие, бессилие, ломота в мышцах держали парня в крепких лапах.

«Нет-нет, — пытался превозмочь сам себя Влад. Он ещё надеялся, что это обычная простуда, хотя что-то подсказывало: эта та самая напасть, которая уже охватила весь мир, и вот теперь коснулась и его чёрным крылом. Поэтому старался подбодрить себя: — Это не должно случиться… Шацкий говорил, что такие мысли — первые признаки разложения: сначала улетучивается душа, после — подвластное ей тело. Но я выживу, выживу, молясь Ему…» О, если бы знать, кто победит: подлая гадость внутри организма или ментальная сила, что выше материи?

Для начала нужно было дать хотя бы небольшой передых организму. Парень усилием воли заставил руки поднимать с постели собственное тело. Подойдя к шкафчику, нашёл жаропонижающее средство, побрёл на кухню. Выпил таблетку. Затем осушил второй стакан.

Теперь Влад заставил собственные ноги двинуться уже обратно к кровати. Доковылял и рухнул, теряя сознание.

***

Он иногда приходил в себя, затем вновь проваливался в забытьё. Температура скакала. То бросала в жар, то знобило. Часы летели незаметно, и трудно было понять, сколько же он страдал. Понимал лишь одно: не поможет никто, кроме самого себя.

В какой-то момент возникла Алиса. Она что есть мочи лупила его по щекам и кричала:

— Очнись! Очнись! Ты — живой.

Всё опять исчезло в бреду. И Влад неимоверным усилием заставлял «внутреннюю энергию» бороться с невыносимой пыткой. Лёгкие нестерпимо пылали. Хотелось разорвать грудь, чтобы стало прохладнее.

Сквозь туман ему чудилось, что в уголке ночного окна чуть светила голубая звезда. И будто бы от неё ме-е-дленно неслись слова какой-то мистической песни: «Chez moi, Chez moi, chez moi voyageur…»¹¹. Потом она неожиданно распадалась с переливами мобильника на искры-секунды, вонзалась в лицо и тело, причиняя мучения. Что-то чёрное, тягучее обволакивало ноги, пытаясь утянуть в трясину. «Почему раскалённые искры падают вверх — туда, где я? — недоумевал Влад. — Или это — низ? Где же звезда? К ней надо лететь!..»

Борьба с недугом длилась бесконечно.

Глава ХIV. И ПОМЕРК СВЕТ…

Владислав проснулся среди декабрьской ночи от пронизывающей боли, сдавившей виски. Ещё не открыв глаза, он раздражённо матюкнулся: «Что за чертовщина? У меня никогда так не болела голова! Так я выздоровел или нет?».

Включил свет и глянул на часы — они показывали начало пятого. «А-а, — зевнул он. — Неспроста проснулся — тот самый, роково̀й час. Не зря же кошмар какой-то привиделся».

Правда, сейчас парень чувствовал, вроде бы, получше. Хотя не особо верилось, что удалось одолеть коронавирус. Конечно, он слышал о редчайших случаях выздоровления после долгой и жуткой борьбы, когда организму удавалось невероятным образом свершить чудо. Но голова-то побаливает! И завтра надо обязательно посетить поликлинику: «Чтобы там не вякали антиваксеры, всё же побеспокоимся о личном здоровье. Бережёного Бог бережёт».

Влад вспомнил, как товарищи бравировали: «Коронавирус — тот же грипп! Нас, молодых, не проймёт! Сколько тусуемся по «торгушкам» и киношкам, и хоть бы хны! Пусть стариканы прививаются, а нам не нужно». От их беспечного куража засомневаешься — так ли страшна жуть, с которой впрямую не сталкиваешься? Правда, и не было особого желания присоединиться к парочке коллег, уже беседовавших с предками на небесах. Ведь третья волна мутировавшего вируса уже не щадили молодёжь.

***

Кроме головной боли, ощущалась дичайшая слабость. Владу было противно от мысли, что он не в состоянии владеть собственным телом. Да что с того! Скоро он обязательно почувствует себя сильным и ловким, как и прежде.

Владислав, включив ночник, посмотрел на часы: они показывали половину первого ночи. Всё было тихо. Он увидел на столе записку от Алисы: «Извини, я сегодня должна отлучиться. Съезжу домой и по своим делам. Буду завтра».

Он покрутил шеей, потёр затылок, в котором возникла неприятная тяжесть. И в комнате нарастало почти ощутимое кожей напряжение. Вдруг стало чудится, что воздух еле слышно зазвенел. Парень в первый момент даже подумал, что звон раздаётся у него в ушах.

Но нет, то был явно внешний звук, который разливался повсюду. «Что за чертовщина? — повторно подумал Влад. — Впечатление, будто сейчас всё вокруг взорвётся от наэлектризовавшегося воздуха. И сердце неприятно сдавливает…».

Он попытался «выдохнуть боль» как учил Шацкий. Увы, восточная методика не помогла. Против погоды вряд ли попрёшь — мать-природа сильнее! Придётся опять искать таблетку. Дожился!

Внезапно ожил мобильный телефон: экран вспыхнул голубоватым светом, словно его подсоединили к зарядке. Аппарат завибрировал, пополз к краю прикроватной тумбочки. Владислав едва успел схватить мобильник, прежде чем тот спрыгнул с края столешницы. Глянул на экран и изумился: там ползли ряд за рядом строчки с безумными письменами: вперемешку русские и латинские буквы, цифры, символы… Сенсорный Samsung по-прежнему вибрировал, норовя выскользнуть из пальцев владельца, более того — он подозрительно нагрелся. За окном в ночи Владислав заметил цветные всполохи, принятые им поначалу за неоновую рекламу. «Она не может так бликовать, — осадил он сам себя. — Так что же происходит?»

Парень встал с кровати, бросив мобильник на одеяло, подошёл к окну и поразился фантастической картине. Его дом-сталинка в центральном районе Волженска выходил окнами на две стороны — на Волгу и в припорошённый снегом двор. Он увидел над крышами многоэтажек переливающиеся в полной тиши складки полярного сияния. На электрических проводах, на ветвях деревьев, на телеантеннах вспыхивали малиновыми и зеленоватыми цветами странные слегка искрящиеся шарообразные огни. «Шаровые молнии? — мелькнуло в мыслях Влада. — Но откуда? Почему их так много? Или…». Его вдруг пронзило: «Не огни ли святого Эльма! Я, случайно, не сплю?».

Парень рванул на противоположную сторону квартиры и, несмотря на холод, открыл дверь на балкон. Выйдя, парень задрал голову и поразился ещё больше: в том месте, где располагалась на Волге гидроэлектростанция, вскинулась гигантская оранжево-белая дуга сияния. Она, озаряла полнебосвода, уходя далеко-далеко на запад, во тьму.

Мерцающие шары начали вспыхивать и на антеннах автомашин. Сразу же тишину нарушила какофония сигнализаций. Вопреки позднему часу, за стенкой и во дворе послышались возбуждённые голоса. Владислав понял, что то же самое видят и ощущают десятки людей. Шум нарастал: вопили автомобили, хлопали двери в подъездах, испуганно кричали жильцы.

Внезапно сердце Владислава сдавило так, что он даже облокотился на подоконник. За спиной послышался громкий хлопок. Парень обернулся и увидел разлетевшийся на осколки мобильник! От искр вспыхнуло одеяло. Он бросился тушить постель.

Прежде чем кинуться к кровати, Владислав успел заметить краем глаза в окне, как громко взорвался один из малиновых шаров на джипе, стоящем во дворе. Машина вспыхнула, как факел! Следом стали воспламеняться другие машины. Электропровода на столбах заискрили от замыкания, а лампы на них стали тоже взрываться, осыпаясь мерцающими облачками.

«Не может быть! — не верил Влад в происходящее. — Что происходит?!».

Наконец, ему удалось потушить постель. В ту же минуту на улице раздался уже громоподобный взрыв. Большой двор озарился всполохами алого зарева. Владислав вновь метнулся к окну, и его взяла оторопь от представшего зрелища.

Будто огромный молот разделил надвое многоэтажку напротив, проломив все стены и перегородки от крыши книзу. На земле лежала груда развалин — это всё, что осталось от среднего подъезда. Пролом заволокло чёрным дымом, сквозь который высовывались змеиные языки пламени. Соседние квартиры жилого дома тоже начали пылать, и огонь быстро распространялся повсюду. Видимо, где-то от случайной искры взорвался газ. Со всех сторон понеслись панические крики мечущихся людей. Мгновенно дома погрузились во мглу, освещаемую лишь оранжево-красными всполохами. Где-то неподалёку ещё грохнуло, и вскоре послышались завывания машин пожарных.

Затем взору парня предстала совсем апокалиптическая сцена: уже справа, километров за десять, на правом берегу реки, высоко в небо взметнулся гигантский фонтан кроваво-жёлтого огня. Через полминуты стены задрожали так, что гул отозвался даже в груди парня — это донеслось эхо ещё более мощного взрыва. Резко проявившиеся на тёмном фоне облака озарились багряными зарницами… «Что-то взорвалось на химзаводе! — воскликнул мысленно Влад. — Куда же теперь помчатся эмчээсники? Боюсь, сегодняшняя ночь им запомнится надолго. Ой, неспроста всю неделю мобильная связь была отвратительной, а на телеканалах постоянно рябило».

Парень стал быстро одеваться, чтобы выскочить на улицу — сейчас многим могла бы понадобиться его помощь.

Глава ХV. ВСЕПОГЛОЩАЮЩИЙ ХАОС

Домой Владислав вернулся уже к пяти часам пополудни. Грязный, уставший, замёрзший. Даже голода поначалу не чувствовал.

Он участвовал в разборе завалов сгоревших домов сначала прямо в своём дворе, затем — в соседнем квартале. Служба МЧС не справлялась: слишком много за последние часы произошло несчастий и аварий.

Парень щёлкнул по привычке выключателем, но в жилище по-прежнему царила темнота. «Реально, конец света, — проснулся в нём помимо воли чёрный юмор. Он вспомнил случай, когда погас свет у Шацкого. Посмеялись бы сейчас апокалиптики? — Что же теперь будет, когда мы остались среди зимы наедине с морозом? Уму непостижимо!». Тем временем в квартире из всех щелей потянуло пронизывающим холодом.

«Ерунда, все равно восстановят электричество! — оптимизм молодости брал верх даже в столь ужасной ситуации. — Не верится, что наша цивилизация так запросто загнётся! Иначе мы сразу скатимся к жизни троглодитов!». Но пока за окном по-прежнему с истеричными сиренами носились машины «Скорой помощи», полиции и МЧС. Что вызывало серьёзные сомнения в будущем благополучии.

К сожалению, позвонить Учителю и посоветоваться с ним не представлялось возможным из-за отсутствия сотовой связи. Владиславу очень хотелось пообщаться с кем-то, поделиться бурлящими в нём мыслями и чувствами, которые переполняли душу после происшедших событий. Он достал припасённые на чёрный день свечки. О, как замечательно, что он предусмотрительно позаботился о них!

От спички радостный огонёк переместился на свечу, поставленной в блюдце. Не раздеваясь, Влад плюхнулся на диван и укрылся сверху старым пальто.

***

Делать ничего не хотелось, и парень тупо смотрел на мерцающий огонь. М-да, вечер при свечах — оно, конечно, романтично, когда ощущаешь комфорт во всём прочем! А вот прозябать всю оставшуюся жизнь в тёмном и остывшем жилище?

В воздуховоде завывал ветер. Где-то беспрестанно гремел оторванный кусок жести. Это было просто невыносимо! Ветер, словно сорвавшийся с цепи пёс, носился над землёй.

Сегодняшний день перевернул разом представления Влада о мире и людях. Такого в прямом смысле леденящего поворота парень ещё вчера не мог себе представить. На глазах рушился уклад жизни всех людей, и этому было невозможно противостоять…

Если случается нечто ужасное, всегда задаёшься резонным вопросом: «За что? Почему это случилось со мной?». Но именно теперь парень по-настоящему осознал, что Шацкий прав однозначно. Вопрос глуп по сути, и на него нет ответа. К кому взывать? Случись падение метеорита, цунами, болезнь или война, Бог не защитит. Более того, если Он сам воплощает природу, то пощады не дождёшься. Шацкий обращал внимание Влада на такой нюанс: Он спасёт тебя при условии, что истинно веришь в Него.

Неожиданно раздался резкий стук в дверь. Нехотя Владислав выбрался из-под кучи одежды, проковылял в прихожую. На пороге мялся пожилой сосед по лестничной площадке. Владислав мало с ним общался, знал только, что он — учитель физики в школе. Сосед со страдальческим видом спросил:

— У тебя нет таблеток «от давления»?

— Да я, слава богу, давлением ещё не страдаю, — развёл руками Влад. — Хотя голова малость трещит.

— А у нас обоих, жены и меня, головы буквально раскалываются! Мы тоже никогда не страдали этим, а тут будто придавило бетонной плитой. И никакой возможности вызвать «неотложку». Господи, что за напасть? — застенал сосед. — Разговаривал с другими: они тоже жалуются на ужасное самочувствие. Слышал, соседка снизу вечером умерла от инсульта? Тут только об ужасах ковида тряслись, а теперь… Остальные также, слышал, ощущают внутри себя что-то болезненное…

Владиславу совсем не было желания продолжать эту тему, так как сам чувствовал себя отвратительно. Поэтому слегка сменил направление беседы:

— Сейчас хотя бы электричество наладили…

— Этого ты не жди! Ночью на гидроэлектростанции произошла крупная авария. Никакого «света» не предвидится в ближайшие месяцы.

— Так вот почему я видел в небе гигантскую дугу! — воскликнул Влад.

— Я тебе больше скажу, — сосед спешил поделиться не самой ободряющей информацией. — Слышал о той теории, будто все наши беды, в том числе, глобальные изменения климата, из-за мощного искусственного электричества, созданного людьми? Все эти ГЭС, АЭС и прочие источники энергии окутали планету полями высокого напряжения. Такое поле существует между Волжской и Днепропетровской гидроэлектростанциями! Именно они губительно действуют на погоду, точно тебе говорю! Они же вызывают тайфуны и всякие циклоны. А живую Землю от этого корёжит! Я в газетах читал.

— Извините, я чертовски устал, — не совсем вежливо прервал соседа Влад. И закрыл дверь.

Опять поплёлся к креслу, сел и закутался во всю одежду, что была в доме. И опять бессмысленно смотрел на свечу, слабо освещавшую комнату. Из тьмы подсознания возникали ужасные картины истёкшего дня. Сегодня он неоднократно был свидетелем, как несчастные умирали от инфарктов и инсультов. «Скорая помощь»? Медленнее не придумаешь! Она приезжала, уже к остывающим покойникам… Пожары распространялись повсеместно, и усилившийся днём ветер способствовал расширению бедствий: пылали дома, машины, магазины.

«Кстати, совсем забыл об Алисе!» — вздрогнул Влад. Девушка жила с матерью в частном секторе соседнего района. На трамвае теперь туда не доберёшься, так что путь к ним займёт немало времени пешком. Всё же утром надо поспешить — что с обеими женщинами, пока он метался здесь, помогая пострадавшим.

***

Той порой на улицах кучковались горожане, обсуждая случившееся. Собственно, никто ничего толком не знал из-за парализованных коммуникаций. Все настолько привыкли к средствам связи в виде мобильников, планшетов и компьютеров, что оказались абсолютно беспомощны без них.

Сначала люди надеялись, что помогут соседние регионы. Но вскоре разнеслись слухи: аналогичные бедствия произошли и в соседних областях, теперь там своих проблем хоть отбавляй! Умы людей беспокоили два главных вопроса: «Что это было?» и «Как скоро ликвидируют последствия катастрофы?». Следом тревожил души и третий вопрос: «Не повторится ли доселе неведомое и грозное явление снова?».

В конце концов, распространилась весть, что произошла та самая электромагнитная буря, о которой ранее иногда мелькала информация в интернете и газетах. Подобное явление, вызванное мощью солнца, вроде, случалось в истории человечества в середине девятнадцатого века. Но тогда солнечный супершторм обошёлся несравненно меньшими потерями: сгорела лишь первая, едва зарождавшаяся сеть электрического телеграфа в Соединённых Американских Штатах. Ещё северное сияние напугало аборигенов тропических широт, в изумлённом ужасе упавшие на колени пред гневом небес.

Да кто когда-нибудь предполагал, что малоизвестный факт станет нынешней жестокой очевидностью? Иные уже выдвигали предположения, что совершенно неведомое людям, планетарного масштаба процессы вызовут скоро сдвиг полюсов Земли. И не изменится ли тогда климат ещё в худшую сторону?

Глава ХVI. ПАДЕНИЕ В ТАРТАР

Через день после электромагнитной бури из-под снега и льда потекли, журча, ручьи. И сперва это представлялось временной оттепелью.

Однако истекли первые дни, неделя, десять дней, а потепление всё сильнее набирало силу. Народ, было, даже обрадовался столь разительно приятным переменам. Иные уже появлялись в шортах и футболках.

Когда оттепель продолжилась уже третью неделю, даже оптимистов стал посещать недоумённый вопрос: «К чему бы такие перемены?» Одни птахи пока беспечно щебетали, радуясь нежданной весне. Вскоре ещё на деревьях и кустах начали набухать почки. Весна как-то слишком нахально оттолкнула зиму на обочину. Правда, солнце почти не проглядывало сквозь посеревшее небо, которое будто хмурилось от своих затаённых мыслей. Чуть позже декабрь залихорадило всерьёз: погоду бросало волнами то в жар, то холод. И уже ни растения, ни птицы, ни люди не представляли, что принесёт им следующее утро.

***

Через три недели после означенных событий апокалиптики собрались в очередной раз у Шацкого. Чувство опасности инстинктивно заставляло их встретиться и обсудить создавшееся положение. Ведь за последние дни над планетой пронёсся ещё один солнечный супершторм, окончательно вгвоздивший человечество в прошлое. То, что успело из электромагнитных приборов, гаджетов и устройств случайно сохранится в первый раз, отныне погасло, отключилось, прекратило работу или даже взорвалось от перегрузок в напряжении.

Чтобы всё это вновь ожило, требовались трансформаторы. Но они сгорели в первые же сутки после буйства великого светила. Произвести новые трансформаторы не представлялось возможным из-за отсутствия электричества. Парадоксальный круг замкнулся. Исчезла волшебная сила, без которой был немыслим современный быт. Паралич охватил все системы цивилизацию. Телевизоры, радио и компьютеры онемели. Мировые сети оказались порванными в клочья космоураганом, связь между городами прекратилась.

На следующий день должен был наступить Новый год. Однако в эту встречу никто не думал о веселье. Апокалиптики были подавлены случившимся. Отныне все посмотрели иначе не только на окружающий мир, но и на проповеди их гуру. Волей-неволей ум смущали сомнения: не уж-то, вправду злая, совершенно неподконтрольная, мощь сметёт человечество с лица Земли — те самые, мало осязаемые, подобно теням от бегущих облаков, но неодолимые процессы? И кто возразит, что завтра невинные облака не превратятся в грохочущие тучи, которые закроют окончательно солнце жизни?

Каждый оказался наедине с жестоким миром. И каждый ощутил страх и растерянность. Холодящий в прямом и переносном смысле страх неведомым образом передавался через тысячи километров, и люди физически ощущали: всюду происходят технокатастрофы, вызывающие гибель сотен тысяч им подобных, и ничто нельзя изменить. Смертоносные, огненно-чёрные джины вдруг начали вырываться из разблокированных АЭС, обезумевшие поезда врезались друг в друга, слетая с рельсов, ослепшие самолёты и спутники падали огненными болидами вниз.

Едва человеческое общество лишилось электричества, как стало ясно, насколько его члены зависимы от воистину драгоценной энергии. Более-менее удалось восстановить радиосвязь. Но цивилизация стремительно откатывалась к началу ХХ века с его бензино-дровяными технологиями.

В немыслимом хаосе звучало неутешительное предостережение отцов церкви: «Покайтесь, безумцы, пока не поздно! Вы сами виноваты во всех грехах! Грядёт великий суд на всеми».

Клерикальный призыв был мало кем услышан. «Покаяться ради чего? Разве в мире ещё есть пороки, которые не оправданы? — резонно задавалось вопросом большинство землян. — Всё уже давно дозволено!». И ни у кого не было желания переселяться в тот, казалось бы, более идеальный, но потусторонний мир. Да кто поверит тем, кто сам обратил чистую веру в грязный чистоган?

Более того! Властям никак не удавалось полностью скоординировать действия по разрешению чрезвычайных ситуаций, возникавших повсеместно. Это попахивало непредсказуемыми последствиями. Едва люди почувствовал слабость руки закона, как их неадекватность вырвалась наружу. В городах постепенно разрасталась анархия. И первыми проявлениями беспорядков стали грабежи магазинов. Ведь стекло магазинов и офисов держится на твёрдости правопорядка, а отныне его хрупкость была на руку всем.

***

Влад, лежа на диване, вытащил слабеющей рукой градусник. Тот показывал +39,6. «Надо преодолеть проклятую немощь, — понукал он себя. — Нельзя быть слабым, когда в тебе нуждаются другие. Надо идти к Алисе и её матери». Правда, подспудно он уже отдавал себе отчёт, чем заболел. И в нём боролись два взаимоисключающих желания — страх заразить близких и стремление помочь им.

Утром он принял лекарство, которое раньше рекомендовали в и-нете от коронавируса. Таблетка была настолько крупна, что пришлось разломить её пополам. Помогло слабо. «Надо бы принять ещё пилюльку, да отправляться», — подумал парень. Он встал, сделал шаг. Закружилась голова, и он рухнул обратно на диван.

Перед закрытым взором Владислава вновь возникли развороченные вдребезги супермаркеты, стеклянные озёра возле разбитых витрин, мутузящие друг друга из-за пачки макарон или банки ананасов граждане, перевёрнутые верх дном аптеки и офисы, догоравшие остовы киосков и машин. Мелькали какие-то смельчаки, уже врывавшиеся в «ювелирки» и отделения банков. Тут же толпы в радостной паранойе тащили детские велосипеды, пачки памперсов, компьютеры и даже мебель.

Но это плыло не только в горячечном сознании больного. В действительности беззаконие уже быстро стало законом. И остановить вал мародёрства практически было некому. На планете окончательно поселилась эра презрительно-циничного безверия и полного беспредела.

Глава ХVII. ВО ИЗБЕЖАНИЕ ГРЯДУЩЕГО

Собралось чуть более тридцати человек — самых верных адептов Общества. Шацкий, вопреки даже столь мрачным событиям, поставил в середине зала шведский стол с праздничным угощением. Но мало кто прикоснулся к блюдам, ибо все знали, что сегодня гуру сообщит им нечто важное, о чём он заранее уведомил.

— Друзья мои, — начал Александр Николаевич, — многие считают нас наивными и даже вредными для государства элементами. Мол, мы занимаемся антигосударственной деятельностью, ставя пикеты перед госучреждениями и опасными для экологии производствами. Да, на нашей стороне было общественное мнение. Но оно — единственное, что мы могли противопоставить глобально-беспощадному механизму, когда власти всего мира объединяются в единое целое. Даже если все «зелёные» движения планеты соберутся вместе, в руках кучки миллиардеров — рычаги влияния, сила, страсть к наживе. И думаю, действительно смешно убеждать сильных мира сего сознательно отказаться от того, чтобы сделать Землю чище и лучше. У них один, как бы весомый, аргумент: прогресс не остановим! Но какой прогресс? Паника от экономического кризиса затмила правительствам остатки разума. Каждая из стран хочет одного — обогнать других! Бедность — вот враг, не дающий никому остановиться, заставляющий неразвитые страны игнорировать международное соглашение по сокращению углекислого газа в атмосфере. Всем плевать даже на опасность самоуничтожения! Впрочем, бедность ли? Или зависть, что некто живёт лучше? Что-то неладно в наших головах, коли жадная неразумность не позволяла даже логически мыслить. Потому я спрашиваю, стóит ли разбрасывать жемчуга перед теми, кто нас не слышит?! Не зря Христос посетовал, что разорвут свиньи того, кто вздумает их облагородить? Всё напрасно!.. Мой диагноз цивилизации почти по Фукуяме: наступает конец человеческой истории.

Апокалиптики недовольно загудели. Фирудин выразил общее мнение:

— Не тяни, Александр Николаевич. Давай ближе к сути.

Шацкий, не обращая внимание на реплику, поднял верх палец правой руки:

— Коли смотреть глубже, я даже не виню тех, кто дорвался до власти. На деле они лишь исполнители демонической причине, которой безразлично наше будущее. И здесь практически ничего нельзя изменить…

От такого откровения главного ригориста Общества у его последователей вытянулись лица: к чему он клонит? И тот, как делал это обычно, начал свою мысль издалека:

— Говорят, жизнь — это движение. Но какое? Ветер, вода или песок тоже движутся. Живые же организмы движутся целенаправленно. Только они ищут выход из лабиринта, который постоянно уготавливает им смерть. Практически большинство людей находится в цепях страстей и умозаключений, которые они не в силах преодолеть. Это относится и к владетелям мира. Возможно, даже больше к ним, так как они — заложники своей же жажды власти. Тут, можно сказать, соединяется субъективная жадность «тузов» с объективными процессами, не зависящими от всего человечества.

Потому, перефразируя крылатое латинское изречение, можно без обиняков сказать: «Secundum non datur!»¹². И мы все, вроде бы, в одной лодке… На практике же политикам, богачам и чиновникам не выгодно раскошеливаться на нас, ибо на всех денег всё равно не хватит! Они думает лишь о сиюминутном набивании личного кармана и живота. Так кто в состоянии предугадать хотя бы недалёкое будущее?..

Риторический вопрос повис в воздухе. Всё всем было ясно. Но что с того следовало?

***

Действительно, жизнь за последние годы не радовала. Цены на продукты питания и топливо рванули ввысь. Безработица подстёгивала толпы народа переселяться в деревни, дабы как-то прокормиться с огородика. Люди с замиранием сердца страшились загадывать: «Что̀ в следующем месяце?». А о следующем годе, никто вообще не заикался.

Потянулись беженцы из Азии и Кавказа, разжигая ещё жарче костры конфликтов. Просочились слухи, что выражают неповиновение Москвы субъекты Федерации — они возжелали жить отдельно. Едва погасли пропагандистские «голубые» экрана, как влияние столицы стало если ещё не эфемерным, то уже не столь убедительным. Власти Дальнего Востока, Сибири, Северного Кавказа задались простейшим вопросом: зачем платить налоги «чужому дяде», отдавать продукты и ресурсы далёкому городу-паразиту, давно ставшему отдельной республикой?.. Первопрестольная? Да что это, собственно, такое? Далёкий, вонючий мегаполис, который вечно не нажрётся за чужой счёт! Уж легче навести хотя бы относительный порядок у себя, чем отправлять родных ребят во солдаты кому-то на службу. Ещё лучше стать президентом, председателем учредительного собрания, а то и мурзой в отдельно взятом мини-страны или каганата. И Москва с трудом давила антиправительственные мятежи. Однако количество защитников режима всё уменьшалось, а до некоторых вояк стало доходить, что лучше уж себя защищать, чем чью-то шкуру, и они попросту сбегали с оружием: «Оно и самим сгодится!». Паника выплёскивалась на улицы массовыми психозами, и правительствам государств едва удавалось противодействовать труднопреодолимым напастям.

Радиостанции сообщали, что из-за бешеного спроса цены на нефть растут немыслимо — она уже перевалила рубеж в 350 долларов за баррель! Экономика отчаянно нуждалась в «чёрной крови» Земли. Но банды то ли революционеров, то ли террористов с налёта захватывали нефтяные вышки, дабы нажиться на чужой беде. Когда у них удавалось отбить месторождения, гигантские пожары с шлейфом дыма растягивались на сотни километров потянулись над континентами, и отомстившие фанаты с радостью вопили издалека: «Пусть всё сгорит у неверных! Аллах нас простит, а мы повеселимся в раю с целым гаремом пэри!».

***

— Где же выход?! — вырвалось у Равиля. В ноябре его склады с сельхозпродуктами разграбили. Теперь оставшееся в усадьбе добро он караулил денно и нощно. И фермера мучил главный вопрос — есть ли смысл сеять будущей весной, коли она будет? Есть ли вообще смысл, когда всё предопределено, и люди обречены вымереть?

— Нет, друзья мои! — повернулся в его сторону Шацкий. — Задача любого вида живых существ — обеспечить эволюционное бессмертие. Правда, всех не спасёшь! И пора покинуть тонущий «Титаник». Судно лишь с виду мощное, на деле же давно протараненное айсбергом неизбежности. Оно дало опасную течь в закоулках машинных отделений. К дьяволу кризисы, инфляции, безработицу и глупый прогресс! Коли существует хотя бы малейшая надежда на спасение, почему нам ей не воспользоваться? Лучше взять одними из первых шлюпки и спастись, чем клясть себя позже, погибая на погружающемся в пучину корабле! Или о вашей будущности позаботится ещё кто-то? Бог из машины? Нет, спасение утопающих — дело рук самих утопающих! Особенно теперь, когда в мире разбушевалась третья волна ковида. Вы знаете, сколько уже покосила пандемия. А впереди маячат ещё более грозные болезни! Неизвестно, из какой лаборатории взялся коронавирус, но смертоносного джина в кубышку назад не засунешь. Зато знаете, что уже пятеро наших друзей умерли от этой заразы. Будем ждать дальше?

Шацкий сделал паузу, чтобы собравшиеся осмыслили услышанное. Затем он высоко поднял правую руку и прервал гробовую тишину:

— Боюсь, апокалипсис из знаменитого блокбастера «Послезавтра» покажется дешёвой сказкой, неудачной шуткой, слабым намёком на то, что произойдёт в ближайшей перспективе. Даже тысяча голливудских суперменов в красных колготках не спасут мир. Так мне подсказывает интуиция — безошибочный шёпот Бога… Поэтому предлагаю вам уйти в Сибирь, чтобы создать там общину. Мои знакомые под Новосибирском, которым созвучны наши идеи, готовы содействовать этому. Вы можете отказаться, но я собираюсь удалиться туда. А вы решайте, последуете ли за мной, либо нет. Пусть каждый всё взвесит основательно, и к следующей встрече даст ответ… Обычно на Новый год все друг другу желают самого наилучшего. Что же я могу пожелать вам на сей раз?

Праздник — это жажда воссоздать рай на Земле. А здесь больше не будет божественного парадиса. Зато уверяю: кто отправится со мной, тот, несомненно, найдёт почти настоящий рай. Мы создадим идеальное общество всеобщей справедливости, где будем жить в гармонии с законами природы. Вы должны мне поверить! Главное — успеть остаться живыми в начинающейся круговерти. Ибо я вижу, что в этом мире нет ни истинной веры, ни справедливого государства, ни гармонии с природой…

***

Апокалиптики словно оцепенели от проповеди Шацкого. Виталий, заядлый игрок в компе, надул щёки:

— Да уж… Здесь не стукнешь по кнопке, и — «Game over»! ¹³

В обширной гостиной горели свечи, и смутные блики падали на лица апокалиптиков. Каждый сейчас понимал, что одно дело воспринимать возможность конца света как некую умозрительную ересь, сладко щекочущую нервишки — сбудется или нет? Совсем иное — столкнуться с неотвратимой реальностью лицом к лицу, которая как бы подтверждает пророчества Учителя.

В следующую минуту в прихожей раздался шум. В дверях появился Павшук:

— Слышали последнюю новость?!

Присутствующие насторожились, тон Владимира не предвещал ничего хорошего. И журналист огорошил всех сообщением:

— Президент свергнут! Власть захватили путчисты, по улицам Москвы ползут танки.

Виталий включил радио, и оттуда раздалось:

— В стране вводится военное положение… Как заявляют представители верховного командования, взявшего на себя всю полноту власти, народу в пору великих испытаний необходимо сплотиться вокруг руководства отчизны… Мы остановим хаос, которые возник из-за попустительства прежних безответственных правителей. Мы обеспечим правопорядок и покой, которого так жаждет наш страдающий народ…

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

4

Помост для поединков в ушу.

5

Учитель по боевым искусствам (кит.).

6

Оружие из двух палок, соединённое верёвкой или цепочкой, аналог японского оружия нун-чака.

7

Китайское боевое искусство различных приёмов и болевых заломов.

8

Речь о находке фрагмента большой каменной плиты, найденной в деревне Чандар (Башкирия). Иные специалисты утверждают, что это — рельефная карта уральского региона, созданная по неизвестным технологиям от 50 до 100 млн лет назад. Современная наука никак не объясняет данный артефакт.

9

Одна из биоактивных точек, расположенная в вышеуказанном месте.

10

Смородинов Р. (Хазарзар) — автор критической книги о жизни Христа «Сын человеческий».

11

Ко мне, ко мне, путешественник… (фр.)

12

Второго не дано (лат.). Парафраз латинской поговорки Tertium non datur — Третьего не дано.

13

«Игра окончена» (англ.)