Сердца войны. Книга четвертая

Анна Цой, 2021

Четвертая книга цикла "Сердца трех миров". Над новым миром вновь нависла война, я осталась зажата между данным мною обещанием и страхом перед будущим, а в сознании началась не уступающая по уровню силы битва. Смогу ли я остаться самой собой, пока рушатся блоки и замки, которые держат меня и мою тень – Алессу? Или мне предрешено узнать, что тень это… я? Содержит нецензурную брань.

Пролог

— Это все, — на меня взглянули мои же каре-зеленые глаза, — хотя, есть еще кое что…

Я расслабленно кивнула и обратила на нее свой взгляд. Не думаю, что она может сказать мне что-то плохое, выражение лица Алессы не подразумевало «плохих новостей».

Туман вокруг нас рассеялся так же резко, как появился. Я и моя «тень», если так можно назвать ту, которая по определению была важнее, стояли на огромной залитой полуденным солнцем поляне грамандинов. Все точь-в-точь как в одном из прошлых снов.

Легкий ветерок покачивал разноцветные цветочки, сладкий запах щекотал ноздри, а девушка продолжала стоять и улыбаться, наблюдая за моей отпечатавшейся на лице радостью.

— Атланта, которую вы забрали у висталок — мощная штука, — она опустила взгляд вслед за севшей на землю мной, — я бы сказала очень мощная.

Я отстраненно кивнула, не особо понимая к чему она ведет, но чувствуя легкое раздражение по поводу ее медлительности при разговоре. Может она волнуется и боится показать это?

— Она помогла тебе восстановиться. Ты говорила, — поторопила ее я.

Девушка кивнула и вновь меня оглядела. В ее глазах мелькнул страх.

— Не просто восстановиться, а… как бы это сказать… дала мне сил, чтобы я смогла влиять на тело… так же, как ты.

Я ошеломленно воззрилась на Алессу и не сдержалась:

— То есть кулон напитал твою сущность эм… энергией? И ты будешь со мной всегда?!

Я задумалась.

— Я смогу только говорить с тобой, — она опустилась рядом, — я все же не такая сильная.

Мой кивок, и подозрительное:

— Почему ты боишься?

Страх был бы обоснован, если бы она перестала переживать сейчас, но теперь к испуганным глазам добавились подрагивающие руки. Девушка вспыхнула смущением, ее глаза забегали, а голова вжалась в плечи.

— Я… прошу тебя не говорить про это никому.

Я подняла бровь.

— Почему? — спросила я.

Она вскинула немного злой взгляд, свела брови в одну и закричала:

— Да потому что меня опять запечатают! А я так устала быть наблюдателем, что… — она всхлипнула и продолжила уже тише, — я смогла отделить себя от тебя только пару лет назад. До этого просто считала, что у всех людей так… в голове, — губы надулись в обиженном выражении лица, — тяжело осознавать, что тобой все это время управляли.

Я ошарашенно следила за ее переменами на лице. Могла ли я понять, что она ощущала и чувствовала все это время? Едва ли. Я не была даже в близко похожем положении никогда в жизни, однако моя поистине эгоистичная натура в этот момент могла только расхаживать по сознанию с маленьким плакатиком «Это справедливо».

Жалость — единственное, на что я была способна сейчас. Да только это и в самом деле было правильно, ведь Алиса — это я, а значит, забери она мои семнадцать лет жизни, я бы их потеряла. В отличии от нее, которая рано или поздно выберется наружу и проживет их свободно.

Возможно я и была жестока, но оправданий искать не пыталась. Кажется.

— Это было необходимостью, — все, что смогла выдавить я, — твоя безопасность важнее…

«Комфорта» — приходило мне на ум. Только оно точно не подходило под ситуацию.

— Необходимостью, — повторила она, — знаешь, я много думала об этом. У меня, знаешь ли, было много времени об этом подумать! — она рассмеялась и вмиг погрустнела, — я не могу обвинять тебя в чем-либо, но… наверное, я единственный человек, который искренне тебя ненавидит.

Я усмехнулась и пожала плечами.

— Не единственный.

Не знаю, чем именно заслужила такое чувство, но особого трепета мне это не доставило. Никто не обязан любить всех, почему же тогда я — исключение из правил?

— Прости, но для меня нет разницы в том, что ты ко мне «испытываешь», — я оглядела ее как можно жёстче, — главное сейчас это… ты и сама знаешь.

В конце предложения она взглянула на меня с такой яростью, что договаривать я не стала, очевидно полагая, что нет необходимости повторять второй раз.

— Давай так: я не мешаю тебе жить в моем теле, как было до этого, — ее взгляд потускнел, — а ты не говоришь никому о том, что ты чувствуешь меня в своём сознании.

Я кивнула.

Это и в самом деле было хорошей сделкой. С непонятными причинами конечно, но хорошей. Будет забавно в тот момент, когда она осознает, что все это время была Алессой, а не… мной.

— Договорились, — я взглянула на светло-голубое небо и сощурила глаза от яркого солнышка, которое казалось мне редким для этих мест.

Или этой жизни?