Ингрид. Путь Древней крови

Анна Сойтту

Ингрид родилась с редким даром. Даром, которому нет применения: что бы ни пыталась сделать юная ведьма, всё выходит совсем иначе. У котов отрастают лишние лапы и крылья, а зелья оживают. Малейшая попытка подчинить своевольный дар заканчивается крахом. Пока однажды несчастный случай не заставляет ведьму бежать и искать свой путь. Путь, ведущий к тайнам прошлого её народа. Возможно, на далёком Зимнем материке, где спит вечным сном богиня, Ингрид найдёт ответы и встретит судьбу.

Глава 3

Боюсь не за себя

Разглядывая живое зелье, приветственно булькнувшее из-под крышки насквозь прогнившей и зияющей откровенными дырами кастрюли, Даэмон перевёл озадаченный взгляд на подопечную. Ингрид виновато опустила голову и разве что мыском своей домашней туфельки в устилающих пол опилках не поковыряла. Вот уж досталось ему стихийное бедствие с корнями первых ведуний!

Придав своему лицу спокойное выражение, демонолог оправил полы сюртука и заложил руки за спину, как вошло уже в привычку за годы воспитательной работы. А ведь когда-то его раздражала подобная манера собственного наставника. Но, как оказалось, данная поза была самой подходящей и эффективной, когда нужно было сдержать внутреннее раздражение или скрыть растерянность перед ученицей.

— Повтори по порядку свои действия при приготовлении… этого, — Даэмон всё же не сдержал улыбку: уж больно умильно съехала набок крышка на желеобразном создании — словно у кухарки убежало тесто, разомлев от жары и дрожжей.

— Четыре семечки мандрагоры чешуйчатой, левая лапка не видевшей дневного света летучей мыши, три четверти её же крыла, сушёный гребень проспавшего рассвет петуха, — принялась перечислять ведьма, споткнувшись на последней фразе и осмотрев плод своих трудов разочарованным взглядом. — Серебряной монетой нейтрализованы возможные побочные действия…

— Нейтрализованы, значит, — вздохнул Даэмон.

— Монета положена перед последним ингредиентом, как ты и учил, мастер, — девушка подняла на него свои золотистые глаза — тоже наследие Древней Крови — в обрамлении пушистых ресниц, зачастив от растерянности: — А после добавления гребня погашено пламя, и зелье должно было выстояться четверть часа, но вместо этого ожило.

— Что ж, — пожал плечами наставник, — негативного воздействия от него я не ощущаю, можем оставить в террариуме основной лаборатории. А после начала учебных дисциплин по призванным существам переправлю его в Академию демонологии для всестороннего изучения.

Ингрид облегчённо вздохнула. Выговор отменялся, и домашняя работа не будет наказанием за неудачный опыт. Провести остаток дня в полном распоряжении леди Лиоры ведьма не желала.

— Что с лабораторией? — невозмутимо спросил мастер Дэ, и девушка внутренне содрогнулась: знает же, что она опять всё разрушила, а всё равно спрашивает!

— Зелье прыснуло в потолок, потом всё обрушилось, и оно ожило.

— Значит, перед появлением проявило разрушительную особенность, — задумчиво кивнул Даэмон, ещё раз осмотрев побулькивающее создание. — Нужно будет предупредить ректора призывающего отделения, если соберётся повторить опыт. Оставь его здесь, я заберу позже.

— Да, мастер, — тихо ответила Ингрид, надеясь, что её скоро отпустят и можно будет забраться в библиотеку до самой ночи, чтобы спокойно пообщаться с домовым духом и выпросить помощи в восстановлении лаборатории.

Даэмон Истребитель переплёл пальцы за спиной, с трудом сдерживаясь, чтобы не засмеяться: своими опытами эта горе-ведьма доводила его до почечных колик от постоянного веселья, свободу которому он давал наедине с собой. Надо же было настолько вывернуть суть зельеварения и заклинательства! И ведь ни одной книги не сохранилось по обучению подобных ей — это он выяснил уже давно, посетив не одну библиотеку и закрытые хранилища при академиях.

Ведьмы древности хранили свои знания в устной форме и передавали по наследству, от матери к дочери. Ведение записей стало бы ещё одной уликой для инквизиторов — ведуньи боялись, и у них были на то причины. Гореть на костре, прежде испытав нечеловеческие пытки, они не хотели, но очень часто выбора не было, как ни прятали старейшие из них своё племя. Они знали: для инквизитора нет зла страшнее ведьмы, и каждая ведьма понимала, что однажды за ней придут. Как солнце и луна вечно следуют друг за другом, так ведьма и инквизитор идут одной тропой.

Как только удалось им выжить? Какой договор заключили они с высочайшей инквизицией? Сейчас уже никто не знал, да и сами ведьмы после этого позорного для них отступления стали другими.

Угасла Древняя Кровь — так думали инквизиторы, а вот просмотрели. Родилась Ингрид. Пожалуй, ей повезло, что Даэмон отозвался на зов её деревни о помощи и забрал юную ведьму из приёмной семьи, начавшей подозревать, кого приютили. Теперь же её нужно было обучить владеть даром, не нарушать правил, сохранить наследие древности. Демонолог действовал интуитивно, исходя из поступков ученицы и того результата, к которому они приводили.

Дар не поддавался. Феликс терял терпение.

— Иди, Ингрид, — наконец отпустил юную ведьму мастер Дэ. — Эльм наверняка уже на туман исходит в ожидании новой порции сказок.

На первых словах наставника Ингрид радостно улыбнулась, но к концу фразы озадаченно сникла.

— Когда ты…

— Давно, — хмыкнул Даэмон, медленно ступая к выходу. — Если бы я не знал, что творится в моём доме, — грош цена была бы мне как охранителю от тёмных сущностей.

Лукаво улыбнувшись, мастер подмигнул девушке от двери сарая и бросил напоследок:

— Мне кажется, он заглядывался на синий фолиант на четвёртой полке восьмого стеллажа. «Деяния и свершения высших инквизиторов», если мне не изменяет память.

Демонолог ушёл, а Ингрид даже подпрыгнула от радости: вот теперь-то она разведёт домового духа на нормальный ремонт лаборатории и серьёзную защиту! Эльм старался всё восстановить как следует, если только удавалось угадать, какую именно книгу он хочет.

Послав вслед мастеру полный благодарности воздушный поцелуй, Ингрид ещё раз проверила своё ожившее создание и в предвкушении свободного вечера последовала за демонологом в дом. День обещал завершиться не так плохо, как предыдущий. Феликс уехал, разговор братьев в свете дня уже не казался таким зловещим, осеннее солнце дарило последние тёплые лучи и играло разноцветными бликами в оставленных ночным дождём лужах. Разве может такой прекрасный мир разрушиться?

Ведьма бодро прошествовала к ведущей на второй этаж лестнице, насвистывая незатейливую песенку, услышанную на весенней ярмарке в столице. Мастер Дэ взял её тогда на праздник равноденствия и покровительства создателей, но сам весь день провёл в городской канцелярии.

Простой мотив прилепился не хуже репья и так и норовил вырваться из закромов памяти.

Создателей пришествие явило этот мир:

Раскинулись границами пространство и эфир.

Однажды залетевшие, прижились души здесь

И, сотворив бессмертие, послали другим весть.

Но в праздник равноденствия родился этот мир,

Свет Тьмой уравновесили, создав Ночной Сапфир.

Он спрятан у Хранителей, недостижим для зла,

Неотличим от камешков из синего стекла.

И в пору благоденствия, среди больших снегов,

После сражений с ведьмами явиться был готов.

Вот только инквизиторы не знали древних слов,

И камень, вновь утерянный, лежит среди снегов.

— Неужели Даэмон тебя миловал? — удивлённо спросил Кастель, спрыгивая под ноги Ингрид в парадном холле и возвращая мысли девушки из прошлого.

— Даже помог найти управу на Эльма, — заговорщицки улыбнулась ведьма, поправляя завивающиеся возле самого подбородка кудряшки.

— Ну да? — сиреневый кот даже привстал на четырёх задних лапах от изумления, раскрыв кожистые крылья. — Хотя зелья до тебя ещё никто не оживлял, так что всё возможно. И что в этот раз пожелал наш домовушка?

— «Деяния и свершения высших инквизиторов», — гордо отозвалась Ингрид.

— Ага, значит, на подвиги потянуло, — зевнул Кастель. — Пойдём, почитаем, что там интересного.

До второго этажа оставалось преодолеть всего пару ступеней, когда пространство разрезал полный ужаса визг. Звук доносился из обеденного зала. Переглянувшись, Ингрид и Кастель рванули обратно вниз. Схватив на всякий случай по дороге кочергу от камина в холле, ведьма осторожно приоткрыла дверь в залу, а Кастель меховой молнией нырнул внутрь.

Визжала Магда. Кухарка взяла такую высокую ноту, что Ингрид нестерпимо захотелось заткнуть уши, что она и сделала. Необъятной полноты женщина в простом платье и косынке застыла на выходе из кухни, у её ног лежали осколки разбитой фарфоровой супницы, которую Магда явно несла в зал, готовясь к обеду. Кусочки копчёного мяса неаппетитными комками валялись теперь здесь и там, среди таких же кусочков картофеля — домашнее жаркое. Желудок Ингрид издал голодный звук, но тут же стих. Из-за края стола, уткнувшись пальцами в небольшую варёную луковицу, торчала женская рука с обилием золотых перстней. Леди Лиора.

— Что тут случилось?

Суровый голос мастера Дэ словно спустил окутавшее кухарку отчаяние.

— Мастер Даэмон, — заголосила Магда. — Что же это делается, мастер Даэмон? Она же вся обожжена. Кто на такое способен, мастер Даэмон?

Демонолог прошёл мимо застывшей на входе ученицы и в несколько широких шагов достиг другого края стола, за которым и скрывалось тело. Ингрид не было его видно, что-то не позволяло сдвинуться с места, какая-то сила удерживала от того, чтобы подойти к нему, посмотреть, что случилось с леди Лиорой.

— Мне нужен Тейл, — резко оборвал очередную порцию причитаний кухарки Даэмон. — Ингрид, подойди.

Идти туда ведьме совершенно не хотелось, но и перечить мастеру она не могла — он столько для неё сделал за эти годы. Ноги налились тяжестью и еле ступали по ворсу ковра, словно тот оброс тысячами мелких крючочков, цепляясь за её туфли, не позволяя сделать ни шагу.

Магда справилась с собой быстрее и скрылась в кухне, откуда был выход на задний двор и лестница в их со смотрителем комнату.

— Ингрид!

Окрик мастера дрожью отозвался в теле юной ведьмы, заставляя хватать застывающий в горле, словно желе, воздух. Его катастрофически не хватало.

Наконец девушке открылся весь вид на распластанное на полу тело в кровавых волдырях. Узнать в этом хрипло дышащем существе ту, что совсем недавно пугала одним своим присутствием, было невозможно.

Даэмон склонился над телом матери, осторожно осматривая покрывшие её тело ожоги. Родившиеся смутные подозрения побитыми щенками заскреблись в душе: без вмешательства ведьмы явно не обошлось, но кроме его воспитанницы тут больше никого нет с таким даром. И вот же, она здесь, пришла быстрее него, была рядом.

— Что ты с ней сделала? — глухо процедил мастер Дэ и перевёл свой взгляд с изувеченной женщины на Ингрид, отчего та отшатнулась от наставника, уронив жалобно звякнувшую кочергу, затравленно озираясь по сторонам.

Впервые он говорил с ней так страшно.

— Я ничего не делала, мастер, — едва разлепила губы Ингрид, голос сел и странно скрипел. — Я пошла в дом вслед за тобой. Кастель видел, он был рядом, когда я пришла.

Кот вынырнул из-под стола, куда забился после того, как вошёл в столовую, хвост его нервно подрагивал.

— Хозяин, я был с ней, как только Ингрид вошла в дом. Буквально через пять минут после того, как ты прошёл, появилась она, мы поговорили и отправились к Эльму.

Даэмон коротко кивнул. Натура демонолога упрямо кричала о том, что только ведьма могла сотворить такое. Но как он проглядел появление ещё одной в доме?

Феликс узнает об этом. Даже сам он, несмотря на весь свой опыт, на мгновение поверил, что это сделала Ингрид, отринув все годы, что она прожила рядом с ним.

Брат её не отпустит. Он не станет ничего выяснять. Древняя Кровь в данном случае приговор — её сожгут на костре без суда. Одно слово инквизитора.

— Кастель, отведи Ингрид в её комнату, — распорядился Даэмон, закрыв глаза и прикидывая варианты отступления для ведьмы. — Я зайду позже, и мы поговорим. Слышишь меня, Ингрид?

Взгляд ведьмы словно прожёг что-то у него внутри: боль, обида, неверие, ужас переплелись в нём и приглушили золотое сияние глаз. Он видел, что девушка понимала: Даэмон Истребитель ей не поверил, пусть на долю секунды, но засомневался в верности воспитанницы и принесённой ею клятве.

Ингрид отступила. Сжав ладонями складки ставшего вдруг неуместным здесь своим солнечным цветом платья, ведьма отвернулась и, глотая слёзы, бросилась прочь. Она не верила тем мыслям, что испуганными пичугами носились в голове.

Даэмон решил, что она могла так поступить. Жестоко, подло. Пусть леди Лиора и вытрепала ей всю душу, но даже подумать о том, чтобы навредить родному для её наставника человеку, ведьма не могла. А Даэмон в этом усомнился.

Что с ней теперь будет? Разом вспомнился ночной разговор.

Её сожгут. Феликс её даже слушать не станет.

Нужно бежать. Прямо сейчас.